CC BY
387
УДК: 327.8 ГРНТИ: 11.25.91
ГЛОБАЛЬНАЯ ГЕГЕМОНИЯ КИТАЯ: РЕАЛЬНОСТЬ И ПЕРСПЕКТИВЫ
К. И. Мозолев
Российская таможенная академия
Россия, 344002 г. Ростов-на-Дону, Буденновский просп., 20 И Мозолев Кирилл Игоревич - [email protected]
В исследовании проведен анализ геополитической траектории развития Китая в контексте установления «нового мирового порядка». В настоящее время КНР является реальной угрозой экономической и политической гегемонии США в мире. Научная новизна исследования обусловлена использованием комплексного подхода, методов классической геополитики и политического реализма. По результатам исследования сделан вывод об установлении в долгосрочной перспективе биполярного равновесия с центрами силы в США и Китае.
Ключевые слова: гегемония, глобальное доминирование, Китай, США, новый мировой порядок.
GLOBAL HYGEMONY OF CHINA: REALITY AND PROSPECTS K. I. Mozolev
Russian Customs Academy
20 Budennovskiy Ave., 344002 Rostov-on-Don, Russia El Mozolev Kirill - [email protected]
In the paper, the geopolitical direction of China's development in the context of establishing a "new world order" was analyzed. At present, the PRC is a real threat to the hegemony of the USA in the world. The scientific novelty of the study is conditioned by the use of an integrated approach, methods of classical geopolitics and political realism. Based on the results of the research, it was concluded that new bipolar equilibrium would be established in the long term with the centers of power in the USA and China.
Keywords: hegemony, global domination, the PRC, the USA, new world order.
Введение. В последние несколько десятилетий Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР) становится все более значимой частью мира как в экономическом, так и в политическом аспектах. Особое место в мировой политике и в формировании глобального экономического климата занимает Китайская Народная Республика (КНР).
Китай, хотя и имеет тесную экономическую взаимосвязь с Соединёнными Штатами Америки, занимает независимую позицию по вопросам международной повестки. В 1949 году заявление КНР о независимости на Западе назвали «потерей Китая», а уже в 2016 году юань получил статус резервной валюты. Стремительный рост китайской экономики порождает необходимость анализа перспектив развития международных отношений КНР и соперничества с США в вопросе глобальной и региональной гегемонии.
Целью исследования является анализ реальных и оценка перспективных позиций Китая как глобального или регионального гегемона. Для достижения вышеуказанной цели необходимо решить следующие задачи:
1. Исследовать основные тенденции мирополитиче-ских процессов в постбиполярную эпоху.
2. Проанализировать перспективы гегемонии Китая посредством критериев, предложенных З. Бжезинским.
3. Выявить и охарактеризовать национальные интересы Китая в контексте его внешнеполитической стратегии.
4. Провести анализ внутренних и внешних угроз национальной безопасности КНР.
5. Разработать прогнозные сценарии позиционирования Китая в мире.
Объектом исследования является Китай как субъект мирополитической системы. Предметом исследования выбраны политические и экономические аспекты позициони-
рования Китая в глобальном и региональном измерениях.
Данное исследование носит междисциплинарный характер, что определило необходимость использовать в работе как общенаучные методы - анализ, синтез и обобщение, так и специализированные - неореалистический, системный и геополитический подходы.
Китай в современной мирохозяйственной системе. Распад СССР привел к закономерной монополизации власти в мировой политике. Обязательные для всех стран мира международные правовые нормы игнорировались Соединенными Штатами Америки, если они противоречили их национальным интересам. В этом контексте можно вспомнить «гуманитарные интервенции» США в Югославию (1999 г.), грубое нарушение прав человека в Ираке или нелегитимное пребывание американского военного контингента в Сирии. США превратились в государство-гегемона, основным признаком которого, по мнению Иммануила Валлерстайна, является настолько значительное влияние, что союзники гегемона оказываются в положении клиен-тальных государств, а противники гегемона занимают оборонительную позицию [2]. В свою очередь З. Бжезинский, говоря о США как о гегемоне, выделяет четыре основных критерия, определяющие лидерство страны:
- доминирование в военной области. Возможность оперативного развертывания и переброски контингента по всему миру;
- экономическое превосходство. Несмотря на сокращение дисбаланса в мировом хозяйстве в послевоенный период, когда США обеспечивали порядка 50% мирового ВНП, Штаты до сих пор оказывают колоссальное влияние на мировую экономику;
- абсолютное лидерство в технологической сфере;
- притягательность американского образа жизни [8]. Хотя Бжезинский упоминает именно культуру, можно сказать, что в целом социальная сфера (развитая система образования, здравоохранения и т.д.) является объектом притяжениям, в особенности, для молодежи.
Единственное государство, которое имеет возможность единолично противостоять США в экономическом аспекте -это Китай. Ноам Хомский, говоря о Китае отмечает: «Среди всех возможных угроз для царящей в мире сверхдержавы один соперник спокойно и решительно поднимает голову. Это Китай. И США пристально следят за намерениями Китая» [7].
В свою очередь, очевидно, что Азиатско-Тихоокеанский регион является одним из флагманов глобальной экономики. В свою очередь Китай имеет одну из наиболее значимых экономик в АТР. Темпы прироста китайской экономики, хотя и имеют тенденцию к замедлению, достигают рекордных 6-7% в год. Данный показатель более нагляден в сравнении с показателями некоторых развитых стран мира (см. Рис. 1).
е.ни
7.ДИ
Китай Германия Франция CUJA
Рисунок 1. Прирост ВВП некоторых стран мира в 2016 году [17]
Стоит отметить, что данный показатель сохраняется на протяжении десятилетий (см. Рис. 2).
IS
1 о
SaaaaSaaSaRRSRRRRRRRRRRRRR Рисунок 2. Динамика прироста ВВП Китая в текущих ценах [17]
Однако такой динамичный рост в целом характерен для стран АТР. Так, например, прирост ВВП Индии в 2016 году составил 7,11%, в Индонезии - 5,02%, в Малайзии - 4,22%. Несмотря на это, Китай занимает второе место по объему ВВП (11,199145 трлн. долл. США) после США (18,624475 трлн. долл. США) и более чем в два раза опережает ближайшего соперника - Японию (4,940159 трлн. долл. США) [17]. По мнению CEBR, уже в 2032 году Китай станет самой большой экономикой мира [27]. С другой стороны, по данным МВФ Китай обогнал США ещё в 2014 году при пересчете ВВП по паритету покупательной способности и до сих пор удерживает лидерство [20].
Согласно мнению американского политолога и основателя школы политического реализма Ганса Моргентау, главная цель внешней политики любого государства - это достижение глобальной или региональной гегемонии, а
учитывая ключевой характер Евразийского континента, региональная гегемония может быть приравнена к глобальной. С одной стороны, стремление к гегемонии может быть оспорено неоднократными заявлениями председателя КНР Си Цзиньпина о предпочтении многополярного устройства мира, но с другой - стоит учитывать специфику китайской внешней политики и менталитета. Заявления председателя КНР звучат в русле политики «мягкой силы», а также соответствуют стратагемному характеру дипломатии Китая [1].
В свою очередь «мягкая сила» Китая отличается от классического определения, данного Джозефом Наем - автором концепции «мягкой силы». Заметим, что «мягкая сила» каждого отдельного государства отличается в большей или меньшей степени друг от друга в зависимости от множества факторов. Так, можно выделить семь направлений политики, характерных для Китая:
1) популяризация китайского языка;
2) популяризация китайских культурных особенностей и традиций;
3) расширение образовательных контактов;
4) развитие экономических связей и научно-технического сотрудничества;
5) содействие международному развитию;
6) развитие общественной дипломатии;
7) поддержка диаспоры [4].
Изложенное позволяет предположить, что основной целью КНР является достижение глобальной гегемонии через усиление влияния в Евразии. Методы Китая согласуются с принципом «мягкой силы», который был установлен IV Пленумом ЦК КПК 16-го созыва, что включает в себя экономическую и культурную экспансию «снизу», т.е. через взаимодействие не с самим государством (объектом воздействия), а его социальными структурами, населением, однако при этом, не поддерживая миф о «китайской угрозе».
Уделим внимание некоторым из вышеуказанных направлений. В особенности, важно отметить все нарастающую роль внешнеторговых связей Китая с интеграционными объединениями в Евразии. В целом, согласно данным Евростата, Китай является главным экспортером мира (см. Рис. 3).
3 ™ 4.HBS 5.2(1%
■ Китай ■ ЕС-2В ■ США ■Япония ЮжнаяКорея ■ Канада ■ Остальной мир
Рисунок 3. Доля стран на мировом рынке по экспорту товаров, 2016 г. [26]
Однако более важным является тот факт, что Китай -главный экспортер в ЕС (см. Рис. 4), что порождает некоторую зависимость рынка Евросоюза.
Одной из причин экспортного превосходства Китая является политика умышленной девальвации юаня, что делает экспорт из этой страны все более дешевым. Масштабная девальвация в 2015 году, проведенная Народным банком Китая, явилась шоком для мировых финансовых рынков, но после выборов американского президента волатильность юаня снова увеличилась и курс ослаб [19]. Данный факт все
■ Китай ■ США "Швейцария "Россия Турция "Япония ■ Норнегия "Остальной мир
Рисунок 4. Главные торговые партнеры ЕС-28 по объему импорта, 2016 г. [26]
больше беспокоит США, и Дональд Трамп неоднократно заявлял о негативных последствиях таких «валютных войн» для Соединенных Штатов: «Китай разбогател благодаря Соединенным Штатам, высосав из страны рабочие места» [22].
Еще одной особенностью развития внешней торговли КНР является стремление к отказу от доллара США в международных расчетах и предпочтение национальной валюты (дедолларизация), что также противоречит национальным интересам США. В русле этих тенденций Пекин заявил о запуске торгов фьючерсами на нефть в юанях, что ставит под угрозу гегемонию США в рамках глобальной финансово-экономической системы.
Также усиление экономического влияния Китая возможно через реализацию инициативы «Один пояс - один путь», которая должна связать Евразию высокоскоростными интермодальными транспортными коридорами. Причем 63% населения планеты проживает на территориях, которые будут связаны данными путями. Стоит отметить, что не все участники данного проекта в равной мере выиграют от его реализации. Наибольший экономический эффект ощутит АТР и, в частности, Китай, тогда как страны, через которые будет проходить коридор выиграют лишь в сокращении стоимости и времени доставки товаров.
Таким образом, КНР играет все более значительную роль в глобальной экономике и последовательно реализует проекты, направленные на, во-первых, более тесную экономическую интеграцию с Западом, во-вторых, вытеснение США с позиций экономического гегемона.
Структура экономики Китая постепенно меняется. Ранее КНР представлялась страной-фабрикой, поскольку относительно дешевая рабочая сила способствовала притоку иностранных инвестиций и переносу массового производства в Китай. В настоящее время китайская экономика переориентируется на внутреннее потребление, причем в сложившихся условиях основным драйвером роста должны стать инновации. Наиболее интересными направлениями для Китая являются технологии «больших данных» (big data), искусственный интеллект (AI) и цифровые технологии в сфере финансов. Три основных фактора определяют интерес и потенциал Китая в развитии данных технологий:
1. Быстрорастущий и относительно молодой китайский рынок позволяет в кратчайшие сроки коммерциализировать цифровые бизнес-модели.
2. Три китайских интернет гиганта - Baidu, Alibaba и Tencent - создают мощную цифровую экосистему, которая является основой для развития сопутствующих технологий и их имплементации.
3. Китайские власти позволили игрокам на рынке цифровых технологий экспериментировать до введения нормативного регулирования, что стало стимулом для инвесторов.
Стоит отметить, что на данный момент диджитализация китайской экономики еще отстает от показателей США, однако разрыв сокращается все более стремительно. В 2013 году экономика США была в 4,9 раза более цифровизирована, чем в Китае, а в 2016 году этот показатель снизился до 3,7.
Важную роль в развитии наукоемких технологий играют редкоземельные металлы, которые требуются для производства практически любого типа электроприборов, реактивных двигателей, турбин и т.д. Здесь Китай имеет неоспоримое лидерство, которое стало явным в 2011 году, когда в КНР был ограничен экспорт редкоземельных металлов в необработанном виде, что вызвало повышение цены на мировых рынках в пять раз. Данные по запасам редкоземельных металлов в мире также свидетельствуют о монополии Китая (см. Рис. 5).
Австралия Индия
Рисунок 5. Разведанные запасы редкоземельных металлов по странам мира на 2008 г. (млн. тонн) [14]
Исходя из вышесказанного можно сделать вывод, что, несмотря на существующее лидерство США в сфере высоких технологий, у КНР есть потенциал для роста и развития 1Т-сектора, что позволит перейти на новый технологический уклад и сделать экономику более эффективной и конкурентоспособной. Соединённые Штаты, осознают данную перспективу, что двигает США в сторону «торговых войн», о которых неоднократно заявлял Дональд Трамп, но реализовать их в полной мере значит поставить под удар собственную экономику [23].
Помимо роста экономического влияния Китая происходит стремительная популяризация китайской культуры и языка, что является ключевым направлением политики «мягкой силы». Реализуя эти стремления, Министерство образования КНР развивает практику институтов Конфуция, которые направлены на распространение китайского языка и культуры, а также развитие дружеских взаимоотношений с другими странами. Министерство планирует до 2020 года довести число институтов Конфуция до 1000 [24].
Китайский язык на данный момент уже является самым распространенным в мире по числу носителей (1320 млн. носителей) и порядка 100 млн. человек изучает китайский [13]. Можно проследить закономерность в том, что чем привлекательнее будет КНР в деловом (экономическом) аспекте, тем более затребованным будет изучение языка и культуры данной страны.
Стоит сказать о крупнейшей в мире китайской диаспоре, которая может играть значительную роль в геополитической расстановке сил. Китайская диаспора, насчитывающая около 50 млн. человек, присутствуют практически во всех странах мира. Это таит в себе угрозу национальной безопасности страны пребывания мигрантов, которые, исходя из особенностей менталитета, сохраняют тесную связь со своей родиной и выстраивают свою общину соответственно китайской традиции. Ярким проявлением угрозы могут
служить беспорядки в Париже в марте 2017 года, организованные китайской диаспорой в связи с убийством сотрудником правоохранительных органов члена общины [17]. То есть Китай имеет латентные ресурсы для дестабилизации ситуации практически во всех странах, в которых находятся китайские общины.
Политическое влияние КНР состоит, в том числе, и в военной мощи страны. Помимо того, что КНР входит в Ядерный клуб, Вооруженные силы Китая - Народно-освободительная армия Китая (НОАК) - являются крупнейшими по численности в мире (порядка 2 млн. человек на действительной службе по состоянию на начало 2018 года). С одной стороны, НОАК не имеет большого боевого опыта в сравнении с армиями России или США, с другой - является высокомотивированной и хорошо оснащенной. Особенно стоит отметить, курс на модернизацию ВПК и «новую китайскую военную доктрину», которая вызывает серьезную озабоченность со стороны американских коллег. Министерство обороны США открыто заявляет об угрозе со стороны Китая, говоря о возможном технологическом превосходстве Китая и об значительных инвестициях в ВПК, которые с 2006 по 2015 года возрастали в среднем на 9,8% в год (с учетом инфляции) [27].
Таким образом, динамика развития КНР и распространения китайского влияния на международной арене позволяет сделать вывод о том, что существует потенциальная угроза гегемонии США в мире. Угроза заключается в методах, которые использует Поднебесная. Основой внешней политики КНР является стратегия «мягкой силы» и декларативный отказ от посягательств на мировую гегемонию. Развитие экономических связей Китая в свою очередь порождает интерес к китайской культуре и более тесному межкультурному взаимодействию. Следуя геополитической теории Маккиндера, Китай интенсифицирует взаимодействие со странами и интеграционными объединениям, имеющими ключевое значение в Евразии [9]. Усиление происходит и в стратегических областях. Так, в 2013 году 1,5 тысячи квадратных километров территории Таджикистана были переданы Китаю в счет погашения внешнего долга, что позволит Поднебесной разместить военные базы и начать разработку полезных ископаемых [22]. Отдельным аспектом дипломатии КНР является ситуация в Южно-Китайском море. Де-юре территории в Южно-Китайском море являются спорными, прежде всего, для Китая, Тайваня, Вьетнама и Филиппин, однако де-факто уже долгое время там заметно китайское присутствие, что противоречит, с одной стороны, международным нормам - стоит вспомнить решение Гаагского суда, решение которого Китай отказывается исполнять, - с другой, национальным интересам не только стран АТР, но и США. В некотором роде решение (хотя бы де-факто) данного конфликта интересов в пользу Китая может нанести ущерб влиянию США в регионе.
Исследовав факторы, позволяющие, по мнению автора, Китаю претендовать на лидерство в мирополитической системе, необходимо рассмотреть угрозы национальной безопасности Поднебесной.
Внутренние и внешние угрозы национальной безопасности КНР. По мнению экспертов, существует особый «китайский подход» к обеспечению национальной безопасности государства, который базируется на следующих принципах:
- необходимости рассчитывать только на собственные силы;
- проведения независимой внешней политики;
- неучастия в военно-политических блоках;
- противодействия гегемонизму США.
Национальная безопасность зависит от мощи государства, составляющими которой являются экономика, наука и техника, внутриполитическая стабильность и военная мощь. Основной элемент национальной безопасности Китая - экономическая безопасность, обеспечение которой реализуется через военно-политический аспект безопасности посредством создания зон мирного окружения и экономический аспект через интеграцию с региональными соседями.
Существует условное деление угроз на внутренние и внешние угрозы, однако в условиях анархичности международных отношений сложно сказать, что те или иные угрозы не связаны друг с другом, т.е. объективно присутствует комплексность. Тем не менее, в целях систематизации и упрощения рассмотрим угрозы обособленно, начиная с макроуровня.
Внешние угрозы национальной безопасности КНР можно выделить разделить на глобальные и региональные. На глобальном уровне ключевым является противостояние Китая и США, однако в силу сильной экономической зависимости (Китай - один из крупнейших держателей казначейских облигаций США суммой в более чем 1 трлн. долл. США) и наличия у обеих стран ядерного оружия сужает место для дипломатического маневра. США неоднократно провоцировали КНР, организовывая учения совместно с Южной Кореей вблизи китайских берегов, по поводу чего китайский МИД выступал с резкой критикой в адрес США, увеличивающих напряженность в регионе. В сущности, США, очевидно, видит угрозу в укреплении позиций Пекина, но имеет лишь два пути, способных остановить эту тенденцию:
1) способствовать появлению военного конфликта в АТР, в частности, здесь стоит вспомнить о факторе Пхеньяна, что может помешать технологическому и в целом экономическому развитию Поднебесной;
2) подавить Китай экономически, угрожая «торговыми войнами» и применяя санкции.
Амбивалентность отношения США к Пекину заключается в том, что удар по экономике Китая вызовет «эффект домино» в отношении экономики США. Дональд Трамп проиграл в деле КНДР, что способствовало укреплению позиций Пхеньяна и Пекина и нанесло удар по имиджу президента США. В этом случае «мягкая сила» Китая выглядит более эффективной.
Региональный аспект обеспечения национальной безопасности связан с вопросом терроризма и сопровождающими его видами незаконной деятельности - контрабанда оружия, наркобизнес и незаконная миграция.
В свою очередь к основным внутренним угрозам следует отнести: уйгурский сепаратизм; демографический кризис; высокий корпоративный долг; экологию.
Кратко рассмотрим вышеперечисленные угрозы.
Сепаратистские настроения в Синьцзян-Уйгурском автономном районе (СУАР) проявляются еще с момента присоединения данного региона к империи Цин в XVIII веке. Невозможность инкорпорировать уйгуров в китайское сообщество продиктовано их принадлежностью к исламской цивилизации. Неоднократные восстания, поднимаемые сепаратистами на протяжении столетий, были жестоко подавлены, и нет сомнений, что СУАР не будет независимым впоследствии. Однако ситуацию в данном регионе ослож-
няют, во-первых, активизация международных террористических организаций, во-вторых, тот факт, что СУАР является стратегически важным регионом, через который пролегает ветвь нового Шелкового пути. Хотя и в настоящее время ситуация находится под контролем властей КНР, сепаратизм в СУАР является перманентной угрозой.
Более острой проблемой является демографический кризис, оказавшийся следствием политики «одна семья -один ребенок». С одной стороны, данная политика привела к желаемым результатам, а именно к снижению рождаемости и сокращению темпов прироста населения (см. Рис. 6).
о
аяяяяяяяяяяяяяяяяяяяйякйяяяя Рисунок 6. Коэффициент суммарной рождаемости [16]
Как видно из данных диаграммы в к 2000 году коэффициент рождаемости, то есть среднее количество рождений на одну женщину снизилось до 1,5-2 и на протяжении десятилетий остается в данных границах. С другой стороны, такая политика сказалась на гендерном балансе, ведь предпочтительней для родителей было оставлять младенцев мужского пола. Данный дисбаланс стал определяющим фактором старения населения в Китае. Так, к уже в 2020 году 24% всего населения мира в возрасте от 65 лет будет находиться в КНР. А в 2050 году численность населения в возрасте 80 лет и старше может составить 392 млн. человек, что втрое больше показателя в настоящее время [6].
Это может привести к следующим последствиям для экономики Китая:
- сокращение доли конечного потребления в ВВП;
- нестабильность внутреннего спроса на товары длительного пользования;
- дефицит рабочей силы;
- увеличение финансового бремени.
По мнению автора, одной из наиболее актуальных угроз для национальной безопасности Китая на современном этапе является огромный корпоративный долг, который превышает даже корпоративный долг США и ЕС. Говоря о финансовой системе КНР, глава Народного Банка Китая Чжоу Сяочуань назвал слишком большой корпоративный долг - главной проблемой, которая может угрожать, как финансовой стабильности страны, так и мировой конъюнктуре [15]. На 2016 год корпоративный долг КНР составлял 160% валового внутреннего продукта и достиг 18 трлн. долл. США. Также Китай обеспечил 86% мирового роста корпоративного долга за 10 лет (с мирового финансового кризиса 2007-2008 гг.). Данная ситуация иллюстрирует слабость финансовой системы КНР, что ставит под сомнение возможное экономическое лидерство страны. Но необходимо учитывать особенности политического строя, уклада экономики и административный ресурс Китая.
Еще одно угроза национальной безопасности была вызвана стремительным развитием промышленного производства в КНР, что оказало серьезное влияние на уровень загрязнение воздуха и пресной воды. Основная проблема - загрязнение
воздуха мельчайшими частицами, образующимися от сжигания угля без предварительной очистки, выхлопных газов и производств. Стоит сказать, что около 80% электростанций в Китае - угольные, что видно из динамики выбросов С02 в атмосферу (см. Рис. 7).
в
Рисунок 7. Динамика выбросов углекислого газа (Ш2) (тонн на душу населения) [15]
Таким образом, за 20 лет объем выбросов углекислого газа увеличился в более чем 4 раза. Не менее чем китайских властей, данная проблема беспокоит и мировое сообщество, однако Китай не собирается сокращать производство в целях борьбы загрязнением среды. В свою очередь из-за этого ежегодно более 1,4 млн. человек умирает в результате раковых заболеваний. Количество легочных заболеваний - туберкулеза и рака легких - настолько велико, что выявляются целые «раковые деревни». В 2010 году было выявлено порядка 459 подобных деревень по всему Китаю [10]. Судя по вышеприведенной динамике выбросов С02, предпринимаемые меры по защите окружающей среды в КНР являются недостаточными.
Таким образом, были рассмотрены некоторые актуальные проблемы Китая, от решения которых зависит возможность добиться лидерства в регионе и мире. Далее автором будет сделана попытка разработать прогнозные модели развития КНР и определить роль страны в средне- и долгосрочной перспективах.
Прогнозные сценарии позиционирования Китая в мире.
Вышесказанное позволяет строить прогнозные сценарии развития международных отношений и определить место Китая в мире в долгосрочном периоде. По мнению автора, можно выделить два возможных сценария в долгосрочном периоде:
1. Негативный;
2. Позитивный (Новая биполярность).
В рамках негативного сценария предусматривается реализация угроз национальной безопасности, которые будут препятствовать укреплению позиций Китая в роли как глобального, так и регионального гегемона. Крупные акторы в АТР составят конкуренцию КНР в политическом и экономическом аспектах. В частности, на данном этапе наиболее серьезные соперник в регионе - Индия. Особенно опасным может быть развитие партнерских отношений в формате Россия-Индия или Индия-США, что противоречит национальным интересам Китая. В целом, комплекс внутренних экономических проблем скажется на экономическом росте, в особенности, если цены на энергоносители возрастут, учитывая нестабильность на Ближнем Востоке. В этом контексте важное место занимает Россия, которая является стратегическим партнером Пекина, поэтому от ее геополитического и экономического положения зависит в некотором роде и развитие Китая.
Если Китай не сможет создать «правила игры» в регионе, выстроить конструктивный диалог со странами АСЕАН, предложив выгодные условия сотрудничества, и обеспечить техноло-
гический рывок национальной экономики, то, во-первых, США будут развивать военно-политическое сотрудничество со странами АСЕАН, что будет угрожать геостратегическим интересам КНР, во-вторых, Китай уступит место другим потенциальным региональным лидерам. В конечном итоге, Пекину придется принять «правила игры» Вашингтона, занимая оборонительную позицию. В таком случае политика «мягкой силы» будет не столь эффективна.
В рамках нейтрального сценария предусматривается реализация поставленных Правительством КНР шагов по конструированию новой системы международных отношений, преподносимой как «переход к многополярности». Текущие тенденции к регионализации сохраняются. Реализация проекта «Один пояс - один путь» позволяет более тесно связать Евразийский континент и дать толчок развития национальной экономики Китая, которая в свою очередь переходит на внутреннее потребление и производство продуктов с высокой добавленной стоимостью. С развитием экономических связей политика «мягкой силы» будет более результативна, что запустит волну китаизации как продолжение глобализационных тенденций, противопоставляемых вестернизации. В силу агрессивных действий со стороны Запада в отношении России проект ЕАЭС может стать площадкой для формирования «нового мирового правительства», где Китай может играть роль СССР. В действительности это приведет к формированию биполярной системы уже в но-
ЛИТЕРАТУРА
вой структурной модели.
Заключение. В результате проведенного исследования сделаны следующие выводы.
1. Для международных отношений в постбиполярную эпоху характерно появление новых крупных акторов, имеющих как экономический потенциал, так и политические амбиции. В свою очередь внутренние проблемы страны-гегемона
- Соединенных Штатов Америки - заставляют их снизить внешнеполитическую активность в стратегических регионах мира.
2. Основываясь на критериях гегемонии, предложенных З. Бжезинским, можно утверждать, что Китай в краткосрочном периоде может стать региональным гегемоном, поскольку имеет необходимый потенциал и стратегически выгодное расположение.
3. Национальные интересы Китая заключаются в достижении региональной гегемонии, которая может привести к глобальной, через реализацию политики «мягкой силы», обеспечению экономической безопасности государства, а также развитие стратегического партнерства с ЕАЭС и АСЕАН.
4. Для реализации внешнеполитической стратегии Китаю необходимо обратиться к решению проблем, являющихся угрозами национальной безопасности.
В долгосрочной перспективе возможно установление нового биполярного равновесия, учитывая антагонистические геополитические интересы США и КНР.
1. Богданова Н.А. К вопросу о роли стратагем в дипломатии Китая // Вестник РУДН. Серия: Международные отношения. 2015. №1. С.117-124.
2. Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуации в современном мире. СПб., 2001.
3. Лейн Дэвид Евразийская региональная интеграция как ответ неолиберальному проекту глобализации // Мир России. Социология. Этнология. 2015. №2. С.6-27.
4. Михневич С.В. Панда на службе дракона: основные направления и механизмы политики «Мягкой силы» Китая // Вестник международных организаций: образование, наука, новая экономика. 2014. №2. С.95-129.
5. Смолян Г. Рефлексивное управление — технология принятия манипулятивныхрешений. (рус.) // Труды Института системного анализа РАН: журнал. 2013. Т. 63, № 2. С. 54-61.
6. Сунь Фу, Еремина С.Л. Старение населения. Влияние на экономику Китая // Вестн. Том. гос. ун-та. Экономика. 2017. №37. С.252-264.
7. Хомский Н. Создавая будущее: Оккупации, вторжения, имперское мышление и стабильность. . М.: Альпина нон-фикшн, 2016. 316 с.
8. Brzezinski, Zbigniew K. The gtand chessboard: American primacy and its geostrategic imperatives. 1st ed. 223 p.
9. Mackinder H. J. The Geographical Pivot of History // The Geographical Journal. Vol. 23, No. 4. (Apr., 1904), Pp. 421-437.
10. Making Big Ideas Happen world resources institute // 2011-2012 Annual Report. URL: http://pdf.wri.org/WRI_2012_annual_report.pdf.
11. Morgenthau Hans J. Politics Among Nations. The Struggle for Power and Peace. Second Edition, Alfred A. Knopf: New York, 1955. URL: http://polsci. buffalo.edu/resources.
12. Wang Yong, Pauly L. Chinese IPE debates on (American) hegemony // Rev. of intern. political econ. L., 2013. Vol. 20, No. 6. Pp. 1165-1188.
13. Simons, Gary F. and Charles D. Fennig (eds.) Summary by language size // Ethnologue: Languages of the World. Dallas, Texas: SIL International, 2017.
14. U.S. Geological Survey, 2009, Mineral commodity summaries 2009: U.S. Geological Survey, 195 p.
15. Агентство Bloomberg. URL: https://www.bloomberg.com/news/articles/2017-10-15/china-s-zhou-warns-corporate-debt-too-high-urges-fiscal-reform
16. Всемирный банк. URL: http://databank.worldbank.org/
17. Информационное агентство России «ТАСС». URL: http://tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/4130137
18. Информационное агентство РИА Новости. URL: https://ria.ru/world/20150811/1178462508.html
19. Интерфакс URL: http://www.interfax.ru/business/459351
20. Международный Валютный Фонд IMF. URL: http://www.imf.org/external/pubs/ft/weo/2017/02/weodata/
21. Официальный сайт компании McKinsey & Company. URL: https://www.mckinsey.com/global-themes/china/digital-china-powering-the-economy-to-global-competitivenes
22. Официальный сайт информационного агентства «NewsAsia». URL: http://www.news-asia.ru/view/politics/4649
23. Официальный сайт журнала «Эксперт». URL: http://expert.ru/2017/11/21/ssha-gotovyi-k-torgovoj-vojne-s-kitaem/
24. Официальный сайт информационного агентства Синьхуа. URL: http://www.news.cn/
25. Статистическая служба Европейского союза. URL: http://ec.europa.eu/eurostat/statistics-explained/index.php/
26. Центр экономических и деловых исследований (CEBR) URL: https://cebr.com
27. United States Department of Defense. URL: https://www.defense.gov/Portals/1/Documents/pubs/2016%20China%20Military%20Power%20Report. pdf.
Поступила в редакцию 13.04.2018
