CC BY
17
_2004.02.041. ДЕ ГУРДОН КОМ К. БУДУЩЕЕ ИЗРАИЛЯ.
DE GOURDON COME CARPENTIER. The Future of Israel // World affairs. - London, 2002. - Vol. 6, N 4. - P.46-69.
Парадокс израильского государства в том, что одновременно оно является «пристанищем для эмигрантов, часто терпевших унижения на прежней родине, местом прогрессивного социального эксперимента и в то же время - милитаристским государством, созданным на основе религиозного единства на земле, захваченной у коренного населения под "теологическим предлогом" (с.48). Израиль не перестает быть «последней колониальной инициативой Запада в ХХ в., но желание евреев создать государство социальной справедливости имеет к ней не большее отношение, чем желание французских колонистов второй половины Х1Х в. создать такое государство в Алжире» (там же). Сравнивая Израиль с французским Алжиром, автор подчеркивает, что «французы, вложив большие усилия и деньги в колонизацию Алжира, все же были вынуждены уйти под давлением мировой общественности, даже одержав почти полную военную победу» (с.67).
Вопреки экономической поддержке США, а также поддержке еврейской диаспоры сам raison d'etre еврейского государства морально становится все более уязвимым в современном мире: «В эпоху культурного многообразия, секуляризма и политкорректности еврейское государство продолжает опираться на доктрину религиозной и этнической исключительности, при этом идеи коллективистского аграрного социализма, так хорошо работавшие вначале, уже давно исчерпали себя» (с.50). Как подчеркивает автор, Израиль, а также Пакистан и Ливан являются государствами, созданными специально для того, чтобы религиозная группа, не желавшая жить в прежнем государстве, могла создать свое собственное. При этом у таких государств общей является проблема определения идентичности вне условий «постоянной борьбы насмерть с внутренними и внешними врагами» (там же).
Автор указывает на то, что в первые годы существования Израиля еще раздавались отдельные призывы к «мирному сосуществованию детей Авраамовых и работы во имя создания гармоничного симбиоза приезжающих евреев и автохтонов», в то же время сионисты рассматривали себя как «наследников Моисеевых, пришедших вернуть давно утраченную собственность, попавшую в руки варваров» (с.52). Создание еврейского государства стало знаком контроля над регионом со стороны дер-
жав Запада, желавших держать в постоянном напряжении богатый нефтью регион.
Постоянное упоминание о евреях, погибших во время Второй мировой войны, создало «столь выгодный ореол мученичества, обеспечивающий почти полный иммунитет в глазах западной общественности», что, по мнению сионистов, «весь остальной мир просто обязан оказывать помощь, признавая свою вину за массовое уничтожение евреев» (с.56). Многие израильские лидеры почти требовали от США проведения анти-терорристических операций не только на территории Афганистана. Среди «желаемых мишеней» указывались: Палестина, Саудовская Аравия, Ливия, Пакистан, Йемен, Сомали, Судан, Ирак, Сирия, Ливан и Иран -как государства, требующие смены режима военными средствами. Сионисты собирались построить этнически однородное социалистическое тоталитарное государство и продолжают мечтать о Большом Израиле, который включал бы «части Ливана, Сирии, Иордана, Ирака и Египта и контролировал бы некоторые из месторождений нефти и газа» (там же). Эту идею сионистов невольно воплощают оппозиционерыортодоксы, селящиеся на арабских территориях.
Политические трудности, испытываемые в течение десятилетий Израилем, вынудили его найти общий язык с такими же «париями»: помогая в подготовке военных специалистов, продавая оружие и сырье стратегического назначения, торгуя с сомнительными африканскими и латиноамериканскими режимами, а также с недемократическими государствами бывшего СССР. Израиль сотрудничал с маоистским Китаем, латиноамериканскими диктаторами, Заиром времен Мобуту, ЮАР времен апартеида, которой оказывалось содействие в создании атомного оружия и секретных разработках «этнического биооружия». Как заявляли представители американской контрразведки, «многие военные технологии и секреты попадали к китайцам при активнейшем посредничестве израильтян» (с.58).
Постоянный страх оказаться в меньшинстве в собственном государстве принуждает израильтян стимулировать эмиграцию из стран Среднего Востока, Северной и Восточной Африки, Азии, Южной Америки и бывших республик СССР. В то же время лишь «постоянное состояние войны позволяет... требовать поддержки от еврейской диаспоры и контролировать население Израиля, состоящее из эмигрантов с разными культурными традициями» (с.63). Поддерживать монолитность такого общества крайне трудно. Евреи из Северной Африки и стран Востока
имеют менталитет очень далекий от романтических планов построения справедливого социал-демократического государства. Выходцы из СССР «создают районы и целые города... где продолжают вести образ жизни, который иначе как типично русским не назовешь» (с.64). Идея культурного единства израильтян становится надуманной.
Уменьшение объединяющей силы израильского государства может привести к его «ливанизации», когда оно «распадется на мозаику этнических и религиозных кантонов» (с.68). Как полагает автор, швейцарская и малайзийская модели государственного устройства «могли бы предоставить Израилю шанс на выживание, грамотно распределив властные полномочия между центром и общинами, избегнув опасности распада государства и сэкономив его силы» (там же).
Демографическое превосходство палестинцев сводит на нет массовую иммиграцию и ставит под вопрос «плавный переход от гегемонии Израиля к партнерству Израиля и Палестины, обусловленному общими потребностями в воде, сельскохозяйственных землях и торговых связях» (с.64). В ближайшие 30-40 лет арабы окажутся в абсолютном большинстве, не важно, обладают ли они палестинским или израильским гражданством. Как полагает автор, спасение и будущее Израиля зависят от того, поймут ли израильтяне, что «ни один народ не обречен на страдание, а также то, что любая страна может превратиться в страну-агрессора» (с.69).
В.С.Олишевко
