CC BY
17
3. Зебальд В.Г. Головокружения / Пер. с нем. Елизаветы Соколовой. - М.: Новое издательство, 2019. - 234 с.
4. Зозуля Н.М. Эволюция текстов В.Г. Зебальда в интермедиальной перспективе // Русская германистика: Ежегодник Российского союза германистов. - М.: Издательский Дом ЯСК: РГГУ, 2018. - Т. 15: Революция и эволюция в современных немецкоязычных литературах. - С. 159-163.
5. Оборин Л. «Памяти памяти» Марии Степановой. О чем на самом деле одна из важнейших книг, написанных в 2017 г. на русском языке // Проект Медуза. -2017. - 28.12. - Режим доступа: https://meduza.io/feature/2017/12/28/pamyati-pamyati-marii-stepanovoy-o-chem-na-samom-dele-odna-iz-vazhneyshih-knig-napi sannyh-v-2017-godu-na-russkom-yazyke
6. Хессинг Й., Ленцен В. Зебальд: Взгляды.
Hessing J., Lenzen V. Sebalds Blick. - Göttingen: Wallstein Verlag, 2015. - 264 S.
7. Штайнеккер Т. фон. Литературный фототекст: К вопросу о функции фотографий в текстах Рольфа Дитера Бринкманна, Александра Клуге и В.Г. Зебальда. Steinaecker Th. v. Literarische Foto-Texte: Zur Funktion der Fotographien in den Texten Rolf Dieter Brinkmanns, Alexander Kluges und W.G. Sebalds. - Bielefeld: Transcript Verlag, 2007. - 341 S.
2019.02.009. ПИНТАРИЧ А.П. ПЕРЕВОД ОЦЕНОЧНЫХ СЛОВ «ХОРОШО» / «ПЛОХО» В ЛИТЕРАТУРНЫХ ДИАЛОГАХ. PINTARIC A.P. Übersetzung der Bewertung in literarischen Dialogen // Lebevde Sprachen. - Berlin; Boston, 2018. - Bd 63, H. 1. - S. 185-202.
Ключевые слова: литературный перевод; оценочные суждения; эмоции в литературном переводе; немецко-хорватский перевод; К. Функе.
На примере романа «Король воров» немецкой писательницы Корнелии Функе (р. 1958) хорватская переводчица и исследовательница литературного перевода проводит анализ встречаемости чрезвычайно частотных в немецком языке слов gut (лекс. знач.: «хорошо») и schlecht (лекс. знач.: «плохо») внутри литературного диалога и высказывает гипотезу, что эти слова всегда так или иначе являются маркерами оценочного суждения, более того - непосредственно связаны с эмоциональным фундаментом высказывания. Классифицируя разные варианты использования этих слов в различных грамматических контекстах, автор статьи показывает, что их перевод на хорватский язык (являющийся частью сербскохорватского языкового континуума) в некоторых случаях возможен с использованием аналогичных конструкций целевого языка со
словами «хорошо» или «плохо» (и является «наилучшим»), в других же - невозможен (или нежелателен, поскольку не является наилучшим).
Внимание автора статьи сосредоточено на этих двух словах как выразителях «универсальных эмоций» (с. 187). В качестве базовых концептов они присутствуют во всех языках и культурах, что, однако, вовсе «не гарантирует» существования имплицитных универсальных «норм» относительно того, что есть «хорошо», а что «плохо».
Фиктивное высказывание - модальность, маркером которой в художественной литературе выступает, в частности, диалог, - уже исследовалось в работах по переводоведению1. Автор реферируемой статьи анализирует перевод оценочных слов gut и schlecht на примерах диалогов из романа для подростков Корнелии Функе «Король воров» («Herr der Diebe») в разных контекстах на разных уровнях.
Для начала А. Пинтарич исследует вопрос о том, какие вообще части речи в каких контекстах появляются рядом с выделенными двумя словами. Оказывается, как чисто оценочные характеристики они могут связываться с любыми частями речи и появляться в любых контекстах, поскольку сами по себе не несут содержательной информации и относятся скорее к области эмоций.
В связи с этим можно было бы ожидать, что в связке с другими эмоциональными компонентами слова эти будут играть роль оценок в рамках достаточно универсальных конструкций. Возникает вопрос, в какой мере оценка вообще привязана в реальности к эмоциональной шкале, о чем сигнализируют слова вроде nervös (нервозный), Sorge (тревога, беспокойство), ärgerlich (раздраженный, сердитый), как и различные описания невербальных реакций, и какими средствами это передается на другом языке. Далее в статье предпринимается попытка проследить, какие именно изменения претерпевают названные оценочные конструкции в реальности литературного перевода с немецкого (как «исходного языка»: ИЯ) на хорватский (как «язык перевода»: ЯП), классифицировать и описать эти изменения.
1 Fisher M.B., Naro M.W. Translating fictional dialogue for children and young people. - Berlin, 2012; Brumme J., Espunya A. The translation of fictive dialogue. -Brill, 2012.
Рассматривая сочетаемость слова gut (хорошо) с глаголами в перспективе перевода подобных конструкций на хорватский язык, исследовательница выделяет две основных группы возможностей -(а) эмоциональная оценка в ИЯ полностью согласуется с оценкой в ЯП; (б) оценка в ИЯ не согласуется с оценкой в ЯП. Каждая группа иллюстрируется примерами из романа «Король воров» Корнелии Функе.
Практика литературного перевода, таким образом, позволяет среди «согласующихся с переводом» оценочных глагольных конструкций выделить следующие:
(1) описывающие деятельность, навыки и умения, близкие к «нормальному» положению вещей. ИЯ: «Ich sorge gut für Bo» (Я хорошо забочусь о Бо), что переводится на хорватский также с использованием слово dobre (хорошо): «Ja se dobro brinem za Boa» (ЯП);
(2) конструкции, в которых позитивная эмоциональная оценка («хорошо») многократно усилена: «ist es sehr, sehr gut versteckt» (оно очень, очень хорошо спрятано), - через «очень, очень», что на ЯП воспроизводится совершенно аналогично: «on je vrlo, vrlo dobro sakriven»;
(3) конструкции, в которых оценка «хорошо» означает практически близость к «норме». ИЯ: «Ist alles gut gegangen?» (Все прошло хорошо?): «Je li sve dobro prosilo?» (ЯП);
(4) и наконец, конструкции, отсылающие к ситуациям, когда «нормальный» исход был неочевиден, однако, «к счастью», все-таки имел место. ИЯ: «...aber das Boot ist zum Glück ganz gut zu erkennen» (.однако, по счастью, лодку было видно весьма хорошо): «...ali camac se na srecu moze i bez nje savsim dobro prepoznati» (ЯП).
Среди «не согласующихся с переводом» оценочных глагольных конструкций на основании работы с текстом Корнелии Функе исследовательница выделяет следующие группы возможностей:
(5) связанные с оценочными категориями из области «нормального». ИЯ: «war wirklich gut» (был действительно хорош): «bilo j bas odlicno» (ЯП). В этом примере расхождение в выборе слова связано с тем, что в соответствующей эмоциональной ситуации для переводящей культуры характерны более «сильные» оценки - odlicno (отлично);
(6) ИЯ: «passen gut» (хорошо подходят, сочетаются): «lijepo pasali» (ЯП). Расхождение связано с различной сочетаемостью используемого глагола «подходить» (сочетаться) в ИЯ и ЯП;
(7) ИЯ: «Prop kann gut feilschen» (Проп хорошо торгуется): «Prop se zna cjekati» (Проп умеет торговаться). Расхождение связано с грамматическими различиями в выражениях, означающих «уметь что-то делать» в ИЯ и ЯП;
(8) ИЯ: «.. .dass es ihr gut geht» (что она хорошо себя чувствует): «da joj se nista nije dogodilo» (ЯП). Расхождение связано с несовпадением грамматической конструкции в выражениях «хорошо себя чувствовать» в ИЯ и ЯП.
Далее рассматривается оценка gut (хорошо) с именами существительными. Аналогичным образом выделяются случаи совпадения выражения их в ИЯ и ЯП. Оказывается, если речь идет об оценке как реакции на качество, то выраженность и эмоциональность положительной оценки в ИЯ находят прямое соответствие в ЯП. Имеются случаи несовпадения. Например, когда при оценке качества чего бы то ни было сравнительная степень следует после превосходной: ИЯ «einen besseren Heizofen klauen» (украсть печку получше): «neku malo bolju pee» (ЯП). В данном случае из-за присутствия в предыдущем предложении превосходной степени das allerbeste (наилучший) сравнительная степень besser (лучше) на хорватский язык требует перевода через «снижение градуса»: malo bolju (несколько хуже).
Далее аналогичным образом классифицируются ситуации совпадения и несовпадения используемых грамматических конструкций в ИЯ и ЯП при переводе оценки schlecht (плохо) в сочетании с глаголами, а затем - и с именами существительными.
В конце статьи результаты наблюдений суммируются. Утверждается, что оценочные суждения с использованием gut (хорошо) и schlecht (плохо) в обоих языках возможны как в сочетаниях с глаголами, так и с именами существительными. Они непосредственно связаны с выражением эмоций. Немецкое gut, как и соответствующее ему хорватское dobre, применимы в самых разных эмоциональных контекстах: для выражения раздражения, печали, нетерпения, удивления, заботы, воодушевления, возбуждения, стыда, удовлетворения и недовольства, причем как поведением кого бы то ни было, так и качествами, способностями и успехами.
Встречается как «согласованный с ИЯ» перевод подобных конструкций на ЯП, так и не согласованный. В случаях несогласованного перевода конструкция gut+глагол может заменяться другим глаголом, если подходящий глагол имеется в ЯП (например, при обозначении определенных умений и навыков). В зависимости от эмоционального контекста в ЯП иногда требуется эмоциональное усиление, обусловленное особенностями культуры. Аналогичные (хотя и не тождественные) стратегии работают при переводе конструкций schlecht+глагол. В случаях несогласованного перевода в целом отмечается тенденция к усилению эмоциональной компоненты, замены умеренной оценки gut или schlecht на более эмоциональную.
А. Пинтарич подчеркивает важность понимания подобных «естественных» тенденций литературным переводчиком во время работы и постоянного его внимания к ним.
Е.В. Соколова
ЛИТЕРАТУРА И ОБЩЕСТВО
2019.02.010. СОЛДАТКИНА Я.В. РУССКИЙ ИСТОРИЧЕСКИЙ РОМАН О ПЕТРОВСКОЙ ЭПОХЕ (Д.С. МЕРЕЖКОВСКИЙ, А Н. ТОЛСТОЙ, А.В. ИВАНОВ) // Русская литература XIX-XXI вв.: Метаморфозы смысла: Юб. сб. науч. тр., посвященный Н.И. Якушину и В.В. Агеносову / Под ред. Кихней Л.Г. - М.: ИМПЭ им. А С. Грибоедова, 2017. - С. 150-168.
Ключевые слова: Петр I; исторический роман; Д. С. Мережковский «Антихрист (Петр и Алексей)»; А.Н. Толстой «Петр I»; А.В. Иванов «Тобол»; евразийство; «ось Восток - Запад»; этатизм; колонизация Сибири; эволюция исторического повествования; эстетические тенденции.
Фигура Петра I, эпоха Петровских реформ на протяжении всей российской истории привлекали особое общественное внимание, вызывая полярные, остро дискуссионные оценки. В литературе XX-XXI вв. интерес к этой теме возрастал в периоды кризиса и смены мировоззрений и общественно-политических тенденций, требовавших обновления историко-культурной парадигмы, а также и эстетики исторического повествования.
