CC BY
31
ность их композиции. Данный тезис находит развитие при рассмотрении структуры рассказов «Абрикосовое варенье» и «Настенька». В этих произведениях «нет одной-единственной доминирующей точки зрения, что дает веские основания квалифицировать их как полифонические» (с. 128).
В статье Н. Щедриной (МГОУ) «Нравственность жизненной позиции А. Солженицына» дан обзор публицистических статей писателя («Наши плюралисты», «Размышления над Февральской революцией», «Как нам обустроить Россию?», «"Русский вопрос" к концу ХХ в.» и др.). Автор статьи выявляет в них нравственно-этическую доминанту, свидетельствующую о «могуществе Духа Солженицына»; писатель «вернул художественное сознание ХХ в. к приоритетам национального бытия», к поиску «духовного единения людей» (с. 149). Программные идеи крупных произведений писателя неразрывно связаны с его публицистикой и получили в ней продолжение.
Т.Е. Смыковская (Благовещенск)
Русское зарубежье
2012.02.029. И.А. БУНИН: НОВЫЕ МАТЕРИАЛЫ: Вып. 2 / Сост., ред. Коростелёв О.А. и Дэвис Р. - М.: Русский путь, 2010. - 536 с.
Во втором выпуске сборника1 продолжается публикация материалов рукописного и эпистолярного наследия И. А. Бунина, раскрываются новые или недостаточно освещенные стороны его биографии и творчества. Основу выпуска составили материалы зарубежных и отечественных хранилищ - прежде всего Leeds Russian Archive, а также Beinecke Library, РГАЛИ, ИРЛИ, РНБ и частных собраний. Обращение отечественных и зарубежных ученых к эмигрантской переписке писателя на базе архивов разных
1 Первый выпуск сборника «И. А. Бунин: Новые материалы» вышел в 2004 г. и вызвал много откликов в прессе, став явлением национального масштаба, одним из лучших изданий последних лет. Реф. см.: Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 7. Литературоведение: РЖ / РАН. ИНИОН. - М., 2005. - № 4. - С. 140-144. - (2005.04.027; автор - Т.Г. Петрова).
стран является актуальной задачей и буниноведения, и в целом изучения литературы XX в.
Впервые публикуется 56 писем - «Переписка И. А. Бунина и Н.Н. Берберовой (1927-1946)» (публ. М. Шраера, Я. Клоца и Р. Дэвиса, вступ. ст. М. Шраера). Этот материал проясняет некоторые аспекты французского периода жизни (1925-1950) Берберовой, развитие литературных и личных отношений писателей. По словам Берберовой, главная книга ее жизни - «Курсив мой» - вышла почти через 20 лет после переезда в ноябре 1950 г. из Франции в США. Бунин предстает в книге «человеком болезненно тщеславным, капризным, патриархальным». Фиксируя перемены в отношении к нему на протяжении 1920-1950-х годов, Берберова «тем самым документирует, как меняются ее собственные эстетические и этические представления» (с. 9).
М. Шраер в истории отношений Бунина и Берберовой выделяет три этапа. Первый период их переписки - наиболее продолжительный, но и наиболее фрагментарный - длился со второй половины 1920-х годов до начала Второй мировой войны (№ 1-13). Бунин и Берберова обмениваются мнениями о событиях в культурной жизни русской эмиграции, шлют на прочтение друг другу свои произведения, ездят в гости. Фрагментарность их переписки в 20-е и в начале 30-х годов связана с тем, что в этот период Бунины также переписывались с В.Ф. Ходасевичем, который был гражданским мужем Берберовой в эмиграции до 1932 г. Письма свидетельству -ют, что Берберова высоко ценила благосклонные отзывы Бунина о своих произведениях, оставаясь горячей поклонницей писателя, с восторгом прочитавшей «Жизнь Арсеньева» и первые рассказы из «Темных аллей». Написанные в это время письма Бунина и Берберовой проникнуты теплотой, хотя отношения Берберовой и Веры Николаевны Буниной всегда были прохладными.
Второй период охватывает военные годы до освобождения Франции летом 1944 г. (№ 14-49). С октября 1940 г. переписка ведется по-французски из-за введенных оккупационными властями ограничений, снятых 1 марта 1943 (№ 22-42). Оставаясь в оккупированной зоне Франции, в деревне Лонгшен под Парижем, Берберова писала Бунину в Грасс, в «свободную» зону, о событиях, происходивших в Париже, об общих знакомых и друзьях (Б. и
В. Зайцевых, И.И. Фондаминском). Бунин сообщил Берберовой о М. Алданове, уехавшем в Америку в декабре 1940 г.
Третий период их переписки - наименее продолжительный, но решающий в истории их отношений - начало 1945 г. (№ 50-54). Над Берберовой нависла тень обвинений в симпатии к гитлеровцам. Еще во время войны ее рьяным обличителем был журналист Я.Б. Полонский (1892-1951), сотрудник довоенной парижской газеты «Последние новости», приходившийся зятем М. Алданову. Попытки защитить свою честь не помогли Берберовой восстановить хорошие отношения с рядом коллег по эмигрантскому литературному цеху, во многом - и с Буниным. Два последних письма Бунина к Берберовой носят чисто деловой характер и не затрагивают недавних противоречий в их отношениях. Берберова вернулась к истории общения с Буниным лишь в «Курсиве», в русских изданиях которого приведены с разной степенью точности и полноты тексты девяти писем Бунина к ней.
«Переписка И.А. Бунина и П.М. Бицилли (1931-1951)» (публ. Т. Двинятиной и Р. Дэвиса, вступ. ст. Т. Двинятиной) впервые представлена в полном объеме и содержит 50 писем (23 письма Бунина и 27 писем Бицилли). Если говорить о тех, кто в эмиграции писал рецензии на его новые книги, то по количеству писем и продолжительности общения переписка с Бицилли в эпистолярном наследии Бунина уступает только переписке с М. Алдановым, Г. Адамовичем и Ф. Степуном. Единственная встреча Бунина и Бицилли произошла в Одессе в 1919 г. на одном из редакционных совещаний ежедневной газеты «Южное слово» или в доме архитектора А.Н. Клепинина (№№ 2, 3, 46, 47). В эмиграции Бунин жил в Париже, Бицилли - в Софии, и в течение первых десяти лет ни один из них не делал попыток к сближению. Ситуация изменилась в 1931 г., когда Бунин решил возобновить знакомство с Бицилли. Бунину остро не хватало европейской известности и Бицилли мог стать для него «еще одним посредником на пути к европейскому читателю» (с. 111).
В первом письме Бицилли благодарит Бунина за присылку книг. Сборник рассказов писателя «Божье дерево» стал первой темой завязавшейся переписки, а через месяц, в июне 1931 г., в журнале «Числа» (№ 5) появилась рецензия Бицилли, где отмечены отточенный стиль, предметное описание и честность художника.
В том же году критик написал рецензию на сборник путевых очерков Бунина «Тень птицы»1. Писатель обращался к Бицилли с просьбой о рецензировании его литературных протеже (Г. Кузнецовой, Л. Зурова). В 1934-1936 гг. в Берлине издавалось одиннадцатитомное постнобелевское собрание сочинений писателя. По мере выхода томов в свет Бунин посылал их Бицилли, который откликнулся рецензией на 4-й и 5-й тома. Здесь вновь прозвучала мысль о единстве раннего и зрелого Бунина, а «коротенькие, "бессюжетные"» рассказы «Старуха» и «Отто Штейн» (силу и совершенство их словесного внушения критик сравнивал с «гоголевским») явились первыми бунинскими произведениями, прямо сопоставленными с Л. Толстым2. Сквозной темой дальнейшей переписки стали совпадения, подлинные и мнимые, которые то Бунин, то Бицилли находили в произведениях Бунина и Пруста (№ 15-16), Бунина, Чехова и Гоголя (№ 34-35), Бунина и советского писателя А. Соколова (№ 36-37) и даже в текстах друг друга (№ 16-17).
В 1937 г. вышла в свет книга «Освобождение Толстого», оказавшаяся на перекрестке двух тем, привлекавших особое внимание Бицилли: «проблемы жизни и смерти в творчестве Толстого» и места и роли Бунина в истории русской литературы. Понимая интерес и склонность Бицилли к этим вопросам, единственный раз Бунин прямо попросил о рецензии на свою книгу, выделив Бицил-ли из ряда других критиков (№ 18-20). И тот увидел в бунинской книге «легенду» о Толстом, а в самом Толстом - конфликт двух миропониманий, над которым и Бунин всю жизнь мучился не меньше, чем Толстой: «Или "нирвана", растворение "я" во Всееди-ном, т.е. отрицание личного бессмертия, или - августино-дантов-ский Град Божий, единение чистых душ в их любви к личному Богу»3. Переписка Бунина и Бицилли рассматривается Т. Двинятиной как один из примеров разговора с отсутствующим собеседником,
1 Бицилли П. Рец.: Тень птицы // Современные записки. - Париж, 1931. -№ 47. - С. 493.
2
Бицилли П. Рец. // Современные записки. - Париж, 1935. - № 58. - С. 471.
3 Бицилли П. Рец. // Русские записки: Ежемесячный журнал. - Париж, 1938. - № 4. - С. 200.
от которого каждый говорящий ждет более эха, чем ответа, но ответ приходит, и разговор длится, пока позволяют время и расстояние.
В реферируемом выпуске «Новых материалов» опубликовано продолжение переписки Бунина с Л.Ф. Зуровым - вторая часть (1933-1955): «"Дорогой Еруслан", "дорогой Бова", "милый, милый Лёня"» (публ. И. Белобровцевой и Р. Дэвиса, вступ. ст. И. Бело-бровцевой). Отношения Бунина и Зурова неровные и, по мнению И. Белобровцевой, пережили несколько стадий: в самом начале налицо искренняя симпатия Бунина к молодому писателю (и безоговорочное восхищение Зурова своим кумиром), затем постепенно накапливаются взаимные обиды, перерастающие во вражду, открыто проявившуюся в конце 1930-х - первой половине 1940-х, и, наконец, после войны вражда сменилась ровными отношениями людей, ставших друг другу родными за долгие годы совместной жизни. Зуров мог легально зарабатывать во Франции деньги только как литератор. Между тем переписка с Буниным, предшествовавшая его появлению в грасском доме Буниных в конце 1929 г., свидетельствует о колебаниях молодого писателя и об абсолютной уверенности Бунина в том, что Зуров будет обеспечен работой. Бу-нинская просьба о помощи сразу к двум лицам, влиятельным в русской среде Парижа - К.И. Зайцеву и В.Ф. Зеелеру, - спутала все карты и обрекла Зурова на положение приживала в бунинской семье. Зуров писал роман «Древний путь» до октября 1932 г., зарабатывая небольшие деньги, изредка публикуя статьи в газетах «Последние новости» и «Сегодня». Материальная зависимость от Бунина не могла не тяготить молодого писателя, человека прямолинейного, привыкшего с 16 лет к самостоятельности. Но и Бунина тяготила двусмысленность зуровского положения, хотя открыто он своей вины в этом не признавал. В их отношениях постепенно накапливается напряженность, выплеснувшаяся далеко не сразу. После войны начался новый этап взаимоотношений: с 1947 г. налаживается деловая и личная переписка. Бунин прочитывает все публикации Зурова и откликается на них, как правило, в хвалебных тонах. Объяснение этих перемен И. Белобровцева усматривает в остро ощущавшемся одиночестве Бунина этих лет: Зуров не просто оказался рядом в ту пору, когда никого другого (кроме жены) возле Бунина не было. Живя в Париже, не только исполнял разного рода поручения Бунина, но сделался ему необходим. Как семейное не-
счастье Бунин воспринял известие о душевной болезни Зурова. Пик его заболевания пришелся на время последней болезни Бунина; из клиники Зуров вернулся уже после смерти писателя.
«"Драгоценная скупость слов": Переписка И.А. и В.Н. Буниных с Ю.Л. Сазоновой (Слонимской) (1952-1954)» (публ. К. Триббла, О. Коростелёва и Р. Дэвиса, вступ. ст. К. Триббла) насчитывает 79 сохранившихся посланий (36 от Сазоновой и 43 от Буниных). Работавшая над историей русской литературы Ю. Сазонова обратилась к писателю с просьбой поделиться личными воспоминаниями и суждениями о своем творчестве. Бунин откликнулся на просьбу, «соблазнившись возможностью донести до читателя свое видение литературного процесса, собственные суждения и оценки» (с. 267). Завязавшаяся переписка продолжалась до конца октября 1953 г. (8 ноября Бунин скончался). Их отношения определялись обоюдной симпатией и уважением: восхищением со стороны Сазоновой и доверием со стороны Бунина. Писатель был уверен, что Сазонова верно передаст в своей книге его, бунинскую, точку зрения, сохранив для потомков. Литературные оценки Сазоновой могли быть восприняты парижской эмиграцией как независимые и объективные, не продиктованные сиюминутной политической конъюнктурой. Переписка проходила в то время, когда Бунин наиболее остро ощущал свою оторванность от русской эмиграции и нуждался в понимании и сочувствии. Переписка уникальна тем, что нигде больше Бунин не анализировал так обстоятельно свое творчество. Его письма к Сазоновой «стали своего рода ars poética, личным манифестом, раскрывающим особенности творческого процесса писателя. Чувствуя приближение конца и понимая, что рано или поздно исследователи будут искать личные истоки его творчества, Бунин старался в этих письмах предопределить на свой лад направление будущих исследований» (с. 268).
Однако Сазонова задуманную книгу о Бунине так и не написала, но опубликовала шесть статей и рецензий, в которых частично использовала материалы, присланные ей писателем. Его долго считали литературным консерватором, продолжавшим традиции XIX в. - в первую очередь тургеневскую и толстовскую. В статьях Сазоновой предстает совсем другой Бунин - новатор, создатель уникальной формы миниатюр, в которых воплотился поэтический мир художника.
«"Вы... занимаете в моем пантеоне одно из главенствующих мест": письма Ю.П. Трубецкого И.А. и В.Н. Буниным (1948-1961)» (публ. В. Хазана и Р. Дэвиса, вступ. ст. В. Хазана) - публикация писем эмигранта «второй волны» поэта и прозаика Ю.П. Нольдена (Нольдена-Меньшикова), известного под псевдонимом Трубецкой (1898-1974), насчитывает 26 писем (24 - Бунину и 2 - Буниной). «Страдавший острой формой мифомании» (на роль отца он выбрал кн. Паоло Трубецкого), Нольден-Трубецкой измыслил для себя некую биографию-миф, которой - с теми или иными поправками на обстоятельства: кому и по какому поводу данная биография излагалась, - он охотно придавал черты историко-литературного документа (с. 226).
«Письма Н.Д. Миллиоти к В.Н. Буниной (1927-1958)» публикуют К. Триббл и Р. Дэвис (вступ. ст. К. Триббла). Художник Н.Д. Миллиоти (1874-1962) был членом «Союза русских художников», объединений «Мир искусства» и «Голубая роза», в эмиграции он получил признание прежде всего как портретист, представивший все слои русского общества в зарубежье и культурную элиту Европы. Миллиоти, гражданский муж Ю. Сазоновой, находился на периферии круга знакомых и корреспондентов И.А. Бунина. Он был поклонником писателя, но близости между ними никогда не было. Поводом для сближения Миллиоти с В.Н. Буниной послужила большая дружба художника с ее двоюродной сестрой -певицей М.С. Муромцевой-Брюан (1888-1930), в которую он влюбился в 1927 г. - это год первых сохранившихся писем его к Буниной (всего опубликовано 25 его писем). Сознательно или случайно, Бунина оставила очень мало документальных следов своего знакомства с Миллиоти: переписка и встречи с ним практически не упоминаются в ее дневниковых записях за соответствующие дни.
Е. Пономарев подготовил к публикации стихотворные пародии Бунина конца 1940-х годов («Нецензурный Бунин»), а также статью («Нет ни красных, ни белых.») о взаимоотношениях В.Н. Буниной с М.В. Раскольниковой, вдовой знаменитого наркома.
Ж. Шарон публикует переписку Буниных с М.А. Волошиным 1919 г. (три письма), а также письмо Бунина В.Ф. Маркову 1949 г. («И.А. Бунин и молодые поэты»).
Т.Г. Петрова
