CC BY
137
К.Д. Марицас
магистр искусств (M.A. in Philosophy), кафедра истории философии, философский факультет, Софийский университет им. Св. Климента Охридского
ЗООМОРФИЗМ В ЭПОХУ ПЕРЕХОДА К ЦИВИЛИЗАЦИИ
Аннотация. В статье рассматривается воплощение образов животных в камне и их изображения на каменных сооружениях, первоначальное назначение которых уходит своими корнями в эпоху становления цивилизации. Очертания различных животных и сюжетные сцены с их участием воспроизводятся в мегалитических сооружениях (дольменах, менгирах, кромлехах), петроглифах и др. Говоря о первоначальном назначении мегалитов и создаваемых с их помощью зооморфных сюжетов, автор соотносит их с тем состоянием сознания человека, которое предшествовало появлению фетишизма, тотемизма, анимизма, аниматизма и других духовных практик, требующих определенного уровня абстрактного мышления.
Ключевые слова: зооморфизм, цивилизация, мегалиты, танец, театр.
Costas Maritsas, St. Clement of Ohrid University of Sofia
ZOOMORPHISM IN EPOCH OF TRANSITION TO CIVILIZATION
Abstract. The paper considers the embodiment of images of animals in stone and on stonebuild-ings, the original purpose of which is rooted in an era of transition to civilization.The outlines of various animals and narrative scenes involving them are reproduced in the megalithic structures (dolmens, menhirs, cromlechs), petroglyphs, etc. Talking about the initial appointment of megaliths and posed with them zoomorphic themes, the author relates them with the state of human consciousness, the forerunner to thefetishism, totemism, animism, animatism and other spiritual practices that require a certain level of abstract thinking.
Keywords: zoomorphism, civilization, megaliths, dance, theater.
Очертания различных животных и сюжетные сцены с их участием воспроизводятся в мегалитических сооружениях (дольменах, менгирах, кромлехах), петроглифах и др. Говоря о первоначальном назначении мегалитов и создаваемых с их помощью зооморфных сюжетов, автор соотносит их с тем состоянием сознания человека, которое предшествовало появлению фетишизма, тотемизма, анимизма, аниматизма и других духовных практик, требующих определенного уровня абстрактного мышления.
Человек (речь идет, прежде всего, о мужчине), слабый и беззащитный перед силами природы, подвергался уничтожению по двум причинам: во-первых, он был легкой добычей для хищников, и, во-вторых, мужские особи погибали в процессе внутривидовой борьбы за право воспроизводства. Следовательно, человек, как и подавляющее большинство видов, был обречен на исчезновение. Единственным выходом было прекращение насильственной внутривидовой борьбы за главенство и замещение ее другими критериями отбора. Отказ от насильственной борьбы - основной причины исчезновения человека (и мужских особей других видов) - был сделан им совершенно сознательно.
Цивилизация - выживание слабого [1, с. 161]. Будучи одним из самых слабых и беззащитных живых существ на планете, человек в то же время обладает самым большим мозгом. Как уже было сказано, многие животные и растения также биологи-
чески уязвимы; 99% живых существ в свое время исчезли [2, с. 106]. А человек создал цивилизацию и при этом уцелел.
Отказ от насильственной борьбы повлек за собой появление общества. Мужчине требовалось чем-то заменить насильственную борьбу, и такой заменой стал танец, в процессе которого женщина выбирала мужчину-победителя, руководствуясь «циви-лизационными» критериями (звуками, красотой, подарками). Начальная стадия перехода к цивилизации сопровождалась заменой природных объектов и процессов искусственными. Создавались мегалитические сооружения, которые являлись сценой первых «театрализованных» представлений, танцев-схваток, в ходе которых мужчины, символически воспроизводя процессы естественного отбора, демонстрировали свою силу, ловкость и сноровку, чтобы быть избранными женщинами. Это подтверждается тем, что дольмены, как правило, встречаются не изолированно, а в различных комбинациях. Так, в Индии, как свидетельствует доктор Р. Нагасвами [3], дольмены чаще всего находятся в группах (рис. 1).
Рисунок 1 - Комбинация дольменов в штате Тамиланад (Южная Индия)
Источник: http://www.tamilnation.org/
Потребность в известной дистанции по отношению к природе обусловила возникновение у человека (мужчины) фантазии и абстрактного мышления, что все более отдаляло его от животного. Как заметил Р. Лики, «люди, вооруженные речью, были способны создавать новые миры в природе: мир внутренне-созерцательного сознания и культуры, мир, который мы придумываем и одариваем им других» [2, с. 181]. Однако, по мнению автора статьи, правильнее было сказать следующее: мужчины, вооруженные речью, абстрактным мышлением и фантазией, были способны создавать новые миры в природе. Таковым стал визуальный мир, созданный ими для женщин.
Подобные действия характерны не только для людей. Так М. Маршалл подметил, что одна из австралийский птиц, зубчатоклювый шалашник (Scenopoeetes Ьеп^гоэ^э), «каждое утро сбивает с дерева специально срезаемые ею листья, перево-
рачивает их так, чтобы их бледная внутренняя сторона лучше контрастировала с землей, сооружает себе, таким образом, сцену и поет точно над этой сценой, сидя на лиане или древесной ветке» [4, с. 236] (рис. 2, 3). Как полагают Ж. Делез и Ф. Гваттари, «тотальное произведение искусства намечается ... блоками ощущений на территории - красками, позами и звуками... В этом отношении искусство вечно будет одержимо животным началом» [4, с. 236].
Рисунок 2 - Зубчатоклювый шалашник Рисунок 3 - «Сцена», которую создает (8сепороее1еэ ЬепИгоэ^э) эубчатоклювый шалашник
В своей концепции автор статьи исходит из того, что не существует принципиальной разницы между человеком и животным. Человек (мужчина), в силу особенностей его мозга, первым перешел от природы к цивилизации, заменив критерии естественного отбора «цивилизационными» критериями. Тот факт, что у многих видов птиц (гвианского горного дрозда, райской птицы и некоторых др.) самцы сильно соперничают друг с другом, привлекая самок своим пением, Чарльз Дарвин объясняет с помощью принципа полового отбора. Самцы и самки слетаются в одно место, и самцы по очереди распускают напоказ свои яркоокрашенные перья, проделывают странные телодвижения, показываясь перед самками, которые выступают в роли зрительниц до тех пор, пока не выберут себе самого привлекательного партнера [5]. По мнению автора статьи, в данном случае следует вести речь не о половом отборе, а об упомянутых выше цивилизационных критериях (рис. 4, 5).
Автор статьи полагает, что как примитивный, так и цивилизованный человек, употребляя свойственный каждому из них язык, хотят и просят не пищу, но женщину для воспроизводства. Каждый из них достигает своей цели своими же собственными средствами: примитивный человек - знаками, жестами, криками, а цивилизованный -ритмом, синтаксисом, грамматикой, произношением. Если примитивный мужчина изображал свои героические подвиги на фоне мегалита, подражая действиям охотника или зверя, то современный с помощью искусной речи, подарков, умения создавать прекрасное пытается привлечь внимание женщины и быть выбранным ею. Сильный мужчина в подобных случаях использует свои физические природные данные, а слабый мужчина свое умение создавать прекрасное (рис. 6).
Рисунок 4 - Самец и самка павлина
Рисунок 5 - Самец и самка человека.
Источнк: http://iTi.sibir.bg/uploads_bg
Рисунок 6 - Сильный и слабый мужчина
Вначале мужчина вынужденно имитировал природу, поскольку происходило неизбежное сравнение с природными данными - звуками, цветами и предметами. И чем лучше он это делал, тем большую вероятность быть выбранным для воспроизводства он имел. Поколение за поколением мужчины копировали природу, подражали ей, и, неосознанно и неизбежно, удалялись от нее. В этом проявлялось искусство, которое, по определению М. Хайдеггера есть «подражание и представление действительности?» [6, с. 61].
Вероятнее всего, первые театрализованные представления не имели сценария, режиссера, жестких правил и предопределенного заранее финала. Известен и неизменен был лишь удел победителя: он (мужчина-животное или мужчина-охотник) был обязан совокупиться с женщинами. Источником сексуального возбуждения в данном случае выступает не женщина как объект желания, а сам факт победы над соперником. Вместе с тем сексуальное желание женщины и ее стремление к воспроизводству инициируется не внешним видом и физическими качествами победителя, а созерцаемой
ею сценой виртуальной смерти и насилия.
Женщины не могли непосредственно наблюдать, как проходил процесс естественного отбора. Слабые мужчины погибали во время внутривидовой борьбы или в схватке с хищниками, поэтому мужчин было меньше, чем женщин. Выжить, и в качестве победителей совокупляться с женщинами, было обязанностью сильных мужчин. Цивилизация же позволяет жить как сильным, так и слабым мужчинам, которые тоже хотят и должны воспроизводиться (что подтверждает определение цивилизации как выживания слабого). Выбор в условиях цивилизации делает женщина, как это происходило в процессе танца-сражения, где женщины являлись непосредственными зрителями. Учитывая, что она всегда стремится выбрать победителя, сильного мужчину, возникает закономерный вопрос: как слабый мужчина может сделать так, чтобы женщина выбрала его?
Как уже отмечалось выше, первые поколения подражали природе. Следующие постепенно стали подражать предыдущим поколениям, теряя связующую нить с природой. Цивилизованный человек утратил потребность первоначального выбора, и таким образом была утеряна главная изначальная цель, и подражание стало «обрядом» и «ритуалом». И впоследствии не танец, не представление, а сам мегалит как символ стал целью, и люди нашли ему иное применение, а его назначению иные объяснения. Когда человек стал цивилизованным, произошел разрыв между символом и тем, что он символизировал, и мегалиты для последующих поколений стали самоцелью и традицией. Они трансформировались в различные произведения искусства, в том числе с зооморфными сюжетами. Их стали использовать для захоронений, отправления культа, зрелищ и пр. Все духовные практики, сложившиеся вокруг мегалитических сооружений требовали высокого уровня абстрактного мышления, который не был присущ человеку на этапе перехода от человека-животного к человеку-цивилизованному. Соответственно, иное назначение стали приписывать и зооморфным сооружениям из камня и изображениям на камне.
Итак, вначале чтобы инсценировка схватки между мужчиной и зверем выглядела реально, танцоры должны были имитировать диких животных. В то же время их действия должны были быть понятны зрителям - женщинам, избиравшим победителей-мужчин, выступавших в роли, как охотников, так и животных. С этой целью мужчины натягивали на себя шкуры диких животных (медведей, волков, оленей и пр.) и ревели, подражая им (рис. 7, 8). Кроме того, они должны были выбрать подходящее место для представления: танец должны были хорошо видеть зрители (женщины); место должно было быть защищено от диких животных. Самыми подходящими местами являлись поляны и луга, находящиеся далеко от гор, то есть равнинные места с низкой растительностью. Таким образом, женщины-зрители могли наблюдать за схваткой, не подвергая себя опасности нападения со стороны диких животных.
Для правдоподобного воспроизведения схваток одних только шкур на мужчинах-танцорах и имитации рева диких животных было недостаточно. Требовалось нали-
чие «медвежьей берлоги», «укрытия для охотников», воспроизведение леса, гор и т.п. Этого можно было добиться, используя камни, заменив реальные объекты символическими: таким образом, чтобы один камень обозначал дикое животное, другой - медвежью берлогу, третий - охотничье укрытие, остальные - лес и горы [7]. Именно так появились дольмены, кромлехи, менгиры и различные их комбинации.
Рисунок 7 - Мужчина- Рисунок 8 - Мужчины-охотники
животное
В древних театрализованных представлениях зрители постепенно идентифицировали актеров с их ролями. Животные приобретали язык и характеристики мужчин, и наоборот, качества мужчин отождествлялись с характеристиками животных. Даже сегодня мы говорим: быстрый, как заяц; сильный, как бык; толстый, как кабан т.д. Следующие поколения, не знавшие истоков этого явления, распространили данную идентификацию на семью, род и т.д. вплоть до государства.
Предпочтения в отношении тех или иных животных были обусловлены их преобладанием на той территории, где проживали изображавшие их люди. На камнях мегалитического комплекса Гобекли-Тепе, который, по мнению некоторых ученых [8] на 5,5 тыс. лет древнее первых городов Месопотамии и на 7 тыс. лет - Стоунхенджа, обнаружены изображения кабанов, лисиц, львов, птиц, змей и скорпионов (рис. 9).
Льюис Морган в своей книге «Первобытное общество» [9, с. 73, 103] упоминает имена многих индейских племен и родов Америки, которые являются наименованиями животных. Данный факт подтверждается обширным этнографическим материалом разных стран. Так, жители каждого пуэбло индейцев Северной Америки делились на родовые группы, носившие имя какого-либо животного или растения (например, в племени тускарора было восемь родов: Серый волк, Медведь, Большая черепаха, Бобр, Желтый волк, Кулик, Угорь, Маленькая черепаха). Как пишет Ж. Марсиро, во II тысячелетии до н.э. на Ближнем Востоке и в Европе (в Сирии, на Крите и др.) было множество племен Быка [10, с. 74].
Использование масок животных и нанесение изображений животных на элементы костюма были общеприняты в церемониях у индейцев племен Америки и Африки.
Представление о братстве со змеями и львами было характерно для народа вакайола, обитающего в Танзании. По описанию Ж. Марсиро, люди-львы под воздействием наркотических веществ ходят на четвереньках и одеваются в львиные шкуры [10, а 56].
Рисунок 9 - Камни мегалитического комплекса Гобекли-Тепе
Персонажи знаменитых Дионисийских празднеств (Вакх и его свита - Силен, сатиры, Пан), имели рога, копыта, хвосты и заостренные уши, но в то же время обладали и человеческими чертами. Они были облачены как в одежды, так и в звериные шкуры. Подобное ряжение стало элементом фольклорной традиции во многих культурах и сохранилось до настоящего времени. До сих пор в Болгарии на Масленицу по селениям ходят кукеры - мужчины в одежде из овечьей или козьей шкуры наизнанку, в рогатых разрисованных масках и с большими деревянными удами. Кукеры изображают грубые любострастные действия (соединение секса и насилия) с женщинами (рис. 10).
Рисунок 10 - Кукеры в Болгарии
Источник: http://bul-history.hit.bg
Единство охотника и зверя характерно для британского (кельтского) фольклора [11]. Образ рогатого охотника восходит к древним временам; пещерные рисунки изображают человека в шкуре дикого зверя. Охотник идентифицировался с оленем, впоследствии делая его символическим предком своего клана. Для кельтских сказаний обычно превращение в животные сущности: в быка, оленя, коня, кабана, кошку, птицу или рыбу. Шаманистическое тождество с животными отражается в кельтских ритуалах даже в христианские времена [11].
В образе быка изображали бога-производителя и оплодотворителя. Широко известен греческий миф о рождении Минотавра (существа с туловищем человека и головой быка): с помощью Дедала, соорудившего для Пасифаи, жены царя Миноса, полую деревянную корову, обтянутую настоящей коровьей шкурой, она (Пасифая) совокупляется с быком и рождает от него Минотавра.
У многих народов (австралийцы, индийцы и др.) существует поверье, что Змей совокупляется с женщинами, делая их беременными (позднее Змей воспринимается как эпифания луны). Плутарх пишет о том, что змея видели на ложе спящей Олимпиады, матери Александра Великого перед рождением сына Плутарх [12], Светоний [13, с. 96] и Дион Кассий рассказывают, как мать императора Августа зачала от объятия змея в храме Аполлона. Такая же легенда ходила о Сципионе Старшем.
В ходе Ашвамедхи, индуистского жертвоприношения коня, королева выполняет обряд, при котором она отдается изображаемому союзу с животным, сопровождаемому ярким литургическим комментарием жреца [11]. Известна церемония, в которой для осуществления дефлорации девственниц отдавали животному [10, с. 85]. Сексуальный союз женщин с животными у некоторых народов имеет место еще и в наши дни [10, с. 87].
Рисунок 11 - Лев Вавилона
Источник: 11Йр://1тд.а!!ро81ег8.сот
Рисунок 12 - Пабло Пикассо «Сюита Воллара»
Источник: 11Йр://1еЬа18ег.1:гее.1:г/Рюа88оРа81р11ае.]рд
Еще и в наши дни в некоторых тотемистических общинах молодой человек должен совершить половой акт с живым или мертвым животным во время инициации (ри-
туал половой зрелости) [10, с. 87]. Ж. Марсиро приводит пример танца вождя у бушменов, во время которого происходит совокупление вождя, подражающего животному с участвующими в ритуале танцовщицами. Вождь выбирает самую сексапильную, и под аплодисменты публики и мужа выбранной женщины, совокупляется с ней. Затем танец возобновляется, вождь вновь занимает свое место в центре круга, и через некоторое время прыгает на вторую танцовщицу. Танец продолжается до тех пор, пока не иссякнут партнерши [10, с. 91].
В Греции, когда Афинами правил царь, его супруга торжественно соединялась с Дионисом в ходе ритуального бракосочетания. В древности Дионис изображался в виде быка. Позже животное было заменено образом юноши необычайной красоты с головой быка. Церемония проводилась в официальной резиденции царя на восточном склоне Акрополя [10, с. 96].
Рисунок 14 - Наскальные рисунки на оз. Канозеро (остров Каменный, Россия)
Источник: 11Нр://кае.гекУЕй.ги/кап/ Истоки подобных ритуалов, по мнению автора статьи, связаны с победой чело-
Рисунок 13 - Фарфоровые статуэтки XVIII в. из музейной экспозиции
Тракайского замка (Литва)
века-животного над человеком-охотником в театральном действии. Зрители считали, что женщинам предстоит совокупляться не с человеком, а с животным. Вначале это воспринималось буквально, а для следующих поколений превратилось в ритуал. Знаменитый лев Вавилона традиционно рассматривается как символ власти этого древнего царства (рис. 11). Автор статьи считает, что сюжет этого скульптурного изображения идентичен известному из греческой мифологии сюжету совокупления Пасифаи с быком (рис. 12). Женщина и лев, Пасифия и бык - на самом деле, традиционные пары, образующиеся в результате древних театрализованных представлений.
Со временем ритуальное совокупление трансформировалось в серию таинственных церемоний, совершаемых в храмах. Во всех религиях существует такое понятие, как «божественный брачный союз». На вершине зиккурата, в Жигуну, происходило божественное бракосочетание.
Формы идентификации человека с животными менялись от поколения к поколению. Эту своеобразную эволюцию можно проследить на примере искусства разных эпох (рис. 13).
Рисунок 16 - Дольмен Кильклуни Рисунок 17 - Пример Корейского дольмена. (Донегол, Ирландия) Такие дольмены повсеместно
Источник: http://static.panoramio.com распр°странены в К°рее и в°ст°чн°м Китае
Источник: http://knol.google.com
Различные сочетания мегалитических образов, иллюстрирующие представленную мной концепцию, мы видим и в петроглифах. Приведем один из примеров - наскальные рисунки на оз. Канозеро (остров Каменный, Россия) (рис. 14). 20 фигур нахо-
дятся в западной части острова на скале: 4 антропоморфа, 2 зооморфа, китообразное, орнитоморф, 6 лодок, 3 чашевидных углубления и 3 неясных фигуры. На скате скалы расположена любовная сцена: две антропоморфные фигуры ногами друг к другу и головами в противоположные стороны. У одной изображены вульва и грудь, у другой -длинный фаллос, направленный к вульве, и тестикулы.
Одним из главных персонажей древних театрализованных представлений выступал Медведь (рис. 15, 16, 17).
От древних театрализованных представлений, участником которых являлся медведь, пошли многочисленные обращения к образу этого зверя в искусстве, фольклоре, играх и пр. (рис. 18).
Сюжет противоборства человека с медведем встречается на средневековых русских монетах и печатях. Борьба человека, вооруженного рогатиной, с медведем изображена на монетах тверского князя Бориса Александровича, а на печати духовной грамоты великого князя Василия Александровича представлена сцена единоборства безоружного человека и медведя. На Руси со времен глубокой старины вплоть до начала XIX века была распространена «медвежья потеха», к которой относились такие забавы как медвежий бой, медвежья травля и медвежья комедия.
Образ медведя присутствует в сохранившихся до сих пор танцах-представлениях, носивших когда-то ритуальный или обрядовый характер. Так, например, с медведем связан славянский обряд «пробуди», который совершался во время празднования масленицы (другое название этого праздника - «комоедицы», так как испеченные в этот день блины поедались в честь медведя). Обряд заключался в том, что шли «будить медведя». Спящего медведя изображал ряженый, спрятавшись в
Рисунок 18 - Васнецов В.М. «Царская потеха. Борьба царского псаря с медведем» (1897)
Источник: Ьйр://11йгоука.!1уеригпа!.сот
яме-берлоге и укрывшись валежником. Вокруг берлоги водили хоровод, громко кричали и пели, стараясь разбудить зверя. «Медведь» не просыпался до тех пор, пока одна из девушек не садилась ему на спину и не подпрыгивала на ней. Затем девушка убегала, унося с собой часть «медвежьего» наряда. Ряженый вставал и начинал плясать, изображая пробуждение медведя. После этого он шел искать свою потерю, оторванную часть наряда. Найдя и поймав девушку, он заключал ее в крепкие объятия, как бы пытаясь задушить.
Бык/бизон (рис. 19-26) еще один из персонажей древних театрализованных представлений. Следует заметить, что дольмены, похожие на быков или бизонов, часто встречаются в комбинациях, напоминающих, в свою очередь, стадо, чего мы не наблюдаем в случае, когда эти сооружения имеют форму медведей. Это объясняется тем, что бык, в отличие от медведя, является стадным животным.
Рисунок 19 -Бизон Рисунок 20 - Стадо бизонов
Рисунок 21 - Дольмены в Кочхане Рисунок 22 -Дольмен в Хвасуне
(Южная Корея). (Южная Корея)
Театрализованные представления с участием бизонов или быков также породили в качестве своих производных ряд культурных феноменов: обрядовые танцы, бои, игры. Так, в эвенкийском обрядовом танце гиркумке и обряде соконимке, изображается поиск быком самки в период гона. Во втором тысячелетии до н.э. на Крите игры с быками имели культовый (связанный с плодородием), а в Микенах спортивно-зрелищный характер. Позже в Древней Греции они превратились в борьбу с быками, что было связано с развитием культа героев, который, на мой взгляд, в свою очередь,
связан с культом мужчин-победителей в танце-сражении. Христианские рыцари, переняв борьбу с быками, проводили их преимущественно в дни свадебных торжеств.
Рисунок 23 - Мегалит из Гобекли-Тепе
Источник: Peters J. & Schmidt K., 2004, p. 197.
Рисунок 25 - Геракл укрощает критского быка.
Источник: 11Нр://мм^11е!!еп1са.Се
Рисунок 24 - Статуя быка в Олимпии
Источник: 11Йр:/^еЬсас11е.доод!еи8егсо^еп1сот
Рисунок 26 - Наши дни: сцена корриды.
И то, и другое произошло от театрализованного танца-сражения.
Можно привести множество подобных примеров. Образы, представленные в мегалитических сооружениях не всегда буквальны и поэтому позволяют осуществлять неоднозначные интерпретации.
Предлагаемое автором статьи объяснение отличается от общепринятого, согласно которому охотник создавал изображения животных на стенах пещеры или изготовлял их из камня, осуществляя магический обряд с целью успешной охоты. Как справедливо заметил Н. Ланерис, «это отношение обижает не только людей палеолита, но и пигмеев, и бушменов, которые, безусловно, впадут в бешенство», узнав о таком отношении к ним [14, с. 25]. По мнению автора статьи, целью творчества мужчин, в том числе и создания ими зооморфных образов, было продолжение своего рода.
Именно этим фактором был обусловлен процесс перехода от природной действительности к образам, а потом и символам для достижения этой цели.
Список литературы:
1. Марицас К. Цивилизация и естествен подбор [Цивилизация и естественный отбор]. София: Университетско издателство «Св. Климент Охридски», 2006.
2. Leakey, R. Н апархп тои avOpwnivou абоид. A6nva: Катоптро [Начало человечества. Афины], 1996.
3. Nagaswami R. Dolmens, Hero Stones and the Dravidian People, [Электронный ресурс] / URL: http://www.tamilnation.org/ (Дата обращения 15.10.2009).
4. Делез Ж., Гваттари Ф. Что такое философия? СПб.: Алетейя, 1998.
5. Aappivog К. Н KaTaY^Yn twv Ei5wv. Патра: Екб. nav. naTpwv [Дарвин С. Происхождение видов. Патры: Университет Патры], 1997.
6. Xoivt£yy£P М. Н проеЛеиоп тои ¿pyou T£xvn?. A6nva: Aw6wvq [Чайтенгер М. Истоки искусства. Афины: Додона], 1986.
7. Марицас К., Цонев Л. Мегалитите на Балканите. София: Университетско из-дателство «Св. Климент Охридски», 2009.
8. Peters J. & Schmidt K. Animals in the symbolic world of Pre-Pottery Neolithic Gobekli Tepe, south-eastern Turkey: a preliminary assessment // Anthropozoologica. 2004. Vol. 39 (1). P. 179-218.
9. Морган Л. Първобитното общество [Первобытное общество]. София: Майска роза, 1939.
10. Марсиро Ж. История сексуальных ритуалов. М.: Крон-Пресс, 1998.
11. Шарки Дж. Из книги «Кельтские тайны. Древняя религия [Электронный ресурс] / URL: http://www.celts.rU/obrien/inform/celts.htm#1 (Дата обращения: 10.02.2010).
12. Плутарх Избранные жизнеописания. Том второй. М.: Правда, 1990. С. 362-363.
13. Светоний Транквилл Гай. Жизнь двенадцати цезарей. М.: Правда, 1988.
14. Leroi-Gourhan A. Oi брпошед тп? npoToTopiag. A6nva: Карба^гтоа [Леруа-Гуран А. предыстория религий. Афины], 1993.
List of references:
1. Maritsas K. Civilization and natural selection. Sofia: St. Kliment Ohridski, 2006.
2. Leakey, R. Н апархп тои avOpwnivou £f5oug. A6qva: Катоптро [Top of humanity.Athens], 1996.
3. Nagaswami R. Dolmens, Hero Stones and the Dravidian People, [electronic resource] / URL: http://www.tamilnation.org/ (Date of circulation 15.10.2009).
4. Deleuze G., Guattari, F. What is philosophy? St Petersburg.: Aletheia, 1998.
5. Darwin C. The Origin of Species. Patras: University of Patras, 1997.
6. Chaytenger M. The origins of art. Athens: Dodona, 1986.
7. Maritsas K., L. Tsonev Megaliths in the Balkans. Sofia: St.Kliment Ohridski, 2009.
8. Peters J. & Schmidt K. Animals in the symbolic world of Pre-Pottery Neolithic Gobekli Tepe, south-eastern Turkey: a preliminary assessment // Anthropozoologica. 2004. Vol. 39 (1). P. 179-218.
9. Morgan L. Prvobitnoto Society. Sophia: Rose May, 1939.
10. Marsiro J. History of sexual rituals. M. Kron-Press, 1998.
11. Sharkey, J. From the book "The Celtic mystery. The ancient religion [electronic resource] / URL: http://www.celts.ru/obrien/inform/celts.htm#1 (Treatment Date: 10.02.2010).
12. Selected biographies of Plutarch. Volume Two. Moscow: Pravda, 1990. P. 362-363.
13. Suetonius Tranquillo Guy. The life of twelve Caesars. Moscow: Pravda, 1988.
14. Leroi-Gourhan A prehistory of religion. Athens, 1993.
