CC BY
135
ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ ЯЗЫКОЗНАНИЯ
2018.04.001. ЧЕРТОВ Л.Ф. ПРЕДЫСТОРИЯ И ИСТОРИЯ СЕМИОТИКИ // Чертов Л.Ф. Семиотика: Очерки истории и теории. -М.: Ленанд, 2017. - Ч. 1. - С. 8-91.
Ключевые слова: семиотика (история); семиология; знаковые системы; синхрония vs диахрония.
В реферируемой первой части монографии рассматривается развитие учения о знаках начиная с периода Античности, в Средневековье, в Новое время и до конца ХХ в.
Античная философия и выработанные в ней подходы к знакам во многом определили последующую историю семиотики. Понятие логоса, обозначавшее идею разумного порядка и ставшее центральным в учении Гераклита (У1-У вв. до н.э.), относилось прежде всего к слову и членораздельной речи. Гераклит стал основоположником одной из двух альтернативных концепций природы языка, которые соперничали в Античности и, модифицируясь, проявились в последующей истории семиотики: это представление о том, связаны ли имена с вещами «по природе», как считал Гераклит, или же «по установлению», как считал Демокрит (У-1У вв. до н.э.). «Сближение мира вещей и мира знаков вплоть до неразличимости и в то же время их ясное разделение - два полюса, между которыми формируются представления о знаках и языке в античной философии» (с. 10). Эти споры проявляются в платоновском диалоге «Кратил»; они также прослеживаются в воззрениях Аристотеля, который, разделяя слова (как нечто условное) и вещи, вместе с тем полагает безусловными мысли и представления о вещах.
В философии стоиков вещи, мысли о них и знаки четко различаются, и при этом появляется теоретическая концепция о соотношении трех элементов - обозначающего (звука), обозначаемого
(того, что выражается звуком и постигается рассудком) и объекта (внешнего предмета). Таким образом, в Античности были заложены представления о соотношении сторон семантического треугольника, развивавшиеся в учениях о смысле и знаке в течение столетий.
При переходе от Античности к Средневековью Аврелий Августин (354-430) ввел в состав этих элементов психологический компонент, определив знак как «такую вещь, которая воздействует на чувства своей формой, вызывая в мыслях образ чего-то иного» (с. 12)1. Августин разграничил знаки естественные (такие как мимика лица, выражающая эмоции, или след животного) и условные, намеренно создаваемые людьми для выражения мыслей и чувств. Заложенные Августином представления о знаке были восприняты и развиты разными направлениями средневековой схоластики. Споры реалистов, концептуалистов и номиналистов касались прежде всего отношения знаков к общим понятиям - универсалиям. Для реалистов возможность универсальности обусловлена тем, что все восходит к единому Слову-логосу. Концептуалисты (в их числе Пьер Абеляр) искали универсалии не в вещах, а в значениях слов, отнесенных к классам (т. е. выражающим нечто общее). Для номиналистов универсальность выражалась в том, что все может быть названо словом и само слово употребляется как универсалия. При этом представители всех направлений сходились в понимании знака как сущности, посредством которой может быть познано нечто иное.
В период Средневековья были также разработаны основы понятий, связывающих логику и семиотику с грамматикой. Категория модусов обозначения, которая развивалась Томасом Эрфурт-ским и Роджером Бэконом (XIII в.), позволила установить, что словесный знак может представлять вещь как субстанцию, процесс или качество. Категория суппозиций У. Оккама связала смыслы словесного знака с характером высказывания («человек есть вид» -высказывание об общности; «человек есть имя» - высказывание о самом имени).
В Новое время концепции знаков развивались сторонниками рационализма и эмпиризма - направлений, признававших источником знания разум или опыт. Рационалисты признававшие, что идеи
1 Здесь и далее цитирование ведется по реферируемой монографии. -Прим. реф.
и их связи отражают связь вещей, стремились разработать универсальный «философский язык», знакам которого соответствовали бы признаки вещей, а комбинирование знаков отражало бы связи признаков. Такой язык был бы идеально приспособлен для описания мира и познания его устройства. В ХУН-ХУШ вв. вопросами универсального языка занимались Р. Декарт, Дж. Дальгарно, Г.В. Лейбниц. Грамматика Пор-Рояля (А. Арно, К. Лансло, П. Николь) описывала рациональные основы существующих естественных языков.
В XVII в. философия эмпиризма, особенно активно развивавшаяся в Англии, обратила внимание на разнообразие знаков и языков, общего и индивидуального в них. Ф. Бэкон (1561-1626) видел в разнообразии языков проявление особенностей психического склада народов, говорящих на этих языках; он также считал важным изучение несловесных знаков, таких как иероглифы и жесты. Т. Гоббс (1588-1679), сосредоточив свои исследования на языковых знаках, подчеркивал тот момент, что имена связаны с вещами через посредство мыслей. Знание может быть получено только с помощью знаков языка; истинность и ложность - также свойство слов и высказываний.
Наряду с этим Дж. Локком 1632-1704) и Дж. Беркли (16851753) была начата критика языка как несовершенного средства познания. Локк обратил внимание на то, что язык является средством фиксации и формирования субъективных идей. Отсюда - различия в значении знаков и в способах обобщения, присущих разным индивидам и народам. Дж. Беркли усилил эту мысль: язык в его трактовке предстает как кривое зеркало, искажающее действительность и потому мешающее познанию. В мыслях Дж. Беркли о зрении и осязании и их опосредованности опытом содержатся идеи, предвосхищающие современную семиотику перцептивных и синестети-ческих кодов (с. 25).
В философских учениях Просвещения и Романтизма анализируется дифференциация знаковых систем. Знаки сопоставляются по способам их передачи и восприятия, по «естественности» и «искусственности», сферам функционирования, направленности на разум и чувства; знаковые системы исследуются не только в статике, но и в эволюции. В этот период развиваются эстетические теории знаков - в работах Ж.-Б. Дюбо, Г. Лессинга, Дж. Вико, Э. де Кондильяка, Ж.-Ж. Руссо, И. Гердера.
Классики немецкой философии И. Кант (1724-1804) и Г.В.Ф. Гегель (1770-1831) разграничивают знаки и символы по признаку наличия или отсутствия у них общих свойств с объектами обозначения. Так, Кант рассматривает символическое отношение «как особый способ выражения понятия с помощью чувственного образа, благодаря лишь интуитивно угадываемой аналогии между ними» (с. 29). Знаки не имеют внутренней связи с обозначаемыми ими объектами.
В этот период формируется и обобщенное понятие языка как системы не только вербальных знаков, что приближает науку к сегодняшнему пониманию предмета семиотики. В начале XIX в. А.Д. де Траси (1754-1836) дал описание ряда знаковых систем, сопоставимых с вербальной. В эту совокупность языков были включены жесты, позы, знаки, направленные на зрение, слух, осязание -все то, что может представлять идеи.
В XIX и в первой половине XX в. вопросами знаков и языков, принципов их организации и отражения в них мышления и представлений человека занимались выдающиеся ученые. Л.Ф. Чертов подчеркивает, что в их концепциях прослеживаются две тенденции, идущие от Средневековья: с одной стороны, выявляются принципы, связывающие знаки и языки с универсальными законами бытия, с другой - исследуется разнообразие способов выражения и их зависимость от факторов логики, психологии, специфики языков.
В. фон Гумбольдт (1767-1835) показал, что язык не только «регистрирует» и выражает мысли, но сам является инструментом их формирования (т.е. язык - не только эргон - продукт, но и энер-гейа - деятельность). Язык образует некий промежуточный универсум между народом и окружающим миром, и многое в мировоззрении народа определяется языком.
В работах логиков - Дж.С. Милля (1806-1873), Г. Фреге (1848-1925), Б. Рассела, (1872-1970), Л. Витгенштейна (1889-1951) разрабатывается классификация имен по отношению к их значению и исследуются способы выражения и изменения смысла в зависимости от строения высказывания. Г. Фреге, отстаивая содержание знака как объективное явление, подчеркивал, что логический смысл имени остается единым для всех, кто его понимает, - его не следует смешивать с представлением как психическим феноменом. Б. Рассел видел задачу философии в критическом
анализе несовершенств семантики и грамматики языка, что является причиной ошибок многих философских концепций. Л. Витгенштейн разработал новый подход к исследованию семантических и синтаксических структур языка. «Знаки-предложения» (Satzzeichen) Витгенштейн определил как комплексные образования, которые «соответствуют по своему строению конфигурациям объектов в определенной ситуации и находятся к ним в отношении проекции» (с. 41), т.е. несут в себе подобие обозначаемому. Трактовка языка как деятельности сближает позицию Л. Витгенштейна на поздней стадии его философской теории с позицией В. фон Гумбольдта.
Длительное время изучение знаков и языков осуществлялось в рамках других наук и не рассматривалось исследователями как отдельная дисциплина. Проекты семиотики как особой науки появились только в Новое время1, когда исследователи начали разрабатывать теории, касающиеся дифференциации знаков и способов репрезентации ими объектов.
Немецкий философ Э. Гуссерль (1859-1938) включает в понятие знака не только чувственно воспринимаемые средства репрезентации, но также признаки обозначаемых ими вещей и связываемые с ними представления, фиксируемые в понятиях. В своей теории семиотики, понимаемой им как заново осмысленная «универсальная грамматика», Э. Гуссерль развивал теорию знаков и значений как понятий. Он основывался на способности знаков выражать смысловое значение (Bedeutung) или же просто сообщать о наличии объекта и обозначать его без понятийного значения (с. 51).
Другой подход к предмету семиотики был предложен психологом и лингвистом К. Бюлером (1879-1963), который учитывал разные функции знаков. Для К. Бюлера язык - не только система знаков, но и орудие, с помощью которого реализуются отношения людей между собой и с окружающим миром. Любая теория должна учитывать интерсубъективность языка. Вместе с тем Бюлер разви-
1 При этом, как отмечает Л.Ф. Чертов, само слово «семиотика», которое произошло от греч. слова со значениями «знак», «признак», было известно уже в Античности. Оно использовалось в медицине, обозначая знания о симптомах болезни (у древнеримского врача и философа Галена, II в. н.э.). Также «семиотиком» могли назвать человека, умевшего толковать явления как предзнаменования определенных событий. - Прим. реф.
вал свою теорию языка как реализацию на языковом материале общей теории знаков, которую он назвал сематологией. Русский философ Г. Шпет (1879-1937) рассматривал «чистую и всеобщую семасиологию» (с. 53) как основание для этнической психологии, в которую следует включать значения и разнообразные способы их выражения, причем не только в языке, но и в других знаковых системах. Все эти проявления и модификации культурного сознания имеют в языке начало и архетип (там же).
Английские ученые Ч. Огден (1889-1957) и А. Ричардс (1893-1979) трактовали свою концепцию теории знаков как «науку о символизме» (science of symbolism). Символизм в данном понимании - изучение воздействия языка на мысль как в обыденном языке, так и в науке. Знаки, которые используются в коммуникации для создания мысленного образа вещей, Огден и Ричардс называют символами, к которым они относят слова, изображения, жесты, звукоподражания. Символы не только передают, но также направляют и организуют мысль; они имеют не только референтное, но также эмотивное значение, которое особенно важно в произведениях искусства.
Немецкий философ Э. Кассирер (1874-1945) в своей «теории символических форм» также распространял символические функции знаков за пределы чисто рационального познания. Кассирер рассматривал язык, науку, искусство, миф, религию как феномены культуры, представляющие собой разные типы символических функций и форм, каждая из которых особым способом связывает внутреннее содержание с внешним выражением.
Современная форма семиотики связана с концепцией американского философа и логика Ч.С. Пирса (1839-1914)1, характеризующейся широким пониманием термина «знак». К знакам Ч.С. Пирс относит не только конвенциональные знаки (символы), но также звуки, цвета, запахи, если они пробуждают идеи или эмоции. В дефинициях знака, сформулированных Пирсом, ключевым является понятие репрезентации: знак - это нечто, представляющее кому-то что-либо другое или замещающее это другое в сознании.
1 Задуманная Ч.С. Пирсом книга «Логика, рассмотренная как семиотика» не была закончена, и семиотические идеи ученого получили распространение только в середине ХХ в., после посмертной публикации его рукописей. При этом статьи Ч. С. Пирса публиковались с 1867 г. - Прим. реф.
Важное для концепции Пирса понятие - «интерпретант» (interprétant) - идея, которую знак порождает в сознании адресата и которая также может рассматриваться как знак и порождать новые знаки. На основе такого подхода Пирс построил дифференцированную типологию знаков, учитывающую: 1) характеристики знака самого по себе, 2) его отношение к объектам (Пирс ввел разграничение иконических, символических и индексальных знаков) и 3) отношение знака к интерпретанту (в этой сфере Пирс выделил рему, деци-сигнум и аргумент). Это членение может быть развернуто на основе комбинации типов знаков. Теория Пирса выходит за рамки традиционной логики и имеет широкий диапазон применения к разным наукам.
Широкое толкование предмета семиотики как общей теории знаков характерен также для концепции американского философа Ч.У. Морриса (1901-1979). В центре его теории находится понятие семиозиса, определяемое как «процесс, в котором нечто функционирует как знак» (с. 66). Его составляющими, согласно Моррису, являются знаковое средство (vehicle) - носитель знаковой функции, десигнат (designatum) - то, на что он указывает, и интерпретант (interpretant) - воздействие, оказываемое знаком на адресата. В эту цепочку включен также интерпретатор, или адресат. При этом в роли интерпретатора может выступать не только человек, но любой организм, имеющий навык реагировать на знаковое средство. В теории Морриса также присутствует типология знаков: они разделены на означающие, оценочные и предписывающие. Эта типология стала основанием для разграничения Ч.У. Моррисом трех первичных типов дискурсов, связанных с тремя видами человеческой деятельности и соответствующими формами языка - наукой, искусством и технологией (знаки которой формулируют предписания, включая морально-этические, для поведения в определенных условиях).
Семиологическая концепция лингвиста Ф. де Соссюра (18571913) направлена на толкование языка как целостной системы условных знаков. Язык (langue) в отличие от речи (parole) - есть нечто однородное по своей природе, в котором «единственно существенным является соединение смысла и акустического образа» (с. 65). Такая система может быть сопоставлена с другими системами знаков, такими как азбука для глухонемых, военные сигналы,
символические обряды и т.д. Науку, в рамках которой проводились бы такие сопоставления, Ф. де Соссюр назвал семиологией. Вербальный язык он считал важнейшей семиологической системой, которая может служить моделью для всей семиологии. При этом знаки, по Соссюру, произвольны (связь между означающим и означаемым в знаках языка мотивирована только соглашением), но символы сохраняют некоторую естественную связь между означающим и означаемым.
Семиологическая теория Ф. де Соссюра была развита Л. Ельмслевом (1899-1965), лидером Копенгагенской лингвистической школы. Лингвистика, согласно его концепции, должна обособиться от всего, что имеет отношении к субстанции (от звуков, образов и т.д.), и заниматься чистыми функциями. Такую структурную лингвистику он назвал глоссематикой, определяя ее задачу как установление типов отношений, которые были бы необходимы и достаточны для описания любой семиологической структуры (с. 69). Знак понимается Ельмслевом как единица, состоящая из формы выражения и формы содержания, связанных между собой знаковой функцией, и их взаимодействие в виде знаковой функции составляет основу структуры любого языка (с. 70). При этом семиология в трактовке Л. Ельмслева «имеет те же принципы и тот же аппарат понятий, что и развитая им версия структурной лингвистики, названная глоссематикой» (с. 71).
Идеи семиологии в дальнейшем оказались актуальными для исследований культуры: взгляд на литературу, театр, кино, живопись, архитектуру как на знаковые системы получил распространение в работах Пражского лингвистического кружка, в частности его крупнейшего представителя Я. Мукаржовского (1891-1975). Во Франции этот подход с середины ХХ в. стал проводить основоположник структурной антропологии К. Леви-Стросс (1908-2009): Леви-Стросс анализировал системы родства разных этносов, их ритуалы, мифологии, социальные установления как знаковые системы, организованные бинарными оппозициями.
Разные подходы к предмету семиологии разрабатывались французскими исследователями в середине ХХ в. Р. Барт (19151980) применил методы семиологического анализа к феноменам современной культуры, рассматривая многие из этих явлений как современные мифологии. Семиологию Р. Барта можно назвать лин-
гвоцентрической, так как он рассматривает все несловесные способы выражения значений как вторичные по отношению к вербальному языку и зависимые от него. Для Барта главными являются содержательные отношения знака, как по отношению к обозначаемому, так и к другим знакам. Кроме того, Р. Барт ввел в сферу се-миологических исследований сверхфразовые (текстовые) образования, создав основы семиологии дискурса.
Э. Бенвенист (1902-1976) считал важной задачей изучение соотношения между знаковыми системами. Вербальный язык отличается от других семиотических систем тем, что только он дает средства для интерпретации всех остальных. Наряду с отношениями интерпретации, знаковые системы могут находиться друг с другом в отношениях порождения (если одна система строится на основе другой для выполнения более частной функции) и гомологии (при сходстве элементов или структур разных систем).
Философ и теоретик культуры М. Фуко (1926-1984) ввел в исследование знаковых систем диахронический план. Он рассматривает эволюцию изменений в отношении к знакам, выявляя на этой основе эпистемы - бессознательно формирующиеся структуры мышления, характерные для разных эпох и определяющие культурный код каждой из них. Так, мышление человека эпохи Ренессанса было настроено на поиск и установление сходства между знаком и тем, на что он указывает. В эпоху доминирования рационализма интерес направлен на то, как именно знаки представляют свои объекты. С начала XIX в. интерес смещается от соотношения знаков и вещей к исследованию эволюции знаков и их функций во времени.
По мнению Ю. Кристевой (род. в 1941), «на смену семиотике коммуникативного обмена высказываниями со статичными смыслами должна прийти семиотика производства новых смыслов» (с. 79) - семиотика знаковых практик. В центре внимания Кристе-вой - литература как практика, в которой наиболее ощутим процесс постоянного смыслопроизводства. Под влиянием теории М.М. Бахтина (1895-1975) Ю. Кристева развивает диалогический подход к тексту, при этом диалогичность понимается не только как внутренняя: в процессе «чтения-письма» происходит постоянный процесс производства новых смыслов и новых текстов как реплик на предыдущие.
Философ Ж. Деррида (1930-2004) считал оптимальной смену семиологии грамматологией1, которая изучала бы процессы изменения знаков и исчезновения в них «прото-следов» как первоначально мотивированных смыслов (с. 80). Однако сам Деррида сомневался в возможности существования такой науки, так как она была бы лишена строгих научных оснований как «наука о всегда ускользающем прото-следе и неуловимом прото-письме» (с. 81).
Таким образом, между семиологией, выраставшей из лингвистики, и семиотикой как логически ориентированной дисциплиной выявились существенные расхождения: «Если в логически ориентированной семиотике в центре внимания находится репрезентативная функция знаков, то в семиологии, понятой как расширенная структурная лингвистика, эта функция либо оттеснена на периферию, либо даже исключена из ее предмета» (там же).
В то же время сложилось направление, настроенное на синтез традиционной линии семиотики (идущей от Локка, Гуссерля, Пирса), с одной стороны, и структурной лингвистики, с выросшей из нее семиологией, - с другой. Р. Якобсон (1896-1982) утверждал, что семиотика должна изучать структуру всех знаковых систем, не ограничиваясь лингвистикой. Разработанная им модель передачи сообщения, учитывающая понятия, выработанные в теории коммуникации (канал передачи информации, системы кодирования и декодирования), была развита американскими специалистами К. Шенноном (1916-2001) и Н. Винером (1894-1964) для изучения процессов управления и информационной связи в системах разной природы. В области семиотики это привело к возникновению таких ее ответвлений, как биосемиотика и зоосемиотика.
У. Эко (1932-2016), как и ряд других представителей гуманитарных наук, выступил против такого расширения предмета семиотики. Эко включил в свой концептуальный аппарат понятия из теории информационной связи и структурной лингвистики, однако он считал, что предмет семиотики должен ограничиться изучением коммуникативных процессов в культуре и используемых при этом различных кодов. Развивая свою версию семиотики, У. Эко анализирует организацию и соотношение кодов в разных видах искусст-
1 Граммы мыслились как наиболее общее представление о знаке, включая «записи в генетических программах организмов» (с. 80). - Прим. реф.
ва, находя в них и знаки, описываемые Пирсом, и системные связи, выявляемые методами структурной лингвистики и семиологии.
В нашей стране с начала 60-х годов семиотические исследования велись группой филологов, неформальное объединение которых известно как Тартуско-московская семиотическая школа. В нее входили выдающиеся ученые: Ю.М. Лотман (1922-1993), В В. Иванов (1929-2017), В Н. Топоров (1928-2005), А.М. Пятигорский (1929-2009), Б.М. Гаспаров (1935-2005), Б.А. Успенский (род. в 1937) и ряд других исследователей. «Семиотики этого круга сосредоточились преимущественно на применении уже сложившихся понятий структурной лингвистики для исследования конкретных феноменов культуры» (с. 86). В их работах была развита концепция семиотики культуры как «ненаследственной памяти коллектива, выражающейся в определенной системе запретов и предписаний»; как «механизма переработки и организации информации, поступающей из внешнего мира» (там же). Формы культуры (миф, ритуал, фольклор, наука, искусство) рассматриваются как вторичные моделирующие системы, соотносящиеся с естественным языком как первичной знаковой системой. На основе знаков и бинарных оппозиций ключевых понятий исследуется категория пространства как феномен культуры (например, исследование мифа и пространственных текстов В.Н. Топоровым по схеме мирового дерева). Ю. М. Лотман анализировал категорию пространства в художественных текстах.
Тартуско-московская школа обратила внимание на феномен полиглотизма культуры, в которой задействованы семиотические системы разных типов. Этот признак культуры привел Ю.М. Лот-мана к идее о существовании принципиально гетерогенной семи-осферы - семиотического континуума, в котором в процессе эволюции взаимодействуют разнотипные знаковые образования, находящиеся на разных уровнях организации (с. 89).
В заключение Л.Ф. Чертов отмечает, что разнообразие сложившихся в истории семиотических теорий и расхождения между ними - следствие акцента на различных аспектах предмета семиотики. Однако существующая между направлениями внутренняя связь дает возможность не противопоставлять их, но видеть их как основание для разделов и ответвлений единой науки.
Е.О. Опарина
