CC BY
82
Вестник Челябинского государственногоуниверситета. 2016. № 1 (383). Филологические науки. Вып. 99. С. 132-136.
УДК 802/ 809.1 - 52
ББК81.2
Л.О. Тимошенко
КАРТИНА МИРА РУССКОГО САМОСОЗНАНИЯ В ИНОСТРАННЫХ ЗАИМСТВОВАНИЯХ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ РУССКИХ КЛАССИКОВ XIX ВЕКА
Рассматривается актуальная в лингвистике проблема раскрытия национальной картины мира на примере заимствований из европейских языков в русский в произведениях русских классиков XIX в.: А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, Л. Н. Толстого. Выделяется общее и особенное в творчестве данных писателей, отмечается как общая черта добрый юмор и сочувствие к недостаткам русского характера и политического строя.
Ключевые слова: национальная картина мира, заимствованная лексика, самосознание, пси-хологическиеуниверсалии.
Темой данной статьи является сравнительное изучение заимствований в произведениях русских классиков XIX в.: А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, Л. Н. Толстого - с точки зрения их влияния на картину мира русского самосознания. Классиками и о классиках написано немало. Выбор данных авторов определяется их выдающейся и основополагающей ролью в формировании русского языкаXIX в., в утверждении литературной нормы русского языка той поры, обогащенного европейскими заимствованиями. И если В. А. Жуковского, И. С. Тургенева, Н. И. Карамзина можно назвать выдающимися славянофилами в русской культуре, то
A. С. Пушкин, Н. В. Гоголь, Л. Н. Толстой были европейски образованными писателями, не боявшимися вносить в русский язык европейские заимствования, какие-то свои «словечки», но и не злоупотреблявшие ими.
Исследованиями творчества данных писателей занимались такие ученые, как С. Д. Абрамович, А. И. Казинцев, Н. А. Казинцева, А. В. Михайлов, В. В. Федоров, Д. И. Чижевский,
B. Г. Белинский, В. В. Виноградов, Л. И. Воль-перт, Ю. М. Лотман, Е. А. Липницкая, Е. И. Потемкина, И. О. Сарычев, Э. Г. Бабаев, В. 3. Горная, В. А. Жданов, Т. С. Карлова, К. Н. Ломунов, Т. Л. Мотылева и многие другие.
Цель - выявить характерные черты русской картины мира XIX в. сопоставительным методом изучения иностранных заимствований в произведениях русских классиков той поры. Данная статья опирается на ранее составленные автором тематические классификации иностранной (заимствованной и в орфографии) и собственно заимствованной лексики в
романах «Мертвые души», «Евгений Онегин», «Воскресение», отражающие образ жизни и сферу занятий людей XIX в.
Объектом исследования является заимствованная лексика упомянутых художественных произведений. Автор также исследует долю заимствованной лексики в общей лексике романов этих писателей.
Методами исследования являются сопоставительный, сравнительно-исторический.
Автором статьи были проанализированы поэма Н. В. Гоголя «Мертвые души», роман в стихах А. С. Пушкина «Евгений Онегин» и роман Л. Н. Толстого «Воскресение». Диахронический срез представлен в статье описанием разных периодов XIX в. в творчестве изучаемых писателей. А. С. Пушкин творил в начале XIX в., Н. В. Гоголь - в середине XIX в., Л. Н. Толстой писал в конце XIX в. Данная статья написана в связи с исследованием автором европейских заимствований в произведениях великих классиков. Сравнивая произведения классиков в целом и в частности, автор статьи приходит к выводу о схожести образа жизни аристократии XIX в. У всех помещиков той эпохи были деревенские поместья с крестьянскими душами. Все помещики той поры любили щегольнуть выездом в «свет» и блестящим образом жизни, следованием моде, праздным образом жизни.
Новизна исследования заключается в выделении общего и особенного в стиле А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя и Л. Н. Толстого с точки зрения тематического использования заимствований из европейских языков в своих произведениях, в выделении психологических универса-
лий у данных писателей в русском характере. Такие негативные общие черты национального характера, как стремление к звучности и непонятности, выражающиеся в высокопарной заимствованной лексике, контрастное сочетание в одной фразе понятий, отражающих реалии простого быта, например, как нельзя лучше показывают уклад высших слоев русского общества.
Актуальность исследования определяется общепонятным универсальным языковым требованием к осмысленному словоупотреблению заимствований на фоне значительного обогащения русского языка европеизмами и потребностью в сохранении национальной самобытности, в балансировании между западничеством и славянофильством.
Тематически заимствования в произведениях изучаемых писателей можно подразделить следующим образом: у Н. В. Гоголя - одежда, ткани, обувь, предметы мебели, архитектура, социальная жизнь, политика, быт, искусство, название человека («словечки»), военные термины, названия цветов.
У А. С. Пушкина - иностранные клише, высокопарная лексика, высокое и низкое, жизнь поэта, известные личности, мода как законодательница жизни, мифологические герои, литературоведческие термины, театральная лексика, кулинарная лексика, вино, одежда, привычки, кабинет.
У Л. Н. Толстого - тюремная лексика, предметы и детали одежды, разгульная светская жизнь, местопребывание, медицинская лексика, канцелярская лексика, политическая и юридическая лексика, художественная лексика, контраст, спортивная лексика, редкая и стилизованная лексика.
Как видим, общими в тематических классификациях у всех трех писателей являются разделы «одежда», «социальная жизнь», «высокое и низкое»; у А. С. Пушкина, например, «вот наш герой подъехал к сеням», «и хлебник уж не раз отворял свой васисдас»; его аналог
- «словечки» у Н. В. Гоголя, например, «мар-моры», «инкомодите» (от фр. incommodité
- неудобство); «контраст» и «редкая и стилизованная лексика» с претензией на высокое и непонятное у Л. Н. Толстого, например, «Мисси (Мария)», «сени суда»; «капитонированная коляска», «корпуленция», «ритурнель», «ко-мильфотность», «апрофондировать».
Французские заимствования употребляются Л. Н. Толстым при описании какого-то щекотливого места или положения, в распространен-
ных клише, в стандартных ответах и репликах, в обращениях (как в именах собственных, так и нарицательных, когда хотят блеснуть эрудицией или привлечь внимание), в названиях иностранных книг, в записках, в описании дам, в нарочито прозаических бытовых вопросах, чтобы придать им тем самым значимость, в высокопарных описаниях.
Рассматривая стиль А. С. Пушкина, В. В. Виноградов выделяет в нем: «1) церков-но-славянизмы, являвшиеся не только пережитком русского языка, но и приспособлявшиеся к выражению сложных явлений и понятий в разных стилях современной А. С. Пушкину литературной (в том числе и поэтической) речи; 2) европеизмы (преимущественно во французском обличье) и 3) элементы живой русской национально-бытовой речи, широким потоком хлынувшие в стиль А. С. Пушкина с середины двадцатых годов» [1. С. 5].
Из произведений А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, Л. Н. Толстого были выбраны наиболее часто встречающиеся слова и фразы иноязычной и заимствованной лексики, объединенные в группы по тематическому признаку и отражающие авторскую концепцию данных писателей.
Во всех трех произведениях в классификации заимствований присутствуют разделы одежда, светская жизнь и мода, политическая лексика, профессиональная художественная лексика, высокопарная и юмористическая лексика. Но у Пушкина это иностранные клише, например, tete-a-tete, comme il faut, Madame, Monsieur [2]; у Гоголя смешные «словечки» и фразы без перевода, значение которых обычно понятно - субдительная суперфлю (фигуристая модная светская дама), сконапель истоар (то, что называется «история») [3]. Сразу оговоримся, что не все окказионализмы Н. В. Гоголя (и даже не большая их часть) вошли в русский литературный язык. У Толстого это редкая и стилизованная лексика: фальшивая княгиня, капитонированная коляска, рамоли, комиль-фотность и многое другое. Все эти так называемые авторские окказионализмы - «словечки» - составляют уникальный стиль данных писателей, и, что удивительно, ни одно иностранное клише не употребляется у данных авторов в одинаковых контекстах, хотя заимствованиями романы эти практически пестрят. Также авторские стили Н. В. Гоголя и Л. Н. Толстого характеризуются грамматической вариативностью: у Н. В. Гоголя встречаем «атласы», «мус-
лины», «марморы», у Л. Н. Толстого «кофе» и «кофей», «зал» и «зала», «другие деятельности», «стояли июльские жары» [4] и др., что говорит о неустойчивости литературной нормы той поры.
У Н. В. Гоголя заимствования служат исключительно сатирическим приемом. Во многом это характерно и для А. С. Пушкина, когда он сочетает высокое и низкое: «вот наш герой подъехал к сеням», «и хлебник уж не раз отворял свой васисдас». Французская мода не только в одежде, в образе жизни знати, но и в языке без чувства меры и уважения к своему, национальному, вызывает у русских классиков добрый смех, а порой и насмешку над модниками. Французский образ жизни, насаждаемый в светских кругах России, праздность, балы, театры, карты, салоны находят выход у данных писателей не в невинной комедии, а в драме жизни главных героев, в критике общественного строя, в сочувствии положению крестьянства.
«Одной из новаторских особенностей Л. Н. Толстого, особенностей, определивших его мировую значительность как художника, было умение писателя раскрыть внутренний мир своих героев» [5. С. 3].
Личные амбиции главных героев романов в контексте самодержавной России, терпящей кризис под натиском европейских традиций, переплавляются и эволюционируют, показывая человеческий характер и весь общественный уклад той поры в динамике. У Чичикова Н. В. Гоголя главная страсть его жизни может быть выражена русской поговоркой: «не быть, а слыть». Ему нужно побольше фиктивных крестьянских душ, он хочет прославиться, блеснуть в свете, сделать карьеру. Средства к данной цели его не интересуют. У Онегина всеподавляющими являются его эгоизм и хандра, называемая модным английским словом «сплин» - традиционная болезнь русских аристократов той поры. В отличие от Чичикова, он ни к чему не стремится. Движущими силами его жизни являются привычка и случайные любовные интриги, но «изменят - мигом утешался, откажут - рад бы отдохнуть». Подлинное движение души начинается у Онегина лишь в конце романа, и то оно обусловлено не внутренней эволюцией характера, а «уколом» самолюбию от женщины, на которую в свое время он не посчитал нужным обратить внимание. И это «внешнее» движение, «внешний» толчок, не пережитые душой глубоко и не переосмысленные всем существом, приво-
дят к еще большему пессимизму, уединению, путешествиям в желании забыться, убежать от самого себя.
У Л. Н. Толстого в душе Нехлюдова, праздного молодого барина, капризы которого привыкли исполнять с детства, происходит подлинная эволюция, но так же, как и у героя А. С. Пушкина, стимулом ее является любовная интрига. Как и Онегин, Нехлюдов получает «щелчок по носу» от женщины, которая его когда-то любила, но теперь отвергла. Но по своему духовному складу Нехлюдов тоньше Онегина, его «дама» в беде, хотя сама, как видно, ничуть от этого не расстроилась, а наоборот, рада, что на каторге познакомилась с интеллигентными людьми.
Купить или выпросить себе любовь и расположение другого человека и запоздалое раскаяние за грехи молодости ни Онегину, ни Нехлюдову в конечном итоге не удается. И Чичиков не преуспевает в своих «дутых» амбициях. Драматический финал всех трех произведений нисколько не затрудняет их прочтение. Позитив и оптимизм писателей неискоренимо выражаются в изображении глубоких, сильных, подлинно человеческих чувств, в представлении и «переплавке» главных героев под влиянием этих чувств - любви, сострадания, раскаяния. Герои изучаемых произведений идут по пути рефлексии, раскаяния, самоосознания.
Юмор, как разновидность оптимизма, является в данных произведениях стилистическим приемом, активно использующим заимствования. Он служит для обличения косности и неумеренности в подражании всему иностранному. Недаром и у А. С. Пушкина, и у Л. Н. Толстого, и у Н. В. Гоголя встречаем «высокое и низкое», высокопарную лексику.
Что касается стиля данных писателей, то «украшенный» романтический стиль Н. В. Гоголя изобилует метафорами, гиперболами, различными словечками, странными фамилиями, производящими комический эффект» [6. С. 196].
У А. С. Пушкина простой быт сельских аристократов раскрывается через называние повседневных реалий «высокими» непонятными фразами, придавая комический эффект «пыжащейся» аристократии, о чем мы уже писали выше.
Как отмечал А. П. Чехов, «самое интересное у Л. Н. Толстого - князья, генералы, тетушки, мужики, арестанты, смотрители» [7. С. 54], словом, человеческие характеры.
Таким образом, исследуя три выдающихся произведения русской классики XIX в., можно прийти к выводу, что картина мира русского национального самосознания той поры, типичными выразителями которой были герои с претензией на интеллигентность (Чичиков был чиновником, Онегин держал в деревне библиотеку, Нехлюдов свободно разговаривал на английском, французском, немецком языках и вел дневник), характеризуется праздным образом жизни аристократов, их заботами об одежде, интерьере дома, желании поразить встречного любой ценой, что происходило, по всей вероятности, от собственной внутренней пустоты и нереализованности и, вследствие этого, ощущения ущербности, выражающемся в хандре. Но, тем не менее, некоторая тяга к знаниям в них присутствовала, например, Чичиков был чиновником, Онегин изучал политэкономию, Нехлюдов - социальную статистику.
В своем желании выделиться во что бы то ни стало, эти герои погружаются в незнакомые звучные названия из европейских языков, слепо перенимая чужую культуру, которая не всегда приемлема на русской почве (читаем у А. С. Пушкина: «но панталоны, фрак, жилет -всех этих слов на русском нет»), И сам поэт отчасти поддается общей моде на все иностранное, говоря в своем романе, что не приемлет русский язык без грамматической ошибки, особенно у дам. Он смеется над «семинаристом в юбке» и «академиком в чепце», хотя основной читающей публикой той поры были именно дамы.
Меткий взгляд со стороны - с позиций своего и другого класса общества, рассмотрение данного события (интриги романа) в общественном масштабе, мастерски представлен-
ного писателями-стилистами и психологами, придают глубину, правдивость и непреходящее значение романам А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, Л. Н. Толстого.
«Поступки человека видны всем и должны быть одинаковы для всех; они определяются общими нормами и могут составлять предмет общей оценки. И содержание внутреннего строя жизни, по самому его существу, будучи личным, у каждого - свое, имеет у каждого несравнимое своеобразие» [8. С. 304].
Трагизм положения России XIX в.: вычурность и праздность самого образованного слоя русского общества - аристократии, нищета крестьянства, зреющая революция 1905 г. - в свете иронии и юмора классиков литературы в их философском отношении к жизни в сочетании с недюжинным писательским талантом, детальной прорисовкой ситуаций и наглядным изображением русских характеров - сглаживается, заставляя читателя удивляться меткости замечаний, сделанных почти полтора века назад. Картина мира русского самосознания в произведениях классиков русской литературы отличается самобытностью русского характера, его талантливостью и способностью к самосовершенствованию, как, например, у Л. Н. Толстого. Использование писателя-ми-классиками иностранных заимствований значительно обогащает русский язык и придает эмоциональный оттенок национальной картине мира. Современный русский характер остался тем же, только он стал более американизированным, нивелировавшимся технократией, а не офранцуженным. Век компьютерных технологий и развития техники пытается затмить человеческую составляющую современного русского характера.
Список литературы
1. Виноградов, В. В. Стиль Пушкина / В. В. Виноградов. - М., 1941.
2. Пушкин, А. С. Сочинения: вЗт./А. С. Пушкин. - М., 1986. - Т. 2 - 526 с.
3. Гоголь, Н. В. Мертвые души /Н. В. Гоголь. - М., 2008. -510 с.
4. Толстой, Л. Н. Воскресение. Рассказы / Л. Н. Толстой. - М., 1984. - 526 с.
5. Карлова, Т. С. Вопросы психологического анализа в наследии Л. Н. Толстого / Т. С. Карлова. - Казань, 1959. - 68 с.
6. Гоголь, Н. В. Материалы и исследования / под ред. Ю. В. Манна. - М., 1995. - 255 с.
7. Ломунов, К. Н. Писатели-современники о последнем романе Л. Н. Толстого («Воскресение» в оценке А. П. Чехова и А. М. Горького) / К. Н. Ломунов // Роман Л. Н. Толстого «Воскресение». Историко-функциональное исследование / под ред. К. Н. Ломунова. - М., 1991. - С. 54.
8. Франк, С. Л. Духовные основы общества / С. Л. Франк. - М., 1992. -511 с.
Сведения об авторе
Тимошенко Людмила Олеговна - кандидат филологических наук, доцент кафедры иностранных языков гуманитарных факультетов Башкирского государственного университета, г. Уфа. lyudmila.timosh@mail.ru
Bulletin ofChelyabinskState University. 2016. No. 1 (383). PhilologySciences. Issue 99. Pp. 132-136.
THE PICTURE OF THE WORLD OF THE RUSSIAN OUTLOOK IN THE BORROWINGS IN THE WORKS OF RUSSIAN CLASSICS
OF THE XIX CENTURY
L. O. Timoshenko
BashkirState University, Ufa. lyudmila.timosh@mail.ru
The given article is devoted to the topical in modern linguistics problem of divulging the national picture of the world on the example of the borrowings from the European languages into Russian in the works of the classics of the Russian literature of the XIX century A. S. Pushkin, N. V. Gogol, L. N. Tolstoy. The author of the article studies correspondingly such their works as "Eugene Oneghin", "The Dead Souls" ("Mertviye Doushi") and "Resurrection" ("Voskreseniye"). The author of the article points out the common and the specific in the work of the mentioned writers, highlighting as a common feature the kind humour and compassion to the drawbacks of the Russian character and political system. The topicality of the research is determined by the understandable universal language requirement for the sensical word usage of borrowings on the background of significant enrichment of the Russian language with Europeisms and the need for preserving of the national Russian character in the balance between the Westernism and the Slavyanophilism. As a result of the investigation, the author comes to the conclusion that all the studied Russian writers - A. S. Pushkin, N. V. Gogol, L. N. Tolstoy as a common feature of their style had the high and the low in the contrast of the phrase, context, used vastly the highflown imposing soundy lexics in the speech of aristocracy, concealing the squalid reality and masterfully presented the psychological portraits of their heroes.
Keywords: the national picture of the world, the borrowed lexics, self-perception, psychological universals.
References
1. Vinogradov V.V. Stil'Pushkina [Pushkin's Style]. Moscow, 1941. (In Russ.).
2. Pushkin A.S. Sochineniya v 3 t. [Compositions in 3 vol.], vol. 2. Moscow, 1986. 526 p. (In Russ.).
3. Gogol N.V. Mertviye Doushi [The Dead Souls], Moscow, 2008. 510 p. (In Russ.).
4. Tolstoy L.N. 'Voskreseniye. Rasskazy [Resurrection. Stories]. Moscow, 1984. 526 p. (In Russ.).
5. Karlova T.S. Voprosy psychologicheskogo analiza v nasledii L. N. Tolstogo [The problems of Psychological Analysis in L. N. Tolstoy's Heritage]. Kazan', 1959. 68 p. (In Russ.).
6. Gogol N.V. Materialy I issledovaniya [Materials and research], Moscow, 1995. 255 p. (In Russ.).
7. Lomunov K.N. Pisateli-sovremenniki o poslednem romane L.N. Tolstogo ("Voskreseniye" v otsenke A.P. Tchekhova i A.M. Gor'kogo) [Contemporary writers about the last novel by L.N. Tolstoy ("Resurrection", esteemed by A.P. Tchekhov and A.M. Gorky)]. Roman L.N. Tolstogo "Voskreseniye". Istoriko-funktsionalnoye issledovaniye [Leo Tolstoy's novel "Resurrection". Historical and functional research], Moscow, 1991. 195 p.(In Russ.).
8. Frank S.L. Dukhovniye osnovy obshchestva [The Spiritual Foundations of Society]. Moscow, 1992. 511 p. (In Russ.).
