CC BY
15
2018.01.042-045. ПЕРЦЕПТИВНАЯ СЕМАНТИКА ЛЕКСИЧЕСКИХ И ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ. (Обзор).
2018.01.042. ДЗИВЕРЕК К. Запах в польском языке.
Dziwerek K. Smell in Polish: Lexical semantics and cultural values // J. of the Slavic linguistics soc. - Bloomington, 2016. - Vol. 24, N 2. -P. 273-299.
2018.01.043. КУЛЬПИНА В.Г. Карнавальные воплощения цвета в сравнениях и метафорах: К проблеме перцепции и перевода сравнительных цветообозначений в польском и русском языках // Карнавал в языке и коммуникации / Рос. гос. гуманит. ун-т. Ин-т лингвистики. - М., 2016. - С. 121-134.
2018.01.044. СЕНИЧЕВА О.А. Вербальная символика розового в русской фразеологии // Славянские языки и культуры в современном мире: 3-й Междунар. симпозиум: Труды и материалы (Москва, 23-26 мая 2016 г.): К юбилею декана филол. фак-та МГУ проф. Марины Леонтьевны Ремневой. - М., 2016. - С. 330-332.
2018.01.045. ФИЛАТОВА Н А., ТИТОВА Н.Г. Семантические особенности французских фразеологизмов с компонентом цветообо-значения // Язык и мышление: Психологические и лингвистические аспекты: Материалы 16 Междунар. науч. конф. (Орехово-Зуево, 11-13 мая 2016 г.). - М.; Орехово-Зуево, 2016. - С. 46-47.
Ключевые слова: перцептивная семантика (цветообозначе-ния и номинации обоняния); культурные коннотации; оценочные коннотации; образные сравнения; языковая картина мира; перевод.
В статье К. Дзиверек «Запах в польском языке: Лексическая семантика и культурные ценности» (042) представлен сопоставительный анализ польских и английских перцептивных глаголов обоняния - как их прямых значений, так и направлений их метафорического переосмысления.
Семантика обоняния по-разному выражается лексемами в польском и английском языках. В английском один и тот же глагол smell используется для обозначения: 1) активного действия со стороны субъекта (He stopped and smelled the roses «Он остановился и понюхал розы»); 2) пассивного восприятия со стороны субъекта (Rees thought he smelled the sea's faint salty taint in the air «Ризу казалось, что он чувствовал в воздухе слабый соленый привкус моря»); 3) состояния объекта и его воздействия на обоняние субъекта
(The cabin smelled strongly of cabbage and sour wild cranberries «Хижина сильно пахла капустой и кислой дикой клюквой»). В польском языке для описания соответствующих ситуаций существуют разные глаголы: 1) активное действие субъекта обозначается лексемой wqchac (Powqchal rose «Он понюхал розы»); 2) пассивное восприятие - глагольным словосочетанием (po)czuc zapach (Czulem zapach potu «Я почувствовал запах пота»); 3) состояние объекта -высокочастотным глаголом pachniec (Jego mundur pachnial ziemiq «Его форма пахла землей»)1 (042, с. 274-275).
Оценочные коннотации этих глаголов, как и контексты их употребления, различаются между собой и в сопоставлении с английским smell. Так, пол. pachniec имеет либо нейтральную, либо положительную оценочность, в то время как англ. smell имплицирует негативную оценку, что проявляется в конструкциях без дополнения: предложение This room smells «Комната пахнет» предполагает неприятный запах. Соответственно, метафорическое переосмысление польского глагола для обозначения непорядочного поведения или двусмысленной, подозрительной ситуации требует, в отличие от английского smell, уточняющих элементов (To sprawa brzydko pachnie «Это дело имеет дурной запах»). В английском языке - наоборот, обязательного уточнения требует положительная оценка, в том числе в прямом значении (Stella's dinner smelled delicious «Обед Стеллы имел очень вкусный запах») (там же, с. 280). То же характерно для широко распространенной, согласно данным электронного Корпуса польского языка, конструкции pachniec + instr.: контекстов ее употребления в разных дискурсах с положительной оценкой довольно много - как в прямом значении, так и в метафорическом (pachniec domem / Europq «пахнет домом / Европой» и т.д.) (с. 289). В английском более распространенными являются негативные контексты типа: The streets smelled of blood and panic «Улицы пахли кровью и паникой» (там же, с. 288).
Семантические и коннотативные несоответствия, а также разница в частотности употребления тех или иных конструкций, являются результатом разных обычаев в вербальной коммуникации как части культурной традиции. Так, в американском варианте анг-
1 Переводы с польского языка на русский сделаны автором реферата через приведенные в статье англоязычные переводы. - Прим. реф.
лийского языка, согласно данным Корпуса современного американского английского (Corpus of contemporary American English), чрезвычайно частотными являются конструкции с like (It's like this. I fell in love with the place «Дело обстоит следующим образом: я влюбился в это место») (042, с. 283). Данная конструкция демонстрирует значительно меньшую частотность не только в польском языке, но и в британском варианте английского языка. К. Дзиверек объясняет такое различие через разницу менталитетов. Для американского менталитета характерны открытость и стремление к простому, прямому выражению мыслей в разговоре (straitforwardness). Отсюда - предпочтение конструкций, объясняющих ситуацию прямо или через уподобление простому предмету. Конструкция smell like «пахнут как» - из числа таких средств выражения. Британская традиция общения, как давно заметили исследователи, характеризуется недоговоренностью и осторожностью в оценках (nonexaggeration, по определению А. Вежбицкой). Поэтому, например, фраза-клише с компонентом like: It's like this «Дело обстоит следующим образом» воспринимается носителями британской культуры как суждение, навязывающее субъективное мнение говорящего собеседнику.
Таким образом, различия в употреблении глаголов обоняния в различных контекстах объясняются не только семантикой этих глаголов, но и лингвокультурными традициями носителей языков. Анализ их употребления в польском и английском языках показывает также, что не следует переоценивать универсальность направлений метафоризации лексем, принадлежащих к одной и той же сфере-источнику.
В.Г. Кульпина (043) анализирует структурно-семантические особенности цветовых сравнений русского и польского языков и трудности, возникающие при их переводе. Отмечается, что устойчивые цветовые сравнения и формируемые на их основе метафоры обладают особой наглядностью, так как они строятся, как правило, на ярких колористических элементах, обеспечивающих тропам образность и эмотивность.
Цветовые сравнения не являются универсальными - при межъязыковых сопоставлениях и при переводе обнаруживаются различия в восприятии цветов и их коннотаций в разных языках и культурах. Асимметрия цветовых концептов проявляется даже в
близкородственных языках, требуя от переводчика языкового чутья и креативности. Например, в польском языке сравнение х1е1опу ]ак
«зеленый как трава» является устойчивым, оно выражает в картине мира данного языка эталон ярко-зеленого цвета. Для носителя русского языка такое сравнение является окказиональным, но вполне понятным и приемлемым. С другой стороны, чрезвычайно популярное в польском языке устойчивое сравнение с позитивной семантикой 11в!опу ]ак топе «зеленый как море» не только не имеет устойчивого аналога в русском, но при дословном переводе вызовет у носителя русского языка, скорее всего, неприятные ассоциации (будет воспринято как 'акватория, заросшая водорослями'). В современной ситуации сравнение х1е1опу ]ак топе и сам оборот 11е!опу топе «зеленое море» широко используются в рекламных текстах, что подтверждает их положительные коннотации в миро-видении носителей польского языка: е1а$1о 21е1опу топе «пирог Зеленое море»; или основанная на игре колористическими наименованиями туристическая реклама озера в Черногории: Схагпе Зех¡ого - Ие1опу топе «Черное озеро - Зеленое море». В польском языке уподобление глаз зеленому морю (оеху х1е1опе ]ак топе) служит эталоном красивых глаз, при этом обычно подразумевается, что их обладатель - хороший человек. В этом случае переводчику приходится искать средства, отступающие от точного эквивалента, но более соответствующие картине мира русского языка, такие как эталонные сравнения «глаза синие, как море» или «глаза зеленые, как изумруды».
Другой пример - трудности с переводом на польский язык сравнений и словосочетаний с культурно маркированным прилагательным алый. В русском языке оно имеет ярко выраженную романтическую коннотацию (алая заря; аленький цветочек; «Алые паруса»). Эквивалентной по семантике лексемы, включая поэтичность коннотаций, в польском языке нет. Автор полагает, что в данном случае переводчику стоит «пожертвовать» точностью в передаче цветового оттенка и выбрать позитивное для поляков - и в эмоциональном плане, и в плане звучания - прилагательное amaгantowy «амарантовый, темно-розовый». Этот цвет широко представлен в жизни страны: он входит в состав пасхальных украшений, народных и региональных костюмов и т.д.
Однако существуют и межъязыковые схождения. Их примером служат русское словосочетание белее белого и польское bielszy odcien bieli, которые могут считаться адекватными аналогами в области цветовой символики. В последние десятилетия эти поэтические по происхождению обороты, обозначающие наивысшую степень белизны, широко распространились в обоих языках, в том числе в рекламном дискурсе. Например, рус. Стоматологическая клиника «Белее белого»; в польском языке - не только по отношению к стоматологическим клиникам, но также в рекламе района Мазуры, куда в определенный сезон прилетают белые цапли, и др.
Таким образом, цветовые сравнения служат источником новых смыслов в разных областях номинации и новых переводческих интерпретаций.
О.А. Сеничева (044), анализируя символику розового цвета во фразеологической картине мира русского языка, отмечает ее перцептивную основу: оттенки розового воспринимаются как нежные, комфортные для зрительного восприятия; розовое ассоциируется, по мнению автора, прежде всего с цветом кожи ребенка. Поэтому в языковом сознании розовый цвет представляет детство, нежность, женственность, романтические устремления и грезы юности: видеть что / кого в розовом цвете (свете); розовые мечты; розовый слон.
Однако семантика розового, и в русской языковой картине мира, и в языках европейских культур амбивалентна: она несет также негативную оценочность. Например, розовый цвет использует молодежная субкультура «эмо», в которой он соседствует с черным. Мрачность черного оттеняет нежность розового, создавая ощущение трагизма жизни. В современном мире это также цвет дамского любовного романа, где розовое может ассоциироваться с одиночеством, эмоциональной изоляцией. И хотя смотреть на мир сквозь розовые очки означает 'оптимистичный взгляд', в литературных и публицистических контекстах такая привычка обычно оценивается иронически - как признак наивности и инфантилизма взрослого человека: «Я ожидал верстку. Жизнь представлялась в розовом свете» (С. Довлатов, «Ремесло»; цит. по: там же, с. 331).
В статье Н.А. Филатовой и Н.Г. Титовой (045) исследуется символика цветовых компонентов во французской фразеологии. Цвет, играя важную роль в мировосприятии человека, влияет на его
эмоции и поведение. Поэтому обозначения цветов, особенно основных, с которыми человек часто встречается в повседневном опыте, получают в языке символическое переосмысление и экспрессивные коннотации. Эти свойства цветовых обозначений ярко проявляются во французской идиоматике.
Авторы статьи анализируют символику прилагательных blanc, bleu, rouge, noir, обозначающих соответственно «белое», «голубое, синее», «красное» и «черное». В центре внимания - амбивалентный характер оценочности, которую они привносят во фразеологизмы. Например, белый цвет в европейской культуре традиционно является символом положительных чувств, явлений и состояний - надежды, чистоты, добродетели, радости, и эти смыслы актуализируются во многих французских фразеологизмах: main blanche «нежная заботливая рука», carte blanche «свобода действий, неограниченные полномочия» fils de la poule blanche «счастливчик», букв. сын белой курицы. Однако компонент blanc / blanche входит также в состав ряда фразеологизмов, характеризующих негативные состояния и ситуации: sourire blanc «натянутая улыбка», peur blanc «смертельный ужас», coup blanc «тщетная попытка, безрезультатное действие», «холостой выстрел». Во французской языковой картине мира голубой и синий цвета ассоциируются с благородством происхождения, с небом и морем, что дает положительную оценочность: ruban bleu «орденская лента», col bleu «военный моряк», букв. голубая (синяя) лента. В то же время существует фразеологизм avoir des bleus «хандрить, унывать», букв. иметь голубое (синее) в душе.
Красный цвет символизирует мужественность, силу, но также войну, революцию, а значит - кровь и смерть, ярость: rouge comme un chérubin «с румяным лицом», букв. красный как херувим, но в то же время voir rouge «прийти в ярость», chapeau rouge «обезглавленный», букв. красная шапка. Черный цвет не только означает нечто мрачное, незаконное, но также является показателем интенсивности качества, как правило, также негативного: four noire «полный провал», misère noire «страшная нищета».
Е. О. Опарина
