CC BY
26
ДИАЛЕКТОЛОГИЯ
2001.02.041. АЗАРХ Ю.С. РУССКОЕ ИМЕННОЕ ДИАЛЕКТНОЕ СЛОВООБРАЗОВАНИЕ В ЛИНГВОГЕОГРАФИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ. РАН, Ин-т рус. я. Им. В.В.Виноградова. — М.: Наука, 2000. — 178 с. — Библиогр.: с.168-175.
В книге рассматриваются особенности словообразования ряда исконных для говоров именных лексико-семантических групп (ЛСГ), состоящих в основном из производных слов. Книга состоит из введения, трех глав и заключения.
Во введении формулируются следующие основные задачи монографии: 1) описание различий в словообразовании ряда давно сложившихся в русских говорах ЛСГ; 2) восстановление по данным лингвогеографии истории формирования моделей производных членов ЛСГ; 3) определение ареалов словообразовательных моделей ЛСГ; 4) исследование отношений между лексическими и словообразовательными ареалами в пределах СНГ; 5) характеристика продуктивных и непродуктивных ареалов в лексике и словообразовании; 6) группировка русских говоров по данным именного словообразования.
Производные слова являются ядром устойчивых ЛСГ как открытых, пополняющихся, так и закрытых, не пополняющихся новыми членами. ЛСГ характеризуются не только лексическими особенностями, но и типичными словообразовательными моделями (СМ). "Для большинства ЛСГ характерны как собственно диалектные, так и общерусские модели, которые находятся в постоянном взаимодействии. В говоре у ЛСГ, включающей не менее 7-10 лексем, обычно используются несколько СМ, конкурирующих друг с другом. Результатом этого может быть изменение степени продуктивности и словопроизводственной базы функционирующих СМ, расширение или сужение лексического состава той или иной модели. В речевой деятельности синонимичны СМ одной или нескольких ЛСГ, образующих
тематический класс слов с общими семантическими признаками. В научных же описаниях до сих пор считаются синомичными словообразовательные типы, хотя в русском языке продуктивные и регулярные непродуктивные словообразовательные типы, как правило, представлены дериватами с неоднородной лексической семантикой" (с.5).
Объектом описания являются: 1) ЛСГ, объединяющие слова одного тематического класса, отличающиеся от своих производящих одним/несколькими дополнительными семантическими признаками; для подобных ЛСГ эти общие признаки существеннее, чем степень однородности у них лексического значения. Таковы модификационные группы производных слов, которые скорее являются семантико-словообразовательными, а не собственно лексико-семантическими группами; 2) мутационные ЛСГ, большинство членов которых объединяют общие семы, но при этом каждый член группы имеет и дифференциальные семы; 3) транспозиционные ЛСГ, члены которых равнозначны производящим, но отличаются от них частеречевой принадлежностью; для дериватов данных ЛСГ существенны не только однородность их семантики, но и словообразовательные средства и контекстное окружение. "Если для мутационных и транспозиционных словообразовательных типов основной единицей сопоставительного анализа дериватов является не тип в целом, а его часть — одна ЛСГ или группа ЛСГ одного тематического класса, то для модификационных словообразовательных типов такой единицей может быть весь словообразовательный тип, так как модификационные словообразовательные типы имеют частные, а не общие словообразовательные значения" (там же).
При функционировании в литературном языке и говорах одних и тех же ЛСГ невариативными их элементами являются общерусские СМ, а вариативными — диалектные. При этом вариативными в диалектном языке могут быть как словообразовательные средства, так и производные основы дериватов одной ЛСГ. Например, у названий самок животных невариативными и общерусскими являются суф. -иц-а и производящие основы существительных м.р. — видовых названий животных, не маркированных по признаку пола. Вариативными строевыми единицами дериватов ЛСГ будут суф. -к-а, -их-а, -ух-а, -ин-а, -ун]-а, -ын-а, -ниц-а, а также производящие основы существительных м.р. — видовых названий животных, маркированных по признаку пола (барануха, кабаниха) и
относительно-притяжательных прилагательных от названий видов животных (волчиница).
Ю.С.Азарх называет следующие признаки словообразовательного типа: 1) формант, или словообразовательное средство в сочетании со словоизменительной парадигмой; 2) тождество словообразовательного значения, или семантического соотношения между производящими и производными; реальной "средой обитания" (с.6) производного слова являются парадигматически связанные с ним множества однокоренных слов (лексическое гнездо). Для производных членов одной ЛСГ характерны следующие различия: 1) в составе словообразовательных моделей; 2) в их количестве; 3) в степени их активности, т.е. в деривационном потенциале моделей; 4) в словопроизводственной базе как идентичных, так и разных СМ, функционирующих в ЛСГ; 5) в морфемной структуре производящих основ у дериватов одной и разных моделей (всего девять признаков). Отмечается, что для словообразования разных ЛСГ актуальными могут быть не все указанные различия. Например, названия пространств с растущими деревьями одного вида представлены в частной диалектной системе дериватами локализованных моделей. Это активные для говоров СМ, которые прежде господствовали в данной ЛСГ, будучи регулярными моделями для этой группы: образования с суф. -няг (березняг, малинняг), -няк (березняк, малинняк). -нюг (березнюг, малиннюг), -нюк (березнюк, малиннюк), -ник (березник, малинник). Кроме того, для большинства русских говоров в настоящее время характерно сосуществование двух регулярных моделей у дериватов данной ЛСГ (-няг/-няк/-нюг/-нюк, с одной стороны, и -ник — с другой.
Диалектные различия в словообразовании могут быть противопоставленными и ^противопоставленными. Первые характерны для равнозначных членов ЛСГ разных моделей и типичны для ядерной части ЛСГ. Состав равнозначных лексем может быть идентичным в литературном языке и территориальных диалектах. Непротивопоставленные различия в словообразовании свойственны членам периферийной части ЛСГ.
В главе первой "Словообразование лексико-семантических групп" рассматриваются мутационные, модификационные и транспозиционные словообразовательные типы. Производные с мутационным словообразовательным значением (мутанты) могут обозначать предмет, признак или процесс по его связи с другим предметом, признаком или
значением. Мутационное значение является основным типом деривационного значения производных существительных и прилагательных, а также отыменных глаголов. При мутации между членами словообразовательной пары устанавливаются отношения семантического пересечения: производное "наследует" часть сем производящего, определяющих лексическую мотивацию деривата. Обобщенное мутационное словообразовательное значение существительных — "носитель признака, названного производящей основой". Характер признака (процессуального, качественного, предметного определяется категориальным грамматическим значением производящего, так, например, девербативы обозначают носителя процессуального признака (бродить "ходить без дела" — бродень, бродун, бродник), деадъективы — носителя качественного признака (глухой — глухоня, глушина, глухуша), десубстантивы — носителя предметного признака (горб — горбан, горбак ,горбач).
В рамках мутационного словообразовательного значения между обозначаемыми членами словообразовательной пары могут быть выражены самые разнообразные связи при тождестве словообразовательной структуры производного. Этим автор объясняет регулярность в диалектах лексических омонимолв среди производных с мутационным словообразовательным значением. Подобные омонимы могут существовать в диалектах при оппозиции их сочетаемости, например, занавеска "фартук" и занавеска оконная.
В этой же главе анализируются дериваты м.р. со значением лица (сеять — сеяльщик, севальщик, севак и т.д.), слова общего рода (мухрышка "пройдоха", жабровка "обжора", белуха "белокурый человек"), а также названия рукоятий орудий труда (окосева, оцепье, подграбина). Названия полей, с которых убран урожай (жниво, жнивье, жнивенье, жнивище, картофлянье, авсянне), названия ягод (сербалина "шиповник" Ворон. обл., сирьбярина Ряз обл. "смородина".
При модификации лексическое значение производящего полностью входит в семантику производного (модификата). Это значит, что производное может отличаться от производящего одним/несколькими семантическими признаками, не противоречащими значению производящего, не изменяющими принадлежность последнего к тому или иному тематическому объединению слов. Такими дополнительными, выраженными посредством аффиксации признаками являются уменьшительность и увеличительность, субъективная оценка,
указание на невзрослость, биологический пол и т.д. Члены словообразовательной пары при модификации находятся в отношениях привативной оппозиции.
Особенностью семантики модификатов, отношениями семантического включения между производящим и производным при модификации объясняется и отсутствие усечения производящей основы при модификации. Однокоренные образования типа скворец и скворушка, которые часто рассматриваются как словообразовательные пары с усечением основы производящего, Ю. С. Азарх считает историческими кодериватами, т. е. производными с одинаковой производящей основой, параллельными образованиями с одинаковой словопроизводственной базой. Отношения смысловой производности у слов такого типа являются вторичными. Они возникают при утрате непосредственно производящего слова, неупотребительности некогда устойчивого словосочетания. Так, скворец и скворушка являются параллельными образованиями от утраченного девебатива сквор, производного от звукоподражательного глагола.
К модификационным словообразовательным типам относятся существительные со значением женскости (пары типа плясец — плясея, певец — певчиха), названия самок животных (пары типа воробей — воробка), первичные деминутивы (ведерко, дверца), имена со значением невзрослости (телушка, козешка), названия однородного множества растущих деревьев (бредина "ивняк", ольшина "ольшняк"), сингулятивы (льнина "стебель льна", сенина "травинка").
При транспозиции производящее и производное находятся в отношениях нулевой оппозиции, т. е. члены словообразовательной пары равнозначны друг другу хотя бы в одном из своих лексико-семантических вариантов. "Широта категориального значения предметности, с одной стороны, и постоянство связей в речи действия / состояния с их субъектом и объектом, а качества — с его носителем, с другой стороны, обусловливают регулярность представления процессуального и качественного признаков в форме существительного. Таковы имена действия / состояния и имена качества" (с .137).
Имена качества принадлежат к разряду существительных Бш^1апа 1апШт. Имена действия / состояния при употреблении их во множественном числе обозначают ряд повторяющихся действий (волнения, грабежи), имена действия / состояния — плюративы обозначают сложный процесс, состоящий из ряда разнородных
взаимосвязанных актов (бега, роды). Из этого делается вывод, что существительные-синтаксические дериваты обладают не словоизменительной, а словообразовательной категорией числа, в отличие от конкретно-предметных имен. Отличаются транспозиты от производящих глаголов и прилагательных также и своей синтагматикой, т.е. "типом минимальной грамматической связи слов в словосочетании и словоформами зависимых от глаголов и их транспозитов слов: ср. громко петь, громкое пение, громкость пения" (с.137).
В главе "Лексический и словообразовательный ареалы" указывается, что внутри как одного, так и разных лексических ареалов могут формироваться словообразовательные ареалы, или области распространения дериватов одной словообразовательной модели и одной ЛСГ, а также одного словообразовательного типа и разных ЛСГ. Отмечается, что в современных говорах при мощном воздействии на них через средства массовой информации норма литературного языка, а также при интенсивности междиалектных контактов возможны и вариантность сосуществующих модификационных
словообразовательных типов, и одновременно закрепление за разными словами различных словообразовательных типов и подтипов. В особенности это характерно для случаев совмещения у дериватов модификационного и мутационного или модификационного и транспозиционного значений, например, названия совокупности деревьев одного вида употребляются с тождественной производящей основой и разными суффиксами: березник / березняк, скорник /скорница "ивняк".
В заключительной главе "Диалектное членение русского языка и территориальное распределение словообразовательных моделей" автор предлагает ряд дополнений к классификации говоров русского языка, осуществленной КФ.Захаровой и В.Г.Орловой1-1. При этом различаются северная, северо-западная, северо-восточная, западная, южная, юго-западная и юго-восточная диалектные зоны.
В заключении указывается, что при расширении лексического ареала в зоне его экспансии активизируются такие процессы, как рост продуктивности словообразовательных типов, общих для ряда ЛСГ одного тематического класса; регулярность контаминации разнокоренных производных и членимых дублетов; увеличение числа
1) Захарова К.Ф., Орлова В.Г. Диалектное членение русского языка. — М., 1970. — 166 с.
дериватов от лексемы, образующей ядерную часть расширяющегося лексического ареала, и производство подобных равнозначных производящему слов по моделям, типичным для той ЛСГ, к которой принадлежит производящее. При расширении ареала словообразовательного типа его словопроизводственная база может расти за счет однокоренных синонимов непродуктивных словообразовательных типов.
Н.Н.Трошина
