CC BY
107
УДК 821.161.1 091 ДОВЛАТОВ С. UDC 821.161.1 091 DOVLATOV S.
С.Н. ШИРЯЕВА S.N. SHIRYAEVA
аспирант, кафедра русской литературы ХХ-ХХ1 веков Graduate student, Department of Russian literature XX-
и истории зарубежной литературы, Орловский госу- XXI century and history of foreign literature, Orel State дарственный университет имени И.С.Тургенева University named after l.S.Turgenev E-mail:[email protected] E-mail: [email protected]
ЗНАЧЕНИЕ ИМЕНИ В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ СИСТЕМЕ КНИГИ С. ДОВЛАТОВА ЧЕМОДАН SIGNIFICANCE OF NAME IN SUITCASE BY S. DOVLATOV
Главная функция имени - номинативная, функция называния. Имя - это постоянное название, присвоенное человеку, животному, иногда вещи, оно служит для их отличия от других. То есть имя как некий ориентир, помогающий разграничить персонажей в произведении, определяющий отношение автора к данным персонажам.
Ключевые слова: автор, жанр, имя, композиция, классификация, ономастика, персонаж, повествование, рассказ, сборник, функция имени, цикл.
The main function of the name is the nominative function or function of naming. The name is the permanent designation, which has been given to a person, to an animal and sometimes to a thing, which purpose is to differentiate their owners from each other. In other words the name is some guide, which helps to draw a line between characters which defines author's attitude to characters.
Keywords: author, composition, classification, cycle, function of name, genre, miscellanies, name, onomastics, personage, story, story-telling.
Для начала определим значение термина имя собственное: «Имя собственное - это универсальная функционально-семантическая категория имен существительных, особый тип словесных знаков, предназначенный для выделения и идентификации единичных объектов (одушевленных и неодушевленных), выражающих единичные понятия и общие представления об этих объектах в языке, речи и культуре народа» [9, с.21].
Наука, изучающая имена собственные, их типы, закономерности развития и функционирования, называется ономастикой. Раздел ономастики, который занимается изучением специфики поэтонимов (имен собственных, встречающихся в контексте художественного произведения) в художественных текстах, выделился в самостоятельную научную дисциплину, которую называют литературной, или поэтической ономастикой.
По созданию имен собственных в художественном тексте существуют различные классификации. Более подробную классификацию имен собственных дает О.И. Фонякова, группируя поэтонимы по следующим основным позициям:
а) по специфике денотативного значения имен собственных в общем именнике национального языка и в ономастическом пространстве художественного текста (то есть оппозиция типа антропонимы - топонимы, топонимы - урбанонимы, личные имена - фамилии, личные имена - прозвища);
б) по способу художественной номинации в художественных текстах (оппозиция: узуальные и
окказиональные лексические средства с учетом контекстуальных и индивидуально-авторских подходов); в) по соотношению имен собственных в поэтической ономастике с национальным именником языка народа (оппозиция: реальные - вымышленные, частое -редкое, сословное - внесословное при характеристике поэтонимов).
В.Н. Михайлов предложил поэтонимы делить на следующие разряды:
а) имена, обладающие функцией семантической характеристики: Правдин, Взяткин, Ворчалкина, Стародум, Трухачевский;
б) имена, осуществляющие общеэкспрессивную функцию: Яичница, Пустопузов, Подщипа, Тихон, Треухов;
в) имена, осуществляющие по преимуществу функцию указания на социальную, национальную принадлежность: Немцов, Князев, Орлов, Царицын;
г) реальные исторические имена персонажей художественного произведения, которые не создает художник: Потемкин, Екатерина, Пугачев.
Таким образом, рассматривая имена в литературных текстах, в частности имена литературных персонажей, можно выделить несколько категорий:
- имена, взятые из жизни или выдаваемые за таковые, но не связанные в ней ни с какой определенной индивидуальностью;
- имена, взятые из жизни или из литературы и связанные с какой-либо индивидуальностью;
© С.Н. Ширяева © S.N. Shiryaeva
- имена, не взятые ни из жизни, ни из литературы и не выдаваемые за таковые, а плод авторского творчества.
В сфере имен первой категории художественная выразительность основана на той связи, какая существует между именем и известной общественной средой, эпохой, иногда - личностью: давая герою имя, автор проецирует его национальный или классовый облик. Имена второй категории могут сохранять без изменений связь с некоторым определенным лицом, могут ее видоизменять. В первом случае имена вызывают в сознании нашем конкретный образ своего носителя. Их особенность - сочетание отвлеченного смысла с некоторыми конкретными ассоциациями.
И третья категория имен, не являющих ни реальной, ни кажущейся связи с действительностью, служит областью, где проявляется чистое, лишенное логического смысла звукотворчество. Это область «заумного языка».
Отметим, что главная функция имени - номинативная, функция называния. Как было сказано, имя - это постоянное название, присвоенное человеку, животному, иногда вещи, оно служит для их отличия от других. То есть имя как некий ориентир, помогающий разграничить персонажей в произведении.
Перейдем к практическому описанию и попытаемся подтвердить вышеизложенное примерами из текста, рассмотрим образы персонажей и определим значение имени в системе книги.
Для данной работы была составлена классификация имен из сборника С. Довлатова «Чемодан», условно эти имена делятся на десять групп:
а) персонажи без имени, но с указанием профессии: инженеры, журналисты, кинооператоры, заведующий магазином, скульптор, формовщик, камнерезы, редактор, врач, фельдшер;
б) представители литературы: Маяковский, Сартр, Шекспир, Вася Шукшин, Чуковский, Олейников, Зощенко, Хармс, Пруст, Голсуори, Фейхтвангер, Пастернак, Цветаева, Хэмингуэй, Беллочка Ахмадулина, Фолкнер;
в)представителимузыки:Шостакович, Мравинский, Ив Монтан, Эдит Пиаф, Бриттен;
г) представители кино: Питер Брук, Феллини, Де Сика, Эйзенштейн, Райкин, Тарковский;
д) партийные и политические деятели: Фидель Кастро, Ленин, Хрущев, Троцкий;
е) художники: Пикассо, Рене Магритт, Фернан Леже, Моне, Ренуар;
ж) семья: жена Лена (Елена Борисовна), дочь Катя, Нора (мама), отец, брат Боря, Довлатов-Долматов, няня Луиза Генриховна;
з) персонажи с именем и указанием должности, профессии, звания: доктор Логовинский, фарцовщик Фред, бригадир Осип Лихачев, помощник бригадира Виктор Цыпин, скульптор Чудновский, мэр города товарищ Сизов, режиссер Владимиров, штангист Дудко, генерал Филоненко, заведущий отделом пропаганды (в редакции)
Безуглов, старик Евгений Эдуардович реставратор старинных автомобилей, ответственный секретарь газеты Боря Минц, дворничиха Лидия Васильевна Брыкина, начальник в домуправлении Михеев, машинистка рыжеволосая красавица Манюня Хлопина, инструктор Торопцев, повариха тетя Шура, капитан Соколовский, ефрейтор Довлатов, майор Афанасьев, дворник Гриша, беллетрист Горянский, поэты Дима Чикин и Боря Штейнберг, критик Халупович, Раиса машинистка, редактор Богомолов, Юря Шлиппенбах редактор «Кадра», гримерша Людмила Борисовна, экспедитор Букина Галина;
и) группа персонажей с «особой» авторской оценкой, создающейся путем присоединения к именам уменьшительно-ласкательных суффиксов: домработницы Зинуля и Любаша, друг Андрюша Черкасов или поясняющих слов: интеллигентная дама Шапорина Галина Викторовна, друг мой приятель, юноша в да-кроновой куртке, девушка Ася, госпожа Ленарт, барышня Илона, незнакомец швед Артур;
к) имена-прозвища, сокращенные имена: Юра Голынчик по кличке Хряпа, Чип (вместе служили), Лева Мелиндер, Мила Дорошенко, Лева Гиршович.
Таким образом, в построении художественного произведения имена собственные занимают важное место, они помогают раскрыть смысл и мировоззрение автора. Каждое имя несет определенную загадку для читателя.
Имена могут быть нейтральными, в значении которых не отражаются характер, привычки, особенности героя или персонажа, в противоположность им имена "значащие, говорящие", которые условно можно назвать характеризующими. Мотивированность данных имен раскрывается в тексте. Их основная стилистическая функция - дополнение характеристик положительных, а чаще отрицательных героев и персонажей, и ассоциативные имена, своим значением, звуковым составом вызывающие различные ассоциации, позволяя выявить взаимосвязь имени героя и его характера.
Сергей Довлатов избирает для книги имена нейтральные, они "прозрачны". В этих именах раскрываются люди, окружавшие его в повседневной жизни:
родные (жена Елена, дочь Катя, брат Борис, родители);
сотрудникигазеты,друзья,одноклассники (7 школьных друзей: рыжий Борис, Иванов, штангист Кононенко, сын школьного дворника Миша Хамраев, авиамоделист Летяго, Алик Брыкин, Юра Голынчик по кличке Хряпа, староста класса Виля Ривкович);
люди, с которыми автор был в лагерной охране (зек Толя - заключенный Холоденко, надзиратели, старшина, патрульные, собутыльники-пьяницы); присутствует и сам рассказчик-Довлатов:
- Обратите внимание! У Сережи - единственный глаз! Но этим единственным глазом он видит значительно больше, чем иные люди - двумя...[5, с.126];
- Своими брюками, товарищ Довлатов, вы нарушаете праздничную атмосферу здешних мест...[5, с.45].
Этим подчеркивается сопричастность автора к повествуемым событиям, их автобиографизм, связь персо-
Ученые записки Орловского государственного университета. №2 (71), 2016 г. Scientific notes of Orel State University. Vol. 2 - no. 71. 2016
нажей с самим рассказчиком. Поэтому и выстраиваются особые типажи героев. Их можно обозначить как «созвучные» и «диссонансные».
В книге И.Н. Сухих («Сергей Довлатов: время, место, судьба») автор называет основного героя прозы Довлатова «автопсихологическим», подразумевая, что авторское «я» является определяющим, часто повествование ведется от первого лица:
«Я чуть не зарыдал от жалости к себе... Когда-то я ездил с ним в пионерский лагерь. На крышке было чернилами выведено: «Младшая группа. Сережа Довлатов» [5, с.7-8].
Сергей Довлатов намеренно создает тождественность между автором и героем. Главный герой обладает не только именем и фамилией самого автора, но и внешними данными, особенностями характера, изменениями в жизни, окружением близких и родных людей, реально существующих в его жизни.
«Прошло четыре года. Восстановилась наша семья. Дочь стала юной американкой. Родился сынок. Подрос и начал шалить. Однажды моя жена, выведенная из терпения, крикнула.» [5, с.9].
Именно введение в повествование героя-рассказчика отсылает к сказовой традиции ХХ века, в частности к творчеству М.М.Зощенко. О сказовой форме произведений 10-20-х годов писали М. М. Бахтин, Б. Эйхенбаум, В. Виноградов. Л. Ершов, А. Старков, М.Чудакова.
Б. Эйхенбаум в числе средств создания сказовой формы не включал обращения автора к читателю, диалоги. То есть основными характеристиками сказа исследователь считал его устность, импровизационность.
М. Бахтин ведущим аспектом считал установку на чужую неавторскую речь.
Современный исследователь А. Аулов отмечал: «Рассказы Зощенко давали читателю пищу для критики себя в «друге как в зеркале», с помощью которой можно помочь читателю изменить себя. Он стремился выработать новый язык, отражающий поток жизни, свободный от усложненной метафористики, от бесконечных явных и скрытых ассоциаций, от «красивости». Тем самым писатель отказался от изящного замысловатого литературного языка, выше формы ставил содержание и естественность повествовательной манеры. Именно сказ сделал прозу автора «смешных историек» узнаваемой, выполнил идентификационную функцию.
Подобное получилось и у Сергея Довлатова, он говорил «от себя» (без посредства рассказчика), становясь близким читателю, как «свой брат». Продолжил литературную форму, которая выражает авторское восприятие жизни и побуждает читателя к творческому познанию действительности. Энергия юмора, заключенная в форме сказа, позволила Довлатову сохранить бодрость и жизнерадостное мироощущение.
Ранее говорилось, что имена делились на категории, важным признаком которых являлись:
- связь имени со средой, эпохой, показывая его национальную или классовую принадлежность;
- связь имени с определенным лицом;
Именно в этом упрекали Довлатова, что одинаковое имя или контуры судьбы воспроизводили самого автора, что он превратил свою биографию в литературу. Но, по мысли автора, его персонажи являются наблюдателями, видят жизнь со стороны и делают ее объектом исследования, поэтому герой Довлатова познает мир через себя.
Также Довлатов придерживался чеховского высказывания: «.что самое главное то, что люди - это люди, а потом уж они архиереи, русские, лавочники, татары, рабочие. Понимаете - люди хороши и плохи не оттого, что они архиереи или рабочие, татары или украинцы, - люди равны, потому что они люди... Чехов сказал: ...пусть посторонятся так называемые великие прогрессивные идеи, начнем с человека, будем добры, внимательны к человеку, кто бы он ни был, - архиерей, мужик, фабрикант-миллионщик, сахалинский каторжник, лакей из ресторана...» [1, с.27-28].
Тем самым, давая имена своим персонажам, писатель внимание уделял самому герою, его характеристике, а не «выдумывал» имена, некоторые персонажи оставались безымянными:
«Я знал тонкого, благородного, образованного человек, который унес с предприятия ведро цементного раствора» [5, с. 28].
«Редактор наш был добродушным человеком. Имея большую зарплату, можно позволить себе такую роскошь, как добродушие. Он сказал.» [3, с. 46-47].
Следующим методом характеристики персонажей через имена, послужил метод «двойничества», взятый у Ф.М. Достоевского. Автопсихологический герой Довлатова, как правило, ущемлен в правах, не признан обществом.
«Всю сознательную жизнь меня инстинктивно тянуло к ущербным людям- беднякам, хулиганам, начинающим поэтам. Тысячу раз я заводил приличную компанию, и все неудачно. Только в обществе шизофреников и подонков я чувствовал себя уверенно» [5, с. 88-89].
Таким образом, повествование всей книги построено на личном опыте самого автора, его жизненных ситуаций, чему способствует и повествование от первого лица. Читатель переживает, сочувствует, угадывает себя в определенных ситуациях, потому что герои Довлатова, даже самые, казалось бы, недостойные, всегда заслуживают жалости как со стороны автора, так и со стороны читателя. Данный прием называли приближением судьбы. И все эти описанные случаи, воспроизводят то, что выпало писателю.
«.я всего лишь писал идейно чуждые рассказы. И мне пришлось уехать» [4, с. 550].
Выделим основные положения исследования: - рассмотрена персонажная система по следующим критериям: персонажи без имени, но с указанием профессии, представители литературы, музыки, кино, партийные и политические деятели, художники, семья, персонажи с именем и указанием должности, профессии, звания, группа персонажей с «особой» авторской оценкой, имена-прозвища, сокращенные имена;
- самостоятельно составлена классификация имен героев;
- все перечисленные герои - это не отвлеченные «типажи», а знакомые и узнаваемые люди: (Манюня Хлопина, инструктор Торопцев, повариха тетя Шура, капитан Соколовский, дворник Гриша, Раиса машинистка, гримерша Людмила Борисовна, экспедитор Букина Галина и другие), что помогло сохранить облик Довлатова как рассказчика, сочинителя и Довлатова- персонажа;
- в авторской оценке не бывает положительного, идеального персонажа. Автор и герой сопричастны друг
к другу, автор не осуждает героев, а сопереживает им, живет в них и с ними, терпим к ним, подчеркивая через имена, профессии, что мы все похожи. Все истории, рассказанные им, персонажи Довлатова - часть сюжета его жизни. Вера в литературу и силу литературного художества объяснила превращение собственной жизни в сюжет. Писателя интересовали только люди, их душевная сторона, тонкая «косметика человеческих связей» (А. Генис), он не проводил границы между личностью и персонажем, тем самым проживая вместе с героями жизнь.
Библиографический список
1. Анастасьев Н.А. Слова — моя профессия // Журнал «Вопросы литературы», № 1, 1995. С. 1-29.
2. Каргашин И.А. Освобожденное слово : (Поэтика прозы Сергея Довлатова) // Литература «третьей волны». Самара, 1997. С. 267-280.
3. Кожевников В. М. Литературный энциклопедический словарь / В. М. Кожевников, П. А. Николаев. М. : Сов. Энциклопедия, 1987. 752 с.
4. Сергей Довлатов. Избранное: Повести, рассказы. СПб.: Азбука - Аттикус, 2013. 944 с.
5. Сергей Довлатов. Чемодан: Рассказы. СПб.: Азбука - Аттикус, 2013. 160 с.
6. Магазаник Э. Б. Ономапоэтика, или «Говорящие имена» в литературе. Ташкент. : Наука, 1978. 146 с.
7. Никонов В. А. Имя и общество. М.: Наука, 1974. 278 с.
8. Сухих И. Н. Сергей Довлатов: время, место, судьба. СПб.: «Азбука», 2010. 288 с.
9. Фонякова О. И. Имя собственное в художественном тексте: учебное пособие. Л. : Источник, 1990. 103 с.
References
1. Anastasyev N.A. Words-are my profession // The journal «Questions of literature», № 1, 1995. Pp. 1-29.
2. Kargashin I.A. The emancipated word: (Poetics of prose Sergey Dovlatov )// Literature «of the third wave». Samara,1997. Pp.267-280.
3. Kozhevnikov V.M. Literary encyclopaedic dictionary. P.106.
4. Sergey Dovlatov. Selected: Moves, stories. S-P.: Alphabet, 2013. 944 p.
5. Sergey Dovlatov. Suitcase: Stories. S-P.: Alphabet, 2013. 160 p.
6. Magazanik A.B. Name poetic or "Speaking names" in literature. Tashkent.: Nauka, 1978. 146 p.
7. Nikonov V. A. Name and society. M.: Nauka, 1974, 278 p.
8. Sukhih I.N. Sergey Dovlatov: time, place, destiny. SPb.: «Alphabet», 2010. 288 p.
9. Phonyakova O.I. Proper name in the literary text: manual. L.:Source, 1990, 103 p.
