CC BY
11
ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ И ЗАКАВКАЗЬЕ
2005.04.006-007. СОВРЕМЕННОЕ ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ РЕСПУБЛИК ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ И ЕГО ПЕРСПЕКТИВЫ.
2005.04.006. SHARMA R.R. Political system and democratic discourse in Central Asia: A view from outside // Dialogue. - New Delhi, 2004. - Vol. 6, N 2. - P. 122—132.
2005.04.007. DASH P.L. Political landscape across Central Asia // Ibid. — Р. 133—148.
Профессор Р. Шарма (Университет Дж. Неру, Нью-Дели) (006) объясняет особенности нынешнего существования независимых республик Центральной Азии (ЦА) советской национальной политикой, хотя официально они обрели суверенитет после развала СССР. «Центральная Азия унаследовала от советского периода всеобщую грамотность населения, относительно сформировавшиеся государственные институты, четкие, по большей части легитимные границы и модернизированную экономическую инфраструктуру. Положение региона оценивалось значительно выше, чем Ближнего и Среднего Востока к моменту деколонизации» (006, с. 123).
Первые годы независимости ознаменовались серьезным экономическим кризисом вследствие потери помощи Москвы. Выяснилась необходимость серьезных экономических и политических реформ. Политические системы в республиках можно назвать «фасадными демократиями» или «тираническими фасадными демократиями» (006, с. 124); в них сложились авторитарные режимы, повсеместна коррупция, господствующие верхи нарушают права человека, что питает экстремизм. Внешне все режимы стабильны, хотя из-за ужасающей бедности населения эта стабильность зиждется на песке.
Стратегическое значение ЦА возросло после 11 сентября 2001 г. и объявленной президентом Бушем глобальной войны с терроризмом. США пытаются играть здесь роль «стража безопасности», направляя войска и по-
2005.04.008
36
сылая миллионы долларов в Киргизию, Таджикистан, Узбекистан. Демократизации эта помощь не способствует, лишь укрепляя правящие режимы.
Президент Узбекистана И. Каримов первым обещал провести демократические реформы и сотрудничать с США в сфере безопасности. Но обещания демократических преобразований не выполнены. В Туркмении не было ни малейших попыток создания хотя бы видимости демократии, культ туркменбаши подобен сталинскому культу личности. Значительно лучше положение в Казахстане, где действует оппозиция, относительно свободны СМИ. Укрепляется экономика республики. Но, по словам оппозиционеров, президент здесь решает все, складывается «суперпрезидентская республика» (006, с. 129). Киргизия считается «моделью демократизации» в ЦА. Таджикистан прошел через гражданскую войну, мир был достигнут благодаря включению во власть исламской оппозиции.
В целом самые острые проблемы региона связаны с отсутствием единства и солидарности республик. СНГ не оправдало здесь надежд. Растет угроза терроризма, воинствующего исламизма, наркоторговли; нефтяные ресурсы чреваты возобновлением «большой игры» великих держав. Об американской заинтересованности в ЦА говорили и аналитики, и государственные деятели США. Но США не могут ее реализовать без активного сотрудничества с Россией, Китаем, Ираном, у которых свои интересы в регионе. Россия «подает США сигнал о необходимости признать ее господствующую роль в Центральной Азии. В настоящее время Россия и США явно двигаются к новому соперничеству в регионе» (006, с. 132).
Директор Центра евразийских исследований П.Л.Даш (Университет Мумбаи, Индия) (007) отмечает, что республики ЦА достигли многого в укреплении своего суверенитета, но сделали очень мало в сфере политических преобразований. В переходный период всем, кроме Таджикистана, удалось избежать кровавых гражданских войн. Даже взрывоопасная ситуация в Ферганской долине не столкнула Узбекистан, Киргизию и Таджикистан. Сложнее оказалась экономическая ситуация после прекращения помощи Москвы, хотя частично это компенсировалось стремительным расширением торговли с Китаем через Синьцзян.
«На центральноазиатском политическом ландшафте переплетаются и в значительной мере определяют его будущее исламизм, этническое многообразие, демократия и авторитаризм» (007, с. 136). За прошедшие годы немногое осуществлено из «турецкой модели» реформированной экономики открытого Западу светского мусульманского государства, но зато удалось избежать «иранской модели» времен Хомейни. Исламский радикализм не
укоренился в ЦА. Этническое многообразие несколько уменьшилось в результате эмиграции русских, украинцев, немцев, но осталась чересполосица расселения коренных этносов между республиками. Демократия стала декларативным прикрытием власти прежней советской номенклатуры и сохранившегося влияния кланов. Наивысшая концентрация авторитаризма — тоталитарный режим в Туркмении. Классический пример «пропаганды о демократии и авторитарной практики» - Узбекистан (007, с. 139). В Киргизии многообещающее начало реформ и демократии сменилось персонализированным правлением президента и его окружения. В Казахстане серьезные политические и экономические реформы были осуществлены, а власть президента Назарбаева остается непоколебленной. Таджикистан достиг примирения с оппозицией. Во всех случаях несменяемость президентов свидетельствует об отсутствии демократии.
Предсказания будущего ЦА Даш формулирует с учетом опыта соседних стран. Прежде всего, влияют события в России, обусловившие два синдрома. Синдром Ельцина побудил Назарбаева четырежды за 13 лет менять премьер-министров. Все президенты озабочены проблемой преемственно -сти, вовлекают в политику и бизнес свою семью. Синдром Путина может привести к непредсказуемым результатам. Привлекателен азербайджанский синдром Г. Алиева, и «президенты Центральной Азии могут выбрать сходный сценарий для своих стран, чтобы продлить правление своей семьи вместо демократии» (007, с. 144). Четвертый синдром - падение Шеварднадзе в Грузии - служит предостережением об опасности оппозиции. Наконец, менее явный, хотя и более страшный синдром - радикальный ислам.
В перспективе политический ландшафт ЦА изменит появление новых политических верхов общества, получивших образование на Западе. «В 2010—2020 гг. эти страны возглавит новое поколение. Полностью русифицированному прошлому они предпочтут сочетание торговли с Россией и политического пути западной демократии.., заменив авторитаризм демократическим правлением» (007, с. 145). Конкретно сроки подобной смены в значительной мере зависят отвозраста и состояния здоровья нынешних президентов. Государства ЦА в будущем смогут синтезировать лучшие элементы ислама, прошлого социализма и западной демократии. «Тем самым только Центральная Азия могла бы показать новый путь правления другим мусульманским странам» (007, с. 146).
С.И. Кузнецова
