CC BY
124
ГЛОБАЛИЗАЦИЯ. МЕЖДУНАРОДНОЕ ДВИЖЕНИЕ КАПИТАЛОВ. ТНК
2001.01.015-016. ГЛОБАЛИЗАЦИЯ И НАЦИОНАЛЬНЫЙ СУВЕРЕНИТЕТ. (Сводный реферат).
1. REINICKE W. H. Global public policy // Foreign affairs. - Wash., 1997. -Vol.76, №6. - P.127 - 138.
2. KRASNER S. Globalization and sovereignty // States and sovereignty in the global economy / Ed. by Smith D. а.о. - L., N.Y., 1999. - P.34-52.
В работах американских исследователей представлены диаметрально противоположные точки зрения по вопросу о воздействии глобализации на национальный суверенитет. Профессор Брукингского института В.Х.Рейнике считает, что глобализация столь резко сужает сферу действия национальных властей, что в настоящее время уже со всей остротой встает вопрос о необходимости создания новой институциональной структуры, способной управлять формирующейся глобальной экономикой. С.Краснер, напротив, доказывает, что глобализация не вносит никаких принципиально новых изменений в сложившуюся международную систему и не ведет к подрыву национального суверенитета.
Хотя термин “экономическая глобализация” в последнее двадцатилетие получил широкое распространение, до сих пор не существует общепринятого определения этого понятия, отмечает
В.Х.Рейнике. Как правило, этот термин используется для описания процессов расширения международной экономической и финансовой деятельности, ведущей к усилению экономической взаимозависимости стран, т.е., по существу, понятия “взаимо-зависимость” и “глобализация” выступают как синонимы. Создается парадоксальная ситуация, когда термин, который употреблялся для описания количественного роста связей между странами в 60-е годы, используется и в наши дни для описания качественных изменений в мировой системе, которые, возможно, приведут к отмиранию национального государства (1, с.127). По мнению В.Х.Рейнике, различие между экономической взаимозависимостью и глобализацией состоит в том, что взаимозависимость сокращает расстояние между суверенными государствами и приводит к усилению кооперации на макроуровне, тогда как глобализация, расширяя сферу деятельности компаний и выводя ее за рамки национальных государств, тем самым ставит компании перед
необходимостью внесения изменений в организационную структуру и в стратегию деятельности. Межстрановое перемещение капитала, информации и новой технологии становится условием усиления конкурентоспособности компаний, поэтому глобализацию следует рассматривать как микроэкономическое явление (1, с.127).
В 60-70-х годах прослеживалась четкая корреляция между увеличением объема прямых иностранных инвестиций и ростом мирового производства и мировой торговли. В 1985-1995 гг. среднегодовые темпы прироста мирового производства составляли 2%, мировой торговли - 7, а прямых инвестиций - 16%. В результате изменения характера и направления иностранных инвестиций в мировой торговле произошли качественные сдвиги. В настоящее время 70% мировой торговли приходится на долю внутриотраслевого или внутрифирменного оборота. По мнению В.Х.Рейнике, глобализация проявляется в формировании единой интегрированной экономики, основу которой составляют международные корпорации с их разветвленной сетью филиалов, а международные экономические отношения осуществляются в первую очередь в форме финансовых взаимоотношений между различными подразделениями корпораций. Взаимозависимость, подчеркивает автор, следует рассматривать как важнейшую предпосылку глобализации, поскольку она привела к созданию таких международных организаций, как Генеральное соглашение о тарифах и торговле (ГАТТ) и Международный валютный фонд (МВФ), деятельность которых способствовала ускорению процессов глобализации. Технологические нововведения, дерегулирование и либерализация международной экономической деятельности - все эти факторы способствовали созданию такой среды, которая не только позволяла компаниям разрабатывать глобальную стратегию, но и вынуждала их это делать (1, с.129).
“Глобализация, равно как и взаимозависимость, бросают вызов суверенитету национальных государств”, — считает В.Х.Рейнике. Но хотя эти процессы и ведут к сужению сферы повседневной деятельности национальных властей, они “не представляют угрозы для суверенитета государств с юридической точки зрения” (1, с.129). Понятие
“суверенитет” имеет два измерения. Существуют суверенитет внутренний и суверенитет внешний. Внутренний суверенитет определяется характером взаимоотношений между государством и гражданским обществом. Правительство обладает внутренним
суверенитетом в том случае, если властные полномочия, которыми оно наделено, дают ему возможность осуществлять монопольный контроль за самыми различными видами социальной деятельности, в том числе и за экономической деятельностью на данной территории. В экономике внутренний суверенитет проявляется в наделении государственных органов власти правом собирать налоги или регулировать деятельность частного сектора.
Внешний суверенитет проявляется во взаимоотношениях между государствами-членами международной системы. Отличи-тельная
особенность этих отношений состоит в том, что они не регулируются единой центральной властью. В экономической сфере суверенитет того или иного государства выражается в его праве облагать пошлинами ввозимые в страну товары и самостоятельно определять курс своей валюты. Усиление экономической взаимоза-висимости ведет к ущемлению этих прав. Руководствуясь “принципами либерального экономического интернационализма”, национальные государства вынуждены снижать тарифы на ввозимые товары и отказываться от контроля над передвижением капитала, тем самым сознательно соглашаясь на определенное ограничение своего экономического суверенитета. Международные корпорации, распространяя свою деятельность на весь мир, вносят существенные коррективы в отношения между частным сектором и государством. Глобализация объединяет рынки и резко сужает сферу деятельности государства.
Чтобы противодействовать наступлению на их внутренний суверенитет, национальные государства, по мнению В.Х.Рейнике, могут использовать два возможных варианта стратегии:
1) оборонительную стратегию, предполагающую принятие таких экономических мер, как возведение различных барьеров на пути продвижения товаров, а также установление контроля за перемещением капитала, чтобы вынудить национальные компании не вывозить капитал за рубеж, а инвестировать его в отечественную экономику; 2) наступательную стратегию, предусматривающую, например,
предоставление субсидий национальным компаниям. В странах ОЭСР всего за пять лет (1989 - 1993) объем государственных субсидий увеличился на 27%, а регулирующая роль государства в установлении правил и норм конкурентной борьбы, особенно в финансовой сфере, резко снизилась. В последние годы правительства разных стран, стремясь противостоять наступлению международных корпораций и ослаблению
внутреннего суверенитета, все чаще прибегают к использованию наступательной стратегии (1, с.131).
Глобализация пока еще не носит всеобъемлющего характера, и в международных отношениях наблюдается сосуществование как элементов взаимозависимости, так и элементов глобализации. При этом в разных странах и в разных отраслях это сочетание элементов неодинаково. В отношениях между развитыми странами преобладают элементы глобализации, подтверждением чего является то, что эти страны во внешнеэкономической деятельности все чаще отказываются от возведения барьеров в виде тарифов и прибегают к нетарифным ограничениям. Что касается развивающихся стран, то здесь преобладающей формой отношений является взаимозависимость. Во внешней политике этих стран важнейшую роль по-прежнему играют такие факторы, как стремление к сохранению внешнего суверенитета и соблюдению территориальных интересов. В отношениях между Севером и Югом присутствуют как элементы взаимозависимости, так и элементы глобализации. Одновременное существование этих двух процессов находит отражение и в деятельности различных международных организаций, таких, как Всемирная торговая организация (ВТО). Сочетание взаимозависимости и глобализации характерно также для отдельных сфер экономики, и прежде всего для финансовых услуг. Одновременное существование в нынешнем мире процессов взаимозависимости и процессов глобализации по-новому ставит проблему международной безопасности. “Для предотвращения
возможной угрозы необходимо создание политических союзов, не ограниченных рамками отдельных государств, и потому само понимание национальной безопасности в этих условиях становится весьма неопределенным” (1, с.134). Глобализация кладет конец претензиям национального государства на роль единственного гаранта внутреннего суверенитета, считает В.Х.Рейнике. Он убежден, что в недалеком будущем национальное государство перестанет выступать в качестве самостоятельного “актера” международной системы. Внутренний суверенитет будет обеспечиваться через механизм глобальной политики. Для того чтобы это произошло, политические элиты национальных государств должны перестать ассоциировать себя с определенной территорией и создать более динамичные и ответственные институты управления. Но отказ от принципов территориального устройства государства не означает отказа от принципов демократического
управления и от демократических ценностей. Для того чтобы мировое сообщество смогло найти адекватный ответ на вызовы глобализации, необходимо уже сейчас широко пропагандировать идею о необходимости формирования глобальной политики (1, с .138).
“Глобализация и суверенитет - эти понятия используются многими исследователями для того, чтобы придать большую значимость изменениям, которые претерпевает мировая система в конце ХХ столетии”, отмечает сотрудник Стэнфордского института
международных исследований (США) С.Краснер. Глобализация, несомненно, бросает вызов способности государства осуществлять контроль за происходящими на его территории процессами, но нет никаких весомых доказательств того, что нынешние вызовы качественно отличаются от тех, что имели место в прошлом (2, с.34). Утверждения, будто глобализация подрывает государственный суверенитет, преувеличены и исторически неверны. Во все времена любая неупорядоченная международная система подвергала испытанию авторитет государства и его способность контролировать ситуацию. То же самое наблюдается и в условиях нынешней системы, основанной на принципе суверенности территориальных государств.
С.Краснер обращает внимание на многозначность понятия “суверенитет” и отмечает, что существуют по крайней мере четыре различных типа суверенитета: 1) взаимозависимый суверенитет
(interdependence sovereignty), характеризующий способность правительства осуществлять контроль за процессами, происходящими как на территории данного государства, так и за его пределами; 2) внут-ренний суверенитет (domestic sovereignty), относящийся к внутреннему
конституционному устройству государства (его характер во многом зависит от того, является ли данное государство унитарным, федеральным, демократическим или монархическим);
3) “вестфальский суверенитет” (Westphalian sovereignty), отражающий недопустимость вмешательства во внутренние дела страны со стороны других государств и международных структур; 4) между-народно признанный суверенитет (international legal sovereignty), которым обладают страны, признаваемые мировым сообществом в качестве независимых государств. Эта форма суверенитета предполагает получение государством права на дипломатический иммунитет, подписание международных договоров и вступление в международные организации (2, с.34-35).
Краткая характеристика четырех типов суверенитета показывает, что они имеют существенные различия. Каждый из них может существовать вне связи с другими. То или иное государство может признаваться другими государствами, но при этом не обладать ни внутренним, ни взаимозависимым суверенитетом. Независимо от того, какой именно смысл вкладывается в понятие “суверенитет”, трудно найти доказательства того, что глобализация качественно меняет характер сложившейся международной системы, считает С.Краснер. По его мнению, степень изменений, происходящих в последние годы, очень часто преувеличивается. Государства всегда действовали в условиях тесной международной интеграции. Когда говорят об этих изменениях, чаще всего указывают на расширение потока капиталов. Но даже в этой сфере никаких принципиально новых моментов не наблюдается. Интернационализация банковской системы началась в Европе еще в позднее средневековье. Ни международную банковскую систему, ни вовлеченность крупных государств в международный финансовый обмен, ни зависимость более мелких и слабых стран от иностранного капитала нельзя считать абсолютно новыми явлениями. Что касается якобы чрезмерно высокой и потому “уникальной” интегрированности международного рынка капиталов, то она, по мнению С.Краснера, также чрезмерно преувеличивается. Экономисты отмечают, что с начала 80-х годов разрыв в уровне реальных процентных ставок в разных странах практически не сокращается; доходы от прямых зарубежных инвестиций не дотягивают до уровня доходов от внутренних инвестиций. Если бы мировой рынок капитала был по-настоящему интегрирован, такой разрыв был бы невозможен.
Было бы неправильно утверждать, что глобализация не оказывает влияния на способность государства осуществлять контроль за процессами, происходящими в рамках его территориальных границ, подчеркивает С.Краснер. Однако не существует никаких убедительных доказательств того, что глобализация систематически подрывает способность государства контролировать ситуацию. Процесс глобализации и процесс усиления активности государства протекают одновременно. Это, по мнению С.Краснера, убедительно свидетельствует, что глобализация не оказывает серьезного влияния на “взаимозависимый суверенитет”, т.е. на способность государства осуществлять контроль над международными потоками услуг, товаров, капиталов, идей и т.д. В условиях глобализации особую значимость
приобретает признанный на международном уровне суверенитет. За последние несколько десятилетий резко возросло число заключаемых международных соглашений, возникло множество новых международных организаций. Их бурный рост объясняется не только стремлением суверенных государств извлечь выгоду из глобализации, но и в определенной степени попытками компенсировать потери, связанные с сужением сферы, подконтрольной национальным правительствам, путем создания координирующих и регулирующих механизмов на международном уровне. Примером такого международного
координирующего органа является ГАТТ.
Т. С.Кондратьева
