CC BY
16шениям норм о способах прекращения обязательств противоречит существу семейных отношений, возникающих в приемной семье.
Н.В. Крысанова
НАСЛЕДСТВЕННОЕ ПРАВО
2014.04.029. МАДОФФ Р. Д. ЛЕГЕНДЫ ДВУХ НАРОДОВ: СРАВНЕНИЕ НАСЛЕДСТВЕННОГО ПРАВА ДВУХ КАЖУЩИХСЯ ПРОТИВОПОЛОЖНЫМИ ПРАВОВЫХ СИСТЕМ. MADOFF R.D. A tale of two countries: Сошрай^ the law of inheritance in two seemingly opposite systems // Boston college international and comparative law review. - Boston, 2014. - Vol. 37, N 2. - P. 333-351. - Mode of a^ess: http://lawdigitalcommons.bc.edu/ cgi/viewcontent.cgi?article=1723&context=iclr
Ключевые слова: наследственное право США и Франции; завещание; условия завещаний; обязательная доля.
На первый взгляд, наследственное право Франции и США исходят из диаметрально противоположных начал, но внимательное изучение современных тенденций развития их институтов и их практической реализации привело автора к пониманию, что различия между ними не столь велики.
Основным принципом американского наследственного права является свобода завещания. Верховный суд США считает, что она вытекает из конституции. Право взрослых детей получить обязательную долю в наследстве не закреплено ни в федеральном законодательстве, ни в законодательстве штатов. Более того, в 49 штатах (исключение составляет Луизиана) наследодатель может лишить наследства и несовершеннолетних или находящихся на иждивении детей, даже если в результате дети окажутся на государственном обеспечении. Придание столь большого значения свободе завещания объясняется тем, что в США (за исключением Луизианы) сильны традиции общего права, для которых важной ценностью является право человека определять судьбу своего имущества по собственному усмотрению. Для стран континентального права, наоборот, собственность - принадлежность семьи.
Правда, сейчас большинство стран общего права (Новая Зеландия, Австралия, Англия, некоторые провинции Канады) приня-
ли законодательство о поддержке семьи, в соответствии с которым члены семьи и иждивенцы могут предъявлять иски о присуждении им большей доли, нежели предусмотрено завещанием. Но в США дети, лишенные наследства, остаются без статутных средств защиты. Чаще всего американцы лишают наследства внебрачных детей (а сейчас к этой категории относится 40% американских детей) или детей от предыдущего брака. Возможность оставить несовершеннолетних детей без наследства особенно контрастирует с тем вниманием, которое в США уделяется должной заботе родителей о ребенке при жизни. Причем интересно, что в большинстве американских юрисдикций факт ненадлежащего исполнения родителями своих обязанностей по содержанию ребенка не помешает таким родителям наследовать за ребенком в случае его смерти.
Единственным штатом, в котором имеется законодательное установление обязательной доли для детей, является Луизиана. И то это требование смягчилось - раньше распространялось на всех детей, теперь только на детей младше 23 лет и больных. Такой порядок критикуется в юридической литературе. Однако мало того, что предложения пойти по французской модели или принять законодательство о поддержке семьи по примеру других стран общего права остались неуслышанными, еще и Луизиана ограничила меры, направленные на защиту интересов детей наследодателей.
Мерами не только определения посмертной судьбы имущества, но и контроля за поведением других лиц являются известный общему праву институт условного траста, а также включение в завещания определенных условий. Суды признают такие условия действительными, если они не противоречат публичному порядку. Например, распространены на практике условия о вступлении или, наоборот, невступлении наследников в брак. Хотя право на вступление в брак гарантировано конституцией, суды чаще всего считают, что подобные условия направлены на ограничение не этого права, а права на получение наследства, и поэтому допустимы. Родители нередко ставят своим детям условие вступить в брак с лицом, принадлежащим к определенной социальной группе, а мужья своим женам - не вступать в новый брак после их смерти. В качестве примера автор приводит случай, когда отец требовал, чтобы сын женился на еврейской девушке в течение семи лет после его смерти.
Несколько сложнее ситуация, когда завещатель хочет подтолкнуть наследника к расторжению брака. Суды могут посчитать такое условие противоречащим публичному порядку (например, в случае, когда наследодатель требовал от своих детей вступать в брак с греками, исповедующими православие, суд отказался применить это условие к тем наследникам, которые уже состояли в браке с не соответствующими этому требованию лицами, поскольку иначе получилось бы, что они стимулируются к разводу). Однако тут все дело в формулировках: если это условие будет сформулировано как намерение оказать материальную поддержку в случае развода, оно будет признано действительным, отмечает автор.
Другой сферой, контроль над которой нередко осуществляется путем включения в завещание условий, является, как ни странно, религия. Несмотря на то что свобода вероисповедания - одна из фундаментальных конституционных свобод, суды последовательно признают непротивоправность условий, направленных на стимулирование наследников быть или не быть приверженцами какой-либо определенной религии. Например, в одном случае женщина могла получить доход от траста лишь в случае, если станет исповедовать католичество; в другом наследодатель настаивал, чтобы внуки оставались добрыми приверженцами пресвитерианской церкви, в третьем - отец требовал от сына регулярных посещений конкретной церкви, освободить от которых могла только серьезная болезнь или иные чрезвычайные обстоятельства. Но это еще не самое удивительное, отмечает автор. Поскольку для США в принципе характерно одобрительное отношение к религии, понятно, что суды не считают противоречащими публичному порядку условия, стимулирующие людей исповедовать какую-либо религию. Более странно, что суды признают действительность и противоположных условий: например, дочь наследодателя смогла получить наследство, только доказав, что она не исповедует католичество и не вступила в брак с католиком.
В последние годы во многих штатах были отменены ограничения на срок существования частных трастов (ранее в ряде юрис-дикций он ограничивался 90 годами). Это означает, что такие трасты смогут существовать практически вечно. Таким образом, получится, что учредители обеспечат контроль над поведением не только своих детей, но и многих последующих поколений потомков.
Французское законодательство на первое место ставит интересы семьи и требует, чтобы от половины до трех четвертей наследства досталось детям. Эти правила о «резерве», т.е. об обязательной доле, нельзя обойти даже путем прижизненного дарения, поскольку применяется фикция наследственной массы, в которую включается стоимость подаренного. Обойденные наследники могут обращаться к одаренным с исками, требуя вернуть им часть подаренного, соответствующую их «резерву». В настоящий момент в круг принудительных наследников входят дети, а при их отсутствии - супруг. Если наследодатель имел одного ребенка, обязательная доля, причитающаяся такому ребенку, составляет половину наследственной массы; при наличии двух детей им причитается по одной трети. При наличии троих и более детей между ними разделяется три четверти наследственной массы и получается, что наследодатель может свободно завещать только ее четверть. До 2000 г. в рамках института «обязательного резерва» внебрачные дети наследодателя дискриминировались - их необходимая доля составляла только половину от доли законнорожденных детей, и только решение Европейского Суда по правам человека по делу Mazurek v. France положило конец такой дискриминации
Вторая категория необходимых наследников по французскому праву - супруги. До 2001 г. институт «резерва» на них не распространялся, теперь же в отсутствие у наследодателя детей они получают вне зависимости от содержания завещания одну четверть наследства. Кроме того, переживший супруг по правилам об общей собственности вправе претендовать на половину имущества, приобретенного в браке. В целом, отмечает автор, французское наследственной право с 1804 г. претерпело мало изменений, оно гораздо стабильнее французской Конституции.
Несмотря на, казалось бы, кардинальные различия, между американским и французском наследственным правом не такая уж глубокая пропасть, как может показаться с первого взгляда. Во всяком случае, наблюдается тенденция к сближению рассматриваемых институтов двух правовых систем.
Автор приводит слова профессора Мелани Лесли, которая, изучив практику американских судов по искам об оспаривании завещаний за пять последних лет, пришла к выводу, что свобода завещания в значительной степени - миф. Американские суды нахо-
дят множество средств для ограничения свободы завещания, чтобы защитить интересы детей наследодателя: это и признание неспособности наследодателя к разумному составлению завещания, и избирательное внимание к соблюдению формальностей именно в тех случаях, когда завещание нарушает интересы детей, и обнаружение фактов обмана завещателя или недолжного влияния на его волю. Кроме того, в некоторых штатах в последние годы наблюдается более активное признание судами условий в завещаниях противоречащими публичному порядку. Такой подход даже нашел отражение в Третьем своде права трастов 2003 г.: условия траста противоречат публичному порядку и, соответственно, признаются оспоримыми, если они накладывают ограничения на поведение бенефициара, например, определяют, с кем бенефициару вступать в брак, какую религию исповедовать или не исповедовать, какую избрать профессию.
И наконец, нельзя не учитывать, что половина американцев умирают, не успев составить завещание. В таком случае дети призываются к наследованию на основании законодательства штатов о наследовании в отсутствие завещания.
Во Франции для обхода норм об обязательном «резерве» можно воспользоваться институтами страхования жизни (с назначением любого выгодоприобретателя), узуфрукта (в пользу пережившего супруга) и «тонтины» (tontine) - общей собственности, доля умершего в которой отходит пережившему сособственнику.
В 2006 г. в нормы Гражданского кодекса Франции о наследственном праве были внесены важные изменения, расширяющие свободу завещания. Правила о необходимых наследниках были смягчены, из их числа были исключены родители наследодателя. Требовать «резерва» теперь можно только в денежном, а не в натуральном виде.
Наследодатели получили более широкие возможности прижизненно распределять имущество между своими детьми (в отсутствие их возражений), например, передать семейный бизнес тому из детей, кто был более активен в осуществлении предпринимательской деятельности, без риска пересмотра результатов такой передачи после открытия наследства.
Кроме того, было закреплено право наследодателя передавать свое имущество во временное управление сроком до пяти лет,
хотя бы такое имущество и было включено в обязательную долю. Это правило особенно востребовано в тех ситуациях, когда наследуются предпринимательские активы или когда в числе наследников оказываются несовершеннолетние. Данная новация получила самые противоположные оценки комментаторов, в числе которых ее характеристика как дозволение наследодателю «управлять своим имуществом с того света».
Таким образом, различия между наследственным правом двух стран и его реализацией на практике в последнее время сильно смягчились. Это отчасти объясняется тем, что значительная часть американцев и французов умирают, не составив завещания; что большинство американских завещателей завещают имущество детям и супругу. Однако, безусловно, серьезные различия сохраняются, и основаны они, по мнению автора, на разнице в ценностях, которые лежат в основе наследственного права двух стран. Во Франции считается, что все дети заслуживают равного отношения, если только речь не идет о каких-то особых нуждах отдельных детей или об интересах семейного бизнеса. Для США все-таки основополагающей ценностью остается право человека распоряжаться своей собственностью по своему усмотрению.
Е.А. Афанасьева
2014.04.030. ЗАВЕЩАТЕЛЬНАЯ ПРАВОСУБЪЕКТНОСТЬ И РАЗДЕЛ НАСЛЕДСТВА. (Реферативный обзор).
Ключевые слова: субъект наследственных правоотношений; завещательная правосубъектность; наследственное имущество; раздел наследства; институт обязательной доли.
В обзоре представлены работы ученых, исследующих проблемы правового статуса субъектов наследственных правоотношений, а также раздела наследственного имущества.
Возможность отождествления категорий наследственной и гражданской правосубъектности может быть признана только в случае их полного совпадения с гражданско-правовыми категориями дееспособности и правоспособности, что не всегда представляется целесообразным, считают О.Е. Блинков и Р.А. Барков (1). По их мнению, необходимо ввести в оборот категорию «завещательная правосубъектность», содержание которой составляют два
