CC BY
50
который позволял бы достичь консенсуса по поводу той или иной моральной истины. Вместе с тем по актуальным вопросам биоэтики, таким как статус людей, выступающих объектом биомедицинских исследований, трансплантация человеческих органов, эвтаназия и др., представители биоэтики стремятся достичь определенного социального консенсуса. Легитимность решений, принимаемых комитетами по биоэтике, лежит не столько в нормативной, сколько в институциональной плоскости. Задача представителей биоэтики -объяснить широкой публике суть доводов в пользу того или иного решения, принятого этическим комитетом.
Под публичной биоэтикой М.Б. Браун понимает размышления и споры, направленные на то, как общество должно реагировать на этические дилеммы, связанные с развитием биомедицинской науки и биотехнологий. Различные подходы к публичной биоэтике порождают разных участников дискуссий. В качестве потенциальных участников подобных дискуссий можно выделить этические комитеты, академические институты, профессиональные ассоциации, исследовательские коллективы, представители средств массовой информации и заинтересованных граждан. Свою задачу М. Б. Браун усматривает в том, чтобы исследовать, каким образом этические комитеты должны взаимодействовать с другими потенциальными участниками биоэтического дискурса.
В итоге М.Б. Браун приходит к следующим выводам. Во-первых, поскольку политика в области биоэтики во многом остается имплицитной, ее политизация показывает, каким образом комитеты по биоэтике связаны с институтами власти. Во-вторых, акцент на вопросах политизации позволяет проследить, как развиваются конфликты в этой области. Процессы политизации и деполитиза-ции обусловлены многими факторами, одним из которых является структура комитетов по биоэтике. В-третьих, понятие политизации позволяет выявить, как те или иные политические традиции реагируют на конфликты в сфере власти.
О. В. Летов
2015.02.011-013. ПРИНЦИПЫ БИОЭТИКИ И ПРОБЛЕМЫ РАЗВИТИЯ СОВРЕМЕННОЙ БИОМЕДИЦИНЫ. (Сводный реферат). 2015.02.011. АБРАМОВ П.Д. Основные философско-методологи-ческие проблемы радикального конструктивизма Эрнста Фон Гла-
зерсфельда // Философские проблемы биологии и медицины: Фундаментальное и прикладное: Сборник материалов 4-й ежегодной научно-практической конференции. - М.: Принтберри, 2010. -Вып. 4. - С. 98-100.
2015.02.012. ЛЕПСКИЙ В.Е. Вызовы биомедицинского конструктивизма и критерии адекватного реагирования в контексте VII со-циогуманитарного технологического уклада // Философские проблемы биологии и медицины: Фундаментальное и прикладное: Сборник материалов 4-й ежегодной научно-практической конференции. - М.: Принтберри, 2010. - Вып. 4. - С. 102-106.
2015.02.013. МАССОЯМГСК TH.R. Principles of bioethics. - Mode of access: https://depts.washington.edu/bioethx/tools/princpl.html (last download 19.01.2015).
Ключевые слова: биоэтика; принципы биоэтики; радикальный конструктивизм; нанотехнологии; биотехнологии; трансгуманизм.
Т.Р. Маккормик (013) отмечает, что в современном мире субъект осуществляет этический выбор в условиях плюралистических и мультикультурных ценностей. В этих условиях остро встает вопрос об общих моральных ориентирах. Указанные ориентиры должны быть приемлемы как для религиозных, так и нерелигиозных людей, представляющих культуру разных стран мира. Общие моральные ориентиры в области медицины или биоэтические принципы, нельзя рассматривать в качестве абсолютных: они служат лишь руководством к действию в конкретных клинических случаях. Некоторые из этих принципов сохраняют свою актуальность на протяжении многих веков. Например, в IV в. до н.э. древнегреческий врач и философ Гиппократ призывал врачей помогать больным, не делая при этом вреда. И лишь в 1979 г. Т. Бичамп и Дж. Чилдресс в своей работе «Принципы биомедицинской этики» обобщили эти принципы в единую систему. Система биоэтических принципов направлена на то, чтобы разрешать моральные проблемы, возникающие в процессе медицинской и научной практики. В том же 1979 г. три биоэтических принципа (благодеяния, уважения свободы субъекта и справедливости) были сформулированы в «Белмонтском отчете» Национальной комиссии США по защите
людей, участвующих в биомедицинских и психологических исследованиях в качестве испытуемых.
В настоящее время ценность исходных биоэтических принципов представляется самоочевидной. Вряд ли можно возразить против положения о том, что врач или ученый не должны приносить вред своим пациентам, или против идеи о том, что врач должен выбрать такой курс лечения, который способен оказать наибольшую пользу для пациента. Кроме того, прежде чем осуществлять тот или иной план лечения, врач должен в общих чертах ознакомить с ним пациента, которому предоставлен выбор принять этот план или отказаться от него. Наконец, медицинские ресурсы должны распределяться справедливо, так что находясь в одинаковых условиях и испытывая одинаковые потребности, люди должны получать одинаковую помощь.
Все четыре биоэтических принципа равноправны, между ними не существует какой-либо иерархии. Когда в одном и том же клиническом случае применяются два и более принципа, то между ними может возникать конфликт. Так, в случае с острым аппендицитом остро встает вопрос о необходимости операционного вмешательства. Вместе с тем это вмешательство, предполагающее применение общего наркоза, может принести вред пациенту. И врач должен обосновать вывод о том, что операция несет с собой неизмеримо большее благо для пациента по сравнению с возможными побочными последствиями этого вмешательства. Таким образом, в процессе применения этических принципов субъект всегда соотносит баланс возможного блага и возможного вреда. В отсутствии противоречия между этическими принципами, врач или ученый должны учитывать каждый из указанных принципов. Вместе с тем в каждом конкретном случае субъект вынужден осуществлять выбор, который их четырех принципов обретает больший вес. Моральный выбор субъекта в каждом конкретном случае обусловлен выявлением баланса между конкурирующими принципами. Хотя исходные принципы биоэтики носят формальный характер, врач или ученый принимает решения лишь на основе анализа конкретных фактов и в условиях определенного контекста.
По мере своего использования на протяжении более 40 лет четыре принципа биоэтики стали своего рода руководством к моральным поступкам. Некоторые представители биоэтики считают,
что за исключением принципа «не навреди», три остальных этических принципа выступают прямыми директивами, как поступать врачу или ученому в той или иной конкретной ситуации. Сами авторы принципализма Т. Бичамп и Дж. Чилдресс считают свою концепцию не столько в качестве общей моральной теории, сколько как руководство к применению исходных принципов в решении конкретных этических проблем. Вместе с тем критики концепции принципализма указывают на следующие обстоятельства. Во-первых, в рамках этой концепции не проводится различие между моральными правилами, с одной стороны, и моральными идеалами -с другой. Во-вторых, не существует метода, согласно которому можно было бы определить, какому именно принципу следует отдать предпочтение в случае столкновения двух и более принципов.
П. Д. Абрамов (011) отмечает, что радикальный конструктивизм - это философско-методологический подход, согласно которому знание не отражает объективную реальность, но является системой конструктов, порожденной самим индивидом на основе сенсорного опыта. Радикальность данного направления мысли и состоит в том, что познание рассматривается исключительно в контексте опыта познающего субъекта. Основоположниками радикального конструктивизма считаются Эрнст фон Глазерсфельд (р. 1917), П. Ватцлавик (1921-2007), к нему также относят Хайнца фон Ферстера (1911-2002), У. Матурану, Ф. Варелу, Г. Рота. Ключевые положения радикального конструктивизма были сформулированы в 80-е годы прошлого века.
Каковы же основные принципы радикального конструктивизма? В своей главной монографии «Радикальный конструктивизм» в конце главы «Непопулярные философские идеи: история в цитатах» Глазерсфельд выделяет два главных принципа:
1. Знание не приобретается пассивно через наши чувства или посредством коммуникации; знание активно строится познающим субъектом. 2. Функцией знания является «адаптация в биологическом смысле данного термина, т.е. оно должно обеспечивать адаптацию и жизнестойкость; знание служит для субъективной организации опытного мира, а не для того чтобы открывать объективную онтологическую реальность» (011, с. 99).
В первом принципе очевидна опора на достижения Ж. Пиаже, учение которого является одной из основ концепции радикаль-
ного конструктивизма. В целом критические замечания, выдвинутые по отношению к учению Пиаже, могут быть справедливы и для характеристики позиции Глазерсфельда. Альтернатива, обозначенная Глазерсфельдом, является не совсем оправданной, так как субъект может с помощью своей активности приобретать опыт, накопленный многими поколениями, жившими до него.
Между радикальным конструктивизмом и эволюционной эпистемологией существует размежевание в вопросе о роли естественного отбора в эволюции субъекта. По словам Глазерсфельда, Дарвин ввел в научный оборот фразу «survival of the fittest» т.е. «выживание наиболее приспособленных или наиболее пригодных» и тем самым способствовал распространению неверного представления о том, что можно выделить более приспособленных и менее приспособленных к окружающей среде существ. Соответственно, выживает тот, кто оказался лучше приспособлен к существующей вне его объективной реальности. Глазерсфельд призывает разделять термины «match» и «fit»; «соответствовать» и «подходить». Первый термин подразумевает то, что наше знание было получено с помощью отражательных процедур и между ним и самой действительностью существует отношение гомоморфизма. Второй термин, «подходить» подразумевает, что знание справляется с той ролью, которую мы на него возложили. Глазерсфельд приводит по его словам грубоватую, но достаточно точную метафору. Вор имеет в своей сумочке множество ключей, из них он может выбрать тот или другой, пригодный для того, чтобы открыть дверь. Важно то, что понятие «подходить» относится к ключу, а не к замку.
Согласно четвертому пункту, «знание служит для субъективной организации опытного мира, а не для того чтобы открывать онтологическую реальность» (011, с. 99). Данного тезиса придерживаются не только антиреалистические натуралисты, но и сторонники трансценденталистских эпистемологических течений.
Трансценденталисты вполне обоснованно полагают, что изучение «объективного мира» самого по себе может дать нам лишь неполное и искаженное знание, ведь любой объект познания постигается нами с помощью самой близкой и самой доступной нам реальности - собственного сознания. Так не проще ли, сделав объектом исследования само сознание, постичь те общие или инвариантные структуры и категории, которые присутствуют у
всех людей. В таком случае окажется, что трансценденталист продвинулся как бы на шаг дальше реалистов и материалистов.
Поскольку трансценденталисты изучают, прежде всего, не внешний мир, а само сознание, то, например, Гуссерля часто обвиняли в солипсизме и психологизме. Эти же самые аргументы могут быть выдвинуты и против радикального конструктивизма, который также рассматривает знание как продукт конструктивной деятельности человеческого сознания. В чем же состоит наиболее существенное различие между представителями радикального конструктивизма и философского трансцендентализма? Дело в том, что радикальный конструктивизм, являясь натурализированной версией эпистемологии, не признает всеобщих и инвариантных для всех людей структур субъективности, так же как он не принимает умозрительных философских методов постижения действительности, предпочитая им методы многочисленных когнитивных наук.
Возникает закономерный вопрос о том, насколько точным может быть знание, не претендующее на всеобщность и универсальность, достигаемую при использовании философских методов. Ответ состоит в том, что оно столь же точно, как и различные научные гипотезы, подтверждаемые фактами и проходящие экспериментальную проверку.
Глазерсфельд считал, что теория познания должна быть методологической программой, а не абстрактной философской системой. Радикальный конструктивизм выступает против того, что каждый организм конструирует окружающий мир произвольно, ради того, чтобы позабавить себя. Организмы стремятся повторять желательный опыт и избегать нежелательного.
Закономерно возникает вопрос о том, не является ли учение радикального конструктивизма, отвергающего существование «объективной» онтологической реальности, разновидностью солипсизма. Конструктивисты, являясь «эпистемическими солипсистами», признавая то, что весь опыт зависит от субъекта, в то же время возлагают столь большие надежды на достижения науки.
В.Е. Лепский (012) указывает, что в области разработок на-нотехнологий и биотехнологий возрастают потенциальные возможности создания малыми группами исследователей невиданного по силе оружия и передачи его в руки асоциальных элементов, способных уничтожить или поработить человечество. Реагирование на
этот вызов не может быть эффективным только за счет создания механизмов контроля, человечество должно измениться и само, найти адекватные формы организации жизнедеятельности.
Потенциальные возможности нано-, био-, медицинских технологий для продления жизни человека и развития его способностей, создают предпосылки для резкого возрастания процессов расслоения человечества с учетом финансовых возможностей отдельных лиц, способных в большей степени воспользоваться результатами новых разработок. При современном состоянии общества это способно привести к созданию правящей группы сверхче-ловеков. В частности, этой группой сверхчеловеков мирового порабощения могут стать те, кто быстрее других сможет воспользоваться сетевыми технологиями организации специалистов в сфере нано-, био-, медицины и использовать их в своих узкокорпоративных целях. В этой связи весьма сомнительной и опасной представляется позиция трансгуманистов, ориентированных на создание сверхчеловеков, которые затем создадут «хорошее общество». Важно отметить, что и этот тип вызова инициирует необходимость разработки метатехнологий его нейтрализации.
Нано-, био-, медицинские технологии ближайшего будущего требуют по-новому взглянуть на методологические аспекты организации отношений в системе «пациент - врач - общество». Эти отношения должны претерпевать принципиальные изменения. Если раньше врач фактически конструировал человека, давая ему лекарства, совершая операции и т.д. Сегодня это одна из онтологических схем взаимодействий. Ведущей онтологией становится поддержка пациента: врач уже не столько конструктор, сколько субъект, поддерживающий активного пациента, самостоятельно строящего свою жизнь, гармонизируя ее в соответствии с возможностями новых медицинских технологий. Встают сложнейшие проблемы разделения ответственности, этики и другие, выходящие далеко за рамки шестого технологического уклада.
Развитие нано-, биотехнологий неминуемо приведет к созданию самоорганизующихся и саморазвивающихся сред активных нано-, биоэлементов, которые могут быть использованы как в интересах здравоохранения, так и в интересах создания новых видов оружия. Встают проблемы контроля и корректировки (мягких форм управления) функционирования такого рода сред. Готова ли
современная наука к решению этих проблем и не окажутся ли неконтролируемыми среды активных нано-, биоэлементов? Очевидно, что сегодня наука к этому не готова, но понимание актуальности проблемы дает надежду на возможности ее корректной постановки и поиска путей решения. В центре решения этих проблем оказываются сложнейшие проблемы отношений человека и человечества с Вселенной и с микромиром.
В первую очередь надо лечить главную болезнь России -бессубъектность. Эта болезнь поразила в той или иной степени всех основных участников модернизационного процесса (государство, общественные и политические сообщества, социальные институты). Главные ее симптомы: блокировка рефлексии; неспособность адекватно воспринять и оценить сложившуюся ситуацию, подняться над нею, самоопределиться и самоидентифицироваться; отсутствие смелых, хорошо обдуманных «прорывных» идей и готовности, умело взаимодействуя с другими субъектами, их реализовать. Указанные симптомы «грубо и зримо» проглядывают в образе мышления и действий всех основных субъектов современной России, в том числе и власти, что достаточно точно фиксируется аналитиками.
Следует учесть, что важнейший аспект социогуманитарных технологий седьмого уклада будет связан с необходимостью обезопасить человечество от потенциальных угроз асоциального бесконтрольного использования технологий шестого уклада. Такого рода угрозы сегодня явно недооцениваются человечеством.
Важно отметить принципиальные различия в назначении со-циогуманитарных технологий седьмого уклада и когнитивных технологий шестого уклада. Когнитивные технологии ориентированы на обеспечение «внутренних задач» шестого уклада, в первую очередь обеспечение познавательной деятельности. При этом можно утверждать, что эти задачи вполне перекрываются задачами эргономики, при соответствующем ее развитии с учетом специфики новых видов деятельности. Социогуманитарные технологии седьмого уклада ориентированы на решение «внешних задач» по отношению ко всем технологическим укладам, в том числе и шестому укладу. Эти задачи принципиально новые как по масштабам, так и по требуемому методологическому и методическому обеспечению.
Философия должна стать базовой областью знания для формирования социогуманитарных технологий седьмого уклада.
С учетом сложившейся в стране ситуации наиболее актуальна разработка социогуманитарных технологий по следующим направлениям.
- Разработка методологии и мировоззренческих оснований для формирования «проектной идентичности» российского общества адекватной инновационному развитию страны.
- Создание методологии и механизмов «сборки» субъектов инновационного развития (от общества в целом, до отдельных элементов инновационной системы как целостных субъектов развития).
- Разработка моделей активных сред инновационного развития, ориентированных на множественные распределенные источники инноваций (нелинейная модель инноваций).
- Постановка и разработка проблемы «Альтернативная глобализация» как источник потенциального локомотива инновационного развития России (среды высокотехнологичных квазиавтономных социальных образований).
- Разработка методологии и технологий переориентации национальной безопасности с доминирующей «окопной логики» защиты от угроз, к логике обеспечения способности субъектов к развитию в динамично изменяющемся окружающем мире.
- Разработка философии высоких технологий - конвергенции гуманитарного и естественнонаучного знания.
- Разработка проблемы самоорганизации в шестом технологическом укладе.
- Разработка методологии и механизмов регулирования глобальных рисков инновационного развития.
- Разработка методологии и методов социогуманитарной экспертизы инновационных проектов и технологий.
- Разработка методологии и механизмов организации пространства знаний инновационного развития и навигации в нем.
Именно в России существует возможности разработки и использования социогуманитарных технологий инновационного развития в связи с тем, что общество устало от революционных переворотов, но одновременно присутствует общая неудовлетворенность существующими социальными институтами и проектами. Страна
живет в период реформирования, но не взирая на повсеместную усталость от этого реформирования и критику уже реализованных реформ, общество с одобрением относится к предложениям и проектам социальных реорганизаций и трансформаций. «Общество готово к внедрению новых социогуманитарных технологий, способных улучшить ситуацию в стране, и крепнет понимание того, что существующие тупики экономического развития возникли именно из-за пренебрежения или неумения воспитания субъектов реформирования, из-за полного отсутствия учета человеческого фактора» (012, с. 100).
О. В. Летов
2015.02.014. АКСЮТА М.Н. ПОЧЕМУ ОДНИ СЕМЬИ СЧАСТЛИВЫ, А ДРУГИЕ НЕТ. КАК ПРЕОДОЛЕТЬ РАЗНОГЛАСИЯ И ПРИУМНОЖИТЬ ЛЮБОВЬ. - М.: АСТ, 2014. - 317 с.
Ключевые слова: гендерная этика; семейные ценности; методы личностного роста; гендерные технологии.
Книга Максима Николаевича Аксюты - не только попытка ответить на «вечные вопросы»: как утолить человеческую потребность в счастье? Как обрести любовь? Возможно ли мужчинам и женщинам понять друг друга? Почему одни семьи счастливы, а другие нет? В чем смысл семьи сегодня? Это аналитический, методический дневник эксперимента с четкими методологическими правилами, продуманными упражнениями и экспертными рекомендациями для тиражирования этой практики налаживания взаимоотношений между супругами. Это подробный отчет о том, как выстроить семью, где рождается не только забота о самых близких, но и о будущем всего мира, освободиться от стереотипного мировосприятия, углубив круг взаимного сочувствия и понимания как себя, так и других. До недавнего времени инстинкт выживания заставлял людей объединяться в семьи: там человек чувствовал, что жизнь продолжается, ощущал соответствие своему предназначению. Система семейных отношений являлась самым естественным условием для удовлетворения экзистенциальной потребности человека в поиске смысла жизни. Реалии изменились, и человеку кажется, что он самодостаточен, проживет и без семьи, имеет право на «независимость», выстроенную на необременительных отноше-
