CC BY
17
ЭКОНОМИКА
2009.02.026. СЕЛАССИЕ A. НЕ ТОЛЬКО
МАКРОЭКОНОМИЧЕСКАЯ СТАБИЛЬНОСТЬ:
НЕОБХОДИМОСТЬ ИНДУСТРИАЛИЗАЦИИ УГАНДЫ. SELASSIE A. Beyond macroeconomic stability: The quest for industrialization in Uganda. - Wash.: IMF, 2008. - 38 р.
Сотрудник МВФ исследует опыт быстрого экономического роста Уганды и рассматривает возможность ускорения индустриализации этой страны и ее участия в экономической глобализации.
Уганда является примером страны, перешедшей от длительного периода экономического спада к не менее длительному периоду очень быстрого экономического роста. В 1990-2007 гг. средние темпы роста ВВП в Уганде составили 7,5% - в то время как все остальные африканские страны (АфС) в среднем за это время показали всего 3% роста. Если считать ВВП на душу населения, то в Уганде средние темпы роста составили 3,25%, а во всех остальных АфС - 1% (с. 5). Переход от экономического спада или стагнации к быстрому росту не является чем-то удивительным для развивающихся стран - в 1957-1992 гг. в мире насчитывалось 60 случаев ускорения роста (при этом ускорением считается повышение темпов роста ВВП на душу населения более чем на 2 процентных пункта и сохранение средних темпов роста в течение 8 лет на уровне, превышающем 3,5% в год). Чем отличается Уганда от этих стран, так это чрезвычайно долгим периодом сохранения высоких темпов роста - обычно ускоренный рост продолжался не более десяти лет, в то время как в Уганде он продолжается уже 20 лет. Длительный рост в Уганде заметно способствовал уменьшению бедности - если в 1993 г. ниже уровня бедности находилось 56% населения, то в 2006 г. - всего 31%.
Экономический рост в Уганде является тем более примечательным, если учесть, что страна в последние 20 лет продолжала страдать от внутренних и региональных вооруженных конфликтов -на севере Уганды все эти годы не прекращалась гражданская война, поэтому экономическая деятельность там была крайне затруднена; в соседних странах (Демократической Республике Конго и Судане) также постоянно происходили вооруженные конфликты, и
они не могли рассматриваться как нормальные экспортные рынки для угандийских товаров. Исследования показывают, что 1 процентный пункт экономического роста в любой из АфС дает 0,4 процентных пункта роста в соседних странах. Если же экономика той или иной АфС испытывает спад из-за гражданской войны, то она, соответственно, тормозит развитие соседних стран - от этого и пострадала Уганда.
Высокие темпы экономического роста после 1990 г. в Уганде были достигнуты в условиях макроэкономической стабильности. Жесткая денежная и бюджетная политика властей позволила снизить инфляцию - в 1980-х годах рост цен превышал 100%, а в 1990-х годах он снизился до 10%. Одновременно проводилась экономическая либерализация. Например, был приватизирован крупнейший коммерческий банк; иностранным банкам было разрешено открывать в Уганде филиалы. Был распущен государственный кофейный комитет, который теоретически должен был обеспечивать стабильность цен на закупаемое у фермеров кофе, но в действительности устанавливал искусственно заниженные цены, выгодные государству и невыгодные фермерам.
По скорости и продолжительности экономического роста Уганду можно сравнить с другими быстроразвивающимися странами, в основном восточноазиатскими, где ускорение экономического роста происходило почти одновременно с угандийским (Китаем, Индонезией, Южной Кореей, Малайзией, Сингапуром, Таиландом, Тайванем, Вьетнамом, а также Чили, Египтом, Тунисом). В самом начале периода быстрого развития национальный доход на душу населения в Уганде был значительно (в 2,5 раза) ниже, чем в большинстве этих стран, - в 1990 г. только Китай отставал по этому показателю от Уганды. Более того, скорость роста дохода на душу населения была в этих странах больше угандийской -5% против 3,25%. В итоге через 15 лет после начала ускорения роста доход в остальных быстроразвивающихся странах вырос вдвое, а в Уганде - только на 60%. Отличалась Уганда и с точки зрения сдвигов в структуре производства. В 1990 г. главной отраслью было сельское хозяйство, где производилось 50% ВВП, далее следовала сфера услуг (35%) и промышленность (15%). К 2006 г. положение изменилось - на первое место вышла сфера услуг (55%), доля сельского хозяйства снизилась до 20, а доля промыш-
ленности выросла до 25%. Стоит, однако, заметить, что этот рост произошел в течение всего двух лет (2001 и 2002 гг.) и с тех пор доля промышленности не увеличилась. Кроме того, доля обрабатывающей промышленности составляет в настоящее время всего 12% ВВП - остальное приходится на добывающую промышленность.
В то же время в других быстроразвивающихся странах в 1990 г. доля промышленности в среднем составляла 30% (от 12-17% в Корее и Индонезии до 35% в Чили и Китае), а к 2007 г. она уже превысила 50%. То, что в Уганде сельское хозяйство уступило лидерство не промышленности, а сфере услуг, может объясняться низким уровнем урбанизации в Уганде - там всего 12% населения живет в городах и это является крайне слабым показателем даже по африканским меркам (в среднем в АфС горожане составляют 35% населения). Число горожан в Уганде никак не увеличилось за 20 лет быстрого экономического роста, в то время как в других быстро-развивающихся странах оно уже в 1990 г. составляло 40% населения и с тех пор постоянно увеличивалось. Между тем ясно, что промышленность, особенно обрабатывающая, является преимущественно занятием городского населения. Промышленное развитие стимулируется также развитием финансового сектора, который аккумулирует сбережения и кредитует новые промышленные предприятия. В Уганде сбережения и кредиты в 1990 г. составляли всего 10% ВВП и к 2007 г. достигли только 20% ВВП, в то время как в остальных быстроразвивающихся странах за это время этот показатель увеличился с 25 до 60% ВВП (с. 13).
Наконец, объяснением слабому развитию промышленности в Уганде может послужить слабое развитие ее экспорта. В начале периода быстрого экономического роста доля промышленного экспорта в ВВП Уганды составляла всего 5%, в то время как в других быстроразвивающихся странах - в среднем 15%. Спустя 15 лет в этих странах доля экспорта в ВВП достигла 30% и продолжала расти, а в Уганде этот показатель составлял 10% и не обнаруживал тенденции к росту. Нужно заметить, что в 1990 г. в Китае и Южной Корее доля экспорта в ВВП составляла даже меньше 10%, но потом, разумеется, невероятно увеличилась. Нужно заметить и то, что в 1980 г. доля экспорта в ВВП Уганды составляла больше 15%, но потом очень упала из-за явно завышенного курса национальной валюты (с. 15). Вообще, эта африканская страна, не имеющая вы-
хода к морю, заведомо имеет меньше возможностей развивать экспорт, чем азиатские страны, традиционно занимающиеся морской торговлей. Однако история с падением экспорта в 1980-1989 гг. показывают, что в экспортном отставании Уганды играют роль и факторы, не являющиеся географическими. Можно заметить, что Зимбабве, также не имеющая выхода к морю, в какой-то период показала очень высокие темпы промышленного развития. Более того, с точки зрения развития промышленности отсутствие выхода к морю теоретически может считаться не отрицательным, а положительным обстоятельством - ведь затрудняется не только экспорт, но и импорт, а в условиях отсутствия конкуренции со стороны импортных товаров развитие местной промышленности может оказаться весьма прибыльным и перспективным делом.
Многие исследователи считают, что важным является не любой экспорт, а экспорт промышленный - внутреннее промышленное производство может в определенной степени расти искусственно за таможенными протекционистскими барьерами, а значительный промышленный экспорт свидетельствует о международной конкурентоспособности местной промышленности. Кроме всего прочего, экспорт выгоден для промышленного развития в том отношении, что наращивание производства на внутренний рынок в какой-то момент приводит к его переполнению, падению цен и прибыльности, в то время как мировой рынок теоретически безграничен. И здесь у Уганды дела обстояли довольно плохо: в начале периода быстрого экономического роста ее промышленный экспорт составлял менее 1% ВВП, а в настоящее время - всего 2%, между тем как у других быстроразвивающихся стран этот показатель возрос с 1 до 14% ВВП. Только у Индонезии в начале ее быстрого роста доля промышленного экспорта в ВВП была ниже нынешнего угандийского показателя, да и то за счет того, что она слишком увлекалась экспортом нефти в ущерб другим товарам (с. 16).
Отличительной особенностью Уганды было то, что в период быстрого экономического роста она имела значительный дефицит внешнеторгового и платежного балансов. Одной из причин дефицита платежного баланса стало большое количество помощи от международных финансовых организаций, которую получила Уганда. В 1996-2005 гг. иностранная помощь экономике Уганды, распределенная местным правительством, составила 10% ВВП.
Изобилие иностранных денег в экономике искусственно повысило цены на товары внутреннего торгового оборота по сравнению с товарами внешнего торгового оборота (теми, которые экспортируются и импортируются), так как предложение товаров внутреннего торгового оборота по определению ограничено. Итогом было повышение реального курса местной валюты, широко известная «голландская» болезнь и деиндустриализация - местная промышленность не выдержала конкуренции с импортом и лишилась стимулов для экспорта. Впрочем, нельзя сказать, что проблемы экспортного сектора связаны исключительно с завышенным курсом национальной валюты. Ясно, что большую роль играет недостаточное развитие инфраструктуры - например, автомобильных и железных дорог, по которым можно вывозить произведенные товары. Собственно, на создание этой инфраструктуры международные финансовые организации и выделяют деньги, которые должны таким образом облегчить экспорт - и парадоксальным образом, через курсовую политику, только ему мешают. Задача государства в Уганде в том и заключается, чтобы правильно распределять деньги, облегчая экспорт и с помощью строительства инфраструктурных объектов, и с помощью валютной политики. «В целом трудно утверждать, что в Уганде имеется дисбаланс между рынком и государством. Вообще, в таких вопросах баланс или дисбаланс - оценка субъективная. Если достигнуты значительные результаты в ускорении экономического роста - значит в основном все шло правильно. Однако следует помнить, что от других развивающихся стран с высокими темпами роста Уганда отличается в невыгодную сторону. И на преодоление отличий от этих стран, прежде всего в том, что касается промышленности и экспорта, власти и должны сосредоточиться - иначе период быстрого роста подойдет к концу» (с. 32).
С. В. Минаев
