CC BY
21
использованием категорий, заимствованных из экономики (ценность, капитал и т.п.).
А.Е. Махов
2017.02.023. ФАЛАНТЕН Ф. ОТ РЭЗЕЛЬ К ТУРВЕЛЬ: МАДАМ РИККОБОНИ И БУДУЩИЕ «ОПАСНЫЕ СВЯЗИ» ЛАКЛО. FALANTIN F. De Raisel à Tourvel. Mme Riccoboni et les futures Liaisons dangereuses de Laclos // Revue italienne d'études françaises [Electronic journal]. - Pisa, 2015. - N 5. - Mode of access: http://rief.revues.org/1030
Ключевые слова: переписка; эпистолярный роман; интер-текстуалъностъ; либертинаж.
О переписке между Шодерло де Лакло и мадам Риккобони много писали историки литературы. Однако изучена ли она достаточно глубоко? Флавьен Фалантен, докторант университета штата Индиана (Блумингтон, США) полагает, что многие аспекты этого эпистолярного диалога (прежде всего, причины острой полемики о романе Лакло «Опасные связи») остались не проанализированными. В частности, необходимо учитывать, что в письмах мадам Рик-кобони царит в целом не свойственный ей инквизиторский тон, а Лакло явно смущен перед ее судом, одновременно защищая и свою книгу, и себя самого. Особенно важны, по мнению Ф. Фалантена, следующие фразы «жалобщицы» на Лакло: «Вы совершаете большую ошибку, приписывая мне авторское пристрастие. Я настолько мало им наделена, что, читая новую книгу, нахожу весьма несправедливым и глупым, если бы сравнивала ее с теми безделками, которые выходят из-под моего пера, и полагала бы, что мои идеи способны руководить идеями других»1. Хотя ныне имя мадам Риккобони забыто, «безделки из-под ее пера» в свое время пользовались успехом и во Франции, и в Англии, а написанное ею продолжение романа Мариво «Жизнь Марианны» было столь талантливо, что потребовались тщательные филологические разыскания, чтобы увидеть отличия ее манеры от манеры Мариво. Риккобони активно участвовала в литературной жизни своей эпохи, общалась
1 Choderlos de Laclos P.-A.-F. Les Liaisons dangereuses. - Paris: Gallimard, 2011. - P. 466.
с самыми значительными философами, в частности с Д. Юмом. Сам Лакло восхищался ее романом «История Эрнестины» и даже сделал по нему пьесу.
В приведенной фразе из письма мадам Риккобони ощущается не столько писательская скромность, сколько сарказм, полагает Ф. Фалантен. Если сопоставить приемы характеристики персонажей в «Опасных связях» и в ее собственной новелле «История господина маркиза де Кресси» (1758), можно увидеть важные поэто-логические параллели. В новелле речь идет об авантюрно настроенном дворянине, ищущем в жены состоятельную и знатную даму. Герой оказался перед выбором между наивной и чистой мадемуазель де Бюге и почтенной богатой вдовой графиней де Рэзель. Предприняв ухаживания за девушкой, зайдя в них очень далеко, маркиз де Кресси, однако, женится на графине. Его хитроумные манипуляции вынуждают мадемуазель де Бюге уйти в монастырь, а его жену покончить жизнь самоубийством. Очевидно, что эта интрига напоминает истории с соблазнением Сесиль де Воланж и госпожи де Турвель из романа Лакло, однако художественная концепция авторов едва ли не противоположна.
Произведение Риккобони встраивается в ряд сочинений «с моралью». Продолжая традицию Ричардсона, писательница четко разграничивает сферы действия различных полов: произведение «с моралью» демонстрирует необходимость разделять роли мужчин и женщин в обществе. В романе Лакло зафиксировано либертинное видение общества, акцентирующее сексуальность и предполагающее равенство полов. В новелле Риккобони то и дело подчеркивается подчиненное положение женщины в обществе, ее героини в смущении опускают глаза при общении с маркизом, она воспроизводит типичные предрассудки своего времени по отношению к женщинам. Иначе у Лакло: он потому спокойно принимает упреки Риккобони в мизогинии, что на самом деле не разоблачает мужской или женский пол, а демонстрирует равную чудовищную развращенность обоих полов. Более всего мадам Риккобони оскорбляет образ маркизы де Мертей, она считает, что таких женщин не может быть. Лакло отвечает, что он не знает, существует ли такая женщина на самом деле, более того, если таких женщин нет в действительности, как утверждает Риккобони, «тогда почему столько шу-
ма?»1 Лакло сражается против того, чтобы жанр романа превращался в трактат об умении правильно жить. Когда Риккобони напоминает ему о том, что художественная словесность должна «нравиться и быть полезной», Лакло указывает, что польза его произведения - в точном воспроизведении человеческой натуры, попутно критикуя склонность самой писательницы приписывать «драгоценную чувствительность» исключительно женщинам.
Ф. Фалантен уверен, что при этом Лакло внимательно читал новеллу Риккобони, и именно у нее есть персонажи - литературные предшественницы маркизы де Мертей. Мадам д'Эльмон и мадемуазель Гортензия де Берней охарактеризованы как женщины, «отказавшиеся от стыда, скромности и деликатности чувства». По существу, Лакло развивает заложенный в этих образах гедонизм, создавая персонаж маркизы де Мертей. Сходным образом главный мужской персонаж новеллы Риккобони - маркиз де Кресси - имеет сходство с Вальмоном, персонажем Лакло. В то же время писательница стремится наделить своего героя двойственностью, убрать отталкивающие характеристики, показать, что в глубине сердца ее герой - чист, но вынужден был подчинить свои чувства к очаровательной девушке поискам преуспеяния в обществе. В конечном счете в персонаже маркиза де Кресси Ф. Фалантен находит истоки и Вальмона, и Дансени.
Особенно тесное сходство существует между образами графини Рэзель и мадам де Турвель. Графиня - вдова, после смерти ее мужа прошло уже два года, Турвель - замужем за «тем, кто вечно отсутствует» (как замечает в своем письме к президентше Валь-мон). Портреты обеих героинь отмечены идилличностью, обе они готовы пожертвовать собой ради любви, обе оказываются слепы в отношении своих возлюбленных, у обеих - трагический конец. В то же время мадам де Рэзель сама распоряжается своей судьбой, решив отравиться, а мадам де Турвель умирает, раздавленная предательством Вальмона и одиночеством.
В образе Аделаиды де Бюге угадываются контуры Сесили де Воланж из «Опасных связей»: она так же молода, невинна, только вышла из монастыря, поскольку ее решили выдать замуж. Эпизод в чаще леса, где маркиз де Кресси сделал попытку изнасиловать
1 СЬо<1ег1о8 (!е Ьаск«. Ор.сИ - Р. 469.
Аделаиду, трансформирован и развернут у Лакло в историю соблазнения Сесили Вальмоном, обманом проникшим в спальню девушки. Полное неведение Сесили относительно намерений Валь-мона отличает ее от Аделаиды, при всей своей наивности сопротивляющейся атаке маркиза. Конечно, можно заметить, что популярный в XVIII в. сюжет о молодой воспитаннице монастыря встречается в разных сочинениях того времени. Однако совпадение деталей говорит о новелле Риккобони как основном источнике романа Лакло. Эти детали касаются, в частности, характеристик и роли второстепенных персонажей - друзей, слуг и пр.
Ф. Фалантен уточняет, что о влиянии Риккобони на творчество Лакло впервые заговорил Ф. Мижо1, расценивший эпистолярную стилистику автора «Опасных связей» как «имитирующее зеркало» писем Риккобони. В то же время Ф. Мижо оставляет без ответа причину того полемического пыла, которым пронизана переписка писателей. Неверно думать, что Лакло опасается обвинений в плагиате, но он хочет защитить свое произведение, которое, как утверждает Риккобони, «спешит прочесть весь Париж, о котором говорит весь Париж». Мадам Риккобони, верная читательница Юма, мгновенно уловила отзвуки знакомства с ее собственным произведением 1758 г. в романе Лакло и она, очевидно, жаждала, чтобы автор «Опасных связей», которого она рассматривала как своего литературного «внука», признал это знакомство. Однако Лакло упоминает только «Новую Элоизу» Руссо и «Клариссу» Ричардсона. При этом он спешит выразить восхищение ее творчеством, чтобы не углублять дискуссию. Ни один из авторов так и не смог убедить другого, поэтому они ограничились только восемью письмами. В последнем письме, решив подвести итог их переписке, мадам Риккобони заключает: «Таким образом, месье, после целого тома писем мы все-таки оказались бы в том же месте, с которого начали».
Н.Т. Пахсарьян
1 Migeot F. Rapport de places et imaginaire dans les lettres de Laclos et Mme Riccoboni // Semen. - Besançon, 2005. - N 20. - Mode of access: https://semen.revues. org/2038
