CC BY
40
2010.01.015. ФАНЧЕР Р. НАУЧНЫЕ КУЗЕНЫ: ВЗАИМООТНОШЕНИЯ Ч. ДАРВИНА И Ф. ГАЛЬТОНА.
FANCHER R.. Scientific cousins: The relationship between Charles Darwin and Francis Galton // Amer. psychologist. - Wash., 2009. -Vol. 64, N 2. - P. 84-92.
Ключевые слова: Дарвин; Гальтон; происхождение генетики поведения; происхождение интеллектуального тестирования; спор о природе и воспитании.
Автор, канадский психолог, прослеживает личные и интеллектуальные взаимоотношения между Чарльзом Дарвином (18091882) и его кузеном (троюродным братом), младшим по возрасту Фрэнсисом Гальтоном (1822-1911).
Если пары родственников ранжировать в зависимости от их влияния на развитие психологии, то бесспорно команда Дарвина -Гальтона возглавит этот список. Автора в данном случае интересуют научный вклад Гальтона и то влияние, которое оказал на него его родственник и учитель Дарвин. Гальтон - английский психолог и антрополог, известен, прежде всего, благодаря своей идее «наследственного гения» и сопутствующего ей понятия евгеники. Гальтон полагал, что совершенствование человеческой природы может быть достигнуто путем выведения на основе законов наследственности расы особо одаренных (умственно и физически) людей.
Он также дал четкую формулировку проблемы «природы и воспитания», которая не решена до сих пор, стал создателем генетики поведения и первым выдвинул идею и показал потенциальную ценность тестирования интеллекта. Основные психологические работы Гальтона были написаны, когда он был уже не молод, и их источником прямо или косвенно послужила эволюционная теория Дарвина. Недаром Гальтон писал: "Происхождение видов" стало эпохой в моем собственном интеллектуальном развитии...» (цит. по: с. 84).
Дарвин и Гальтон - оба были внуками врача Эразма Дарвина (1731-1802), который внес свой вклад в развитие науки и культуры Англии. Хотя «доктор Дарвин» умер до рождения своих знамени-
тых внуков, тем не менее благодаря семейным легендам он сыграл важную роль в формировании личности их обоих.
Чарльз Дарвин рос в небольшом городке Шрусбери, который находился в 40 милях от дома Гальтона в Бирмингеме. Отношения между семьями были теплыми и близкими. Чарльз дружил с отцом и старшими сестрами Фрэнсиса Гальтона. Сам Фрэнсис был слишком юн, чтобы иметь личные контакты с Дарвином в это время, но бесспорно, его старший кузен с его репутацией отважного исследователя и захватывающими приключениями на «Бигле» должен был казаться ему романтической и привлекательной фигурой.
Первые значимые личные контакты между кузенами начались в 1839 г. За год до этого 16-летний Гальтон убедил своего отца забрать его из ненавистной закрытой школы и отдать его в качестве ученика в Главный госпиталь Бирмингема. С детства демонстрируя успехи в математике, Гальтон чахнул в школе, где преобладало классическое образование. Но и желание стать врачом быстро прошло после того, как он поприсутствовал на операциях и на вскрытии трупов. На второй год медицинской подготовки Фрэнсиса отправили в Королевский колледж в Лондоне, где в 1836 г. обосновался недавно женившийся Дарвин. Гальтон получил приглашение посетить дом Дарвина.
Гальтон не знал, что именно тогда его кузен приступил к работе над своим эпохальным научным проектом. Но ему было хорошо известно, что Дарвин стал знаменитым благодаря выходу в свет книги «Дневник путешествия» (1839), описывающей его странствия на «Бигле». Дарвина также в 16 лет пытались учить медицине в Эдинбургском университете; медицина ему не понравилась, и он убедил отца отправить его в Кембридж. После визита к Дарвину уже Гальтон в письме к отцу просил разрешить ему изучать математику в Кембриджском университете, куда Гальтон и был переведен в 1840 г.
Знаменитый путешественник Дарвин послужил ролевой моделью для Гальтона. Вскоре после их встречи Гальтон писал: «Страсть к путешествиям захватила меня до такой степени, будто я был перелетной птицей» (цит. по: с. 86). Во время каникул он внезапно отправился в необычайно долгий по тем временам путь через Германию и Австрию, затем по Дунаю через Будапешт и Белград к Черному морю, а затем в Константинополь.
Хотя Гальтон поступил в Кембридж с надеждами на большие успехи в математике, его надежды не сбылись. Как и Дарвин до него, он успешно, но не блестяще учился в университете. Затем без энтузиазма вернулся к изучению медицины, но вскоре бросил ее, поскольку отец в 1844 г. умер и оставил ему приличное наследство. В течение пяти лет Гальтон вел рассеянный образ жизни богатого человека. Но и это ему надоело. Стремясь стать известным и испытывая недовольство собой, Гальтон в 1850-1851 гг. осуществил исследовательскую экспедицию в Юго-Восточную Африку, теперь известную как Намибия.
Составленная им карта и научный доклад с описанием этой экспедиции получили в 1853 г. золотую медаль Королевского географического общества, а Гальтон вошел в руководство Общества. В этом же году он опубликовал книгу «Рассказ исследователя о тропической Южной Африки». Таким образом, так же как и молодой Дарвин, Гальтон стал известен публике благодаря путешествиям и популярной книге о них.
Вскоре после публикации своей книги Гальтон получил письмо от Дарвина с хвалебным отзывом о ней. Благодаря этому письму возобновились дружеские, но по-прежнему нечастые контакты между кузенами. На протяжении последующих шести лет они время от времени переписывались и иногда встречались, но Дарвин ничего не рассказывал о своих исследованиях. Поэтому Гальтон был поражен, когда в 1859 г. вышла в свет книга Дарвина «Происхождение видов». Теперь была его очередь посылать письмо с поздравлениями.
Однако восторги Гальтона были не слишком важны для Дарвина. Об этом свидетельствует тот факт, что в списке ученых, благоприятно отозвавшихся о его книге, который был им составлен в начале 1860 г., фамилии Гальтона нет. В свою очередь Гальтон, хотя и был потрясен книгой своего кузена, на протяжении следующих четырех лет продолжал работать в Географическом обществе, а также заниматься метеорологией. Тем не менее теория Дарвина сыграла важную роль в личной истории Гальтона, став одной из косвенных причин эмоционального кризиса, поразившего его в 1863 г.
Первый момент, стимулировавший этот эмоциональный кризис, касался разочарования Гальтона в религии. Будучи верным
англиканином, молодой Гальтон собирался стать священником, и главной целью его африканского путешествия была подготовка к будущей миссионерской деятельности. Не только «Происхождение видов», но и личные контакты Гальтона с ведущими проповедниками дарвинизма, стоящими на позициях агностицизма, такими как Т. Гексли, Г. Спенсер и Дж. Тиндаль, постепенно, но неотвратимо подрывали веру Гальтона.
Второй момент был связан с семейными обстоятельствами. В 1853 г. Гальтон женился на дочери священника. Они очень хотели детей, но спустя десять лет стало очевидно, что пара останется бездетной. Гальтон винил себя в этом, поскольку в молодости переболел венерическим заболеванием. Его кузен и в этой области превзошел его. У Дарвина было много детей; и старшие уже достигали зрелости и демонстрировали блестящие интеллектуальные успехи.
Явные признаки психологического срыва стали проявляться в 1863 г., когда Гальтон затеял скандал в Географическом обществе и был смещен со своего поста. В следующем году он опубликовал путеводитель по Швейцарии, в котором было много ошибок и который был раскритикован рецензентами. Впоследствии Гальтон не включал эту брошюру в список своих публикаций.
На пике того, что теперь принято называть «кризисом среднего возраста», Гальтона посетили базовые идеи относительно «наследственного гения» и тогда еще не названной евгеники. В 1865 г. появилась его статья «Наследственный талант и характер», где Гальтон изложил результаты своего первого статистического исследования, посвященного выдающимся соотечественникам и их родственным связям. В этой же статье Гальтон писал о желательности разработки таких тестов, которые позволят отбирать идеальных родителей, измеряя их врожденные «природные способности».
В 1868 г. Гальтон начал выздоравливать. Одним из факторов, способствовавших этому выздоровлению, по мнению автора, стало появление книги Дарвина «Изменения домашних животных и культурных растений» (1868), долгожданного продолжения его «Происхождения видов». Эта новая работа привлекла внимание Гальтона даже в большей степени, чем предшествующая, поскольку перекликалась с его собственными идеями относительно широких перспектив, которые открывает искусственная селекция в мире
людей. Кроме того, Гальтон, наконец, увидел способ, с помощью которого он сможет включиться в дискуссию и развитие эволюционной теории.
Гальтон, в отличие от скромного и методичного Дарвина, не только был более самонадеянным и склонным быстро делать выводы, но и лучше разбирался в математике. Дарвин, напротив, ненавидел математику и испытывал сложности во время учебы в Кембридже в овладении даже элементарной алгеброй. Кроме того, Гальтон осознавал, что его научная оригинальность состоит, прежде всего, в его подходе, а не в предметной области или полученных данных. Поэтому он решил продолжить работу, начатую в 1865 г.: собрать более полные сведения о своих знаменитых соотечественниках и их семьях, опираясь на репутацию как на показатель природных способностей, и доказать генетическую обусловленность гениальности, используя статистические методы.
Получилось так, что как раз в это время Гальтон познакомился с работой одного из создателей современной статистики А. Кетле и понятием нормального распределения. Кетле показал, что наследуемые физические переменные, такие как рост и вес, распределяются в популяции в соответствии с хорошо известной сегодня колоколобразной кривой. Гальтон, просмотрев множество биографических словарей и справочников, отобрал 300 наиболее известных англичан и, пользуясь статистическими методами, проанализировал их родословные. Оказалось, что примерно 10% из них имели одного и более родственников, столь же известных, как и они сами (что значительно выше случайной вероятности). Эти и другие приведенные им данные, как он считал, свидетельствовали в пользу генетической детерминированности выдающихся способностей (с. 88). Гальтон представил детальное описание результатов этого исследования в книге «Наследственный гений», опубликованной в 1869 г. В ней он вновь выразил надежду на создание нового общества с использованием евгеники.
Публикация в 1869 г. главного труда Гальтона «Наследственный гений» ознаменовала интеллектуальный поворот для Галь-тона и стало началом его многолетней и плодотворной работы в рамках широкого «дарвиновского» контекста. Эта публикация также ознаменовала разрешение эмоционального и религиозного конфликта, мучившего его. Первые отклики на «Наследственный ге-
ний» были смешанными. Но, как утверждал Гальтон впоследствии, «вердикт, который я ждал с особым нетерпением, - заключение Дарвина» (цит. по: с. 89). Отзыв Дарвина был крайне благоприятным. В дальнейшем Гальтон работал очень продуктивно над проектами, прямо или косвенно связанными с его новой верой в «дарвинизм».
В то же время эти двое ученых не всегда соглашались друг с другом. Дарвин был скептически настроен в отношении евгеники, в свою очередь, Гальтон не был согласен с теорией Дарвина о «пангенезисе», которая объясняла, как наследственные качества передаются от родителей к детям. В 1870-е годы Гальтон выдвинул ряд идей, с которыми Дарвин был согласен и которые имели важные последствия для психологии. Одной из них стала четкая формулировка проблемы, касавшейся роли наследственности и среды в формировании психологических особенностей человека.
В 1873 г. швейцарский ботаник А. Декандоль опубликовал книгу «История естественных наук и ученых на протяжении двух веков». Это исследование в целом подтвердило выводы Гальтона о том, что научная известность может передаваться по наследству в рамках одной семьи. Но одновременно Декандоль продемонстрировал зависимость научных достижений от культурных и средовых переменных, таких как происхождение из семей протестантов, принадлежность к странам с умеренным климатом и владение ведущими языками и некоторых других. Не отрицая значения наследственности в принципе, Декандоль предположил, что Гальтон отвел ей чрезмерную роль.
Гальтон обменялся с Декандолем несколькими письмами. В 1874 г. в одном из этих писем он предложил броское выражение «природа и воспитание» (nature and nuture), противопоставляя «все, что человек приносит с собой в мир», с одной стороны, и «всякое влияние, которое воздействует на него после его рождения», - с другой (с. 89). Вслед за этим Гальтон посвятил этой проблеме два крупных исследования.
В 1874 г. вышла в свет его книга «Английские люди науки: Их природа и воспитание». Гальтон распространил вопросник среди примерно 200 членов Лондонского королевского общества, с помощью которого он предполагал получить детальную информацию об их происхождении и испытанных им интеллектуальных
влияниях. Как обнаружил Гальтон, «большинство его респондентов верили, что их вкусы и таланты к наукам были врожденными, но во многих случаях поощрялись и модифицировались факторами среды» (с. 89). В этом исследовании впервые был использован метод вопросников для изучения психологического феномена.
В следующем году Гальтон опубликовал еще одну книгу «История близнецов как критерий относительной силы природы и воспитания». Несмотря на свою методологическую слабость, это исследование было первым, где использовался метод близнецов для изучения роли наследственности и среды в формировании интеллектуальных и личностных качеств человека. Ранее в «Наследственном гении» Гальтон упоминал о том, что роль наследственности и среды можно изучать, сравнивая сходство между приемными детьми и членами их приемной семьи, с одной стороны, и кровными родственниками, - с другой. Таким образом, Гальтон предложил два важнейших метода (метод близнецов и метод приемных родителей), которые затем будут использоваться в генетике поведения.
Считая, что между различными (физическими и психическими) свойствами индивидов имеются корреляции, Гальтон создал статистические методы их определения, ставшие основой факторного анализа, который широко применяется в современной психологии и социологии. Ученик Гальтона К. Пирсон развил идеи Галь-тона относительно коэффициента корреляции и вывел формулу для его подсчета. Методологические новации Гальтона были важны еще для одной области, пионером которой он был, а именно для тестирования интеллекта.
Как отмечает автор в заключение, Гальтон считал Дарвина самой важной фигурой, оказавшей влияние не только на его интеллектуальные поиски, но и на его личность. Он видел в Дарвине не только величайшего ученого, но и человека, ставшего родоначальником новой веры (с. 91).
Т. В. Виноградова
