CC BY
64
2002.01.029-030.БУХАРА В 1868-1924 гг.
2002.01.029. KHALID A. Society and politics in Bukhara, 1868-1920 //Centr. Asian survey. - Oxford, 2000. - Vol.19, №3/4. - P.367-396.
2002.01.030. SENGUPTA A. Imperatives of national territorial delimitation and the fate of Bukhara, 1917-1924// Ibid. - P.397-418.
Э.Халид (Карлтон колледж, Норфилд, США), напоминая, что основным источником для большинства авторов была «История бухарской революции» Садриддина Айни, в которой ведущим фактором истории Бухары оказывалась реформаторская деятельность джадидов, считает необходимым уделять больше внимания соперничеству между эмиром и улемой, а также между различными группами последней. Стремление джадидов создать школы нового типа действительно встречало сопротивление, но не оно определяло политическую жизнь Бухары на рубеже XIX-XX вв.
В период вторжения российских войск в Центральную Азию (ЦА) именно улема потребовала от эмира оказать им сопротивление, прекратив борьбу с Кокандом. Однако плохо обученная и вооруженная армия эмира потерпела сокрушительное поражение от российских войск (1868). Бухара стала протекторатом Российской империи, а эмир -гарантом стабильности власти последней в ЦА. Эмир Музаффар использовал эту ситуацию в своих интересах: в глазах населения он рисовал себя последним мусульманским властителем в ЦА, защитником последнего оазиса ислама в регионе, хранителем традиций, в глазах русских - единственным оплотом, удерживающим фанатизм населения.
Музаффар не забыл выступления улема против него и воспользовался миром, наступившим после провозглашения протектората. Многих он сослал, конфисковал ряд вакфов. Но государственный контроль над улемой никогда не становился полным. Российское завоевание не изменило статуса Бухары как важнейшего центра мусульманских знаний в ЦА. Сюда продолжали стекаться ученики: на пороге ХХ в. насчитывалось 80 медресе, хотя лекции читались только в 22 (029, с.373).
Противоречия и конфликты в среде улема возникали не столько вокруг толкований догматов ислама, сколько вокруг назначений на различные посты, что влекло получение значительных доходов. Основные враждующие фракции - бухари и куляби, каждая из которых могла привлечь на свою сторону множество учеников.
В 1894 г. эмир дал разрешение на открытие первой русско-туземной школы. Богатые купцы выступали в поддержку реформы образования. В 1907 г. в доме богатого татарского купца была открыта
первая школа нового типа, за ней появились другие, для них начали печатать учебники. Некоторые деятели улема выступали против этих школ нового типа, другие их поддержали.
В декабре 1910 г. вступивший на трон новый эмир Алимхан провозгласил намерение реформировать медресе, упорядочить сбор налогов и запретить обычай получения даров от вновь назначенных чиновников. Его симпатиями поторопились воспользоваться реформаторы. В марте 1912 г. начала выходить газета «Бухараи шариф» на фарси, а затем и тюркское приложение к ней «Туран» (029, с.379). Открылись и новые школы, возглавляемые реформаторами, в них преподавали русский язык. Борьба в среде улема - как относиться к реформе образования - продолжалась с переменным успехом, с использованием временами открытых бунтов студентов медресе (август, 1911). В 1914 г. противники реформ добились победы - 5 июля школы нового типа были закрыты. Судьба школ стала заложником борьбы между бухари и куляби за власть и богатство. Торговцы, поддерживающие школы нового типа, оказались слабее улема.
Бухарские реформаторы были слабо подготовлены к борьбе, но они пользовались повсеместной поддержкой джадидов, печатавших статьи в их защиту в российской и османской прессе. Джадиды Бухары обращались с петициями к эмиру и одновременно создавали тайные общества. Постепенно их концепция реформ все более отдалялась от идей реформистского крыла улема и эмира.
Февральская революция 1917 г. в России возбудила надежды, что ее либерально-демократический режим принудит эмира к реформам. Но российский резидент А.Я. Миллер более всего опасался фанатизма улема. Эмир Алимхан действовал осторожно. Его манифест, согласованный с Временным правительством, обещал отмену несправедливых законов, создание совета по наблюдению за гигиеной и здоровьем, распространение образования (в соответствии с законами шариата). Манифест вызвал одобрение части джадидов и недовольство других. Ф.Ходжаев и А.Фитрат организовали демонстрацию, которая была разогнана, многие арестованы и затем бежали из Бухары. Эмир заменил на высоких постах реформаторов консервативными представителями улема. 6 мая опубликована фетва, объявляющая всех джадидов «врагами веры». Эти события привели к радикализации бухарских джадидов, которые с лета 1917 г. стали называть себя младобухарцами.
В октябре 1917 г. в Туркестане взял власть Ташкентский совет. К нему и обратились за помощью младобухарцы. В феврале 1918 г. войска из Ташкента ликвидировали автономное правительство, созданное в
Коканде, и председатель Ташкентского совета Ф.Колесов сообщил младобухарцам о готовности ввести войска в Бухару. 4 марта торопливо созданный революционный комитет младобухарцев сформулировал ультиматум, который Колесов должен был предъявить эмиру с требованием конституционной формы правления и созыва национального собрания. Джадиды не шли дальше конституционной монархии, но эмир разгромил войска Колесова, и 25 марта был подписан мирный договор.
Эмир получил большую независимость от Ташкента и два последующих года действовал как суверенный правитель. Младобухарцы бежали в Ташкент. С помощью Советов изгнанники организовались политически, Ф.Ходжаев отправился в Москву и установил там контакты с партийными и советскими властями.
Если до 1917 г. бухарские джадиды надеялись на эмира, пропагандировали реформы среди городской элиты, то теперь эмир был дискредитирован в их глазах, и они обращались к крестьянам, к нации. «Народ должен быть модернизирован посредством революции» (029, с.391). Союз младобухарцев с большевиками оказался недолгим. Осенью 1918 г., как противовес первым, создана Бухарская компартия (БКП).
К лету 1920 г. Красная армия под командованием М.В.Фрунзе подавила сопротивление во всем Туркестане. Чтобы иметь законный повод для наступления на Бухару, Фрунзе способствовал объединению БКП и младобухарцев, поднявших крестьянские выступления в эмирате и просивших его о помощи. 2 сентября 1920 г. Бухара была взята, эмир бежал, провозглашена Народная советская республика. М.А.Мухитдинов стал главой государства, Ф.Ходжаев - председателем совета министров. Так благодаря внешней поддержке джадиды победили.
Таким образом, в борьбе за власть эмира, улема, русских и джадидов последние были слабейшими. Долгие годы политическая жизнь определялась борьбой эмира и улема, а также основных фракций улема. «Только внешняя помощь принесла успех джадидам, но она же в конце концов сбросила их» (029, с.392).
Анита Сенгупта (Институт азиатских исследований, Калькутта, Индия) находит много сходных черт в судьбах Бухары и Калькутты, бывших в свое время политическим, культурным и религиозным центром региона.
Самый яркий представитель джадидов в Бухаре - Абдулрауф Фитрат, разоблачавший невежество улема и выступавший за реформу образования и общественной жизни. Несколько пьес Фитрата, написанных в 1918-1920 гг. о великих предках («Огуз Хан», «Чингиз
Хан», «Тимурленг», «Улуг Бек»), должны были способствовать
возрождению национального самосознания.
В среде младобухарцев, несмотря на сотрудничество с большевиками, сохранялся дух тюркского национализма, даже с пантюркистским оттенком. Летом 1921 г. они вступили в переговоры с басмачами и некоторые даже перешли к ним. После появления в Бухаре Энвер-паши произошел раскол младобухарцев. «Группа «умеренно радикальных реформистов» присоединилась к Энверу, чтобы осуществить свои националистические устремления путем прямой конфронтации с режимом. Власть осталась в руках Файзуллы Ходжаева, который получал помощь русских» (030, с.406).
Джадиды начали процесс реформирования в Бухаре, но перенос административного центра в Ташкент в ходе предпринятого Советской властью в 20-е годы размежевания региона по этноязыковым принципам означал закат Бухары. Накануне этого размежевания Туркестан рассматривался как «единая нация». Однако опасения по поводу «туркестанского национализма» (особенно после появления таких
лидеров, как Султан Галиев, Мустафа Чокаев, Зеки Велиди Тоган, Энвер-паша) привели советских руководителей к мысли о формировании более мелких единиц. Создание Узбекской ССР с центром в Ташкенте, а не в Бухаре определялось тем, что в первом было больше русских и меньше влияние улема.
Бухарская Народная советская республика была многоэтничной (узбеки - 51%, таджики - 32, туркмены - 10 и казахи - 2%), (030, с.410), но Ходжаев выдвигал современную идею нации. Провести точное размежевание оказалось невозможным. Узбеки и таджики обычно были двуязычными. Самаркандскую область включили в Узбекскую ССР согласно данным переписи 1920 г. о преобладании узбеков, но в ее Ходжентском уезде таджиков было больше (по «Ежегоднику» 1872 г. 21 тыс. узбеков и 60 тыс. таджиков, по переписи 1920 г. соответственно 61 и 113 тыс.) (030, с.411-412). Следовательно определяющими оказались политические мотивы. При размежевании исчез Туркестан, Бухара утратила свои позиции.
С.И.Кузнецова
