CC BY
16
НАУКА И ОБЩЕСТВО
2015.01.001. ЭСТ Р., ван. ИНТИМНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ: БИТВА ЗА НАШИ ТЕЛА И ПОВЕДЕНИЕ.
EST R., van. Intimate technology: The battle for our body and behavior / With assistance of Rerimassie V., Keulen I., van, Dorren G. - The Hague: Rathenau Instituut, 2014. - 86 p.
Ключевые слова: человек; интимные технологии; новые технологии; НБИК; киборг.
Публикация отражает результаты исследования, проведенного в Институте Ратенау - исследовательском центре, входящем в состав Королевской академии искусств и наук Нидерландов и финансируемом Министерством образования, культуры и науки Нидерландов. Институт занимается исследованиями развития науки и технологий и влияния, которое они оказывают на общество и политику. Авторы данной публикации - работники Отдела оценки технологий института. Книга состоит из предисловия и семи глав.
В предисловии к книге, написанном директором института Яном Стаманом (Jan Staman), отмечается следующая тенденция в развитии современных технологий: они начинают «гнездиться между нами, очень близко от нас и даже внутри нас». Люди становятся смесью человека и машины - киборгами. Можно привести множество примеров: компьютеры эволюционируют от настольных к переносным, далее к смартфонам, а скоро - к компьютеру-очкам. Благодаря глубинному анализу данных «Google» быстрее экспертов-медиков определяет наступление пандемии гриппа, а маркетологи, оценивая вкусы потребителей, больше доверяют технологиям распознавания эмоций, чем тому, что говорят сами потребители. Человечество вступает в новую фазу развития информационного общества, когда информационные технологии становятся интимными по своей природе. Воздействуя на людей непосредственно,
на личностном уровне, интимные технологии порождают множество этических и социальных вопросов. Часто они затрагивают фундаментальные права, как, например, право на частную жизнь, на физическую целостность, на безопасную окружающую среду, на собственность, а также право на свободу мысли и свободу совести. Политические и административные органы сегодня стоят перед вызовом: необходимо своевременно разработать моральные и правовые основания, которые позволили бы направить это развитие по правильному пути.
Человечество живет, отмечают авторы в первой главе «Момент интимных технологий», в переломный момент, когда расстояние между технологиями и людьми уменьшается с необычайной быстротой. «Мы впускаем технологии внутрь себя; мы помещаем их между нами. В результате технологии получают все больше знаний о нас и даже могут действовать совсем как мы, подражая каким-то чертам нашего поведения. Человек и машина обретают способность все больше смешиваться между собой, так что едва ли будет метафорой выражение, что мы становимся все более интимными в отношении технологий» (с. 8). Технологии все в большей мере делают людей индивидуальностями, личностями. Каким образом интимные технологии влияют на человеческую природу; будут ли они делать людей ближе к самим себе и друг к другу? На эти вопросы пытаются ответить авторы книги.
Название второй главы - «Технологии внутри нас, между нами, о нас и совсем как мы». Если говорить об имплантах, вживляемых в мозг, или биокультивируемых сердечных клапанах, то эти технологии становятся частями тела человека, а следовательно, и его идентичности. Технологии все глубже проникают и между людьми, например в виде средств массовой коммуникации. Они собирают знания о людях: так, умные камеры, направленные на кожу человека, могут измерять пульс, а будучи направлены на лицо женщины, определять, фертильна ли она, даже если она сама этого не знает. Наконец, некоторые технологии ведут себя «прямо как мы»: они обретают человеческие черты, проявляют разумное поведение или становятся похожими на людей по своему внешнему виду. Технологии становятся все более миниатюрными, все более умными и все более персонализированными.
Мобильный телефон в этом отношении - удачный пример. Тот объем вычислительной мощности, который требовался для доставки человека на Луну в 1969 г., теперь помещается в кармане или футляре. К этому привел целый ряд событий, и в первую очередь - революция в области материалов. В 1970-х годах материалы производились на микроуровне, теперь же можно действовать на уровне в тысячу раз меньше, проектируя объекты наноразмеров. С одной стороны, эта техника способствовала информационной революции, позволив хранить в цифровой форме большие объемы информации о телах и поведении, а затем имитировать и моделировать тело и поведение человека. С другой стороны, без мощных компьютеров невозможно было бы создать машины, способные производить наноматериалы и нанопродукты. Таким образом, на-но- и информационные технологии переплетаются и развиваются в виде направленной вверх спирали.
Обе эти научные области стимулируют и развитие наук о жизни, причем не только биологию, включая генетику и медицину, но и когнитивную нейронауку. Современное оборудование - от чипов ДНК до МРТ-сканов - открывает все больше возможностей для изучения тела и мозга человека и для вмешательства в них. Открытия в области наук о жизни, в свою очередь, становятся основой для таких достижений, как нейронные сети, ДНК-компьютеры и саморемонтирующиеся материалы. Таким образом, четыре технологических революции в областях нано-, био-, инфо- и когнитивных технологий стимулируют друг друга, и этот динамический квартет, именуемый НБИК-конвергенцией, «разгоняет огромную технологическую волну до состояния урагана» (с. 11). И значительную часть этой волны составляют интимные по своей природе технологии.
Некоторые мыслители считают это поворотной точкой не только во взаимоотношениях человека с технологиями, но и в человеческой истории в целом. «В течение всех предыдущих тысячелетий наши технологии были направлены вовне, на контроль за окружающей средой... Ныне, однако, мы в массовом порядке начали направлять технологии вовнутрь себя. Они стали соединяться с нашим мозгом, нашей памятью, нашими метаболическими процессами, нашими личностями, нашим потомством, а может быть, и с
нашими душами»1. Первым шагом в этом направлении можно считать период после Второй мировой войны, когда ученые начали пристально изучать человеческую природу, контролировать ее и подражать ей. В этом процессе участвовали такие дисциплины, как генетика, неврология, фармакология, информационные технологии и искусственный интеллект. Тогда они были в младенческом возрасте, сегодня же занимают главенствующие позиции. НБИК-кон-вергенция есть непосредственное продолжение этой относительно «юной» традиции, базирующейся на нынешней технической изобретательности и растущей взаимозависимости между физическими науками (нано- и информационными технологиями) и науками о жизни (био- и когнитивными технологиями). Цель же остается той же, что и в 40-е годы прошлого столетия: понять человека и его социальный мир, контролировать его и подражать ему. Она лишь стала намного ближе.
Переплетение физических наук и наук о жизни находит выражение в двух технологических мегатрендах: «биология все в большей мере становится технологией», а «технология все в большей мере становится биологией»2. Первое заявление означает, что живые системы все чаще оказываются изготовленными человеком. Это - генетически модифицированные быки, клонированные овцы, искусственно выращенные сердечные клапаны или реконструированные бактерии. Но речь идет не только о биологических вмешательствах, возникают вмешательства, базирующиеся на информационных технологиях, например воздействующие на мозговые процессы. Примером может служить глубокая стимуляция мозга, направленная на ослабление тремора у пациентов с болезнью Пар-кинсона. Противоположная тенденция отражается в артефактах, которые становятся все больше похожими на живые объекты или представляются способными вести себя как человек. Так, во Франции есть банкоматы, которые распознают голландские банковские карты и показывают тексты на голландском языке. Другие устройства способны распознавать человеческие эмоции и учитывать их в своем поведении.
1 Garreau J. Radical evolution: The promise and peril of enhancing our minds, our bodies - and what it means to be human. - N.Y.: Doubleday, 2004.
Arthur W.B. The nature of technology: What it is and how it evolves. - L.: Allen Lane, 2009.
При изучении человека эти два мегатренда могут преобразоваться в три тенденции. Во-первых, человеческие существа все больше выглядят как машины, которые можно разбирать для проверки и ремонта, а можно подвергать апгрейду или улучшать каким-то иным образом. Во-вторых, машины становятся все более гуманоидными или, по крайней мере, инженеры стремятся наделить их человеческими чертами, чтобы они становились социальными, эмоциональными, а может быть, даже моральными и любящими творениями. В-третьих, изменяются взаимодействия между людьми, вследствие того что машины все глубже проникают в частную и социальную жизнь человека.
В связи с этим возникает вопрос о том, насколько совместимы интимность и технологии. Некоторые авторы считают, что выражение «интимные технологии» внутренне противоречиво: интимность - это человеческое чувство конфиденциальности и внутренней связанности с кем-либо, и такое понятие никак не совместимо с понятием технологии, относящимся к безжизненным устройствам, собранным на шурупах и болтах. Но действительно ли это так? Действительно ли люди склонны воспринимать себя как машины, в значительной мере изготовляемые? И могут ли они видеть в машинах гуманоидов или даже романтических партнеров? От подобных вопросов уже нельзя отмахнуться чистосердечным «нет» или «полная бессмыслица», человечество достигло момента, когда приходится искать новые ответы.
Третья глава носит название «Человек как машина». Эту идею развивал еще в XVII в. Р. Декарт в рамках своего механистического мировоззрения. Природу он рассматривал как зубчатый механизм без какой-либо цели или внутреннего смысла. Это открывало возможность поиска таких чудес, как способы ремонта человеческих тел. Современник Декарта В. Гарвей открыл, что сердце - это насос. Однако после этого понадобилось больше трех с половиной веков, чтобы в 1982 г. кардиохирурги смогли поставить человеку искусственное сердце. И даже тогда пациент смог прожить после операции всего 112 дней. Пока что реципиенты с искусственным сердцем могут надеяться продлить свою жизнь на несколько лет.
В свете сегодняшних открытий и их приложений ученые все чаще обращаются к метафоре машины. Например, они рассматри-
вают мозг как центральный регулятор поведения и эмоций и считают, что на выполнение им этих функций можно влиять извне. Так, М. Киндт (M. Kindt), профессор экспериментальной клинической психологии из Амстердама, обнаружила, что своевременно назначаемое лечение антигипертоническими препаратами может помочь пациентам, страдающим от ослабления памяти. Более инва-зивный метод - уже упоминавшаяся глубокая стимуляция мозга. Нейронный стимулятор, помещаемый под ключицей, посылает электрические импульсы на электрод, хирургически вживленный в определенный участок мозга. Эта технология уже помогает десяткам тысяч пациентов с болезнью Паркинсона. Есть сведения о том, что она помогает и при депрессии.
В последнее время многие эксперты выказывают беспокойство по поводу возможности влиять на мозг человека на расстоянии с помощью электронных устройств. Сценарий Судного дня -это контролируемая на расстоянии робокрыса. С помощью электродов части мозга крысы связаны с ее усами и контролируются с помощью беспроводной связи, заставляя ее двигаться вправо или влево. Для того чтобы животное подчинялось беспрекословно, электроды соединяются также с центром удовольствия1. Что остается человеку, сокрушаются критики, если можно изменять его эмоции и настроение простым нажатием кнопки? Они считают, что глубокая стимуляция мозга, обещающая сделать людей менее зависимыми от судьбы, на самом деле накрепко привяжет их к технологии. Впрочем, пока что надежных кнопок счастья не существует.
В то время как некоторые чересчур спешат с опасениями относительно этих новшеств, другие не могут дождаться той поры, когда новшества реализуются. Каждый, полагают они, вправе контролировать свои тело и мозг с помощью технологий, превзойдя таким образом человеческие ограничения. Они хотят выйти за пределы человеческого существования, и потому их называют трансгуманистами. Наиболее известный их представитель - Раймонд Курцвейл (Raymond Kurzweil).
Конвергенция НБИК-технологий развивается именно в этом направлении. В трансгуманистические изыскания, однако, вовлечена не только официальная наука. Многие - их называют биоха-
1 Meek J. Live rats driven by remote control // The Guardian. - L., 2002. - May 2.
керами или гриндерами - пытаются воплотить свои замыслы в гаражах, на чердаках и в сараях. Они в буквальном смысле слова хотят проникнуть внутрь своего тела, добиться, чтобы тело могло делать то, что не дано ему природой, выступая в качестве подопытных морских свинок. Они без сомнений экспериментируют с транскраниальной стимуляцией постоянным током (transcranial direct current stimulation - tDCS)1. А поскольку некоторые потребители хотят улучшить работу своего мозга, некоторые предприниматели пользуются этими новыми возможностями для своего бизнеса. Так, компания «Foc.us» уже выпустила на рынок наушники, которые должны стимулировать деятельность префронтальной части мозга.
Биохакеры стремятся также приобрести новые чувства. Наиболее известный из них - художник-дальтоник Нейл Харбиссон (Neil Harbisson). Он носит на голове прибор - айборг (eyeborg), -который воспринимает цвета и преобразует их в звуки. Теперь он чрезвычайно чувствителен к цветам и благодаря айборгу может воспринимать даже инфракрасный и ультрафиолетовый цвета. Харбиссон считает себя киборгом - смесью человека и машины. В 2010 г. он основал Фонд Киборг (Cyborg Foundation), чтобы поощрять людей к превращению в киборгов и отстаивать их права.
Такие эксперименты не остаются достоянием одних лишь художников и биохакеров. В течение многих десятилетий культура допинга доминирует в мире велосипедного спорта. Профессиональные игроки в покер глотают модафинил, чтобы сохранять бодрость и не ослаблять внимание. Риталином пользуются не только те, кто страдает синдромом гиперактивности: в Университете Эразма 3% студентов используют его для усиления концентрации, а 5% - как наркотик для вечеринок. Тем не менее большинство голландцев не хотят превращаться в киборгов (с. 25). Они боятся принуждения и погони за улучшением: будут ли работодатели требовать обязательного употребления таблеток концентрации и можно ли будет избежать этого, если коллеги станут принимать такие таблетки?
Четвертая глава - «Машины во взаимодействиях между людьми». Технологии играют все более важную роль в интимных
1 Sinicki A. The biohacking and grinding movement: How to become a transhuman? - 2013. - Mode of access: http://www.the-biomatrix.net/grinders-biohackers.htm
межличностных взаимодействиях. Общение лицом к лицу, без технологических средств - это только один из многих способов, с помощью которых люди совместно социализируются. Но даже и при таком общении технологии оказывают свое действие на людей, тормозя разговоры.
Интернет и социальные сети порождают фундаментальную путаницу относительно ценности и места интимной жизни. Область интимного - это прежде всего то, что связано с телом и с вопросами, которыми можно делиться только с близкими людьми: с возлюбленными, ближайшими членами семьи и подлинными друзьями. Эпоха Интернета вытесняет это простое определение «интимного».
Хотя социальные сети и Интернет почти невидимы, они могут оказывать разрушительное влияние на пространство внимания человека, его социальную интуицию и мышление. Некоторые утверждают, что люди становятся поверхностными, поскольку блуждание в сети позволяет извлечь только малое количество информации, тогда как добрая старая книга способствовала бы тому, чтобы они мыслили в более широких контекстах1.
Изменяется даже способ обретения опыта людьми. Если прежде надо было стоять тихо и фокусировать внимание, чтобы реально впитать опыт, сегодня можно обрести опыт, находясь в движении. Люди ищут такие области, которые, подобно Интернету, порождают и предполагают движение.
Еще один пример влияния технологий на интимность взаимоотношений обсуждается в связи с дебатами относительно дронов -беспилотных летательных аппаратов, способных наносить бомбовые удары. Они управляются дистанционно, с расстояния в тысячи миль. Оператор решает вопрос о жизни и смерти, основываясь на образе, который он видит на экране. Такой офисный воин живет в двух мирах: в рабочее время он убивает врагов, а вечером приходит домой, в семью. Риск заключается в том, что вражда кажется менее реальной. Вот слова одного из операторов: «Это похоже на видеоигру. Она кажется немного кровожадной. Но она чертовски холодна»2.
1 Carr N. The shallows: How the internet is changing the way we think, read and
remember. - L.: Atlantic books, 2010.
2
Singer P.W. Wired for war: The robotics revolution and conflict in the twenty-first century. - N.Y.: The Penguin press, 2009. - Р. 308-309.
Наряду с этим технологии могут применяться, для того чтобы передавать на расстояние чувства и переживание интимности.
Следующая, пятая, глава - «Машина как человеческое существо». Авторы отмечают, что машины выступают не только в качестве начинки в бутерброде между двумя людьми; многие уже философски и эмоционально подготовлены к тому, чтобы, как пишет американский социолог науки Ш. Тэркл, «серьезно считать их потенциальными друзьями, конфидентами и даже романтическими партнерами»1. Она считает, что человечество стоит на пороге того времени, когда социальная компания и мнение технологических артефактов станут нормальной частью жизни людей. Сегодня уже невозможно обойтись без советов Rain Radar, точно предсказывающего выпадение осадков, или навигатора GPS. Это - цифровые конфиденты людей. Аппарат Tone Check помогает пользователю контролировать состояние своего здоровья.
Некоторые философы полагают, что в близком будущем люди будут считать технологические артефакты «значимыми другими». Постепенно технологии начнут играть роль близких людей и в качестве таковых станут важными для формирования и выражения идентичности человека. Именно потому, что люди столь интенсивно пользуются портативными устройствами, они, в свою очередь, участвуют в выстраивании их профиля. Они становятся зеркалом человека и позволяют понять, кто он есть или по крайней мере дают его технологический образ.
Создание все новых типов роботов побуждает к серьезному обсуждению вопросов о взаимодействии людей с ними, о тех функциях, которые они будут выполнять в этих взаимодействиях. Так, несколько лет назад на рынке появился секс-робот Roxxxy, выполненный в виде женщины ростом 170 см, весом 25 фунтов. Она двигается, у нее есть сердцебиение, она реагирует на прикосновения и может говорить о вещах, которые нравятся ее пользователю. Шахматист Дэвид Леви считает, что к 2050 г. станут нормой даже свадьбы между людьми и роботами. Но действительно ли мыслимо такое, чтобы люди передоверили любовь и заботу маши-
1 Turkle S. Alone together: Why we expect more from technology and less from each other. - N.Y.: Basic books, 2011.
нам и что в будущем самые интимные отношения будут у людей с роботами?
В шестой главе - «Поле политической битвы» - подводится итог анализа описанных мегатрендов и отмечается, что их объединение приводит к развертывающейся в настоящее время интимно-технологической революции. Как на нее реагировать? Иногда люди недоверчиво относятся к ее результатам, но чаще пылко принимают технологии, которые участвуют в формировании человеческого тела, мозга и социального окружения. Воспринимая машины все более серьезно, люди все больше ощущают себя изготавливаемыми и впускают технологии в свое интимное окружение. Они становятся киборгами, человеко-машинами.
Люди сами оказываются передовым рубежом науки и главным сырьем информационного общества. Недаром исследователи Массачусетского технологического института придумали термин «глубинная обработка реальности» (reality mining), а основатель Фейсбука М. Цукерберг в фильме «Социальные сети» обозначил свои амбиции как «раскопки всего социального опыта, который накоплен в колледже, и перевод его в онлайновое состояние» (цит. по: с. 59). Глубинная обработка с помощью социальных сетей, начатая американскими студентами в 2004 г., ныне охватывает более миллиарда человек во всем мире. Таким образом, человеческие тела, мозг и социальная среда теперь не могут избежать законов науки и рынка.
Подобно тому как промышленные технологии кардинально изменили естественную среду обитания человека, интимные технологии радикально изменят саму человеческую природу. Поэтому вопрос о том, что значит быть человеком, становится одной из центральных моральных и политических проблем этого столетия1. Жизненно важно уже сейчас начать коллективную дискуссию о том, какого будущего хотят люди и какие элементы они не хотят потерять.
1 Toffler A. What moral standards we have? // USA today. - 2000. - January 7; The onlife manifesto: Being human in a hyperconnected era / Broadbent S., Dewan-dre N., Ess C., Floridi L., Ganascia J.-G., Hildebrandt M., Laouris Y., Lobet-Maris C., Oates S., Pagallo U., Simon J., Thorseth M., Verbeek P.-P. - Brussels: European Commission, 2013.
Главный политический и моральный вопрос сегодня: до какой степени люди должны быть свободны в своей самореализации и технологическом улучшении? Он включает и вопрос обоснования: в какой мере люди будут иметь равный доступ к таким ресурсам?
Людям необходимо задуматься, хотят ли они передать сложную задачу социальной и эмоциональной заботы технологиям? Если сделать это в больших масштабах, они утратят часть своей человечности. Точно так же, как интимные отношения с другими формируют людей, забота о других помогает им расти. Действительно ли человек ждет, когда робот или машина станет «значимым другим», другом или партнером? Это навсегда избавит людей от множества проблем, например от семейных ссор, однако будет ли устраивать их такая жизнь?
Б.Г. Юдин
2015.01.002. ПАЛМЕР С., ШИБЕКИ Р. КАКИЕ КОНЦЕПЦИИ НАУЧНОЙ КОММУНИКАЦИИ ПОДДЕРЖИВАЮТСЯ ОРГАНАМИ, ФИНАНСИРУЮЩИМИ НАУЧНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ? PALMER S., SCHIBEKI R. What conceptions of science communication are espoused by science research funding bodies? // Public understanding of science. - 2014. - Vol. 23, N 5. - P. 511-527. - DOI: 10.1177/0963662512455295.
Ключевые слова: участие общества; финансирование исследований; научная коммуникация; научная политика.
С. Палмер получила степень доктора социологии в Университете Мэрдок в Австралии, в настоящее время работает исследователем в частном секторе. Р. Шибеки имеет степень доктора философии по научному образованию, интересуется изучением науки в школе, особенно - отношением учащихся к науке.
В статье анализируются концепции научной коммуникации, обнаруженные в литературе и на веб-сайтах органов, финансирующих исследования, в Европе, Южной Америке, Азии и Океании и Африке.
В опубликованном в 2007 г. докладе Европейской комиссии выделена следующая задача - «способствовать вовлечению различных элементов демократического гражданского общества в ев-
