CC BY
15
ПРОБЛЕМЫ УПРАВЛЕНИЯ
2011.03.036. РЕДМОНД У. ЭВОЛЮЦИЯ ПРИНЦИПОВ КОРПОРАТИВНОГО УПРАВЛЕНИЯ В ФИРМАХ США. REDMOND W. Evolution of corporate governance principles among US firms // J. of econ. iss. - Lewisburg, 2010. - Vol. 44, N 3. - P. 615627.
Профессор Университета штата Индиана (США) рассматривает проблемы, связанные с концепцией контроля в системе корпоративного управления.
Фирма по своей природе представляет комплексное и многомерное образование, имеющее помимо экономического также социальное и экологическое измерения, отмечает автор. Направления ее деятельности могут быть заданы различными способами в зависимости от желаний тех, кто ее контролирует. Всегда существуют конкретные нормы, определяющие восприятие правомерности и легитимности этих желаний и тем самым ее функционирование. Такие нормы, называемые концепциями контроля, воплощаются в работе советов директоров; они не являются неизменными, а подвержены воздействию различных институциональных факторов внешней среды.
Согласно концепции, выдвинутой Н. Флигштейном (N. Flig-stein), выделяются четыре сменяющих друг друга периода, характеризуемые доминирующим типом контроля и соответствующими нормами: периоды прямого контроля, контроля производства, контроля маркетинга и сбыта и финансового контроля. Директораты фирм каждый раз склоняются к определенному доминирующему в данный момент типу контроля. Однако, несмотря на различия, все они обладают тремя сквозными общими и взаимосвязанными чертами, отмеченными Т. Вебленом: стремлением к росту, в том числе за счет слияний и приобретений; растущей зависимостью от внешних источников финансирования и возрастающим вниманием к
финансовым проблемам и показателям; повышением степени отделения собственности от управления.
Каждый тип контроля явился результатом организационных инноваций в ответ на исторические требования окружающей среды. Когда новая концепция контроля начинала распространяться среди успешных фирм, другие получали стимул к копированию. Однако такие решения зачастую определялись не только условиями конкретного бизнеса, но и восприятиями и ожиданиями.
Доминирующий в настоящее время тип финансового контроля означает первостепенное внимание к финансовым показателям, прежде всего к краткосрочной прибыльности, и отношение к фирме как производителю скорее денежных потоков, чем товаров и услуг. Финансовая концепция контроля приобрела свое значение в эпоху распространения конгломератов (в 1950-1960 гг. под воздействием антитрестовского законодательства), когда топ-менеджмент и директора имели слабое представление и опыт в бизнесах, которые они контролировали, или рынках, которые они обслуживали. Теперь такая ориентация широко распространена в англо-американской модели даже среди специализированных предприятий. Парадокс в том, что фирмы, становясь более крупными и сложными организациями, принимают в качестве главной более узкую и упрощенную концепцию контроля, приближающуюся к фактической одномерности.
Эпоха финансового контроля делится, по определению Х. Мински, на два периода. Первый - «менеджерский капитализм», отличающийся относительно слабой зависимостью корпоративного менеджмента от инвесторов. Второй период, датируемый серединой 1970-х годов, - «капитализм денежных менеджеров», характеризующийся большей зависимостью от крупных институциональных инвесторов, а последних - от бизнес-менеджеров в обеспечении прибыльности и роста стоимости акционерного капитала. К этому времени объем находящихся под управлением денежных средств институциональных инвесторов впервые превысил 1 трлн. долл., а их доля акционерного капитала США превысила 20%. В 1990 г. последний показатель составил уже 50% (с. 619). Таким образом, корпоративный менеджмент и денежный менеджмент попадают в ситуацию взаимной зависимости, при этом вни-
мание обеих сторон занимают взаимосвязанные показатели денежных потоков, прибыли и цен акций.
Капитализм денежных менеджеров ведет к более сложным агентским отношениям. Предполагается, что собственники-бенефициары, т.е. владельцы паев взаимных фондов, являются конечными получателями долей от прибыли фирмы, тогда как номинальные собственники, т.е. институциональные инвесторы, - держателями акций фирмы от их имени и, соответственно, обладателями права голоса. Посредническая роль институционального инвестора ведет к дальнейшему усилению степени отделения собственника-бенефициара от корпоративного менеджмента. Таким образом, теперь имеются два агента, работающие на принципала. При этом и менеджмент, и институциональные инвесторы воспринимают фирму, по сути, как финансовое предприятие вне связи с ее ролью как источника общественного благосостояния. Собственники-бенефициары не имеют представления и не контролируют деятельность своих агентов, а отчеты, публикуемые менеджерами и институциональными инвесторами, вызывают серьезные сомнения в том, что они рассчитаны на какое-либо понимание. Возникает конфликт интересов, и действия менеджеров, направленные на извлечение дополнительных выгод за счет принципалов, принимают многообразные формы, включая бонусы, не связанные с результатами, опционы на акции, сокрытие обязательств, финансовые махинации и прямое жульничество.
В то же время нынешний этап капитализма денежных менеджеров также может быть разделен на две стадии. На первой интересы корпоративных менеджеров и институциональных инвесторов представляются относительно согласованными. Обе эти стороны ориентированы на краткосрочные финансовые результаты, прежде всего на устойчивый рост прибыли и цен акций. В той мере, в какой корпоративным менеджерам удается обеспечивать взаимно удовлетворительные результаты, денежные менеджеры слабо заинтересованы в том, чтобы вмешиваться в работу компании, и могут закрывать глаза на дополнительные выгоды корпоративных менеджеров. Более свежие явления масштабных сокрытий обязательств и возрастания риска ускоренным темпом ведут к новым, менее комфортным отношениям. Если в 1980-е годы считалось, что институциональные инвесторы занимали в целом пассив-
ную позицию в корпоративном управлении, то в 1990-е годы сначала пенсионные фонды, а затем и взаимные инвестиционные фонды начали отстаивать необходимость более активных и независимых советов директоров. Видя расхождение интересов, некоторые денежные менеджеры занимают более активную позицию в корпоративном управлении и надзоре, другие могут последовать за ними. Такая позиция может стать новой нормой в рамках концепции финансового контроля и выразиться, например, в замене членов советов директоров, в той или иной степени связанных с корпоративным менеджментом, на институциональных инвесторов или их представителей. Контроль над советами и их ключевыми комитетами со стороны последних существенно снизит возможности выплаты чрезмерных вознаграждений и составления обманчивой отчетности.
Указанное изменение, однако, означает лишь перемещение власти и контроля от одной группы агентов к другой, но не ведет к сдвигу в концепции корпоративного управления, ориентированной на одномерный финансовый критерий. Смена концепций контроля отражает сдвиги в распределении власти и соответствующие изменения представлений о направлениях деятельности корпораций. Сегодня вопрос стоит о том, сможет ли нынешний кризис управления и финансовых рынков вызвать отход от финансовой концепции контроля.
Сегодня структура собственности большинства фирм в США характеризуется значительной диффузией, их реальными владельцами являются миллионы вкладчиков пенсионных фондов и инвесторов взаимных фондов. События последних лет могут заставить этих владельцев обратить больше внимания на деятельность своих агентов - корпоративных и денежных менеджеров, и прийти к выводу об их неспособности защитить интересы владельцев и о необходимости радикальных перемен. Вопрос состоит в том, каковы будут направления последующих действий.
Серьезная проблема состоит в том, что владельцы, как правило, не знакомы с основами бизнеса и финансов и способны следить лишь за балансами собственных счетов. Она может быть разрешена с помощью радикально новых отношений между принципалами и агентами, эффективный контроль может основываться на методах, реально доступных для понимания. Оценка ре-
зультатов деятельности компании может основываться на индивидуальных ценностях, свойственных владельцам, которые не ограничиваются финансовым благосостоянием, а включают такие измеримые ожидания, как возможности занятости, безопасность, надежность и удобство обслуживания продукции, экологическая устойчивость, этика отношений со стейкхолдерами. В условиях диффузии собственности узкое представление о фирме как о финансовом предприятии уходит в прошлое, к нему подключаются социальные аспекты. Если в прошлом последовательная смена концепций контроля привела к предельному сужению оценки результатов, то возникающая более холистическая, ценностно ориентированная концепция контроля может привести к включению более широких и реалистичных норм корпоративного управления.
Препятствиями для такого развития являются проблемы информированности и коллективных действий. Мало кто сознает, что фирмы, которыми он владеет, производят их автомобили, компьютеры и продукты питания, увольняют соседей и загрязняют воздух и воду. Хорошо известна сложность преобразования индивидуальных ценностей в социальные, но эта проблема не является непреодолимой, существуют общественные организации, помогающие оказывать давление на советы директоров. Конкретные предложения, касающиеся контроля фирм на основе более широких социальных норм, включают, например, тройную отчетность по результатам в области прибыли, социальных целей и экологических последствий. Имеются предложения и уже реализованы некоторые изменения в стандартах корпоративного управления, направленные на существенное расширение возможностей акционеров влиять на состав советов директоров. Работа в этом направлении ведется в Комиссии по ценным бумагам и биржам, в Конгрессе США, в ряде штатов.
В некоторых странах социокультурные ценности, касающиеся функционирования фирм, отличаются от распространенных в США. Японские фирмы часто характеризуются не как машины для делания денег, а как институты, преследующие определенные цели: во-первых, обслуживание общественных запросов и, лишь во-вторых - получение прибыли. Они более внимательно относятся к широкому кругу стейкхолдеров, включая поставщиков, банки, деловых партнеров, занятых и местные сообщества. Социальная кон-
цепция контроля, означающая, что фирмы руководствуются совместными ценностями, отражающими социальную значимость экономической деятельности, оказывается эффективной. Сходные идеи относительно ответственности бизнеса перед стейкхолдерами и обществом отмечены в Швеции и Германии. Исследования европейских фирм показывают, что более демократические модели корпоративного управления не ассоциируются с более низким уровнем эффективности, но побуждают менеджеров строго придерживаться базовых направлений в их деятельности.
Возможно, что нынешний финансовый кризис возбудит у собственников стремление видеть все многообразие целей в деятельности экономического предприятия и заставлять его действовать ради их достижения, и в этом состоит его положительная сторона.
И.Г. Минервин
2011.03.037. МУН Дж., КРЭЙН Э., МЭТТЕН Д. ВЛАСТЬ И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ В КОНЦЕПЦИИ КОРПОРАТИВНОЙ ГРАЖДАНСТВЕННОСТИ.
MOON J., CRANE A., MATTEN D. Corporate power and responsibility: A citizenship perspective // Corporate citizenship, contractarianism and ethical theory: On philos. found. of business ethics. - Farnham; Burlington (VT): Ashgate, 2008. -196 p. - P. 9-27.
Дж. Мун (Ноттингемский университет, Великобритания), Э. Крэйн и Д. Мэттен (Йоркский университет, Канада) рассматривают корпоративную гражданственность как метафорическое понятие, затрагивающее важные вопросы о власти и ответственности в рамках исследования взаимоотношений между бизнесом и обществом. Дебаты относительно значения этого понятия, отмечают авторы, будут продолжаться, при этом во многих исследованиях его применение односторонне и подразумевает подход к бизнесу лишь с точки зрения его места в обществе. Концепция авторов состоит в подходе к корпорациям в трех аспектах: как к гражданам, участвующим в политических процессах; как к аналогам правительства, т.е. обладателям власти и ответственности по отношению к гражданам; как к создателям пространства для функционирования акционеров в качестве граждан.
