CC BY
9
2000.03.017. ШЕРЕР Р. ВНЕШНЯЯ ТОРГОВЛЯ — ДВИГАТЕЛЬ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА В АФРИКЕ.
SHARER R. Trade — an engine of growth for Africa // Finance & development — Wash. 1999. — Vol. 36, N4. — P. 57—69.
Сотрудник МВФ пытается выяснить, что африканские страны (АфС) могли бы потребовать от Запада и что предложить взамен в ходе нового раунда внешнеторговых переговоров в рамках Всемирной торговой организации (ВТО), которые начались (пока неудачно) в конце 1999 г. на конференции в Сиэтле.
90-е гг. стали успешными для АфС: общие темпы экономич. роста увеличились с 1% в 1992 г. до 5% в 1997 г., ВВП 32 из 47 АфС сейчас ежегодно увеличивается более чем на 3% в год, после долгого падения начал расти ВВП на душу населения (с. 57). Однако для повышения уровня жизни необходимы гораздо более высокие темпы роста. Опыт показывает, что экономич. рост связан с экспортом — во всяком случае ни одна развивающаяся страна (РС) с низкими темпами роста экспорта пока не добилась высоких темпов роста ВВП. АфС явно отстают как раз в экспорте. В 1975-1997 гг. средние темпы роста экспорта АфС составили 4,7%, латиноамериканских стран — 9,6%, восточноазиатских стран — 15,7%. Доля АфС в мировой торговле упала с 4 до 2% (с. 57). Возможности развития экспорта зависят как от естественных причин (наличие природных ресурсов, близость к зарубежным рынкам), так и от экономич. политики (свобода экспорта его стимулирует). Причем влиять на экспорт может как экономич. политика самой экспортирующей страны, так и экономич. политика стран-импортеров. Есть основания полагать, что низкие темпы развития экспорта АфС в основном связаны с препятствиями для него, которые создаются и в АфС и на Западе.
В начале 90-х гг. 75% АфС имели внешнеторговый режим, который по классификации МВФ определяется как "ограничительный". Ни в одной из АфС не было "открытого" режима. В конце 90-х гг. уже только 28% АфС имели ограничительный режим и 40% открытий. Однако в этом отношении АфС по-прежнему продолжали отставать от всех др. стран — индустриальных и развивающихся. В частности, уровень внешнеторговых пошлин (один из главных показателей ограничительного режима) в АфС до сих пор на 20% выше среднемирового уровня. Не случайно иностранный частный капитал, который не любит, когда ограничивают внешнеторговые сделки, отказывался идти в АфС: за последние 20 лет приток частного капитала в АфС возрос с 6
млрд. долл. всего до 16 млрд. долл. в год, в то время как в РС в целом — с 12 млрд. до 140 млрд. (с. 62). В свою очередь, трудно надеяться на развитие конкурентоспособного промышленного экспорта, который приносит не только деньги, но также западные методы производства и сбыта.
Чрезвычайно мешает развитию экспорта то, что АфС не хотят открывать для иностранцев свой рынок производственных услуг (транспорт, связь, финансы). В современной внешней торговле более 50% издержек на производство экспортных товаров составляют расходы на услуги. Если в АфС нет дешевых и современных производственных услуг, предоставляемых зап. фирмами, то трудно вести речь о выпуске конкурентоспособных на мировом рынке товаров. Не говоря уже о том, что АфС не могут надеяться со временем сами экспортировать услуги — между тем именно этот вид экспорта в др. странах растет наиболее быстрыми темпами.
По-прежнему пытаясь ограничить внешнюю торговлю, АфС отстали в борьбе за рынки сбыта даже традиционных сырьевых това-ров. Сама по себе сырьевая ориентация экспорта АфС не представляет собой такую уж проблему: вопреки распространенному мнению сырьевые товары не хуже любых других. Проблема в том, что другие РС вытеснили АфС с западных рынков. Если бы АфС всего лишь со-хранили те рынки, которые имели в 1980 г., то их экспорт (кроме неф-ти) составил бы не нынешние 62 млрд. долл. в год, а 150 млрд. долл.
В общем главным препятствием для экспорта АфС можно считать их собственную политику. Однако политика Запада также играет свою роль, несмотря на то, что в целом внешнеторговый режим индустриальных стран (ИС) сейчас можно характеризовать как очень открытый, на рынках некоторых товаров сохраняются остатки протекционизма. Прежде всего это относится к с.-х. товарам: в 1997 г. в странах Европейского союза пошлины на ввоз с.-х. сырья состав-ляли в среднем 15%, а продукции из этого сырья — в среднем 25% (для сравнения пошлины на все остальные товары составляют в среднем только 4%). Между тем именно продукция с.х. составляет основу экспорта АфС. Надо подчеркнуть, что пошлины в 15% и 25% в Евросоюзе — это именно средние пошлины. На самом деле с.-х. товары, которые не производятся в Европе (напр., чай или кофе), можно ввозить почти беспошлинно, зато товары, которые конкурируют с товарами местного произ-ва, облагаются по ставкам гораздо выше, чем 25%. Более
того, ИС широко применяют нетарифные протекционистские меры: субсидирование низких цен на внутреннем рынке, экспортные субсидии, долгосрочные соглашения местных производителей и местных покупателей о поставках. В целом на субсидирование с. х. в ИС и борьбу с импортом тратится не менее 1,5% ВВП.
Разумеется, АфС могут просто переориентировать свой экспорт с ИС друг на друга — создание региональных торговых блоков со взаимным отказом от протекционизма в свое время было очень распространено. Однако АфС обычно не производят товары, нужные соседям. Неслучайно до сих пор внутрирегиональная торговля АфС составляет лишь 10% их общего торгового оборота (в Евросоюзе — 60%). Кроме того, внешнеторговая либерализация лишь для избранных африканских партнеров неизбежно породит фаворитизм, льготы и экономич. неэффективность (т.е. все то, против чего, собственно, и борется внешнеторговая либерализация).
Поэтому более разумным было бы попытаться решить экспортные проблемы в рамках нового раунда многосторонних переговоров в рамках ВТО, тем более, что 27% всех членов ВТО — это как раз АфС. Переговоры обещают быть очень долгими (в 2000-2001 гг. предстоит всего лишь определить их предмет). АфС имеют две возможности: либо настаивать та том, чтобы члены ВТО решили именно их проблемы, либо выступить за переговоры об общей либерализации мировой торговли. Последнее предпочтительнее: в конце концов переговоры, ведущиеся в общих интересах, скорее дадут результат. В ходе переговоров АфС могли бы выступить, во-первых, за то, чтобы ИС полностью отказались от своего с.-х. протекционизма; во-вторых, за то, чтобы беднейшим странам (или странам, имеющим наибольшую внешнюю задолженность) было предоставлено право торговать во всем мире беспошлинно. И то и другое решит главные проблемы АфС — и в качестве производителей с.-х. товаров и в качестве бедных стран они смогут беспрепятственно увеличивать свой экспорт. В то же время и то и другое представляет интерес отнюдь не только для АфС и они могут получить здесь поддержку. В конце концов, окончательный отказ от протек-ционизма выгоден всем. Опасения, что льготы беднейшим странам противоречат идее экономич. эффективности лишены оснований. Это не те льготы, которые есть сейчас, когда беспошлинный доступ на зап. рынки распространяется на отдельные товары и поощряет искусственный перекос во внешнеторговой специализации. Бедней-шие страны получат
возможность беспошлинно торговать любыми товарами и смогут выбрать, что им на самом деле дешевле произво-дить. При этом ИС могут особенно не опасаться, что открытие рынков в данном случае повредит их собственным производителям — беднейшие страны (в т.ч. африканские) в любом случае чисто физически не смогут наводнить зап. рынки своими товарами.
Особенно важно, что АфС в ходе переговоров могут пообещать в обмен на поддержку своих предложений открыть свои рынки. Это не только произведет впечатление на всех членов ВТО, но будет выгодно самим АфС. В конце концов, отказ от собственного протек-ционизма для АфС не менее важен, чем отказ от протекционизма ИС. В итоге переговоры в рамках ВТО смогут стимулировать экономич. рост АфС. Разумеется, отсутствие препятствий для экспорта еще не означает его быстрое развитие, нужно еще научиться производить то, что нужно мировому рынку, и превзойти иностранных конкурентов. Но отсутствие видимых препятствий дает потенциальным экспортерам в АфС хоть какую-то перспективу.
С.В.Минаев
