CC BY
26
того, он не писал роман на тему рабства, утверждает Ж. Жан-жамбр: «Он писал роман о драме дегуманизации и о противоречиях поисков человеческих условий жизни» (с. 237). По мнению ученого, роман «Бюг-Жаргаль» представляет собой создание подлинного мастера, и не только потому, что здесь можно найти образы и мотивы будущих шедевров Гюго, но потому, что молодой писатель сумел показать сложность большой Истории, воспользовавшись новой, романтической эстетикой.
Среди других статей сборника: «Фигуры рабов в опере. От "Черного кодекса" до "Африканки" Э. Скриба (1842-1865): противоречия либерального воображения» О. Бара; «Пируэты над пропастью: размышление об отсутствии автобиографических сочинений чернокожих рабов на французском языке» Д. Лансона; «Борьба за прекращение работорговли и отмену рабства: от Общества христианской морали (1822-1834) до Французского общества за отмену рабства (1834-1848)» М. Оранш; «О рабстве по Флоберу» С. Дор-Круле и др.
Н.Т. Пахсарьян
ЛИТЕРАТУРА XIX в.
Русская литература
2011.03.018. АЛЕКСЕЕВА Г.В. АМЕРИКАНСКИЕ ДИАЛОГИ ЛЬВА ТОЛСТОГО: (ПО МАТЕРИАЛАМ ЛИЧНОЙ БИБЛИОТЕКИ Л.Н. ТОЛСТОГО). - Тула: Издательский дом «Ясная Поляна», 2010. - 256 с.
Г.В. Алексеева - кандидат филол. наук, заведующая Отделом научно-исследовательской работы Государственного музея-усадьбы Л.Н. Толстого «Ясная поляна», рассматривает природу восприятия писателем американской литературы, философии и религии на всех уровнях, включая исторический, социальный, духовный и личный. У Толстого была «своя Америка», он с любовью относился ко многим американским писателям, философам, общественным и религиозным деятелям, чьи имена почти забыты сегодня. Задача автора - провести реконструкцию «толстовской» Америки.
Тема «Американские диалоги Льва Толстого» включает реальный диалог в форме беседы, переписки, развернутых маргина-
лий на страницах прочитанных Толстым книг, а также опосредованный - тексты художественных, философских, религиозных, публицистических произведений, дневников. Исследование основывается на книгах и периодических изданиях из личной библиотеки Толстого (около 150 единиц). Впервые систематизированы и введены в научный оборот материалы из иностранного отдела библиотеки писателя.
Яснополянская библиотека начала формироваться в XVIII в. преимущественно как книжное собрание на иностранных языках, отражая интересы и пристрастия всех ее владельцев. Состав старой части библиотеки, собранный дедом и родителями писателя, во многом характерен для усадебных библиотек XVIII-XIX вв. Г. В. Алексеева освещает процесс, длившийся десятилетиями, в результате которого яснополянская библиотека превратилась в крупнейшую писательскую библиотеку мира.
Большая часть американских книг из библиотеки Толстого была издана в США в 1890-1900 гг.; часто книги присылались самими авторами с дарственными надписями. Их состав не всегда отражал интересы и читательские предпочтения Толстого, а скорее свидетельствовал о масштабе популярности русского писателя в Америке на рубеже веков. Значительную часть составляют книги по религиозным вопросам, среди которых произведения американского спиритуалиста Т.Л. Харриса, унитарианского священника и писателя Э.Э. Хейла, основателей религиозной секты свидетелей Иеговы - Ч. Рассела и универсализма - К. Баллу; книги Священного Писания и комментарии к ним, по буддизму и об истории движения квакеров.
В библиотеке есть также книги известных американских писателей: Дж. Ф. Купера, Х. Гарленда, Дж. Лондона, Э. Глазгоу, Э. Маркхэма и др. Интерес Толстого к американской литературе обусловлен, по мнению исследовательницы, наличием историко-типологических аналогий в русской и американской литературах, о которых Толстой заговорил в России одним из первых. Писатель в своих трактатах и обращениях теоретически обосновал тесную связь американской литературы с христианской традицией, с идеалами французских просветителей XVIII в., с ее принадлежностью контексту английской литературы XIX в. Обращение Толстого к произведениям американских писателей определялось, прежде все-
го, общей этической направленностью литературного процесса ХУШ-Х1Х вв., который складывался на фоне типологических схождений русской и американской литератур середины XIX в., выразившихся в аналогиях тем, идей, мотивов, стилей, форм стихосложения.
Начиная с середины 1880-х годов и вплоть до ухода из Ясной Поляны в 1910 г. Толстой поддерживал тесные связи с американцами. В последние десятилетия жизни у него сложился полнокровный, многоаспектный диалог с Америкой, когда он получил возможность наблюдать за развитием не только художественной литературы, но и всей общественно-политической мысли США.
Первые непосредственные контакты Толстого с американцами относятся к 1860-м годам; регулярными и интенсивными они стали в 1880-1900-е годы, когда Толстой получил из Америки свыше 2000 писем и в Ясную Поляну начали поступать многочисленные периодические издания с материалами о положении дел в американской литературе, культуре и политике. К концу 1880-х годов английский журналист У. Стэд констатировал установление взаимосвязей между Толстым и американской аудиторией.
Г. В. Алексеева отмечает, что восприятие Толстым американской литературы зеркально отражало освоение американскими писателями, журналистами, общественными и политическими деятелями и рядовыми американцами произведений русского писателя. Знакомству с творчеством Толстого Америка во многом обязана У.Д. Хоуэллсу, первым из критиков достойно представившим художественное и публицистическое творчество русского писателя. У.Д. Хоуэллс написал о Толстом около тридцати статей, рецензий и обзоров. Творчество Толстого оказало безусловное влияние на его роман «Энни Килберн» (1888).
Сочинения У. Прескотта, Дж. Купера, Н. Готорна, Г. Лонгфелло Толстой прочитал еще в юности; к некоторым из них он вновь обращался в зрелые годы. С первыми прочитанными произведениями американской литературы Толстой знакомился не в оригинале, а в немецких и французских переводах (роман «Хижина дяди Тома» Г. Бичер-Стоу был прочитан Толстым по-немецки). Произведения Р. Эмерсона, Г. Торо, У. Гаррисона, У. Уитмена, широко известные еще в 1850-е годы, Толстой открыл для себя в 1880-1900-е годы вместе с произведениями У. Хоуэллса,
Э. Келлер, Э. Беллами, Э. Синклера, Э. Глазгоу, Г. Джеймса и других американских писателей.
Наблюдая за развитием американской литературы, Толстой проявлял значительный интерес к творчеству знаменитых писателей Новой Англии, начиная с «Хижины дяди Тома» Г. Бичер-Стоу и проповедей У. Э. Чаннинга и кончая философской поэзией У. Уитмена. С некоторыми произведениями американских писателей Толстой знакомился благодаря периодическим изданиям, которые до сих пор хранятся в его библиотеке.
Г.В. Алексеева подчеркивает, что особое внимание Толстого привлекали произведения новоанглийских философов Г. Д. Торо и Р. У Эмерсона - наиболее часто встречающихся авторов на страницах его сборников «Круг чтения», «На каждый день», «Путь жизни». В их философских учениях он увидел то, к чему пришел сам в начале 1880-х годов, сформулировав суть своей проповеди в трактате «В чем моя вера?». Толстой, как и американские трансценден-талисты, испытал на себе влияние философии Платона, классического немецкого идеализма, произведений Колриджа и Карлейля, а также философских систем Востока. Несмотря на общность источников, основанную на сходстве интересов и способов разрешения проблем, религиозно-нравственное учение Толстого носило специфически российский характер, в то время как американский трансцендентализм имел отпечаток новоанглийской идеологии. Но в годы повсеместного охлаждения к религии Торо и Эмерсон в Америке и Толстой в России утверждали веру в Божественное начало как в природе, так и в душе человека и считали достижение нравственного идеала реальной возможностью.
В 1903 г. вышла книга «Философия естественной жизни», переведенная с английского языка И. Накашидзе, содержащая двести тринадцать отрывков из произведений Торо; более девяноста из них имеют карандашные пометы Толстого («N3», восклицательные знаки, отчеркнутые абзацы и целые страницы). Сильнейшее впечатление произвела на Толстого статья «О гражданском неповиновении» Г. Торо, выступившего против произвола государственной власти, узаконившей насилие. По инициативе Толстого она была переведена на русский язык и в 1898 г. издана в Англии. Идеями «гражданского неповиновения» Торо проникнута публицистика Толстого 1890-1900-х годов. Американский философ ут-
верждал, что закон никогда не сделает людей свободными; с точки зрения Толстого, силой, способной заставить людей исполнять закон, может быть только «организованное насилие».
Дневниковые записи Толстого свидетельствуют о том, что в орбиту его интересов прочно и надолго вошло философское учение Эмерсона. В июне 1884 г. Толстой обратился к его книге «Представители человечества»: в яснополянской библиотеке имеется ее экземпляр в переводе на русский язык. Эмерсон предстает в ней не только как философ, эссеист, но и как тонкий психолог. Особое внимание Толстого привлекло его эссе «Наполеон, или Человек житейских успехов», в котором французский император изображен как представитель средних классов современного общества, как человек «толпы», лишенный свойств порядочности и честности, не способный к сердечному порыву.
Эмерсон пришел к учению, которое до него исповедовали Руссо, Джефферсон, Чаннинг, и, как его современник, Толстой отдавал безусловное предпочтение земледельческому укладу жизни. В своей концепции государства он следовал за американской традицией философского анархизма, во многих отношениях также совпадавшей с представлением Толстого о функциях государственной власти, но при этом Эмерсон оставался, в отличие от русского писателя, представителем философского романтизма XIX в., отрицавшим рационализм XVIII столетия.
По отдельным высказываниям в дневнике, письмах и статьях Толстого можно проследить несомненное сходство воззрений Толстого с теорией Эмерсона доверия к себе (8еИ^-геПепсе), призывавшего прислушиваться к себе, к внутреннему голосу, следовать велению сердца, быть индифферентным к мнению окружающих. Толстой очень высоко ценил Эмерсона, называл его «христианским религиозным писателем», «величайшим мудрецом», рассматривая его как самого яркого писателя Новой Англии.
Эмерсон и Торо восторженно приняли проникнутую транс-ценденталистскими мотивами книгу стихов «Листья травы» У. Уитмена. «Возвеличив простого и свободного человека, Уитмен приходит к идее братства людей, тем самым как бы восстанавливая идеалы эпохи Просвещения в суровое время 1850-х годов. Примерно в это же время, находясь на Кавказе, а затем работая над повестью "Казаки"... аналогичные настроения испытывает молодой
Толстой» (с. 103), - отмечает Г.В. Алексеева. Вместе с тем вера Уитмена в прогресс, в цивилизацию, в «позитивные науки» была совершенно чужда Толстому, тяготевшему к патриархальному крестьянскому укладу жизни.
Хотя невозможно проводить параллели между Крымской войной в России и Гражданской - в Америке, в отношении к войне как явлению чуждому человеческому разумению, в преклонении перед подвигом простого солдата, выполняющего свой долг, у Толстого и Уитмена просматриваются определенные аналогии. Находясь на войне, в своих письмах, дневниках, записных книжках они изображали не блеск военного гения, не парад мундиров и эполет, а зафиксировали войну «в настоящем ее выражении», непривычном для современников. Разрушая сложившиеся стереотипы, Толстой и Уитмен заставили по-новому осмыслить феномен войны и ее последствия.
Особое значение Толстой придавал экономическим реформам Г. Джорджа, определяя его идеи как экономическую основу своего нравственно-философского учения. В яснополянской библиотеке сохраняются десять книг Джорджа на английском и немецком языках. Страницы книги «Общественные задачи», одной из первых книг Джорджа, прочитанных Толстым, испещрены пометами писателя. Американский реформатор подверг в этом сочинении резкой критике все общественные институты, виновные в нищенском положении народа, отвергая утверждение, что существующее положение есть выражение Божьего промысла. До конца своих дней Толстой оставался сторонником и популяризатором проекта Джорджа, развивая его учение в своих статьях, упоминая в художественных произведениях. Он написал предисловие к русскому переводу книги «Общественные задачи», рекомендовал читать книгу Джорджа «Прогресс и бедность» П. А. Столыпину и великому князю Николаю Михайловичу, обращался с просьбой поднять в Государственной думе вопрос о земельной реформе по системе Джорджа. Толстой развивал идеи американского реформатора как в публицистике, так и в художественном творчестве, органично включив джорджевскую тему в роман «Воскресение».
Г. В. Алексеева подчеркивает, что одним из источников романа «Воскресение» была книга «Сибирь и ссылка», написанная американским исследователем России Дж. Кеннаном. В июне
1886 г. в Ясной Поляне состоялась встреча Кеннана с Толстым, поводом для которой послужили просьбы политзаключенных, с которыми Кеннан встречался во время своих посещений сибирских и дальневосточных тюрем, острогов и казарм. На вопросы Толстого о Сибири Кеннан стал рассказывать о крайне тяжелом положении заключенных, но реакция Толстого была неожиданной для американского журналиста: в ответ на ремарку о справедливости противления подобному злу, писатель начал излагать взгляды, провозглашенные им в недавно написанном трактате «В чем моя вера?». По мнению исследовательницы, Толстому важно было «показать своим поведением, что человечество руководствуется не варварскими законами возмездия. Оно продвигается вперед не благодаря тем, кто порождает страдание, а благодаря тем, кто страдает. Толстой замечает, что вся история мира является историей насилия, и Кен-нан, определенно, с его точки зрения, обращается к вопросу о насилии в поддержку самой идеи насилия» (с. 141-142).
В фонде Кеннана в Библиотеке Конгресса хранится богатейшая коллекция материалов о русском писателе, включающая статьи Толстого в переводе на английский язык; статьи о нем и его семье, брошюры, изданные в Англии В. Г. Чертковым, специальные подборки газетных вырезок и другие материалы.
В личной библиотеке Толстого сохранились книги и брошюры Э. Баллу, всю жизнь посвятившего проповеди непротивления и осуществлению правды практического христианства. Толстой часто цитировал Баллу в своих произведениях, упоминал в дневнике и письмах, включил в первую главу трактата «Царство Божие внутри нас» его «Катехизис». Рассматривая переписку Толстого и Баллу, Г.В. Алексеева отмечает, что, «дискутируя относительно закона мира и закона Бога, находя точки соприкосновения и вновь расходясь, они ставили величайшие проблемы, требующие серьезного осмысления и на современном этапе» (с. 79).
Освещая прочтение Толстым «американской утопии», Г.В. Алексеева дает обзор писем, статей и книг религиозного содержания, которые Толстой непрерывно получал с конца 1880-х годов из Америки. Писатель специально интересовался многими американскими общинами: шейкерами, квакерами, христианскими сциентистами, универсалистами, спиритуалистами, перфекциони-стами, общиной Всеобщего блага. За каждой религиозной группой
стоял видный американский писатель или журналист - Э. Баллу, А. Холлистер и Ф. Эванс, М.Б.Г. Эдди, А. Стокхэм, Дж. Гибсон, Т.Л. Харрис и др., отправлявшие свои сочинения в библиотеку Толстого. Писатель внимательно читал все эти материалы, оставлял на полях пометы и впоследствии использовал для «учительных» книг афоризмов, а также для работы над «Крейцеровой сонатой» и «Воскресением».
Бесчисленное количество книг, статей, писем, которые Толстой непрерывно получал с конца 1880-х годов из Америки, привели его к мысли о написании статьи «О 1000 верах». В те же годы у Толстого завязалась переписка с историком секты шейкеров -А. Холлистером. Шейкеры, утвердившиеся как церковь в Америке в 1792 г., привлекали Толстого своим пацифизмом, непротивлением злу, этикой физического труда. Информация об американских общинах стекалась к Толстому по трем каналам: художественному (тексты произведений), документальному (периодические издания), эпистолярному (переписка с американскими писателями и коммунарами).
Для большинства американских писателей Х1Х в., как и для Толстого, достижение высоких нравственных идеалов «устроения земного рая» (С.Н. Булгаков), Царства Божия на земле казалось вполне осуществимым, гармония личности и Космоса являлась очевидной. Как и Толстой, многие американские писатели в этом единстве не видели места для государства, считая его временной формой устройства жизни людей. Совпадало с толстовским представлением об ответственности литературы перед жизнью и их представление о роли писателя в обществе - провидца и философа. Однако после 1900 г. в Америке не появилось ни одной колонии и ни одного лидера, и Толстой, наблюдавший упадок социальной утопии в Америке, оставил замысел статьи «О 1000 верах» нереализованным.
Т.М. Миллионщикова
2011.03.019. СТАТЬИ О ЛЕСКОВЕ В ЖУРНАЛЕ «TORONTO SLAVIC QUARTERLY». (Сводный реферат).
1. ИЛЬИНСКАЯ Т. О духоборческом подтексте в поздних рассказах Н.С. Лескова // Toronto Slavic quarterly. - Того^о, 2010. - N 31. -Режим доступа: http://www.utoronto.ca/tsq/31/ilinskaya31.shtml
