CC BY
10
людей старшей возрастной когорты чувства идентичности, личного достоинства и определенной доли агентности; это выражается в их рефлексии относительно своих физических возможностей, ориентации в повседневной жизни, отношений с окружающими, а также в способности принимать жизненно важные решения. Полученные данные также служат подтверждением трактовки идентичности как «флуктуационного феномена» и доказывают обоснованность концепции реляционной автономии. Материалы опросов дают наглядное представление о том колоссальном физическом, ментальном и эмоциональном труде, который необходим представителям терминальной возрастной когорты для того, чтобы справиться с изменившимися условиями жизни. Самым адекватным понятием для описания опыта четвертого возраста авторы статьи считают слово «стойкость («perseverance»), которое отражает компромисс между сопротивлением обстоятельствам (противостоянием) и уступками (смирением). Этот компромисс означает признание пожилым человеком невозможности прежнего образа жизни при сохранившемся волевом стремлении к автономии и самоопределению.
Е.В. Якимова
2016.01.007. БРАЙАНТ Л., ЛИМ С. ЗАБОТА О ПОЖИЛЫХ РОДСТВЕННИКАХ В АВСТРАЛИЙСКО-КИТАЙСКИХ СЕМЬЯХ1. BRYANT L., LIM S. Australian-Chinese families caring for elderly relatives // Ageing a. society. - Cambridge, 2013. - Vol. 33, N 8. -P. 1401-1421.
Ключевые слова: австралийско-китайские семьи; забота о пожилых родственниках; принцип сыновней почтительности; старение.
Статья Лии Брайант и Сьюзан Лим (Университет Южной Австралии, г. Аделаида) посвящена одной из центральных этических категорий конфуцианской философии - понятию «сяо», или сыновней почтительности. Значение принципа сыновней почтитель-
1 Реферат подготовлен в рамках исследовательского проекта «Интеграция социобиологических и социологических методов в исследовании эволюционных оснований морали и альтруизма (в приложении к российским сообществам)», осуществляемого при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (проект № 14-06-00381 а).
ности и почитания старших в китайской культуре сложно переоценить: он считается основой человеческих добродетелей и социальных норм, регулирующих взаимоотношения взрослых детей и престарелых родителей.
Авторы статьи показывают, что с изменением социальных условий трансформируются, казалось бы, незыблемые морально-этические нормы и ценности. Они пытаются найти ответы на ряд вопросов. Как современные китайцы относятся к понятию сыновней почтительности? Не вступают ли в противоречие западная установка на индивидуализм и присущий восточной культуре принцип коллективизма, который предполагает приоритет общего блага над личными интересами? Каковы культурные модели заботы о пожилых родителях у китайцев, живущих в западном обществе? В настоящей статье эти и другие вопросы схожей тематики решаются на примере жизненных историй четырех китайских семей, проживающих в Австралии.
Итак, в ходе исследования были проведены четыре - «лицом-к-лицу» - полуструктурированных глубинных интервью с жителями Аделаиды китайского происхождения, осуществляющими уход за пожилыми родителями или другими родственниками. В центре внимания ученых - сходства и различия в принятых в семьях практиках заботы о пожилых, проблемы и конфликты между представителями старшего и младшего поколений [с. 1401-1403].
Л. Брайант и С. Лим подчеркивают, насколько велико значение, придаваемое в конфуцианском учении семье как ячейке общества. Основу философии Конфуция, напоминают они, составляют так называемые пять добродетелей «благородного мужа», исполнение которых позволяет человеку достичь внешней и внутренней гармонии. Иероглиф «жэнь» означает гуманность и предписывает быть доброжелательным, милосердным и сострадательным к другим. «И» - справедливость и чувство долга; благородный муж думает прежде всего об общем благе, пренебрегая личными интересами. Еще одна добродетель - «ли» - предполагает умение соблюдать необходимые церемонии, ритуалы и относиться с уважением к правилам приличия. В иероглифе «чжи» воплощено следование моральным принципам и здравому смыслу, способность просчитывать последствия своих поступков. «Синь» означает доверие, искренность. Эти добродетели неразрывно связаны с естест-
венными чувствами привязанности в семье и принципом почитания родителей - сяо1.
Сыновняя почтительность, продолжают авторы, считается одной из основополагающих категорий китайской культуры и означает уважение и заботу о пожилых с любовью и благодарностью. Почитание родителей - своего рода плата за ту жертву, которую принесли родители, вырастив детей; причем отдавать сыновний или дочерний долг необходимо даже после смерти родителей2. В общественном сознании китайцев проявление сыновней почтительности - не только моральный долг человека, но и признак его внутренней культуры, воспитанности. Примечательно, что сыновний / дочерний долг требует особой вежливости по отношению к родителям; например, просто материальное обеспечение без выражения почтения или уважения со стороны ребенка нельзя рассматривать как проявление почтительности3. Подобное понимание «неоплатного долга» детей перед родителями не могло не отразиться на системе жизненных ценностей современных китайцев4 [с. 14031404].
В китайском обществе традиционно считалось, что родители занимают видное положение в семье не только потому, что любимы детьми, но и потому, что в их руках сосредоточен контроль над финансовыми ресурсами домочадцев5. Вместе с тем, по мнению Брайант и Лим, сегодня, когда китайская культура находится под влиянием процессов модернизации, а дети, получив полную самостоятельность, живут вдали от родителей, сложно представить, что-
1 Теория сяо впервые была изложена в трактате «Сяо цзин» («Канон сыновней почтительности»), авторство которого приписывается Конфуцию. В нем излагается беседа между учителем и его учеником Цзэн-цзы. Этот трактат считается одним из канонических текстов конфуцианства, вошедший в эпоху Хань (кон. III в. до н.э. - нач. III в. н.э.) в число так называемых «Семи канонов». - Прим. реф.
2
Sung K.T. An exploration of actions of filial piety // J. of aging studies. - Oxford, 1998. - N 12, N 4. - P. 369-386.
3 Ibid.
4 Chow N. Asian value and aged care // Geriatrics a. gerontology international. -Carlton, 2004. - Vol. 4, N 1. - P. 21-25.
5 Mackinnon M.E., Gien L., Durst D. Chinese elders speak out: Implications for caregivers // Clinical nursing research. - Thousand Oaks (CA), 1996. - Vol. 5, N 3. -P. 326-342.
бы принцип сяо воплощался на практике так же, как несколько веков назад. К тому же современные родители не только не могут контролировать материальную сторону жизни подросших детей, но и зачастую сами зависят от финансовой или иной помощи со стороны последних. Естественно, сложившаяся ситуация существенно ограничивает власть потенциальных «старейшин рода»1.
Таким образом, авторы статьи исходят из предположения о том, что традиционная схема детско-родительских отношений в китайской культуре претерпевает существенные изменения. В современных семьях отношения между ее членами строятся на принципах взаимозависимости, авторитарный стиль единоличного руководства сменяется демократичным, а самостоятельность взрослых детей даже не ставится под сомнение [с. 1404].
Участниками настоящего исследования стали трое мужчин и одна женщина, осуществляющие уход за нуждающимися в посторонней помощи пожилыми родственниками. Все информанты -представители первого поколения мигрантов китайского происхождения, переехавшие в Австралию в 1970-1980-е годы из Вьетнама и Малайзии. Большинство опрошенных заботятся о собственных родителях, однако один участник исследования помогает теще. Два информанта живут со своими подопечными в одной квартире, другие проживают отдельно от родителей и делят заботу о них с братьями и сестрами. Интервью проводились в домах участников исследования; каждая беседа занимала около одного часа и записывалась на диктофон [с. 1404-1406].
Первый участник, 80-летний Бай, несмотря на преклонный возраст, не перестает заботиться о своей 98-летней матери. Для него понятие сыновней почтительности тесно связано с собственным опытом старения. Он воспринимает свою заботу о матери как своеобразную миссию, пример «эстафеты добра», которую он должен передать младшим поколениям. По его словам, он помогает матери, а его дети в свою очередь оказывают помощь ему, разрешая, например, трудности с английским языком или другие вопросы.
1 Ng A.C.Y., Phillips D.R., Lee W.K. Persistence and challenges to filial piety and informal support of older persons in a modern Chinese society: A case study in Tuen Mun, Hong Kong // J. of aging studies. - Oxford, 2002. - Vol. 16, N. 2. - P. 135— 153.
Фан, женщина «за 50», считает проявление заботы детей о родителях естественной обязанностью младших и традиционной ценностью китайской культуры. Родители Фан до недавнего времени жили отдельно от нее и ее семьи, однако год назад им стало сложно существовать самостоятельно, и дочь перевезла их к себе в дом. Отношение Фан к родителям и ощущение ответственности за них обусловлены еще и фактом ее старшинства: она является старшей из пяти дочерей в семье. По ее словам, младшие сестры слишком заняты делами собственных семей и уходом за детьми (тогда как у Фан с мужем детей нет) и могут помогать лишь на расстоянии.
Впрочем, забота этой информантки о родителях подпитыва-ется не только естественным чувством долга, но и поддержкой со стороны мужа и его уважительным отношением к теще с тестем. К тому же, по словам Фан, в последнее время у нее появилось больше времени и возможностей помогать родителям: недавно она завершила выплаты ипотечного кредита и стала трудиться в режиме неполной занятости (три дня в неделю) [с. 1409-1410].
Для другого участника исследования, Чэня, в отличие от Бая и Фан, принцип сяо - больше традиция, чем незыблемая норма современного общества. Не отвергая необходимости заботы младших о старших в целом, Чэнь считает нужным «осовременить» устаревшую норму сыновней почтительности. Чэню под шестьдесят, и он уже 22 года помогает жене заботиться о ее матери. За эти годы у него сложились достаточно напряженные отношения с тещей. Чэнь не считает неэтичным определение пожилого человека в дом для престарелых и был бы готов рассмотреть подобный вариант ухода за тещей, однако его беспокоит, что она не сможет адаптироваться к новым условиям. В свое время, еще будучи в Малайзии, теща Чэня пережила опыт нахождения в интернате для пожилых. Ей там настолько не понравилось, что она устроила голодовку; в итоге через три месяца Чэнь с женой перевезли ее в свой новый дом в Аделаиде. По словам Чэня, как бы ни складывались отношения с тещей, ни он, ни жена никогда не оставят ее без своей опеки: у его жены нет братьев и сестер, с которыми она могла бы разделить заботу о матери.
Как полагают авторы статьи, напряженность в отношениях между Чэнем и его тещей обусловлена конфликтом ролей в патриархальной и иерархической системе китайской семьи. Исходя из
традиций, Чэнь и его теща одинаково претендуют на доминирующее положение в доме: Чэнь - как глава семьи, теща - как старейшина рода.
И, наконец, последний участник исследования - Ван. Он по возрасту моложе остальных респондентов, ему за сорок. Несмотря на крайнюю занятость на работе, он, старший сын и брат, находит время ухаживать за своими 70-летними родителями, живущими отдельно в социальном жилье для малоимущих.
Анализируя современное общество, Ван отмечает те демократические изменения, которые произошли в отношениях между взрослыми детьми и их родителями. По его словам, вьетнамское общество, в котором он вырос, и современная Австралия отличаются друг от друга разительным образом. Несмотря на то что во Вьетнаме государство не оказывает никакой поддержки, перекладывая обязанности ухода за пожилыми на младших родственников, у тех больше времени заботиться о своих стариках. По мнению Вана, жизнь вьетнамцев проще, они не столь интенсивно работают и не испытывают потребности соответствовать определенному материальному уровню. В обществе же западного типа, в котором «все мечутся» [с. 1413], быть благочестивым сыном достаточно сложно. Например, у него нет возможности работать неполный день или передоверить заботу о родителях младшим братьям и сестре. У его жены, хотя и нет собственных детей, но также много забот: она ухаживает за своей не слишком здоровой родней. Помимо этого, Вана беспокоят напряженные отношения, сложившиеся между женой и родителями. Несмотря на то что традиционно принципы китайской этики предписывают невесткам заботиться о родителях мужа, жена Вана сопротивляется этим требованиям, стараясь дистанцироваться от контактов с авторитарными свекром и свекровью. Авторы статьи отмечают демократизм Вана, который не пытается подавить жену и не ждет «опекунской» помощи ни от нее, ни от своих братьев и сестры. Быть единоличным опекуном родителей ему кажется вполне естественным [с. 1410-1416].
Таким образом, по мнению Л. Брайант и С. Лим, истории жизни Чэня и Вана наглядно показывают, как под воздействием новых социальных реалий видоизменяются и модернизируются национальные традиции китайской семьи. Зятья обычно не заботятся о родителях жены (как это делает Чэнь), а невестки обязаны
ухаживать за родителями мужа, тогда как жена Вана считает возможным нарушить эту норму. Теряет свое классическое значение и понятие гендерных ролей: мужчины, вопреки всем условностям, берут на себя заботу о матерях и тещах.
М.А. Ядова
