CC BY
71
вклада в историографию русского либерализма они пока не внесли» (с. 352).
В.М. Шевырин
2016.03.012. ШЕЛОХАЕВ В В. КОНСТИТУЦИОННО-ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ ПАРТИЯ В РОССИИ И ЭМИГРАЦИИ. - М.: РОС-СПЭН, 2015. - 863 с.
Ключевые слова: Россия, начало XX в.; либерализм в России; конституционно-демократическая партия; кадеты в эмиграции.
Монография д-ра ист. наук, профессора В.В. Шелохаева состоит из введения, восьми глав («Вехи формирования конституционно-демократической партии»; «Программа и организационная структура»; «От штурма к осаде»; «Оппозиция Его Величества»; «Война до победного конца»; «Испытание славой», «Под знаменами генеральской диктатуры»; «Эмигрантское распутье») и заключения. В ней использован широкий круг источников и литературы. Автор освещает вопросы воспроизводства и восприятия либеральных идей, социальную природу партии кадетов, динамику ее численности и состава, территориальное размещение региональных партийных комитетов. Рассматриваются также идейно-теоретические и поведенческие сюжеты: характер и направленность либеральной модели общественного переустройства; разработка политического курса применительно к конкретным ситуациям; думская и внедумская деятельность; взаимоотношения с исполнительной ветвью власти и ее отдельными представителями, с союзниками и с политическими конкурентами. В книге показана неординарность состава российского либерализма, существование в партии различных течений, роль ее ЦК, ее лидеров в разработке программных документов партии и политического курса, во всякого рода дискуссиях и думских дебатах. Автор анализирует и методы, которые применялись в ходе меняющейся расстановки политических сил в России и в эмиграции.
В.В. Шелохаев пишет, что в партию по преимуществу вошла высокооплачиваемая, так называемая цензовая интеллигенция; профессора, приват-доценты, адвокаты, врачи, инспектора народных училищ, преподаватели гимназий, инженеры, редакторы газет и журналов, видные литераторы, ученые. Значительная часть ин-
теллигенции, как правило, сочетала занятия чисто интеллектуальным трудом с активной общественной деятельностью в земском и городском самоуправлении и управлении, занимая нередко оплачиваемые должности. Многие интеллигенты владели земельной собственностью, имели недвижимую собственность в городах, имения в сельской местности. В кадетскую партию вошла и «деловая» интеллигенция, тесно связавшая свою судьбу с крупной капиталистической собственностью: директора и управляющие банков, высокооплачиваемые инженеры, юрисконсульты, члены правлений промышленных и торговых обществ, банков и т.д. (с. 125).
В отличие от партий революционного типа (эсеры и социал-демократы), в основе идеологии и программы кадетской партии лежало представление о возможности мирной трансформации существующих общественных отношений на базе принципиально новой модели переустройства России. В качестве «основного рычага» достижения своих целей кадеты предполагали использовать общественное мнение (с. 84).
Кадетские интеллектуалы создали рациональную модель перехода России к гражданскому обществу и правовому государству, отвечавшую объективным потребностям ее экономического развития на ближайшую историческую перспективу. В работе отмечается, что «кадетская партия выражала интересы общенационального развития страны, а не узкоклассовые интересы российской буржуазии» (с. 128). По мнению автора, последовательность разделов программы свидетельствовала о том, что в ее основание был положен базовый либеральный принцип - права и свободы человека и гражданина. В программе нашли выражение ведущие тенденции общемирового развития начала XX в. Автор полагает, что ее можно рассматривать как своеобразный идеологический продукт, который должен был способствовать «перенастройке» общественного мнения страны в направлении постепенного перехода к новым формам мышления и восприятия динамично меняющейся реальности. Она должна была способствовать и перестройке массового сознания, его «очистке» от традиционных форм разрешения политических и социальных конфликтов методами прямого насилия, «обеспечить партии лидирующие позиции в политической борьбе и мобилизовать вокруг нее широкие круги приверженцев» (с. 107). Автор полагает, что это была и программа переходного типа: кадетские тео-
ретики, как показал опыт 1917 г., готовы были пойти на ее пересмотр для ее дальнейшего расширения и углубления, что позволило бы вовлечь в процесс созидания нового многих людей.
Этому же служили стратегия и тактика кадетов. Еще освобо-жденцы отвергли шиповскую «умеренность и аккуратность» и повернулись лицом к демократии. Они развернули, как пишет Шелоха-ев, «масштабную агитационно-массовую работу в демократических слоях населения» (с. 71). Кадеты рассчитывали, что в их партию «хлынут» записываться «прежде всего рабочие и крестьяне, служащие и демократическая интеллигенция» (с. 115-116).
Кадеты не слишком боялись революции в большой мере потому, что надеялись овладеть ею и перевести на мирные «рельсы». Они отдавали несомненный приоритет ненасильственным средствам борьбы за конституцию, но не исключали возможности, в случае маниакального упрямства самодержавия, повернуть против него Ахеронт. Они принимали политическую революцию (но не социальную). Поэтому в канун революции 1905 г. они «участвовали в ее подготовке» и встали на ее почву (с. 85, 465).
В.В. Шелохаев находит, что кадетские идеологи «имели вполне реальный шанс убедить значительную часть населения страны в перспективности мирного и законного пути ее преобразования через институт представительной власти - Государственную думу в реалистичности своей партийной программы» (с. 150). Не случайно после поражения декабрьского вооруженного восстания конституционные иллюзии получили широкое распространение в массовом сознании. По сути, считает В.В. Шелохаев, «вопрос был поставлен ребром: либо в России действительно восторжествуют идеи конституционализма и парламентаризма, и тогда к кадетам окончательно перейдет лидерство в освободительном движении и они получат вполне реальный шанс прийти к власти, либо правительству удастся удержать свои позиции в "обновленной" России и тем самым не допустить перехода власти к либеральной оппозиции» (с. 150). Ответ на этот вопрос должен был дать думский эксперимент.
Победу кадетов на выборах автор характеризует как «бесспорный триумф», «очевидный успех» (с. 163), и объясняет ее не только тем, что левые партии бойкотировали выборы. На его взгляд, «нельзя сбрасывать со счетов огромную мобилизующую
роль кадетской партии». Подлинным «мотором» выборов был их ЦК (с. 164). Избирательная кампания стала важным стимулом формирования местных партийных организаций. Во многом благодаря ей численность кадетской партии весной-летом 1906 г. составила более 50 тыс. человек (с. 115). Вместе с тем эта кампания выявила и узкие места в деятельности партии. По наблюдению В.В. Шелохаева, «кадетам, как и их предшественникам земцам-конституционалистам и освобожденцам не удалось пустить "корни" в гущу широких народных масс, в российской деревенской глубинке и среди рабочих» (с. 165).
Тем не менее кадеты чувствовали себя победителями. Автор освещает их деятельность в Думе, переговоры об общественном министерстве, историю Выборгского воззвания. После роспуска Думы и афронта с Выборгским «кренделем», кадеты поправели. Аграрный вопрос, несмотря на их тактику «беречь Думу», спутал их планы и во Второй думе. Третьеиюньский переворот они проглотили молча.
В 1907-1914 гг. кадеты, следуя милюковской формуле «Оппозиция Его Величества» пытались, по словам В.В. Шелохаева, найти себе место в политической реальности, приспосабливались к ней. Но то, что они вели себя так, «урезали» свои программные требования, вовсе не означало, что «кадетское руководство в перспективе откажется реализовать свою программу в полном объеме» (с. 411), над которой продолжали работать. Для демократических слоев населения это было неочевидно и авторитет партии падал, ряды ее таяли. В свою очередь это вызывало тревогу у руководства партии, ибо оно видело хрупкость третьеиюньской системы и не исключало возможность новой революции.
Когда грянула война, кадеты слились в «священном единении» с властью. Многие из них с головой ушли в работу в общественных организациях. Во многом благодаря этому происходило сближение интеллигенции и служащих с партийными функционерами. Однако, как и до войны, им не удалось найти общий язык с рабочими и крестьянами, нейтрализовать идейно-политическое воздействие на них со стороны леворадикальных партий.
Поражения на фронтах и тяготы военного времени вызывали все большее недовольство в стране. Кадеты наблюдали за этим с тревогой. Инициировали создание Прогрессивного блока, чтобы
наладить законодательную работу в Думе и таким образом способствовать установлению социального мира в стране. Автор полагает, что при «определенном раскладе сил» кадеты могли рассчитывать на успех в этой затее. Тем более что они видели: «страна не кадетская». Революции они совсем не хотели. «Уроки 1905 года» были еще свежи в их памяти. Они оказались правее прогрессистов. Милюков говорил тогда, что партия не имеет поддержки в массовом демократическом движении и «не может направлять политический процесс» (с. 484). Поэтому и в вопросе о том, надо ли добиваться власти, кадеты «брели розно». Страх перед возможной революционной альтернативой развития событий парализовал волю ЦК. Только немногие левые кадеты (Н.М. Кишкин и др.) заявляли, что фракция должна думать «и о борьбе за власть» (с. 490).
Автор показывает, что накануне Февральской революции кадеты всячески старались ее предотвратить и канализировать массовое народное движение в политическое русло. По определению В.В. Шелохаева, «Классическим образцом речи, которая предельно остро критиковала правительство, но в то же время избегала призыва к революции, явилось выступление Милюкова 1 ноября в 1916 г.» (с. 495). Но революция пришла, и для кадетов началось «испытание властью».
Используя огромный предшествующий интеллектуальный опыт теоретиков и идеологов российского либерализма, прежде всего кадетской партии, Временное правительство достаточно оперативно приступило к созданию базовых низовых структур гражданского общества и правового государства. Но последующие события - большевистский переворот и Гражданская война - «не позволили довести этот либеральный эксперимент до логического конца» (с. 515).
Кадеты пытались бороться за массы, расширяли свое воздействие на них, но «этого уже оказалось явно недостаточно для утверждения гегемонии в массовом движении» (с. 548). Даже на пике политической активности численность кадетов не превышала 100 тыс. человек (с. 850). Смена коалиционных правительств, выступление Корнилова только ослабляли позиции кадетов. Большевики последовательно и упорно готовили общественное мнение к насильственному варианту разрешения общенационального кризиса. В эти дни, констатирует В.В. Шелохаев, «среди представителей
исполнительной власти не оказалось волевой консолидирующей фигуры, способной объединить антибольшевистские силы, создав мощный "вооруженный кулак", способный противопоставить себя большевистскому Военно-революционному комитету и Красной гвардии» (с. 610). Автор раскрывает глубинные причины поражения ведущей либеральной партии России, указывает на «ее слабую "укорененность" в российской почве; отсутствие массовой поддержки, присущую либеральной интеллигенции подмену активной и целенаправленной деятельности выработкой и принятием бумажных резолюций и постановлений; стремление к созданию глобальных общенациональных моделей общественного переустройства, рассчитанных на разрешение всего круга объективно назревших проблем (политических, социальных, экономических, национальных, конфессиональных и социокультурных) в социуме, раздираемом непримиримыми противоречиями» (с. 592).
В начавшейся Гражданской войне кадеты встали под знамена генеральской диктатуры. В надпартийных общественно-политических организациях кадеты играли лидирующую роль, сплачивая вокруг себя антибольшевистские силы. По сути, эти объединения компенсировали отсутствие единого общепартийного кадетского центра во время войны.
Автор приходит к заключению, что в Гражданской войне партии «пришлось играть роль "либерального прикрытия" различных военных режимов, что не могло не сказаться на ее репутации» (с. 695). Входя в состав краевых правительств, кадеты вынуждены были поддерживать «правую политику», не соответствующую традиционным программным и тактическим партийным установкам, искажавшую ее собственный имидж. Не имея, как правило, реальных возможностей вносить сколько-нибудь существенные коррективы в политические шаги военных режимов, тем не менее кадеты в полной мере несли груз ответственности за все их ошибки и просчеты. И поражение этих режимов было и поражением партии кадетов.
И закончили они свой «поход» в эмиграции, в бесконечных дискуссиях о причинах российской катастрофы, кто виноват в ней, что делать, и какой должна теперь стать партия. На том она и раскололась. Среди ее «фрагментов» наиболее жизнеспособным, стремившимся учесть жизненные реалии и соответствовать им, бы-
ла милюковская Демократическая группа. Но и она с течением времени исчерпала себя.
В.М. Шевырин
2016.03.013. БУЛДАКОВ В.П., ЛЕОНТЬЕВА Т.Г. ВОЙНА, ПОРОДИВШАЯ РЕВОЛЮЦИЮ. - М.: Новый хронограф, 2015. -720 с.
Ключевые слова: Россия; Первая мировая война; психология восприятия войны; патриотический подъем; революция.
В книге д-ра ист. наук, главного научного сотрудника Института российской истории РАН В.П. Булдакова и д-ра ист. наук, профессора, декана исторического факультета Тверского государственного университета Т.Г. Леонтьевой рассматриваются причины, по которым Россия проиграла Первую мировую войну. Авторы задаются целью «объяснить, почему в величайшем мировом столкновении Россия оказалась потерпевшей стороной, а революция сделалась неизбежной...» (с. 6). В центре исследования - психология восприятия войны различными слоями общества. Вскрывается природа патриотического подъема в начале войны, причины утраты веры в победу и недовольства царской властью. Источниковую базу монографии составили опубликованные (официальные и личные) и неопубликованные (материалы ГА РО, ГА РФ, ГА ТО, ММХАТ, НА РТ, РГАСПИ, РГИА ДВ, РГВИА, ТЦДНИ) источники.
Книга состоит из предисловия, двух обширных частей, разделенных на главы, и заключения. В предисловии авторы отмечают, что в современной историографии нет единства мнений по вопросу о причинах Первой мировой войны. Одни историки считают ее «случайной», другие говорят о «закономерности» произошедшей катастрофы. К концу XX в. в сознании ученых закрепилось представление о том, что именно Первая мировая война стала его ключевым событием, а все последующие его коллизии - это видимые или скрытые ее последствия. Однако до недавнего времени воспоминания о войне были оттеснены на второй план образом «перевернувшей мир» Октябрьской революции в России.
Часть первая («Война или Россия?») посвящена преддверию Первой мировой войны. В ней освещаются самые разнообразные сюжеты: метания творческих людей, образы врагов и друзей, воз-
