CC BY
163
НОВАЯ И НОВЕЙШАЯ ИСТОРИЯ
2017.04.024. ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА, ВЕРСАЛЬСКАЯ СИСТЕМА И СОВРЕМЕННОСТЬ: Сб. статей / Отв. ред. Павлов А.Ю., Бодров А.В., Малыгина А.А. - СПб.: Издательство РХГА, 2015. -396 с.
Ключевые слова: Первая мировая война; Версальская система международных отношений; периодизация истории Первой мировой войны; Первая мировая война и современность.
Сборник статей российских и зарубежных историков посвящен актуальным проблемам истории Первой мировой войны и Версальско-Вашингтонской системы международных отношений. Его основу составили материалы выступлений на Четвертой международной научной конференции под аналогичным названием, прошедшей в октябре 2015 г. в Санкт-Петербурге. В приветствии, с которым обратилась к участникам д-р ист. наук, профессор И.Н. Новикова (СПГУ), отмечается, что Великая война 1914-1918 гг. стала первой глобальной войной, втянувшей в орбиту военного противостояния 38 из 59 существовавших в то время независимых государств. Отдаленные последствия Первой мировой ощущаются до настоящего времени в различных регионах мира, в том числе на Ближнем Востоке. Отмечается, что проигравшая войну Германия только в октябре 2010 г. выплатила последний взнос по репарациям, наложенным на нее со стороны держав-победительниц (с. 6).
Д-р ист. наук, профессор П.В. Стегний (МИД России) дал оценку обсуждаемой на конференции проблематике, подчеркнув, что актуальным представляется углубленный, учитывающий последующий опыт взгляд на дипломатическую предысторию Первой мировой войны. Перспективным является сравнительное исследование эволюции роли Балкан и региона Ближнего Востока в мировой политике. Необходим взвешенный, деидеологизированный подход к проблеме краха монархии в России, к природе русского либерализма. Практический интерес представляет тема «Версаль-ско-Вашингтонская и Ялтинско-Потсдамская системы - общее и особенное». Необходимо вернуться к урокам Первой мировой, которые «слишком узнаваемо проецируются на реалии сегодняшнего дня, чтобы считать их перевернутой страницей истории» (с. 8).
Д-р ист. наук, профессор, президент Российской ассоциации историков Первой мировой войны Ю. Сергеев (ИВИ РАН) представил новый взгляд на периодизацию истории Первой мировой войны, поскольку данная тема до настоящего времени продолжает оставаться дискуссионной. Отмечено, что до сих пор не утихают споры относительно времени начала и завершения войны. Автор считает, что объявление Австро-Венгрией войны Сербии 28 июля
1914 г. отнюдь не означает автоматического старта общеевропейской, а тем более мировой войны. В масштабе Европы об этом можно говорить только после 1 августа, а мировой характер война приобрела со вступлением в войну 23 августа 1914 г. Японии. Что же касается окончания войны, то, на взгляд автора, таковым следует все же считать 11 ноября 1918 г., несмотря на то что в Компьене было подписано фактически прелиминарное перемирие, а не полноценный мирный договор. Если перенести дату окончания войны на 28 июня 1919 г. - день подписания Версальского договора между Англией и Германией, либо на 10 января 1920 г., когда завершилась его ратификация, то возникает вопрос о заключении мирных договоров с остальными бывшими членами Четверного союза -Австро-Венгрией, распавшейся на несколько государств, Болгарией и Османской Портой. Переговоры с этими странами затянулись на несколько лет и окончились, как в случае с последней, лишь на Лозаннской конференции 24 июля 1923 г. (с. 14-15).
Комплексный анализ различных по своему происхождению источников, продолжает Сергеев, свидетельствует, что начальный этап Первой мировой войны приходится на август 1914 - октябрь
1915 г. «Он характеризовался постоянным расширением масштабов преимущественно маневренных боевых действий, а также состава военно-политических блоков, выработкой коалиционной стратегии, перестройкой экономики на военный лад, введением ограничений на деятельность общественных организаций внутри стран - участниц конфликта, а также формированием ими пропагандистских машин, способных усилить патриотический подъем, охвативший население ведущих европейских государств» (с. 15). Второй этап войны охватывает период с октября 1915 по март 1917 г. Он стал переломным в ходе Великой войны, поскольку был отмечен крупнейшими по продолжительности и интенсивности сражениями: Верден, Сомма, Луцкий (Брусиловский) прорыв, Ютландское сра-
жение, - предопределившими конечную победу Антанты, что стало очевидным после перехода на сторону государств Согласия Соединенных Штатов Америки (там же). Еще одним знаковым моментом второго этапа стали интенсивные поиски мира со стороны политических деятелей (В. Вильсон), высших иерархов церкви (Папа Бенедикт ХУ), лидеров общественных движений (Циммервальдская (1915) и Кинтальская (1916) конференции социалистов).
Автор подчеркивает, что социально-политическая нестабильность внутри воюющих стран, связанная с антиправительственными выступлениями на фронте и в тылу, способствовала пролонгации войны, поскольку стратеги Антанты предполагали сделать 1917 год победным. С учетом данных обстоятельств автор соотносит третий этап войны с апрелем 1917 - мартом 1918 г., «когда развал Российской империи и ее армии парадоксальным образом только укрепил боевой дух бывших союзников по Антанте» (с. 15-16). Завершающий этап войны приходится на апрель - ноябрь 1918 г. Для этого этапа характерна «решимость держав Согласия сначала отразить отчаянные попытки фактически одной Германии... вернуть стратегическую инициативу, а затем и заставить Берлин просить перемирия в момент, когда материальные, финансовые, дипломатические, а главное моральные ресурсы Второго рейха подошли к грани истощения, а сам он оказался в полной дипломатической изоляции» (с. 16).
Сборник включает шесть тематических разделов. Первый открывает статья канд. ист. наук А.Б. Астешова (РГГУ), рассматривающая политику русской армии в 1915 г. по отношению к населению: насильственное выселение (мобилизация и реквизиция) различных этнических групп (немецких колонистов, т.е. российских подданных крестьян немецкой национальности, евреев) с театра военных действий. Автор приходит к выводу об отсутствии какой-либо идеологической подоплеки в действиях армейского командования, руководствовавшегося главным образом соображениями обеспечения безопасности в зоне военных действий и сохранением материальных ресурсов для армии. Что касается последствий выселений, они сказались на темпе наступления немцев в 1915 г. Русская армия в ходе реквизиций получила дополнительные ресурсы, что сгладило негативные аспекты отступления. В этническом плане выселения привели к тому, что немцы пере-
стали существовать в качестве компактной национальной группы на западных окраинах России, а большинство российских евреев впервые оказались вне России. Среди социальных последствий автор выделяет разорение большого количества наименее обеспеченных слоев населения, потрясение устоев собственности как таковых, распространение в армии преступности. Автор считает, что в ходе выселения были заложены основы деятельности будущих комбедов, проведения политики продразверстки, раскулачивания, тогда же возникли проблемы в отношениях невыселенных евреев с местными жителями, что привело к еврейским погромам в годы Гражданской войны (с. 27).
Роль органов городского и земского самоуправления Российской империи в организации тыла проанализирована канд. ист. наук С.В. Букаловой (Орловский филиал Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ). Автор отмечает, что в период Первой мировой войны органы самоуправления впервые создали общероссийские объединения, ставшими первыми общественными организациями (такие как Всероссийский Земский союз, Союз городов, Земгора), которые выполняли государственные задачи. Основу деятельности органов городского и земского самоуправления, связанной с войной, составляла не «работа на оборону» и не политическая активность, а решение многочисленных социальных и экономических проблем местной жизни, возникших в связи с войной. Часть из них была продиктована общественными потребностями, другая определялась государственными задачами (с. 31).
Канд. ист. наук Я.А. Голубинов (СПГУ) на основе материалов так называемых «приходских журналов» показывает деятельность англиканского духовенства Британии в годы Первой мировой войны; канд. ист. наук В.И. Дуров (Военно-воздушная академия имени Н.Е. Жуковского и Ю.А. Гагарина) посвятил свою работу сэру Роджеру Кейзменту (1865-1916), одному из лидеров ирландских националистов в период 1913-1916 гг. Кейзмент рассматривал Германскую империю в качестве возможного союзника и гаранта независимости Ирландии. Автор раскрывает смысл ирландского прогерманизма, показывает, что ирландские революционеры искали у Берлина военной помощи и дипломатической поддержки, и не более того, подчеркивая свои равноправные отношения с конти-
нентальным союзником (с. 60). Канд. ист. наук Е.Ю. Полякова (ИВИ РАН) рассказывает об участии ирландских женщин в Первой мировой войне, привлекая для своего исследования дневники одной из участниц военной кампании, сестры милосердия из Белфаста, опубликованные в 2014 г.
Статья д-ра ист. наук, профессора И.В. Купцовой (МГУ) посвящена анализу деятельности организаций художественной интеллигенции в годы войны. Основными направлениями таких обществ (как существовавших до войны, так и вновь созданных) были мобилизационная (организация и участие в благотворительных акциях), социальная (обеспечение экономической и юридической защиты членов обществ, призванных на войну и нуждающихся), реорганизационная и просветительская (популяризация художественных изданий).
Д-р ист. наук С. Лавринович (Могилевский государственный университет им. А. А. Кулешова, Беларусь) показывает эволюцию проектов решения белорусского вопроса в годы Первой мировой войны. Отмечается, что в среде белорусских общественных организаций и групп к 1914 г. сформировались два основных варианта видения национального развития белорусского народа в ХХ в. Первый проект отстаивали общественные деятели, объединившиеся вокруг издававшейся в Вильно газеты «Наша Н1ва» (1906-1913). Они представляли будущее Белоруссии как национальную автономию в составе демократической федеративной Российской республики. В 1918 г. возобладала идея создания независимого от России национального государства - Белорусской народной республики. Представители организаций, стоявших на позициях западнорусиз-ма, боролись за мирное социально-экономическое и культурное развитие края, областную автономию белорусских губерний при сохранении тесных связей с Россией. Автор подчеркивает, что «объективно деятельность западнорусов способствовала формированию условий для создания белорусской государственности при сохранении восточнославянского единства в общественно-политической, социально-экономической и культурной сферах» (с. 84). Однако в условиях, когда большая часть политически активного населения региона, а также войска Западного фронта, поддерживали социалистические партии, выступавшие за захват власти большевиками, вариант западнорусов не мог быть реализован, а их ор-
ганизации постепенно сошли с политической сцены. После окончания Первой мировой войны наибольшие шансы на реализацию получил проект создания белорусской советской государственности, который и был осуществлен (с. 84).
Д-р наук, профессор П. Чихорацки (Вроцлавский университет, Польша) рассматривает основные политические течения в польском национальном движении, ориентировавшиеся в годы войны либо на Антанту, либо на Центральные державы. Автор приходит к заключению, что национально-демократический лагерь, ведомый Романом Дмовским, и политически неоднородная широкая коалиция консервативных и социалистических сил вокруг Юзефа Пилсудского сохранили свое значение вплоть до конца войны. Лидеры проантантовской ориентации, находившиеся на Западе, «эффективно действовали в пользу признания польского государства как одной из военных целей Антанты» (с. 100). Это нашло свое выражение в официальных заявлениях западных держав, таких как программа Вильсона (январь 1918 г.) и Версальская декларация (июнь того же года). Второе направление, сотрудничавшее с австро-германским блоком, несмотря на потерю значительной общественной поддержки, смогло инициировать формирование зачатков административного аппарата, школьной системы и вооруженных сил. Отмечается, что уже на первой стадии своего создания эти вооруженные силы должны были сразу же включиться в борьбу за формирование будущих границ польского государства.
Второй раздел сборника озаглавлен «Кавказ, Балканы и Восток в Первой мировой войне». Канд. ист. наук О.И. Агансон (МГУ) проводит сравнительный анализ функционирования комплексов региональной безопасности на Балканах накануне Первой и Второй мировых войн и констатирует, что и в первый, и во второй периоды на Балканах не сложилось устойчивого комплекса региональной безопасности, что было обусловлено «дифференцированным восприятием местными государствами понятия национальной безопасности и коллективной безопасности, а также довольно слабой их корреляцией во внешнеполитической практике балканских правительств. Это нашло отражение в ограниченном характере сотрудничества Балканских стран, изъявивших готовность выступить консолидированным фронтом только для противодействия местному игроку, нацеленного на слом статус-кво» (с. 114). Угроза со
стороны великой державы одному из участников «региональной политической комбинации» всеми остальными участниками не рассматривалась в качестве таковой, и не предполагалась поддержка партнера.
Зарождение и обострение соперничества между союзниками -Германией и Турцией - в Азербайджане на последнем этапе Первой мировой войны стали предметом исследования канд. ист. наук Р.Г. Гатамова (Бакинский государственный университет, Азербайджан). Доктор наук Л. Юнал (Военная академия, Анкара, Турция) исследует обстоятельства развертывания Галлиполийского фронта в ходе Первой мировой войны, отмечая, что Галлиполийская операция подтолкнула Италию ко вступлению в войну на стороне Антанты. На заключительном этапе Болгария присоединилась к Центральным державам, в то время как Румыния осталась нейтральной, а Сербия была полностью оккупирована, что позволило установить прямой поток снабжения между Берлином и Стамбулом. Для Турции Галлиполийская битва стала основой для последующей национальной борьбы, подчеркивает автор. В целом же Галлиполийская операция существенно повлияла на затягивание мирового конфликта.
Д-р наук Ф.Р. Юнанп (Военная академия, Анкара, Турция) и Л. Юнал анализируют политические и военные факторы, под влиянием которых Османская империя вступила в Первую мировою войну на стороне Германии. На материалах Архива военной истории Генерального штаба Турции авторы рассматривают также борьбу разведок на Кавказском фронте и показывают, что позиции российской разведки в Турции были прочны. Главной целью русского Генерального штаба, не располагавшего в то время структурами финансовой и политической разведок, стал сбор информации исключительно военного характера, на что указывает соответствующая корреспонденция о турецких войсках на Кавказском фронте.
Д-р наук В. Власидис (Македонский университет, Греция) исследует положение военнопленных, захваченных войсками Антанты на Македонском фронте в 1915-1916 гг. В ходе боев в Македонии и после прорыва фронта и капитуляции Болгарии в плен попало множество болгар, турок, немцев и австрийцев. За исключением тех, кто был отправлен на греческие острова, пленные использовались в странах Антанты в качестве рабочей силы. Автор отмечает, что в
целом условия содержания пленных были хорошими, в особенности тех пленных, которые были взяты англичанами, французами и итальянцами. Условия в сербских и греческих лагерях если и не были столь же хорошими, все же выгодно отличались от условий содержания военнопленных во время Балканских войн и последующей Второй мировой войны.
Третья часть сборника посвящена вопросам историографии и источниковедения. Четвертая часть рассматривает вопросы промышленности, технологии и военно-технического сотрудничества. Канд. ист. наук А.В. Бодров (СПГУ) изучает вклад Франции в решении проблемы вооружения Американского экспедиционного корпуса, отправленного на Западный фронт в 1917-1918 гг. Несмотря на все усилия по мобилизации американской промышленности, не удалось в полном объеме удовлетворить потребности экспедиционного корпуса, поскольку оказалось невозможным быстро освоить выпуск новейших вооружений. Американское руководство приняло решение о снабжении своих войск английскими и французскими образцами вооружений. Показаны масштабы франко-американского сотрудничества в обеспечении артиллерией, пулеметами, автоматическими винтовками, танками и авиацией, где доля использования американцами французского оружия была особенно велика.
Деятельности порта Владивостока в годы Первой мировой войны посвящена статья канд. ист. наук П.В. Виноградова (Дальневосточная пожарно-спасательная академия, Владивосток). Канд. ист. наук Н.А. Власов (СПГУ) рассмотрел австро-германское военно-техническое сотрудничество в сфере авиации во время войны. Автор приходит к заключению, что зависимость Австро-Венгрии от Германской империи в этой области безусловно существовала, однако тезис о росте этой зависимости в течение войны не находит своего подтверждения (с. 235). Канд. полит. наук А.А. Малыгина (СПГУ) на основе архивных документов и отчетов официальных лиц показывает, как использовался опыт союзников (Великобритании и Франции) при подготовке американских экспедиционных сил к химической войне на Западном фронте, поскольку у американцев не было ни должного опыта, ни производственных мощностей для снабжения экспедиционных сил необходимыми средствами газовой войны и обороны. Русско-французское военно-техническое
сотрудничество рассмотрено доктором ист. наук А.Ю. Павловым (СПГУ). Отмечается, что в ряду французских военных миссий прибывшая в 1916 г. в Россию группа французских авиаторов занимает особое место. «Их деятельность не ограничивалась содействием русским коллегам в освоении французской авиационной техники и тактики ее применения в бою. Помимо этого, принимая участие в боевых действиях, французские офицеры олицетворяли, хотя и в весьма небольших масштабах, французское присутствие на русском фронте» (с. 256). Именно эта сторона их деятельности оказалась настолько важна, что французское командование решило послать в Россию две полноценные эскадрильи для участия в боевых действиях.
В разделе рассматриваются такие вопросы, как способы давления, с помощью которых Британии удалось до некоторой степени повлиять на ряд нейтральных стран Европы с целью препятствовать снабжению Германии через эти государства стратегически важными в военных условиях товарами (канд. ист. наук А.Ю. Прокопов, ИВИ РАН); военно-техническое сотрудничество Соединенного Королевства со странами Антанты (канд. ист. наук А.Г. Сенокосов, РГГУ); метеорологическое обеспечение сухопутных войск, авиации и флота России в годы войны (канд. военных наук В.Н. Прямицын, Военная академия Генерального штаба ВС РФ).
Пятый раздел посвящен Версальской системе и международным отношениям. Доктор философии М. МакКри (Кингс-колледж, Великобритания) обращается к вопросу о том, как союзники по Антанте (Великобритания, Франция, Италия и США) переосмыслили свои планы по нанесению поражения Центральным державам после утраты одного из ключевых партнеров - России. Изменение стратегии привело союзников к убеждению, что война может быть выиграна в 1919 г. Рассмотрены дебаты между союзниками по вопросу о выводе Османской империи из войны с ближайшей целью отвлечь силы Центральных держав из южной России и долгосрочной - не допустить установления германского влияния от Константинополя до Китая.
Доктор ист. наук, профессор Д.В. Лихарев (Дальневосточный федеральный университет) раскрывает немаловажную роль личностного фактора в истории на примере так называемой «крейсерской проблемы», когда правительство США попыталось распространить
решения Вашингтонской конференции 1921-1922 гг. относительно соотношения сил по линкорам и авианосцам пяти ведущих морских держав на процесс строительства легких кораблей, что привело к резкому ухудшению англо-американских отношений (сохранявшемуся на протяжении восьми лет). Одним из препятствий на пути к урегулированию противоречий стало восприятие данной проблемы президентом США К. Кулиджем, госсекретарем Ф.Б. Келлогом и их главными военно-морскими советниками. Англо-американский морской компромисс 1929 г. стал возможен только после перемен в высших эшелонах власти по обе стороны Атлантики (с. 307).
Взгляды британских интеллектуалов на будущее империи в годы Первой мировой войны проанализированы канд. ист. наук Е. В. Романовой (МГУ). Политику Германии в отношении Японии в годы Великой войны раскрыл д-р ист. наук, профессор В.К. Ша-цилло (ИВИ РАН). Он показал, сколь «безрезультатно закончились эфемерные попытки Берлина разыграть "японскую карту" и при посредничестве Токио вынудить Россию сесть за стол сепаратных переговоров с противником. Еще более безуспешным оказалось стремление некоторых представителей германского дипломатического ведомства заключить некий тройственный союз между Германией, Японией и Россией, не имевший под собой никакой реальной основы» (с. 328).
Шестая часть сборника посвящена проблемам Версальско-Вашингтонской системы. Ее становление на Северо-Востоке Центральной Европы в 1920-1930 гг. остается объектом научной дискуссии как между российскими и зарубежными учеными, так и среди отечественных историков, как отметил д-р ист. наук, профессор В.А. Зубачевский (Омский государственный педагогический университет). Каким образом мировая война привела к трансформации представлений о мировой политике французских и британских государственных деятелей показал на основе материалов из архивов Франции и Великобритании канд. ист. наук И.Э. Магадеев (МГИМО МИД России).
Проблема сохранения кадрового потенциала германского офицерства в условиях версальских ограничений поставлена в статье канд. ист. наук Л.В. Ланника (Саратовская государственная юридическая академия). Развертывание вермахта в 1935-1939 гг. доказало, свидетельствует автор, что «военные ограничения Верса-
ля были успешно преодолены не только в техническом, но и в куда более важном кадровом отношении» (с. 351). С началом Польской кампании в вермахте оказалось более 1,2 млн ветеранов Великой войны (там же). Д-р ист. наук, профессор Т.И. Трошина (Северный (Арктический) федеральный университет им. М.В. Ломоносова) на примере русско-норвежской лесной концессии рассматривает попытку решить проблему привлечения иностранных инвестиций для восстановления разрушенного хозяйства страны в ракурсе постановки «русского вопроса» на многочисленных международных конференциях, посвященных послевоенному устройству Европы.
И.Е. Эман
2017.04.025. ШУРЦ С. СПАСЕНИЕ «ЦИВИЛИЗАЦИИ В КРИЗИСЕ»: КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ ЗАПАДНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ И ЕЕ ОБНОВЛЕНИЕ НА СТРАНИЦАХ ЖУРНАЛА «ВСЕМИРНОЕ ОБОЗРЕНИЕ», 1920-1935 гг.1
SHURTS S. Safeguarding a «Civilisation in crisis»: La Revue Universelle's conceptualization of western civilization and its renewal, 1920-1915 // J. of modern European history. - München, 2017. -Vol. 1. - P. 48-71
Ключевые слова: Европа; межвоенный период; западная цивилизация; радикальный консерватизм; «консервативная революция».
Статья историка из Норвегии С. Шурц (Университет г. Берген) является вкладом в сравнительное изучение «консервативной революции» в Европе на примере трактовки этой проблемы во французском журнале «Всемирное обозрение» (La Revue Universelle) 1920-х - начала 1930-х годов. Руководители журнала, интеллектуалы Анри Массиз, Жак Бенвиль и Жак Маритэн, разрабатывали идею преобразований в области культуры, в которой подчеркивался упадок и декаданс западной цивилизации и декларировалось ее обновление посредством активизации консерватив-
1 Продолжение сводного реферата: «Радикальный консерватизм в Европе в транснациональной перспективе. 1918-1939 гг.» Начало см.: РЖ История. 2017.03.035-036 // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 5, ИСТОРИЯ: РЖ / РАН. ИНИОН. Центр социальных науч.-информ. исслед. Отд. истории. - М., 2017. - № 3. - С. 172-179.
