CC BY
69УГОЛОВНОЕ ПРАВО
2005.03.030. ЛАТИ Р. РАЦИОНАЛЬНАЯ И ГУМАННАЯ УГОЛОВНАЯ ПОЛИТИКА - ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ СКАНДИНАВСКОЙ УГОЛОВНОПРАВОВОЙ МЫСЛИ.
LAHTI R. Towards a rational and humane criminal policy - trends in Scandinavian penal thinking. - J. of Scand. studies in criminology a. crime prevention. - Stockholm, 2000. - Vol. 1. - P. 141-155.
Статья профессора Университета г. Хельсинки Раймо Лати представляет ретроспективный обзор научных взглядов на задачи уголовной политики и пути ее совершенствования. Акцент на теоретических аспектах позволяет критически оценить реальную государственную политику, поскольку решения об изменении оснований уголовного преследования либо об изменении санкций зачастую основываются лишь на идеологических и политических факторах и при этом законодатель пренебрегает фундаментальным вопросом о цели уголовного преследования. Рассматривая историческое развитие скандинавской уголовно-правовой теории, автор стремится оценить не только фактические изменения в квалификации преступлений, но и проследить изменения в восприятии природы преступления и понимании способов предотвращения преступности.
Среди наиболее важных теоретических подходов автор подробно рассматривает социологическую теорию уголовного преследования, которая серьезно повлияла на современное понимание целей уголовной политики, а также неоклассический подход, ставший альтернативой социологической теории.
Социологическая теория получила широкое распространение на рубеже веков, и в 1900-х годах ее идеи были воспроизведены во многих европейских уголовных законах. Принципиальным положением социологической теории является требование опираться при назначении наказания за совершенное преступление на оценку свойств личности преступника. До середины XX в. преступление рассматривалось как проявление
отклонений в организме и личности преступника, а значит - за совершенное преступление нарушителя следует обезопасить и обеспечить ему соответствующее лечение. Под влиянием социологической теории в законодательстве Скандинавских стран были закреплены особые наказания для отдельных категорий преступников (душевнобольных, несовершеннолетних и рецидивистов), а также введен институт условного осуждения.
Однако, несмотря на широкое проникновение социологической теории в практику уголовной политики европейских государств, в середине 60-х годов эффективность реализуемой политики вновь была подвергнута серьезному сомнению, и положения социологической теории были пересмотрены. Критики социологической теории (прежде всего, Н.Кристи и И.Анттила) ссылались на низкую эффективность социологического подхода в предотвращении повторных (рецидивных) преступлений. Проведенные в 60-е годы исследования опровергли распространенное прежде мнение, что преступление является симптомом психического расстройства нарушителя. Кроме того, глубокая индивидуализация наказаний, на которой настаивали приверженцы социологической теории, приводила к крайней неопределенности наказания за конкретное преступление. А это противоречит таким фундаментальным принципам уголовного права, как принцип равенства перед законом и принцип соответствия наказания преступлению.
Произошедшая переоценка уголовной политики завершилась в 70е годы распространением нового «неоклассического» подхода. Эта теория базировалась на принципах правосудия, законности и гуманности, составляющих основу системы уголовного правосудия. Кроме того, исследователи высоко оценивали превентивную роль уголовного закона. Тем не менее, отношение к практическим мерам в рамках этого подхода существенно различалось. Так, в Дании и Норвегии акцент делался на утилитарную цель: замену тюремного заключения альтернативными наказаниями, в то время как шведские и финские исследователи настаивали на необходимости укрепления моральных устоев в обществе.
Прослеживая развитие уголовной политики с 70-х годов и до конца XX в., автор отмечает отразившееся в большинстве исследований и отчетов понимание уголовной политики как части единой социальной политики государства. Такое понимание изменяет приоритеты между различными видами наказаний, требует большего вовлечения общества в принятие решений по вопросам уголовной поли-тики.
Применение традиционных методов социальной политики в анализе мер по предотвращению преступности позволило четко сформулировать критерии эффективности уголовной политики государства, исходя из следующих ее задач: 1) свести к минимуму ущерб и иные издержки, вызванные преступлением и мерами, направленными на предотвращение преступления и 2) эффективно распределить эти издержки. С этой точки зрения, наиболее эффективную политику в последние 50 лет проводит Финляндия, где число заключенных сократилось вдвое, хотя уровень преступности не отличается от других стран региона. Тем не менее, с большим или меньшим успехом меры по совершенствованию уголовной политики, предложенные учеными в последние 30 лет, были успешно воплощены во всех Скандинавских странах. В качестве альтернативы тюремному заключению в настоящее время широко применяются общественные работы и (в меньшей степени) меры, направленные на возмещения ущерба, причиненного пострадавшему от преступления. Кроме того, произошло возрождение идей социологической теории, примером которого можно назвать реализуемые в тюрьмах программы реабилитации заключенных.
Среди научных работ последнего десятилетия XX в. автор выделяет предложенную в 1995 г. Нильсом Яреборгом теорию дифференциации защитной и активной уголовной политики, которые ориентированы, соответственно, на неоклассический подход либо на реализацию превентивных мер в рамках социальных технологий. Кроме того, важной темой научных работ последнего десятилетия XX в. стал вопрос о возможности влияния ученых на рациональность и гуманность уголовной политики на стадии законотворческой деятельности. Препятствовать такому взаимодействию может не только влияние СМИ и политических объединений, автор особо отмечает состояние «нравственной паники», которое провоцирует принятие популистских мер и неадекватную политизацию вопросов противодействия преступности. Наглядным примером такого «иррационального» подхода являются меры, принимаемые в Скандинавских странах для борьбы с распространением наркотиков. Ориентируясь на сложившуюся ситуацию, исследователи вновь поднимают вопрос о расширении диалога между наукой и практикой. Необходимо сформировать систему, которая бы представляла баланс между защитой общества от правонарушений и требованиями гуманности и справедливости. Однако нельзя ограничиваться рассмотрением преступности лишь как независимого фактора жизни общества. Высокий уровень преступности в стране
свидетельствует о существовании более глубоких проблем легитимности политики государства и неэффективности его демократических институтов.
В современном мире существуют тенденции к сближению, синхронизации уголовно-правовой политики государств на международном уровне. Происходит постепенное формирование международного уголовного права и уголовно-правовой доктрины. Кроме того, сама задача борьбы с преступностью все чаще воспринимается в общемировом контексте вне зависимости от того, на какой территории и кем было совершено преступление.
Частным случаем межгосударственного сближения уголовноправовой политики является формирование единой политики в рамках Скандинавского региона. Существует многолетний опыт межгосударственного сотрудничества Скандинавских стран. В этой связи возникает целый ряд вопросов относительно будущего развития международного уголовного права, путях и возможных результатах сближения в рамках ЕС. Так, в частности, существующие предложения по созданию модельного Европейского уголовного кодекса, который должен стать основой модернизации внутригосударственного законодательства стран-участниц, по мнению скандинавских исследователей, таят в себе угрозу уголовноправовой культуре Скандинавии с характерными для нее принципами легитимности и гуманности, а также относительно низким уровнем подавления со стороны государства. Для решения этой проблемы нужно содействовать широкому пониманию объединяющей роли общеевропейских ценностей. Кроме того, чтобы сохранить традиции скандинавской правовой культуры, необходимо расширить участие представителей Скандинавских стран в разработке общеевропейской уголовной политики. Это позволит привнести в общеевропейскую политику традиции скандинавской правовой культуры, а значит, и содействовать созданию единого пространства законности в рамках Европейского Союза.
Подводя итоги, автор отмечает, что в настоящее время задача исследователя, изучающего предпосылки проведения рациональной уголовно-правовой политики, построенной на гуманитарных ценностях, существенно осложнилась. Скорость изменений, происходящих в обществе, в последнее время резко возросла. Иными словами, границы и критерии оценки существующих процессов стерты настолько, что создание прогноза относительно результатов тех или иных мер уголовной политики стало чрезвычайно затруднительно. Однако хотя это и затрудняет по-
ставленную задачу, но не снижает роли участия научных кругов в формировании эффективной и разумной уголовной политики государства.
М. В. Чивгарова
2005.03.031. ХОФЕР Г. фон. ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ В СКАНДИНАВИИ.
HOFER H. von. Brott och straff i Skandinavien // Nord. tidsskr. for krimi-nalvid. - Kobenhavn, 2003. - Ärg. 90, N 3. - S. 178-191.
В статье сотрудника Института криминологии Стокгольмского университета, доктора юридических наук, профессора Ганса фон Хофера освещаются вопросы преступлений и наказаний в Скандинавских странах. Проведенные сравнительные исследования показывают, пишет автор, насколько различается положение стран - членов Европейского союза (включая Норвегию) в зависимости от уровня жизни и организации «системы благосостояния». Все страны Европейского союза, указывает он, можно подразделить на три группы: североевропейскую (Дания, Норвегия, Финляндия, Швеция), которая характеризуется высоким уровнем расходов на социальные нужды, высокой занятостью и слабыми семейными связями, а также незначительным различием доходов населения, низким уровнем классовых различий и бедности; южноевропейскую (Греция, Испания, Италия, Португалия), которой свойственны более низкий жизненный уровень, более высокий уровень безработицы, но очень сильные семейные традиции, высокий уровень различия доходов населения, классовые различия и уровень бедности; западноевропейскую (Австралия, Бельгия, Великобритания, Германия, Ирландия, Люксембург, Нидерланды, Франция), которая занимает промежуточное положение. Великобритания, однако, близка к южноевропейской группе, когда вопрос касается высокой степени различия доходов населения и бедности.
На этом фоне в статье освещается традиционная преступность (кражи и насильственные посягательства) в Скандинавских странах и Финляндии. На основе полученных результатов исследуются вопросы соотношения в благосостоянии и различия в сфере преступлений и наказаний.
Общепринято, что сравнение уровня преступности не должно базироваться на национальной уголовной статистике, целесообразней обратиться к международным исследованиям жертв преступлений (Interna-
