CC BY
55
ФОРМАЦИИ. ЦИВИЛИЗАЦИИ. ГЛОБАЛИЗАЦИЯ
2006.02.001. РОБЕРТСОН Р., УАЙТ К. ГЛОБАЛИЗАЦИЯ. (Обзор). ROBERTSON P., WHITE K. Globalization: An overview // Globalization: Crit. rancepts in sociology / Ed. by Robertson R., White K. - Vol. I. Analytical perspectives. - N.-Y. - L.: Routeledge, 2004. - P. 1-44.
В аналитическом введении к шеститомному собранию работ, опубликованных в 1966-2002 гг. о проблемах глобализации, Р. Робертсон и Кэтрин Уайт - составители и редакторы этого масштабного труда - характеризуют феномен глобализации. С 1980-х годов глобализация быстро превратилась в один из самых обсуждаемых концептов нашего времени. Это слово стало одним из самых «ходовых» (buzz-word), употребляемых в самых различных контекстах, что затрудняет академические и аналитические исследования.
В отличие от преобладающего взгляда на глобализацию как исключительно современный феномен и преимущественно экономический процесс, превращающий капитализм в мировую экономическую формацию, авторы определяют свою методологию изучения глобализации как всестороннюю, многоаспектную, историческую и междисциплинарную, но с преобладанием социологического подхода. Кроме того, они рассматривают глобализацию не только как макропроцесс, происходящий во «внешних» структурно-процессуальных параметрах, но и как микропроцесс, включающий повседневную жизнь реальных людей с изменениями их индивидуальных и коллективных идентичностей.
Глобальная проблематика не возникла внезапно в 80-е годы XX в. Обсуждаемые сейчас вопросы были предметом внимания в течение длительного времени многих теологов, философов, исто-
риков и социологов, хотя они и не употребляли термин «глобализация». В последние 200 лет возрастал интерес к мировой истории, отдаленным континентам и другим цивилизациям. Кант, Гегель, Маркс, Сен-Симон и другие мыслители уделяли значительное внимание этим вопросам, отмечая большие изменения в средствах сообщения и коммуникаций, что указывало на рождение нового мира, нового в смысле потенциального единства.
Хотя технические изменения, «сжимающие мир», продолжались с нарастающей быстротой, великие социологи так называемые классики социологии - Дюркгейм, Вебер, Симмель и Тённис почти полностью игнорировали такие технические достижения как телеграф, телефон, самолет, мировое время. Они сосредоточились на проблеме социальных формаций и особенно на проблеме перехода от досовременных социокультурных и экономических структур к современным. Хотя и в работах Дюркгейма и особенно Вебера сравнивались различные социальные формы и цивилизации, а Ве-бер осознавал мировую экспансию современного капитализма. Тем не менее классические социологи считали главным объектом социологии «национальные общества».
В настоящее время глобализация не только находится в фокусе различных дисциплин, но и сама преобразует и подвергает критике идейные принципы и институциональные формы отдельных дисциплин и реструктурирует их взаимоотношения. Вездесущность новейших электронных СМИ и прежде всего Интернет создает новые возможности: «Виртуальная социальность становится во все большей степени важной формой социальной коммуникации. Социальное все больше и больше перемещается в киберпро-странство» (с. 3). Карин Кнорр Сетина утверждает даже, что мы живем в постсоциальной среде, в которой «социальные принципы» вытесняются другими культурными элементами и отношениями, «разрушая в определенной мере социальные отношения и структуры» (с. 3)1.
По определению А. Виттеля, сетевая социальность - это «переход от режимов социальности в закрытых социальных системах к
1Knorr Cetina K. Postsocial relations: theorizing sociality in a postsocial environment. In: Handbook of social theory / Ed. by G.Rotzer and B.Smart - L., 2001. - P. 520.
режимам социальности в открытых социальных системах» (с. 14)1. Робертсон и Уайт считают, что «придерживаться доэлектронных форм социальности как "реальной", аутентичного и даже эссенциа-листского типа социальности - это форма ностальгии» (с. 14).
В феномене глобализации авторы выделяют четыре основных аспекта: культурный, социальный, политический и экономический. В реальном мире эти элементы не существуют раздельно. Тем не менее, на Западе до сих пор дискутируется вопрос о верховенстве одного из них над другими. В течение 200 лет идет спор между теми, кто отстаивает приоритет культурных аспектов жизни, так называемые идеалы, и сторонниками верховенства материальных (или экономических) факторов.
Принципиально важен вопрос о направленности глобализации. Ее цель - это «движение мира к единству, созданию единого социокультурного пространства, в котором уменьшается значение территориальных границ» (с. 4). Исследователи используют различные термины для описания этой тенденции: мировое общество, мир-система, глобальная эйкумена, глобальная система, глобальное общество, мир как единое пространство.
Особенно сложна проблема самого процесса глобализации. Наиболее простой подход - утверждение, что существует множество различных путей движения мира к единству, которое не следует смешивать с идеей глобальной интеграции. По мнению Робертсона и Уайта, ошибочными являются утверждения многих ученых о бинарной оппозиции фрагментарных аспектов глобализации ее инте-гративным аспектам.
В истории человечества известны различные проекты создания мировой организации, для реализации которых предпринимались большие усилия: многочисленные империи, религиозно-идеологические движения, мировой коммунизм (после русской революции 1917 г.), японский проект мира под эгидой Японии в 40-е годы XX в. и др. Однако ни один из них не оказался успешным. Сегодня многие интеллектуалы и политики заявляют о стремлении США установить свое полномасштабное мировое господство, что с особой силой проявилось после событий 11 сентября 2001 г. с про-
1Wittel A. Toward a network sociality // Theory, culture a. society. - 2001. -Vol. 18, N 6. - P. 64-65.
возглашением стратегии «мировой войны против терроризма». Стратегическое использование понятия «терроризм» и попытки США использовать его для легитимации военных действий против государств и движений, объявляемых их врагами, ведет к фундаментальному реструктурированию глобальной ситуации и новым трактовкам глобализации. По мере продвижения мира к единству стремления и возможности мирового господства становятся намного более вероятными.
11 сентября 2001 г. продемонстрировало, что восточный, и прежде всего исламский мир, отвергает глобализацию как американизацию. В этой связи проблемы американизации и антиамериканизации становятся центральными чертами глобальной культуры. Рассматриваемые в долгосрочной исторической перспективе драматические события 11 сентября свидетельствуют, по мнению авторов, о возобновлении многовекового конфликта между христианством и исламом (слова Буша о «крестовом походе» подтверждают это). «В действительности так называемые столкновения между цивилизациями были неотъемлемой частью исторического хода глобализации» (с. 20). Трагедия 11 сентября и последовавшая за ней война в Ираке, а также продолжающийся уже много десятилетий палестино-израильский конфликт подчеркивают особую роль религиозно-культурных факторов при обсуждении феномена глобализации и ошибочность сведения глобализации к «новой форме глобального капитализма» (с. 19).
С крахом коммунистических режимов в большинстве стран мира началось неограниченное использование «глобализации» (в той форме, какой ее трактует неолиберальная идеология) в целях обоснования глобального капитализма. Новая правящая элита государств, возникших на постсоветском пространстве, а также стран Восточной Европы избрала курс шоковой терапии перехода к капитализму. Даже Китай, упорно сопротивляющийся западному капиталистическому вторжению, реформирует свою экономику (но не политику) в капиталистическом духе. Он избрал «третий путь» развития, сочетающий капитализм и авторитарный, даже тоталитарный коммунизм. Хотя китайский «третий путь» не совпадает с
теорией третьего пути А. Гидденса1, сторонником которой является премьер-министр Великобритании Т. Блэр, тем не менее, определенные аналогии существуют. Хотя сильные авторитарные тенденции в либеральных западных демократиях не сопоставимы с авторитаризмом в КНР, однако быстрота и мощь нынешней антидемократической волны не дает основания утверждать, что современный мир живет в стадии всемирной демократизации. «Есть основания утверждать, что политика третьего пути увеличивает вероятность, что XXI век будет авторитарным веком» (с. 19).
Очевидные признаки растущего международного неравенства усиливают оппозицию капиталистической глобализации и американской гегемонии, что и подтвердили события 11 сентября. Вместе с тем авторы отвечают отрицательно на вопрос, не означают ли эти события конец глобализации. Речь идет лишь о неприятии экономического аспекта глобализации в ее капиталистической, преимущественно американской форме.
Современный мир во все большей степени характеризуется «1) расширяющейся взаимозависимостью, взаимосвязанностью и 2) ростом глобального сознания. Это наиболее важные общие черты самого процесса глобализации, соединение которых обусловливает движение в направлении глобального единства» (с. 6).
Форма глобализации в последние столетия включает четыре основных компонента: нации-государства, межгосударственные отношения, сами индивиды и все человечество (с. 6). Такая форма глобализации, зародившись в Европе, постепенно распространилась по всему миру и послужила основой создания ООН.
С развитием глобализации все ее базовые компоненты становятся более зримыми, реальными, самостоятельными и в то же время усиливается их взаимозависимость. Вместе с тем каждый компонент развивается по своим внутренним законам, зачастую конфликтно и травматично. Идет постоянная дискуссия о том, понижается или нет роль наций-государств в условиях ускорения глобализации. Авторы полагают, что, несмотря на усилившуюся тенденцию создания региональных объединений, нации-государства «по-прежнему являются главным местом проживания
1Giddens A. The Third Way and its critics. - Cambridge: Polity press, 2000; Global Third Way debate / Ed. by A.Giddens. - Cambridge: Polity press, 2001.
людей и отношения между ними и внутри них остаются главными чертами человеческого существования» (с. 11). Вместе с тем нации-государства становятся все более мультикультурными и полиэтническими, а межгосударственные отношения менее поляризованными.
Возрастает роль индивидов, о чем свидетельствует все большее внимание к правам человека. Индивиды становятся менее одинокими, их идентичности менее устойчивыми, а лояльности более подвижными. «Индивидуализм - структурная черта значительной части современного мира, его стандартизированные роли в современных организованных структурах, и экзистенциональная личность формируется глобальной культурой» (с. 3). С этой точки зрения глобализация - это не только макропроцесс, но и микропроцесс, затрагивающий во все большей степени жизнь меняющихся индивидов (protean individuals). Человечество воспринимается сейчас как более конкретная реальность (особенно после таких общечеловеческих трагедий как мировые войны, появление ядерного оружия и угрозы его применения, возникновение и распространение новых опасных болезней и т.п.), чем полтора-два столетия назад, когда это понятие было философским и теологическим.
Несмотря на важность разнообразных мировых проектов, предлагаемых организациями, странами, движениями, глобализацию в ее наиболее общем смысле лучше всего рассматривать как «относительно неуправляемый процесс весьма длительной протяженности». Следует различать глобализацию как проект и глобализацию как процесс, хотя эмпирически это сделать трудно. Долгосрочная глобализация - это «соединение проекта и процесса» (с. 7).
Многие считают, что глобализация - западный проект, в котором незападные страны являются ее жертвами. Авторы же полагают, что нужно признать вклад незападных обществ в глобализацию в прошлом, настоящем и будущем. «Нужно соблюдать баланс между парадигмой вины, включающей эксплуататоров и их жертв, и парадигмой равенства, в которой нет места для силы и неравенства» (с. 7).
Концепт глобализации (соединение двух слов - глобализация и локализация) является одним из важнейших в дискуссиях о глобализации, подчеркивая ее пространственный аспект, взаимосвязь глобального и локального. Он является ответом на распространен-
ный тезис гомогенизации мировой культуры, экономики и политики в результате глобализации. Стандартизация мира приписывается часто культурному империализму Запада и прежде всего США (это упрощенно выражается формулой «макдоналдизации» мира). Кроме того, подчеркивается также изоморфизм структуры современных наций-государств, что также приписывается либо культурному империализму, либо процессу диффузии (без империалистических намерений) его структурных форм. Однако, полагают авторы, все эти процессы лучше всего описывает и объясняет концепт глобализации. В то время как изоморфистский подход указывает на существование некой мировой культуры, которая дает модели для построения структур и других феноменов, глобализация подчеркивает процессуальные аспекты той же проблемы, объясняет как взаимодействуют глобальное и локальное, как глобальное приспосабливается к особенному, а гомогенизирующие силы порождают гетерогенные тенденции.
«В некоторых аспектах мир становится очень однородным. Но в то же самое время эта однородность подкрепляется различием... Таким образом, мы можем говорить об однородности внутри различия... Глобализация не может происходить без глобального распространения идей и моделей, адаптируемых к особенным обстоятельствам, которые не должны рассматриваться в эссенциали-стском духе. Это означает, что глобализация - самоограничивающий процесс... В известном смысле то, что часто называется местным сопротивлением глобализации, является ответной формой глобализации. Фактически можно говорить о нормативной глобализации. Люди сознательно пытаются локализовать гомогенизирующие силы, проявляя современную форму рефлективного глобального сознания» (с. 16-17). Селективный отбор и инкорпорация новых культурных, экономических, социальных, политических моделей или отдельных их элементов и неприятие других составляют основу процессов глобализации.
В отличие от многих исследователей, считающих, что национализм и глобализация противоречат друг другу, авторы подчеркивают транснациональную природу националистических движений. Они указывают на распространенную ошибку соединения аналитической и эмпирической форм исследования. В действительности су-
ществует огромная разница между суждением о мировом порядке в аналитическом смысле и решением этой проблемы на практике.
Антиглобализационные движения Робертсон и Уайт характеризуют как: 1) протест против односторонней, преимущественно экономической глобализации сверху и 2) показателя роста глобального сознания. По их мнению, борьба против капиталистической глобализации усиливает значение многоаспектной, всеобъемлющей глобализации (с. 11). Антиглобалисты противопоставляют глобализации сверху проект глобализации снизу, тесно связанный с идеями глобального гражданства, глобального гражданского общества, демократии и глобальной этики. Идея глобальной гражданственности и глобального гражданского общества получила мощный стимул в 80-90-е годы, когда отчетливо обозначилось ускорение глобализационных процессов. Обострение глобальных экологических проблем привело к росту «зеленых» политических движений и многих других международных НПО, озабоченных решением глобальных проблем с учетом мнения граждан.
Мультикультурализация и полиэтнизация многих национальных государств как результат глобализации (миграции, беженцы, свобода передвижения, межнациональные браки и т.д. и т.п.) остро ставят вопрос о социализации инонациональных групп, их лояльности новой родине, общих ценностях и национальных иден-тичностях - с одной стороны, и усилении космополитизма - с другой. В последние десятилетия становится все больше космополитически ориентированных людей благодаря развитию современных электронных средств связи, туризма, расширению заграничного образования и других форм общения. Набирающему силу космополитизму, отражающему и соответствующему глобализирующемуся миру, противостоит другая тенденция - абсолютистский фундаментализм (форма глобафобии), привлекающий людей тем, что он упрощает сложность жизни, усиливаемую глобализацией.
Глобальная гражданственность стимулируется также невозможностью решить многие проблемы на уровне национальных правительств. Необходимость глобального гражданства диктуется потребностями глобализации, однако авторы понимают, насколько трудно это осуществить на практике. Кроме того, эта проблема тесно связана с реализацией другого важнейшего проекта - глобального управления.
Глобальное гражданское общество - это сфера, где обсуждаются идеи и ценности мира в целом, затрагивая и внутреннюю ситуацию, в отдельных государствах. Проблема состоит в том, что принцип невмешательства во внутренние дела государств - членов ООН зачастую приходит в противоречие с идеей глобального гражданского общества, устанавливающего всеобщие ценностные стандарты, включая права человека. Хотя вопрос о последних является этической проблемой, он широко используется в мировой политике и национальных стратегиях. Начиная с президентства Дж. Картера (1977-1981 гг.), США постоянно использует этот вопрос для оказания политического давления на страны, которые, по их мнению, ущемляют права человека.
В рамках международных дискуссий по правам человека идет постоянное противостояние западных и азиатских концепций по этой проблеме. В значительной степени эти столкновения связаны с релятивизацией определенных мировосприятий и практики. Релятивизм - один из коренных аспектов длительной глобализации. Единство, а не интеграция мира формируется через длинную череду противостояний и взаимодействий «Мы» и «Другие». «В течение всей мировой истории взаимодействия между различными социальными формациями и цивилизациями имели глубокое и часто долгосрочное значение. Они, конечно, были причиной войн, которые также должны быть включены в одиссею глобализации» (с. 33).
Особенно очевидны проявления и достижения глобализации и в последние 50 лет в сфере потребительской культуры. «Существует много типов капитализма, но можно говорить о всемирном капитализме, признавая, что сам капитализм подвержен глобализирующим тенденциям, поскольку его "успех" в мировом масштабе стал возможным благодаря производству, продвижению и рекламе с учетом местных условий... Люди не просто потребляют вещи, потому что хотят делать это. Большинство форм потребления внедрены подобно самому капитализму (самим капитализмом) в культуру в более в узком смысле - в идеологию). Мы живем во времена, когда культура и экономика переплетены более, чем когда-либо... Такие понятия, как рынок, экономика, корпорация и т.д., зачастую сами считаются культурными феноменами. Идет процесс
стирания различий и разрушения границ между культурой и экономикой» (с. 33-34).
Таким образом, концепт глобализации, заключают Робертсон и Уайт, помогает нам понимать многие аспекты повседневной жизни людей всего мира.
Ю.И. Комар
2006.02.002. ЛИ ХОН ЕН. РАЗВИТИЕ, КРИЗИС И АЗИАТСКИЕ ЦЕННОСТИ.
LEE HONG-JONG. Development, crisis and Asian values // East Asia rev. - Seoul, 2003. - Vol. 15, N 2. - P. 27-42.
Автор (Национальный университет в Pukyong, Южная Корея) отмечает, что западные ученые объясняли «азиатскими ценностями» (АЦ) сначала быстрый экономический рост ряда стран Азии (в 70-80-е годы), а затем - глубокий экономический кризис (90-е годы). Оба взаимоисключающих объяснения дали толчок дискуссии о содержании понятия АЦ. Автор исходит из убеждения, что «Азия должна изучаться не на основе постулатов стандартизованного образа (сформированного ориентализмом), а с точки зрения культурного плюрализма, признающего разнообразие ценностей и культур» (с. 28).
Согласно Э. Саиду1, ориентализм - это ложное изображение Западом Востока, сводящееся к одномерным архетипам, воспринимаемым Западом как экзотические и чуждые. Он проистекает из онтологического и эпистомологического различия, проводимого между Востоком и Западом.
Ориентализм используется как идеологическое оправдание господства Запада над Востоком. Для утверждения своей культурной гегемонии США создает в странах Азии многочисленные исследовательские центры и институты, привлекает множество азиатских студентов для обучения в американских университетах. Заметный слой азиатских интеллектуалов, получивших западное образование, становится проводником идей ориентализма. Таким образом, «современный Восток участвует в собственной ориентали-зации» (с. 30). Главная проблема состоит в том, что «ориентализм совсем не соответствует истинному Востоку» (с. 31).
1Said E.W. Orientalism. - N. Y., 1978. - Описание по реф. источнику.
