CC BY
15
мых общекорневых наречий в лакском и других дагестанских языках, во-вторых, отсутствие общих в генетическом отношении и возводимых к прадагестанскому уровню наречных формативов.
Среди служебных частей речи выделяются послелоги, союзы и частицы. Послелоги исторически восходят к другим частям речи (наречиям, именам и глаголам). В качестве союзов выступают, как и в других дагестанских язык, как служебные слова, так и энклитические аффиксальные элементы («союзные суффиксы»). Частицы по происхождению связаны с аффиксальными элементами других частей речи.
Междометия по способу образования делятся на первообразные производные. От междометий автор отграничивает мимеоизобразитель-ные - звукоподражательные и образоподражательные слова.
В качестве приложения в книге дан список аффиксальных морфем лакского языка.
М.Е.Алексеев
СОЦИОЛИНГВИСТИКА
2004.03.011. БОРГОЯКОВА Т.Г. СОЦИОЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ
ПРОЦЕССЫ В РЕСПУБЛИКАХ ЮЖНОЙ СИБИРИ / РАН. Ин-т языкознания, Хакас. гос. ун-т им. Н.Ф.Катанова - Абакан, 2003. -264 с.
Монография состоит из введения, трех глав и заключения.
В монографии разработаны критерии выделения функциональных типов языка и функциональной классификации языков Российской Федерации (РФ), дается характеристика функционирования южносибирских государственных языков на современном этапе в контексте российской и международной языковой политики. Особое внимание уделяется анализу фактов, способствующих языковому сдвигу и возможным путям его остановки с учетом реальной социолингвистической ситуации в России и республиках Южной Сибири.
Кардинальные изменения социально-политического устройства приводят к соответствующим изменениям в функционировании языков. Конец прошедшего столетия ознаменовался крушением СССР, созданием Российской Федерации и ее нового законодательства, основанного на принципах демократического социального государства. В результате в России сложилась новая социолингвистическая парадигма, отражающая политические и социально-экономи-ческие перемены российского общества.
В целом новое языковое законодательство Российской Федерации предоставляет народам России равные возможности для ревитализации и развития их языков. Законодательное закрепление уровней защиты и механизмов реализации указанных прав передано на уровень субъектов Федерации. Практика показывает, что на региональном уровне демографическая мощность языков определенным образом влияет на их коммуникативный вес, так как объем социального функционирования языков в сферах организованного общения определяется законодательством национально-государственных образований.
Доля говорящих на том или ином языке в составе населения республики оказывается существенной при принятии законодательных актов, определяющих языковую политику. На примере ГТЯ РЮС можно выделить существующую закономерность прямого соответствия коммуникативной мощности языка его демографической мощности.
Десятилетний этап реализации языкового законодательства в РЮС в условиях языковой реформы характеризуется очевидными позитивными результатами, с одной стороны, и достаточно серьезными проблемами в развитии социальных функций языков - с другой.
Сходство сложившихся к настоящему времени языковых ситуаций в РЮС обнаруживается в общности модели (экзоглоссная несбалансированная), равном юридическом статусе ГТЯ и государственного русского языка, в доминировании коммуникативно-мощного русского языка, с которым ГТЯ находятся в отношениях функциональной дополнительности.
Различие в языковых ситуациях РЮС обнаруживается преимущественно в демографической и частично коммуникативной мощности ГТЯ, оценке их престижа со стороны носителей, а также в наличии и степени языкового сдвига и языковых конфликтов.
Тувинский язык обладает значительно более высокими показателями демографической и коммуникативной мощности, а также языковой лояльности его носителей. Процессы языкового сдвига, характерные для большинства республиканских государственных языков России, затронули тувинский этнос в наименьшей степени. Реформа языковой политики, начавшаяся в начале 90-х годов, закрепила достаточно высокую степень витальности тувинского языка, что выражается в высоком уровне языковой компетенции абсолютного большинства тувинского населения, сохранении его как основного языка общения в неофициальной сфере, в практике использования его как языка обучения в общеобразовательной
национальной школе, в активном использовании в сфере духовной культуры, в софункционировании с общегосударственным русским языком в сферах местного самоуправления и в деятельности государственных учреждений. Высокая степень национального самосознания и положительного эмоционального отношения к языку со стороны носителей языка, составляющих большинство населения Республики Тыва, позволяет отнести тувинский язык к типу здоровых миноритарных языков, которым не грозит опасность исчезновения в текущем столетии.
Анализ принятого законодательства показывает, что языковая политика в Республике Тыва нацелена на поддержание и развитие активного двустороннего билингвизма. Принятые законодательные документы характеризуются постепенностью введения отдельных положений и предусматривают улучшения языковой компетенции по русскому языку без ущерба сохранению и развитию родного языка. Русскоязычные жители республики также имеют возможность изучать тувинский язык как учебный предмет в общеобразовательной школе. В целом развитие социальных функций тувинского языка соответствует стратегическим приоритетным направлениям, выработанным ведущими отечественными учеными и международной практикой успешной ревитализации миноритарных языков.
Второй тип языковой ситуации представлен в Республике Алтай. Укреплению позиций языков республики способствует ее законодательство, в котором языки «величайшим духовным наследием его многонационального народа и находятся под защитой государства». Особенностью языковой ситуации является существенное преобладание среди алтайского этноса жителей сельской местности и дифференциация уровня языковой компетенции горожан и сельских жителей. Более высокий уровень владения родным языком у жителей сельской местности обеспечивает надежную социальную базу для функционирования алтайского языков сфере неофициального общения. Однако для Республики Алтай более всего справедлива оценка ведущих отечественных экспертов о том, что принятое в тюркских республиках новое языковое законодательство скорее продекларировало государственный статус титульных языков и расширение их функций, чем упорядочило языковую жизнь и разрешило языковые конфликты. Ситуация в республике осложняется дезинтегра-ционными инициативами представителей субэтносов, большинство из которых получило законодательно закрепленный статус самостоятельных коренных малочисленных народов России и, как показывают последние
социолингвистические опросы, часть субэтносов ставит вопрос о введении изучения в школе их родных языков -диалектов алтайского языка. Указанные процессы отчасти получили развитие в связи с тем, что при создании основы литературного алтайского языка не были в достаточной степени учтены особенности большинства диалектов, имеющих значительные расхождения, что привело к узости социальной базы литературного языка даже в сельской местности. Увеличение количества детей, не владеющих родным языком, языковые изменения под влиянием русского языка позволяют говорить о наличии признаков языкового сдвига. Однако высокий уровень национального самосознания, рост языковой лояльности, существенный удельный вес алтайских субэтносов позволяют прогнозировать возможность замедления или остановки процессов языкового сдвига и сохранения алтайского языка (в том числе в виде диалектов, которые следует поддерживать) как родного языка для большей части алтайского населения.
Третий тип языковой ситуации представлен в Республике Хакасия. Он также характеризуется определенными позитивными изменениями, связанными с результатами сознательного воздействия общества на языковые процессы. Воздействия были оказаны, прежде всего благодаря языковому законодательству, в соответствии с которым произошло повышение статуса и национально-культурной функции титульного языка, повлиявшего на усиление видимости хакасского языка в общественной и культурной жизни республики, на увеличении количества школ и учащихся, изучающих хакасский язык.
Языковая ситуация в Республике Хакасия отличается от предыдущих моделей самой низкой степенью демографической и коммуникативной мощности. Несмотря на определенные позитивные изменения, степень витальности хакасского языка практически не улучшилась, продолжаются процессы укрепления пассивного билингвизма и перехода к русскому одноязычию. Это объясняется наряду с другими причинами и тем, что к моменту принятия нового языкового законодательства процессы языковой ассимиляции развивались в Хакасии достаточно активно в русле проводимой официальной политики. В республике существует дифференциация уровня языковой компетенции и интенсивности использования языка по возрастным группам, по городу и селу, по полу и разным районам. Выявлены заметные признаки влияния русского языка на лексику и структуру хакасского языка, которые проявляются в более гибком порядке слов в предложении, появлении новых типов придаточных пред-
ложений, использовании русских союзов, вводных слов, большого количества лексических заимствований. В речевой практике носителей хакасского языка применяется смешение языков.
Результаты социолингвистических обследований свидетельствуют о том, что язык признается важным маркером этнической принадлежности независимо от уровня языковой компетенции. Показатель признания хакасского языка родным во всех видах опросов, проведенных в 20002002 гг., оказался выше приведенных в материалах переписей 1989 и 1994 гг. Процессы языкового сдвига (перехода на русский язык общения и утрата межпоколенной передачи языка в семье) и связанные с ним изменения в языковом сознании хакасов практически не влияют на их чувство этнической самоидентификации, приверженности к своим корням. Об устойчивости и зрелости национального самосознания хакасов свидетельствует также отнесение значительной части смешанного населения к коренной национальности при численном преобладании инонационального населения. В брачных контактах с инонациональным большинством не исчезает престижность своей национальности, а влияние таких контактов на естественное воспроизводство не ведет к уменьшению или заметному замедлению роста численности хакасов. Корректное использование этих этноидентификационных приверженностей этноса в восстановлении межпоколенной передачи языка и удовлетворении потребностей идентичности является резервом для успешной деятельности по ОЯС.
Для хакасского языка чрезвычайно актуальной является безотлагательная выработка приоритетов в проведении адекватной языковой политики по остановке языкового сдвига. Его остановка возможна при условии разработки и применения научно обоснованных профессиональных технологий и стратегий. Существующее языковое законодательство Хакасии носит преимущественно разрешительный и декларативный характер. Оно не может существенным образам влиять на изменение языковой ситуации и при желании позволяет не предоставлять, например, образовательных услуг по изучению хакасского языка в общеобразовательной школе под предлогом «недостаточного количества детей хакасской национальности», «отсутствия желания родителей», «дефицита квалифицированных кадров или учебно-методических материалов» и т.д.
Однако и в рамках существующей законодательной базы имеются резервы для более эффективной работы по остановке процессов языковой ассимиляции, включающие такие факторы, как позитивное отношение к
родному языку как части этнической идентификации со стороны хакасского населения, и более активная позиция институтов гражданского общества, использования более эффективных инновационных технологий по обучению родному языку как второму в системе дошкольного и школьного образования, увеличение количества хакасских детей, охваченных обучением на родном языке, восстановление естественной передачи родного языка детям в семье, разрушение предрассудков и стереотипов о вреде билингвизма и преимуществах унификации и одноязычия, которые сыграли значительную роль в языковом сдвиге коренных этносов, изучение и внедрение преимуществ унификации полилингвизма и поликультурализма как основных тенденций современной международной языковой политики.
Несмотря на проблемы и трудности, связанные с миноритарностью и ограниченностью сфер функционирования, государственные языки РЮС продолжают функционировать в рамках своих языковых общностей. В течение последнего десятилетия в этих республиках продолжается поиск более эффективных технологий возрождения и обучения родным языкам. Ассимиляционные языковые процессы в республиках не перешли ту грань, после которой язык уже невозможно спасти. Под этой гранью подразумевается падение показателя знания родного языка среди детей до нуля. Как правило, такой показатель в младшей возрастной группе соответствует слабому или пассивному знанию языка в поколении родителей этих детей. От типа реальной социолингвистической ситуации в каждой из РЮС приоритеты в стратегиях развития социальных функций трех ГТЯ.
Для функционально сильного тувинского языка это закрепление достигнутого уровня, объема его функционирования и постепенное расширение объемов и функций, включая сферы, предлагаемые, например, в Европейской хартии региональных или миноритарных языков.
Для алтайского языка приоритеты находятся скорее в признании и введении изучения диалектов или языков субэтносов, с одной стороны, и в дальнейшем развитии позитивных тенденций по обучению литературному алтайскому языку как родному и как второму, в укреплении его объединяющей этноидентификационной функции и в реализации современной языковой политики по сохранению языкового разнообразия через ценности полилингвизма и поликультурализма - с другой.
Для хакасского языка приоритетные стратегии заключаются в обязательном сохранении и развитии немногочисленных оазисов функцио-
нирования хакасского языка как родного в начальной школой на хакасском языке, в национальных средствах массовой коммуникации, в учреждениях культуры и фольклорных коллективах и внедрении более эффективных инновационных технологий обучения хакасскому языку для сохранения его как функционально второго, но однозначно первого как символа этнической идентификации, сохраняющего этнос и его связь с историческим и духовным наследием предков. Выявленные приоритеты и стратегии являются необходимым условием дальнейшего бесконфликтного развития миноритарных этносов и их языков в новом столетии.
Е. А. Казак
2004.03.012. НЕЩИМЕНКО Г.П. ЯЗЫКОВАЯ СИТУАЦИЯ В
СЛАВЯНСКИХ СТРАНАХ: Опыт описания. Анализ концепций / РАН. Ин-т славяноведения. Науч. совет по истории мировой культуры. - М.: Наука, 2003. - 279 с.
Монография освещает широкий спектр актуальных, остродискуссионных социолингвистических вопросов, имеющих большое теоретическое и прикладное значение, в частности для определения стратегии и тактики в сфере культурной и языковой политики, для установления приоритетов в области языкового воспитания индивидуума. Предложена новая концепция членения этнического языка - коммуникативная, существенно отличающаяся от концепции описания языковой ситуации, используемой в современной социолингвистике, в частности концепции стратификационной.
Конкретная исследовательская задача, поставленная в работе, заключалась в макромоделировании строения этнического языка, т.е. в установлении, как общей конфигурации его модели, так и организующих ее принципов. Решение этой задачи осуществлялось в общем контексте этнической вербальной коммуникации при учете развивающихся в ней динамических тенденций.
Предлагаемая коммуникативная модель строения этнического языка в отличие от стратификационной не имеет субординативного характера, поэтому при распределении языковых идиомов в системе коммуникации их иерархический ранг, строго говоря, не является существенным. Основным фактором, влияющим на дистрибуцию языковых манифестаций в коммуникативном пространстве социума, определение степени их престижности, или же непрестижности является не их статус в
