CC BY
180
«ГАЗПРОМ» КАК ТНК И СТРАНЫ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ
Часть первая
Мурат ЛАУМУЛИН
доктор политических наук, главный научный сотрудник Института стратегических исследований при Президенте Казахстана (Алматы, Республика Казахстан)
По запасам нефти Россия занимает третье место в мире: в ее недрах сосредоточено около 10% мировых резервов (27% за пределами ОПЕК). По объе-
мам добычи нефти она идет вровень с мировым лидером — Саудовской Аравией, а по объемам экспорта уверенно удерживает второе место. В газовой сфере РФ — абсо-
лютный лидер, на долю которого приходятся примерно треть общемировых залежей, четверть мирового производства и около 30% мирового экспорта, а магистральная газотранспортная система не имеет аналогов по протяженности и сложности.
Небывалая конъюнктура нефтяных рынков оказывает определяющее воздействие на характер и темпы роста экономики России: экспорт нефти и газа приносит в казну государства более трети доходов. В 2004 году на долю Российской Федерации приходилось 10,97% всей мировой добычи нефти. По прогнозам правительства страны, экспорт российской нефти достигнет в
2006 году 253 млн т, в 2007-м — 260 млн т.
Выступая как крупный экспортер топлива и электроэнергии, от поставок которых в значительной степени зависит экономика ряда соседних государств, Россия имеет определенную возможность укреплять свои экономические и политические позиции.
Главная особенность внешней политики Москвы состоит в том, что она использует экономику (точнее, энергетическое сотрудничество) как мощный инструмент, позволяющий достичь политических целей на международной арене. Это касается отношений России как с Западом, так и с азиатскими странами (КНР и Японией). Но в еще большей степени «энергетическая стратегия» Кремля проявила себя в отношениях со странами СНГ. Этот фактор — превращение энергетической политики в инструмент геополитический — напрямую затрагивает национальные, экономические и энергетические интересы государств Центральной Азии.
Энергетическая геостратегия РФ развивается по трем главным направлениям: западноевропейское, центральноазиатское и дальневосточное. Европейское направление является центральным, поскольку оно обеспечивает основной приток финансовых средств и является фундаментом экономических связей России с ЕС, придавая Москве геополитический вес и международное влияние.
Центральная Азия как источник транзитных энергоресурсов занимала подчиненное положение для европейского направления геостратегии России. Однако в последние годы этот регион превращается в отдельный объект энергетической, экономической и геополитической экспансии РФ благодаря активности в ЦА «Газпрома» и наступательной стратегии Москвы в сфере энергетического сотрудничества.
Дальневосточное (азиатское) направление представляет собой сравнительно новый вектор в геостратегии России, еще недостаточно развитый в силу географических, финансово-экономических, технологических и политических факторов. Тем не менее в перспективе оно может занять самостоятельное и важное место в энергетической стратегии РФ. Уже сегодня становится ясно, что данное направление будет связано с центральноазиатской стратегией России. Кроме того, «Газпром» и другие крупные российские энергетические компании развивают активность на новых для себя рынках, в частности на Ближнем Востоке.
В ходе реализации российской стратегии роль агентов в решении геополитических планов призваны сыграть крупные нефте- и газодобывающие компании, подконтрольные государству или очень тесно связанные с ним. События 2005 года, обусловленные строительством Северо-Евро-пейского газопровода и отношениями с Украиной, показали, что газовая политика и собственно «Газпром» в качестве инструмента трансформировались в одно из главных средств внешнеполитической стратегии России.
С начала XXI века ситуация стала изменяться для РФ в лучшую сторону. Резкое повышение мировых цен на углеводороды и первые позитивные результаты структурных реформ в экономике страны начали приносить свои плоды. Это позволило не только приступить к решению внутренних социально-экономических проблем, но и снова вспомнить о роли России как великой державы.
Вместе со структурой спроса меняется и структура предложения, за последнее десятилетие ставшее более диверсифицированным. Наряду с традиционными центрами экспорта нефти появились новые: Россия, государства Центральной Азии и Западной Африки. Выступая только как экспортер, РФ быстро истощает свои запасы, а разведку новых источников ведет крайне медленно. Министерство природных ресурсов страны уже забило тревогу: согласно оценкам этого ведомства, через несколько лет большая часть месторож-
дений исчерпает свои ресурсы и Россия может столкнуться с дефицитом углеводородов.
Это подтолкнуло нынешнее российское руководство к выработке новой энергоресурсной стратегии, которую оно официально не озвучивает, но уже несколько лет реализует на практике. Суть ее заключается в том, что РФ переходит на позицию развитых государств и начинает бороться за сырьевые рынки планеты, проводя политику экономической экспансии в менее развитых странах.
Роль «Газпрома» в стратегии России
Как мы уже отмечали, при реализации российской стратегии крупные нефте- и газодобывающие компании, подконтрольные государству или очень тесно связанные с ним, призваны сыграть роль агентов в решении геополитических планов. События 2005 года вокруг строительства Северо-Европейского газопровода и отношений с Украиной показали, что газовая политика и собственно «Газпром» превратились в один из главных инструментов внешнеполитической стратегии России1.
ОАО «Газпром» — крупнейшая газовая компания в мире, являющаяся монополистом в области добычи и транспортировки российского газа. В последние годы кремлевская администрация сумела значительно усилить свой контроль над «Газпромом», но вместе с тем позволила ему вернуть часть профильных активов и усилить финансовые возможности, необходимые для решения намеченных стратегических задач.
В рамках стратегии В. Путина «Газпром» в последние годы заметно повысил активность на внешних рынках, неуклонно расширяя географию своего присутствия на планете. Отчетливо прослеживается тенденция перехода от спонтанных и разовых акций газового концерна (а в его лице и российского руководства) к целенаправленной стратегии на внешнеэкономическом фронте. Более того, эта стратегия отличается заметным разнообразием предпринимаемых действий — в зависимости от специфики того или иного региона планеты. Цель же неизменна: закрепить присутствие российской компании на той или иной территории.
Новая стратегия предопределила и новый географический вектор во внешней политике «Газпрома». Кроме традиционного сотрудничества с европейскими структурами, он все активнее проникает на рынки стран Азии и Африки.
Главное, чего на сегодняшний день удалось добиться «Газпрому», — стать единственным оператором всех газовых потоков из государств Центральной Азии. Экономические выгоды этого очевидны. Основной принцип, которого придерживается Москва в своей газоэкспортной политике, — принцип единого экспортера. Замкнув на себе транспортировку и экспорт голубого топлива региона, «Газпром» значительно
1 См.: Томберг И. Новые реалии нефтяного рынка и энергетическая политика России // Центральная Азия и Кавказ, 2004, № 4 (34). С. 130—143.
расширил свой экспортный потенциал при соблюдении интересов центральноазиатских соседей.
Новым направлением в российской стратегии является стремление использовать гидроэнергетический потенциал республик ЦА. Это представляется как максимально активное участие России (и ее бизнеса) в совместных водохозяйственных проектах.
Казахстан остается наиболее значимым партнером России в системе ее геополитических и геостратегических приоритетов в регионе. Очевидно, что в перспективе РФ будет проводить в отношении РК активные (наступательные) мероприятия.
В настоящее время Москва строит свою политику на Каспии в духе реализации «стратегической каспийской инициативы» В. Путина. Она направлена на достижение нескольких целей: военно-политической (обеспечение военного доминирования России в регионе), транспортно-коммуникационной (реализация проекта «Юг — Север» с вовлечением Индии и Ирана) и собственно энергетической (сохранение контроля над транспортировкой энергоносителей).
Как считают российские стратеги, на фоне усиления зависимости прикаспийских государств от иностранного капитала, в первую очередь американского, а также при крайней ограниченности финансовых ресурсов, для защиты своих интересов на Каспии РФ необходимо действовать одновременно по трем направлениям:
1) добиваться приоритетного использования уже действующей российской экспортной инфраструктуры;
2) продвигать в регион свои нефтяные и газовые компании, содействовать обеспечению их максимального участия в соответствующих проектах;
3) по возможности блокировать невыгодные для России проекты, используя в том числе, неурегулированность вопроса о правовом статусе Каспия.
По мнению Москвы, милитаризацию могло бы сдержать включение в Конвенцию о правовом статусе Каспийского моря, обсуждаемую сейчас прикаспийскими государствами, принципа недопустимости присутствия вооруженных сил третьих стран.
Таким образом, пока США занимались каспийской нефтью и Ираком, а ЕС — расширением, Россия завершает строительство «либеральной империи» в отдельно взятой отрасли СНГ — газовой промышленности. Для полной комплектации такой империи Кремлю необходимо, чтобы «Газпром» решил ряд промежуточных задач: получил в концессию (на 30 лет) украинскую газотранспортную систему, создал (на российских условиях) на базе «Белтрансгаза» российско-белорусское СП и подписал с Казахстаном 25-летнее соглашение о стратегическом сотрудничестве в газовой сфере.
Москва фактически стремится довести до конца монополизацию газовых секторов республик Центральной Азии, а затем от «газового халифата» перейти к строительству «газового СССР», плотно взявшись за Киев и Минск, что уже фактически началось. В нынешних условиях Украина и Беларусь могут надеяться только на себя и для обеспечения надежных поставок газа должны сохранить контроль над транзитом российского голубого топлива по своей территории.
Эффективность российского газового монополиста
В июне 2005 года была закреплена абсолютная власть государства в монополии: его доля в капитале «Газпрома» выросла до контрольной. К декабрю удалось провести в Думе
(в двух чтениях) пакет законов о либерализации акций компании. По итогам только этих двух мероприятий ее капитализация вырастает с 60 млрд долл. до более чем 160 млрд долл. В конце сентября того же года была предана огласке сделка о приобретении «Газпромом» нефтяной компании «Сибнефть». Затем «Газпром» приступил к реализации двух чрезвычайно емких инвестиционных проектов — к строительству Северо-Европейского газопровода и подготовке освоения Штокмановского месторождения. В прошлом году «Газпром» начал прямое вхождение на итальянский рынок и сближение с ENI, а также вступление в сахалинские проекты.
Большое значение для успешной активности «Газпрома» имеет фактор управленческого менеджмента со стороны А. Миллера и Д. Медведева. Последний олицетворяет стратегическую поддержку и проявление государственной воли в политике компании, балансирует ее интересы и интересы государства, выступая одновременно и лоббистом этого газового монополиста на высшем уровне, и куратором от президентской власти в корпорации. Без такой поддержки было невозможно менее чем за год инициировать процедуру либерализации акций компании или поглотить «Сибнефть». Работа Д. Медведева на благо «Газпрома», очевидно, не относится к публичной; в то же время ее важность для концерна неоценима. Его высшее руководство стремится к юридически чистому ведению дел (особенно это касается сделок с активами), к прозрачным с экономической точки зрения, неполитизированным мотивам в формировании бизнес-стратегии компании.
С другой стороны, все значимые достижения «Газпрома» последнего времени были бы невозможны без повседневной оперативной работы: переговоров с банкирами о кредитовании новых проектов, с покупателями — о новых контрактах на приобретение газа, с новыми партнерами по бизнесу на мировых рынках, а также без обеспечения переговорных процессов в сделках по «поглощению». Это сфера ответственности А. Миллера как председателя правления концерна.
Однако западные эксперты предупреждают о проблемах «Газпрома». Так, задуманная его роль в качестве своеобразного «геополитического ледохода» России освобождает компанию от необходимости прибыльного хозяйствования и оправдывает непрозрачность ее деятельности. По словам мелких акционеров, ежегодно бесследно исчезают миллиарды. Неподчинение этого топливного гиганта законам рыночной экономики подтверждается и его сдержанной инвестиционной политикой. Разрабатываемые месторождения истощаются, а новые осваиваются очень медленно. С тех пор как концерном руководит государство, добыча газа увеличилась только на 2%.
Диверсификация интересов концерна: СПГ
Обращает на себя внимание, что на мировом рынке сжиженного природного газа (СПГ) доля России сейчас близка к нулю: сжиженный газ в заметных количествах она не производит и не потребляет, хотя и располагает колоссальным ресурсным потенциалом. Для российских компаний это направление было неинтересно или неактуально. Главный добытчик страны «Газпром» делал ставку исключительно на развитие собственной, крупнейшей в мире газопроводной системы. Мелкие добывающие компании не могли самостоятельно осуществлять многомиллиардные проекты, а нефтяникам, тоже ведущим добычу газа, не было смысла инвестировать огромные средства в непрофильный для них бизнес. «Газпром» довольно успешно экспортировал голубое топливо по трубам, а появление на рынке его же СПГ нарушило бы один из ключевых торговых принципов компании: ее поставки газа не должны конкурировать друг с другом.
При этом Россия обладает рядом конкурентных преимуществ, благодаря которым она уже давно могла бы стать если не лидирующим, то весьма крупным производителем СПГ. Страна имеет выход ко всем ключевым потребителям: сжиженный газ с месторождений Ямала и шельфа арктических морей удобно поставлять в государства Северной Европы и США, а углеводородные запасы Сахалина и Восточной Сибири расположены близко к крупнейшим в мире японскому и корейскому рынкам. В РФ возрастает добыча так называемого «жирного газа», содержащего ценные примеси, то есть более дорогого. Как ни парадоксально, эти заметные преимущества дает и суровый климат. В зимний период, когда спрос на энергоносители максимален, в климате северных регионов выработка СПГ на сжижающих установках может увеличиваться на 30% по сравнению с аналогичными производствами в экваториальных районах.
Однако самостоятельно войти на рынок сжиженного газа «Газпром» пока не в состоянии, что во многом обусловлено нехваткой опыта как по работе на конкурентном рынке, так и по созданию СПГ-производств в целом. «Газпром» настойчиво включается в состав консорциума по реализации сахалинского проекта и уже достиг договоренности с крупнейшим акционером, компанией «Шелл», об обмене части ее доли в проекте на свои активы в других регионах. У «Газпрома» есть и собственный проект по созданию СПГ-завода — единственный из реально осуществимых в среднесрочной перспективе в России: налаживание соответствующего производства на базе Штокмановского месторождения (его запасов хватило бы для удовлетворения всего спроса на газ в Европе в течение семи лет). Ранее «Газпром» предполагал пустить добываемое там голубое топливо в североевропейский газопровод, однако затянувшееся освоение месторождения поставило под вопрос эти планы. Теперь с его помощью концерн рассчитывает закрепиться на атлантическом рынке СПГ. Совокупные вложения в проект должны составить порядка 20 млрд долл., мощности завода по сжижению — 7,5 млн т в год, а первые поставки продукции планируется начать в 2010—2012 годах.
В середине 2005 года проект начал приобретать конкретные очертания, а уже осенью того же года «Газпром» сформировал так называемый «шорт-лист» — укороченный список пяти потенциальных иностранных участников формируемого для освоения консорциума. Предполагаются два ключевых партнера: один станет выполнять функцию поставщика технологий (на эту роль подойдут норвежские «Norsk Hydro» или «Statoil», имеющие опыт строительства СПГ-объектов в арктических условиях), другим окажется компания из США, которая обеспечит выход на североамериканский рынок, второй по близости после европейского.
В скором времени «Газпром» должен огласить список иностранных компаний, которые вместе с ним будут заниматься Штокмановским проектом. По мнению американских аналитиков, речь идет о создании так называемого «мирового газового ОПЕК» — ГОПЕК. При этом энергетические круги Соединенных Штатов начинают оказывать давление на Белый дом с целью подключения к этому проекту.
Украинско-российский газовый кризис
После распада СССР Украина и Россия стали в газовом вопросе странами-симбион-тами. Подавляющая часть экспорта российского газа в дальнее зарубежье шла транзитом через территорию Украины.
При поддержке правительства «Газпром» начал настаивать на применении денежной формы расчетов и повышении с 2006 года цены на голубое топливо более чем втрое — с 50 до 160 долл. за 1 тыс. куб. м, а в последнее время заговорил уже о 230 долл. и о том, что
в дальнейшем цена должна соответствовать мировому уровню. Второй чувствительный удар Украина получила от своего основного партнера — Туркменистана (доля газа из этой страны в общем объеме его потребления в Украине составляет примерно 45%), который заявил, что льготные условия для Украины будут отменены с 2006 года. Это означало, что с учетом европейских транспортных тарифов (туркменский газ идет транзитом по российским магистральным газопроводам) стоимость центральноазиатского газа вырастет для Украины приблизительно в полтора раза2.
В целом Украине пришлось бы нести несколько миллиардов долларов дополнительных расходов в год. Либерализация газовых отношений с Киевом сулит Москве солидную экономическую выгоду. Только прямой эффект от повышения цен на газ, даже при значительном росте украинских транспортных тарифов, составит 1,3—3,2 млрд долл. Сейчас (благодаря исключительной дешевизне газа) на полную мощь работает украинская промышленность азотных удобрений, напрямую конкурирующая с российскими заводами: ведь на газ в таких производствах приходится до 70% себестоимости готовой продукции. За счет использования дешевого российского газа Украина зарабатывала на экспорте электроэнергии в Европу, даже умудрялась поставлять туда излишки газа. В новых условиях кардинальный рост цен на прежде дешевое топливо навсегда лишит энергоемкую украинскую экономику столь конкурентного преимущества и освободит часть рыночного пространства для российского бизнеса.
Эффективный способ преодоления разногласий «Газпром» видел в создании совместного газотранспортного консорциума, то есть структуры, в которой на паритетных началах украинскими газопроводами стали бы управлять Россия, Украина и, возможно, Германия. Схожая модель действует в отношениях «Газпрома» с Беларусью. Однако по политическим соображениям в январе 2006 года было принято компромиссное соглашение, более выгодное Киеву. Тем не менее «Газпром» вышел из украинского кризиса с окрепшей в глазах европейских партнеров репутацией, что можно расценивать как стратегический успех концерна.
В ходе кризиса «Газпром» обеспечил достижение своих главных целей: обеспечение поставок голубого топлива на западноевропейский рынок и контроль над финансовыми потоками (в том числе за счет туркменского газа), что и стало основной причиной компромисса с украинской стороной. Уже в апреле 2006 года аналогичные методы стали применяться в отношении Беларуси.
Концерн и страны региона
Иначе выглядели действия «Газпрома» (при поддержке Кремля) в республиках Центральной Азии, которые являются потенциальной ресурсной базой энергетической стратегии Москвы3.
В последние годы регион стал объектом пристального внимания крупнейших российских нефтегазовых компаний, которые в разном формате и с разной степенью успеха начали развивать сотрудничество со странами ЦА.
В апреле — мае 2003 года Россия подписала ряд стратегических долгосрочных соглашений в энергетической сфере с Туркменистаном, Узбекистаном, Кыргызстаном и
2 См.: Эксперт, 28 ноября 2005, № 45 (491); 12 декабря 2005, № 47 (493); 26 декабря 2005, № 49 (495).
3 См.: Карайянни М. Энергетика — становой хребет политики России в Центральной Азии // Центральная Азия и Кавказ, 2003, № 4 (28). С. 102—108.
Таджикистаном. Каждая из четырех сделок была рассчитана на 25 лет и предусматривала решение широкого спектра проблем, а именно: экспорт газа, совместная разработка нефтегазовых месторождений, прокладка трубопроводов и модернизация устаревшего оборудования в республиках региона.
Среди основных задач топливно-энергетической экспансии Москвы на первом месте стоит создание единого водного и топливно-энергетического комплекса в Центральной Азии (под российским управлением). Одним из возможных вариантов решения проблемы является включение в создаваемый водно-энергетический консорциум Таджикистана, где в настоящее время осуществляется сооружение Рогунской ГЭС, самой мощной в регионе. Кроме того, «Газпром» примет участие в реконструкции и строительстве магистральных газопроводов, компрессорных станций и других объектов инфраструктуры газового комплекса Кыргызстана. Вполне возможно, что здесь главным направлением деятельности компании станет транзит газа в другие страны (КНР).
Цель Кремля очевидна: укрепить свои позиции главного партнера Туркменистана в энергетическом секторе и тем самым сохранить контроль над экспортом туркменского газа. В идеале Россия хотела бы контролировать туркменский газ, для того чтобы иметь гарантии при осуществлении масштабных инвестиций. Фактически сегодня Ашхабад находится под негласным протекторатом Москвы. Схема их двусторонних отношений строится на том, что Россия начинает осуществлять управление туркменскими газовыми активами через посредничество «Газпрома».
Самым ярким примером стратегии РФ являются действия в регионе «Газпрома», который пытается установить контроль над потоками газа между Узбекистаном и Кыргызстаном, а также между ними и внешними рынками. При этом Узбекистану выгоднее продавать газ, ранее предназначавшийся Кыргызстану, «Газпрому». В то же время детали подписанного с Кыргызстаном соглашения не разглашаются, однако очевидно, что интересы российского газового гиганта в этой республике не связаны с добычей газа. А его транзит через территорию Кыргызстана в другие страны станет главным, так как КР непосредственно граничит с Китаем. Известно, что «Газпром» и Пекин уже несколько лет прорабатывают возможности поставки российского газа в КНР. Одним из основных вопросов этих переговоров является маршрут экспорта российского газа: он может пройти по территории Кыргызстана, и в этом плане становится понятным, почему «Газпром» намерен кардинально модернизировать газотранспортную инфраструктуру республики.
Сегодня темпы роста добычи, а значит, и экспорта газа из стран ЦА намного превышают темпы модернизации и развития их газотранспортных систем. Но основная газовая артерия из государств региона в Россию, магистральные трубопроводы Средняя Азия — Центр (МГ САЦ), ныне работает на пределе возможностей. Это относится ко всем трем странам-участницам транспортировки газа: Туркменистану, Узбекистану и Казахстану.
Казахстан: соперник или партнер?
Расширение энергетического сотрудничества между РК и КНР в стратегических кругах Москвы оценивают неоднозначно. Согласно мнению российских экспертов, появление нового игрока, Казахстана, вносит в сюжет определенную интригу, однако они советуют не считать такое развитие событий негативным.
В ближайшие 10 лет Астана рассчитывает стать одним из крупнейших мировых производителей «черного золота». К 2010 году она намерена выйти на уровень добычи в 100 млн т, а к 2015 — до 150 млн. Эти амбициозные планы опираются на высокий потенциал РК в данной сфере. По российским данным, наши совокупные ресурсы углеводородов официально оцениваются в 25 млрд т нефтяного эквивалента, из которых 8 млрд отнесены к категории извлекаемых запасов; подтвержденные резервы нефти составляют 3,6 млрд т.
Увеличение пропускной способности трубопровода Атырау — Самара и экспорта нефти через Россию открывает для Казахстана перспективный рынок сбыта, каким является Европа. По прогнозам экспертов, к 2010 году страны Центральной и Восточной Европы будут импортировать порядка 80 млн т нефти в год. Общая протяженность трубопровода КТК составляет 1 580 км, первоначальная пропускная способность — 28 млн т/год. При этом достигается максимальная пропускная способность — 67 млн т нефти в год (из них 45 млн — для казахстанских нефтепроизводителей).
В ближайшие 40 лет КТК будет стабильным источником доходов для акционеров. Согласно расчетам, за период эксплуатации магистрали в федеральный и региональные бюджеты России поступит примерно 23,3 млрд долл. в виде отчислений и прибыли; Казахстан получит около 8,2 млрд долл.
Российские аналитики обратили внимание на то, что финансирование строительства третьей очереди участка Атасу — Алашанькоу (протяженностью около 1,3 тыс. км) была готова взять на себя компания «КазМунайГаз». Эксперты РФ считают, что нефтепровод в Китай будет экономически выгоден при прокачке не менее 20 млн т сырья в год (сейчас новый участок трубы может пропускать 6 млн т). Поэтому компании КНР активизируют работу по получению в РК новых месторождений. Если прогнозы экспертов относительно залежей в казахстанской части Каспия подтвердятся, то эта нефть может пойти на «заполнение китайского направления»; тогда же будет увеличена и пропускная способность трубопровода. Вместе с тем российские эксперты полагают, что готовность Пекина финансировать прокладку трубы из Казахстана была стремлением продемонстрировать наличие альтернативы и одним из ответов на неторопливость Москвы при выборе маршрута магистрали.
Рассуждая о конкуренции со стороны Казахстана, российские эксперты не могут обойти важный практический вопрос: хватит ли у Астаны нефти для заполнения китайского маршрута, если учесть вовлеченность РК в транспортировку по другим трубопроводам (КТК, Атырау — Самара и БДТ)? При анализе экспортного потенциала республики, то есть принимая во внимание внутреннее потребление нефти (в ближайшие 10 лет оно будет колебаться в пределах 10 млн т в год), получается, что в 2010 году Казахстан сможет экспортировать не более 100 млн т. По мнению российских экспертов, с учетом уже действующих, тем более строящихся трубопроводов в ближайшие 10 лет у РК нет необходимости создавать новые транспортные мощности, так как в 2010 году их избыток и без того составит порядка 10 млн т в год.
Таким образом, — пришли к выводу российские аналитики, — если не учитывать политические амбиции, то у Астаны нет экономических возможностей конкурировать с Москвой на китайском направлении. Более того, у России вырисовываются перспективы перевести энергетическое сотрудничество с Казахстаном в плоскость стратегического взаимодействия. Ветка в КНР позволит открыть дополнительный вариант перекачки нефти в Китай: сначала по ныне простаивающему трубопроводу Омск — Павлодар — Чимкент, а затем — по трассе Казахстан — Китай. В ходе состоявшегося в апреле 2006 года визита Президента Казахстана Н. Назарбаева в Москву эта логика получила свою аф-фирмацию: российская сторона подтвердила свое участие в казахстанско-китайском трубопроводе.
Астана и «Газпром»
Богатый сырьевыми ресурсами Казахстан, взявший курс на максимально возможное привлечение инвесторов и считающийся одним из основных партнеров России на постсоветском пространстве, остается для ее компаний наиболее привлекательной республикой региона.
Зарубежные фирмы, планировавшие участвовать в 2004 году в тендерах по новым проектам в казахстанском секторе Каспия, выразили озабоченность ужесточением налогового режима в отрасли. В их числе оказалась и «Роснефть», планировавшая уже в том же году приступить к реализации совместного с Астаной каспийского проекта «Курман-газы». Несмотря на объективные трудности, российские компании все же надеются закрепиться на перспективном энергетическом рынке Казахстана.
Тогда же к Карачаганакскому проекту начал проявлять повышенный интерес «Газпром», явно не желающий упускать из-под своего контроля столь значительные объемы природного газа. Он предложил Казахстану создать совместное предприятие на базе мощностей Оренбургского ГПЗ, выразив готовность передать в это СП несколько установок, способных перерабатывать 8—10 млрд куб. м газа в год, два уже проложенных трубопровода от месторождения до Оренбургского ГПЗ и другое необходимое технологическое оборудование. Предполагалось, что «Газпром» был готов предложить РК и паритетное участие в СП. Для освоения необходимых объемов карачаганакского газа и конденсата на Оренбургском ГПЗ необходимо лишь несколько увеличить его мощности; строительство же завода на самом месторождении обойдется существенно дороже и займет намного больше времени. По оценкам специалистов «Газпрома», для этого строительства необходимо около 1,3 млрд долл., а для увеличения мощностей на Оренбургском ГПЗ — 300 млн.
К тому же «Газпром» намерен стать акционером газотранспортной системы Казахстана (в случае ее продажи). По словам заместителя председателя правления этой компании А. Рязанова, это выгодно не только Москве (а значит, и «Газпрому»), но и Астане.
Таким образом, в стратегическом плане взгляды российского монополиста и Казахстана совпадают. Как и Астана, «Газпром» заинтересован в увеличении пропускной способности магистрали Средняя Азия — Центр (45—50 млрд куб. м в год): в 2003 году концерн заключил с Ашхабадом долгосрочный контракт, планируя к 2007 году довести закупки туркменского газа до 70 млрд куб. м. А в 2004-м «Газпром» сообщил, что намерен вложить свыше 1 млрд долл. в разработку месторождений Узбекистана.
Главные опасения стратегов «Газпрома» состоят в том, что если Астана действительно значительно увеличит объемы производства газа, то она вновь поставит перед ним вопрос о необходимости потесниться у экспортной трубы в Европу. В настоящее время экспорт казахстанского голубого топлива ограничен объемом около 6,5 млрд куб. м в год, причем только часть этого газа идет в Европу (остальной поступает на Омский газоперерабатывающий завод).
В «Газпроме» такую схему считают вполне работоспособной, и РФ вряд ли согласится с увеличением экспорта казахстанского газа по газопроводам России, поскольку это может нанести ущерб ее экспорту голубого топлива.
Нефтегазовый комплекс Узбекистана и Россия
Узбекистан располагает хорошо разветвленными и достаточно мощными системами как промысловых, так и магистральных газопроводов, которые позволяют транспортировать топливо потребителям в республике и на экспорт. Общая протяженность магистральных газопроводов равна 12,66 тыс. км, их работу обеспечивают 25 компрессорных
станций. На северо-западе проложены отдельные участки газотранспортных систем (Средняя Азия — Центр и Бухара — Урал), предназначенных в основном для транзитных поставок голубого топлива. Отличительной особенностью газотранспортных систем страны является то, что они имеют межгосударственное значение. Соседние республики: Казахстан (его южная часть), Кыргызстан и Таджикистан — снабжаются узбекским газом. Кроме того, Туркменистан использует эти системы для экспорта своего газа. Предполагается, что к 2010 году объем поставок товарного газа в целом по территории Узбекистана возрастет до 70 млрд куб. м4.
Среди государств Восточной Европы и стран СНГ Узбекистан занимает третье место по разведанным запасам природного газа, а по жидким углеводородам — четвертое. Общие потенциальные ресурсы нефти республики составляют более 5 300 млн т, конденсата — 480 млн т и газа — 5 095 млрд куб. м. В настоящее время нефть добывают на 51 месторождении, газ — на 27, конденсат — на 17. Предприятия компании «Узбек-нефтегаз» сдали в эксплуатацию магистральные газопроводы общей протяженностью 123,9 км. В их числе: Газли — Каган (68,6 км), газопровод-перемычка от Сырдарьинской ГРЭС (18,4 км). Проведено эксплуатационное бурение и подключение соответственно 22 и 17 скважин на нефть, а также 16 и 11 — на газ.
Национальная холдинговая компания (НХК) «Узбекнефтегаз» модернизирует входящие в ее структуру газозаправочные станции общей стоимостью около 100 млн долл. В рамках проекта намечено осуществить реконструкцию действующих и строительство новых газозаправочных станций, работающих на сжиженном газе и входящих в структуру акционерной компании «Узнефтепродукт».
Стратегическая задача Узбекистана — активное привлечение иностранных инвестиций не только в геологическую разведку и добычу газа, но и в его переработку. Основной проект в этой сфере — Шуртанский газохимический комплекс, строительство которого было начато в 1998 году. Он базируется на недавно введенной в строй Шуртанской группе малосернистых газовых месторождений — Южная Тандырча, Адамташ и Гумбулак, газ которых характеризуется повышенной концентрацией ценных легких углеводородов: этана, пропана, бутана и так называемой «ароматики» — ценного сырья для получения многих продуктов нефтехимии. С пуском в 2002 году этого комплекса появилась возможность очищать весь газ, добываемый на Шуртанском и близлежащих месторождениях, и подавать его в трубопровод Шуртан — Сырдарья — Ташкент. В 2002 году комплекс по производству полиэтилена вышел на проектный уровень — 125 тыс. т. в год.
В 2005 году добыча нефти и газового конденсата в республике снизилось до 6 млн т против 7,3 млн т в 2002-м, а производство бензина и дизтоплива — до 3,2 млн т (против 3,5 млн т). Однако спрос на бензин и дизтопливо ежегодно возрастает примерно на 5%, в связи с чем к 2005 году дефицит основных нефтепродуктов составил почти 700 тыс. т бензина и 600 тыс. т дизельного топлива. Уменьшение всех этих показателей связано в первую очередь с истощением эксплуатируемых месторождений, а также с замедлением роста технического уровня геологоразведочных работ.
Российские аналитики отмечают, что в отрыве от соседних стран — Туркменистана и Казахстана — капиталовложения в газовую отрасль Узбекистана могут оказаться неэффективными по причине удаленности республики от рынков сбыта. Тем не менее Москва наращивает экономическое сотрудничество с Ташкентом: в экономике Узбекистана РФ занимает первое место по величине товарооборота, который составил в 2003 году более 1 млрд долл. В республике действует более 200 совместных предприятий, успешно ведут бизнес такие крупные концерны России, как «Газпром», «ЛУКойл», «Вимм-Билль-Данн», АПК «Черкизовский» и другие.
4 См.: Файзуллаев Д. Газовый потенциал Узбекистана и Туркменистана // Азия и Африка, 2004, № 9. С. 13—18.
В июле 2001 года участники проекта подписали договор «Об основных принципах и положениях соглашения о разделе продукции на месторождениях Бухаро-Хивинского и Гиссарского нефтегазовых регионов», согласно которому «ЛУКойл» и «Итера» получат по 45% добытого газа, «Узбекнефтегаз» — 10%. Россия уверена, что Узбекистан будет ее стабильным экономическим партнером по крайней мере в ближайшие 30—35 лет. Это срок действия долгосрочного газового контракта, подписанного в июне 2004 года. Создается консорциум инвесторов: 90% — «ЛУКойл», 10% — национальная холдинговая компания «Узбекнефтегаз», которая на условиях раздела продукции ведет разведку и добычу углеводородных запасов на юго-западе республики. Объем капитальных затрат (они почти целиком лягут на «ЛУКойл») — около 1 млрд долл., объем добычи в перспективе — 8,8 млрд куб. м газа в год. Большую часть этого объема будут закупать структуры «Газпрома».
Итоговое Соглашение о разделе продукции по проекту «Кандым — Хаузак — Шады» было подписано в июне 2004 года, в ходе визита Президента России В. Путина в Узбекистан. В консорциум (в его окончательном варианте) вошли «ЛУКойл» и «Узбекнефтегаз». Компанию «Итера», специализирующуюся на транспортировке газа и нефти, к участию в проекте решили не привлекать, так как в 2002 году права оператора системы магистральных газопроводов Средняя Азия — Центр на территории Узбекистана получил «Газпром».
В декабре 2002 года компания «Узбекнефтегаз» и «Газпром» заключили Соглашение о стратегическом сотрудничестве на период до 2012 года. В соответствии с этим документом, «Узбекнефтегаз» и закрытое акционерное общество «Зарубежнефтегаз» (создано в сентябре 1998 г., 60,1% акций принадлежат «Газпрому», 24,9% — «Зарубежнефти» и 15% — «Стройтрансгазу») подписали (Ташкент, 14 апреля 2004 г.) СРП по инвестиционному проекту «Доразработка месторождения «Шахпахты» в Устюртском нефтегазоносном регионе». Оно было открыто в 1962 году, а его запасы оцениваются в 39,9 млрд куб. м газа. В настоящее время извлекаемые залежи составляют около 8 млрд куб. м. Однако в феврале 2002 года добычу пришлось остановить из-за сильной изношенности оборудования.
Согласно условиям упомянутого соглашения «Зарубежнефтегаз» инвестирует более 15 млн долл. в модернизацию инфраструктуры этого месторождения. Прибыль от продажи газа будет распределяться поровну между участниками проекта. Добыча возобновлена во второй половине 2004 года, полностью завершено дообустройство месторождения, а его доразработку предполагается проводить в течение 13 лет. Кроме того, завершено строительство дожимной компрессорной станции. Все эти меры позволили уже к тому времени добывать 200 млн куб. м природного газа и направлять его на компрессорную станцию (КС) «Каракалпакия» магистрали САЦ для экспорта. С 2005 года ежегодная добыча и экспорт голубого топлива составляет 400 млн куб. м.
Очевидно, что в сложившейся ситуации потенциальному инвестору, который проявил бы интерес к узбекскому газу, необходима единая стратегия для трех стран региона, чем в последние два года вплотную и занимается «Газпром». Соглашение, подписанное им с Ташкентом (2003 г.) на период до 2012 года, предусматривает совместную разработку месторождений и поставки узбекского газа (5 млрд куб. м в год до 2005 г. и 10 млрд куб. м в год — с 2010-го). К тому же стратегический интерес «Газпрома» к Узбекистану обусловлен тем, что через территорию республики проходит магистральный газопровод САЦ, соединяющий Туркменистан и Россию.
Таким образом, российская компания заключила в регионе первый контракт, предусматривающий добычу исключительно газа. В среднесрочной перспективе это позволит «Газпрому» перейти от перепродажи газа к его производству, то есть начать новый этап бизнеса в ЦА и к тому же восстановить цепочку геологических, промысловых и транспортных активов бывшего СССР, что даст возможность данной структуре увеличить свой экспортный потенциал и укрепить экономические связи с центральноазиатскими партнерами.
Соглашение о сотрудничестве с Ташкентом в сфере добычи и транспортировки газа, подписанное в конце 2002 года, предусматривало три основных направления партнерства.
■ Первое. Были определены основные принципы закупки узбекского газа Россией до 2012 года. В соответствии с этим соглашением республика уже поставила в РФ (с июня 2003 г. по май 2004-го) 5 млрд куб. м газа, а в 2005-м вышла на уровень поставок 10 млрд куб. м в год по цене около 40 долл. за 1 000 куб. м.
■ Второе. Была разработана программа совместной реализации проектов по добыче голубого топлива. Как и предусмотрено соглашением, с апреля 2004 года дочерние компании «Газпрома» — «Зарубежнефть» и швейцарская фирма «Gas Project Development Central» — стали участниками проекта по добыче газового конденсата на месторождении «Шахпахты» в Устюртском регионе на условиях раздела продукции. Срок действия договоренности — 15 лет. Предполагалось, что в 2004—
2007 годах инвестиции в разработку этой структуры достигнут 15 млн долл., которые будут вложены в освоение современных технологий добычи газа и в строительство новой дожимной компрессорной станции. Ежегодно на месторождении «Шахпахты» будут добывать 0,5 млрд куб. м газа; а распределять его между российскими и узбекским участниками проекта предусмотрено в соотношении 50 на 50%.
■ Третье. Планировалось реконструировать и развить имеющуюся узбекскую газотранспортную систему. Тогда ее пропускная способность составляла 130 млн куб. м газа в сутки (48 млрд куб. м в год). Этой мощности едва хватало для выполнения обязательств по транзиту 36 млрд куб. м туркменского газа в Украину (4 млрд куб. м, закупаемых «Тазэкспортом» в Ашхабаде), а также упоминавшегося узбекского газа, приобретаемого «Газпромом». Последний постепенно увеличивал мощность газотранспортной системы Узбекистана: до 51—52 млрд куб. м в 2005 году и до 56 млрд — в 2006-м. На эти цели «Г азпром» выделил около 100 млн долл. инвестиций.
Таким образом, российские гиганты нефтегазового рынка получили доступ к новым месторождениям региона, благодаря чему Москва (в лице своих компаний) стала на данный момент ведущим инвестиционным партнером Ташкента в газовой отрасли и в экономике республики в целом. Примечательно, что первой российской компанией, проникшей в Узбекистан, была «Итера». Наряду с фирмой «ЛУКойл» она вела многомесячные переговоры, чтобы заключить соглашения о разделе продукции по блоку «Кандым — Хаузак — Шады», расположенному на юге страны. Объем утвержденных геологических запасов голубого топлива на контрактной территории — 283 млрд куб. м. Самое крупное месторождение — «Кандым»; его запасы превышают 150 млрд куб. м. Однако в 2003 году «Итера» свернула деятельность в Узбекистане, даже закрыла свой офис в Ташкенте, не выдержав жесткой конкуренции с «Газпромом», который фактически монополизировал экспортные поставки не только узбекского, но и всего центральноазиатского газа.
Что касается фирмы «ЛУКойл», то переговоры с Узбекистаном по блоку «Кандым — Хаузак — Шады» она завершала уже самостоятельно, и 16 июня 2004 года, в рамках визита Президента России В. Путина в Ташкент, этот российский нефтяной гигант и компания «Узбекнефтегаз» заключили соглашение о разделе продукции, предусматривающее добычу газа в Бухаро-Хивинском регионе (на юго-западе республики). Для реализации проекта будет создано СП, в котором доля российской компании составит 90%, «Узбекнефтегаза» — 10%. При этом «ЛУКойл» увеличил свою долю до 90% (с 70%) за шесть дней до подписания контракта. Срок действия соглашения — 35 лет; объем вложений в проект — около 1 млрд долл.; промышленная добыча газа начнется в 2007 году. Таким образом, «ЛУКойл» стал второй российской компанией, реализующей в нефтегазовом комплексе Узбекистана проект на условиях СРП.
В рамках данного проекта максимальный уровень годовой добычи голубого топлива приблизится к 9 млрд куб. м, а общий накопленный объем добычи может вырасти до 207 млрд куб. м. Кроме того, предусмотрено строительство современного газохимического комплекса мощностью 6 млрд куб. м газа в год, первую очередь которого намечено ввести в эксплуатацию в 2010 году. Планируется бурение 240 эксплуатационных скважин и прокладка более чем 1 500 км трубопроводов, а также намечено построить две компрессорные станции, сборные пункты и вахтовые поселки, протянуть высоковольтные линии электропередачи, проложить отдельную железнодорожную ветку протяженностью около 40 км, автодороги и подъездные пути. Кстати, голубое топливо предусмотрено перекачивать через магистральные транспортные сети «Газпрома», так что и в этом проекте российский монополист примет опосредованное участие. Технико-экономическое обоснование проекта разработал институт «УзЛИТИнефтегаз» — дочернее предприятие «Узбек-нефтегаза», а соглашение о разделе продукции подготовила американская юридическая компания «Бейкер энд Маккензи». ТЭО проекта и текст СРП одобрены Специальной государственной комиссией республики, задачи которой — разработка условий пользования участками недр и рассмотрение проектов СРП.
Активная позиция крупнейших российских нефтегазовых компаний позволила им занять доминирующее положение в ТЭК Узбекистана, что раньше не удавалось ни одному иностранному инвестору (в отличие от Казахстана, где российскому бизнесу приходится серьезнейшим образом конкурировать с крупнейшими компаниями мира). Скоординированные действия компаний РФ и контроль над транспортными коммуникациями (та же связка «добыча-транспортировка» в лице «Газпрома» и «ЛУКойла») позволят Москве выстраивать более эффективные геополитические отношения с Ташкентом. Помимо всего прочего, Узбекистан остается единственной страной региона, в которой при реализации своих проектов российские нефтяники и газовики еще не столкнулись с объективными трудностями.
(Окончание следует)
