CC BY
11
наполовину еврей, оставался ассистентом Хайдеггера до 1933 г. и, отправившись в эмиграцию, получил место в Англии благодаря посредничеству Хайдеггера. Хайдеггер, будучи ректором, запретил запланированное национал-социалистами сожжение книг, так что книги Гуссерля остались нетронутыми. Карл Лёвич, еврейский студент Хайдеггера, оставался дружен с ним до самой смерти. Ханна Арендт, студентка и возлюбленная Хайдеггера, возвратившись в Германию после войны, возобновила дружбу со своим учителем и не прекращала ее. Замечания Хайдеггера о евреях в «Черных тетрадях» не носят ключевого характера и связаны с критикой людей эпохи модерна. Любой, кто непредвзято прочтет все тексты, увидит, что наряду с «евреями» в «Черных тетрадях» критикуются американизм, большевизм, римский католицизм, а кроме того, техника, науки, университетские порядки, и не в последнюю очередь - национал-социализм. Поэтому сын философа просит читателей не позволять увлечь себя чужими интерпретациями, а самим прочитать «Черные тетради».
С.В. Погорельская
2019.01.043. СИГУРДССОН Г. АНОНИМНЫЕ МУДРЕЦЫ: МУДРОСТЬ И СЛАВА В ГРЕКО-КИТАЙСКОЙ ФИЛОСОФИИ. SIGURBSSON G. Anonymous sages: Wisdom and fame in the Greco-Sino philosophy // Wisdom and philosophy: Contemporary and comparative approaches / Ed. Moeller H.-G., Whitehed A.K. - London; N.Y.: Bloomsbury, 2016. - P. 93-110.
Ключевые слова: греческая философия; китайская философия; Конфуций; мудрость; слава.
В статье специалиста по китайской и компаративной философии из Исландского университета Г. Сигурдссона осмысливается мнение о том, что люди всех культур желали славы во все времена. По М. Веберу, социальный статус (престиж) часто является основой власти, а славу можно рассматривать как его разновидность. Слава свидетельствует об индивидуальных достижениях, способностях и зачастую - мудрости. Как заметил М. Роулендс, «слава в дескриптивном смысле обычно влечет уважение в нормативном смысле». Однако в современном мире слава уже не такая как прежде. Людьми восхищаются не из-за их способностей, а потому что
они знамениты (с. 93). Феномен славы подвергся радикальному изменению. В прошлом людьми восхищались благодаря их достижениям и качествам: таланту, мудрости или способностям. Эксперты известны в своих специфических областях, но, как правило, не знамениты. Многие люди склонны прислушиваться к мнению знаменитостей и следовать ему, словно те обладают мудростью. В истории мысли слава играла достаточно важную роль для ряда философов. Однако немногие из них изучали этот феномен, после смерти Сократа (с. 95) предпочитая держаться в тени или пренебрегая славой в духе рабской морали Ф. Ницше. Определенным ключом к пониманию славы в современности является эгоизм. Однако, по К. Ясперсу, самосознание - необходимое условие философского размышления. Утверждение важности самости не обходится без признания и уважения окружающих.
В главе «Мудрость и слава в Древней Греции» (с. 96-100) констатируется, что во времена Гомера слава считалась похвальным качеством. В частности, Телемах характеризуется как тот, кому Паллада предназначила стать мудрым и прославленным среди людей (с. 96). В «Одиссее» и «Илиаде» - множество упоминаний о желательности чести и славы. Последняя ассоциируется с мудростью, благородством и другими качествами, достойными восхищения. Гераклит говорит о славе как о том, чем могут наслаждаться исключительные личности, осуждая тех, кто незаслуженно пользуется репутацией мудрого: такие люди не знают, что такое мудрость, следовательно, отдаляются от нее. Впоследствии слава и хорошая репутация становятся качествами в себе; и как таковые -объектами критики Платона и Аристотеля (с. 97). Жизнь в Древней Греции считалась благополучной при обладании социальными, телесными и материальными благами: здоровым и красивым телом, богатством, благополучной семьей. По Аристотелю, слава, честь, удача и выдающиеся способности - суть составляющие счастья. Однако большую ценность придавали реализованному душой благу, что подразумевало более дифференцированное рассмотрение статуса блага внешнего. Возражая Гиппию, Сократ утверждает, что мудрецы прежних времен - от Фалеса Милетского до Анаксагора - предпочитали воздерживаться от государственных дел (с. 98). Однако позднее слава и материальное благополучие стали общепринятыми критериями определения личной мудрости.
Платон ищет объективный критерий репутации и славы, отдавая предпочтение мудрости и другим атрибутам превосходства, отличным от внешнего успеха. Быть богатым, знаменитым и популярным и даже считаться мудрым - это еще не гарантирует обладания реальной мудростью. Платон презирает тех, кто ищет славу на пустом месте. Аристотель считает почет наградой, его достижение - благом (с. 99), но славу на ложных основаниях - достойной презрения. Человек должен обладать «величием души», стремиться к почитанию теми, кто знает, что он заслуживает славы. Платон же показывал, что на оценку личности народом попросту не стоит полагаться (с. 100).
В главе «Мудрость и слава в Древнем Китае» (с. 101-106) утверждается, что древнекитайские мыслители в основном соглашались с греческими в том, что для обретения славы нужно обладать неким качеством или внести некий вклад в какой-то области. Слава и престиж - важные общественные блага и источники власти. Политическими и общественными делами должны распоряжаться наиболее компетентные члены общества. Мудрость - необходимая предпосылка заслуженной славы. Конфуций, подобно Платону, боялся, что жаждущие власти индивидуумы, возможно, умные, но не мудрые по-настоящему, смогут манипулировать настроением народа, дабы их сочли заслуживающими власти. Таким образом, славу нужно скрупулезно осмыслять. По Конфуцию, образцовые личности (цзиньцзы) боятся уйти из мира, не утвердив в нем своего имени. Для конфуцианских ученых естественно стремление поступить на государственную службу. Репутацию или славу обретают заслуженно (с. 101). Мэн-цзы считает, что к естественным склонностям образцовых личностей принадлежат человечность (жень), понимание уместности (и), пристойности (ли) и мудрость (цзи), коренящиеся в мыслях и чувствах (синь). Конфуций делает явное различие между бытием выдающимся (да) и бытием знаменитым (вэнь). Выдающиеся люди естественно склонны к прямоте и любят то, что уместно. Образцовые личности, как утверждает Мэн-цзы, стыдятся репутации, превосходящей их заслуги (с. 102). По конфуцианской традиции, если мудрость (чжи) обретает форму изнутри, это называется добродетельным поведением (дэ). Действия, совершенные мудро, умело и аутентично, и подражания им явно различаются. Простая имитация
тщетна, по крайней мере для способного это понимать (с. 103). Лучше всего - хорошая репутация, которую обретают, не добиваясь. По мнению автора, конфуцианский подход во многом близок к взглядам Платона и Аристотеля. Это проистекает из отношения к политической жизни: от мудрой личности ожидаются поступление на государственную службу и участие в управлении обществом. Репутация полезна, но простое стремление к ней - лицемерие, потенциально вредное для общества. В даосизме наблюдается немного другой подход. Его представители согласны с Платоном и конфуцианцами в том, что для государства оптимально управление мудрыми людьми. Однако они сомневаются в мудрости вовлечения в подобную деятельность и рекомендуют воздерживаться от политики, а также всего, что может сделать человека центром внимания. Вопреки этому трактат Лао-цзы представляется автору статьи написанным как руководство для мудрых правителей. Такой правитель стремится снизить общественные чествования, так как жажда славы и престижа связаны с социальными волнениями. Цель этого - предотвращение желания славы и дорогих вещей. Чем меньше люди их ценят, тем спокойнее общество. Стремление к славе не сделает жизнь лучше. Лао-цзы советует мудрому правителю держать лицо в тени. Чем более он незаметен, тем лучше и для общества, и для него как личности (с. 104). По Чжуан-цзы, превосходная личность не думает о себе, духовная - об успехе, мудрая - о славе. Дальновидная личность превзошла этот уровень эгоизма. Слава и восхваления не придают людям величия (с. 105). Превосходная личность не стремится к ним. В даосизме слава считается явным злом. Она ведет к увлеченности самыми незначительными делами, между тем как на подлинное участие в изменение положения вещей попросту не остается времени. Стремиться к славе - не мудро. Истинно мудрые остаются неизвестными.
В продолжение размышлений (с. 106-107) Сигурдссон утверждает, что древние греческие и китайские мыслители, вероятно, не могли даже представить, насколько несоразмерно вырастет одержимость славой в современном мире. В этом стоит винить не только технологии. Нужно учитывать и другие культурные и исторические факторы. По М. Роулэндзу, современная жажда славы и связанная с ней утрата ощущения качества - разновидность культурной деградации. Автор впервые прослеживает данное явление,
начиная с нововведений эпохи Возрождения, роста индивидуализма и объективизма вплоть до их дегенеративных форм - релятивизма и фундаментализма, которые создали то, что он описывает как отравляющую / дешевую славу (vfame) (с. 106). У нее нет ничего общего с ценностью. Она не требует особого таланта, способностей или мудрости. Пэрис Хилтон предложила свой совет для преодоления глобального финансового кризиса: следует носить одежду счастливых / ярких цветов. По мнению автора, Чжуан-цзы согласился бы с этим. Возможно, он больше за знаменитостей, чем склонны предполагать (с. 107).
И.М. Цибизова
