CC BY
12
http://www.zabvektor.com
ISSN 2542-0038 (Online) ISSN 1996-7853
ЗВЕНЯЩАЯ СТРУНА: ДУША УЧЁНОГО
A RINGING STRING: THE SOUL OF A SCIENTIST
(поэтическая рубрика памяти выпускающего редактора Галии Дуфаровны Ахметовой - Нины Ганьшиной)
ТЕМА НОМЕРА:
«Только слезинки дождя Катятся, катятся, катятся, будто Жить и не плакать - нельзя»
А. Б. Винокур
Галия Дуфаровна Ахметова
доктор филологических наук, профессор
Призрак слепого дождя
Плачущей тучи лик. Звезды на Землю глядят. Вечность глядят иль миг?
Как мне тебе рассказать, Что лишь тебя люблю? Мы повстречались опять -Странное deja vu.
Странные песни слова. Кажется, «I love you». Жизнь не Земле не нова: Может быть, deja vu?
Новый встречаю рассвет. Солнечный луч ловлю. Жизни таинственный след -
Вечное deja vu.
***
Дождь. Тепло. Цветы завяли
Плачет выцветшее лето. На Сиреневом бульваре Листьев жёлтые монеты.
Тихий вздох. Чужие тени. Стонут листья под метлою. Дымки прожитых мгновений Над Останкинской иглою.
Дождь стучит. Устали птицы. Круг Луны в оконной раме... Надо мне остановиться, Чтоб не уморить стихами!
Звенящая струна: душа учёного
Дмитрий Леонидович СТРОВСКИЙ
доктор политических наук, профессор, Ариэльский университет (Израиль, г. Ариэль) e-mail: strovsky@mail.ru
У нас опять похолодало, Уже давно забыто лето. Тихонько дождичком обдало, и чуть забрызгало штиблеты. Зимою здесь дожди косые, и небо затянуло в клетку. И кипарисы чуть седые с прозрачною слезой на ветках.
На небе яркие зарницы В Эдемский сад раскрыли двери. А на Урале минус тридцать, но как же в это мне поверить...
Туман. И дождик целый день
стучит по крышам мягко... Он в наш безмолвный Ариэль протиснулся украдкой. И словно после холодов
и стужи бесконечной он смыть ненужное готов
улыбкою беспечной. Как будто осень на дворе
или весна мокрится. Деревья в тонком серебре
и дальние зарницы. Мне словно чудится сейчас
иное время года, чем то, что в этот тихий час Затихло у порога. Безмолвно отворилась дверь -зима пришла без стужи. Но снега не найти теперь,
кругом большие лужи. Как интересна наша жизнь -
я и не думал прежде, что мне зимой придётся жить без вороха одежды.
И вот случилось: дождик льёт, когда мороз в России... И скоро Новый год придёт, чтоб свидеться с мессией.
...Я иногда смотрю на крыши соседних маленьких домов. Здесь солнцем всё сегодня дышит Спокойно так, без лишних слов. Ноябрь уже. Но, как и прежде, В тени деревьев гомон птиц. Там будто бы живут надежды И контуры знакомых лиц.
...А говорят, что лето наступает, Но дождь молотит без конца в окно, Он в прятки с летом будто бы играет, И воду сверху льёт ему назло. Желаю в этот час я на иврите Терпения мирского - савланут1. И в этом слове - множество открытий,
Которые меня к себе зовут. Мой савланут - я с ним живу всё время, И диалог веду всегда с собой, Он даст любому истинную цену, И он мерило ценности любой. Я с ним живу не только в непогоду, Он, савланут, теперь в моей крови. В любое время суток или года, В оценках и печали, и любви. И пусть молотит дождь, и небо серо, Но говорю себе я: «Савланут». В Израиле он стал особой мерой, Основой самых разных амплитуд. И каждый раз, когда бывает плохо, Когда немой вопрос: кто в жизни я? Мой «савланут» ведёт меня к истокам Вселенского мирского бытия.
1 Савналут (терпение) - одно из самых часто используемых слов на иврите. Его желают и тем, кто только начинает жизнь на израильской земле, и тем, кто уже давно обосновался в этой стране.
***
***
***
***
i-
Гуманитарный вектор. 2017. Т. 12, № 5
Вячеслав Исаевич ТЕРКУЛОВ
доктор филологических наук, профессор, Донецкий национальный университет (г. Донецк)
e-mail: terkulov@rambler.ru
В Донецке дождь
В Донецке дождь - плащи, дождевики, Беспрецедентных зонтиков стихия: Штрихованные улицы хмельные -Гравюрами неопытной руки.
Троллейбусы, маршрутные такси... Прохожие в переплетенье улиц Бегут к машинам, под дождём сутулясь, Сжимая мелочь нужную в горсти.
Дождь без труда нарисовал Собор, Рисует нищих по дороге к рынку, Цветочных будок пёстрые картинки И чей-то торопливый разговор.
Дождь по проспекту движется к реке, В ней ощущая родственную душу, Дождь многолик, исполнен всякой чуши, Он еретик, безбожник, саддукей.
А ты так юн, тебе семнадцать лет, Ты только что вернулся из Алушты И дождь пошёл легко, великодушно Вплетаясь в дым отцовских сигарет.
Откроешь форточку, чтоб подышать грозой, И ощутить дождя солёный привкус, И осознать, что жизнь не получилась, И посмеяться над самим собой.
А дождь стучит морзянкою морской О кораблях, финвалах и касатках, О странных снах, придуманных украдкой, О безуспешной жизни городской.
И запах кофе, сдобы аромат, И улица Артема за окошком. И нежный лепет как бы понарошку, Пока не слышен грохот канонад.
День отшумит, день превратится в ночь, Погаснет свет и силуэты в окнах. И будет дождь, и дождь придёт с востока, Ты выйдешь из дому, куда-нибудь пойдёшь.
И, как всегда, ты что-нибудь поймёшь И снимешь плащ промокший церемонно. И повторишь кому-то грустно, сонно: Есть город, есть Донецк: в Донецке - дождь
Селфи
Город Донецк переполнен дождём. Делаем селфи с моей аспиранткой. Сквер, полусумрак и памятник танку, Пушкин, кофейня. Куда-то идём,
Что-то читаем, спеша, как в бреду, Рифмами сшить неумелые строчки, Город - осознанный первоисточник Избранных слов. Поцелуй на ходу
Запечатлён возле входа филфака: Наши студенты живут как всегда В этом дожде, в Гефсиманских садах, В Питере, Страсбурге и на Итаке.
Взглядом рассеянным их проводив, Мы позабудем о старых тревогах. Ветер сентябрьский и эта дорога Переживаются, преобразив
Город, весь вечер живущий во мне Отсветом фар, дождевым хронотопом, Библиотекой, всемирным потопом, Блеском склонившихся ниц фонарей.
Мир отражается в зеркале луж, Небезуспешно становится небом, Терпким вином, мандаринами, хлебом, Нежным ловцом зазевавшихся душ.
Мир возрождён в телефонных звонках, В старых друзьях, неожиданных встречах, Дождь, постепенно спустившийся вечер, Город, настигнутый мной впопыхах.
Звенящая струна: душа учёного
Александр Борисович ВИНОКУР_
кандидат физико-математических наук (Израиль)
e-mail: alex.vinokur@gmail.com
Падает дождь на простуженный город. Рано стемнело. Зажгли фонари. Башни костёлов, как поднятый ворот, Поднятый до наступленья зари.
В комнате нашей тепло и уютно. Только слезинки дождя Катятся, катятся, катятся, будто Жить и не плакать - нельзя.
Прилив. Плывём по синусоиде. Не это интересно нам, Все чуда мира - вы не стоите Её, бегущей по волнам.
Навстречу Посейдону юному, На встречу с будущей судьбой, Которая в миру, за дюнами. Вот-вот закончится прибой,
Она вернётся, вытрет волосы, Приляжет, бросит пару фраз. А мы пойдём в кино, на "Молодость", Фильм, вероятно, и о нас.
Отменили последний урок, И, сорвавшись ревущей оравой, Всё сметая, как быстрый поток, Понеслись по асфальтам и травам.
Ничего никому не должны Ни за свет, ни за газ, ни за воду. Только клятвы навеки важны И сладчайшее чувство свободы.
Дождь. В заповедном переулке Фонарь мерцает, дребезжит. За поворотом цокот гулкий -Она спешит, почти бежит.
Ко мне. По ручейкам, по лужам, По мостовой. Застрял каблук. Подхватываю неуклюже, Целую. Не хватает рук.
Беспризорный кустарник цветёт В стороне от внимательных взоров. Никого. И тропинка идёт Для раздумий и для разговоров.
Поднимаешься. Снова стоишь На пригорке, немного осевшем. Видишь дворик, мозаику крыш, Стайку шпилей - извечных, неспешных.
Дальше - в точках-тире горизонт, Солнца проблески, низкие тучи. Этот сладостный призрачный сон Достоверной реальности лучше.
Ты как будто чего-нибудь ждёшь? Скоро сумерки. Стало прохладно. Вот и всё. Начинается дождь. На мгновение счастлив - и ладно.
***
***
***
***
***
Гуманитарный вектор. 2017. Т. 12, № 5
Елена Ивановна ЗЕЙФЕРТ_
доктор филологических наук, профессор, Российский государственный гуманитарный университет (Россия, г. Москва) e-mail: elena_seifert@list.ru
-к -к -к
дождь проник в сад
и полил клумбы с распустившимися георгинами как удивится вернувшись хозяин ветер в жилище побывали воры но ничего не украли а лишь полили цветы правда неосторожно расплескав воду но все ли георгины на месте и почему стали краше
-к -к -к
речные ворота открыты. у взволнованного Нила задрапирована голова, четыреста кораблей на его локтевом сгибе. река почти сомкнула лопатки, чтобы удержать на себе маленький флот. на подошвах Клеопатры
портрет её юного брата, Птолемея. лилия её скипетра стыдливо прячет луковицы и розовые мясистые нижние листья. в чреве египтянки семь холмов (их обнимает Сервиева стена), триумфатор с ржавыми
глазами
и галлы на плечах его крепостного вала. обувь царицы похожа на стремя,
а Цезарь, рядом с ней на палубе, на всадника - на лошадь его напал грифон. наездник бежит и сокол взлетает с ушей Клеопатры!
крылья
его не из золота. только в небе рассыпчатый стеклянный бисер и золотые блёстки.
Клео, Клео, в ручные жернова для растирания трав попали солнечные
лучи, и солнце
прольётся на землю в тот день, когда родится Цезарион,
сын фараона и императора, хорошенький, как полугодовалый грифон,
с руками Августа на шее.
он уже летает, но ещё не охотится.
Цезарь медленно прячет в песок свои тяжёлые ресницы, оперённые уши. коготь его с коровий рог.
триумфатор может умереть раньше Клеопатры.
