CC BY
9
ОРГАНИЗАЦИЯ НАУЧНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ. УПРАВЛЕНИЕ НАУКОЙ
2003.04.018. ВИАЛЕ Р., КАМПОДАЛЬ'ОРТО С. ЭВОЛЮЦИОННАЯ «ТРОЙНАЯ СПИРАЛЬ» ДЛЯ УКРЕПЛЕНИЯ ПРОМЫШЛЕННО-УНИВЕРСИТЕТСКИХ СВЯЗЕЙ: ПРАКТИКА ЕВРОПЕЙСКИХ РЕГИОНОВ.
VIALE R., CAMPODALL'ORTO S. An evolutionary Triple Helix to strengthen academy-industry relations: Suggestion from European regions // Science a. publ. policy. — Guildford, 2002. — Vol. 29, N 3. — P. 154-168.
Ключевые слова: промышленно-университетские связи в ИР; «тройная спираль»; инновации в ЕС и США.
Рикардо Виале — профессор Миланского университета Бикокка (University Bicocca), занимается научной работой в Лаборатории нововведений, исследований и предпринимательства при социологическом факультете этого университета. Сержио Камродаль'Орто - профессор экономики и организации промышленности в Миланском политехническом институте.
Авторы предлагают проверить на материале некоторых регионов Европы и США действенность разных подходов к реализации модели «тройной спирали»: взаимодействия вузов, промышленности и государства в осуществлении инновационной политики. В статье представлены два варианта названной модели - «неокорпоратистский» и «эволюционный». Их сравнительной характеристике посвящен специальный раздел реферируемой публикации.
«Неокорпоратистский подход» (neo-corporatist interpretation) «не верит в возможную стихийную эволюцию «тройной спирали» за счет усилий одних лишь исследователей и предпринимателей». По этой причине руководящая и планирующая роль отводится разнообразным комитетам по планированию и координации. Считается, что только такие
комитеты в состоянии справиться с дефектами «восходящего эволюционного процесса».
Противоположный подход предлагается в эволюционной модели «тройной спирали» (evolutionary model). Она предусматривает ограниченную роль правительства: последнее призвано лишь обеспечивать «легальный контекст» для индивидуальных стимулов университетских и промышленных исполнителей ИР к активизации инновационного партнерства.
Концепция «тройной спирали», резюмируют авторы, введена для того, чтобы представить взаимодействие правительства, университетов и промышленности. При этом в неокорпоратистском подходе такое взаимодействие обеспечивается государственной активизацией форм координации или государственной экономической поддержкой такого партнерства. Эволюционная модель «тройной спирали», напротив, развязывает инициативу непосредственных участников инновационной деятельности. Два названных варианта «тройной спирали» можно, как считают авторы, соотнести с двумя типами инновационных систем — американским и европейским. Сопоставление темпов инноваций в таких системах свидетельствует: эволюционная модель обеспечивает более высокие темпы. К такому выводу авторы пришли, анализируя данные о публикациях и патентах в США и ЕС.
За 1990-1995 гг. число научных публикаций в странах ЕС выросло на 9%, в США этот показатель снизился на 4%. В то же время выпуск технологической новой продукции, измеренный числом патентов за тот же период, выданных Европейским патентным ведомством и Патентным ведомством США, для соискателей из ЕС снизился, соответственно, на 9 и на 22%. В США соответствующие показатели, напротив, выросли на 25 и на 8% (с. 156). В данной связи авторы обращают внимание на то, что более высокий уровень научной продуктивности в ЕС не сказался на более высоких темпах переноса знаний. В США наблюдается иная картина: при уменьшении показателя научной продукции темпы роста технологических инноваций существенно выросли.
Аналогичная тенденция отмечается и в отдельных научных дисциплинах. Так, в традиционно сильных в Европе химических и фармацевтических исследованиях высокий рост показателей научной продукции (на 11% за 1990-1995 гг.) сопровождался снижением роста технологической продукции: число патентов, выданных патентными ведомствами ЕС и США, для соискателей из ЕС сократилось,
соответственно, на 9 и 13%. В США за тот же период научная продукция в указанных областях сократилась на 1%, а технологическая (число патентов) - выросла на 21 и на 6% (с. 157).
Таким образом, резюмируют авторы, генерирование знаний в ЕС не сопровождается ростом их передачи для разработки новых технологий. Сопоставление двух подходов к развитию национальных инновационных структур требует, на взгляд авторов, более подробного анализа «тройной спирали». Такой анализ, полагают они, поможет глубже познакомиться с формами данной «спирали» в исследовательских системах США и ЕС.
Компонентам «тройной спирали» посвящен специальный раздел реферируемой статьи. Авторы выделяют три компонента (уровня) «спирали»: исполнители («актеры»), учреждения и «правила игры» (законы и предписания).
Исполнители. На этом уровне, полагают авторы, эволюционные факторы проявляются наиболее отчетливо. Здесь происходит «объединение культур» университетского и промышленного миров. Исследователи не обладают прежней автономией в выборе проблем и путей их решения. Деятельность исполнителей не может более базироваться на «скепсисе и критицизме», они все больше становятся обычными служащими. В целом, отмечают авторы, современная наука стала объектом двух типов изменений: во-первых, отмечается тенденция к концентрации ИР в рамках крупных институтов, сотрудники которых работают в условиях бюрократического подхода к принятию решений; во-вторых, получают распространение «управленческая культура и ценности», происходит «индустриализация» научного сообщества. В то же время в сфере промышленных ИР отмечаются черты, свойственные университетской структуре.
Учреждения. На данном уровне речь идет об организациях, осуществляющих получение и передачу технологии. Такие подразделения, по мнению авторов, могут быть отнесены к одной из трех групп. Первую они называют «гибридными инновационными агентами» или посредниками (hybrid innovation agents ). Вторую группу авторы обозначают термином «инновационные посредники» (innovation interfaces). Третью - составляют «гибридные инновационные координаторы» (hybrid innovation coordinators).
Учреждения, отнесенные авторами к первой группе, представляют новую университетско-промышленно-правительственную форму. К ним
могут быть отнесены инкубаторы, технологические парки, исследовательские консорциумы, совместные фирмы и т.п.
В рамках двух других типов объединены такие государственные институты, как агентства по передаче технологий и различные координационные комитеты. Задача таких организаций — налаживание взаимодействия между корпорациями и учреждениями, которые финансируются государством. В ходе подобного взаимодействия создаются условия для технологических ноу-хау. Кроме того, государственные научные учреждения ориентируются на программы, представляющие интерес для промышленности. Таким образом формируется почва для партнерства в ИР между частными компаниями и университетами.
«Правила игры». В рамках данной группы объединены учреждения, принимающие решения на государственном уровне. Такого рода решения выступают в форме законов и инструкций. Авторы обращают внимание на то, что данный уровень имеет фундаментальное значение для формирования стимулирующих структур, влияющих на непосредственных исполнителей. Правительство имеет разнообразные возможности для направления системы исследований и промышленности в русло технологических инноваций. Оно может селективно финансировать университетские ИР соответствующего характера, может формировать фискальную политику в интересах промышленных компаний. Такого рода меры в состоянии направлять структуры стимулирования в сторону сближения университетских и корпоративных ИР.
Каким образом выглядят две модели «тройной спирали» с учетом перечисленных компонентов? Авторы отмечают, что в неокорпоратистском подходе (НП) главная роль отводится согласованным усилиям в рамках гибридной инновационной координации. Сторонники НП, не доверяя стихийной эволюции, решающую роль отводят разнообразным координирующим и планирующим инстанциям. Эволюционный подход (ЭП) признает за правительством только третий из перечисленных компонентов -«правила игры», поскольку правительственные предписания и законы могут сформировать среду, способствующую сближению университетских и промышленных исполнителей. На основе такого сближения создается система изменений, способствующая инновационному прогрессу.
Специальный раздел реферируемой статьи авторы посвятили сравнительной характеристике двух подходов к реализации «тройной спирали». Один из них (ЭП) осуществляется в США, другой - (НП) в Европейском союзе. Главными факторами технологического превосходства США, подчеркивают авторы, являются правовые и нормативные структуры как на национальном, так и на местном уровнях. Это законы, защищающие интеллектуальную собственность; фискальные стимулы, направленные на облегчение налогового бремени для фирм, вкладывающих средства в ИР и инновации; законы, поощряющие рискованные вложения; правила, стимулирующие конкуренцию между вузами или исследовательскими подразделениями; нормы, повышающие экономический, социальный и научный статус исследователей, занимающихся прикладными промышленными программами.
Американская университетская система, подчеркивают авторы, разработала модель для инноваций, создаваемых в вузе. В ее рамках достигается высокая степень интеграции преподавания и изучения, что создает благоприятные условия для взаимодействия между вузами и промышленными фирмами. Авторы обращают внимание на то, что в США в отличие от ЕС меньше ощущается присутствие федеральных и местных агентств, координирующих комитетов и прямых государственных финансовых вливаний в ИР и инновации.
При всем разнообразии моделей научной политики в ЕС их отличает одна общая черта - неокорпоратистский подход к реализации «тройной спирали». Системы европейских ИР концентрируются в значительной мере на таких компонентах этой «спирали», как гибридные инновационные координаторы и инновационные посредники. Рынок, промышленная и финансовая системы играют роль второстепенную. Университетская среда остается «непроницаемой» и не стремится к объединению усилий с промышленной и финансовой системами. Вузы и исследовательские институты финансируются государством и не стремятся к расширению контактов с промышленностью. В противоположность американской модели инновационных центров на базе университетов Европа придерживается модели институциональной специализации, базирующейся на разделении задач между обучающими и исследовательскими учреждениями. Взаимодействие с промышленностью осуществляют учреждения-посредники. В свою очередь, промышленная и финансовая среда не слишком благоприятна для инвестиций в передовые исследования и высокие технологии. В
некоторых странах, как, например, в Италии, недостаточно защищены права на интеллектуальную собственность. Фискальные законы не создают необходимых стимулов для вложений в ИР. Получить гарантии на рискованные инвестиции достаточно трудно, и высокотехнологичные венчурные компании являются немногочисленными и недостаточно обеспеченными. В этой связи авторы считают красноречивым признание главы XII генерального директората ЕС, который отметил, что от 35 до 40% научных результатов, полученных в рамках Четвертой концептуальной программы ЕС, были освоены не в Европе, а в США (с. 160).
Очередной раздел реферируемой статьи посвящен реализации «тройной спирали» на уровне региональных инновационных структур. Несмотря на разнообразие типов таких структур, отмечают авторы, можно выделить некоторые общие моменты как на уровне отдельных штатов в США, так и на уровне европейских регионов. С точки зрения технологической компетентности различных регионов на первом месте авторы видят американский штат Калифорнию. Анализ технологической политики этого штата и его промышленной структуры позволяет отнести ее к эволюционному типу «тройной спирали». Здесь слабо развита координация «нисходящего» характера со стороны федеральных или местных властей.
Финансирование высокотехнологичных предприятий
Силиконовой долины и Южной Калифорнии осуществляется различными местными банковскими учреждениями. Структура промышленности характеризуется не немногочисленными крупными компаниями, а мелкими и средними фирмами, которые финансируют ИР в кооперации с местными университетами. Доступ к технологической информации осуществляется на рыночных принципах. Калифорнийскую модель управления технологией практикуют многие американские штаты.
Для инновационных структур европейских регионов, в первую очередь во Франции и Италии, характерен «дирижистский» стиль управления. Авторы утверждают, что регионы здесь не пользуются почти никакими полномочиями в сфере технологической и промышленной политики. Определенные дирижистские черты, подчеркивают авторы, можно обнаружить и на уровне германских «земель».
Подробную характеристику региональной европейской неокорпоратистской модели авторы дают на примере двух регионов -Ломбардии (Италия) и Баден-Вюртемберга (ФРГ). Они отмечают, что
выбор регионов, а не стран определен тем, что в последнее время почти все европейские государства поощряют децентрализацию управления в сфере политики ИР. Два отобранных для анализа региона являются ведущими в Европе по уровню инновационной деятельности. Их отличает высокая активность в сфере координации и развития промышленно-университетских связей. Здесь отмечена также склонность к непосредственному финансированию компаний в целях поощрения исследований и нововведений.
Главная цель технологической политики регионального правительства Ломбардии - поощрение переноса технологий из университетов и исследовательских лабораторий в промышленность, прежде всего в мелкие и средние фирмы. В течение 80-х годов местное правительство стимулировало ряд инновационных контактов такого рода. Авторы обращают внимание на то, что в условиях слабой национальной политики в ИР Ломбардия наряду с другими итальянскими регионами пытается разрабатывать инновационную политику на местном уровне. Здесь организовано 16 региональных агентств, которые занимаются инновациями и предоставлением специальных услуг. В этой связи авторы отмечают, что Италия дает пример «обратной связи между числом агентств и темпами региональных инноваций»: чем беднее инновационный потенциал региона, тем большим числом соответствующих подразделений он обладает. Не случайно, в Ломбардии, на долю которой приходится 40% технологических инноваций, доля таких подразделений не превышает 10% от общего числа подобных учреждений в стране (с. 163).
Путь организации агентств, убеждены авторы, — это попытка решения проблемы технологических инноваций методами неокорпоратистского подхода. Такую политику следует, на взгляд авторов, признать малорезультативной. Неслучайно, как выяснилось в ходе специального обследования, большинство компаний-респондентов отрицательно отозвались о качестве предоставляемых им услуг. Столь же малорезультативными оказались усилия специальных координационных комитетов организовать «сверху» объединенные группы исследователей из университетов, промышленных подразделений и представителей местной власти.
В 2000 г. в ходе опроса ломбардских промышленников выяснилось, что для средних и мелких фирм предпочтительным инновационным стимулом были связи с клиентами, использование
консультативных услуг, посещение специальных выставок. Такому стимулу, как контакты с университетами и научными лабораториями, было отдано лишь четвертое место. Слабая вовлеченность промышленного сообщества в ИР видна и из низкой доли частного финансирования в валовых затратах на ИР. В 1999 г. доля ломбардских компаний в национальных промышленных исследовательских вложениях составила 34,3% (с. 163).
Характеризуя инновационную структуру Ломбардии, авторы обращают внимание на сравнительно пассивную роль местных вузов и государственных лабораторий. В конце 90-х годов здесь действовало не более десяти гибридных инновационных посредников: три лаборатории, сформированные тремя компаниями совместно с Миланским политехническим институтом, одна - на базе Миланского государственного университета и Центр биотехнологии (в сотрудничестве с Университетом Бикокка в Милане). Кроме того, Миланский политехнический институт и Университет Бикокка участвовали в организации двух инкубаторов для высокотехнологичных компаний (с. 164).
Малая результативность неокорпоратистского подхода в реализации «тройной спирали» побудила власти Ломбардии пересмотреть стратегию поддержки исследовательских центров. Отныне государственная финансовая помощь таким центрам будет предоставляться на основе оценки качества проводимых здесь ИР с использованием предварительного и последующего мониторинга реализации предоставленных средств. Предусматривается часть инновационных фондов направлять на поддержку проектов малых и средних фирм, разрабатываемых совместно с университетами или исследовательскими центрами. Наконец, предполагается разработка специальных стимулов и предоставление средств для организации высокотехнологичных компаний.
Опыт Ломбардии, резюмируют авторы, свидетельствует о незначительных масштабах «вмешательства сверху», о постепенном переходе к политике принятия решений по инициативе «снизу», как это и предусматривает эволюционная модель «тройной спирали».
Второй регион, отобранный авторами для подробного анализа, — Баден-Вюртемберг (ФРГ). Они отмечают, что в недавнем прошлом этот регион, как и другие земли ФРГ, пользовался заметной автономией в выборе моделей технологической политики. Баден-Вюртемберг
вкладывает в ИР 3,9% местного ВВП, это соотношение выше общенационального показателя, что неудивительно, если учесть, что в данном регионе сконцентрировано большое число исследовательских центров. По данным за 1994 г., здесь действовало 9 университетов, 39 технических колледжей, 150 центров Фонда Штайнбайса (Steinbeis Foundation), 20 институтов промышленных исследований, 16 прикладных НИИ, курируемых Обществом Фраунгофера, и 14 НИИ Общества Макса Планка, занимающихся фундаментальными исследованиями (с. 164).
Несмотря на столь мощную институциональную базу, в последние годы регион снизил темпы роста своей технологичной продукции. Авторы утверждают в этой связи, что здесь готовят радикальный пересмотр местной научно-технической политики. Правительство Баден-Вюртемберга пытается перейти на принципы «восходящего» подхода к разработке научно-политических решений. С помощью Фонда Штайнбайса создана система 120 инновационных посредников. Такого рода подразделения действуют в качестве центров передачи технологии с конечной целью создания высокотехнологичных компаний. Подобные центры тесно связаны с университетами и исследовательскими лабораториями.
Авторы убеждены: если региональным властям и удастся ввести восходящую модель принятия научно-инновационных решений, они не смогут создать подлинную конвергенцию между исполнителями из мира исследований, промышленности и финансов. Таким образом, в указанном регионе реализуется не реальный восходящий подход, а лишь усложненная модель неокорпоратистского вмешательства с помощью инновационных посредников и гибридных координаторов.
В заключение в статье отмечается, что развитые страны Европы оказываются не в состоянии наладить перенос мощного потенциала научных знаний в сферу промышленных инноваций. ЕС не может пока «открыть» замкнутые и не конкурирующие между собой системы государственных НИИ и университетов для сотрудничества с миром промышленности.
Т.В.Горбунова
