CC BY
10
деградации человеческой природы. Современные реклама и маркетинг стремятся искусственно вызвать и преувеличивать желания человека, пренебрегая его индивидуальным разумом и свободной волей. Данные тенденции не являются чем-то совершенно новым в сегодняшней экономической и политической жизни; нынче возрастают лишь точность и скрупулезность техники манипулирования. Хотя наша рациональная способность и может показаться кому-то слабой на практике или в теории, однако она задействована в каждой ситуации, требующей серьезного и независимого решения. Что касается теории, то для многих философов была очевидна способность человека управлять своими желаниями и изменять их. Метафизика тесно связана с практикой: редуктивный и дегуманизирующий подход к личности поддерживает совокупность редуктивных и дегуманистических практик и поддерживается ими. Хотя в определенной степени манипулирование, возможно, является ценой организованного общества, практической задачей является, однако, сдерживание манипулирования. Теоретическая же задача заключается в сохранении и утверждении картины человеческой природы, альтернативной редуктивной. И если "царство целей" (под которым автор понимает в кантовском духе такое состояние общества, когда человек в своих поступках руководствуется категорическим императивом - относиться к другому человеку как к цели) и остается утопическим идеалом, то, по крайней мере, мы все же можем и должны стремиться избегать этого "царства", в котором каждый является средством для других и относится к другим как к средству (т.е. является и "манипулируемым", и "манипулятором").
О.Я.Зоткина
2002.01.027. ДАУЭР Н. ТРЕБУЕТ ЛИ ГЛОБАЛЬНОЕ ГРАЖДАНСТВО СОВРЕМЕННОЙ ТЕХНОЛОГИИ?
DOWER N. Does global citizenship require modern technology?//http://www.abdn.ac.uk/philosophy/cpts/dower. hti. - (Ends a. means. - Aberdeen, 2001. - Vol. 5, N1).
На вопрос, вынесенный в заглавие статьи, казалось бы, должен последовать однозначно утвердительный ответ. Но, напоминает автор, еще в античном мире были такие люди, как стоики, которые считали себя гражданами мира, и причиной тому были не технологии, подобные
современным, а определенное понимание статуса человека. Таким образом, ответ на поставленный вопрос может быть двояким: всемирное гражданство как принятие глобальной этики не требует современной технологии, но в смысле осуществления глобальной ответственности - требует. Автор пытается проанализировать оба варианта ответа в контексте тех проблем, которые возникают в связи с глобальным гражданством.
Примерами действий, являющихся выражениями всемирного гражданства, могут быть акции общественности, организованные в связи с проблемами глобального характера ("живая цепочка" в Бирмингеме в 1998 г. как призыв к странам "большой восьмерки" аннулировать наибольшие долги "третьего мира"). Другой род действий всемирного гражданства осуществляется в сфере торговли и потребления. Основные аргументы автора таковы: 1) глобальная этика предполагает существование единого морального пространства, к которому принадлежит каждый "гражданин мира"; 2) она включает два компонента: универсальные ценности и универсальные обязательства; 3) она требует социополитического выражения глобального гражданства; 4) социополитическое глобальное гражданство требует, во-первых, соответствующей культуры и, во-вторых, создания институтов глобального гражданства; 5) необходимым условием развития культуры и институтов глобального гражданства является развитие современных технологий (особенно технологий коммуникации). Таким образом, современная технология необходима для осуществления идеи глобального гражданства в современном мире.
Идея глобального гражданства восходит к античному стоицизму, согласно которому человек является космополитом, "гражданином космоса" - в отличие от гражданства в замкнутой социополитической группе (отдельного полиса). Однако ни для стоиков, ни для их последователей в данной идее не подразумевалось создание всемирного правительства. Слово "гражданин" не несло у них концептуальной нагрузки, а только обозначало идею принадлежности людей единому моральному сообществу. Глобальной этикой автор статьи называет, следуя этой идее, такую этику, которая утверждает некие универсальные ценности, обязанности и глобальную ответственность, не игнорируя при этом культурных различий.
Глобальной этике отвечает современная ситуация, для которой характерны: 1) ущерб, наносимый окружающей среде индустрией и
использованием природных ресурсов; 2) глобализация экономики; 3) глобализация институтов, как правительственных, так и неправительственных, и коммуникации. Два первых фактора действуют "на расстоянии", т.е. результаты действий сказываются по прошествии определенного времени.
Признание необходимости глобальной этики как таковое еще не предопределяет ее ценностей, которые могут быть весьма различными. Что касается институциональных возможностей глобального гражданства, то автор представляет три из них: интернациональную систему государств, феномен всемирной торговли и инвестиций и развитие неправительственных организаций. Институциональные рамки суть именно то, посредством чего мы можем выразить свое глобальное гражданство. Однако могут ли эти рамки сами по себе установить гражданство? Очевидно, для этого потребовалась бы некая более формализованная структура, нежели то чисто моральное понятие, о котором шла речь у Канта (не говоря уже о христианской концепции единства человечества), благодаря которому идеи космополитизма получили свой вес в современном мире. Кант (как и утилитаристы и борцы за права человека) не только не призывал к уничтожению национально-государственной системы и к созданию "всемирного правительства", но и считал последнее опасным. Уже идея "европейского гражданства" требует формально определенных прав и обязанностей "гражданина Европы", включая право на участие в выборах членов Европейского парламента и т. п.
Принятие глобальной этики требует определенной культуры, т. е. воплощения соответствующих ценностей и приоритетов в обычаях, традициях, моральных максимах, образовании. Именно здесь, по мнению автора, и востребованы современные технологии (например, Интернет). Однако современные технологии делают нас "гражданами мира" поневоле, хотим мы того или нет, возлагая тем самым на нас и ответственность за глобальные проблемы. Так, глобальная экономика связывает всех нас с циклом событий, звеном которых является бедность, хотя каждый из нас в отдельности, возможно, и не является "причиной" чьих-либо страданий и бедности. Но вместе с тем современные технологии позволяют нам и осуществить эту ответственность. Иначе говоря, технология создает те самые проблемы, которые она же и позволяет решить. Сами же по себе
современные технологии не дают решения глобальных проблем: именно потому необходимы этический контроль технологии и этический контекст ее развития и использования.
О.Я.Зоткина
2002.01.028. КУЮНДЖИК Н. ВИРТУАЛЬНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ И МЕТАСТАБИЛЬНЫЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ.
KUEUNDZIC N. Virtual reality and metastable interactivity//http://www.abdn.ac.uk/philosophy/cpts/nk hti. - (Ends a. means. -Aberdeen, 2001. - Vol. 5, N1).
Понятие "взаимодействие", широко используемое в компьютерной технологии, не имеет четкого определения. Типичный пример: "Взаимодействие является сущностным независимо от того, имеем мы дело с людьми или объектами. Мы совершаем некое действие и, наблюдая реакцию человека или объекта, соответственно меняем свое поведение" (Cheshire, 1996). Всякое живое существо способно к определенного рода взаимодействиям. Виртуальная реальность (ВР) создает симуляцию полного опыта взаимодействия, включая ее визуальные, аудио- и тактильные измерения. Возможность создания искусственного мира, способного взаимодействовать с реальными людьми, порождает страх по поводу того, что виртуальное заменит собой реальное в жизненно важных для человека сферах. Будущую эпоху автор определяет как эпоху "метастабильных взаимодействий", под которыми он понимает новое поколение взаимодействий, незаметно меняющиеся в направлении от "туннельных" к "спиральным". Если "туннель" как бы отрезает человека от окружающего мира, то "спираль" предполагает погружение человеческого тела в окружающую среду и сообщество. Если "туннель" ассоциируется с подавлением человеческого тела, то "спираль" сопровождается напряженным переживанием собственного тела и часто приобретает ритуальную форму (таковы в современном мире хеппенинги, рок-концерты и т.п.). Границы того и другого рода взаимодействий условны: так, молитвенное самоуглубление монаха стремится охватить весь универсум посредством тотальности собственного духовного и телесного опыта, а вот наше чувство собственного тела опосредовано культурой и сообществом. Автор пытается приложить дихотомию этих взаимодействий к истории западной цивилизации, в
