CC BY
91
Шиловский С.В.
УДК: 343.01
ББК: 67.408
Шиловский С.В.
ЗНАЧЕНИЕ СПОСОБА СОВЕРШЕНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРИ ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ ОТВЕТСТВЕННОСТИ «ПО ВЕРТИКАЛИ»
Shilovsky S.V.
THE MEANING METHOD OF A CRIME COMMITMENT AT DIFFERENTIATION BETWEEN TYPES OF RESPONSIBILITY ON A «VERTICAL BASIS»
Ключевые слова: способ совершения преступления, дифференциация ответственности, межотраслевая дифференциация, средство дифференциации.
Key words: method of a crime commitment, differentiation between responsibilities, interdisciplinary differentiation, means of differentiation
Аннотация: в статье рассмотрен вопрос о роли способа совершения преступления при дифференциации ответственности «по вертикали». Показана роль способа совершения преступления на различных уровнях дифференциации: общеправовой, межотраслевой, в рамках уголовно-правовой отрасли, уголовно-правового института, группы норм и отдельной уголовно-правовой нормы. Сделан вывод о значимости способа совершения преступления как дифференцирующего средства уголовного права, позволяющего отграничить преступное от непреступного, а также провести разграничение ответственности в рамках уголовно-правовой отрасли.
Abstract: the article reviews the problem of the role of a crime commitment at differentiation between types of responsibility on a vertical basis. It shows the role of a crime commitment at different levels of differentiation: general legal, interdisciplinary, within the criminal sector and the criminal institution, groups of norms and separately the criminal norm. The articles makes a conclusion on the signification of a method of a crime commitment as a differentiation means of the criminal law that allows to differentiate between a crime and a legal action as well as to separate responsibilities within the criminal sector.
В современной доктрине уголовного права, на наш взгляд, недостаточное освещение получила дифференцирующая роль способа совершения преступления, которая, отнюдь, не сводится к разграничению отдельных составов преступления в рамках Особенной части УК, а имеет куда более широкое значение. Нами разделяется мнение исследователей о возможности выделения следующих видов дифференциации ответственности «по вертикали»:
1) юридической, 2) межотраслевой, 3) отраслевой, 4) уголовно-правового института, 5) в пределах группы норм, 6) в пределах отдельной нормы1.
1) Роль способа совершения преступления при общеправовой (юридической) дифференциации ответственности можно продемонстрировать на примере главы 18 УК, в которой законодателем криминализирована часть отношений в половой сфере исходя из способа их совершения. Так, совершение полового сношения (либо мужеложства, лесбиянства или иных действий сексуального характера) с применением насилия или с угрозой его применения к потерпевшей (потерпевшему) или к другим лицам, либо с использованием беспомощного состояния потерпевшей (потерпевшего) влечет наступление уголовной ответственности по ст. 131 или ст. 132 УК РФ соответственно. Понуждение лица к тем же действиям путем шантажа, угрозы уничтожением, повреждением или изъятием имущества либо с использованием материальной или иной зависимости потерпевшего (потерпевшей) влечет наступление уголовной ответственности, предусмотренной ст. 133 УК РФ. Примечательно, что совершение тех же деяний способами, прямо не запрещенными законом, (например, ложным обещанием в будущем жениться), сколь бы аморальными или гнусными в морально-этическом плане они ни были, состава преступления не образует. Таким образом, способ совершения преступления имеет важную роль регулятора общественных отношений при общеправовой дифференциации ответственности и должен взвешенно и осторожно вводиться законодателем в закон только в необходимых случаях, когда общесоциальных средств воздействия на нарушителя явно недостаточно.
2) Определить, какое законодательство подлежит применению при межотраслевой дифференциации, в ряде случаев возможно только с учетом способа совершения данных деяний, поскольку противоправные посягательства на различные объекты правовой охраны порой лежат на стыке различных отраслей законодательства. Такое разграничение можно продемонстрировать на примере административного и уголовного законодательства, граница между которыми, как верно отмечала Н.Ф. Кузнецова, является наиболее протяженной2 и охватывает более половины всех общественно опасных деяний, предусмотренных уголовным законодательством3. Так, к примеру, нарушение правил охоты влечет привлечение к административной ответственности, предусмотренной ст. 8.37 КоАП, в то время как незаконная охота с применением механического транспортного средства или воздушного судна, взрывчатых веществ, газов или иных способов массового уничтожения птиц и зверей влечет наступление уголовной ответственности по п. «б» ч. 1 ст. 258 УК. Дискриминация, то есть нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его пола, расы, цвета кожи, национальности, языка, происхождения, имущественного, семейного, социального и должностного положения, возраста, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности или непринадлежности к общественным объединениям или каким-либо социальным группам влечет привлечение к административной ответственности по ст. 5.62 КоАП, а то же деяние, совершенное лицом с использованием своего служебного
1 Кругликов, Л.Л. Дифференциация ответственности в уголовном праве / Л.Л. Кругликов, А.В. Васильевский. - СПб.: Юрид. центр Пресс, 2002. - С. 58.
2 Кузнецова, Н.Ф. Проблемы квалификации преступлений: лекции по спецкурсу «Основы квалификации преступлений» / Н.Ф. Кузнецова; под ред. В.Н. Кудрявцева. - М.: Городец, 2007. - С. 207.
3 Николаев А.М. Криминализация общественно опасных деяний, граничащих со сферой административных правонарушений (основания и направления совершенствования): дис. ... канд. юрид. наук / А.М. Николаев. - Н. Новгород, 2004. - С. 14.
положения является уголовно-наказуемым деянием и влечет ответственность по ст. 136 УК РФ. Хулиганство, сопровождающееся нецензурной бранью в общественных местах, оскорбительным приставанием к гражданам, а равно уничтожением или повреждением чужого имущества, именуется законодателем «мелким» и влечет административную ответственность по ст. 20.1 КоАП РФ; то же деяние, совершенное с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, влечет уже уголовную ответственность по ст. 213 УК РФ.
Отсутствие четкой линии дифференциации ответственности между различными отраслями права, а также неучет отдельных способов совершения преступления, порождает ошибки в разграничении содеянного, что приводит либо к необоснованному смягчению ответственности, либо к неоправданно суровому наказанию4. Так, по верному замечанию
Н.Ф. Кузнецовой, КоАП РФ в отдельных случаях вводит в составы административных правонарушений фактически криминообразующие признаки, что, конечно, нарушает правила квалификации преступных и административных правонарушений. Так, в ст. 5.40 КоАП РФ предусмотрено административное наказание за принуждение к участию и отказу в забастовке путем насилия, угрозы применения насилия или с использованием зависимого положения принуждаемого. По степени антисоциальности такой проступок является преступлением и потому место этой нормы в УК5. Действительно, применение таких способов, как насилие, угроза его применения либо использование зависимого положения принуждаемого в данном случае существенно повышают степень общественной опасности правонарушения за счет поражения дополнительного объекта -физической (психической) неприкосновенности личности либо ущемления законных интересов принуждаемого. При этом, как показывает анализ норм КоАП РФ, в других его статьях отсутствует указание на данные способы совершения правонарушения, в связи с чем мы полагаем, что в ст. 5.40 КоАП РФ имеет место сбой законодательной техники и неоправданное смягчение ответственности за правонарушение, обладающее существенной степенью общественной опасности за счет применения способа, свойственного преступлениям. Поэтому мы предлагаем исключить ст. 5.40 из КоАП РФ с одновременным дополнением УК РФ ст. 149.1 «Незаконное принуждение к участию или к отказу от участия в забастовке» со следующей диспозицией: «Незаконное принуждение к участию или к отказу от участия в забастовке путем насилия или угроз применения насилия, либо с использованием зависимого положения принуждаемого».
Правопреемство смежных отраслей права является необходимым условием эффективной межотраслевой дифференциации ответственности, что в отечественном праве соблюдается не всегда. Так, под действие статьи 7.27 КоАП РФ подпадают хищения путем кражи, мошенничества, присвоения или растраты, совершенные без квалифицированных способов их совершения. То есть совершение хищения путем грабежа или разбоя в любом случае исключает возможность наступления административной ответственности, поскольку применение данных способов совершения преступления влечет резкое повышение уровня общественной опасности деяния. Однако в данном случае законом не урегулирована возможность реагирования на хищение, совершенное в форме грабежа, однако в силу своей малозначительности не признанное преступлением. Например, работник завода, достоверно зная, что металлолом, находящийся на территории предприятия, находится в собственности завода, действуя заведомо открыто для своих коллег, похищает деталь нефункционирующего станка из свалки металлолома стоимостью 300 рублей. Своими действиями работник причиняет заводу крайне незначительный ущерб, в связи с чем состав преступления в его действиях отсутствует ввиду малозначительности. Вместе с тем, деяние, будучи в целом противоправным, требует адекватного реагирования на него со стороны государства хотя бы в
4 Румянцев М.С. Дифференциация уголовной ответственности: юридическое содержание и проблемы межотраслевого характера / М.С. Румянцев, С.В. Кузнецов // Юридическая наука. - 2013. - №2. - С. 66.
5 Кузнецова Н.Ф. Указ. соч. - С. 207.
целях предупреждения совершения данным лицом новых правонарушений, что является задачей как административного, так и уголовного законодательства. Однако в данном случае подобная реакция невозможна в связи с избранным виновным способом совершения преступления, который, как было показано выше, не влечет административной ответственности по ст. 7.27 КоАП РФ. В данном случае создается пробел права, при котором противоправное деяние не влечет для виновного никаких правовых последствий. В связи с этим мы предлагаем сделать дополнение к ст. 7.27 КоАП РФ следующего содержания: «.. .а также мелкое хищение чужого имущества путем грабежа при признании преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 161 УК РФ, малозначительным в соответствии с ч. 2 ст. 14 УК». Необходимо отметить, что приведенный нами пример - это частный случай пробельности права, которых имеется немалое количество, однако данный вопрос, к сожалению, выходит за рамки настоящей статьи. При этом мы полагаем, что глубокая разработка и осознание уголовно-правовой сущности способа совершения преступления позволит снять целый ряд сложностей в межотраслевой дифференциации ответственности и позволит заполнить пробелы права в этой части.
3) В уголовно-правовой отрасли роль способа совершения преступления как дифференцирующего средства определяется спецификой отраслевого предмета, а также метода регулирования общественных отношений путем уголовно-правового запрета. При помощи выделения способа совершения преступления законодатель устанавливает уголовно-правовую запрещенность деяния, а также дифференцирует ответственность за преступления, способы совершения которых имеют различную степень общественной опасности. При этом в системе уголовно-правовых норм способ совершения преступления выделяется исследователями в роли дифференцирующего средства как Общей, так и Особенной части. В частности, А.В. Васильевский в качестве средств дифференциации Общей части назвал отягчающие обстоятельства, предусмотренные ст. 63 УК РФ6, в которые входит и ряд способов совершения преступления. В Особенной части способ совершения преступления интегрирован в такие средства дифференциации уголовной ответственности, выделяемые исследователями7, как общие и специальные, а также квалифицированные и привилегированные составы преступлений.
4) В рамках отдельных уголовно-правовых институтов способ совершения преступления как дифференцирующее средство нашел свое воплощение в: 1) институте обстоятельств, отягчающих и смягчающих наказание, а также 2) институте квалифицирующих и привилегирующих признаков. При этом стоит отметить, что в рамках первого института ряд отягчающих наказание обстоятельств требует законодательного уточнения. Так, существующее ныне отягчающее обстоятельство, предусмотренное п. «к» ч. 1 ст. 63 УК РФ, предусматривает «совершение преступления с использованием оружия, боевых припасов, взрывчатых веществ, взрывных или имитирующих их устройств, специально изготовленных технических средств, наркотических средств, психотропных, сильнодействующих, ядовитых и радиоактивных веществ, лекарственных и иных химико-фармакологических препаратов, а также с применением физического или психического принуждения». Данное обстоятельство, по сути, представляет собой одностороннее описание лишь той части общеопасного способа совершения преступления, которая относится к общеопасным средствам, без учета обстановки их применения. Представляется, что формулировка, использованная в УК РСФСР 1960 г., «совершение преступления общеопасным способом», была удачнее, поскольку, с одной стороны, она являлась более универсальной и могла включать в себя больший объем примененных преступником орудий за счет указания на их определяющее свойство «общеопасности». С другой стороны, данная формулировка ограничивала
6 Васильевский А.В. Дифференциация уголовной ответственности и наказания в Общей части уголовного права: автореф. дис. ... канд. юрид наук / А.В. Васильевский. Н. Новгород, 2000. - С. 19.
7 См.: Соловьев О.Г. Понятие, виды и классификация средств дифференциации уголовной ответственности в уголовном кодексе Российской Федерации / О.Г. Соловьев, Е.С. Дмитриев // Юридическая наука. 2012. - №4. - С. 58.
перечень использованных виновным средств, отнесенных к данному отягчающему обстоятельству, за счет требования их соответствия тому же свойству - «общеопасности». В имеющемся на сегодняшний день перечне средств данное требование отсутствует. Напротив, в нем приведены конкретные орудия и средства, применение которых, по мысли законодателя, само по себе приводит к повышению уровня общественной опасности, однако нам представляется, что это не так. Например, в случае уничтожения деревянной церкви, являющейся памятником деревянного зодчества, путем активизации взрывного устройства, при квалификации действий виновного по ст. 243 УК РФ (уничтожение или повреждение памятников истории и культуры) данный способ совершения преступления будет учтен в качестве отягчающего обстоятельства. Однако при уничтожении того же объекта путем поджога при скоплении в нем людей, способ совершения преступления отягчающим наказание обстоятельством являться не будет. Простое перечисление в законе примененных виновным орудий, на наш взгляд, с одной стороны, неоправданно ограничивает правоприменителя в учете общеопасных средств, используемых виновным, а с другой, заставляет его учитывать перечисленные средства даже в том случае, когда их применение не повышает общественной опасности преступления.
В связи с изложенным, нам представляется оправданным возвращение к имевшейся ранее в УК 1960 года формулировке данного отягчающего обстоятельства и изложении п. «к» ч. 1 ст. 63 УК РФ в следующей редакции: «совершение преступления общеопасным способом».
Пункт «и» ч. 1 ст. 63 УК РФ «совершение преступления с особой жестокостью, садизмом, издевательством, а также мучениями для потерпевшего», на наш взгляд, также требует терминологического уточнения, поскольку садизм, издевательства и мучения для потерпевшего охватываются, по нашему мнению, родовым понятием «особой жестокости», в связи с чем выделение конкретных ее видов нецелесообразно и вносит путаницу в правоприменительную практику8. Это справедливо и для квалифицированных составов Особенной части, которые, в отличие от п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ, излишне выделяют виды особой жестокости (п. «б» ч. 2 ст. 111, п. «в» ч. 2 ст. 112 УК РФ). В связи с этим, для унификации понимания и квалификации преступлений, совершенных способом, связанным с проявлением виновным особой жестокости, нами предлагается изложить п. «и» ч.1 ст. 63 УК РФ в следующей редакции: «совершение преступления с особой жестокостью»; п. «б» ч.2 ст. 111 УК РФ: «в отношении малолетнего или иного лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а равно с особой жестокостью»; п. «в» ч. 2 ст. 112 УК РФ: «в отношении малолетнего или иного лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а равно с особой жестокостью».
В институте квалифицирующих и привилегирующих признаков способ совершения преступления выступает дифференцирующим средством в основном в рамках квалифицирующих признаков, поскольку по своей правовой природе он, как признак состава преступления, в основном отягчает ответственность за счет применения виновным дополнительных сил и факторов, обеспечивающих совершение основного деяния и увеличивающих степень его общественной опасности. Обратная ситуация возможна только в случае наличия негативного указания на него в законе, то есть, если в законе предусматривается квалификация преступного деяния по определенной норме в случае несовершения данного деяния определенным способом (либо группой способов) совершения преступления. Однако, несмотря на относительную распространенность подобного негативного указания в прошлом законодательстве9, в действующем УК РФ
8 К примеру, причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего в большинстве случаев связано с одновременным причинением последнему мучений, которые не всегда подразумевают особо жестокий способ совершения преступления.
9 Так, в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года состав преступления, предусмотренный
1996 года подобное указание, по нашим наблюдениям, можно встретить только в составе преступления, предусмотренном ст. 135 УК РФ. В этой связи необходимо также заметить, что при индивидуализации наказания за совершение конкретного преступления способ совершения преступления может быть учтен судом в качестве смягчающего обстоятельства в случае, если, к примеру, он был особенно примитивен или неумел, благодаря чему помешал совершению преступления10.
5) Дифференциация уголовной ответственности в пределах группы норм представляет известную сложность, поскольку необходимо очень четко представлять себе разграничительные линии между смежными преступлениями11, входящими в эту группу. Зачастую единственной разграничительной линией между составами преступлений одной группы служит способ их совершения. Классическим примером подобного разграничения служат нормы главы 21 Уголовного кодекса, статьи которой дифференцирует именно способ совершения основного деяния12. Данные способы совершения весьма специфичны, а в случае кражи и грабежа вовсе представляют собой форму хищения чужого имущества, по которой дифференцированы эти преступления. Хищение чужого имущества путем обмана или злоупотребления доверием отделяет мошенничество
(ст. 159 УК РФ) от прочих преступлений главы. В науке отмечается, что обман, применяемый при мошенничестве, может быть как активным, выражающимся в преднамеренных целенаправленных действиях, вводящих потерпевшего в заблуждение (сообщение ложных сведений, представление подложных документов и т.д.), так и пассивным, заключающимся в умолчании виновным о юридически значимых обстоятельствах, о которых он обязан был сообщить.
Злоупотребление доверием как способ совершения мошенничества заключается в том, что виновный в целях противоправного завладения чужим имуществом использует сложившиеся между ним и потерпевшим особо доверительные отношения. Особенность мошенничества как вида хищения, отграничивающая его от прочих преступлений, закрепленных в главе 21 УК, состоит в способе его совершения, заключающегося в том, что под влиянием созданного виновным заблуждения потерпевший добровольно передает имущество виновному13. Специфика применяемого при разбое (ст. 162) способа совершения преступления заключается в применении виновным в ходе нападения с целью хищения чужого имущества насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия, при помощи которого он подавляет волю потерпевшего к сопротивлению и добивается достижения основного преступного деяния. При
ст. 286, являлся привилегированным относительно составов преступления, предусмотренных ст.ст. 284-285, поскольку санкция статьи 286 предусматривала пониженную ответственность за восстание против властей без применения оружия и насилия со стороны восставших. Состав преступления, предусмотренный ч. 3 ст. 335 того же Уложения, являлся привилегированным относительно составов, предусмотренных частями первой и второй данной статьи, поскольку, в отличие от них, санкция ч. 3 ст. 335 устанавливала ответственность за взлом тюрьмы для освобождения заключенных «без всякого насилия»; состав преступления, предусмотренный ч. 2 ст. 86 УК РСФСР 1922 года, являлся привилегированным составом преступления относительно состава, предусмотренного первой частью той же статьи, поскольку ч.2 предусматривала меньшее наказание в случае сопротивления граждан властям «без учинения насилия»; ч. 1 ст. 151 УК РСФСР 1926 года предусматривала ответственность за половое сношение с лицами, не достигшими половой зрелости, сопряженное с растлением или удовлетворением половой страсти в извращенных формах, вторая же часть данной статьи предусматривала привилегированный состав преступления, предусматривавший ответственность за половое сношение с лицами, не достигшими половой зрелости, совершенное без указанных в ч.1 отягчающих признаков. Часть 1 ст. 162 того же Кодекса предусматривала в качестве привилегированного состава кражи совершение оной без применения каких-либо технических средств, в первый раз и без сговора с другими лицами.
10 Реннеберг И. Объективная сторона преступления / И. Реннеберг ; перевод с немецкого под ред. и с предислов. А.А. Пионтковского. - М.: Государственное издательство юридической литературы, 1957. - С. 77.
11 Кудрявцев, В.Н. Общая теория квалификации преступлений / В.Н. Кудрявцев. - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Юрист, 2004. - С. 126.
12 См. например: Соловьева В.С. Основы квалификации преступлений: учеб. пособие / В.С. Соловьева. -М.: Проспект, 2006. - С. 68-79.
13 Там же. С. 71-72.
вымогательстве (ст. 163) особенность способа совершения преступления заключается в создании у потерпевшего путем высказанных угроз о применении насилия, уничтожении или повреждении имущества, распространении сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред их правам или законным интересам, желания выдать свое имущество виновному в «добровольном» порядке для недопущения реализации этих угроз.
6) Для иллюстрации значения способа совершения преступления как дифференцирующего средства в пределах уголовно-правовой нормы необходимо обратиться к частоте его упоминания в отдельных статьях УК РФ. По нашим подсчетам, более 160 статей Особенной части УК содержат указание на способ совершения преступления, при этом общее число составов преступлений, содержащих в своей конструкции указание на способ совершения преступления, составляет более 330, многие из которых имеют указания не на один, а на несколько альтернативных способов совершения преступления, в связи с чем общее число упоминаний данной категории в Особенной части УК превышает 440. Законодателем способ совершения преступления выделяется в качестве дифференцирующего средства уголовного права в случае, если он:
1) криминализирует деяние (например, насильственный способ при половом сношении или использование беспомощного состояния потерпевшей (ч. 1 ст. 131 УК РФ);
2) повышает степень его общественной опасности за счет поражения дополнительного объекта(ов) (к примеру, при общеопасном способе совершения убийства поражается (либо создается угроза поражения) не один, а целый ряд объектов уголовно-правовой охраны (п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ);
3) повышает степень общественной опасности деяния за счет возможности причинения большего вреда (например, публичные призывы к развязыванию агрессивной войны совершенные с использованием средств массовой информации (ч. 2 ст. 354 УК РФ);
4) увеличивает степень вероятности наступления общественно опасных последствий за счет использования дополнительных средств и поражающих факторов
(например, при использовании специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации в ходе незаконного получение сведений, составляющих государственную тайну (п. «г» ч. 2 ст. 283.1 УК РФ);
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Васильевский, А.В. Дифференциация уголовной ответственности и наказания в Общей части уголовного права: автореф. дис. ... канд. юрид наук / А.В. Васильевский. - Н. Новгород, 2000. - 24 с.
2. Кругликов, Л.Л. Дифференциация ответственности в уголовном праве / Л.Л. Кругликов, А.В. Васильевский. - СПб.: Юрид. центр Пресс, 2002. - 300 с.
3. Кудрявцев, В.Н. Общая теория квалификации преступлений / В.Н. Кудрявцев. -2-е изд., перераб. и доп. - М.: Юрист, 2004. - 304 с.
4. Кузнецова, Н.Ф. Проблемы квалификации преступлений: лекции по спецкурсу «Основы квалификации преступлений» / Н.Ф. Кузнецова; под ред. В.Н. Кудрявцева. - М.: Городец, 2007. - 336 с.
5. Николаев, А.М. Криминализация общественно опасных деяний, граничащих со сферой административных правонарушений (основания и направления совершенствования): дис. ... канд. юрид. наук / А.М. Николаев. - Н. Новгород, 2004. - 226 с.
6. Реннеберг, И. Объективная сторона преступления / И. Реннеберг ; перевод с немецкого под ред. и с предислов. А.А. Пионтковского. - М.: Государственное издательство юридической литературы, 1957. - 88 с.
7. Румянцев, М.С. Дифференциация уголовной ответственности: юридическое содержание и проблемы межотраслевого характера / М.С. Румянцев, С.В. Кузнецов // Юридическая наука. - 2013. - №2. - С. 64-67.
8. Соловьев, О.Г. Понятие, виды и классификация средств дифференциации уголовной ответственности в Уголовном кодексе Российской Федерации / О.Г. Соловьев, Е.С. Дмитриев // Юридическая наука. - 2012. - №4. - С. 57-58.
9. Соловьева, В.С. Основы квалификации преступлений: учеб. пособие / В.С. Соловьева. - М.: Проспект, 2006. - 80 с.
