CC BY
7
Пришло время, пишет автор в заключение, начать открытую дискуссию о тех противоречиях и неопределенностях, с которыми сталкиваются практикующие ученые в связи с их «социальным контрактом». Тот факт, что ученые цепляются за устаревшие мертонов-ские понятия «хорошей науки», необязательно означает, что они хотят вернуться в свой «золотой век». Это может означать, что пора предложить новые нормы и идеалы, отвечающие сегодняшним более сложным отношениям между наукой и обществом (с. 443).
Т. В. Виноградова
2007.01.015. ВАН ЛОЙ Б., КАЛЛАЕРТ Дж., ДЕБАКЕР К. ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ И ИЗОБРЕТАТЕЛЬСКАЯ
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ АКАДЕМИЧЕСКИХ УЧЕНЫХ: КОНФЛИКТ, ВЗАИМНОЕ СТИМУЛИРОВАНИЕ ИЛИ ПРОСТО СОСУЩЕСТВОВАНИЕ?
VAN LOOY B., CALLAERT J., DEBACKERE K. Publication and patent behavior of academic researchers: Conflicting, reinforcing or merely co-existing? // Research policy. - Amsterdam, 2006. - Vol. 35, N 4. -P.596-608.
Ключевые слова: научное взаимодействие; отношения университет-промышленность; ученые-изобретатели.
Увеличение объемов антрепренерской деятельности внутри академического сектора, по словам бельгийских авторов, у многих социологов науки вызывает серьезную озабоченность. Высказываются предположения, что число научных публикаций сократится или что академические исследования будут направлены исключительно на прикладные нужды промышленности. В связи с этим авторов заинтересовал вопрос: действительно ли количество и характер публикаций академических ученых, занятых изобретательской деятельностью, отличается от количества и характера публикаций их коллег, которые ограничиваются исследовательской работой?
В 90-х годах XX в. был предложен ряд понятий, описывающих новые взаимоотношения между академической наукой и промышленностью. К ним относятся: 1) «научные сети» (Steinmueller, 1994; David et al, 1997); 2) «исследовательская деятельность, ориентированная на пользователя, - Модель-2» (Gibbons et al, 1994); 3) «эволюционное экономическое мышление» (Nelson, 1995);
4) «модель тройной спирали», описывающая партнерские отношения между промышленностью, академической сферой и правительством (Etzkowitzand and Leydesdorff, 1997; 1998).
В том же ряду стоит понятие «антрепренерского университета». Оно отражает те изменения, которые произошли в последние годы: большую вовлеченность университетов в решение социально-экономических задач, а также перенос акцента с научной значимости на использование исследовательских результатов. Одновременно произошли изменения в системе государственного финансирования науки, которые были направлены на повышение прагматической ценности проводимых исследований и стимулирование сотрудничества между университетами и промышленностью. В результате: 1) увеличилась заинтересованность университетов в получении патентов и лицензий; 2) произошла институционализа-ция предпринимательской деятельности; 3) серьезные изменения претерпела система управления; 4) иными стали установки и отношение академических ученых к совместным проектам с промышленными компаниями. Все это, считают авторы, позволяет говорить о том, что в 90-е годы произошла «вторая академическая революция», которая добавила третий компонент - предпринимательский - к миссии университета (с. 597).
«Антрепренерский университет» имеет свои преимущества и недостатки. К преимуществам обычно относят рост промышленных инноваций, дополнительные возможности для финансирования самого университета и более высокие темпы внедрения новых изобретений. Но в то же время возросла озабоченность тем положением, которое академическая наука стала занимать в обществе. Высказываются опасения, что кооперация промышленных корпораций и университетов повлияет на те задачи и цели, которые будут ставить перед собой академические ученые, а также приведет к конфликтам между обязательствами и интересами исследователей.
Один из краеугольных камней академического предприятия -это публикация исследовательских результатов и открытое их обсуждение среди коллег. Компании же, напротив, должны защищать свои инвестиции и свои интересы, поэтому их исследования имеют другую направленность и характер. У них совершенно иное отношение к распространению информации. К примеру, публикация некоторых работ может быть отложена или запрещена по просьбе
фирмы, потому что ей нужно время для оформления патента. А это противоречит академической норме открытого распространения научного знания. Подобные противоречия стали причиной возобновления споров относительно норм и ценностей, управляющих академической наукой. Правда, отмечают авторы, опыт показывает, что исследовательские университеты в силах защитить свои традиционные ценности, и поэтому они идут на весьма скромные уступки.
Помимо выше описанной «проблемы секретности» возникает еще одна проблема - «проблема асимметрии». Это ситуация, когда отдельные ученые или целые исследовательские институты, преследуя свои финансовые интересы, начинают работать исключительно по контрактам и мало волнуются о научной значимости проводимых исследований. Такая ситуация больше всего беспокоит оппонентов интенсификации сотрудничества между университетами и промышленностью. Они полагают, что цели академической науки будут смещены (в соответствии с потребностями промышленных корпораций) в сторону прикладных исследований -«тезис о манипуляции со стороны корпораций» (с. 598).
Эмпирические данные, касающиеся обеих проблем, немногочисленны и противоречивы. В ряде исследований действительно была обнаружена связь между наличием контрактов с промышленными компаниями и ростом числа прикладных исследований (Rahm, 1999; Cohen, 1999). Кроме того, было показано, что университетские ученые, которые пользуются финансированием со стороны промышленности, меньше занимаются фундаментальными исследованиями, по сравнению с теми учеными, которые не работают по контрактам (Gulbrandsen and Smeby, 2003).
В то же время в ряде других публикаций было показано, что занятие прикладными исследованиями необязательно наносит ущерб фундаментальным исследованиям. Несмотря на то, что в 80-е годы число совместных (университет - промышленность) исследовательских центров в США удвоилось, доля так называемых фундаментальных исследований осталась прежней (с. 598). В другой работе (Hicks and Hamilton, 1999) было показано, что количество цитирований статей, ставших плодом сотрудничества между университетом и промышленностью, было выше (на статистически значимом уровне), чем цитирование чисто академических публи-
каций. Б. Годин и У. Гинграс (Godin and Gingras, 2000), проанализировав данные о публикациях канадских исследователей с 1980 по 1995 г., пришли к выводу: «Вера в то, что совместные исследования (с промышленностью) пагубно сказываются на научной продуктивности университетских ученых, не имеет эмпирических оснований» (цит. по: с. 598). Данные, полученные авторами в 2004 г. (Van Looy et al, 2004), не только позволили прийти к аналогичному выводу, но и показали, что, напротив, систематическая вовлеченность в контрактные исследования сопровождается ростом числа публикаций (с. 599).
Исследования по контракту - это только один тип предпринимательской деятельности, которой занимаются университеты. Другой вид - это работа над нововведениями и изобретениями, которые могут быть запатентованы. Анализ публикаций университетских ученых-изобретателей и сравнение их с теми, кто изобретательской деятельностью не занимается, может дать дополнительные данные о том, действительно ли антрепренерская и научная виды деятельности могут мирно сосуществовать или же они несовместимы. В своем исследовании авторы попытались ответить на следующие вопросы: действительно ли члены профессорско-преподавательского состава, получающие патенты, имеют меньше публикаций, чем их коллеги? Отличаются ли по своему характеру их публикации, т. е. ориентированы ли они, скорее, на прикладные цели? Каким образом участие в контрактных исследованиях сказывается на изобретательской деятельности (оцениваемой по числу патентов) и научной продуктивности (оцениваемой по числу публикаций)?
Авторы попытались ответить на эти вопросы, анализируя опыт исследователей из Католического университета Лёвена (Catholic university of Leuven) (Бельгия). Этот университет - один из старейших университетов в Европе (основан в 1425 г.). Он насчитывает 14 факультетов, на которых учатся примерно 30 тыс. студентов (с. 599). Начиная с 70-х годов XX в. университет проводит политику передачи знаний и участия в региональном и национальном экономическом развитии. С этой целью в 1972 г. в университете был создан Центр по исследованиям и разработкам (ЦИР).
ЦИР выполняет три основные задачи. 1. Он проводит активную политику патентования и лицензирования, которая реализует-
ся через внутреннюю патентную службу и патентный фонд. 2. Он помогает в создании дочерних компаний, предоставляя консультативную и финансовую поддержку; с этой целью в университете был создан собственный «фонд развития» в партнерстве с двумя крупными бельгийскими банками. 3. Последняя и наиболее традиционная задача - это управление контрактными исследованиями, которые обеспечивают 25% университетского бюджета, расходуемого на ИР (с. 599-600).
В отношении патентной политики ЦИР придерживается строгих правил, защищая право ученых на свободу публикаций. Согласно этим правилам, отсрочка в опубликовании полученных результатов не может превышать трех месяцев, необходимых для оформления патента. Однако, как показывает опыт, в большинстве случаев такая отсрочка не превышает двух недель (с. 600). Тем не менее вопрос о том, можно ли с помощью такой модели достичь равновесия между научными исследованиями и антрепренерской деятельностью, остается открытым.
Для ответа на этот вопрос авторы составили выборку из 32 профессоров Университета Лёвена, которые были зарегистрированы в качестве изобретателей и подавали заявки на получение патента между 1995 и 2001 г. В общей сложности за это время ими было получено 70 патентов, причем на одного изобретателя приходилось от одного до восьми патентов (с. 600). Среди изобретателей преобладали сотрудники медицинского и фармакологического факультета (20 человек, или 62,2%); далее шел факультет прикладного инжиниринга (пять человек), факультет сельского хозяйства (четыре человека) и факультет естественных наук (три человека) (с. 600). Затем была сформирована контрольная группа, которая состояла из профессоров того же университета, не имеющих патентов, но работающих в той же области. Для каждого участника исследования подсчитывалось общее число статей, опубликованных в 1998-2000 гг.
Результаты показали, что члены первой группы имеют значительно больше публикаций, чем их коллеги из аналогичных областей. Ученые-изобретатели в среднем публикуют на 3,62 статьи в год больше, чем члены контрольной группы. В то же время, если до получения первого патента это различие в среднем составляло 2,33 статьи в год, то после его получения этот показатель возрос до
4,58 статей (с. 601). Это говорит о том, что ученые-изобретатели относятся к категории наиболее продуктивных исследователей и что патентование стимулирует научную деятельность.
Второй вопрос, который интересовал авторов, касается характера публикаций. Проведенный анализ не подтвердил предположение, согласно которому участие в разработке новых технологий (в качестве изобретателя) приводит к систематическому сдвигу в сторону публикаций прикладного характера. Представители трех из четырех дисциплин сравнительно чаще публиковались в журналах, ориентированных на фундаментальную науку; лишь в прикладном инжиниринге преобладали статьи технологического характера. Эти результаты противоречат тем предположениям, которые можно было бы сделать исходя из анализа литературы, касающейся так называемой «проблемы асимметрии».
В своей предыдущей работе авторы (Van Looy, 2004) выявили положительную связь между количеством научных публикаций и вовлеченностью в контрактные исследования. Один из факторов, который позволяет объяснить эту связь, - это наличие в университете специальных исследовательских отделов. Такие отделы существуют и в Университете Лёвена. Их размер колеблется от небольших групп в четыре-пять человек до исследовательских групп, состоящих из 60 и более членов. В настоящем исследовании авторы сделали следующий шаг и сравнили общее число публикаций ученого с такими параметрами, как изобретательство, работа в исследовательском отделе и область специализации.
В результате было установлено следующее. 1. Ученые-изобретатели публикуются чаще, чем их коллеги, работающие в той же области, но изобретательской деятельностью не занимающиеся. 2. Включенность в работу исследовательских отделов повышает научную продуктивность, поскольку ученый получает доступ к дополнительным научным и финансовым ресурсам. 3. Научная продуктивность зависит от дисциплины - самые высокие показатели были у сотрудников факультета сельскохозяйственных наук и факультета естественных наук, за ними идут медицинский факультет и факультет прикладного инжиниринга (с. 603).
Таким образом, настоящее исследование не подтверждает опасений, что университет не сможет с равной эффективностью выполнять все свои функции: образовательную, научную и пред-
принимательскую. Ученые-изобретатели публикуют значительно больше статей, чем их коллеги. Та же тенденция наблюдалась и в годы, предшествующие получению первого патента. Однако, как подчеркивают авторы, участие в технологических разработках увеличивает этот разрыв в пользу изобретателей. Следовательно, включенность в изобретательскую деятельность, как минимум, не мешает научным исследованиям, по крайней мере, в терминах количества публикаций.
Точно так же не было получено данных, которые свидетельствовали бы о наличии так называемой «проблемы асимметрии» -вынужденного сдвига публикаций в сторону технологического или прикладного характера. Результаты проведенного исследования, считают авторы, скорее подтверждают точку зрения Дж. Оуэна-Смита (Owen-Smith, 2003), который полагает, что коммерческая и академическая виды деятельности действуют в «гибридном режиме»: достижения в одной области частично зависят от успеха в другой (с. 606). На самом деле, пишут авторы, оба вида деятельности - исследовательская и изобретательская - не слишком отличаются по своей сути; в обоих случаях креативность, оригинальность и новизна представляют собой ключевые факторы.
Кроме того, анализ полученных результатов показывает, что можно создать такие условия, в которых научная и антрепренерская виды деятельности не будут мешать друг другу. Важную роль с этой точки зрения играют исследовательские отделы, включенные в структуру факультетов, а также использование модели «двойной лестницы», когда успехи в научных исследованиях вознаграждаются карьерным ростом по линии факультетов и их отделений, а успехи в антрепренерской деятельности вознаграждаются продвижением в рамках ЦИР и его подразделений.
В заключение авторы отмечают, что представленные ими данные весьма ограничены. Очевидно, что происходящие трансформации в структуре и задачах университетов поднимают серьезные вопросы относительно взаимоотношений общества, науки и государства, которые должны стать предметом тщательного изучения.
Т. В. Виноградова
