CC BY
11ров в скорейшем их разрешении. Системы разрешения споров онлайн при этом сами могут выступать источниками возникновения конфликтов. Компании, предоставляющие платформы, на которых подобные системы создаются (Facebook, Google, Twitter и др.), сами не производят контент, а лишь торгуют рекламной продукцией и информацией о пользователях, а соответственно, имеют слабую заинтересованность в прекращении или предотвращении конфликтов. Данные компании используют в своих интересах асимметрии согласия (как правило, жертва вовлекается в онлайн-конфликт против ее воли), власти (злоумышленники в отличие от жертвы могут сохранять анонимность и нередко получают одобрение со стороны других пользователей) и труда (жертва вынуждена совершать обременительные действия - писать жалобы, общаться с полицией и т.д.). М.А. Фрэнкс критикует приверженность авторов книги технологическому детерминизму, аргументирует неэффективность действующих систем разрешения споров онлайн на платформах Facebook и Википедия и подвергает резкой критике усилия, предпринимаемые на уровне управления ответственных компаний. По убеждению автора рецензии, правосудие не может определяться технологией, технология же должна определяться правосудием.
Д. В. Красиков
2018.04.065. ВОРД Т., СТОКДЭЙЛ М. РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ: МЭЙСОН С., СЕНГ Д. ЭЛЕКТРОННЫЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА. WARD T., STOCKDALE M. [RESENSIO] // European journal of law and technology. - Oxford, 2017. - Vol. 8, N 3. - Р. 1-3. - Rec. ad op.: Mason S., Seng D. Electronic evidence. - 4 ed. - L.: Institute of advanced legal studies, SAS, University of London, 2017. - 379 p.
Ключевые слова: электронные доказательства, электронные устройства, Интернет вещей, Соединенное Королевство.
Недавнее решение Верховного суда Ирландии по делу DPP vs McD [2016] иллюстрирует всю сложность и увлекательность такого института, как электронные доказательства. Проблема заключалась в возможности использования записи с камер наблюдения в качестве реального доказательства вины подозреваемого в краже со взломом. Судья, как и авторы книги, придерживается мнения, что
это зависело от того, являлась ли съемка продуктом вмешательства человека в том или ином виде.
Если запись с камер наружного наблюдения была автоматической и не было предпринято последующих ее изменений, то она, вне сомнений, являлась бы реальным и неоспоримым доказательством в деле. Если же данные материалы были так или иначе продуктом человеческого вмешательства, то по ирландскому закону использовать их в качестве доказательств вины недопустимо. Стороне обвинения требовалось доказать действительность данных улик, однако этого не последовало, в связи с чем они были исключены из списка доказательств. Данное решение было впоследствии отменено Верховным судом на том основании, что простое включение камеры не может быть классифицировано как «вмешательство человека».
Может показаться странным, что изображения с камер видеонаблюдения могут не признаваться доказательствами, однако это характерно для Англии и Уэльса, где такие изображения приравнены к слухам, квалифицируются как «составленное человеком изложение событий» с целью заставить другого человека поверить, что что-то происходило на самом деле. Удивительно само отсутствие прецедентов, толкующих фигурирующее в ст. 115(2) Акта об уголовном судопроизводстве «представление, сделанное в форме эскиза, фоторобота или другой изобразительной формы».
Приведенный выше случай иллюстрирует два ключевых для книги момента. Во-первых, электронные доказательства - это не просто данные, генерируемые компьютером: они включают в себя огромное количество разнообразных доказательств, включая тексты, изображения и данные о местоположении с мобильных телефонов, а также изображения и звуки, записанные штатными камерами полицейских.
Во-вторых, рассмотрение этих вопросов требует понимания как сложных юридических доктрин, разработанных в совершенно ином контексте, так и сугубо технологических вопросов, как, например, степень, с которой цифровые изображения могут быть усилены или обработаны в рамках закона, оставаясь при этом доказательствами как таковыми, а не «продуктом вмешательства человека».
Авторы книги, по словам рецензентов, отлично справляются с объяснением технических аспектов, что особенно ценно для читателей, которые, как это часто случается, знакомы с законом в гораздо большей степени, чем с технической составляющей подобного рода. Предыдущие издания включали главы, касающиеся подходов к электронным доказательствам в различных юрисдикци-ях. Например, в третьем издании имелись главы, описывающие сложившийся порядок рассмотрения электронных доказательств в Австралии, Канаде, Англии и Уэльсе, Европейском союзе, Гонконге, Китае, Индии, Ирландии, Новой Зеландии, Шотландии, Сингапуре и Южной Африке. Текущее издание посвящено Англии и Уэльсу.
В четвертом издании авторы выделили следующие главы:
- «Источники электронных доказательств»;
- «Характеристики электронных доказательств»;
- «Основания доказательств в электронной форме»;
- «Слухи»;
- «Программный код в качестве свидетеля»;
- «Презумпция надежности компьютеров»;
- «Аутентификация электронных доказательств»;
- «Зашифрованные данные»;
- «Доказательство: технический сбор и изучение электронных доказательств»;
- «Компетентность свидетелей».
Еще одна разница между четвертым изданием и его предшественниками: книга имеется в открытом доступе в формате PDF по лицензии Creative Commons.
Е.А. Афанасьева
2018.04.066. ПОЗНЕР Э. РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ: БРЕЙЕР С. СУД И МИР: АМЕРИКАНСКИЙ ЗАКОН И НОВЫЕ ГЛОБАЛЬНЫЕ РЕАЛИИ.
POSNER E. [Recencio] // Yale law journal. - Yale, 2016. - N 126. -P. 504-524. - Rec. ad op.: Breyer S. The court and the world: American law and the new global realities. - N.Y.: Alfred A. Knopf, 2015. -400 p.
