CC BY
131
ся важнейшими историческими источниками для эпохи, в которую они были созданы.
В заключении Г. Лоуд подводит итоги своим рассуждениям. Изучение и палеографический анализ грамот королевского архива Сицилии сопряжены с рядом трудностей, которые неизбежно встают перед медиевистами. Существования фальшивых документов, а также отсутствие фундаментального издания грамот сицилийских королей (до сих пор не опубликованы греческие грамоты Рожера II и Вильгельма II) делают проблему еще более острой, так как без этих ключевых источников невозможно комплексное понимание истории нормандского королевства в Сицилии. Несмотря на это, изучение эволюции сицилийского архива и его содержимого открывает историку большие возможности в исследовании вопросов развития административной системы regno di Sicilia, «забот правителей и меняющегося состояния рождающегося Сицилийского государства».
С. С. Ходячих
ИСТОРИЯ РОССИИ И СССР
2010.03.006. УСАЧЁВ АС. СТЕПЕННАЯ КНИГА И ДРЕВНЕРУССКАЯ КНИЖНОСТЬ ВРЕМЕНИ МИТРОПОЛИТА МАКА-РИЯ. - М.; СПб.: Альянс-Архео, 2009. - 760 с.
Ключевые слова: середина XVI в., Книга Степенная царского родословия, митрополит Макарий, древнерусская книжность, сравнительный анализ.
Монография представляет собой комплексное исследование памятника древнерусской литературы - Книги Степенной царского родословия, написанной по поручению («благословению») митрополита Макария и вобравшей в себя в переработанном виде значительное число русских и переводных памятников. Работа основана на новом издании памятника (2007-2008 гг.) с привлечением материала древнейших его списков; к сравнительному анализу привлечено около 300 других произведений древнерусской книжности: летописей, хронографов, житий, слов, повестей, сказаний и др.
Степенная книга рассматривается в контексте ее связей с другими памятниками книжности эпохи митрополита Макария
(1542-1563). Междисциплинарный подход, сочетающий методы исторического и филологического анализа, позволил автору рассмотреть широкий круг вопросов: особенности развития агиографии и летописания в XVI в., история производства книг, основные тенденции в историографии и политической мысли в России того времени.
Проанализировав несколько сотен российских и зарубежных работ, посвященных Степенной книге, А.С. Усачёв выделил несколько этапов в истории ее изучения: XVIII-XIX вв., первая треть ХХ в., 1930-1970-е годы, 1980-е годы - начало XXI в. Значительный материал, накопленный исследователями, позволил заключить, что древнейший текст Степенной книги представлен тремя списками - Волковским, Томским и Чудовским, которые отразили процесс написания памятника.
Особое внимание автор уделил датировке Степенной книги с применением методов кодикологического и текстологического анализа. Основываясь на методике анализа водяных знаков бумаги, на которой были написаны рукописные книги, содержащие древнейшие списки памятника, автор установил временной промежуток их создания. По его мнению, Волковский и Томский списки начали писаться во второй половине - конце 1550-х годов, а Чудовский список был создан в начале следующего десятилетия.
Текстологический анализ Степенной книги (в особенности содержащихся в ее тексте датирующих указаний) привел автора к выводу, что создание памятника представляло собой многоэтапный процесс. Сначала был написан Волковский список, который подвергся правке. После этого на его основе были написаны Томский и Чудовский, которые позднее также редактировались. По его мнению, Степенная книга писалась между 1556 г. и концом 1563 г., в период смены внутриполитического курса в стране (что выразилось в отстранении от власти или ослаблении позиций лиц, близких к так называемой «Избранной раде»), но определенно до введения опричнины в 1565 г.
Рассматривая источники Степенной книги, А.С. Усачёв заключает, что помимо летописей (Никоновская, Воскресенская, Летописец начала царства и др.) при ее написании привлекались крупнейшие произведения древнерусской книжности XI-XVI вв.: жития Ольги, Владимира, Евфросинии Полоцкой, Всеволода
Псковского, Александра Невского, «Сказание» и «Чтение» о Борисе и Глебе, «Поучение» Владимира Мономаха, «Слово о законе и благодати» митрополита Илариона, «Память и похвала» Иакова Мниха, «Азбуковник» и др. По его мнению, могли привлекаться и устные источники (рассказы о чудесах при взятии Казани и др.) и памятники, которые не дошли до настоящего времени. Согласно подсчетам автора, речь может идти о знакомстве составителя Степенной книги по крайней мере с 68 памятниками (в ряде случаев исследователь установил, какие именно их редакции использовались при написании).
Изучение источников Степенной книги, в частности особенностей правки, сопутствовавшей включению их фрагментов в общий текст, дало А. С. Усачёву возможность не только рассмотреть методы работы древнерусского писателя, реконструировать процесс функционирования крупного книгописного центра (находившегося, по всей видимости, в московском Чудовом монастыре), но и сделать предположения о личности составителя этого памятника.
А.С. Усачёв пришел к выводу, что текст Степенной книги многослоен, - в нем выделяются «компилятивные» и «авторские» разделы, причем их объем приблизительно одинаков. Для авторских фрагментов характерен стабильный набор методов (общий алгоритм написания степеней-житий, внутритекстовые ссылки, особые концовки и др.). По мнению автора, составителем Степенной книги являлся духовник Ивана IV Андрей (в иночестве Афанасий), митрополит Московский и всея Руси в 1564-1566 гг. Он направлял деятельность приблизительно двух десятков помощников, которые по его указанию переписывали отдельные разделы и правили текст. Таким образом, древнерусский писатель XVI в. выполнял разнообразные функции: используя помощь писцов, он «являлся автором ряда разделов, а также редактором, составителем более или менее крупных фрагментов, вошедших в Степенную книгу» (с. 465).
Значительное место в монографии уделяется характеристике историко-политических взглядов составителя Степенной книги, который во многом руководствовался идеями, представленными в сочинениях Иосифа Волоцкого, Максима Грека, митрополита Ма-кария и др. К их числу относятся идеи «симфонии» светской и духовной властей, добродетельности рода русских государей, единст-
ва и могущества русского государства. Книжник подчеркивал верность православию всех русских правителей, которые, в отличие, например, от некоторых римских и византийских императоров, неизменно сохраняли чистоту веры на протяжении столетий.
Как отметил А.С. Усачёв, особое внимание в памятнике уделено образу идеального правителя, причем не его достоинствам как политика, а морально-этическим качествам. Согласно тексту Степенной книги, православного государя в первую очередь должны занимать сохранение и распространение православной веры. При этом сам государь должен подавать пример праведного образа жизни и избегать таких пороков, как страсть к удовольствиям, жадность и др.
В связи с этим исследователь ставит вопрос об адресате Степенной книги и цели ее написания. По предположению А.С. Усачёва, написанный в канун опричнины текст мог предназначаться непосредственно царю Ивану IV с целью побудить его следовать образцу поведения идеального правителя. Вопрос о том, был ли знаком русский царь с текстом Степенной книги, требует, считает автор, дополнительных доказательств. В любом случае, последующие события показали, что «эта попытка митрополита Макария и книжников его круга оказалась тщетной - русский самодержец, освободившись от опеки своих советников, окружавших его в конце 40-х - 50-е годы XVI столетия, вел страну по пути, ведущему к опричнине» (с. 686-687).
В заключение автор указывает, что есть все основания «рассматривать Степенную книгу как важный источник сведений по истории России кануна опричнины, проливающий свет на аспекты, ранее ускользавшие от исследователей... Перед мысленным взором историка предстает яркая картина глубоких переживаний московских книжников середины XVI в, которые сделали все от них зависящее, чтобы предотвратить катастрофу, грозящую единственному в мире православному царству» (с. 687).
О.В. Большакова
