CC BY
46
2010.01.002. МИТРОХИН В.А. ИСТОРИОГРАФИЯ И ИДЕОГРАФИЯ РУССКОЙ ЭМИГРАЦИИ ПЕРВОЙ ВОЛНЫ. - Саратов: Изд. Са-рат. ун-та, 2008. - 128 с.
Ключевые слова: русское зарубежье, историография, эмиграция.
Монография проректора Саратовского государственного университета В. А. Митрохина посвящена общественно-политическим воззрениям и течениям в среде русской эмиграции. Автор использовал архивные материалы (ГАРФ, РГАСПИ), публикации из газет и журналов, издания эмигрантских авторов, документы различных организаций русского зарубежья.
В первой главе анализируется отечественная и зарубежная историография русской эмиграции первой волны. В работах, вышедших в свет в 1920-е годы (А.В. Бубнов, Н.Л. Мещеряков, А.В. Луначарский), основное внимание уделялось политическим настроениям эмигрантов. В. А. Митрохин подчеркивает идеологи-зированность, субъективность и чрезмерную полемичность работ того периода. Однако в те годы еще существовала возможность публикаций, не вполне соответствующих официальной советской идеологии, например, в 1925 г. были изданы мемуары одного из участников сменовеховского движения А. Бобрищева-Пушкина.
В 1930-1950-е годы тема эмиграции стала полузапретной, поскольку «складывающаяся идеократическая система не допускала альтернативных толкований общественного процесса» (с. 20). Характерной особенностью изданий этого периода (Е. Михайлов, В. Аварин) был их гневный и обличительный тон по отношению к эмигрантским кругам.
С середины 50-х годов историческая наука стала постепенно отказываться от некоторых жестких идеологических оценок. Историки получили доступ к ранее закрытым источникам: мемуарам эмигрантов (Л. Любимов, И. Эренбург, Б. Александровский); материалам Русского заграничного исторического архива; архивным фондам советских спецслужб; публикациям зарубежных ученых. Заметно расширился круг исследовательских проблем: классы и партии в годы Гражданской войны (Л.М. Спирин); идеология рус-
ского монархизма (Г.З. Иоффе); различные аспекты истории партии кадетов (В .А. Кувшинов, Ю.В. Мухачев, Л.К. Шкаренков).
В 1990-е годы начался новый этап в изучении эмиграции, обновилась методология исследований, начался активный процесс освобождения от идеологических штампов и стереотипов, заметно расширился круг доступных архивных материалов; активизировались международные и междисциплинарные связи. Историки обратились к ранее не исследовавшимся темам и предметам. Стали изучаться отдельные социальные группы, например, военная диаспора русского зарубежья (И.А. Дырин), казачество (О.В. Ратушняк, Л.А. Попов). Культура и искусство русской эмиграции привлекли внимание М.В. Филипповой, О.И. Марара. Наука, преимущественно историческая, - предмет исследований М.Г. Вандалковской, Н.Е. Соничевой, Л.П. Лаптевой и др.
Далее В.А. Митрохин рассматривает эмигрантские и зарубежные издания. Опубликованные в начале 1920-х годов работы О. Винберга и Г. Раковского соединяют в себе мемуары, публицистику и попытку анализа ситуации в эмиграции. В хрестоматийных трудах В.Х. Даватца, П.Н. Милюкова затронуты такие темы, как отношение к армии, раскол среди монархистов, зарубежный съезд 1926 г.
В послевоенные годы количество изданий заметно сокращается, что вызвано, по мнению В. А. Митрохина, уходом поколения эмигрантов первой волны и, как следствие, разрушением старого эмигрантского мира. Осмысление исторических судеб и культурного наследия «России в изгнании» предпринято в работах Г. Струве, В.В. Зеньковского, Г.В. Адамовича. В.С. Варшавский, Г.Я. Аронсон обращались к теме политических группировок и течений эмиграции.
Основу западной традиции изучения русской эмиграции заложили труды Ганса фон Римши. Он выделил причины и характер формирования русской диаспоры, ее основные черты и особенности. В 1940-1950-е годы русская эмиграция рассматривалась на фоне мировых миграционных процессов и вынужденных миграций в годы Второй мировой войны. Из публикаций 60-90-х годов интерес В. А. Митрохина привлекли книга Д. Стефана о правом крыле русской эмиграции и влиянии фашизма на русских беженцев; работы Д. Даскалова, Ц. Кьосева о русских в Болгарии; исследование
Ю. Суомела о проблемах адаптации русских на чужбине. Завершая анализ иностранной историографии, В.А. Митрохин подчеркивает отсутствие устойчивого внимания к теме русской эмиграции. Взлеты и падения интереса он связывает с международной ситуацией, политической обстановкой, экстраординарными событиями в русской диаспоре.
Во второй главе «Идейно-политическая борьба в эмиграции в 20-30-е годы» внимание уделяется таким вопросам, как идеологические группировки внутри эмиграции начала 1920-х годов; создание различных политических организаций; отношение эмигрантов к ситуации в Европе накануне Второй мировой войны.
В первые годы эмиграции, пишет автор, активно обсуждался вопрос о возращении в Россию и возможных формах реставрации власти. Политический спектр полемистов был представлен достаточно широко, от монархистов до либералов. Несмотря на непримиримость позиций, они сходились в одном - неприятии революции и власти большевиков. Общим слабым моментом была «дореволюционность» миропонимания. Автор приводит слова историка Н. Устрялова о «заспиртованных монархистах», «пробаль-замированных народниках».
В 1920-е годы в эмигрантской среде стали создаваться различные политические организации. Сторонники демократии объединились в «Исполнительную комиссию» (1921), которая не только координировала демократическую общественность, но и давала возможность реагировать на важнейшие мировые события. Например, была направлена протестная резолюция в адрес Гаагской конференции в связи с переговорами западных стран с большевиками.
Евразийцы занимались просветительской и лекционной работой в Чехословакии, Бельгии, Латвии, Эстонии, Франции. Их публичная деятельность была направлена на популяризацию учения и привлечение сторонников, расширение движения и, в перспективе, создание собственной партии. Но внутренние противоречия и отсутствие внимания к правовым и организационным вопросам привели к распаду движения на мелкие группировки.
Отношение к фашизму раскололо русскую эмиграцию. В большинстве своем и монархисты, и либералы не принимали фашистской идеологии и предостерегали против ее распространения в странах Европы. Но, как показывают публикации в периоди-
ке, в частности «органе русской национальной мысли» - газете «Возрождение», были и те, кто рассматривал фашизм как подходящую политическую силу, противостоящую коммунизму. Публикации же в либерально-демократических изданиях отличались ясным пониманием диктаторской сущности фашизма, в них высказывались опасения за будущее России и Европы.
Ю.В. Дунаева
