CC BY
8
ИСТОРИЯ И АРХИВЫ History and Archives
Т. И. Хорхордина
«Звездный час» Самуила Мюллера: Голландский архивовед на Международном конгрессе архивистов и библиотекарей в Брюсселе (1910 год)
Т. I. Khorkhordina
Samuel Muller's Finest Hour: The Dutch Archivist at the International Congress of Archivists and Librarians in Brussels (1910)
В августе 1910 г. в Брюсселе состоялся Международный конгресс архивистов и библиотекарей, в работе которого приняли участие 542 делегата из 26 стран, что для мирового архивного сообщества явилось началом международного сотрудничества.
Инициативу по созыву Конгресса взяла на себя основанная в январе 1907 г. Ассоциация архивистов и библиотекарей Бельгии, создав на Генеральной ассамблее Ассоциации по предложению Ж. Кювелье (от архивистов) и Л. Стенье (от библиотекарей) Организационный комитет. Организаторы пришли к выводу, что настал момент для объединения всех архивистов и всех библиотекарей цивилизованного мира. Действительно, были основания надеяться на успех в достижении взаимного согласия по основным проблемам, интересующим архивистов и библиотекарей, в чем и состояла своевременность идеи членов Организационного комитета, созвавшего Конгресс.
В тексте приглашения, в частности, говорилось, что к созыву Конгресса побудили проблемы, относящиеся к организации и упорядочению документов архивов и рукописных отделов библиотек, а именно: вовлечение научных сотрудников в состав кадров архивных учреждений, разработка путеводителей (инвентарей) и каталогов, консервация и реставрация документов, манускриптов и книг, развитие международных связей документальных и книжных научных хранилищ, «а также другие, не перечисленные здесь, которые сегодня актуальны, как никогда ранее»1. Именно для изучения этих проблем Ассоциация бельгийских архивистов и библиотекарей и созвала в Брюсселе Международный конгресс, запланировав его одновременно с проведением там же Всемирной выставки, посещение
которой для делегатов было организовано в первый же день работы Конгресса.
Конгрессу предшествовала подготовительная работа 9-ти национальных комиссий: от Германии, Англии, Канады, США, Франции, Ирландии, Голландии, России и Швейцарии. Документы по дате и программе, а также список предполагаемых участников был утвержден Организационным комитетом 11 февраля 1909 г.
Значение решений, которых с нетерпением ждали все заинтересованные специалисты, возрастало изо дня в день по мере того, как расширялся объем использования документов в архивах и библиотеках2.
* * *
Работа Конгресса проходила по четырем секциям.
В секцию «Архивы» в повестку для обсуждения были включены следующие пункты: законодательство в сфере архивов, строительство архивохранилищ, воспитание архивистов и их профессиональные задачи, разработка инвентарей и реставрация документов — все те вопросы, что составили суть представленных докладов.
В секции «Библиотеки» обсуждались аналогичные вопросы применительно к библиотекам.
3-я секция — «Коллекции, находящиеся в архивах и библиотеках» — сосредоточила внимание на выставках манускриптов и коллекций печатей и медалей.
В 4-й секции — «Народные библиотеки» — обсуждались вопросы управления народными библиотеками, строительство библиотечных зданий, формирование книжных собраний, составление каталогов и организация службы предоставления книг во временное пользование.
Что касается последних двух секций, то при их формировании был принят во внимание постоянно растущий интерес к проблемам специальных коллекций печатей, оттисков и медалей, находившихся в архивах и библиотеках, а также рост влияния библиотек в интеллектуальной деятельности.
Открывая Конгресс, Анри Мартен (H. Martin), директор Арсенальной библиотеки Франции, сообщил, что впервые архивисты и библиотекари собираются вместе. Сохраняют актуальность и сегодня его размышления об увеличении роли «становящимися действенными факторами цивилизации» библиотек и архивов как центров, в которых «встречаются все, кто живет для того, чтобы мыслить, кто посвятил свою жизнь науке»3.
С приветственным словом выступил Генеральный архивист Королевства Бельгии, главный архивариус Национального архива Бельгии и один из основателей Ассоциации архивистов и библиотекарей Бельгии, секретарь архивной секции Жозеф Кювелье (J. Cuvelier; 1869-1927), проинформировавший о причинах выбора именно Брюс-
селя местом встречи представителей «самой эрудированной части человечества». Он напомнил, что из-за своего положения на перекрестке европейских дорог, Бельгия была «на протяжении веков полем битв между великими нациями». И в качестве вознаграждения за эти трагические периоды истории она «заслужила привилегию стать, прежде всего, ареной для встречи интеллектуалов всего мира»4. Эти слова точно отражают мотивы, подвигнувшие организаторов на созыв масштабного форума представителей архивов и библиотек. Они заключались не только в необходимости обмена профессиональным опытом — надежды участников Конгресса простирались гораздо дальше. И не их вина, что две мировые войны остановили движение по намеченному ими пути.
* * *
Брюссельский конгресс знаменателен и тем, что стал звездным часом историка и архивиста Самуила Мюллера, одного из авторов знаменитого первого учебника по архивоведению, вышедшего в свет в 1898 г., — «Руководства к приведению в порядок и описанию архивов»5.
Самуил Мюллер (Samuel Muller Fz.; 1848-1922), сын амстердамского антиквара, окончил Амстердамский университет, в 1872 г. защитил докторскую диссертацию по истории морских взаимоотношений Англии и Нидерландов. После окончания в 1874 г. Национальной школы хартий в Париже он был назначен архивистом города Утрехт. Опираясь на собственный опыт исследовательской работы в архивах, Мюллер предложил концепцию организации архива, в основе которой, по справедливому мнению Е. А. Плешкевича, лежал синтез двух принципов: французского — «уважение» к архивному фонду (провениенц-принцип) — и немецкого — сохранение делопроизводственной структуры внутри самого фонда (регистратур-принцип)6.
В ходе обсуждения Голландской архивной ассоциацией концепции организации архива еще в начале 1890-х гг. было принято решение о разработке методического руководства, для чего была образована комиссия в составе государственного архивиста Зеландии Роберта Фруина (R. Fruin), архивариуса Гронингена Йохана Фейта (J. А. Feith) и голландского архивоведа Самуила Мюллера, который также осуществлял и общее руководство комиссией. Он же выполнял редактирование текста. Подготовка «Руководства...» заняла пять лет. В учебнике были заложены основы методологии и практики архивного дела, определены принципы органичности формирования архивов, недробимости фонда, классификации документов.
Мюллер, которого участники Конгресса назвали «нашим общим учителем», как председатель архивной секции выступал практически по каждому вопросу, который рассматривался на Конгрессе.
Обсуждение теоретических проблем архивоведения на между-
народном уровне стало вехой, определившей направления научной архивоведческой мысли. Так, Мюллером был поставлен важнейший вопрос архивоведения о применении принципа происхождения в классификации архивов, не потерявшего актуальности и ныне, особенно в условиях применения информационных технологий.
Мюллер сообщил, что принцип происхождения — метод классификации архивов, в соответствии с которым документ размещается в той коллекции и в той ее части, где он отложился, когда коллекция была «живым организмом». Он указал, что принцип происхождения является наилучшей системой, применяемой при классификации архивных фондов, не только с точки зрения логического расположения документов, но и с точки зрения хорошо понятных интересов историков-исследователей7. Эти положения доклада, с которым выступил С. Мюллер, вошли затем и в резолюцию, принятую Конгрессом.
Если резюмировать содержание доклада Мюллера, он основывается на том, что навести желаемый порядок в фонде можно только в случае, когда архивный фонд состоит из документов, касающихся одного и того же сюжета. Документы, отложившиеся в одном фонде, нельзя изымать из фонда, поэтому абсолютно необходимы описи дел, являющихся неотъемлемой частью каждого фонда. Поскольку рассмотрение порядка составления описей было тесно связано с вопросом применения принципа происхождения в классификации архивных документов8, описи необходимо сделать частью в системе инвентарей (в современной терминологии — путеводителей). Только таким образом они смогут определить решающим образом систему классификации томов или серий.
Этот принцип, как считал Мюллер, должен применяться как к древним, так и к современным архивам, поэтому архивисты не могут принять рекомендацию, предложенную Международным библиографическим институтом, в соответствии с которой документы должны располагаться в заранее определенном порядке, вне зависимости от их происхождения. Мюллер полагал, что рекомендации Международного библиографического института учитывали в большей степени специфику библиотечного, нежели архивного материала, поскольку они ориентированы на предметные взаимосвязи документов: «Нельзя заранее навязывать порядок распределения документов во всех архивах»9. В свое время авторы «Руководства...» достаточно гибко подошли к идее обязательного сохранения первоначальной структуры фонда»10, и Мюллер остался верен сформулированным ими еще в 1898 г. принципам.
Уже в наши дни крупнейший архивовед, многолетний (с 1962 по 1998 гг.) президент Международного совета архивов, профессор Национальной школы хартий Шарль Кечкемети11 назвал использование методов описания в архивах, заимствованных у библиотековедов, "полным провалом"12.
Между тем некоторые немецкие архивисты считали, что применение принципа происхождения может нарушить большинство уже систематизированных фондов. Однако в ответ Мюллер и поддержавший его Э. Вирсум (Е. \У1ег8ит, Роттердам, Голландия) привели нашумевший пример классификации по заранее установленным схемам без предварительного изучения поступившей в архив коллекции, что «привело государственные архивы в Бреслау к полному краху: здесь были полностью разрушены и приведены в хаотическое состояние целые серии документов». В то же время введение систематизации по происхождению все-таки поможет восстановить прежнюю классификацию, как заключил Мюллер13.
Таким образом, Мюллер одним из первых указал, что архивисты должны опираться на собственный опыт, не идя слепо по пути копирования методов работы библиографов и библиотекарей, с чем были согласны все участники архивной секции. Это было фундаментальным положением, на котором произошло самоопределение, самоидентификация профессии архивистов. Поэтому система классификации архивных фондов по принципу происхождения, коренным образом отделявшая архивное дело от библиотечного и музейного, была принята делегатами Конгресса с энтузиазмом, под шум аплодисментов и практически без дискуссий14.
* * *
Следующим вопросом повестки на архивной секции стала проблема подготовки архивистов, в обсуждении которой принял активное участие и Мюллер.
Доклад Ж. Кювелье о подготовке архивистов вызвал продолжительные и оживленные дискуссии. Генеральный архивист Королевства Бельгии указал, в частности, что архивист нуждается прежде всего в научной (фундаментальной) подготовке. Никто из делегатов этот тезис не оспаривал, и ими единогласно признавалось, что архивисту необходим научный диплом, будь то университетский, будь то Школы хартий, или любого другого аналогичного учебного заведения.
Однако проблема заключалась в другом: какой диплом предпочтительнее для архивиста -доктора философии (в западноевропейских университетах историков готовили на философских факультетах) или доктора права? Конечно, идеально было бы, по мнению Ж. Кювелье, иметь оба диплома, но реально это трудно обеспечить. Каков же выбор?
Например, в Бельгии, по его мнению, архивиста лучше готовить из докторов философии или истории, чем из юристов. Проблема заключается только в наборе учебных дисциплин, их необходимо просто дополнить, когда речь идет о подготовке историков, то есть добавить курс архивоведения, о котором в университетах, к сожа-
лению, «не имеют ни малейшего представления», а также административного права и некоторые другие. В этом случае, как заключил Ж. Кювелье, историки смогут эффективно работать в архиве15.
У Мюллера же, выступившего в дискуссии по докладу Ж. Кювелье, было несколько иное мнение по вопросу подготовки архивистов. Он согласился, что архивисту лучше бы иметь оба диплома — философии и права. Однако нужно подбирать архивистов из имеющихся в наличии молодых специалистов с одним дипломом, а среди них он бы «отдал предпочтение тем, кто является доктором права».
По мнению Мюллера, философы не знают юридических тонкостей о правах городов и коммун, они «вообще не имеют ни малейшего представления» в области права — как древнего, так и современного. Вместе с тем он полагал, что будущий доктор права должен быть одновременно и историком: «Ведь в наше время даже юрисконсультом нельзя стать, не будучи одновременно историком»16.
Эти утверждения Мюллера были встречены участниками заседания аплодисментами. Все были едины в том, что кандидат на работу в исторический архив должен пройти специальную архивную подготовку и сдать экзамен.
Бурная дискуссия разгорелась при обсуждении важной проблемы, волновавшей архивистов в начале прошлого века (и почти так же волнует российских архивистов сегодня): взаимоотношения владельцев частных и предпринимательских архивов и коллекций с государственными (по терминологии того времени — публичными) архивами. Мюллер принимал самое активное участие в ее обсуждении.
По вопросу «О сохранении и классификации документов в частновладельческих архивах», выступил архивист из Тулузы Феликс Паскье (Б. Ра5С]иег), определивший частновладельческие архивы как коллекции, состоящие из исключительной частной собственности, которыми владеют семьи или общества, существующие независимо от государственной власти. Это было важным замечанием, поскольку некоторые архивы, являвшиеся во Франции публичными (например, коммунальные и госпитальные), в других странах, по свидетельству Ф. Паскье, отнесены к разряду частновладельческих архивов17.
Докладчик, отрицая необходимость вмешательства государства, отметил, однако, потребность в установлении общественного наблюдения за частными архивами. Решение вопроса Ф. Паскье видел в создании частных архивохранилищ с правом публичного пользования документами. Поставив проблему доступа к частным архивам, он рассуждал следующим образом: государственные (публичные) архивы не являются единственными владельцами информации, необходимой для исторических и экономических исследований. Важные ресурсы такого рода хранятся в частных коллекциях, которые являются либо полностью закрытыми, либо доступны немногим привилегированным людям, в связи с чем определенные аспекты истории
остаются в полной безызвестности или недостаточно изученными. Для того чтобы «пролить свет на полную истину», важно максимально широко открыть частные архивы.
Мюллер, поддержав Ф. Паскье, повторил слова маркиза де Вог, произнесенные им на открытии Исторического общества Франции еще в 1891 г., и тем подчеркнул роль, которую играют в истории частные архивы: самые маленькие коллекции могут быть очень полезными для исторических исследований, поскольку «величественное здание национальной истории строится не только из монументальных глыб. Тщательно подобранные маленькие камешки могут тоже составлять часть ее кладки». Он призвал не пренебрегать ими «в патриотическом труде по восстановлению страниц национальной летописи», и потому те, кто «по счастливым семейным обстоятельствам» владеют большими или маленькими собраниями материалов, должны считать своим долгом предоставить их на пользу общего дела.
Позже, выступая с резюме своего доклада перед открытием прений на секционном заседании архивистов, Ф. Паскье выделил следующие основные тезисы: нельзя проникать в частные архивохранилища, применяя силу власти, поскольку они являются таким же видом собственности, как и другие; частные собрания нельзя относить к собраниям документов, подлежащим административному контролю18.
Эта проблема является очень деликатной, особенно если в частные архивы претендует вмешаться государство. Ф. Паскье призвал последовать примеру Англии, где создана специальная комиссия по выявлению частновладельческих архивов, действующая на средства государства. Во Франции также существует аналогичная комиссия — Комитет исторических исследований — инициирующий среди владельцев желание открыть свои архивы исследованиям, которые проводятся учеными сообществами.
Он привел в пример действия французского правительства, которое желало сделать доступными ученым по возможности большее количество источников, содержащихся также в провинциальных библиотеках. Так, Франция предоставила специальные кредиты, благодаря которым были изданы генеральные каталоги рукописей, содержащихся в этих хранилищах. С другой стороны, руководство архивов обращается к муниципальным и другим органам местной власти с тем, чтобы побудить их к публикации описей локальных фондов.
Национальные архивы и Национальная библиотека уже публикуют каталоги своих собраний документов. Так что, по мнению Ф. Паскье, теперь — для полного завершения этой работы — «осталось только охватить частновладельческие архивы»19.
Ф. Паскье предложил обратиться к выпускникам Школы хартий с тем, чтобы они стали миссионерами, которые направятся в частные архивохранилища и вступят в контакт с их собственниками с целью убедить их поставить свои архивы под надзор государства. Если
владельцы ничего не сделают в ответ на эту инициативу, или не обладают средствами для проведения классификации или составления инвентарей своих коллекций, или не могут обеспечить публикацию документов, — в этом случае неизбежно должен последовать призыв к ученым сообществам, чтобы они наладили отношения с владельцами архивов.
Следовательно, заключил Ф. Паскье, если есть желание достигнуть ощутимых результатов, нужно отказаться от действий на ощупь, вслепую, а работать по опреленной методике.
Мюллер, поддержав Ф. Паскье, привел пример венгерского опыта организации взаимоотношений с владельцами частных архивов. Так, в Будапеште собраны 87 частновладельческих архивов, при этом права семьи соблюдаются неукоснительно, что подтвердил и архивист Национального музея Венгрии А. Альдаси (Будапешт). Он проинформировал участников Конгресса о том, что каждый документ из этих архивов помечен собственным фамильным гербом. Документы частных архивов не сшиты в отдельные тома, но в Национальной библиотеке хранятся обособленно, отдельно от других коллекций. Определенное количество частновладельческих архивов хранятся также в государственных архивах и в университетской библиотеке.
Представитель Австрии Ханс Шлиттер (Н. Schiitter, Вена) напомнил, что в его стране описи архивов «благородных семейств» уже опубликованы Комиссией современной истории Австрии при содействии Министерства по делам культов и образования. Он выразид надежду, что это будет сделано и во всех других местностях империи.
Определенные уточнения к докладу сделал известный итальянский архивист Эудженио Казанова (Е. Casanova, Неаполь), выразивший обеспокоенность относительно права пользования семьи на свои архивы с того момента, когда они будут переведены в разряд публичных или государственных документов. В Италии любые политические или административные документы, отложившиеся по различным причинам в частных архивах, считаются документами государства. «Вот почему мы изучаем проблему права семьи на эти архивы», — сообщил он.
Напомним, что вопрос о частных архивах был поставлен в Италии еще в 1867 г. на Международном конгрессе по статистике (Флоренция), где обсуждалась необходимость организации правительством охраны архивов, не находившихся в ведении государства.
В Германии и Англии публичное право превалирует над частным. Исходя из этого, как заявил Э. Казанова, итальянские архивисты склоняются к тому, чтобы относить частные архивы к разряду публичных и предоставить государству право возлагать на себя ответственность за те документы, которые будут отнесены к имеющим историческое значение. В ответ на такое категорическое заявление докладчик Ф. Паскье спросил: «Что вы называете документами государства?»
И здесь на архивной секции разгорелась оживленная дискуссия, в какой степени государство может вмешиваться в судьбу частновладельческих архивов. Э. Казанова отвечал, что таковым является любой документ, способный по своей сути восстановить историческое событие или генеалогический факт в истории семьи, имеющий важное значение для истории. По его словам, в Италии пытаются делать все возможное для того, чтобы воспрепятствовать осуществлению права семьи на продажу архивов своих предков, которые часто поступают на рынки: «Абсолютно необходимо — подчеркиваю, потому что вопрос этот чрезвычайно важен, — чтобы государство запретило подобного рода продажу. Нужно помешать тому, чтобы владельцы этих документов полагали бы себя их собственниками. Правительство должно выступать впереди всех. Государственные документы — это документы Государства. За это мы несем ответственность от имени науки перед грядущими поколениями...».
Ф. Паскье, не удовлетворенный напористым тоном Э. Казановы, вновь просит слово и делает следующее заявление: «Я прошу Конгресс проголосовать по поводу решения вопроса о том, до какой степени допустимо вмешательство государства в частновладельческие архивы. Ведь если здесь действовать слишком напористо вместо того, чтобы применять метод убеждения, вы увидите, как частновладельческие коллекции захлопнут свои двери полностью».
Ф. Паскье поддержал выступивший ранее X. Шлиттер, сообщивший, что в Австрии владельцы нескольких семейств из благородного сословия все в большей и большей степени добровольно начали передавать свои бумаги в государственные архивы. «Мне, — сказал X. Шлиттер, — представляется чрезвычайно опасным заставлять их отдавать государству принадлежащие им документы политического характера, интересующие государство. В Австро-Венгрии нет причин прибегать к такому насильственному методу»20.
Именно в этот момент выступил с информационным сообщением представитель российской делегации профессор Петербургского археологического института, археограф и историк литературы Илья Александрович Шляпкин (1858-1918) — выпускник Историко-филологического факультета Санкт-Петербургского университета, член Ученого комитета при министре народного просвещения. Он рассказал о той посреднической роли, которую в России пытались не без успеха играть губернские ученые архивные комиссии в отношениях между публичными и частными архивами21. Здесь необходимо кратко остановиться на вкладе И. А. Шляпкина в науку. Уже после Конгресса было издано, — по свидетельству выдающегося ученого, исследователя книги П. Н. Беркова, — «одно из лучших произведений русской дореволюционной библиофилии — антология "Похвала книге"», подготовленная И. А. Шляпкиным и напечатанная на средства антиквара Ф. Г. Шилова. Это издание, которому знаток древнерусской литературы и палеографии и замечательный библиофил И. А. Шляп-
кин придал внешность первопечатных славяно-русских книг, по мнению П. Н. Беркова, в полном смысле слова может считаться завершением предшествующего этапа истории русского библиофильства22.
В поддержку же позиции Э. Казановы, хотя и с оговорками, выступил Хулиан Пас (Архив Симанкас, Испания). Отметим, что семейные архивы в Испании богаты документами политического характера. Особенно много отложилось документов военного и дипломатического характера, происходящих от послов и служащих испанских представительств за рубежом, чем и объясняется интерес к их изучению и описанию в Испании. X. Пас выразил самое горячее желание действовать по итальянской методике, которую изложил на Конгрессе Э. Казанова. Он выразил убеждение, что необходимо предпринять заблаговременные меры к тому, чтобы воспрепятствовать распылению или полной потере частных архивов в ходе их продаж на рынке. Однако приметаемые методы должны быть благоразумными и не быть унизительными для владельцев: «Что касается меня, то я старался приобретать частновладельческие коллекции для государственных архивохранилищ путем покупок. В противоположном случае большинство из них было бы потеряно для исторических исследований»23.
По этому больному для всего архивного сообщества вопросу Мюллер, а также французский архивист Анри Стейн (Париж) решительно поддержали позицию докладчика Ф. Паскье, заявив, что нет лучшего варианта решения поставленной на обсуждение проблемы, чем тот, который он предложил. Оба призвали действовать крайне осторожно: «Если мы пойдем слишком поспешно, мы рискуем совершить бестактность». Как подчеркнул А. Стейн, только благодаря любезности архивистов, их способности к личным контактам можно обеспечить передачу частновладельческого архива в качестве дара в государственные архивы для общественного использования. Он привел в пример случай выявления архивистом в провинции семейного архива, который наследники после кончины главы семьи решили просто-напросто сжечь, но благодаря своевременному вмешательству архивиста, архив был спасен от уничтожения и передан в департаментское архивохранилище.
Мюллер, подводя итоги дискуссии, указал, что, после того как частные архивы переходят в общественное владение, они подвергаются классификации по принятым в данном архивохранилище схемам. В то же время эти документы должны занимать в нем особое место, составляя отдельный фонд: его нельзя рассредоточить под предлогом необходимости восполнить другие фонды, например, добавляя в существующие эпистолярные коллекции писем, которые хранились в частновладельческих архивах24.
Участники Конгресса с большим воодушевлением восприняли советы обращаться к частным собственникам архивов с призывом беречь документы и предоставлять возможность знакомиться с ними
представителям научной общественности. В результате Конгресс не принял конкретной резолюции и ограничился призывом к архи-вовладельцам сохранять, проводить систематизацию, и публиковать материалы об их прошлом, способствуя этим восстановлению на более солидной основе «великого памятника национальной истории, который должен быть общим творением всех просвещенных патриотов»25.
О трудностях на пути достижения этой цели архивисты знали лучше, чем кто бы то ни было.
Практически в таком же положении архивное сообщество находится и сегодня. Безусловно, проблему частновладельческих архивов тогда, как и теперь, предложенными Ф. Паскье способами решить трудно. Но в современном обществе, основанном на принципе уважения права частной собственности, другого пути, кажется, не придумано.
Остается только сочетать «мягкую» позицию Ф. Паскье с использованием элементов «жесткой» позиции Э. Казановы, — в рамках, строго определенных законом.
Вместе с тем, с нашей точки зрения, Конгресс показал, что ключ к решению проблемы лежит не в плоскости выбора уровня насилия со стороны государства, а в характере взаимоотношений между обеими сторонами, которые осознают себя «просвещенными патриотами». Именно по этому пути пыталась пойти интеллектуальная элита России, принимая программу архивных преобразований Н. В. Калачова26. Остается только сожалеть, что делегаты Брюссельского конгресса не обратили внимания на рассказ И. А. Шляпкина об уникальном опыте России, где архивисты, действуя в рамках губернских ученых архивных комиссий, не на словах, а на деле завоевывали доверие владельцев семейных архивов, оказывая последним профессиональную помощь в обработке семейных документальных собраний и создании более благоприятных условий для их хранения27.
Важно отметить, что проанализированная на Конгрессе проблема была поставлена в западноевропейском архивоведениии впервые. Добавим, что вопрос о частных архивах, их судьбе и возможности использования является одним из самых трудных для архивистов всех стран, где в основе жизни лежит принцип частной собственности. Ни в одной из них этот вопрос не мог быть разрешен хоть сколько-
нибудь удовлетворительно, так же, как и в дореволюционной России.
* * *
Итак, 31 августа 1910 г., в 15 часов 30 минут по местному времени, после окончания работ всех четырех секций участники Брюссельского конгресса архивистов и библиотекарей собрались на свое последнее пленарное заседание.
Бразды правления принял в свои руки Мюллер: это заключи-
тельное заседание прошло под его полным и безраздельным руководством как в узком смысле этого слова (он был председателем пленарного заседания), так и в самом широком — он подвел итоги Брюссельского форума, определил сущность профессии архивиста в глобальном историко-культурном контексте и наметил программу деятельности международного архивного сообщества на десятилетия вперед. Озвученные с высокой трибуны Конгресса идеи, по существу, явились первыми кирпичиками в фундаменте науки, которую ныне называем «историческим архивоведением» и шире — гуманитарным архивоведением.
Примечательно, что заседание началось с оглашения совместной резолюции о желательности международного сотрудничества архивистов и создания во всех странах соответствующих организаций, которые бы осуществляли деятельность в этом направлении.
Мюллер констатировал, что по итогам голосования проект резолюции принимается единогласно. Эти слова председателя заседания участники форума также встретили аплодисментами.
Он выразил удовлетворение достигнутыми результатами: две книги сборника докладов получилось в итоге, почти для каждого вопроса, обсужденного на Конгрессе, было предложено решение, что явилось вкладом в архивоведение. По его оценке, участники Конгресса детально и ярко осветили обсужденные проблемы путем взаимного обмена опытом со своими коллегами, и все «надолго сохранят память об этих счастливых часах»28. (В 1912 г. обе книги докладов и стенограмм их обсуждений были изданы под одной обложкой).
Мюллер выразил убежденность в том, что узы солидарности в течение веков охватывают все большее количество людей и все большее количество областей. Вот почему рхивисты и библиотекари XX столетия, следуя вековым традициям, начали формировать национальные сообщества с целью защиты их интересов и достижения целей, о которых отдельные личности не могли бы и мечтать. «Повсеместно в Европе отмечается этот феномен, — сказал он.
Что С. Мюллер имел в виду? Прежде всего он рассказал об опыте взимодействия голландского общества архивистов с правительственными структурами и государственными учреждениями. Общество архивистов Голландии было создано в 1891 г., и к моменту проведения Конгресса имело 20-летнюю историю. В 1904 г., благодаря благожелательному участию правительства, были узаконены новые правила деятельности архивистов Королевства Нидерландов, явившиеся шагом вперед по сравнению с предыдущими правилами 1856 г. Кроме того, ко времени проведения Конгресса Палата представителей рассматривала новый проект закона об архивах, предложенный голландскими архивистами. На протяжении двух десятилетий было достигнуто общее согласие почти по всем фундаментальным вопросам, касающимся «управления нашими архивами, благодаря чему мы смогли защитить свои интересы во всех случаях, когда появлялась
такая необходимость. Так что древний девиз "В единстве сила" доказал свою справедливость сегодня больше, чем когда бы то ни было раньше», — заключил Мюллер.
Он выразил надежду, что Брюссельский конгресс станет первым в серии аналогичных собраний, в ходе которых будут вестись решения любых проблем, представляющих международный интерес. Поэтому он предложил решить, будут ли они собираться раз в два, три или четыре года, поскольку, по его мнению, ничего не мешает создать уже сейчас орган, в котором будут представлены все библиотекари и архивисты мира. Он обратился к участникам с просьбой создать этот орган, а также назначить Постоянную комиссию, в состав которой войдут представители «всех союзов библиотекарей и архивистов»29.
Мюллер был удивлен, когда неожиданно для него категорически против идеи организации Постоянной комиссии выступили многие влиятельные делегаты, включая главного хранителя Королевской библиотеки Бельгии Ван ден Гейна (J. Van den Gheyn) и, с оговорками, Э. Казанову, считавшие, что комиссия, как это «явствует из предыдущего опыта», будет чисто бюрократическим, мертворожденным организмом, и потому заранее обречена на бездеятельность. Каковы же были их доводы? По их мнению, многие конгрессы окончили свои дни без продолжения, как только создавалась «фиктивная комиссия без четко определенных прав и полномочий». Э. Казанова и И. Ван ден Гейн предлагали вначале обозначить место проведения будущего конгресса, а потом уже оттуда начать организационную работу с назначения специально назначенной рабочей комиссии. Но поскольку делегаты не имели полномочий определить страну проведения без разрешения национальных правительств, в результате голосования была принята резолюция с предложением созвать следующий Международный конгресс не раньше, чем через три года и не позже, чем через пять лет, и все-таки немедленно создать Постоянную комиссию для вступления в контакт с национальными ассоциациями с целью определить город, в котором состоится следующий конгресс30.
Таким образом, первый Международный конгресс архивистов и библиотекарей постановил образовать Постоянную комиссию для созыва конгрессов на регулярной основе.
В состав комиссии вошли по два делегата, назначенные от каждого из уже действующих национальных профессиональных объединений, а также представители государств, в которых пока еще не существовали общества архивистов и библиотекарей.
После принятия этого принципиального решения делегаты постановили, что Брюссель будет местом пребывания Постоянной комиссии по созыву международных конгрессов, основной задачей которой участники Конгресса определили разработку рекомендаций о точной дате и месте проведения следующего конгресса. Она была образована 27 августа на заключительном заседании.
Так закончилась деловая часть брюссельского форума.
До начала Первой мировой войны оставалось четыре года.
* * *
Самуил Мюллер в последний день работы Брюссельского конгресса произнес свою „звездную" речь. Процитируем некоторые яркие места из его речи:
«...Работа в архивах — это счастье, особенно тогда, когда наше внимание приковано к решению научной проблемы. Вам, господа, испытавшим такое же ощущение, знакомо это пьянящее интеллектуальное наслаждение, охватывающее вашу душу... Эта радость, эти счастливые подарки судьбы душе мыслящего историка — лишь одна из функций архива. Мы совершаем свою работу в тишине. Но наш взгляд на историю часто отличается большей остротой и свежестью, чем взгляд профессионального историка, который следует проторенной дорогой и читает документы, подготовленные к публикации другими. Только мы, архивисты, и никто больше, располагаем возможностью получать удовлетворение и испытывать счастье от замечательных открытий. Только мы можем выявить в забытых и пустынных уголках памяти новые взгляды, открыть новые перспективы там, где никто их не искал... У нас есть и другие источники счастья. Регулярный диалог с прошлыми поколениями имеет свое грустное очарование, которое нельзя вызвать никаким искусственным образом»31.
Таким образом, в 1910 г. впервые были найдены формы международного сотрудничества архивистов различных стран, что явилось важным результатом Брюссельского конгресса, ставшего предтечей Международного совета архивов, созданного уже после Второй мировой войны. Обсуждение таких актуальных проблем, как методика применения принципа происхождения при классификации документов, публикаторская работа архивов, взаимоотношения частных архивов с государственными, формирование экономических архивов, подготовка архивных кадров и других, несомненно, дало толчок к дальнейшим попыткам их разрешения на международном уровне.
Местом следующего Конгресса, намеченного на 1914 г., был избран Милан. Но он не состоялся: разразилась Первая мировая война.
Примечания Notes
1 Congrès de Bruxelles. 1910. Actes publiés par J. Cuvelier et L. Stainier. Bruxelles, 1912. P. 4.
2Хорхордина T. И. Отечественные архивы и мировое архивное сообщество: история сотрудничества// Отечественные архивы. 2020. № 5. С. 3, 4.
3 Congrès de Bruxelles. 1910. Actes publiés par J. Cuvelier et L. Stainier. Bruxelles, 1912. P. 615-619.
4 Congrès de Bruxelles. 1910. Actes publiés par J. Cuvelier et L. Stainier. Bruxelles, 1912. P. 609.
5 Muller S., FeithJ.A., Fruin R. Handleidung voor het orbenen Beschrijven vanArchieven. Groningen, 1898.
6 ПлешкевичE. A. Голландское «Руководство к приведению в порядок и описанию архивов»: 120-летие со дня публикации памятника архивоведения // Вестник культуры и искусств. 2018. № 2 (54). С. 8.
7 Congrès de Bruxelles. 1910. Actes publiés par J. Cuvelier et L. Stainier. Bruxelles, 1912. P. 634.
8 Старостин E. В. Развитие международного архивного сотрудничества до Второй мировой войны. Москва, 1983. С. 9; СтаростинЕ. В. Международные архивные организации и их деятельность. Москва, 1989. С. 8.
9 Congrès de Bruxelles. 1910. Actes publiés par J. Cuvelier et L. Stainier. Bruxelles, 1912. P. 634.
10 Плешкевич E. A. Голландское «Руководство к приведению в порядок и описанию архивов»: 120-летие со дня публикации памятника архивоведения // Вестник культуры и искусств. 2018. № 2 (54). С. 11.
11 Хорхордина Т. И. Памяти Шарля Кечкемети // История и архивы. 2022. № 1. С.141-144.
12 Kecskeméti Charles, Kôrmendy Lajos. Les écrits s'envolent: La problématique de la conservation des archives papier et numériques. Lausanne, 2014. P. 27.
13 Congrès de Bruxelles. 1910. Actes publiés par J. Cuvelier et L. Stainier. Bruxelles, 1912. P. 634.
14 Congrès de Bruxelles. 1910. Actes publiés par J. Cuvelier et L. Stainier. Bruxelles, 1912. P. 151-158, 635, 636.
15 Congrès de Bruxelles. 1910. Actes publiés par J. Cuvelier et L. Stainier. Bruxelles, 1912. P. 301.
16 Congrès de Bruxelles. 1910. Actes publiés par J. Cuvelier et L. Stainier. Bruxelles, 1912. P. 301
17 Прозорова В. Б. Национальный архив Франции: Возможности и проблемы заимствования его модели другими странами в XX в. // История и архивы. 2020. № 2. С. 123-129.
18 ГерновичТ. Д. Управление архивом как объектом культурного наследия // История и архивы. 2023. Т. 5. № 2. С. 116-132.
19 Congrès de Bruxelles. 1910. Actes publiés par J. Cuvelier et L. Stainier. Bruxelles, 1912. P. 636, 637.
20 Congrès de Bruxelles. 1910. Actes publiés par J. Cuvelier et L. Stainier. Bruxelles, 1912. P. 639.
21 БатшевМ. В., Трифонова С. А. История бытования одного источника: «Дневник князя Дмитрия Михайловича Волконского» в фонде Архива РАН // История и архивы. 2021. № 4. С. 46-55.
22 БерковП. Н. История советского библиофильства (1917-1967). Москва, 1983.С. 47.
23 Congrès de Bruxelles. 1910. Actes publiés par J. Cuvelier et L. Stainier. Bruxelles, 1912. P. 640.
24 Congrès de Bruxelles. 1910. Actes publiés par J. Cuvelier et L. Stainier. Bruxelles, 1912. P. 639-641.
25 Congrès de Bruxelles. 1910. Actes publiés par J. Cuvelier et L. Stainier. Bruxelles, 1912. P. 771.
26 Хорхордина T. И. Российская наука об архивах: История. Теория. Люди. Москва. 2003. С. 168-170.
27 Хорхордина Т. И. Российская наука об архивах: История. Теория. Люди. Москва. 2003. С. 171.
28 Congrès de Bruxelles. 1910. Actes publiés par J. Cuvelier et L. Stainier.
Bruxelles, 1912. P. 771.
29 Congrès de Bruxelles. 1910. Actes publiés par J. Cuvelier et L. Stainier.
Bruxelles, 1912. P. 770-774.
30 Congrès de Bruxelles. 1910. Actes publiés par J. Cuvelier et L. Stainier.
Bruxelles, 1912. P. 780.
31 Congrès de Bruxelles. 1910. Actes publiés par J. Cuvelier et L. Stainier.
Bruxelles, 1912. Р. 770-772.
Автор, аннотация, ключевые слова
Хорхордина Татьяна Иннокентьевна — докт. ист. наук, профессор, Российский государственный гуманитарный университет (Москва) ORCID Ю: 0000-0003-3722-3403 [email protected]
В статье анализируется участие голландского историка и архивиста Самуила Мюллера (Samuel Muller Fz.; 1848-1922) в работе Международного конгресса архивистов и библиотекарей, состоявшегося в Брюсселе в 1910 г. С. Мюллер был одним из авторов первого учебника по архивоведению, изданного в Голландии в 1898 г. Участники Конгресса назвали его «нашим общим учителем» и избрали председателем архивной секции Конгресса. Он выступал по многим вопросам, которые обсуждались на Конгрессе: методика применения принципа происхождения при классификации документов, публикаторская работа архивов, государственная политика по отношению к частным архивам, взаимоотношения частных архивов с государственными архивами, формирование экономических архивов, подготовка архивных работников и другим. Практический опыт и теоретические взгляды С. Мюллера определили ход и итоги обсуждения многих вопросов архивоведения, а также решения Конгресса. Обсуждение теоретических и практических проблем архивоведения на международном уровне стало важной вехой, определившей направления научной архивоведческой мысли на многие десятилетия. Впервые были найдены формы международного сотрудничества архивистов различных стран, что явилось особенно важным результатом Конгресса в Брюсселе, а сам Конгресс стал предтечей Международного совета архивов, созданного после Второй мировой войны.
Архив, библиотека, архивоведение, библиотечное дело, частный архив,
архивная политика, международное сотрудничество, международный конгресс, интеллектуальная история, Самуил Мюллер.
Author, Abstract, Key words
Tatyana I. Khorkhordina — Doctor of History, Professor, Russian State University for the Humanities (Moscow, Russia)
ORCID ID: 0000-0003-3722-3403
The article deals with the participation of Samuel Muller Fz. (1848-1922), a Dutch historian and archivist, in the work of the International Congress of Archivists and Librarians held in Brussels in 1910. Samuel Muller was one of the authors of the first archives administration textbook published in the Netherlands in 1898. The participants of the Congress called Muller "the teacher of us all" and elected him Chairman of the Archive Section of the Congress. He spoke on many issues discussed at the Congress: the methods of the provenance principle application in classifying documents; archives' publishing activity; public policy towards private archives; interaction between private and state archives; formation of economic data archives; archivist training; etc. Samuel Muller's practical experience and theoretical views determined the course and outcomes of the debates on many archival problems as well as the decisions and acts of the Congress. The discussion of the theoretical and practical issues of archives administration at the international level has become an important milestone, determining the direction of scientific archival thought for many decades. For the first time, forms of international cooperation of archivists of different countries were found, and that turned out to be a notably significant result of the Congress in Brussels, the Congress itself becoming the precursor of the International Council on Archives that was established after World War II.
Archive, library, archival science, librarianship, private archive, archival policy, international cooperation, international congress, intellectual history, Samuel Muller.
References (Articles from Scientific Journals)
1. Batshev, M.V. and Trifonova, S. A. Istoriya bytovaniya odnogo istochni-ka: "Dnevnik knyazya Dmitriya Mikhaylovicha Volkonskogo" v fonde Arkhiva RAN [The History of the Existence of One Source: "The Diary of Prince Dmitry Mikhailovich Volkonsky" in the Archive Fund of the Russian Academy of Sciences.]. Istoriya i arkhivy, 2021, no. 4, pp. 46-55. (In Russian).
2. Gernovich, T. D. Upravlenie arkhivom kak obektom kulturnogo naslediya [Management of an Archive as a Cultural Heritage Object.] Istoriya i arkhivy, 2023, vol. 5, no. 2, pp. 116-132. (In Russian).
3. Khorkhordina, T.I. Otechestvennye arkhivy i mirovoe arkhivnoe soob-
shchestvo: istoriya sotrudnichestva [Russian Archives and the World Archival Community: The History of Cooperation.]. Otechestvennye arkhivy, 2020, no.5, pp. 3-17. (In Russian).
4. Khorkhordina, T. I. Pamyati Sharlya Kechkemeti [Dedicated to the Memory of Charles Kecskeméti. ]. Istoriya i arkhivy, 2022. no. 1, pp. 141-144. (In Russian).
5. Pleshkevich, E. A. Gollandskoe "Rukovodstvo k privedeniyu v poryadok i opisaniyu arkhivov": 120-letie so dnya publikatsii pamyatnika arkhivovedeniya [Dutch Guide to the order and description of archives: 120th anniversary of the publication of the archival monument.]. Vestnik kultury i iskusstv, 2018, no. 2 (54), pp.7-14. (In Russian).
6. Prozorova, V. B.Natsionalnyy arkhiv Frantsii: Vozmozhnosti i problemy zaimstvovaniya ego modeli drugimi stranami v XX v. [French National Archives: The Probability of Setting up its Model in Other Countries in the 20th Century.]. Istoriya i arkhivy, 2020, no. 2, pp. 123-138. (In Russian).
(Monographs)
7. Berkov, P.N. Istoriya sovetskogo bibliofilstva (1917-1967) [History of Soviet Bibliophilia (1917-1967).]. Moscow, 1983, 280 p. (In Russian).
8. Kecskeméti, Charles and Kôrmendy, Lajos. Les écrits s'envolent: La problématique de la conservation des archives papier et numériques. Lausanne: Favre, 2014, 207 p. (In French).
9. Khorkhordina, T. I. Rossiiskaya nauka ob arkhivakh: Istoriya. Teoriya. Lyudi [Russian Archival Science: History. Theory. Persons.]. Moscow, 2003, 525 p. (In Russian).
10. Starostin, E. V. Mezhdunarodnye arkhivnye organizatsii i ikh deyatelnost [International Archival Organizations and their Activities]. Moscow, 1989, 81 p. (In Russian).
DOI: 10.54770/20729286 2023 3 144
