CC BY
470
БАБУРИН В.В., доктор юридических наук, профессор,
[email protected] Кафедра уголовного права; Омская академия Министерства внутренних дел Российской Федерации, 644092, г. Омск, пр. Комарова, 7
ЧЕРЕМНОВА Н.А., кандидат юридических наук, [email protected] Кафедра уголовного права; Омская академия Министерства внутренних дел Российской Федерации, 644092, г. Омск, пр. Комарова, 7
BABURIN V.V.,
Doctor of Legal Sciences, professor,
Chair of Criminal Law;
Omsk Academy of the Ministry
of the Interior of the Russian Federation,
Komarova Ave. 7, Omsk, 644092,
Russian Federation
CHEREMNOVA N.A.,
Candidate of Legal Sciences,
Chair of Criminal Law;
Omsk Academy of the Ministry
of the Interior of the Russian Federation,
Komarova Ave. 7, Omsk, 644092,
Russian Federation
ЗНАЧЕНИЕ ПОЛОЖЕНИЙ ПОСТАНОВЛЕНИЯ ПЛЕНУМА ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ОТ 27 СЕНТЯБРЯ 2012 ГОДА N 19 ДЛЯ ДЕЙСТВИЙ СОТРУДНИКОВ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ В СОСТОЯНИИ НЕОБХОДИМОЙ ОБОРОНЫ
Реферат. На основе законодательных требований, актов нормативного толкования и складывающейся судебно-следственной практики вырабатывается доктринальная правовая позиция по действиям сотрудников органов внутренних дел в состоянии необходимой обороны. Подчеркивается, что они, имея право на необходимую оборону, одновременно обязаны причинять вынужденный вред посягающим лицам (бездействие наказуемо), находясь в ситуации постоянного риска для собственной жизни, здоровья и причинения чрезмерного вреда охраняемым законом интересам. В свете действия постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 сентября 2012 г. N 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление» рассматривается конструкция необходимой обороны, вскрываются ошибки, допущенные судами при рассмотрении дел о превышении ее пределов. Обстоятельно характеризуются признаки посягательства (общественная опасность, наличность, действительность) и защиты (законность защищаемых интересов, причинение вреда посягающему, контроль обороняющимся своих действий, соразмерность причиняемого вреда). Наряду с разрешением ряда вопросов названное постановление не позволяет четко отграничить необходимую оборону от обоснованного риска, часто возникающего в оперативно-служебной деятельности. Резюмируется, что новый акт судебного толкования позволяет точнее определять условия правомерности причинения вреда при необходимой обороне, что должно способствовать формированию навыков правовой оценки рассматриваемых действий, таких как: определение признаков необходимой обороны, фиксация наличия общественно опасного посягательства, вызывающего необходимость применения физической силы, специальных средств или огнестрельного оружия для его пресечения, а также применения правил соразмерности, исключающих причинение избыточного вреда.
Ключевые слова: необходимая оборона, условия правомерности причинения вреда, наличность посягательства, действительность посягательства, мнимая оборона, соразмерность вреда, превышение пределов необходимой обороны.
THE EFFECT OF PROVISIONS OF THE RUSSIAN FEDERATION SUPREME COURT'S PLENARY SESSION RESOLUTION OF SEPTEMBER, 27, 2012 N 19 FOR LAW ENFORCEMENT OFFICERS' ACTIONS IN SELF-DEFENSE
Abstract. Based on the legislative requirements, statuary acts and acts of judicial and investigative practice the doctrinal legal position of law enforcement officers' actions in self-defense is elaborated. It is emphasized that having right of self-defense they are simultaneously obliged to cause harm
to assailant (omission is punishable by law) being at constant risk of their own lives, health and of causing excessive harm to legally protected interests. In the light of plenary session's resolution of the RF Supreme Court of September, 27, 2012, N 19 "On the application of legislation on self-defense and causing harm during arresting the offender” the self-defense structure is considered, mistakes made by courts while hearing cases of excess of self-defense are revealed. Indicators of entrenchment (public danger, presence, validity) and defense (legality of protected interests, causing harm to assailant, control of officers' own actions, ratability of caused harm) are described. Solving a number of problems, this resolution does not allow to distinguish self-defense from reasonable risk, often occurring when performing official duties. New act of judicial interpretation allows to determine the conditions of legality of harm in self-defense, which must contribute to developing skills of legal treatment of such actions as: defining indicators of self-defense, fixing the presence of socially dangerous entrenchment provoking use of force, special means and firearms for its suppression and application of ratability rules excluding excessive harm.
Keywords: self-defense, conditions of legality of harm, presence of entrenchment, entrenchment validity, sham defense, ratability of harm, excess of self-defense.
Концепция национальной безопасности Российской Федерации одной из важнейших задач в области борьбы с преступностью определяет необходимость повышения эффективности деятельности органов внутренних дел в сочетании с соблюдением всех демократических основ и принципов охраны правопорядка. В сфере пресечения преступлений это предполагает упорядочение деятельности сотрудников органов внутренних дел в определенном направлении - формирование и поощрение правомерных действий сотрудников по предотвращению и предупреждению преступлений, а также исключение и недопущение неправомерного поведения.
Несмотря на превентивные, предупредительные и профилактические меры государства по борьбе с преступностью, постоянно растет число случаев, в которых требуется помощь сотрудников по защите жизни и здоровья граждан, их собственности от общественно опасных посягательств. Часто единственным способом защиты законных интересов сотрудниками органов внутренних дел является активное применение ими физической силы, специальных средств или оружия в отношении нападающего. В связи с этим в современных условиях борьбы с преступностью проблемы профессиональных решений сотрудников правоохранительных органов в условиях необходимой обороны приобретают особую актуальность.
Необходимая оборона в целом является правом, вместе с тем следует учитывать, что на правоохранительные органы возложены обязанности по пресечению преступлений, защите интересов граждан,
общества и государства от посягательств, а значит, предусмотрена и необходимость причинять вред посягающим*.
Неисполнение обязанности по защите законных интересов может влечь за собой негативные последствия для сотрудника, вплоть до привлечения его к уголовной ответственности. В частности, такое бездействие сотрудника квалифицируется как преступная халатность (ст. 293 УК РФ).
Примером может служить следующий случай: 22 октября 2013 г. Никулинский суд г. Москвы признал виновными по ст. 293 УК РФ патрульных полицейских В. Черезо-ва и Ю. Лунькова, бездействовавших при задержании сотрудниками уголовного розыска на Матвеевском рынке г. Москвы подозреваемого в изнасиловании. Местные продавцы рынка активно противодействовали работе оперативных сотрудников, и они обратились к патрульным В. Черезову и Ю. Лунькову за помощью в задержании одного из наиболее «активных» работников рынка М. Расулова. Постовые не отнеслись должным образом к выполнению своих обязанностей по задержанию М. Расулова, в результате чего ему удалось сбежать и тут же причинить вред здоровью одному из оперативных работников**.
Данный пример ярко иллюстрирует позицию законодателя в отношении сотрудников, не исполняющих свои должностные обязанности.
* О полиции: федер. закон от 7 февр. 2011 г. N З-ФЗ: ред. от 3 февр. 2014 г. // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2011. N 7. Ст. 900; URL: http://www.pravo.gov.ru
** URL: http://www.itar-tass.com/c95/921172.
Ыг1.
В служебной деятельности сотрудников органов внутренних дел при причинении вреда нападающему есть и оборотная сторона. Так, применяя специальные средства или оружие в целях защиты интересов граждан от преступного нападения, сотрудники постоянно находятся в ситуации риска: они, с одной стороны, рискуют собственной жизнью и здоровьем, с другой - рискуют причинить чрезмерный вред охраняемым законом интересам [1, с. 4].
Рассмотренные выше особенности службы в органах внутренних дел требуют от сотрудников постоянного изучения требований нормативных правовых актов, прежде всего уголовного законодательства, регулирующего правомерность причинения вреда, а также совершенствования деятельности по пресечению преступлений. В связи с этим необходимо четкое понимание и уяснение условий правомерности причинения вреда при необходимой обороне, определенных ст. 37 УК РФ. Это будет способствовать формированию у сотрудников органов внутренних дел навыков безошибочного определения признаков необходимой обороны, требующей защиты от нападающего путем применения в отношении его физической силы, специальных средств или огнестрельного оружия.
Рассматриваемые вопросы приобрели особую актуальность в связи с принятием постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 сентября 2012 г. N 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление»* (далее -постановление Пленума ВС РФ от 27 сентября 2012 г. N 19).
Постановление содержит чрезвычайно важные разъяснения по вопросам, возникающим у судов при применении норм, обеспечивающих право граждан на необходимую оборону [2, с. 23]. В нем дается характеристика ряда признаков, предусмотренных ст. 37 УК РФ, определяющих
* О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 сент. 2012 г. N 19 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2012. N 11.
содержание условий правомерности причинения вреда при необходимой обороне от общественно опасного посягательства.
Итак, необходимая оборона по содержанию представляет собой ответные действия обороняющегося на нападение, совершаемое виновным, поэтому принято условно выделять два элемента: посягательство нападающего и защиту обороняющегося. Юридическая конструкция условий правомерности необходимой обороны основана на характеристике особенностей этих двух действий.
Так, правомерным может считаться причинение вреда как противодействие не всякому посягательству, а являющемуся общественно опасным, наличным и действительным.
Однако наличия одного посягательства, хотя и с указанными признаками, недостаточно для признания причинения вреда правомерным. Таковым может считаться лишь причинение вреда лицу, совершающему общественно опасное посягательство, если только это не драка. Защита как пресечение нападения, а не как повод для мести за него, присутствует только в том случае, когда она соответствует признакам: направленность действий на охрану законных интересов; причинение вреда только нападающему; соразмерность характеру и опасности посягательства.
Рассмотрим указанные признаки более подробно. Под посягательством следует понимать деяние виновного, направленное на причинение общественно опасного и противоправного вреда охраняемым уголовным законом отношениям. Чаще всего необходимая оборона осуществляется против преступных посягательств насильственного характера, представляющих собой действия, направленные на совершение убийства, причинение вреда здоровью различной тяжести, изнасилования и насильственных действий сексуального характера, похищения людей, грабежей, разбоев и вымогательств, угонов транспортных средств, уничтожения имущества. Большая часть данных преступлений совершается путем нападения, поэтому нередко при анализе необходимой обороны смешивают понятия «посягательство» и «нападение».
Раскрывая содержание данных понятий, следует отметить, что «нападение»
- более узкое понятие по сравнению с понятием «посягательство». В соответствии с п. 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 января 1997 г. N 1 «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм» нападение - это действия, направленные на достижение преступного результата путем применения насилия над потерпевшим либо создания угрозы его немедленного применения*.
Принимая во внимание то, что необходимая оборона возможна и против ненасильственного посягательства (кража, уничтожение или повреждение чужого имущества, побег из места лишения свободы или из-под стражи, незаконное пересечение границы и др.), более точным является использование термина «посягательство» вместо термина «нападение».
Первым условием, характеризующим посягательство, является признак его общественной опасности. Общественная опасность посягательства как условие правомерности необходимой обороны выполняет очень важную роль в процессе ее правильной уголовно-правовой оценки. Во-первых, это важно для определения самого фактического основания совершения оборонительных действий как события, требующего активных действий по защите прав. Во-вторых, признак общественной опасности посягательства чрезвычайно важен для определения соразмерности величины причиняемого вреда нападающему величине общественной опасности его поведения. В-третьих, для определения временного промежутка, в течение которого возможно осуществление защитных действий.
Раскрывая общую характеристику общественной опасности посягательства, необходимо обратить внимание на то, что ст. 37 УК РФ предусматривает в ч.ч. 1 и 2 различные конструкции необходимой обороны в зависимости от характера и степени общественной опасности посягательства: посягательство, сопряженное с насилием, опасным для жизни обороняющегося или
* О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 янв. 1997 г. N 1 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1997. N 3.
другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия (ч. 1 ст. 37 УК РФ), и посягательство, не сопряженное с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия (ч. 2 ст. 37 УК РФ).
Особенности общественной опасности данных разновидностей посягательств раскрываются в п. 2 постановления Пленума ВС РФ от 27 сентября 2012 г. N 19. Так, применительно к первой конструкции в постановлении отмечается, что указанное в «части 1 статьи 37 УК РФ общественно опасное посягательство, сопряженное с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, представляет собой деяние, которое в момент его совершения создавало реальную опасность для жизни обороняющегося или другого лица. О наличии такого посягательства могут свидетельствовать, в частности: причинение вреда здоровью, создающего реальную угрозу для жизни обороняющегося или другого лица (например, ранение жизненно важных органов); применение способа посягательства, создающего реальную угрозу для жизни обороняющегося или другого лица (применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия, удушение, поджог и т.п.)».
Несмотря на это суды часто делают ошибки в уголовно-правовой оценке подобных посягательств. Так, Ерсанов Н. был осужден за убийство при превышении пределов необходимой обороны в ситуации, которая свидетельствовала о наличии посягательства, сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося. При этом в приговоре отражено, что в процессе ссоры на подсудимого напал его сын Ерсанов О., схватил его руками за шею и сдавил, создав реальную угрозу для жизни. Тем не менее суд расценил действия подсудимого как превышение пределов необходимой обороны**.
В данном случае суд фактически принял во внимание иные условия, которые не указаны в ч. 1 ст. 37 УК РФ, и ограничил возможность обороняющегося причинить любой физический вред виновному, включая лишение его жизни, в случае наличной
** Уголовное дело N 1-232 // Архив Ленинск-Кузнецкого городского суда Кемеровской области за 2008 г.
и действительной опасности причинения смерти в результате нападения.
Не совсем верной является позиция суда, когда причиненный посягающему вред соизмеряется не только с характером и опасностью посягательства, но и с другими признаками, не предусмотренными в законе. Вероятно, суд исходил из того, что возможны отдельные случаи, когда и при защите от тяжких преступлений нет необходимости, например, причинять смерть посягающему, а можно обойтись более мягкими средствами и причинить ему телесные повреждения. Однако эта позиция не основана на норме уголовного закона, устанавливающей условия правомерности причинения вреда при необходимой обороне.
Кроме того, в постановлении Пленума ВС РФ от 27 сентября 2012 г. N 19 раскрывается содержание используемого в тексте закона понятия непосредственной угрозы применения насилия, опасного для жизни обороняющегося или другого лица. В анализируемом постановлении отмечается, что такая угроза может выражаться «в высказываниях о намерении немедленно причинить обороняющемуся или другому лицу смерть или вред здоровью, опасный для жизни, демонстрации нападающим оружия или предметов, используемых в качестве оружия, взрывных устройств, если с учетом конкретной обстановки имелись основания опасаться осуществления этой угрозы».
В пункте 3 указанного постановления также раскрывается содержание второго вида общественно опасного посягательства, дающего право на необходимую оборону: «под посягательством, защита от которого допустима в пределах, установленных частью 2 статьи 37 УК РФ, следует понимать совершение общественно опасных деяний, сопряженных с насилием, не опасным для жизни обороняющегося или другого лица (например, побои, причинение легкого или средней тяжести вреда здоровью, грабеж, совершенный с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья)». Важным моментом, впервые раскрываемым в постановлении Пленума ВС РФ от 27 сентября 2012 г. N 19, является указание на то, что «таким посягательством является совершение и иных деяний (действий или бездействия), в том числе по неосторожности,
предусмотренных Особенной частью Уголовного кодекса Российской Федерации, которые, хотя и не сопряжены с насилием, однако с учетом их содержания могут быть предотвращены или пресечены путем причинения посягающему вреда. К таким посягательствам относятся, например, умышленное или неосторожное уничтожение или повреждение чужого имущества, приведение в негодность объектов жизнеобеспечения, транспортных средств или путей сообщения».
Данное разъяснение еще раз подчеркивает, что поводом-основанием для причинения вреда при необходимой обороне является не нападение как таковое, а общественно опасное посягательство.
Вторым условием, характеризующим посягательство, является признак его наличности. Наличность посягательства как условие правомерности необходимой обороны выполняет очень важную роль в процессе уголовно-правовой оценки причинения вреда, характеризуя временной промежуток существования общественно опасного посягательства, в течение которого возникает и сохраняется необходимость и возможность причинения вреда нападающему.
Данный временной промежуток, обозначающий начало и окончание общественно опасного посягательства, свидетельствует о том, что оно началось или в самом скором времени начнется и еще не окончено. Именно в это время возникает и прекращается право на причинение вреда при защите от общественно опасного посягательства. Причинение вреда вне этих рамок нельзя отнести к необходимой обороне, поскольку вне этих рамок общественно опасного посягательства фактически нет.
Следует отметить, что в судебноследственной практике определение начального и завершающего момента общественно опасного посягательства всегда вызывало определенные трудности. В связи с этим в постановлении Пленума ВС РФ от 27 сентября 2012 г. N 19 разъяснению данных вопросов также уделяется достаточно внимания.
К сожалению, большая часть разъяснений касается вопросов окончания посягательства, но не его начала. Единственное разъяснение, посвященное характеристике начала посягательства, дано в п. 3 поста-
новления. В нем говорится о том, что «состояние необходимой обороны возникает не только с момента начала общественно опасного посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, но и при наличии реальной угрозы такого посягательства, то есть с того момента, когда посягающее лицо готово перейти к совершению соответствующего деяния. Суду необходимо установить, что у обороняющегося имелись основания для вывода о том, что имеет место реальная угроза посягательства».
Следует отметить, что Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 27 сентября 2012 г. N 19 при характеристике начала преступного посягательства не связывает начальный момент необходимой обороны со стадиями преступления. Совершаемое нападающим посягательство может и не представлять собой уже начавшееся покушение на преступление или приготовление к нему. О начале посягательства может свидетельствовать, например, конкретная угроза словами, устрашающими жестами, демонстрация оружия в целях его применения. При этом решение вопроса о наличии у обороняющегося оснований для вывода о том, что имеет место реальная угроза посягательства, должно быть основано на объективных данных: о действиях нападающего (их характере и интенсивности), его личности (возрасте, телосложении, манере поведения), а также о месте, времени и обстановке нападения.
Как правило, основная проблема при определении начала общественно опасного посягательства связана с тем, что в процессе предварительного следствия не полно и не подробно фиксируются фактические обстоятельства происшедшего. Это приводит к ошибочным выводам и, соответственно, неверным решениям. Типичным примером такой ситуации является дело Ильяного, рассмотренное еще в 1964 году. Сотрудник милиции Ильяной вместе со своими знакомыми Кругляком и Стрельниковой приехал на мотоцикле на водохранилище для отдыха. Пройдя по поляне, на которой косил траву Схаляхо, Кругляк и Стрельникова попытались взять у него по охапке скошенной травы. В связи с этим между ними, а потом и Ильяным возникла ссора.
Как описывается в материалах предварительного следствия, в процессе ссоры Ильяной подбежал к мотоциклу и взял имеющийся там у него, как у сотрудника милиции, табельный пистолет. И когда Схаляхо, держа косу на плече, подошел и остановился в 5-6 метрах от Ильяного, тот, полагая, что на него будет совершено нападение, без каких-либо оснований выстрелил из пистолета и причинил Схаляхо тяжкие телесные повреждения, опасные для жизни на момент причинения (сквозное ранение грудной клетки с повреждением легкого). Областной суд Адыгейской автономной области осудил Ильяного по ст.ст. 15 и 103 УК РСФСР (что соответствует ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 105 УК РФ).
Определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР приговор по делу был изменен. Судебная коллегия из материалов данного уголовного дела выявила следующее. После того как Кругляк и Стрельникова попытались взять по охапке скошенной травы, Схаляхо с косой в руках и со словами «зарублю» бросился на Кругляка. Преследуя его, ударил косой по кустам, в которых прятался Кругляк. Ильяной, видя угрожающую Кругляку опасность, предложил Схаляхо бросить косу, однако в ответ тот набросился с косой на него. Убегая от нападающего, Ильяной остановился у мотоцикла, достал пистолет и, снова убегая, предупредил преследовавшего его Схояхо, что будет стрелять. Тем не менее Схалахо не остановился, и когда уже оказался в непосредственной близости от Ильяного и занес косу для удара, Ильяной произвел в него выстрел. Пленум Верховного Суда СССР судебные решения отменил и дело в отношении Ильяного производством прекратил на основании п. 2 ст. 5 УПК РСФСР за отсутствием в его действиях состава преступления [3, с. 50-51].
Решение вопроса о том, было ли начало посягательства или не было, во многом зависит от правильной фиксации действий в материалах дела. Одно дело, когда нападающий с косой на плече стоит в 5-6 метрах от обороняющегося, другое
- когда он замахивается косой, чтобы с близкого расстояния нанести удар.
Последовательное толкование наличия реальной угрозы общественно опасного посягательства предполагает также положительное решение вопроса о допус-
тимости необходимой обороны путем использования специальных, автоматически срабатывающих приспособлений. В п. 17 анализируемого постановления разъяснено, что «правила о необходимой обороне распространяются на случаи применения не запрещенных законом автоматически срабатывающих или автономно действующих средств или приспособлений для защиты охраняемых уголовным законом интересов от общественно опасных посягательств».
Достаточно подробно разъясняются вопросы окончания посягательства, в том числе некоторые из них раскрываются впервые. Так, в отличие от прежних редакций, в действующем постановлении впервые обращается внимание на то, что при анализе момента окончания посягательства необходимо учитывать, что оно может носить длящийся или продолжаемый характер. Например, в п. 5 постановления отмечается, что «Состояние необходимой обороны может быть вызвано и общественно опасным посягательством, носящим длящийся или продолжаемый характер (например, незаконное лишение свободы, захват заложников, истязание и т.п.). Право на необходимую оборону в этих случаях сохраняется до момента окончания такого посягательства.
В случае совершения предусмотренных Особенной частью Уголовного кодекса Российской Федерации деяний, в которых юридические и фактические моменты окончания посягательства не совпадают, право на необходимую оборону сохраняется до момента фактического окончания посягательства».
Третьим условием, характеризующим посягательство, является признак его действительности. Действительность посягательства, как условие правомерности необходимой обороны, также выполняет важную роль в процессе уголовно-правовой оценки причинения вреда, характеризуя реальность существования общественно опасного посягательства в конкретной жизненной ситуации. Отсутствие реального посягательства означает отсутствие не самого события в действительности, а общественно опасного воздействия на обороняющегося. Данный признак позволяет разграничить необходимую оборону и мнимую оборону, когда обороняющийся
причиняет вред в ответ на воображаемое им, кажущееся ему, в действительности не существующее общественно опасное посягательство [4, с. 72]. По большому счету, мнимая оборона характеризуется не объективными, а субъективными признаками, и поэтому должна определять скорее не посягательство, которого нет, а саму защиту, в процессе которой обороняющийся осознанно осуществляет определенные действия, и поэтому может допустить ошибку.
Таким образом, посягательство, для того чтобы стать основанием противодействия со стороны обороняющегося, должно обладать признаками общественной опасности, наличности и действительности.
Учитывая то, что необходимая оборона состоит из двух действий - посягательства и защиты, защита также должна соответствовать нескольким условиям. Во-первых, несмотря на наличие посягательства, защищать можно только законные интересы. Во-вторых, при защите вред причиняется только посягающему, а не третьим лицам. В-третьих, защитные действия обороняющегося должны быть осознанными по своевременности и реальности осуществляемого против него посягательства. В-четвертых, защита должна быть соразмерной общественной опасности посягательства, не должна превышать пределов необходимости.
Особенностью защиты является то, что она представляет собой активные действия субъекта, в отношении которого осуществлено посягательство. Для правильной квалификации необходимой обороны следует помнить, что оборону осуществляет субъект, который должен обладать определенными признаками. Несмотря на то, что обороняться может каждый, независимо от профессиональных способностей и подготовки, возраста и вменяемости, нельзя говорить о признаках уголовно-правовой необходимой обороны в тех случаях, когда защищается невменяемый или малолетний ребенок. В этих случаях, хотя и присутствуют действия, похожие на необходимую оборону, невозможна осознанность действий с учетом своевременности, соразмерности и реальности.
Сущность необходимой обороны проявляется в активной защите субъектом законных интересов от преступных
посягательств. Поэтому первым признаком защитных действий является развернутая характеристика того, что вправе защищать обороняющийся путем причинения вреда другим охраняемым уголовным законом интересам. В части первой статьи 37 УК РФ дается полный перечень таких интересов: «при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства». Иными словами, обороняющийся вправе защищать от преступных посягательств как собственную жизнь, здоровье, личную свободу, честь, достоинство, жилище, имущество и иные правоохраняемые интересы, так и аналогичные блага других лиц, а также законные интересы предприятий, учреждений, коммерческих и иных организаций, общественные и государственные интересы.
Вместе с тем следует обратить внимание на то, что в соответствии со ст. 37 УК РФ интересы, защищаемые при необходимой обороне, имеют различную ценность, это, соответственно, отражается на соразмерности возможного для причинения вреда. Так, в соответствии с ч. 1 ст. 37 УК РФ исключительным объектом обороны является безопасность жизни человека, поэтому при защите указанного социального блага могут использоваться любые способы и средства, вплоть до причинения смерти посягающему. В части 1 ст. 37 УК РФ закреплено, что не является преступлением причинение вреда посягающему лицу, если его «посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия». Все остальные блага отмечены в ч. 2 ст. 37 УК РФ.
Примером того, как при квалификации действий обороняющегося учитывается значимость защищаемых им интересов, может служить дело, рассмотренное Омским областным судом по обвинению Супонина В.А. по п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Органами предварительного следствия было установлено, что Супонин В.А. совместно со свидетелем Негодой В.А. с целью хищения чужого имущества проникли в пустующий частный дом Иванова П.М. в г. Называевске Омской области, где они похитили холодильник «Саратов». Погру-
зив его на санки, они с похищенным проследовали по улице. Проживающий рядом Бородин С.В., присматривающий по просьбе родственников Иванова П.М. за сохранностью дома, стал свидетелем незаконных действий Супонина В.А. и Него-ды В.А. Чтобы пресечь данные действия, он, вооружившись туристическим топориком в целях самообороны, догнал их на улице и потребовал вернуть похищенный холодильник. После того как Супонин В.А. в нецензурной форме отказался вернуть холодильник, Бородин С.В. предупредил, что в случае невозвращения имущества ударит его топориком. Супонин В.А. снова отказался вернуть похищенное, после чего Бородин С.В. нанес ему удар обухом топорика по голове, причинив легкий вред здоровью в виде раны лобно-теменной области, а затем повторно потребовал, чтобы последний вернул холодильник в дом Иванова П.М. Получив отказ, снова замахнулся топориком, однако Супо-нин В.А. перехватил руку Бородина С.В. и в процессе борьбы они упали так, что Бородин С.В. оказался сверху, продолжая угрожать убийством. Находясь под ним, Супонин В.А. достал из кармана одежды нож хозяйственно-бытового назначения и ударил не менее 7 раз Бородина С.В. в грудь, шею, руки, голову, причинив ему опасный для жизни вред, осложненный массивной кровопотерей, от которой последний скончался в больнице.
Суд в процессе разбирательства установил, во-первых, то, что холодильник пригоден был только для сдачи в металлолом, во-вторых, то, что хозяин дома через родственников просил присматривать за домом, а не за имуществом, которое, в том числе и холодильник «Саратов», никакой ценности не представляло. Учитывая это и обстоятельства того, что подсудимому угрожали убийством, и что у него не было умысла на убийство, суд оправдал Супонина В.А. на основании п. 2 ч. 1 ст. 24, п. 3 ч. 1 ст. 302 УПК РФ и ст. 37 УК РФ за отсутствием в его действиях состава названного преступления*.
Данный пример наглядно показывает, что защита любого имущества, особенно имеющего незначительную ценность, не должна осуществляться действиями,
* Уголовное дело N 134 // Архив Омского областного суда за 2007 г.
представляющими угрозу для жизни лица, завладевающего таким имуществом.
Вторым признаком защиты является характеристика ее направленности на причинение вреда строго только в отношении источника общественно опасного посягательства, которым является посягающий. Поскольку вред исходит от него, то причинение вреда другим, непричастным к посягательству людям, никак не может повлиять на устранение вреда от общественно опасного посягательства.
Третий признак характеризует важные моменты защиты, которые связаны с осуществлением обороняющимся контроля за своими действиями в процессе причинения вреда. Действия обороняющегося должны соответствовать всем требованиям правомерности, включая контроль своевременности причинения вреда, реальности общественно опасного посягательства и соразмерности причиняемого вреда. Осуществление такого контроля возможно благодаря осознанию обороняющимся всех признаков общественно опасного посягательства и реально осуществляемой им защиты.
Последним признаком, характеризующим защиту, является соразмерность причиняемого вреда (включая моменты, характеризующие ее нарушение). Поскольку характер и степень общественной опасности осуществляемого преступником посягательства могут быть различными - от посягательства на жизнь до посягательства на мелкие имущественные отношения, постольку в ответных действиях обороняющегося по причинению вреда это обязательно должно учитываться, они должны быть соразмерными характеру и величине угрожающего вреда. При этом, как отмечает С.В. Пархоменко, речь нужно вести о двух режимах необходимой обороны: в первом случае - беспредельной необходимой обороны, а во втором - предельной необходимой обороны [5, с. 184]. Состояние необходимой обороны оправдывает причинение вреда посягающему лишь в том случае, когда защитные действия не выходят за пределы соразмерности.
Причинение вреда в состоянии необходимой обороны, явно не соразмерное величине угрожающего посягательства, уголовный закон именует превышением пределов необходимой обороны. Превы-
шение пределов необходимой обороны в целом не исключает преступности деяния. Так, за превышение пределов необходимой обороны, связанное с лишением жизни нападающего или причинением ему тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, установлена уголовная ответственность (ст.ст. 108, 114 УК РФ), которая смягчает наказание по сравнению с обычными действиями по причинению указанных видов вреда (ст.ст. 105, 111, 112 УК РФ).
Вопросы превышения пределов необходимой обороны в практической деятельности правоохранительных и судебных органов вызывают определенные трудности, поэтому требуют отдельного рассмотрения.
Вместе с тем в постановлении Пленума ВС РФ от 27 сентября 2012 г. N 19 не все вопросы необходимой обороны решены удачно. В практической деятельности сотрудникам органов внутренних дел порой сложно определить признаки необходимой обороны и разграничить с другими обстоятельствами, исключающими преступность деяния. К сожалению, в указанном постановлении дается неоднозначное толкование рассматриваемого обстоятельства и не затронуты вопросы конкуренции необходимой обороны с другими обстоятельствами, исключающими преступность деяния, такими как обоснованный риск, крайняя необходимость и др.
Так, в п. 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 сентября 2012 г. N 19 указано на то, что состояние необходимой обороны может быть вызвано наряду с явным нападением также и общественно опасным посягательством, носящим длящийся или продолжаемый характер (например, незаконное лишение свободы, захват заложников, истязание и т.п.). При этом одним из условий правомерности необходимой обороны является непричинение вреда третьим лицам. В сложных ситуациях, например при освобождении заложников, порой невозможно разграничить такие два обстоятельства, как необходимая оборона и обоснованный риск.
В качестве примера можно привести следующий случай. 21 апреля 2002 г. гр. К. для того чтобы избежать задержания сотрудниками милиции, захватил в заложницы соседку по дому и, угрожая пистоле-
том и гранатой, пытался выйти из подъезда и скрыться. Выйдя из подъезда, он был окружен тремя сотрудниками СОБР КМ при УВД Омской области, которые предложили ему сдаться, однако К. выстрелил в одного из них. Другие сотрудники произвели встречные выстрелы в К. и стали его обезвреживать, а женщину уводить в сторону. Раненый преступник выронил гранату, находящуюся на боевом взводе. В результате взрыва погибли преступник и сотрудник СОБР КМ при УВД Омской области О., непосредственно обезвреживавший преступника. Удерживаемой женщине причинен вред здоровью средней тяжести. Если говорить о необходимой обороне, то остается открытым вопрос о причинении вреда третьему лицу - заложнице*.
Несмотря на указанные недостатки, постановление Пленума ВС РФ от 27 сентября 2012 г. N 19 в целом позволяет бо-
* Уголовное дело N 801243 // Архив Прокуратуры Ленинского АО г. Омска за 2002 г.
лее точно характеризовать и определять наличие условий правомерности причинения вреда при необходимой обороне. В свою очередь, точное уяснение условий правомерности причинения вреда при необходимой обороне будет способствовать формированию у сотрудников органов внутренних дел необходимых навыков правовой оценки рассматриваемых действий, таких как безошибочное определение в конкретной обстановке признаков необходимой обороны, фиксация наличия общественно опасного посягательства, вызывающего необходимость применения физической силы, специальных средств или огнестрельного оружия для его пресечения, а также применение правил соразмерности, исключающих причинение избыточного вреда при необходимой обороне.
Список литературы
1. Хоменко А.Н. Риск при пресечении преступлений (на примере деятельности сотрудников правоохранительных органов): учеб. пособие. Екатеринбург, 2013. 63 с.
2. Орешкина Т. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. N 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление» // Уголовное право. 2013. N 2. С. 23-28.
3. Сборник постановлений Пленума и определений коллегий Верховного Суда СССР по уголовным делам 1959-1971 гг. М., 1973. 416 с.
4. Арямов А.А. Правомерное причинение вреда: монография. Челябинск: Изд-во Т. Лурье, 2004. 340 с.
5. Пархоменко С.В. Деяния, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2004. 267 с.
References
1. Khomenko A.N. Risk pri presechenii prestupleniy (na primere deyatel'nosti sotrudnikov pravookhranitel'nykh organov) [Risk in curbing crime (on the example of law enforcement)]. Yekaterinburg, 2013. 63 p.
2. Oreshkina T. Postanovlenie Plenuma Verkhovnogo Suda RF ot 27sentyabrya 2012 g. N19 “O primenenii su-dami zakonodatel'stva o neobkhodimoy oborone i prichinenii vreda pri zaderzhanii litsa, sovershivshego prestuplenie" [Resolution of the Plenum of the Supreme Court on September 27, 2012 N 19 "On the application of legislation on self-defense and causing harm during the arrest of the perpetrator”]. Ugolovnoe pravo - Criminal Law, 2013, no. 2, pp. 23-28.
3. Sbornikpostanovleniy Plenuma i opredeleniy kollegiy Verkhovnogo Suda SSSR po ugolovnym delam 1959-1971 gg. [Collection of resolutions and definitions of the Plenum of the Supreme Court of the USSR in Criminal Matters, 1959-1971]. Moscow, 1973. 416 p.
4. Aryamov A.A. Pravomernoeprichinenie vreda [Rightful causing harm]. Chelyabinsk, Publisher T. Lurie, 340 p.
5. Parkhomenko S.V. Deyaniya, prestupnost' kotorykh isklyuchaetsya v silu sotsial'noy poleznosti i neobkhodi-mosti [Acts, crime is excluded by virtue of social utility and necessity]. St. Petersburg, Yuridicheskiy tsentr Press Publ., 2004. 267 p.
