Зоологический музей Императорской Академии наук в Санкт-Петербурге в XIX веке. Принципы экспонирования Текст научной статьи по специальности «Биологические науки»

Зоологический музей Императорской Академии наук в Санкт-Петербурге в XIX веке. Принципы экспонирования

Н.В. Слепкова

Зоологический институт Российской академии наук, Санкт-Петербург, Россия; Nadezhda.Slepkova@zin.ru

В работе сделана первая попытка проанализировать экспозицию Зоологического музея Императорской Академии наук в Санкт-Петербурге после отделения её от Кунсткамеры с точки зрения развития зоологии в XIX в. Обсуждаются работы по выделению зоологической части собрания Кунсткамеры в отдельный музей, начатые ещё Эдуардом Менетрие в 1828 г. Выделены три периода в развитии экспозиции: 1828—1832, 1832—1864 гг. и 1864—1896 гг. Первый период можно назвать предварительным, в который определилось, кто и что будет переносить из старой коллекции в новую. По отделении от Кунсткамеры экспозиция независимого Зоологического музея была подразделена на отделы: систематической зоологии, сравнительно-анатомический и палеонтологический. Такое членение соответствовало кругу интересов Жоржа Кювье, взглядов которого придерживался Ф.Ф. Брандт, и было характерно для музеев XIX в. Третий период характеризовался более строгой расстановкой экспозиции по системе и появлением отдельной систематически выстроенной экспозиции, посвящённой беспозвоночным. В основу экспонирования зоологической части собрания в течение всего периода была положена слегка модернизированная система Кювье. В момент создания музей был вполне современным, хотя систематическое расположение первоначально и не было выдержано строго. В последнее тридцатилетие устроенный на тех же основаниях музей постепенно перестал соответствовать наиболее прогрессивным тенденциям в развитии естественно-исторических музеев: не подразделялся на показательную и научную часть, не имел биогрупп, не выставлял достижений эволюционных теорий. Проблемой, препятствовавшей развитию музея, к концу столетия стал недостаток места.

Ключевые слова: Зоологический музей Императорской Академии наук, история зоологии, музейное дело, развитие экспозиции, Ф.Ф. Брандт, А.А. Штраух, Жорж Кювье.

Музейная экспозиция — это «специфическая форма публикации результатов научного исследования» (Павлова, 1984, с. 15). Весьма значительная коллекция Зоологического музея, восходящая к первым приобретениям Петра I для Кунсткамеры, определяет его уникальное влияние на ту область человеческой культуры, которая относится к сфере взаимодействия человека и природы. Немалую роль эта коллекция играла во все периоды своего существования. Так, в XIX в. Зоологический музей был самым крупным и популярным из академических музеев. По богатству своих коллекций он немногим уступал европейским музеям (Басаргина, 20126). Богатым подбором экспонатов, как пишет Е.Ю. Басаргина, он был обязан тому обстоятельству, что многие годы обладал монополией на приобретение коллекций животных в России, которая давала возможность путём обмена с зарубежными музеями обогащать свои коллекции1.

1 Санкт-Петербургский филиал Архива РАН (далее — СПФ АРАН). Р. IV. Оп. 4а. Д. 30. Л. 37об. —38 (цит. по: Басаргина, 2012б).

К сожалению, исследований по истории экспозиции Зоологического музея Зоологического института (ЗИН) РАН крайне мало. Основные публикации посвящены истории пополнения коллекций, истории её изучения (Юрьев, 1982; Алимов, Тана-сийчук, Степаньянц, 2003), положению Музея в составе Академии наук (Басаргина, 20126), а сама система экспонирования, та музейная информация, которая в разные периоды существования музея была адресована публике, остается неизученной. То же самое касается и отечественных университетских музеев (Бурлыкина, 1996).

Сведения об изменениях в экспонировании зоологического собрания Академии наук фрагментарны. В несколько лучшем положении находится тот период развития зоологической коллекции, когда она пребывала в составе Кунсткамеры (Станюкович, 1953, 1955). В двух специальных работах, посвящённых зоологическому разделу Кунсткамеры (Серебряков, 1936; Новиков, 1957), помимо полноты коллекции и способов её пополнения, обсуждаются и принципы построения экспозиции с точки зрения достижений биологии и зоологии XVIII в.2 Зоологическая часть первого каталога, отражавшая расстановку предметов коллекции до пожара Кунсткамеры 1747 г., подразделялась на следующие главы: каталог четвероногих животных, каталог птиц, каталог амфибий, включая сюда и рептилий, каталог рыб, каталог «мягких бескровных животных», каталог «покрытых скорлупой бескровных животных», каталог раковин и каталог «насекомых» (Новиков, 1957). Перечень ведётся, начиная от высших групп к низшим, что было принято в работах натуралистов XVIII в. Как отмечает А.Э. Серебряков (1936), при обработке коллекций академики пользовались наилучшими из зоологических трудов долиннеевского периода. Так, например, млекопитающие систематизировались по книге Дж. Рея "Synopsis methodica animalium quadrupedum et serpentis generis" (Ray, 1693). Названия и порядок родов этих животных в каталоге Кунсткамеры полностью соответствовали заглавиям и порядку глав сочинения Рея. Систематизирование птиц проводилось по книге «Орнитология» Ф. Уиллугби (Willughby, 1678). Животные из других групп классифицировались и экспонировались также по наиболее выдающимся научным трудам того времени.

Некоторая информация о коллекциях, позднее ставших частью Зоологического музея, во второй половине XVIII в. также имеется. Этот период следует за выходом в свет работы Карла Линнея, от которой ведётся история научной систематики. Как пишет П.А. Новиков (1957), анализировавший путеводитель Иогана Бакмейстера (1779), описание размещения экспонатов ведется «сверху вниз», начиная с наиболее высокоорганизованных групп животного мира и кончая низшими. Он отмечает, что, кабинет был расположен точно по порядку, принятому у Линнея. Он же указывает, что в более позднем описании зоологических коллекций Кунсткамеры, которые даёт Осип Беляев (1793, 1800), также чувствуется сильное влияние системы Линнея. В то же время в экспозиции последней четверти XVIII в. ещё ярко проявлялись традиции старинных «кабинетов редкостей»: кроме материалов, размещённых в систематическом порядке, немалое количество животных было расположено совершенно произвольно. Так, свыше 1500 заспиртованных и высушенных образцов животных украшали потолок и колонны обширного зала Кунсткамеры. Подобное положение сохранялось и в начале XIX в. (Новиков, 1957).

2 Значительное внимание уделялось этому периоду и в последнее время в связи с празднованием 300-летия Кунсткамеры в 2014 г. Можно привести в пример готовящийся к изданию перевод с латинского первого каталога Кунсткамеры (Копанева, 2012), от которого мы ожидаем ясности в понимании состава зоологической экспозиции 1740-х гг., до пожара в Кунсткамере.

Выбранный нами период — после отделения зоологической коллекции от Кунсткамеры до конца XIX в. — с точки зрения принципов размещения экспозиции не изучен совершенно, хотя относительно более позднего времени некоторые сведения есть. Так неплохо известен характер экспозиции начала XX в. — после переезда Музея в здание у Дворцового моста (Слепкова, 2001). Есть работы, посвящённые экспозиции Музея в советский период и отдельно — Музею в военное время (Слепкова, 2010а, 2014а; 81еркоуа, 2010Ь). Таким образом, только принципы построения экспозиции в Зоологическом музее Императорской академии наук в XIX в. с точки зрения достижений биологии и зоологии того периода до сих пор не подвергались специальному анализу.

Известно, что характер экспозиции определяется конкретными социально-культурными и социально-политическими условиями и зависит от состояния профильной дисциплины, которой посвящён музей. Влияют и такие факторы, как архитектура здания, порядок формирования коллекции, другие случайные факторы. Основное внимание в настоящей работе будет уделено тому аспекту истории экспозиции, который можно было бы обозначить как когнитивный, то есть относящийся к истории профильной дисциплины — зоологии и биологии в целом. Важность изучения когнитивной составляющей истории экспозиции связана с тем, что музей, с одной стороны, вбирает в себя достижения науки, а с другой — своей экспозицией воздействует на общество, донося до сознания обывателя процессы, происходящие в научных исследованиях.

Предыстория. выделение Зоологического музея из состава Кунсткамеры

Разделение универсального музея, которым первоначально была петровская Кунсткамера, на профильные музеи было связано с прогрессирующей дифференциацией наук, не позволявшей одному учёному руководить всеми отделами музея. Как пишет Е.Ю. Басаргина (2012а), путь от энциклопедичности к специализации, проделанный Кунсткамерой, совпадал с развитием науки и отражал её достижения. Собственно зоологическая коллекция АН всегда была вполне очерчена, судя по Каталогу 1742 г. Разве что в некоторых препаратах Фредерика Рюйша банки с животными были декорированы растениями. Однако в течение всего XVIII в. сохранялась возможность энциклопедичности для отдельного учёного. Зоологической коллекцией академического собрания, например, ведал один из крупнейших учёных XVIII в., Пётр Симон Паллас — зоолог, ботаник, лингвист, этнограф, географ. Рост научного знания со временем сделал невозможным высокий профессионализм одновременно во всех областях. Этот общий путь специализации прошли как европейские собрания, так и комплексные университетские музеи Российской империи. Например, из музея естественной истории Дерптского университета Зоологический музей выделяется в 1822 г., Казанский — в 1828 г. (Бурлыкина, 2012). Вопрос об отделении естественно-исторического собрания от Британского музея, как свидетельствуют Д. Такрей и Б. Пресс, был поставлен на повестку дня в 1835 г. (Thackray, Press, 2009, р. 55). Только необходимость постройки нового здания в Южном Кенсингтоне задержала открытие музея до 1881 г.

Точную дату решения о выделении зоологического собрания Академии наук в Петербурге в отдельный музей определить не удаётся. Процесс этот был развёрнут во времени, но окончание строительства здания Музейного флигеля, о котором пойдёт

речь ниже, послужило важным фактором, ускорившим его. В 1828 г. Академия наук избрала своим членом «по части зоологии» известного зоолога, профессора Кёнигс-бергского университета К.М. Бэра, назначив его директором вновь организуемого Зоологического музея (Штраух, 1889). Он подал заявление о приёме в Императорскую Академию наук в 1827 г., а в 1828 г. был избран её действительным членом. Скульптурный портрет этого выдающегося учёного XIX в. работы скульптора А.М. Опекушина и поныне украшает вестибюль Зоологического музея3. Бэр приехал в Петербург 28 декабря 1829 г. (Райков, 1961). Однако в силу ряда причин, которые невозможно здесь обсуждать, в 1830 г. он оставил должность директора Зоологического музея, которую занимал с января по ноябрь 1830 г. (Волков, Куликова, 2003).

Роль К.М. Бэра в создании Зоологического музея считается столь незначительной, что не подвергалась специальному изучению. Однако на 1830 г. приходится его работа над планом выделения Зоологических коллекций из состава Кунсткамеры. То, что он составлял проект организации Зоологического музея, явствует из его автобиографии: «Вблизи старой Кунсткамеры было выстроено <...> новое солидное здание, которое в большей своей части ещё пустовало. Я составил план, как можно разместить коллекции в этом здании» (Бэр, 1950, с. 355). Впрочем, содержание этого плана неизвестно. В 1830 г. Бэр оставил Академию и вновь был избран только в 1834 г. (Корявов, Левшин, Малькевич, 1974), когда место директора Зоологического музея уже было занято другим, немецким же учёным.

По всей видимости, определённые приготовления к выделению зоологических коллекций в отдельное хранение велись ещё до прибытия К.М. Бэра в Санкт-Петербург. Так 12 марта 1828 г. К.А. Триниусу4 и состоявшему при музее натуралисту Эдуарду Менетрие (1802—1861) было поручено отобрать дублеты предметов, что обычно делается в целях налаживания обмена (Хартанович, Хартанович, 2014, с. 522). В фонде Ф.Ф. Брандта в Санкт-Петербургском филиале Архива РАН (СПбФ АРАН) имеются документы, датированные июнем 1829 г., представляющие собой рукописное описание академической зоологической коллекции, выполненное главным образом Э.П. Менетрие (Слепкова, 2013). Это дело5 озаглавлено «Каталоги, писанные рукой Менетрие». Стопка листов охвачена сложенным вдвое листом с надписью: «Catalogue de La collection Zoologique de l'Academie Imperiale des Sciences. Juin, 1829» (фр.: Каталог зоологического собрания Императорской Академии наук. Июнь, 1829). Сам Э. Менетрие в 1829—1830 гг. посетил Кавказ в составе экспедиции генерала от кавалерии Г.А. Эмануэля. В состав экспедиции входили академики А.Я. Купфер и Э.Х. Ленц, адъюнкт К.А. Мейер, зоологическая часть поручалась Э.П. Менетрие. Поскольку экспедиция выехала из Петербурга 7 (19) июня 1829 г. (Некрутенко, 1990), надо думать, что описи как раз и были составлены Э.П. Менетрие перед отъездом.

Можно предположить, что эти описи 1829 г. — подготовительные материалы для переноса коллекции в новое помещение. Видимо, над их созданием Э. Менетрие трудился не один или же он использовал перечни, которые Александр Александрович Штраух (1832—1893), автор исследования о первых пятидесяти годах Зоологического музея и второй директор Музея, впоследствии называл «письма при коллекциях».

3 Это гипсовая копия памятника, который находится в Тарту, он был подарен Академии наук курляндским дворянством.

4 Карл Антонович (Карл Бернгард) Триниус (1778—1844) — немецкий и российский ботаник, академик Императорской Академии наук (1823).

5 СПФ АРАН. Ф. 51. Оп. 3. Д. 48.

STUDIES IN THE HISTORY OF BIOLOGY. 2016. Volume 8. No. 1

Листы в этой папке не единообразны по формату и цвету и фактически, несмотря на заголовок, не все писаны рукой Э. Менетрие. Можно разделить их на два типа. Есть листы, которые являются перечнями поступлений от одного сборщика. Среди них есть материалы от Г.И. Лангсдорфа, есть поступления от самого Э.П. Менетрие, есть даже страницы, написанные по-русски с грамматическими ошибками. По всей видимости, эти отличающиеся по характеру листы относятся к материалам, которые к моменту переезда ещё не были разобраны.

Рис. 1. Титул описи коллекции Кунсткамеры, выполненной Э.П. Менетрие. СПФ АРАН

J

Д XJU it^Л^тОЛ «САА'

ssMjUv.Af? .Si. . -'МЛ^®****»?*-

j"1 'Д«'—к'.1

у:.*?*,,.,/, ■ A

-/-L/ou^- - ■

S'diutwi f

iiii /еи-рЛоам; ifthtyUtLnuJ sU. , »4/(.->„/(.

sZ-Ofac*//- СаыА аилш /-'-

JimmxJ Jcwiuhj

daZA «^iuoWiniiSij

/D

c<x ^f/iiiJ^,^ S^aJ JloiaJOaJ-

^Ouirfsttiiy,

// // О' л „

Э -

JS

\ ''З ~

э р

лиллра^ 4,. ' ... , ^Цоз ¡^¿ifej

¿■сО.'/Л^Уг.у/у ..Э £кьш

., /с V ЛУ...'«-,a^uiU

-2

¿unaxxuf [ин>[МиЛ /fic^f

-Л.-с^а^уси'/Л (\tAfblhi ХА п/и-тлч ,{£..

! (f^ii___л, '

Рис. 2. Страница описи коллекции Кунсткамеры, выполненной Э.П. Менетрие. СПФ АРАН

Однако есть и такие листы, которые выглядят как информация, переписанная с выставочных этикеток. Они имеют наверху названия таксонов по-французски и содержат простой перечень видов: французское название6, латынь и распространение. В каталоге Э.П. Менетрие есть млекопитающие (фр. МашшШ1еге8). Всего таких записей 1967. Птицы описаны дважды. В описи с заголовком 018еаш (фр. Птицы)8

6 В это время в Кунсткамере на этикетках в ходу были латинские и французские названия. Две такие этикетки экспонируются в Зоологическом музее.

7 СПФ АРАН. Ф. 51. Оп. 3. Д. 48. Л. 12-13.

8 Так же. Л. 43-48.

имеется 65G записей, во второй птичьей описи без заголовка все птицы записаны в одну колонку со ссылками на литературу — 567 записей (видимо, это попытка проверить определения)9. 56 записей составляют черепахи и земноводные (фр. Cheloniens et Batracienes)1G. 63 записи представляют змей (фр. Ophidiens)11, 52 записи — ящерицы (фр. Sauriens)12, 174 записи — рыбы (фр. Pisces)13. Более 7GG записей — это раковины рецентные и ископаемые (фр. Coquilles vivanter et fossilier)14. 53 записи — это так называемые слизняки (фр. Mollusques) (здесь и осьминоги, и гребневики, и альционарии)15. Не имеет заголовка опись из 92 записей, включающая морских ежей и звёзд, которых в это время называли по-русски — ежевокожие16. 111 записей составляют прямокрылые и близкие им группы (фр. Orthoptères)17. Список жуков, предназначенных для обмена (№ 1-131 + № 1—5G) (Coleoptera ad permutatum ex collectione Academia Imperialis Scientiarum)18, видимо, представляет собой результат трудов Э. Mенетрие по поиску дублетов в ответ на распоряжение от 12 марта 1828 г. То, что эти описи содержат перечень только части предметов коллекции, явствует из сопоставления приведенных чисел с имеющимися сведениями о количестве перешедших в Зоологический музей предметов из других источников. В деле о «Составе и приросте коллекций музея в 1834 г.» приведены количественные сведения о числе экспонатов в музее на 1834 г., среди них 453 единицы млекопитающих, 2512 — птиц, против 196 единиц и 65G единиц соответственно в списке Mенетрие 1829 г. В последнем случае, видимо, сосчитаны материалы, как утратившие, так и не утратившие сведения о сборщиках. Систематический каталог млекопитающих, доложенный конференции АН 15 ноября 1831 г., насчитывал 334 экземпляра19.

Среди сборов, поступивших в Кунсткамеру, материалы, не утратившие информации о сборщиках, представляли собой в основном коллекции первой трети XIX в. Это были сборы Г.И. Лангсдорфа (1774—1852) из Бразилии, А. К^ертенса (1796—183G), участвовавшего в качестве ботаника и зоолога в морской экспедиции в северную часть Тихого океана для описания берегов Америки и Азии на шлюпе «Синявин» под командованием Ф. П. Литке в 1826—1829 гг., профессора И. Кастальского, находившегося в качестве естествоиспытателя на шлюпе «Mоллер», Фридриха фон Китлица (1799—1874), доктора Егера (из Порт-о-Пренс), упоминавшегося уже Э.П. Mенетриэ, и некоторых других. Незадолго до отделения зоологическая коллекция Кунсткамеры пополнилась материалами из раскассированного музея при Адмиралтействе. 16 апреля 1828 г. Ф.Б. Грефе, К.А. Триниус и Э.П. Mенетриэ доложили о приёмке коллекций из музея Адмиралтейского департамента по своим разрядам (Летопись Кунсткамеры, 2G14, с. 522). Однако опись зоологической части этого собрания в настоящий момент не известна.

9 СПФ АРАН. Ф. 51. Оп. 3. Д. 48. Л. 14—23, (рука та же, что и в документе Ф. 51. Оп. 3. Д. 46. Л. 39—78).

1G Там же. Л. 31—31об.

11 Там же. Л. 32.

12 Там же. Л. 33.

13 Там же. Л. 34—35.

14 Там же. Л. 38—41.

15 Там же. Л. 42.

16 Там же. Л. 24—26.

17 Там же. Л. 53—54.

18 Там же. Л. 7—8.

19 Там же. Д. 5G. Л. 278—287.

Так или иначе, первая попытка поручить формирование Зоологического музея К.М. Бэру не привела к результату. Тогда по рекомендации Александра фон Гумбольдта и Карла Рудольфи директором Зоологического музея был избран немецкий зоолог Фёдор Фёдорович Брандт (1802—1879), который прибыл в Петербург в первой половине августа 1831 г. и приступил к осуществлению плана Академии по созданию самостоятельного Зоологического музея.

Вопрос о том, какие именно предметы перешли в Зоологический музей из Кунсткамеры, в настоящее время решён лишь в общих чертах и должен стать предметом специального изучения. В настоящее время известно около 2500 записей в инвентарных книгах и около 150 предметов, хорошо описанных в литературе (Слепкова, 2014Ь). Поименованное словом «Кунсткамера» в созданных в течение XIX в. инвентарных книгах — это лишь часть того, что застал Ф.Ф. Брандт в коллекции Кунсткамеры. Известно, что вскоре после прибытия, а именно 24 августа 1831 г., Ф.Ф. Брандт представил Конференции Академии детальный отчёт о состоянии зоологических коллекций Кунсткамеры и мерах к их пополнению и приведению в должное состояние (Штраух, 1889, Летопись Кунсткамеры, 2014). По его мнению, большая часть коллекций была совершенно испорчена небрежным хранением и не могла быть использована для новой экспозиции. Относительно хорошо сохранились только остеологические материалы, спиртовые препараты, мало или совсем не пострадали раковины и кораллы. В 1833 г., например, 196 предметов были по описи уничтожены (Слепкова, 2013). Заменой предметов Ф.Ф. Брандт занимался вполне целенаправленно, историческая значимость экспонатов его интересовала мало, но придать музею презентабельный вид, представить разнообразие фауны в мировом масштабе было, несомненно, его задачей.

Отобранные экспонаты были перенесены во вновь отведённое для Зоологического музея помещение, и 4 июля 1832 г. Ф.Ф. Брандт доложил Конференции о готовности трёх залов нового Музея к открытию, показав в этот день академикам результаты первых своих трудов (Штраух, 1889). С лёгкой руки А.А. Штрауха дата эта стала считаться датой основания музея, хотя оспаривать её пытались неоднократно (Смирнов, 2011а; Слепкова, 2011). Таким образом, период от 1828 до 1832 г. можно считать подготовительным, в течение которого определялось, кто и что будет переносить из старой зоологической коллекции Академии наук в новую.

Рис. 3. Музейный флигель Академии наук. Фото автора

Здание музея, музейные помещения

Разделение коллекции Кунсткамеры на самостоятельные музеи произошло не в последнюю очередь потому, что именно в 1828 г. было построено новое здание, в которое потом были перенесены коллекции — так называемый Музейный флигель, примыкавший к главному зданию Академии наук. Переход музеев в новое помещение, как пишет Е.Ю. Басаргина (2012Ь), составил целую эпоху в их истории. Вся последующая судьба отделившегося от Кунсткамеры Зоологического музея до самого конца XIX в. была связана с этим зданием, построенным на Биржевой площади Васильевского острова, позади главного здания Академии наук, расположенного на набережной Большой Невы. Оно возводилось в 1826—1831 гг. по проекту архитектора И.Ф. Лукини. Толчком послужили до известной степени случайные причины. В 1825 г., после сильнейшего наводнения 1824 г., имевшего катастрофические последствия, возникла необходимость построить при Санкт-Петербургской таможне новые пакгаузы. Министерство финансов обратилось с просьбой отдать сильно пострадавшее здание академической типографии — бывшего дворца Прасковьи Фёдоровны — под строительство пакгауза. В ходе переписки между министром финансов, с одной стороны, и президентом Академии наук и министром народного просвещения, с другой, Академия согласилась уступить Таможенному ведомству это здание с тем, чтобы вместо него было построено для Академии наук другое (Слепкова, 2001).

Новый каменный дом должен был быть построен по образцу находившегося напротив биржевого Гостиного двора. Таким образом, Музейный флигель был рас-

Рис. 4. План музейного здания. Второй этаж (Штраух, 1889)

Рис. 5. План музейного здания. Первый и третий этажи (Штраух, 1889)

положен симметрично новому Гостиному двору20 и имел одинаковое с ним архитектурное оформление. По замыслу архитекторов Адриана Захарова и Тома де Томона, проектировавших в первой трети XIX в. архитектурный комплекс Стрелки Васильевского острова, новый Гостиный двор, построенный в 1802 г. по проекту Джакомо Кваренги, и построенный двадцатью пятью годами позже Музейный флигель Академии наук должны были обрамлять внутреннюю Биржевую площадь, на территории которой в 1829 г. был разбит сквер (Басаргина, 2002).

Е.Ю. Басаргина и И.М. Щедрова (2009) указывают, что в новом здании Академии первоначально предполагалось разместить вместе с типографией и квартирами чиновников некоторые музейные коллекции и Готторпский глобус. Однако А.А. Штраух пишет, что оно предназначалось для академической типографии и связанных с ней учреждений, равно как для квартир служащих при типографии и астрономической обсерватории. В одном месте, обсуждая экспозицию, он сетует на неудобство в расположении дверей в анфиладе зал, смотрящих окнами на Биржевую площадь (Штраух, 1889, с. 32). Они были сдвинуты ближе к окнам, как это принято для жилых помещений. Можно определённо утверждать, что здание, где размещался Зоологический музей в XIX в., не проектировалось под музейную экспозицию и не было для нее вполне удобным.

Что касается типографии, то первоначально предполагалось, что строительство здания для неё завершится к 1827 г. После того как она переедет, будет снесен дворец Прасковьи Фёдоровны и на его месте возведено здание Южного пакгауза. Однако Министерство финансов приступило к разбору бывшего дворца Прасковьи Фёдоровны в 1826 г., не дожидаясь того времени, когда будет готово новое здание типогра-фии21. Для академической типографии с 1 февраля 1826 г. сроком на два года за счёт казны был арендован дом на углу Большого проспекта и 9-й линии. В 1829 г. этот дом был Академией наук куплен, а выстроенное в 1828 г. новое академическое здание было отдано для хранения академических коллекций и стало называться Музейный флигель, или Музеум. В 1829 г. в ротонду Музейного флигеля был перенесён восстановленный Готторпский глобус.

Схематический план размещения Зоологического музея в здании Музейного флигеля был опубликован Штраухом в 1889 г. К концу XIX в. Музей имел три отделения, занимавшие залы в трёх этажах здания. Отделение систематической зоологии и его экспозиция были развёрнуты во втором этаже в восточной и центральной части здания, где у Музея было в распоряжении 13 зал и 8 рабочих комнат. Залы имели окна, смотрящие в Таможенный переулок и на Биржевую площадь. В первом этаже 5 комнат окнами на Таможенный переулок занимало Остеологическое отделение, в третьем этаже восточной части здания 4 помещения окнами во двор занимало Энтомологическое отделение (Штраух, 1889, с. 32-33).

Такое положение сложилось постепенно. Известно, сколь существенное влияние на характер экспозиции оказывают занимаемые ею площади. Поэтому представляется важным рассмотреть эти изменения. Руководствуясь сведениями из Штрауха (с. 29-34), можно выделить 5 основных эпизодов увеличения экспозиционных площадей, оставляя в стороне рабочие комнаты музея.

20 Сейчас в этом здании помещается Институт истории СПбГУ (до недавнего времени Исторический факультет СПбГУ).

21 СПФ АРАН. Ф. 4. Оп. 2-1825. Д. 51, 91 (цит. по: Басаргина, Щедрова, 2009).

1. 1831-1834 гг. Первоначальное помещение. Экспозиция в 6 залах. Музей располагался на втором этаже в восточной части здания, окнами в Таможенный переулок.

2. 1834-1863 гг. Экспозиция в 13 залах. Музей располагался в восточной и центральной части здания на втором этаже. Окна зал выходили на Биржевую площадь и Таможенный переулок.

3. 1863-1875 гг. Экспозиция в 17 залах. Музей располагался в восточной и центральной части здания на втором (13 залов) и первом (4 зала) этажах, окнами в Таможенный переулок.

4. 1875-1878 гг. Экспозиция в 18 залах. К упомянутому выше в качестве экспозиционной добавляется комната третьего этажа в восточной части здания, окнами во двор.

5. 1878-1896 гг. Экспозиция в 20 залах, в первом и втором этаже восточной части здания, расширившейся в 1878 г. на два зала в первом этаже.

Музей был открыт для посетителей в 1838 г., поэтому первый эпизод относится к тому времени, когда публика в Музей ещё не допускалась. Последние два, когда была перенесена наверх энтомологическая экспозиция и расширилась остеологическая, не повлияли особенно на принцип расстановки большей части предметов, так что к более или менее кардинальному изменению можно отнести только события

Рис. 6. Бюст Брандта из зала музея. Рис. 7. А.А. Штраух.

В ознаменование юбилея в январе 1883 г. Научный архив ЗИН РАН

Музей получил в подарок от С.А. Куна (НА ЗИН РАН) скульптурный портрет Ф. Ф. Брандта, работы Л. А. Бернштама (Извлечение из Протоколов, 1883, с. 6-7), украшающий его и поныне

присоединения к музею комнат первого этажа по Таможенному переулку с отделением Сравнительно-анатомического музея (также называвшегося зоотомическим или остеологическим отделением). В 1875, 1876 и 1877 гг. летние месяцы А.А. Штраух и В.Ф. Руссов потратили на перестановку позвоночных, но речь не шла об изменении принципов экспонирования, а лишь об улучшении расстановки всё прибывающих предметов (Штраух, 1889). Кроме того, в связи с переполненностью Музея, а потом и с его переездом Музей был закрыт для посещений постановлением ФМО Академии с 29 мая 1891 г.22, и зоологические коллекции перестали быть доступными для обозрения. На долгие 10 лет музей перестал существовать как экспозиция в собственном смысле слова. Уместно выделить, таким образом, два разных этапа и рассмотреть, как были расставлены экспонаты к концу первого и к концу второго 30-летия пребывания Музея в здании Музейного флигеля.

Два слова нужно сказать и о предполагаемых авторах, принимавших основные решения по созданию экспозиции Зоологического музея в Музейном флигеле. Это были последовательно сменявшие друг друга на посту директоров музея академики Ф.Ф. Брандт и А.А. Штраух. Оба они были систематиками, а Ф.Ф. Брандт ещё анатомом и палеонтологом. В самые последние годы пребывания экспозиции в Музейном флигеле, а точнее с 1893 г., музей возглавлял Ф.Д. Плеске. Однако к экспозиционным работам в этом здании он, хотя и работал в музее с 1883 г., по всей видимости, не был причастен по указанной выше причине — музей перед переездом длительное время был закрыт. Основным автором следует считать Ф.Ф. Брандта.

Экспозиция к концу первого тридцатилетия, 1832-1863 гг.

Главные источники информации по истории экспозиции, которые были использованы, следующие. Во-первых, это работа А. А. Штрауха к пятидесятилетию музея (Штраух, 1889), где сделано подробное описание экспозиции и всех перестановок; во-вторых — пространный очерк состояния музея к концу первого тридцатилетия, написанный Ф.Ф. Брандтом (Брандт, 1865); и наконец, «Путеводитель по музею», составленный А.Ф. Брандтом и вышедший пятым изданием в 1880 г. (Брандт, 1880).

К моменту получения помещений в первом этаже в 1863 г. экспозиция Зоологического музея распределялась по залам, по свидетельству Штрауха, следующим образом (Штраух, 1889, с. 128-129):

Зал 1 Оологические коллекции23, сухие ракообразные и иглокожие

Зал 2 Рыбы спиртовые и набитые, немногие набитые пресмыкающиеся и земноводные

Зал 3 Исключительно спиртовые предметы: рыбы, пресмыкающиеся и земноводные

Зал 4 Коллекция кораллов, спиртовых моллюсков и червей, в центре — раковины

Зал 5 Орнитологическая коллекция

Зал 6 Глобус, кладовая

22 СПФ АРАН. Ф. 55. Оп. 1. Д. 68 (1893). Л. 5.

23 Коллекции птичьих кладок.

Зал 7 Орнитологическая коллекция

Зал 8 Орнитологическая коллекция. Кроме того, в центре на полу 5 больших набитых рыб — 2 акулы, пила-рыба и 2 больших осетра

Зал 9 Млекопитающие

Зал 10 Млекопитающие

Зал 11 Остеологическая коллекция (скелеты млекопитающих)

Зал 12 Остеологическая коллекция (скелет кита, скелеты птиц, пресмыкающихся, земноводных и рыб и коллекция черепов млекопитающих)

Зал 13 Ископаемые и набитый слон со своим скелетом, скелет мамонта и др.

Видно, что собрание разделено на систематическую часть (залы 1-10), сравнительно-анатомическую часть (залы 11-12), честь создания которой Ф.Ф. Брандт приписывает себе, и палеонтологическое собрание (зал 13), однако систематический принцип последовательно нигде не выдержан. Ф.Ф. Брандт жалуется, что «при нынешнем тесном помещении, нет возможности достигнуть строгой систематичности в распределении коллекций музея» (Брандт, 1865, с. 17), однако заметно, что сколько-нибудь последовательного систематического плана в целом и не просматривается. Иначе как объяснить, что в восточном флигеле позвоночные перемежаются с беспозвоночными. Намёк на последовательность: рыбы, земноводные, пресмыкающиеся, птицы, млекопитающие — имеется, но в первых залах расстановка скорее на сухие и влажные препараты, чем систематическая. Маловероятно, что систематика не имелась в виду. Скорее, определённые проблемы с расстановкой по систематическому принципу возникли из-за того, что первоначально музей располагал лишь шестью комнатами восточного флигеля, а фактически поначалу располагался в трёх. При ничтожном числе работников и огромном объёме работ что-то перекладывать уже стоявшее на местах, по-видимому, было затруднительно. Так или иначе, расстановку предметов в первое тридцатилетие существования музея следует признать весьма сумбурной. Музей определённо проходил период становления. Некоторый структурный порядок присутствует лишь в разделении собрания на систематическую, сравнительно-анатомическую и палеонтологическую части.

Это и неудивительно. Отношение к демонстрации музейного собрания в этот период видно по тому, что Музей можно было посещать один раз в неделю в тёплые месяцы. По сведениям Ф.Ф. Брандта, посетителей в течение 1857-1862 гг. пускали в музей от 19 до 22 раз (!) за весь год (Брандт, 1865). Число посетителей при этом варьировало от семи до одиннадцати тысяч. Некоторые сдвиги произошли при обсуждении проекта устава 1864 г. и судьбы академических музеев. Е.Ю. Басаргина пишет, что составленный в это время проект предоставлял музеям некоторую самостоятельность в управлении. Для них был составлен особый «Проект устава музеев, состоящих при Императорской Академии наук» и «Проект штата музеев», которые нацеливали деятельность академических музеев на усиление их роли в культурной жизни России и в развитии тех фундаментальных исследований, которые непосредственно относились к России (Басаргина, 2012б). Хотя он и не был реализован, но некоторые последствия, как видим, всё же имел. С 1864 г. публику стали пускать в музей круглый год и общее число впусков возросло до 52 (тоже не много). Площади под Музей расши-

рились так, что удалось выделить сравнительно-анатомическое собрание, освободив место для роста систематической коллекции.

Зададимся вопросом: какой системе соответствовало размещение экспонатов? Или хотя бы — к какому расположению предметов в принципе стремился Ф.Ф. Брандт, жалуясь на невозможность его реализовать? Составляя «Перечень предметов, находившихся в музее до 1849 г.» для отчёта Министерства народного просвещения, он называет основные позиции, по которым распределяет материалы Музея (Слепкова, 2013). Это млекопитающие, птицы (в том числе яйца и гнезда), гады24, рыбы, насекомые, тысяченогие25, паукообразные, ракообразные, кольчатые черви, слизняки, ежевоко-жие, морские крапивы26, глисты, кораллы. Обращает на себя внимание тот факт, что последовательность в изложении, которую в данном случае использует Ф.Ф. Брандт (от млекопитающих к беспозвоночным), восходит к Линнею и противоречит той последовательности, в которой в действительности размещалась коллекция, если считать, что вход в музей был там, откуда пронумерованы комнаты на плане Штрауха.

Более прямое свидетельство таксономических представлений Ф.Ф. Брандта находим в его «Кратком очертании сравнительной анатомии с присоединением истории развития животных 1858 г.». Это литографированная рукопись в 400 страниц, представляющая собой первый на русском языке курс сравнительной анатомии (Соколов, Шишкин, 2005). К сожалению, не осталось учебника, по которому Ф.Ф. Брандт преподавал собственно зоологию, но и этот источник позволит нам сориентироваться в его макротаксономических взглядах. Приведём использовавшуюся им систему со ссылками на страницы из его работы, на которых упомянута соответствующая таксономическая информация:

Позвоночные (Брандт, 1858, с. 7)

Класс Млекопитающие (Брандт, 1858, с. 11) Класс Птицы (Брандт, 1858, с. 27) Класс Гады (Брандт, 1858, с. 46) Класс Рыбы (Брандт, 1858, с. 67) Суставчатые Articulata (Брандт, 1858, с. 99)

Отдел Членистые Arthropoda (Брандт, 1858, с. 100, 104) Класс Насекомые Insecta Класс Пауки Arachnoidea Класс Многоногие Myriapoda Класс Раки Crustacea Отдел Черви Vermes (Брандт, 1858, с. 100, 209) Класс Кольчецы Annulata Класс Глисты Helmintha (Брандт, 1858, c. 241) Порядок Глисты Entozoa Порядок Вьюрушки Turbellaria

24 Гады (лат. Amphibia) — группа, согласно классификациям XVIII—XIX вв. охватывавшая всех наземных позвоночных, за исключением чётко очерченных групп птиц и млекопитающих — один из шести классов Линнея. Гады подразделялись на голых (соответствуют амфибиям) и чешуйчатых (соответствуют пресмыкающимся).

25 Myriapoda — тысяченожки, или многоножки — группа, объединяющая четыре класса наземных членистоногих.

26 Акалефы (греч. akalephe — крапива) — медузы.

Класс Круговертки Rotatoria

Класс Сипункулиды Sipunculoidea (Брандт, 1858, с. 287 прибавление) Слизняки Mollusca (Брандт, 1858, с. 306, 319) Класс Головоногие Cephalopoda Класс Головоносные Cephalophora Класс Двустворчатораковинные Conchifera Класс Оболочники Tunicata Класс Мшанки Bryozoa Звездчатые Radiata (Брандт, 1858, с. 384) Простейшие (Брандт, 1858, с. 391)

В одном месте Ф.Ф. Брандт прямо указывает, что следует классификации Кювье, подразделяя беспозвоночных на суставчатых (Articulata), слизняков (Mollusca) и звёздчатых (Radiata), «к которым можно по справедливости присоединить четвертый тип — Protozoa» (Брандт, 1865, с. 99). Таким образом, он следует системе Кювье с небольшими дополнениями, к которым, помимо выделения простейших в отдельный тип, относится выделение в отдельный класс сипункулид в составе червей.

Система, которой придерживался Ф.Ф. Брандт, была вполне современная. Кювье, выдающийся зоолог конца XVIII — начала XIX в., развил свою классификацию в статье 1812 г. (Cuvier, 1812) и позже изложил в 1817 г. в работе «Царство животных и классификация его по принципу строения» (Cuvier, 1817, 1829). Он разделял животное царство на четыре подразделения (отделами названы они у Ф.Ф. Брандта). Термин «тип» принадлежит не Кювье, а Анри Бленвилю, потом он был присвоен подразделениям Кювье, хотя сначала сам Бленвиль придавал этому термину другое значение. Первый тип — позвоночные (Vertebrata); второй — моллюски (Mollusca); третий — членистые (Articulata), под именем которых Кювье соединял членистоногих и высших червей (Annelides Ламарка); четвертый тип — лучистые и животно-растения (Radiata et Zoophyta), к которым Кювье относил инфузорий и внутренностных червей (Vermes intestini Линнея). Ровно это мы видим в приводившемся ранее перечне Ф.Ф. Брандта: Vertebrata — млекопитающие, птицы (в том числе яйца и гнезда), гады, рыбы; Articulata — насекомые, тысяченогие, паукообразные, ракообразные, кольчатые черви; Mollusca — слизняки, Radiata — ежевокожие, морские крапивы, глисты, кораллы.

Таким образом, мы можем со значительной долей уверенности утверждать, что если бы в физических силах сотрудников Музея в первое тридцатилетие по отделении зоологического собрания от Кунсткамеры было поставить экспонаты в систематическом порядке, то это была бы система Кювье.

Экспозиция к концу второго тридцатилетия, 1864-1891 гг.

После переноса сравнительно-анатомического собрания в нижний этаж в коллекции возникло значительно более последовательное с систематической точки зрения размещение предметов. А.А. Штраух дает подробное описание этого размещения по залам (Штраух 1889, с. 140-145). Обобщая до названных автором крупных таксонов расположение предметов можно описать так:

Зал 1-2 Рыбы

Зал 3 Рыбы, пресмыкающиеся (черепахи, крокодилы) и земноводные

Зал 4 Пресмыкающиеся

Зал 5 Птицы

Зал 6 Беспозвоночные (восточная ротонда)

Залы 7-8 Птицы

Зал 9 Птицы (часть зала), млекопитающие (часть зала)

Залы 10-13 Млекопитающие

Если сопоставить расположение с системой из руководства племянника Ф.Ф. Брандта Эдуарда Карловича Брандта (1873, с. 273), которую мы возьмём за примерный ориентир, и системой Кювье, то получим следующую картину для позвоночных:

Последовательность расположения в музее

Рыбы

Пресмыкающиеся и земноводные

Пресмыкающиеся

Птицы

Млекопитающие

Система Э.К. Брандта 1873 г.

Тип I. ПОЗВОНОЧНЫЕ (Vertebrata) Класс I. Млекопитающие (Mammalia) Класс II. Птицы (Aves) Класс III. Пресмыкающие (Reptilia). Класс IV. Земноводные или Гады (Amphibia) Класс V. Рыбы (Pisces)

Система Кювье

I. Animaux vertebres Класс Mammifures Класс Oiseaux Класс Reptiles Класс Poissons

Видно, что в экспозиции, в отличие и от системы Ж. Кювье, и от учебника Э.К. Брандта, систематическая последовательность классов выстроена от низших позвоночных к высшим. Обращает на себя внимание также и то, что пресмыкающиеся названы впереди земноводных, что заставляет думать, что в колонке слева разделение гадов на пресмыкающихся и земноводных ещё не выражено.

Зал № 6, где располагались беспозвоночные, находился не в анфиладе прочих комнат, а на отшибе и, как отдельно упоминает А.А. Штраух, последовательности в размещении позвоночных не нарушал. Как указывает А.А. Штраух (1889, с. 131), порядок здесь возник только после кончины И.Г. Вознесенского в 1871 г., до этого зал служил кладовой. В чём же состоит принцип экспонирования беспозвоночных? Экспозиция, развернутая в ротонде, в путеводителе, составленном сыном Ф.Ф. Брандта Александром Федоровичем Брандтом (1880), описана без указания на принадлежность объектов к высшим таксонам, и обозначена просто как «Низшие животные», поэтому относительно положенной в её основание системы можно высказать лишь более или менее обоснованные предположения. Последовательность, в которой приведены материалы по беспозвоночным (№ 71-127 путеводителя), соблюдена в столбце слева сверху вниз, справа от неё в сопоставлении приведена классификация, почерпнутая из учебника Э.К. Брандта 1873 г. (с. 273), с сохранением нумерации типов у автора, наконец, ещё правее — последовательность типов и классов у Кювье.

Последовательность изложения в Путеводителе

Осьминог, каракатица, аргонавт, кораблик, слизни, яблочная улитка, устрицы, пинна, настоящие жемчужные раковин, фолады, раковина-великан (тридакна)

Гнездо ос, майский жук, геркулес, голиаф, шпанская муха, пчёлы, обыкновенные тутовые шелкопряды, айлантовые шелкопряды, саранча, сколопендра, мизгирь, тарантул, краб фалобористый, сухопутные крабы, краб-лягушка, отшельники, рак лазун, гомар, мечехвосты

асцидии, медицинская пиявка, волосатик, аскарида, ришта, солитер,

Голотурии, морские ежи, морские звёзды, морская лилия,

Актиния, кораллы, горгония, веерные кораллы, органчики, красные кораллы, чёрный коралл, грибовидный коралл, меандрины, мадрепоры, медузы или акалефы, пузырник, губки, кружевные рожки, стеклянные пряди

Система Э.К. Брандта 1873 г.

Тип III. Мягкотелые (Mollusca) Класс I. Головоногие (Cephalopoda) Класс II. Явноголовые (Cephalophora)

Класс III. Пластинчатожаберные (Lamellibranchiata s. Conchifera) Класс IV. Плеченогие (Brachiopoda)

Тип II. Членистоногие (Arthropoda) Класс I. Насекомые (Insecta) Класс II. Паукообразные (Arachnoidea)

Класс III. Многоногие (Myriapoda) Класс IV. Ракообразные (Crustacea)

Система Кювье, 1812

II. Animaux mollusques, моллюски

Класс Cephalopodes Класс Pteropodes Класс Gasteropodes Класс Acephales (Testace s. Tuniciens) Класс Brachiopodes Класс Cirrhopodes

III. Animaux articules, членистые

Класс Annelides Класс Crustaces Класс Arachnides Класс Insectes

Тип V. Черви (Vermes)

Класс I. Оболочники (Tunicata)

Класс II. Мшанки (Bryozoa)

Класс III. Круговертки (Rotatoria)

Класс IV. Кольчецы (Annulata)

Класс V. Сипункулы (Gephyrea s.

Sipunculacea)

Класс VI. Иглоглавые

(Acanthocephala)

Класс VII. Круглые Глисты (Nematoda) Класс VIII. Плоские Глисты (Platyhelmia)

Класс IX. Вьюрушки (Turbellaria) Тип IV. Иглокожие (Echinodermata) Класс I. Голотурии (Holothurioidea) Класс II. Морские Ежи (Echinoidea) Класс III. Морские Звезды (Asteroidea)

Класс IV. Морские Лилии (Crinoidea) Два вымерших класса: Blastoidea, Cystoidea

Тип VI. Кишечнополостные (^lenterata)

Класс I. Гребневики (Ctenophora) Класс II. Гидромедузы (Hydromedusae)

Класс III. Полипы (Polypi s. Anthozoa) Класс IV. Губки (Spongiae s. Porifera)

IV. Animaux rayonnes, зоофиты, или лучистые Класс Echinodermes Класс Versintestinaux Класс Acalephes Класс Polypes Класс Infusoires

Тип VII. Простейшие (Protozoa) Класс I. Наливочные или Инфузории (Infusoria)

Класс II. Лучистки или Радиолярии (Radiolaria)

Класс III. Корненогие (Rhizopoda) Класс IV. Грегарины (Gregarinae)

Последовательность перечисления экспонатов показывает, что материал экспозиции сгруппирован по типам животных, число которых, впрочем, по этому источнику точно не определить. Есть определённое сходство в последовательности расположения по классам у списка из путеводителя А.Ф. Брандта с последовательностью в системе Э.К. Брандта. Однако последовательность в расположении типов (мягкотелые, членистоногие, черви, иглокожие и кишечнополостные) в экспозиции в меньшей степени состыкуется с системой в учебнике Э.К. Брандта, чем с системой Ж. Кювье. По всей видимости, система, которой пользовался Ф.Ф. Брандт в первое тридцатилетие, сохранялась и позднее, хотя изменения во взглядах систематиков, несомненно, накапливались. Коллекцию в 1863 г. ставил, видимо, всё тот же Ф.Ф. Брандт, директорствовавший до 1879 г. Надо, впрочем, отметить, что и в книге за авторством А.А. Штрауха (1889) музейные коллекции описаны в последовательности от высших животных к низшим и распределены следующим образом: 1) коллекция млекопитающих, 2) орнитологическая, 3) герпетологическая (здесь и пресмыкающиеся, и земноводные), 4) ихтиологическая, 5) коллекция ракообразных, тысяченожек и паукообразных, 6) малакозоологическая коллекция, 7) коллекция червей, 8) коллекция иглокожих и 9) коллекция кишечнополостных, что для беспозвоночных соответствует той последовательности, которую мы обнаруживаем в путеводителе.

Порядок перечисления экспонатов от низших к высшим и наоборот может свидетельствовать как о биологических взглядах авторов, так и быть приёмом преподавания или же представления материала для посетителя. Порядок от высших к низшим (от млекопитающих к простейшим) был общепринят и обычен, например, для учебников средней школы конца XIX в. в России (Фёдорова, 1958). Так было в учебнике Августа Любена, переведённом с немецкого И.И. Мечниковым (Любен, 1871), и во многих отечественных учебниках, составленных на его основе: К.Н. Ярошевского (1880), Э.К. Брандта (1882), Г.Ф. Хмелевского (1888), С. Бобровского (1893). В пособии М.П. Вараввы (1877, 1879), которое выдержало 7 изданий, первый и второй год обучения были изложены от высших животных к низшим, а третий год — в обратной последовательности.

Изложение материала от низших животных к высшим восходит к Ж.Б. Ламарку (1744—1829). Свои взгляды на историческое развитие органического мира он изложил в 1809 г. в «Философии зоологии» (русский перевод — 1955), и зоологи академического музея, несомненно, были с ними знакомы. В его системе животные размещены от инфузорий и полипов до птиц и млекопитающих. Подобное изложение характерно для носителей эволюционных взглядов. Во второй половине XIX в. в России появляются не только приверженцы эволюционных взглядов, но и такие педагоги, которые настаивают на преподавании зоологии от низших форм к высшим именно с эволюционных позиций (Герд, 1877 и 1883). В учебниках зоологии для высшей школы (см., например: Вагнер, 1885) изложение начиналось с низших беспозвоночных с приведением соображений в пользу представлений об эволюции. Первым в России познакомил студентов с теорией Дарвина профессор Санкт-Петербургского университета С.С. Куторга

ещё в 1860 г., через год после появления «Происхождения видов» (Смирнов, 2011Ь). Что касается путеводителя А.Ф. Брандта, то у него позвоночные перечислены от низших к высшим, а беспозвоночные — наоборот, ибо именно так они были размещены в Музее. Впрочем, то, что в расположении позвоночных мы видим «эволюционный» порядок, никак не состыкуется с тем, что писали о Музее авторы экспозиции — Ф.Ф. Брандт и А.А. Штраух. Взгляды А.А. Штрауха специально не проанализированы, а об общебиологических взглядах Ф.Ф. Брандта известно, например, из пространной работы В.Е. Соколова и В.С. Шишкина. Они приводят свидетельства, показывающие, что «Брандт был далек от ортодоксального дарвинизма второй половины XIX в. <... > В естествознании Федору Федоровичу была близка позиция Кювье» (Соколов, Шишкин, 2005, с. 138). Здравым было бы предположение о том, что порядок расположения позвоночных возник исторически после перенесения материалов из Кунсткамеры, от которой сохранились спиртовые препараты, но почти не уцелело чучел птиц и млекопитающих. Точнее объяснить этот парадокс на имеющемся материале невозможно.

Подводя итог, можно с уверенностью утверждать, что к концу второго периода в экспозиции Зоологическом музее было гораздо больше систематического порядка, чем до перемещения сравнительно-анатомического музея в нижний этаж здания. Система же, по которой была поставлена коллекция, представляла собой слегка модернизированную систему Кювье, развитие которой шло рука об руку с развитием сравнительной анатомии. Никаких особенных свидетельств влияния ламарковских или же дарвиновских взглядов, что могло бы обнаружится как в специальных экспозициях, так и в последовательном переходе на изложение материала от низших форм к высшим, в Зоологическом музее до конца XIX в. не видно. Доминирующим принципом, заложенным в экспозицию, был систематический. Демонстрация беспозвоночных в систематическом порядке в экспозиции второго тридцатилетия может рассматриваться как музейное достижение, связанное с развитием знаний об этих группах животных.

Графические материалы по истории экспозиции в XIX в.

Графических материалов, отражающих экспозицию Зоологического музея в XIX в., крайне мало. Об облике музея в Музейном флигеле Академии свидетельствует плакат из Научного архива ЗИН РАН27. На декоративном фоне, украшенном всевозможными животными, приведены 4 изображения залов музея. Плакат не датирован, однако некоторые предположения о времени издания этого произведения, подписанного «А. Шильдер. С.-Петербург. Зоологический Музей при Императорской Академии наук», высказать можно. А.А. Штраух подробно описывает не только все перестановки, но и расстановку экспонатов на момент написания книги (Штраух, 1889, с. 140-145), то есть в 1882-1889 гг. Это последнее описание в целом хорошо согласуется с тем, что видно на четырёх картинках плаката. Если рассматривать последовательность изображений на плакате сверху вниз и справа налево, то получается, что на отдельных изображениях интерьеров приведены залы XIII (ротонда), X, IX и XII.

27 Фрагмент этого плаката из НА ЗИН впервые был использован директором музея Д.В. Наумовым при оформлении стендов, посвященных истории музея, но сам плакат не описан. Полностью плакат впервые опубликован: Слепкова, 2014с, с. 81.

Рис. 8. Плакат А.Н. Шильдера. Фрагмент. НА ЗИН РАН

Первая гравюра изображает зал XIII, описанный у А. А. Штрауха следующим образом:

В зале № XIII (в западной ротонде) на эстраде справа от входа стоят колоссальный индийский слон, гиппопотам, 4 носорога и, на газовых трубках две морские коровы; перед эстрадою же — имеющиеся в Музее 13 однокопытных. Из двух больших шкафов, находящихся теперь в ротонде, один занят набитыми броненосцами, ящерами, муравьедами, мелкими толстокожими (даманами, пекари, несколькими очень молодыми тапирами и кабанами), всеми сумчатыми и однопроходными; <...> Наконец, на полках над шкафами находятся 3 тапира и 9 представителей родов Sus, Porcus, Phacochoerus и Potamochoerus (Штраух 1889, с. 144—145).

Вторая гравюра, описание которой в точности рисунку не соответствует, по всей видимости, всё же изображает зал X, описанный А.А. Штраухом следующим образом:

В шкафах зала № Х помещены все обезьяны, полуобезьяны, рукокрылые, насекомоядные, а также и часть кошек; на полке над шкафами стоят 25 более крупных хищников из родов Felis, Hyaena и Canis, по средине же залы место предоставлено нескольким большим жвачным, именно 2 жирафам 1 одногорбому и 7 двугорбым верблюдам, в том числе 5 диким, пожертвованным полковником Пржевальским и майором Тихоновым (Штраух 1889, с. 144).

Рис. 9. Плакат А.Н. Шильдера. Фрагмент. НА ЗИН РАН

Рис. 10. Плакат А.Н. Шильдера. Фрагмент. НА ЗИН РАН

Третья гравюра, описание которой тоже не соответствует рисунку точно, по всей видимости, всё же демонстрирует зал IX:

Зал № IX занят остальною частью орнитологической коллекции, а именно плавающими птицами, наполняющими здесь все шкафы. Посредине комнаты поставлена превосходно набитая группа тигров, подарок в Бозе почившего Государя Императора Александра Николаевича, а по сторонам этой группы расположены 9 медведей и 9 больших кошек разных видов. В том же зале, перед двумя средними окнами, стоят на ножках две витрины, содержащие по 4 ящика с насекомыми каждая. <...> (в зале IX, между прочим, замечательно большое гнездо какой-то экзотической осы, перешедшее в Музей еще из Кунсткамеры), а также и различные набитые с расправленными крыльями птицы, служащие исключительно декоративным целям и потому не занесенные в каталог (Штраух, 1889, с. 143-144).

Рис. 11. Плакат А.Н. Шильдера. Фрагмент. НА ЗИН РАН

Наконец, последняя, четвёртая гравюра неплохо сочетается с описанием зала XII:

В зале № XII, в шкафах, стоят кроме остальных видов собак, другие семейства хищных (виверы, куницы и более мелкие — стопоходящие) и, наконец, все грызуны и ленивцы. Над шкафами расположены на подвижных вилках 27 тюленей разных видов, а по средине зала, на высоких газовых трубках, зародыш кита, длиною в две сажени слишком, 3 дельфина и 2 больших тюленя; под китом помещены 5 привезенных полковником Пржевальским исполинских диких яков, а под дельфинами и тюленями — морж, два больших сивуча, некоторые более мелкие тюлени и дельфины (Штраух, 1889, с. 144).

Имеется следующее несоответствие описаний приведённым рисункам: на рисунках животные из пристенных шкафов IX зала совмещены с экспонатами центральной части X зала в описании А.А. Штрауха, и наоборот. К жирафам с верблюдами из описания А.А. Штрауха на плакате добавлены яки, зато их нет на последней гравюре. Вряд ли художник рисовал не то, что видел, однако о подобных перемещениях у А.А. Штрауха сведений нет. Можно предположить, что такое перемещение сделано позже и, следовательно, плакат был нарисован позже даты написания книги, то есть после 1889 г. Возможно, впрочем, что ошибка вкралась в описание, составленное А.А. Штраухом. Весьма логично было бы предположить, что плакат был заказан и выпущен к 50-летнему юбилею Музея.

Косвенно о времени создания плаката свидетельствуют также данные о годах жизни художника, имя которого проставлено как имя автора изображений (на плакате — А. Шильдер). По всей видимости, это Андрей Николаевич Шильдер (1861— 1919) — единственный художник по фамилии Шильдер с инициалом А., который упомянут в Списке русских художников Императорской Академии художеств 1764—1914 г. (Кондаков, [1914]). Скорее всего, он и был автором этого графического произведения. Про него известно, что в 1880 г. он получил первую премию Общества поощрения художников за картину «Туман в горах», написал для Всероссийской нижегородской выставки большую панораму «Чёрный город». В 1887 г. он получил малую поощрительную медаль, а в 1903 г. — звание академика пейзажной живописи.

К этому же периоду можно отнести и ряд фотографий из Научного архива ЗИН РАН, которые представляется возможным датировать последними годами XIX столетия: 1, 2) фотография остеологического отдела со скелетом кита (голова на одной фотографии — туловище и хвост — на другой, 3) скелет архара28, 4) скелет самки зубра, 5) чучело лошадиной антилопы, 6) фотография группы амурских тигров.

Рис. 12, 13. Фрагмент экспозиции остеологического отделения со скелетом кита (голова на одной фотографии — туловище и хвост — на другой. НА ЗИН РАН

То, что фотографии сделаны в Музейном флигеле Академии наук, может быть подтверждено следующими аргументами. Во-первых, на фотографиях остеологического отделения видны архитектурные детали, соответствующие виду интерьеров современного здания в том месте, где по плану А.А. Штрауха указано остеологическое отделение.

28 № 3—5 определены сотрудниками ЗИН РАН А.Н. Тихоновым и А.Г. Бубличенко.

Рис. 14. Скелет архара из остеологического отделения. НА ЗИН РАН

Снимок амурских тигров соответствует виду Музея на плакате с интерьерами Зоологического музея из архива ЗИН. Прочие три снимка (скелет архара, чучело лошадиной антилопы, скелет самки зубра) сходны с упомянутыми выше снимками по стилю оформления (колер, закруглены углы, твёрдая белая подложка). Это самые старые известные фотографии музея. По всей видимости, они были сделаны в Музейном флигеле Академии в ходе переезда. На снимках — многочисленные ящики, полупустые шкафы.

Совокупность описанных архивных материалов даёт уникальную возможность воочию увидеть стиль музейной экспозиции перед переездом.

И описания, и путеводитель, и сохранившиеся графические изображения свидетельствуют в пользу того, что экспозиция музея была чисто систематическая. Основу её составляли позвоночные животные. Для экспозиции характерно открытое хранение чучел всех крупных животных. Шкафы для закрытого хранения были деревянными, негерметичными, а размеры стёкол сравнительно небольшими.

Среди экспонатов изредка попадаются такие, которые смонтированы в естественных позах. А.А. Штраух упоминает, например, что в Музее были «набитые с расправленными крыльями птицы, служащие исключительно декоративным целям» (Штраух, 1889, с. 143—144). Некое подобие этого — «дерева с вычучеленными птицами» — были в Музее ещё в 1770-1780-х гг. По крайней мере среди мебели, создававшейся для возобновленной после пожара Кунсткамеры, были для этого заказаны специальные «фигурные фонари» (Станюкович, 1955, с. 397). А.А. Штраух пишет, что эти чучела не были даже занесены

в каталог. Это был элемент «кунсткамерности» в убранстве музея. Когда он полностью исчез из зоологической коллекции, сказать трудно. Можно лишь привести персональное свидетельство коллеги из Амстердама Риелки Вулф (Rielka Wulff), утверждавшей на основании изученных ею материалов, что в Кунсткамере положение кардинально изменилось к 1827 г., то есть ещё до перемещения коллекций29. С 1921 г., как указывает П.А. Новиков (1957), большую работу по определению материалов отдела натура-лий и новому размещению коллекций проделали Христиан Пандер и Эдуард Менетрие. Э. Менетрие, например, демонтировал художественные панно из насекомых, переколов их в систематическом порядке (Некрутенко, 1990). Возможно, именно они сделали к 1827 г. экспозицию Кунсткамеры отвечающей музейным принципам, возобладавшим в XIX столетии в зоологических музеях Европы. С переездом в 1832 г. в новое задание следы «кунсткамерной» декоративной манеры из экспозиции практически полностью исчезли, что ознаменовало превращение его в музей систематической зоологии.

Рис. 15. Скелет самки зубра из остеологического отделения. НА ЗИН РАН

29 Для анализа Р. Вулф пользовалась записями путешественников из Европы о Кунсткамере и Зоологическом музее Петербурга. Среди них англичанин Роберт Джонстон (Robert Johnston) 1815 г., купец из Амстердама Виллем де Клерк (Willem de Clercq) 1816 г., бывший английский офицер Джеймс Холман (James Holman) 1822-1824 гг., датчанка Корнелия де Вассенер (Cornelié de Wassenaer) 1824-1825 гг., итальянский врач Гранвилль (Granville) 1827 г., датчанин Хеммо Дийкема (Hemmo Dijkema) 1840 г., англичанин Митчелл (Mitchell T.) 1888 г. Она пользовалась также путеводителями для путешественников К. Бедекера (К. Baedeker) 1893 и 1897 гг. издания.

Отдельного рассмотрения заслуживает группа амурских тигров — подарок императора Александра II. Она поступила в 1874 г. Её авторство и метод изготовления вызывают вопросы, не имеющие в настоящее время ответа. А.А. Штраух пишет о подарках, полученных в этом году: «От Е.И.В.Г.И. Александра Николаевича. Великолепно набитая группа из двух тигров-самцов с Амура и вся коллекция, собранная подполковником Н.М. Пржевальским во время его путешествия по Монголии и стране Тангутов» (Штраух, 1889, с. 97—98). В путеводителе А.Ф. Брандта буквально сказано так: «два великолепно поставленных амурских тигра на скале — царский подарок» (Брандт, 1880). Тигры изготовлены с такой художественностью, которая отличает работы, сделанные по методу скульптурной таксидермии Карла Этана Экли, работавшего в Америке в 1920-х гг., однако к этому методу, видимо, никакого отношения не имеют. В недавнее время стало известно, кто именно подарил этих тигров императору. В протоколах заседаний Физико-математического отделения Академии наук значится:

Господин Министр Народного Просвещения, отношением от 5 января 1874 г. за № 212, уведомляет, что Государь Император изволил Всемилостивейше пожаловать в дар Академии поднесённую Его Величеству директором торгового общества Восточной Сибири иностранцем Людорфом группу тигров из Сибири. При сем Академик Ф.Ф. Брандт заявил, что означенная группа уже принята из Зимнего дворца в Зоологический музей Академии (Слепкова, 2014в).

Рис. 16. Чучело лошадиной антилопы из отдела систематической зоологии. НА ЗИН РАН

Фридрих Август фон Людорф (Friedrich August fon Lühdorf, 1834-1891) — немецкий дипломат и негоциант, так что, скорее всего, и работа это немецкая. В самом конце XIX в. таксидермистов из Зоологического музея Академии наук посылали учиться в Германию, в Штутгарт, к Фридриху Керцу. Метод, которым владел Керц, специалисты называют методом шитья манекена чучела из пучков соломы. Он отличается от более примитивного метода накрутки тем, что позволяет в процессе работы над манекеном добиться рельефного изображения и правильного воспроизведения фигуры животного (Заславский, 1964). Этим способом уже в XIX в. удавалось создавать весьма правдоподобные фигуры. Возможно, этим методом и сделаны тигры. Однако они интересны не только этим. Помещённые на искусственную скалу, амурские тигры в экспозиции музея знаменуют собой «первую ласточку» — слабый намёк на так называемые биогруппы, изображающие животных в природной обстановке, которые появятся в музее после переезда.

Рис. 17. Амурские тигры. Подарок Александра II. Фрагмент экспозиции отдела систематической зоологии. НА ЗИН РАН

Заключение

Две последние трети XIX в. стали для Зоологического музея Академии наук периодом бурного роста. Если в 1832 г., после перемещения в новое здание, все коллекции располагались всего лишь в трёх залах, то к 50-летнему юбилею Музея в 1882 г. они, включая и рабочие комнаты, занимали 32 зала, в которых было выставлено свыше 40 тыс. экспонатов, не считая невыставленных и частично не разобранных фондов. Объём коллекций только за первые полстолетия вырос примерно в 20 раз. Что же можно сказать о влиянии на развитие его экспозиции достижений зоологии и биологии в целом?

В развитии экспозиции музея можно выделить три периода: 1828—1832, 1832— 1863 гг., 1863—1896 гг. Первый период носит характер подготовительного, когда определилось, кто, что и как будет переносить в новое здание. Период 1832—1863 гг. можно охарактеризовать как время становления нового музея, ознаменовавшееся структурированием его экспозиции по трём разделам: систематическому, сравнительно-анатомическому и палеонтологическому. Не будет преувеличением утверждать, что новый музей формировался под воздействием взглядов Жоржа Кювье (1769—1832), которых придерживался многолетний директор музея Ф.Ф. Брандт. Сравнительная анатомия, систематика животных и палеонтология — три области, в которых работал Кювье, были в его творчестве внутренне связаны между собой и имели общую теоретическую основу (Мирзоян, 1975). Среди его самых значительных произведений, как известно, «Лекции по сравнительной анатомии» (1800—1805, в пяти томах), «Царство животных» (1817, в четырёх томах), «Исследования ископаемых костей» (1812, в четырёх томах; 4-е издание в десяти томах). Коллекция Музея следует кругу интересов этого выдающегося учёного рубежа ХУШ—ХГХ веков. Мы видим, что Музей не остался в стороне от дифференциации биологического знания. На момент своего создания он вполне соответствовал новейшим достижениям зоологии. Важным можно считать исчезновение декоративности, столь характерной для предыдущего этапа в развитии зоологической коллекции. Этот период, впрочем, характеризуется значительной хаотичностью в расположении собрания, связанной, как можно предположить, с историей передачи площадей под Музей и малым количеством персонала. В этот период Зоологический музей Академии не сильно отличался от других музеев естественной истории середины XIX в. Как пишет Раф де Бонт,

главной их целью был сбор, описание, классификация, этикетирование и экспонирование объектов. Моделью <...> была библиотека — место, от которого музей берет пример полноты и рационального порядка. Интерес кураторов был нацелен на инвентаризацию: стратиграфию геологических пластов, таксономию и сравнительную анатомию живых существ. Жорж Кювье рассматривался как образцовый музейный зоолог, а его Музей естественной истории в Париже в качестве научной точки отсчёта (Вот, 2015, р. 177, перевод Н.В. Слепковой).

Второе тридцатилетие характеризуется более значительным территориальным обособлением сравнительно-анатомического собрания, более продуманным систематическим расположением экспонатов в зоологическом отделе, с той же самой системой Кювье, положенной в основу расстановки зоологической части собрания. Интересно, что расположение коллекции насекомых отдельно от других беспозвоночных оказалось настолько устойчивым, что удерживается и в настоящее время вплоть до того, что коллекция насекомых сейчас, так же, как и в XIX в., находится выше этажом.

Это, несомненно, является следствием того, что музейные здания, как одно, так и другое (Слепкова, 2001), не проектировались под музей, а также с особенностями экспонирования насекомых, как объектов очень мелких.

Можно ли считать, что музей оставался таким же современным и во второе тридцатилетие? На середину XIX в., как известно, пришлось революционное изменение в биологии, выразившееся в создании учения Чарльза Дарвина о происхождении видов путём отбора, опубликованное в 1859 г. Однако, как было показано, до самого конца XIX в. эволюционная теория никакого отражения в экспозиции Зоологического музея Академии наук не находит. Удивительного в этом ничего нет, поскольку в это время ровно так обстояло дело и в других музеях. Мак-Грегор пишет в статье «Экспонируя эволюционизм»:

В отличие от системы Линнея, которая предложила музейным кураторам немедленное средство для упорядочения их собрания (любого размера) понятным, чтобы не сказать бесспорным образом, масштабность теории Дарвина оказалась за пределами возможностей большинства музеев приспособиться к ней и проиллюстрировать её. Проблемы теологического характера, которые она подняла, представили дополнительные затруднения, которым немногие заведения хотели или были способны противостоять в годы, непосредственно последовавшие за изданием «Происхождения видов» (MacGregor, 2009, перевод Н.В. Слепковой).

В Британском музее, например, благоприятная среда, в которой дарвинизм смог начать пускать корни, появилась только с заменой Ричарда Оуэна в 1884 г. на Вильяма Генри Флауера (MacGregor, 2009). Р. Оуэн, который возглавлял музей в момент переезда, придерживался взглядов о неизменности видов и «крепко верил в моральное значение естественно-исторических экспозиций, в то, что тщательное изучение произведений Творца будет неуклонно вести к лучшему пониманию Бога как такового» (Thackray, Press, 2009, p. 94, пер. Н.В. Слепковой). Однако с его уходом ситуация изменилась. Мак-Грегор, цитируя газетную публикацию 1891 г., показывает, в чём именно при В. Флауэре проявилось первое музейное воплощение дарвинизма:

С открытия статуи Дарвина в Музее естественной истории <...> постепенно в центральной зале, где она стоит, появляются несколько витрин содержащих образцы, иллюстрирующие некоторые факты, связанные с естественным отбором, на которых Дарвин делал такой упор в своих сочинениях. Включая недавно сделанные добавления теперь этих витрин 7: 1) мимикрия; 2) приспособление; 3) альбинизм; 4) меланизм; 5) промежуточные формы; 6) сезонные изменения окраски, и 7) влияние приручения на примере разведения голубей. Эти витрины оказываются самыми популярными во всем музее, поскольку <...> они всегда привлекают много внимания, в том числе и посетителей, которые, вероятно, не читали Дарвина (MacGregor, 2009, перевод Н.В. Слепковой)30.

В Дублинском музее науки и искусства, например, демонстрацией взглядов Дарвина впервые занялись в 1896 г. (Adelman, 2005). Понятно, что для музея Академии, в котором последняя более или менее существенная подвижка в экспозиции пришлась на 1863 г. и который к 1880-м гг. уже совершенно изнывал от отсутствия места, подобные нововведения не могли быть реализованы при всём желании. Но и о существова-

30 Эти темы были затронуты в музее после переезда в новое здание, часть этих витрин уцелела по сию пору.

нии таких намерений, впрочем, ничего не известно. Можно также принять во внимание, что Ф.Ф. Брандт, приверженец Ж. Кювье, занимал свой пост в качестве директора почти 45 лет, до самой своей смерти, последовавшей в 1879 г., а А.А. Штраух, видимо, вполне разделял взгляды Ф.Ф. Брандта. О нем известно, что в споре «систематиков» и «морфологов», среди которых были такие яростные эволюционисты, как А.О. Ковалевский, он принимал сторону «систематиков» (Слепкова, 2007).

Ещё одна важная тенденция, связанная как с успехами таксидермии, так и с началом развития экологического мышления, нашла выражение в появлении в естественно-исторических музеях животных, показанных в природной обстановке. Как свидетельствует Дэвид Аллен, биологические группы становятся характерной чертой музеев в 1880-е гг. (Allen, 1995). Считается, что большую роль в становлении ландшафтного метода экспонирования сыграла Всемирная промышленная выставка в Лондоне 1851 г., где демонстрировались первые биологические группы. Затем биогруппы стал активно включать в свою систематическую экспозицию Британский музей естественной истории, открывший свои двери в новом здании в 1881 г. В 1893 г. в Музее естественной истории в Стокгольме была создана первая биологическая панорама, воссоздававшая природу Швеции (Поправко, 2005). В конце XIX в. биологические группы с животными впервые были созданы в Российской империи А.М. Быковым в 1893—1895 гг. для Зоологического кабинета Варшавского университета (Заславский, 1974). В какой мере мы обнаруживаем этот подход в музее Академии? Приходится признать, что до переезда Музея в новое здание Зоологический музей Академии наук в Петербурге биогрупп не имел и демонстрировал исключительно систематическое разнообразие животных. Условно к биологическим группам по живописности поз можно приравнять группу амурских тигров, но у неё первоначально не было настоящего антуража. Отставание это, при том, что и Ф.Ф. Брандт, и А.А. Штраух, несомненно, были в курсе всех музейных новинок своего времени, по видимости, объясняется крайней скудостью места, где можно было бы развернуть подобную экспозицию.

Второй, не менее веской причиной было то, что малое пространство быстро растущего Музея было не только экспозицией, но одновременно и главным образом — хранилищем академической коллекции. К концу века экспонаты в шкафах стояли в несколько рядов. Разделение показательной — для публики, и фондовой коллекции, доступной только исследователям, было одной из характерных черт так называемой «новой музейной идеи», изменившей организацию естественно-исторических музеев, доминировавшую в XIX в. (Nyhart, 2009, p. 199). В Зоологическом музее Академии наук это было реализовано после переезда в здание у Дворцового моста. Как пишет Раф де Бонд:

Во второй половине XIX в. ведущие институты, такие как Британский музей в Лондоне или Национальный музей в Вашингтоне, как бы «открыли» массы, и все более ставили создание популярных выставок в качестве центральной задачи. Научные коллекции были отделены от выставленных на всеобщее обозрение. Вместо бесконечных витрин с таксономически расположенными предметами, для экспонирования было отобрано ограниченное количество объектов (Bont, 2015, p. 176, перевод Н.В. Слепковой).

Для Зоологического музея Академии наук в Санкт-Петербурге подобное разделение наступило только с переездом в новое здание у Дворцового моста.

Таким образом, если Брандт в 1865 г. с полным основанием мог говорить о том, что его музей — один из лучших в Европе, то к 1890-м гг. экспозиция Зоологического музея начала постепенно отставать от новых тенденций в музейном деле, что хорошо понимали и сами сотрудники. Впрочем, большинство естественно-исторических музеев конца XIX в. были всё же построены по систематическому принципу (Wonders, 1993). Признаки отставания совершенно не касались стремительного роста самих коллекций, вскоре поставившего Зоологический музей Императорской Академии наук по этому показателю в положение ведущего центра исследований по систематике в Российской империи (Слепкова, 2007) и одного из крупнейших собраний мира. Энергичные попытки преодоления стагнации вылились в создание новой музейной экспозиции после переезда Зоологического музея в новое здание.

Автор благодарит Риелку Вульф (Амстердам) и Анастасию Федотову за ценные консультации, а также Алину Колычеву за помощь в подготовке текста к печати.

литература

Алимов А.Ф., Танасийчук В.Н., Степаньянц С.Д. Разнообразие мировой фауны в коллекциях Зоологического института РАН // Сокровища академических собраний Санкт-Петербурга. СПб.: Наука, 2003. С. 239-298.

Бакмейстер И. Опыт о библиотеке и Кабинете редкостей и истории натуральной Санкт-Петербургской Имп. Академии наук. СПб., 1779. 191 с.

Басаргина Е.Ю. Музейный флигель Академии наук // Наука и техника: Вопросы истории и теории. 2002. Вып. 18. С. 33-35.

Басаргина Е. Ю. Зоологический музей в комплексе музеев Императорской Академии наук // Зоологические коллекции России в XVIII—XXI веках: научный и социально-политический контекст. СПб.: СПбГЭТУ «ЛЭТИ», 2012а. С. 219-237.

Басаргина Е.Ю. Становление музейного комплекса Императорской Академии наук // Вопросы музеологии. 2012б. № 1 (5). С. 78-87.

Басаргина Е.Ю., Щедрова И.М. Развитие академического ансамбля на Стрелке Васильевского острова во второй половине XVIII — первой трети XIX в. 2009. http://ranar.spb.ru/rus/ Ьooks6/id/592/print/? (дата обращения: 16.09.2015).

Беляев О. Кабинет Петра Великого. Ч. 1-2. СПб.: Имп. Академия наук, 1793.

Беляев О. Кабинет Петра Великого. Т. 1-3. СПб.: Имп. Академия наук, 1800.

Брандт А.Ф. Путеводитель по Зоологическому музею Имп. Академии наук. СПб.: Имп. Академия наук, 1880. 34 с.

Брандт Ф.Ф. Зоологический и Зоотомический музей // Записки Имп. Академии наук. Т. 7. Кн. 1. 1865. С. 1-35.

Брандт Э.К. Начальные сведения из естественной истории. Вып. 1-4. СПб.: Д.Д. Полубоя-ринов, 1883-1884.

Брандт Э.К. Руководство зоологии. Ч. 1. Общая зоология. СПб.: Тип. П.П. Меркульева, 1873. 295 с.

Бурлыкина М.И. Музеи высших учебных заведений дореволюционной России (1724-1917 годы). Сыктывкар: Изд-во Сыктывкарского университета, 2000. 277 с.

Бурлыкина М.И. Музеи высших учебных заведений России на рубеже XIX—XX вв. // Вопросы музеологии. 2012. № 1 (5). С. 88-97.

Бурлыкина М.И. Университетские музеи дореволюционной России (XVIII—начало XX вв.). Сыктывкар: Изд-во Сыктывкарского ун-та, 1996. 204 с.

Бэр К.М. Автобиография / Под ред. Е.Н. Павловского, пер. и коммент. и вступ. ст. Б.Е. Райкова. Л.: АН СССР, 1950. 544 с.

Вагнер Н.П. История развития царства животных. Курс зоологии беспозвоночных. СПб.: Тип. М.М. Стасюлевича, 1885. 567 с.

Варавва М.П. Руководство по естественной истории для городских училищ. Зоология. Ч. 1, 2. М.: Салаев, 1877, 1879.

Волков В.А., Куликова М.В. Российская профессура. XVIII — начало XX вв. Биологические и медико-биологические науки. Биографический словарь. СПб.: РХГИ, 2003. 548 с.

ГердА.Я. Учебник зоологии. Ч. 1, 2. СПб.: Д.Д. Полубояринов, 1877, 1883.

Заславский М.А История русской таксидермии // Охота и охотничье хозяйство. 1974. № 9. С. 5-7.

Заславский М.А. Новый метод изготовления чучел животных. Скульптурная таксидермия. М.-Л.: Наука, 1964. 203 с.

Извлечение из Протоколов заседаний Академии за январь, февраль и март 1883 г. // Записки Имп. Академии наук. 1883. Т. 45. С. 6-7.

Кондаков С.Н. Императорская Санкт-Петербургская академия художеств. Юбилейный справочник Императорской Академии Художеств: 1764-1914. Ч. 2: Биографическая: список русских художников. Пг.: Тип. Тов-ва Р. Голике и А. Вильборг, 1914. 286 с.

Копанева Н.П. Первый каталог зоологических коллекций Кунсткамеры на русском языке // Зоологические коллекции в России в XVIII—XXI вв.: социально-политический и научный контекст / Ред.-сост. Н.В. Слепкова. СПб.: Изд-во СПбГЭТУ «ЛЭТИ», 2012. С. 289-294.

Корявов П.Н., Левшин Б.В., Малькевич Б.А. (сост.) Академия наук СССР: 1724-1917 гг. Персональный состав. Кн. 1. М.: Наука, 1974. 478 с.

Ламарк Ж.Б. Избранные произведения в двух томах. Т. 1: Вступительные лекции к курсу зоологии. Философия зоологии (1809). М.: АН СССР, 1955. 965 с.

Летопись Российской академии наук. Т. 2. 1803-1860. СПб.: Наука, 2002. 621 с.

Любен А. Руководство к систематическому изучению зоологии и антропологии для школ и самообучения. Курс 1. Обзор видов животных. СПб.: П.П. Кончаловский, 1871. 273 с.

Мирзоян Э.Н. Эволюционная морфология животных // История биологии с начала XX века до наших дней. М.: Наука, 1975. С. 404-417.

Некрутенко Ю.П. Дневные бабочки Кавказа: определитель. Семейства Papi1ionidae, Pieridae, Satyridae, Danaidae. Киев: Наукова думка, 1990. 216 с.

Новиков П.А. Зоологический отдел Петербургской кунсткамеры в его историческом развитии // Труды Института истории естествознания и техники. 1957. Т. 14. Вып. 2. С. 302-352.

Павлова Н.Р. Актуальные проблемы деятельности естественнонаучных музеев. Музееведение: естественнонаучные музеи (теория и практика работы) // Сборник научных трудов НИИ культуры. 1984. Вып. 128. С. 5-16.

Поправко Е.А. Музееведение: учебник. М.: ВГУЭС, 2005. 230 с.

Райков Б.Е. Карл Бэр, его жизнь и труды. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1961. 524 с.

Серебряков А.Э. Зоологический кабинет кунсткамеры // Архив истории науки и техники. 1936. Вып. 9. С. 70-128.

Слепкова Н.В. На Васильевском острову у Дворцового моста. СПб.: ЗИН РАН, 2001. 84 с.

Слепкова Н.В. Становление Зоологического института Академии наук как ведущего центра исследований по систематике. Конец XIX в. // Труды объединённого совета по гуманитарным проблемам и историко-культурному наследию за 2006 г. СПб.: Наука, 2007. С. 101-117.

Слепкова Н.В. Развитие экспозиции Зоологического музея Академии наук в Санкт-Петербурге в XX в. // Вопросы музеологии. 20^. Т. 2. С. 145-156.

Слепкова Н.В. О принципах представления истории Зоологического музея ЗИН РАН во вводной экспозиции музея // Материалы Международного музейного форума «Музей и общество: современные модели интеграции», Казань, 14-18 сент. 2010 г. Т. 1. Казань: Фолиант, 2011. С. 268-272.

Слепкова Н.В. Каталоги Зоологического музея в личном фонде академика Ф.Ф. Брандта // Миллеровские чтения: К 285-летию Архива Российской академии наук. Сб. науч. ст. по мат. межд. науч. конф. 23-25 апр. 2013 г., Санкт-Петербург. СПб.: Нестор-История, 2013. С. 191-198.

Слепкова Н.В. Зоологический музей Академии наук. Блокадная судьба зоологического собрания // Музейный фронт Великой Отечественной. М.: Гелиос АРВ, 2014а. С. 497—506.

Слепкова Н.В. Материалы Кунсткамеры в коллекциях Зоологического института РАН: проблемы выявления // Вопросы музеологии. 2014b. № 2. С. 121—129.

Слепкова Н.В. «Благодарить именем Академии»: центрально-азиатские коллекции Зоологического музея в хронике заседаний Физико-математического отделения ИАН, 1874—1894 // Историко-биологические исследования. 2014c. Т. 6. № 4. С. 80—104.

Смирнов А.В. Паллас П.С. и Зоологический институт Академии наук // Историко-биологические исследования. 2011а. Т. 3. № 3. С. 107—129.

Смирнов А.В. Степан Семёнович Куторга (1805—1861) // Зоотомический кабинет (Кафедра зоологии беспозвоночных) Санкт-Петербургского университета. K 140-летию основания. М.: KMK, 2011b. С. 119-131.

Соколов В.Е., Шишкин B.C. Ф.Ф. Брандт // Развитие отечественной териологии в XIX веке. М.: Наука, 2005. С. 111-158.

Станюкович Т.В. Кунсткамера Петербургской Академии наук. М.; Л.: АН СССР, 1953. 239 с.

Станюкович Т.В. Художественное убранство и размещение экспозиции петербургской Кунсткамеры // Сборник Музея антропологии и этнографии. 1955. Т. 16. С. 385-400.

Федорова В.Н. Развитие методики естествознания в дореволюционной России. М.: Учпедгиз, 1958. 434 с.

Хартанович М.Ф., Хартанович М.В. (сост.) Летопись Кунсткамеры. 1714-1836. СПб.: МАЭ РАН, 2014. 740 с.

Штраух А.А. Зоологический музей Императорской Академии наук // Записки Имп. Академии наук. 1889. Т. 61. Прил. 3. С. 1-372.

Юрьев К.Б. Исторический очерк // Зоологический институт. 150 лет. Л.: Наука, 1982. С. 13-41.

Adelman J. Evolution on display: promoting Irish natural history and Darwinism at the Dublin Science and Art Museum // The British Journal for the History of Science. 2005. Vol. 38. № 4. P. 411-436.

Allen D.E. The naturalist in Britain: a social history. Princeton, New Jersey: Princeton University Press, 1995. 270 p.

BontR., de. Stations in the Field: A History of Place-Based Animal Research, 1870-1930. Chicago, London: University of Chicago Press, 2015. 274 p.

Cuvier G. Le règne animal distribué d'apres son organisation, pour servir de base a l'histoire naturelle des animaux et d'introduction a l'anatomie comparée. Vol. 1. Paris: Deterville, 1817. 540 p.

Cuvier G. Sur un nouveau rapprochement a établir entre les classes qui composent le Régne animal // Annales du Muséum d'Histoire Naturelle. 1812. Vol. 19. P. 73-84.

Cuvier G. Le règne animal distribué d'après son organisation, pour servir de base à l'histoire naturelle des animaux, et d'introduction à l'anatomie comparée. Fortin: Masson et Cie, 1829. 552 p.

Cuvier G. Le Règne Animal distribué d'après son organisation, pour servir de base à l'histoire naturelle des animaux et d'introduction à l'anatomie comparée. 4 vol. Paris: Deterville, 1817.

Cuvier G. Recherches sur les ossemens fossiles de quadrupèdes, où l'on rétablit les caractères de plusieurs espèces d'animaux que les révolutions du globe paroissent avoir détruites. 4 vol. Paris: Deterville, 1812.

MacGregor A. Exhibiting evolutionism. Darwinism and pseudo-darwinism in museum practice after 1859 // Journal of the History of Collections. 2009. Vol. 21. № 1. P. 77-94.

NyhartL.K. Modern Nature: The Rise of the Biological Perspective in Germany. Chicago: University of Chicago Press, 2009. 423 p.

Slepkova N. V. The Exposition of St. Petersburg Zoological Museum in the years of the Soviet regime // Tartu fflikooli ajaloo kusimusi. 2010b. Vol. 38. P. 10-23.

Thackray C.J.F.M.J., Press B. The Natural History Museum: Nature's Treasurehouse. London: Natural History Museum, 2009. 144 p.

Wonders, K. Habitat dioramas: Illusions of wilderness in Museums of Natural History // Acta Unt-versitatis Upsalensis, Figura, 1993. Nova Series 25. 263 p.

Ray J. Synopsis methodica animalium quadrupedum et serpentini generis. Vulgarium natas charac-teristicas, rariorum descriptiones integras exhibens: cum historiis et observationibus anatomicis perquam curiosis... Londini: impensis S.Smith et B.Walford. 1693. 336 p.

Willughby F. The ornithology of Francis Willughby of Middleton in the county of Warwick. In three books: wherein all the birds hitherto known, being reduced into a method sutable [i.e. suitable] to their natures, are accurately described: the descriptions illustrated by most elegant figures, nearly resembling the live birds, London: A.C. for John Martyn. 1678. 441 p.

The Zoological Museum of the Imperial Academy of Sciences of St. Petersburg in the 19th century. Principles of Exhibiting

Nadezhda V. Slepkova

Zoological Institute, Russian Academy of Sciences, St. Petersburg, Russia; snv@zin.ru

The author analyzes the exhibitions of the Zoological Museum of the Academy of Sciences in St. Petersburg after it separated from the Kunstkammer up to 1900 in terms of the development of Zoology. Edouard Menetries's 1829 catalogue of the Kunstkammer's zoological collections is discussed. Three periods in the development of the Museum are established: 1828-1832, 1832-1864, and 1864-1896. The first period was preliminary, which determined what would be transfered from the old to the new collection and who would do it. The exposition in the independent Zoological Museum was divided into three parts: systematic zoology, comparative anatomy, and paleontology. This division corresponded with the scientific interests of Georges Cuvier, followed by F.F. Brandt, and was typical for the museums of the 19th century. The third period was characterized by a more strict systematic ordering in exhibiting the zoological objects and in organizing the separate exposition of invertebrates. The Museum was quite modern immediately after its separation from Kunstkammer, though a systematic arrangement initially was not strictly followed. The systematic placement of the material followed Cuvier's plan. In the late 1800s the Museum, based on the same grounds, gradually became more out-of-date because it did not keep up with the most progressive trends in the development of natural-history museums: it was not separated strictly to the demonstrative and the scientific sections, did not exhibited ecological boxes and habitat dioramas, and did not address evolutionary theories. At the end of the century the main problem that prevented the development of the Museum was the lack of space.

Keywords: zoological museum, history of zoology, museology, 19th century, F.F. Brandt, A.A. Strauch, Georges Cuvier.

References

Adelman J. (2005) "Evolution on display: promoting Irish natural history and Darwinism at the Dublin Science and Art Museum," The British Journal for the History of Science, vol. 38, no. 4, pp. 411-436.

Alimov A.F., Tanasiichuk V.N., Stepan'iants S.D. (2003) "Raznoobrazie mirovoi fauny v kollektsi-iakh Zoologicheskogo instituta RAN" [The diversity of the world fauna in the collections of the Zoological Institute of the Russian Academy of Sciences], in: Sokrovishcha akademicheskikh sobranii Sankt-Peter-burga [Treasures of the Academic Collections in St. Petersburg], St. Petersburg: Nauka, pp. 239-298.

Allen D.E. (1995) The naturalist in Britain: a social history, Princeton, New Jersey: Princeton University Press.

Baer K.M. (1950) Avtobiografiia [Autobiography], Leningrad: AN SSSR.

Bakmeister I. (1779) Opyt o biblioteke i Kabinete redkostei i istorii natural'noi Sankt-Peterburgskoi imperatorskoi Akademii nauk [An experience about the Library and the Cabinet of rarities and natural history of Sanktpetersburg Imperial Academy of Sciences], St. Petersburg: Tip. Morskogo shliakhetskogo korpusa.

Basargina E.Ju. (2002) "Muzeinyi fligel' Akademii nauk" [The Museum outbuilding of the Academy of Sciences], in: Nauka i tehnika: Voprosy istorii i teorii [Science and technology. Questions of its history and theory], St. Petersburg, vol. 18, pp. 33-35.

Basargina E.Ju. (2012a) "Zoologicheskii muzei v komplekse muzeev Imperatorskoi Akademii nauk" [Zoological Museum at the Complex of the Museums of the Imperial Academy of Sciences], in: Slep-kova N.V. (ed.) Zoologicheskie kollektsii Rossii v 18—21 vekakh: nauchnyi i sotsial'no-politicheskii kontekst [The Zoological collections in Russia in the 18th-21st centuries: scientific and socio-political context], St. Petersburg: LETI, pp. 219-237.

Basargina E.Ju. (2012b) "Stanovlenie muzeinogo kompleksa Imperatorskoi Akademii nauk" [The first steps of the creation of the Museum Complex of the Imperial Academy of Sciences], Voprosy muzeo-logii, no. 1 (5), pp. 78-87.

Basargina E.Ju., Shhedrova I.M. (2009) Razvitie akademicheskogo ansamblia na Strelke Vasil'evskogo ostrova vo vtoroi polovine 18 — pervoi treti 19 veka [The development of the academic ensemble on the Spit of Vasilevsky Island in 2nd half of the 18th — 1st third of the 19th century], http://ranar.spb.ru/rus/ books6/id/592/print/? (available 16.09.2015)

Beliaev O. (1793) Kabinet Petra Velikogo. Izdano trudami i izhdiveniem nadziratelia Imperatorskoi Kunstkamery Osipa Beliaeva [Cabinet of Peter the Great. Published by the works and on the means of the warden of the Imperial Kunstkammer Osip Belyaev], Part 1-2, St. Petersburg: Imp. Akademiia nauk.

Beliaev O. (1800) Kabinet Petra Velikogo [Cabinet of Peter the Great], vol. 1-3, St. Petersburg: Imp. Akademiia nauk.

Bont R., de (2015) Stations in the Field: A History of Place-Based Animal Research, 1870-1930, London University of Chicago Press.

Brandt F.F. (1865) "Zoologicheskii i Zootomicheskii muzei" [Zoological and Zootomical Museum], Zapiski Imperatorskoi Akademii nauk, vol. 7, book 1, pp. 1-35.

Brandt E.K. (1873) Rukovodstvo zoologii. Chast' 1. Obshchaia zoologiia [Handbook of zoology. Part 1. General zoology], St. Petersburg: Tip. P.P. Merkul'eva.

Brandt A.F. (1880) Putevoditel'po Zoologicheskomu Muzeiu Imperatorskoi Akademii Nauk [Guide to the Zoological Museum of the Imperial Academy of Sciences], St. Petersburg: Imp. Akademia nauk.

Brandt E.K. (1883, 1884) Nachal'nyesvedeniia iz estestvennoi istorii [Initial information on the Natural History], vol. 1-4, St. Petersburg: D.D. Poluboiarinov.

Burlykina M.I. (1996) Universitetskie muzei dorevoliutsionnoi Rossii (18—nachalo 20 vv.) [University museums of pre-revolutionary Russia (the 18th — the early 20th centuries)], Syktyvkar: Syktyvkarskii universitet.

Burlykina M.I. (2000) Muzei vysshih uchebnyh zavedenii dorevoliutsionnoi Rossii (1724-1917gody) [The Museums of higher educational institutions of pre-revolutionary Russia (1724-1917)], Syktyvkar: Izd-vo Syktyvkarskogo universiteta.

Burlykina M.I. (2012) "Muzei vysshikh uchebnykh zavedenii Rossii na rubezhe 19-20 vv." [Museums of the higher educational establishments of Russia at the turn of the 19th and 20th centuries], Voprosy muzeologii, no. 1 (5), pp. 88-97.

Cuvier G. (1812) "Sur un nouveau rapprochement a établir entre les classes qui composent le Régne anima," Annales du Muséum d'Histoire Naturelle, vol. 19, pp. 73-84.

Cuvier G. (1812) Recherches sur les ossemens fossiles de quadrupèdes, où l'on rétablit les caractères de plusieurs espèces d'animaux que les révolutions du globeparoissent avoir détruites, 4 vols., Paris: Deterville.

Cuvier G. (1817) Le Règne Animal distribué d'après son organisation, pour servir de base à l'histoire naturelle des animaux et d'introduction à l'anatomie comparée, 4 vols., Paris: Deterville.

Cuvier G. (1829) Le règne animal distribué d'après son organisation, pour servir de base à l'histoire naturelle des animaux, et d'introduction à l'anatomie compare, Paris: Fortin, Masson et cie.

Fedorova V.N. (1958) Razvitie metodiki estestvoznaniia v dorevoliutsionnoi Rossii [Development of natural science methodology in pre-revolutionary Russia], Moscow: Uchpedgiz.

Gerd A.Ja. (1877, 1883) Uchebnikzoologii [Textbook of zoology], St. Petersburg: L.F. Panteleev.

Hartanovich M.F. (2002) Letopis' Rossiiskoi akademii nauk [Chronicles of the Russian Academy of Sciences], vol. 2. 1803-1860, St. Petersburg: Nauka.

Hartanovich M.F., Hartanovich M.V., Kopaneva N.P., Chistov Ju.K. (eds.) (2014) Letopis' Kunst-kamery. 1714-1836 [Chronicles of the Kunstkammer. 1714-1836], St. Petersburg: Muzei antropologii i etnografii (Kunstkamera) RAN.

Izvlechenie iz Protokolov zasedanii Akademii nauk za ianvar', fevral' i mart 1883 g. (1883) [Extract from the Protocols of the meetings of the Academy of Sciences for January, February and March 1883], Zapiski Akademii nauk, vol. 45, pp. 6-7.

Kondakov S.N. (Ed.) (1914) Imperatorskaia Sankt-Peterburgskaia akademiia khudozhestv. Iubileinyi spravochnik Imperatorskoi Akademii Khudozhestv: 1764—1914. Chast' 2: Biograficheskaia: spisok russkikh khudozhnikov [The Imperial Saint Petersburg Academy of Arts. Anniversary book of the Imperial Academy ofArts: 1764-1914. Part 2: Biographical: List of Russian artists], Petrograd: R. Golike & A. Vil'borg.

Kopaneva N.P. (2012) "Pervyi katalog zoologicheskikh kollektsii Kunstkamery na russkom iazyke" [The first Catalogue of the zoological collections of Kunstkammer in Russian language], in: Slepkova N.V. (ed.) Zoologicheskie kollektsii v Rossii v XVIII—XXI vv.: sotsial'no-politicheskii i nauchnyi kontekst [The zoological collections in Russia in the 18-21th centuries: socio-political and scientific context], St. Petersburg: SPBGEU "LETI", pp. 289-294.

Koriavov P.N., Levshin B.V., Mal'kevich B.A. (comp.) (1974) Akademiia naukSSSR: 1724-1917gg. Personal'nyisostav [The Academy of Sciences of the USSR: 1724-1917. Staff members], book 1, Moscow: Nauka.

Lamarck J.B. (1955) Izbrannye proizvedeniia v dvukh tomakh. Tom 1: Vstupitel'nye lektsii k kursu zoologii, Filosofiia zoologii (1809) [Selected works in 2 vol. Vol. 1: Introductory lectures to the course of Zoology, Philosophy of zoology (1809)], Moscow: AN SSSR.

Liuben A. (1871) Rukovodstvo ksistematicheskomu izucheniiu zoologii i antropologiidliashkolisamoo-bucheniia. Kurs 1. Obzor vidovzhivotnykh. [Guide to the systematic study of zoology and anthropology for schools and self-instruction. Course 1. An overview of animal species], St. Petersburg: P.P. Konchalovskii.

MacGregor A. (2009) "Exhibiting evolutionism. Darwinism and pseudo-Darwinism in museum practice after 1859," Journal of the History of Collections, vol. 21, no. 1, pp. 77-94.

Mirzoian Je.N. (1975) "Evoliutsionnaia morfologiia zhivotnykh" [Evolutionary morphology of animals]. In: Bliacher L.Ja. (ed.). Istoriia biologii s nachala XXveka do nashih dnei [The history of biology since the beginning of the 20th century to the present day], Moscow: Nauka, pp. 404-417.

Nekrutenko Ju.P. (1990) Dnevnye babochki Kavkaza: opredelitel'; Semeistva Papilionidae, Pieridae, Satyridae, Danaidae [The butterflies of Caucasus. A guide: families Papilionidae, Pieridae, Satyridae, Danaidae], Kiev: Naukova dumka.

Novikov P.A. (1957) "Zoologicheskii otdel Peterburgskoi kunstkamery v ego istoricheskom razvitii" [The Zoological Department of the Kunstkammer in its historical development], in: Trudy Instituta istorii estestvoznaniia i tehniki, vol.14, no. 2, Moscow: AN SSSR, pp. 302-352.

Nyhart L.K. (2009) Modern Nature: The Rise of the Biological Perspective in Germany. Chicago: University of Chicago Press.

Pavlova N.R. (1984) "Aktual'nye problemy deiatel'nosti estestvenno-nauchnykh muzeev. Muzee-vedenie: estestvenno-nauchnye muzei (teoriia i praktika raboty)" [Topical problems of the activities of the natural science museums. Museology: natural science museums (theory and practice)], in: Sbornik nauchnykh trudov NIIkul'tury, Moscow, no. 128, pp. 5-16.

Popravko E.A. (2005) Muzeevedenie: uchebnik [Museology: a tutorial], Vladivostok: Vladivostok State University of Economics and Service.

Raikov B.E. (1961) Karl Ber, ego zhizn' i trudy [Carl Baer, his life and works], Moscow, Leningrad: AN SSSR.

Ray J. (1693) Synopsis methodica animalium quadrupedum etserpentinigeneris. Vulgarium natas char-acteristicas, rariorum descriptiones integras exhibens: cum historiis & observationibus anatomicis perquam

curiosis. Prxmittuntur nonnulla de animalium in genere, sensu, generatione, divisione, &c., Londini, Smith & Walford.

Serebriakov A.E. (1936) "Zoologicheskii kabinet kunstkamery" [The Zoological Cabinet of Kunstkamera], Arkhiv istorii nauki i tekhniki, no. 9, pp. 70—128.

Shtrauh A.A. (1889) "Zoologicheskii muzei Imperatorskoi Akademii nauk" [Zoological Museum of the Imperial Academy of Sciences], Zapiski Imperatorskoi Akademii Nauk, vol.61, suppl. 3, pp. 1—372.

Slepkova N.V. (2001) Na Vasil'evskom ostrove u Dvortsovogo mosta [On the Vasilyevsky Island near the Palace bridge], St. Petersburg: ZIN RAN.

Slepkova N.V. (2007) "Stanovlenie Zoologicheskogo instituta Akademii nauk kak vedushchego tsentra issledovanii po sistematike. Konets XIX v." [The formation from the Zoological Institute of the Russian Academy of Sciences a leading center of research on taxonomy. The late 19th century], in: Trudy ob'edinennogo soveta po gumanitarnym problemam i istoriko-kul'turnomu naslediiu 2006, St. Petersburg: Nauka, pp. 101-117.

Slepkova N.V. (2010a) "Razvitie ekspozitsii Zoologicheskogo muzeia Akademii nauk v Sankt-Petes-burge v XX veke" [The development of the exposition of the Zoological Museum of the Academy of Sciences in St. Petersburg in the 20th century], Voprosy muzeologii, vol. 2, pp. 145-156.

Slepkova N.V. (2010b) "The Exposition of St. Petersburg Zoological museum in the years of the Soviet regime," Tartu ulikooli ajaloo kusimusi, vol. 38 (Noukogudeteadus sisult sotsialistlik, vormilt rah-vuslik?), pp. 10-23.

Slepkova N.V. (2011) "O printsipakh predstavleniia istorii Zoologicheskogo muzeia ZIN RAN vo vvodnoi ekspozitsii muzeia" [On the principles of the representation of the history of the Zoological Museum in the introductory exposition of the Museum], in: Materialy Mezhdunarodnogo muzeinogo foruma v Kazani«Muzei i obshchestvo: sovremennye modeli integratsii». 14-18sentiabria 2010g. [The collection of the articles: Materials of International Museum Forum in Kazan "Museum and society: modern models of integration". 14-18 September 2010], vol. 1, Kazan: Foliant, pp. 268-272.

Slepkova N.V. (2013) "Katalogi Zoologicheskogo muzeia v lichnom fonde akademika F.F. Brandta" [Catalogs of the Zoological Museum in the personal collection of academician F.F. Brandt], in: Tunkina I.V. (Ed.). Millerovskie chteniia: K 285-letiiu Arkhiva Rossiiskoi akademii nauk: Sbornik nauchnykh stateipo materialam Mezhdunarodnoi nauchnoi konferentsii 23-25 aprelia 2013 goda, Sankt-Petersburg [Miller's reading: the 285 anniversary of the Russian Academy of Sciences Archive: collected scientific articles of materials of the International scientific conference 23-25 April 2013, St. Petersburg: Nestor-Istoriia, pp. 191-198.

Slepkova N.V. (2014a) "Zoologicheskii muzei Akademii nauk. Blokadnaia sud'ba zoologicheskogo sobraniia" [The Zoological Museum of the Academy of Sciences. The siege fate of zoological collections], in: Muzeinyi front Velikoi Otechestvennoi [The Museum Front of the Great Patriotic War], Moscow: Gelios ARV, pp. 497-506.

Slepkova N.V. (2014b) "Materialy Kunstkamery v kollektsiiakh Zoologicheskogo instituta RAN: problemy vyiavleniia" [Materials of the Kunstkammer in the collections of the Zoological Institute of the Russian Academy of Sciences: problem of identification], Voprosy muzeologii, no. 2, pp. 121-129.

Slepkova N.V. (Publication, preface and commentary) (2014c) "«Blagodarit' imenem Akademii»: tsentral'no-aziatskie kollektsii Zoologicheskogo muzeia v khronike zasedanii Fiziko-matematicheskogo otdeleniia IAN, 1874-1894" ["To Give Thanks on Behalf of the Academy": Central-Asian Collections of the Zoological Museum in the Annals of the Department of Physic and Mathematic of the Imperial Academy of Sciences, 1874-1894], Istoriko-biologicheskie issledovaniia, vol. 6, no. 4, pp. 80-104.

Smirnov A.V. (2011a) "Petr Simon Pallas i Zoologicheskii Institut Akademii Nauk" [Peter Simon Pallas and Zoological Institute of the Academy of Sciences], Istoriko-biologicheskie issledovaniia, vol. 3, no. 3, pp. 107-129.

Smirnov A.V. (2011b) "Stepan Semenovich Kutorga (1805-1861)" [Stepan Semenovich Kutorga (1805-1861)], in: Fokin S.I. (ed.) Zootomicheskii kabinet (Kafedra zoologii bespozvonochnykh) Sankt-Peterburgskogo universiteta. K 140-letiiu osnovaniia [The Zootomical Cabinet (Department of invertebrate Zoology) at the St. Petersburg University. The 140-year anniversary of its foundation], Moscow: KMK, p. 119-131.

Sokolov V.E., Shishkin B.C. (2005) "F.F.Brandt" [F.F. Brandt], in: Razvitie otechestvennoi teri-ologii v XIX veke [The Development of the national theriology in the 19th century], Moscow: Nauka, pp. 111-158.

Staniukovich T.V. (1953) Kunstkamera Peterburgskoi Akademii nauk [Cabinet of Curiosities of the St. Petersburg Academy of Sciences], Moscow, Leningrad: AN SSSR.

Staniukovich T.V. (1955) "Khudozhestvennoe ubranstvo i razmeshchenie ekspozitsii Peterburgskoi Kunstkamery" [Art decoration and the exposition placement in Petersburg Kunstkammer], in: S.P. Tol-stov (ed.) Sbornik Muzeia antropologii i etnografii: (nauchnye stat'i) [Collection of the Museum of anthropology and Ethnography (scientific papers)], vol. 16, Moscow, Leningrad: AN SSSR, pp. 385-400.

Thackray C., Press B. (2009) The Natural History Museum: Nature's Treasurehouse, London: Natural History Museum.

Vagner N.P. (1885) Istoriia razvitiia tsarstva zhivotnykh. Kurs zoologii bespozvonochnykh [History of the development of the Animal Kingdom. Invertebrate zoology course], St. Petersburg: Tipographia M.M. Stasulevicha.

Varavva M.P. (1877, 1879) Rukovodstvo po estestvennoi istorii dlia gorodskikh uchilishch. Zoologiia. [Natural history guide for urban schools. Zoology], Moscow: Salaev.

Volkov V.A., Kulikova M.V. (2003) Rossiiskaia professura. XVIII — nachalo XX vv. Biologicheskie i mediko-biologicheskie nauki. Biograficheskii slovar' [Russian professors. The 18th — early 20th centuries. Biological and biomedical sciences. Biographical Dictionary], St. Petersburg: RHGI.

Willughby F. (1678) Edited By John Ray. The ornithology of Francis Willughby of Middleton in the county of Warwick, esq.: in three books: wherein all the birds hitherto known, being reduced into a method sutable [i.e. suitable] to their natures, are accurately described: the descriptions illustrated by most elegant figures, nearly resembling the live birds, Londo: John Martyn.

Wonders K. (1993) "Habitat dioramas: Illusions ofwilderness in Museums of Natural History," Acta Untversitatis Upsalensis, Figura Nova Series 25.

Yuryev K.B. (1982) "Istoricheskii ocherk" [The Historical sketch], in: Zoologicheskii institut. 150 let [Zoological Institute. 150 anniversary], Leningrad: Nauka, pp. 13-41.

Zaslavskii M.A. (1964) Novyi metod izgotovleniia chuchelzhivotnykh. Skul'pturnaia taksidermiia [The new method of manufacturing of stuffed animals. Sculptural taxidermy], Moscow, Leningrad: Nauka.

Zaslavskii M.A. (1974) "Istoriia russkoi taksidermii" [The History of Russian taxidermy], Okhota i okhotnich'e khoziaistvo, no. 9, pp. 5-7.