CC BY
12
МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ
2014.04.028. ВАН ЮН, ПАУЛИ Л. ДИСКУССИИ О ГЕГЕМОНИИ США В ПОЛИТЭКОНОМИИ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ КИТАЯ.
WANG YONG, PAUL Y L. Chinese IPE debates on (American) hegemony // Rev. of intern. political econ. - L., 2013. - Vol. 20, N 6. -P. 1165-1188.
Ключевые слова: КНР; США; гегемония; политэкономия международных отношений.
Ван Юн (профессор Школы международных отношений Пекинского университета, КНР) и Луис Паули (заведующий кафедрой глобализации и управления Университета Торонто, Канада) рассматривают динамику взглядов китайских исследователей политэкономии международных отношений за последние 30 лет.
Китайские ученые вступили в международную дискуссию в сфере политэкономии международных отношений лишь после начала экономических реформ в конце 1970-х годов, давших толчок перестройке экономики на рыночные рельсы, ее открытию для международной торговли и инвестиций. В центре китайских полит-экономических исследований оказалась Америка и ее положение «гегемона» на международной арене.
До начала реформ в академических кругах Китая было принято рассматривать американскую гегемонию в марксистских терминах: США изображались как империалистическая держава, стремящаяся проникнуть в каждый уголок планеты, а их политика выражала интересы монополистического капитала, выкачивающего ресурсы из развивающихся стран. Такая точка зрения резонирует с историческим прошлым Китая в отношениях с Западом и Японией. Вплоть до сегодняшнего дня академические круги, несмотря на изменение общего дискурса, так или иначе остаются в русле критического подхода к любым действиям могущественных государств, навязывающих свою волю более слабым.
Однако последние два с лишним десятилетия ученые стали больше подвергаться влиянию американской научной мысли (за счет широкой публикации переводной литературы и межуниверситетского обмена), поэтому отношение к гегемонии США начало
смягчаться. Сохраняя критическое отношение к отдельным действиям США, китайские ученые стали рассматривать установившийся после 1945 г. мировой порядок как в общем благоприятный для восстановления и развития Китая.
На первое место выдвинулся вопрос не об обладании государством относительно большой властью в международных отношениях, а о том, злоупотребляет оно ею или нет. Отсюда необходимость изучать условия, при которых может произойти злоупотребление властью. Некоторые ученые допускали, что «определенные конфигурации власти, подразумевающие "гегемонию", могут быть благоприятными, так как могут способствовать установлению легитимного политического порядка» (с. 1169). Проще говоря, гегемон защищает от хаоса.
В некоторых работах проводили водораздел между «властной гегемонией» и «институциональной гегемонией», в иной трактовке разделяли гегемонию как «превосходство» и как «лидерство». В обоих случаях США отводилась позитивная роль лидера в созидании институционального порядка.
В целом позитивная роль США признается в установлении системы свободной международной торговли, бенефициарием которой является Китай. На этой основе получила развитие идея целесообразности поддержки США как лидера и гаранта существующей системы. Большое внимание теперь уделяется расширению общих интересов Америки и Китая в разных областях.
Эволюция взглядов китайских исследователей отражает изменение положения Китая в глобальной экономике и, соответственно, изменение в восприятии китайских лидеров международного положения страны: «Свое положение "революционера" в мировой системе Китай сменил на положение участника и бенефициария» (с. 1172).
К началу реформ китайское руководство рассматривало Советский Союз как главную потенциальную угрозу безопасности КНР. Поэтому США стали не только фактором содействия экономической модернизации страны, но также оборонительным оплотом от советского империализма. После окончания войны во Вьетнаме США стали восприниматься как обороняющаяся сторона, гегемоном же теперь представлялся СССР с его экспансионистскими устремлениями в Азии и Африке.
На некоторое время потепление в китайско-американских отношениях было остановлено из-за санкций, которые были наложены на КНР из-за событий на площади Тяньаньмэнь в 1989 г. Однако фактически ответом китайского руководства на санкции Запада была более глубокая интеграция в глобальный капиталистический порядок. «К середине 1990-х годов учеными был заложен интеллектуальный фундамент для поддержания усилий Китая по стабилизации американоцентричной системы» (с. 1173).
Еще одним ключевым событием либерального поворота в китайской политэкономии международных отношений стало вступление Китая в ВТО в 2001 г. Это событие дало толчок к укреплению либерального восприятия торговой мощи США, важнейшей темой сделалась необходимость обратить ее к выгоде Китая. Находились и критики, которые доказывали, что существующая глобальная торговая система действует в интересах лишь сильнейших игроков, что она используется США как торговое оружие для поощрения друзей и наказания недругов.
Новый поворот в дискуссиях о гегемонии США произошел после терактов 11 сентября 2001 г. Китайские аналитики усмотрели стремление США под предлогом борьбы с терроризмом переделать мировой порядок: заменить многополярную систему во главе с США однополярной, Американской империей. Прибавилось скептицизма и в отношении неолиберальной экономической политики, проводимой Вашингтоном. Критики неолиберализма обвиняли США в том, что навязываемая ими экономическая модель подвергает развивающиеся страны чрезмерным рискам, притом что возглавляемая ими мировая экономическая система все больше демонстрирует свою неустойчивость.
Набирать популярность стали «новые левые». Под прицел их критики в первую очередь попало стремление США получить контроль над денежными и финансовыми потоками, что является в нынешних реалиях самым важным источником накопления благ. После кризиса 2008 г. и последующей рецессии США китайские исследователи по всему идеологическому спектру стали говорить об опасности продолжения накопления долларовых резервов. Был поднят вопрос о диверсификации валютных активов.
Китайские аналитики обеспокоились зависимостью страны от международных экономических связей. Поскольку Америка яв-
ляется крупнейшим экспортным рынком для Китая, ученые обеспокоены экономическим упадком лидера системы. Китайские власти во время кризиса 2008 г. приняли ряд стимулирующих мер для поддержания ликвидности глобальной финансовой системы, «чтобы, помогая Соединенным Штатам, помочь самим себе» (с. 1178).
При всей критике либерализма экономическая политика Китая на протяжении 2000-х годов шла либеральным курсом, который возобладал теперь и в финансовой сфере (иностранные банки получили доступ на китайский финансовый рынок, Народный банк Китая был реструктурирован по аналогии с ФРС США).
В целом взгляды китайских исследователей политэкономии международных отношений с конца 1980-х до конца 2010-х годов можно охарактеризовать как переход от марксистской критики к прагматичным аргументам в пользу необходимости на данном этапе приспосабливаться к гегемонии США. «На данном этапе» -здесь ключевая фраза, поскольку в научной дискуссии сейчас возникают аргументы о возможном конце мировой системы во главе с США и о необходимости разработать «запасной план действий».
Глобальный финансовый кризис стал стимулом для дискуссий о возможности Китая начать процесс реформирования международной экономической системы и ее ключевых институтов. Популярность приобрели идеи реформирования международной валютной системы путем диверсификации резервной валюты или создания наднациональной валюты.
Однако серьезных исследований о том, как Китай мог бы заменить США у руля международной системы, еще не существует. Некоторые полагают, что огромное стареющее население, низкий уровень ВВП на душу населения будут долго оставаться препятствием на пути к мировому лидерству.
Ведущей тенденцией среди ученых КНР является призыв к правительству не брать на себя роль лидера, не портить отношений с США, а стремиться к выработке коллективного лидерства на базе системы ООН и перспективного механизма 020, а также сосредоточиться на проблемах собственной экономики и модернизации. «Однако нет причин сомневаться в том, что среди современных политэкономов Китая возродится более критическая позиция, если США будут угрожать китайскому внутреннему порядку. Резкие изменения на глобальных рынках, особенно на энергетических
рынках, также могут породить сомнения в необходимости опираться на американское лидерство» (с. 1182).
С.Ю. Крикалова
2014.04.029. ТАКЭУТИ ХИРОКИ. КИТАЙСКО-ЯПОНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ: ВЛАСТЬ, ВЗАИМОЗАВИСИМОСТЬ И ВНУТРЕННЯЯ ПОЛИТИКА.
TAKEUCHI HIROKI. Sino-Japanese relations: power, interdependence, and domestic politics // Intern. relations of the Asia-Pacific. - Oxford, 2014. - Vol. 14. - P. 7-32.
Ключевые слова: Китай, внешняя политика; Япония, внешняя политика.
В последние 20 лет Япония и КНР усилили экономические связи в форме двусторонней торговли и прямых инвестиций. Одновременно происходит ухудшение политических отношений, особенно из-за территориальных претензий Китая относительно островов Сэнкаку/Дяоюй. Охлаждение и восстановление отношений происходит неравномерно, и часто реакция сторон, в особенности Китая, оказывается запоздалой. Наиболее характерный пример - реакция КНР на заявление японских властей о покупке части островов архипелага Сэнкаку (находившихся до этого в частном владении). Впервые такое заявление прозвучало в апреле 2012 г. от наиболее радикального японского политика Исихара Синтаро, однако реакция Пекина была сдержанной. Когда заявления повторились в августе, притом в более мягкой форме, представители КНР неожиданно разразились критикой и обвинениями.
Не вполне ясно, в какой степени правящие круги КНР руководствуются общественным мнением, высказываемым посредством Интернета. В отношении Японии высказывания в Сети, как правило, носят радикально-националистский характер, но следует учитывать, что они не обязательно выражают настроения общества, это лишь небольшой, но наиболее активный и практически экстремистский сегмент.
Такэути Хироки (Южный методистский университет, Даллас, США) обращается к нескольким теориям международных отношений с целью объяснить создавшееся положение.
