CC BY
50
2001.01.014. СОЛОМАТИНА В.М. США И РЕФОРМИРОВАНИЕ НАТО. (Реферативный обзор)
Окончание холодной войны ставило под сомнение само существование и дееспособность НАТО, поскольку в связи с ослаблением организации Варшавского Договора (ОВД) НАТО и американское руководство было вынуждено не только сократить свое военное присутствие в Европе, но и изменить хотя бы внешне сущность миссии Североатлантического блока. Особенно откровенно это было сделано в процессе воссоединения Германии и присоединения восточных земель ФРГ и НАТО, когда лидеры натовских стран провозгласили на своем саммите в июне 1990 г., что готовы к разработке новой военной стратегии, которая позволяет их союзу играть в первую очередь политическую роль в Европе. С окончанием холодной войны, отмечает бывший посол США при НАТО Р. Хантер, «НАТО, казалось, утратила свою полезность... Со временем устаревший союз начал разрабатывать новую линию поведения» (2, с.190).
Необходимость сохранения военного союза в Западной Европе, его функции обсуждались как на Западе, так и на Востоке. Определились три противоположные точки зрения.
1. Москва и сторонники Горбачёва на Западе выступили за расформирование обоих блоков - ОВД и НАТО. Отдавалось предпочтение паневропейской организации коллективной безопасности, на роль которой претендовала организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ).
2. Франция и ее сторонники, не отвергая полностью полез-ность НАТО, считали, что в Европе лучшими гарантами стабиль-ности могли бы стать Европейский союз (ЕС) и созданная в 1948 г. региональная западноевропейская организация - Западноевро-пейский военный союз (ЗЕС) как военная структура в рамках ЕС.
3. Вашингтон и Лондон стояли за сохранение американского военного присутствия в Европе. США стали настаивать на необходимости своего постоянного стратегического вмешательства в дела региона в качестве противовеса возможному восстановлению России. Американская сторона выступала за запрещение для Германии обзавестись ядерным оружием. При этом НАТО должна быть реформирована, а функции расширены.
Американская точка зрения возобладала и в Риме в 1991 г. Североатлантический блок принял новую стратегическую концепцию, базирующаяся на четырех положениях:
1) обеспечение стабильного и безопасного развития Европы;
2) НАТО станет форумом для обсуждения проблемы общеевропейской безопасности;
3) альянс должен защищать от любой угрозы агрессии против территории каждого государства-члена;
4) НАТО будет сохранять стратегический баланс в Европе.
В документе, принятом на сессии Совета НАТО под давлением американцев, было сказано, что если эти функции не будут приняты, то «ослабнет вся система европейской безопасности и конечный развал блока будет неизбежен» (1, с.205).
Пока еще о расширении на восток, укреплении позиций США, функциях полицейского в Европе речь не шла. Но уже стало заметно, что руководство НАТО начало вводить в стратегическое планирование ранее даже немыслимые элементы. По словам профессора М. Брауна из Джоржтаунского университета, «то был драматический разрыв с прошлым. Прежде всего, лидеры НАТО расширили зону географической ответственности: они продеклари-ровали, что отныне будут нести ответственность не только за прежнюю территорию стран-участниц, но и за весь континент... НАТО будет разрешать территориальные споры, этнические конфликты, политические и экономические проблемы» (2, с.206).
Новой задачей блока стало: контролировать Центральную и Восточную Европу и быть готовым к любому повороту событий в России.
Политический климат способствовал данной трансформации. Москва теряла свою геополитическую значимость. Париж даже после Маастрихтского договора о создании ЕС (декабрь 1993 г.) не добился превращения его в группировку с политическими и военными функциями. Оптимизм американцев получил еще большее основание в 1996 г., когда в ряды военной организации НАТО возвратилась Франция - главный архитектор независимой военной идентичности Западной Европы. Вашингтон получил возможность настаивать на том, что европейская военная идентичность будет формироваться в рамках НАТО, а не за ее пределами, что западноевропейцы вынуждены будут «вначале советоваться с Америкой» по поводу любых групповых военных акций.
При этом со стороны США были сделаны несколько шагов навстречу европейским союзникам: предоставить им часть огромного и высокоприбыльного американского рынка вооружений, чтобы привязать их самые важные отрасли производства к американским импортерам. Но главное, США не намерены осуществлять свое руководство Западной Европой, заключающееся в передаче западноевропейским военным более
совершенного, чем они имеют, военного оборудования. Пусть это увеличит мощь партнеров, важнее то, что лаборатории, полигоны и министерства союзников будут стремиться к продолжению сотрудничества, тем самым увеличивая степень зависимости. Делая эти уступки, Вашингтон к концу десятилетия (1998-1999) приступил к модернизации Североатлантического блока во главе с командой Клинтон-Олбрайт.
Основные три идеи, заложенные в эту концепцию, заключаются в следующем.
Во-первых, Североатлантический союз должен в Европе быть открытым для вступления в него новых стран. Администрация Клинтона тем не менее не намерена ограничивать географические рамки НАТО. Обоснована была эта идея в ходе Мадридского (1997) саммита союза: «Целью НАТО становится создание институтов, не имеющих заранее очерченных границ, условием вступления является соответствие определенным требованиям, чтобы союз мог сохранить свою силу и целенаправленность».
К апрельскому саммиту 1999 г. американские официальные лица уже утверждали, что экспансионистскую повестку дня НАТО необходимо расширить и добавить новые, дополнительные задачи с тем, чтобы новые члены альянса соответствовали стандартам НАТО.
Имеется девять новых (после вступления Польши, Чехии и Венгрии) претендентов на членство в НАТО, но не исключены и новые претенденты. Никакого «конечного» предела для членства не предвидится, и НАТО готова принимать новых и новых членов, дисциплинировать их, увеличивать мощь Союза, раздвигать границы западной цивилизации при преобладающем влиянии США.
Во-вторых, расширение географической зоны альянса как помощь Вашингтону в его глобальных планах (выход за пределы Европы, глобализация НАТО). Только тогда США получат достаточную помощь для создания однополюсного мира. «США выражают свою обеспокоенность: либо НАТО выйдет за пределы Европы, либо Союз потеряет всякую ценность», - пишет Р.Браун (1, с.217).
В-третьих, изменение соотношения системы ответственности между НАТО и ООН в пользу первой. Отныне, настаивают сторонники повышения статуса НАТО, не каждые военные действия должны осуществляться в соответствии с прямым мандатом Совета Безопасности ООН, что и было осуществлено во время военных действий в Югославии, когда воздушные удары по ней начались 24 марта 1999 г. без мандата СБ ООН.
Из отмеченных трех элементов американского варианта реформ НАТО главным является второй - расширение пределов сферы действий НАТО, что и было продемонстрировано весной 1999 г. во время торжеств по поводу 50-летия НАТО, когда состоялось открытие действий альянса восточного и южного направлений (на Балканах и во всей Юго-Восточной Европе) на годы и десятилетия вперед. Этот перенос стратегического центра тяжести с севера на юг, несомненно, увеличил американский вес в Союзе, поскольку крупные западноевропейские страны господствуют на северном направлении, и лишь американские авианосцы могут наносить удары на юге (2, с.197).
Р.Хантер отмечает, что «союзники по НАТО должны решить вопрос о расширении своей деятельности за пределами Европы -потенциально в Северной Африке, за Кавказским хребтом, на Ближнем Востоке и в Персидском заливе» (2, с.201). На всех этих географических направлениях уже ведется работа, страны НАТО определяют свои возможности.
Так, Балканы в экономическом отношении все более становятся зоной германского преобладания, с элементами итальянского влияния в Словении и французского в Румынии; на североафриканском направлении активность проявляют не США, а Франция; в контакт с НАТО вступили страны Закавказья и Центральной Азии (за исключением Таджикистана). По поводу Ближнего Востока пока между США и европейскими странами в НАТО достигнуто лишь согласие об обмене информацией, результатами наблюдения за регионом. Но особую геополитическую заинтересованность имеет Вашингтон, контролируя поток нефти из Персидского залива и тем самым - экономическое положение и развитие Европы в целом.
В процессе выработки реформ НАТО США настойчиво проводят идею международной системы как однополюсной. Вряд ли у кого-либо возникает сомнение, что США - единственная сверхдержава, которая еще долго будет оставаться таковой в ХХ1 в. Споры даже среди американских политологов вызывает определение современной международной системы как однополюсной. Во-первых, у США недостаточно ресурсов для того, чтобы быть единственным полюсом политического мира; во-вторых, имеется несколько держав, не претендующих на приставку «сверх», но достаточно мощных, чтобы оградить свою автономность. Вот как оценивает ситуацию профессор С. Хантингтон: «Однополюсная система предполагает наличие одной сверхдержавы, отсутствие крупных держав, множество мелких стран» (3, с.35-37). Только в такой обстановке сверхдержава могла бы эффективно
решать основные международные вопросы, и никакая комбинация, никакой союз других держав не мог бы противостоять единственному силовому полюсу.
В современном мире существует несколько крупных держав. Многополярная система предполагает наличие нескольких крупных держав сравнимой между собой мощи, которые сотрудничают и конкурируют друг с другом, меняя конфигурацию и соотношение сил. В то же время единственная сверхдержава может блокировать особый курс любой комбинации других держав. США, со своей стороны, конечно же, предпочли бы находиться в однополюсной системе, где они имели бы положение гегемона, и часто Вашингтон действует так, словно однополюсная система уже существует. С другой стороны, крупные державы предпочли бы многополярную систему, в которой они могли бы преследовать свои интересы собственными силами и коллективно, избегая при этом ограничений, принуждения и давления единственной сверхдержавы. Они ощущают угрозу в стремлении Америки к глобальной гегемонии», продолжает Хантингтон (3, с.48).
У США есть лишь один способ достичь максимального приближения к ситуации однополярности. Он заключается в том, чтобы иметь сильных помощников. Для этого США следует найти способ своего рода контроля над вторым по значению регионом земли -Западной Европой. Взаимоотношения с Европой - залог успеха, американской внешней политики. «Здравые отношения с Европой являются главным средством для США, чтобы избежать одиночества в своем статусе сверхдержавы. Американское военное вмешательство в европейские дела служит продвижению национальных интересов США» (1, с.217), поэтому очевидно их стремление максимально повысить функции НАТО.
При полной поддержке в Вашингтоне точки зрения, что наличие контрольных рычагов в Европе - необходимая предпосылка создания монополярного мира, НАТО оказалась в самом центре дебатов по поводу относительных достоинств возможных европейских систем безопасности.
Приобретенный опыт в Боснии и Косово, продемонст-рировавший трудности расширения «зоны ответственности», приводит критически мыслящих американцев к выводу, что новая волна американской активности в Европе может оказаться ошибоч-ной. «Новая миссия обеспечения стабильности по всей Европе в высшей степени проблематична. Члены НАТО лишь в очень редком случае будут готовы вмешиваться в этнические конфликты и в другие гражданские
противоречия даже в самом сердце Европы, не говоря уже об отдаленных странах континента», - отмечает Браун (1, с.201). И далее: «Американцы и западноевропейцы всегда будут разделены между собой вследствие различия взглядов на конфликты и ставки в этих конфликтах» (2, с.208-209).
Если США и ЕС не смогли предотвратить геноцид в Боснии и открытую войну в Косово, то нет никаких иллюзий относительно конфликтов, еще дальше отстоящих от Запада.
Критики активизации США на европейском направлении считают, что для лидеров стран НАТО было бы очень большой ошибкой связывать смысл существования альянса со стабильностью в Центральной и Восточной Европе, потому что НАТО едва ли ждет успех в осуществлении ее новых функций и тогда неизбежно встанет вопрос, как долго сможет выстоять сам блок НАТО.
Такие цели, как «обеспечение демократического развития» и стабильности в новых странах - членах НАТО, в Европе за пределами НАТО не могут, по словам Брауна, «быть долговременными факторами, потому что они не служат коренным американскими западноевропейским интересам в области безопасности. Кроме того, НАТО как военная организация по сути своей не может осуществлять функции, для реализации которых она не приспособлена, поскольку военный союз не является инструментом демократизации» (2, р.211-213).
При выработке новой концепции Союза более отчетливо проявились существенные разногласия среди политических лидеров европейских стран. Правительство Блэра в Великобритании, очевидно, опасаясь германской гегемонии в Европе, сделало несколько решительных шагов в сторону сближения с США, поддержав идею о верховенстве решений НАТО над решениями ООН, о глобальном распространении функций НАТО. Вместе с тем премьер-министр призвал ЕС к собственным европейским усилиям, чтобы быть готовым к вызовам ХХ1 в., и также настороженно высказался о процессе расширения НАТО.
Президент Ж.Ширак придерживается той точки зрения, что формирование европейской оборонной идентичности должно быть независимым процессом, а не шагом в укреплении трансатлантического союза. Он «зарезервировал» возможность потенциального развития ЗЭС как военной организации ЕЭ, т.е. он отстоял возможность в гипотетическом будущем заменить американский контингент западноевропейским в регионе при решении сугубо европейских дел.
Германия в общем и целом солидаризировалась с Францией, а не с Англией, заявив на конференции в Мюнхене в феврале 1999 г., что
существует угроза проведения Соединенными Штатами одностороннего курса. Германия в лице канцлера Шредера все еще опасается быть флагманом европеизма, но она уже выразила свой «легитимный» интерес к западноевропейскому самоуправлению, где видит себя на месте лидера.
В широком аспекте ужесточение опоры США на НАТО грозит выходом наружу нескольких проблем:
- интересы США (прежде всего, помощь на глобальном уровне) не совпадают с западноевропейскими интересами;
- глобализация функций НАТО вызывает опасения западноевропейцев;
- при различии точек зрения обеим сторонам трудно договариваться друг с другом;
- европейцы не окончательно смирились с идеей превалирования решений НАТО над резолюциями ООН;
- диспропорция в соотношении вооруженных сил в пользу США, их качественные характеристики препятствуют адекватной союзнической взаимопомощи.
Пытаясь выйти из-под американской опеки, французы и англичане в декабре 1998 г. предложили своим европейским партнерам принимать военные решения не на уровне находящегося в состоянии постоянной бездеятельности Западноевропейского союза, а на высшем форуме Европейского союза. Вашингтон не стал в открытую препятствовать этому предложению, используя ЕС в главном - в совместном контроле над Центральной и Восточной Европой. Ведь основная задача - общая: постепенно интегрировать европейский Восток в «большой» Запад. При этом ЕС является независимым институтом, у него нет формализованных связей с НАТО, хотя американские лидеры в прямой и косвенной форме уже начинают оказывать давление в направлении сближения ЕС и НАТО, выдвигая предложения о проведении совместных встреч, совместном макропланировании двух организаций и т. д.
Подытоживая различные точки зрения, можно сделать следующий вывод: если на противоположном берегу Атлантики начали задумываться над оправданностью курса за поощрение западноевропейской мощи, то администрация Клинтона, соглашаясь с западноевропейским самоутверждением как платой за возможность использования НАТО в своих целях, выигрывает, получая действенную опору своим панглобалистским гегемонистским устремлениям.
Что касается России, то она исходит из европейской формулы безопасности в рамки ОБСЕ - организации, в которую на равных
основаниях входят практически все государства региона и только в ней может быть выработана политика в области безопасности.
Список литературы
1. Brown M. Minimalist NATO, a wise alliance knows when to retrench // Foreign affairs. - N.Y., 1999. - Vol. 78, N 3. - Р. 205-213.
2. Hunter R. Maximizing NATO. A relevant alliance knows now to reach // Ibid. -P.190-209.
3. Huntington S. The lonely superpower // Ibid. - Vol. 77, N 2. - Р. 3548.
