CC BY
824
УДК 821.161.1(091) ДОВЛАТОВ С. С.Н. ШИРЯЕВА
аспирант, кафедра русской литературы ХХ-ХХ1 веков и истории зарубежной литературы, Орловский государственный университет E-mail:[email protected]
UDC 821.161.1(091) DOVLATOV S.
S.N. SHIRYAEVA
Graduate student, Department of Russian literature XX-XXI century and history of foreign literature,Orel State
University E-mail: [email protected]
ПОЭТИКА ЦИКЛА «ЧЕМОДАН» С. ДОВЛАТОВА POETICS CYCLE "SUITCASE" BY SERGEI DOVLATOV
Сергей Довлатов - один из наиболее популярных и читаемых русских писателей конца ХХ века. Его художественная мысль при видимой парадоксальности, обоснованной жизненным опытом, проста и благородна: рассказать, как странно живут люди - то печально смеясь, то смешно печалясь. В его книгах нет праведников, потому что нет и злодеев. Верил писатель в «улыбку разума».
Ключевые слова: автор, жанр, композиция, персонаж, повествование, рассказ, сборник, цикл.
Sergei Dovlatov is one of the most popular and widely read Russian writers of the late ХХ century. His artistic thought with apparent paradox, based on his life experience, is simple and noble: to tell, how strange people live as they laugh with sadness and they feel sorrow with joy. There are no saints in his books because there are no evildoers. The author believed in the «smile of sense».
Keywords: author, composition, cycle, genre, miscellanies, personage, story, story-telling.
В ходе «третьей волны» эмиграции, с конца 60-х до конца 80-х годов, за рубежом оказалось очень много представителей творческой интеллигенции, которая не мирилась с положением изгнанников и продолжала активную борьбу за свою творческую индивидуальность, за преобразования на Родине. Поэтому как первый исход русской интеллигенции в годы гражданской войны, так и последний поток русской интеллектуальной эмиграции представляются значительными по своему объему и вкладу в российскую и мировую культуру.
В более сложной ситуации, по сравнению с научной интеллигенцией, оказались представители художественной культуры, поскольку художественное творчество определяется в первую очередь эмоциональным настроем и вдохновением. Поэтому для многих отечественных писателей, поэтов, композиторов эмиграция обернулась настоящей трагедией.
Но, эмигрировав на Запад, русские писатели «третьей волны» не прекращали активной творческой работы. По отношению к «непослушным» писателям советские власти применяли новую тактику - их лишали гражданства.
Одним из самых наблюдательных и остроумных мастеров юмористического рассказа был Сергей Довлатов, умевший талантливо и иронично передавать мелкие детали эмигрантской жизни.
Довлатов внес в картину мира совершенно иной образ эмиграции, рассказывая о жизни «бывших советских граждан». Галерея его персонажей очень неоднородна и пестра. Но всех их объединяет отягощенность грузом тоталитарного менталитета, психологическая, нрав-
ственная и культурная инерция советского образа жизни. При этом он не переоценивал свободу как таковую:
«На свободе жить очень трудно. Потому что свобода одинаково благосклонна и к дурному, и к хорошему»[1, с.1]
В 1976 году некоторые рассказы Довлатова были опубликованы на Западе в журналах «Континент» и «Время и мы», радио «Свобода» транслировало его повести. Стало уже окончательно ясно, что в СССР Сергея Довлатова печатать не будут. Кроме этого, последовали обычные в таких случаях репрессии со стороны властей: исключение из Союза журналистов, лишение возможности заработков. Со стороны КГБ шло давление по поводу отъезда из страны, иначе Довлатову грозил арест.
Рассказы, вошедшие в сборник «Чемодан», писались в Нью-Йорке. Впервые на русском языке книга появилась в эмигрантском «Эрмитаже» в 1986 году. Спустя две недели после смерти автора «Чемодан» вышел на английском языке в 1990 году, там же в Нью-Йорке.
Сборник «Чемодан» автобиографичен; покидая Родину, Довлатов действительно ничего, кроме одного чемодана и книг, не взял с собой: «... мне хватило одного-единственного чемодана. Что-то зарабатываю, покупаю. Владею... и в результате - один чемодан. Выходит, я нищий?»[7,с.8]
В одном из интервью сам Довлатов пояснил: «С одной стороны, за мной ничего не стоит. Я представляю только самого себя всю свою жизнь... С другой стороны, за мной, как за каждым из нас, кто более или менее серьезно относится к своим занятиям, стоит русская культура»[4,с.347]
© С.Н. Ширяева © S.N. Shiryaeva
Исходя из определения, что любой жанр есть конкретное единство особенных свойств формы в ее основных моментах: своеобразной композиции, речи, ритма, необходимо рассмотреть все эти элементы в цикле.
Открывает сборник эпиграф, взятый из стихотворения А. Блока:
Да, и такой, моя Россия, Ты всех краев дороже мне... [2.] Оно входит в цикл стихотворений о России, основополагающая идея которого - показать истинную жизнь обычного человека. Этим «да» Блок выражает свое согласие, понимание, отношение к Родине. Довлатов вносит изменения, заменяя «да» противительным союзом «но»: ...Но и такой, моя Россия, ты всех краев дороже мне ...[7,с.5]
Затем следует «Предисловие», исполняющее функцию зачина, дающего установку на понимание цикла в целом: художественную и философскую. Художественное понимание состоит в ориентации на последовательное рассмотрение того, что будет в этом «чемодане», как эти вещи связаны с автором, потому что повествование в основе своей автобиографично.
«Каждому отъезжающему полагается три чемодана. Такова установленная норма. Возражать не имело смысла. Но я, конечно, возразил:... Как же быть с вещами?... Продайте... Если вы чем-то недовольны, пишите заявление. Я доволен» [7,с.7].
Все 8 рассказов, помещенных автором в сборник, -это самостоятельные, законченные и самоценные произведения, внутренне связанные между собой образом лирического героя и составляющие эстетическое, художественное, идейно-тематическое единство.
«Креповые финские носки», «Номенклатурные ботинки», «Приличный двубортный костюм», «Офицерский ремень», «Куртка Фернана Леже», «Поплиновая рубашка», «Зимняя шапка», «Шоферские перчатки».
Относясь вполне равнодушно к материальным благам и вообще «неодушевленной природе», Довлатов любил всякие милые эфемерности, разбросанные вокруг человека, сроднившиеся с ним - всяческие авторучки, ножички, записные книжки, цепочки, фляжки и прочее. Ими же он щедро делился со своими приятелями. И они же всюду поблескивают в его прозе.
Таким образом, предметы, вещи навевают определенные воспоминания, человек тянется к ним. Через набор вещей, представленных в сборнике, выстраивается портрет человека, каждая история «привязана» к вещи, взята из жизни самого автора.
Для Довлатова «Чемодан» - хранитель «пропащей, бесценной, единственной жизни», книга о личностных смыслах вещей, которые стали этапами судьбы и воспоминанием о «такой России». Это череда воспоминаний.
«Это было все, что я нажил за тридцать шесть лет. За всю мою жизнь на родине. Я подумал - неужели
это все? И ответил - да, это все»[7,с.10].
1. «Креповые финские носки». Основная фабула этой истории - приобретение импортных товаров для перепродажи с целью заработка.
«Креповые носки тогда были в моде. Советская промышленность таких не выпускала... Стоила пара финских носков - шесть рублей. А у финнов их можно было приобрести за шестьдесят копеек» [7,с.22].
Но дело прогорело, производство носков освоила советская промышленность, и ими завалили все магазины.
2. «Номенклатурные полуботинки».
Повествование начинается с рассуждения о том, что
все воруют, и с каждым годом все больше. Вспомнив знаменитый ответ Карамзина на вопрос, что происходит на родине («воруют!»), Довлатов доказывает актуальность этого ответа сегодня, приводя примеры воровства своих приятелей: ведро цемента, избирательная урна, огнетушитель, бюст Поля Робсона, афишная тумба, пюпитр.
«Я украл добротные советские ботинки, предназначенные на экспорт. В советском магазине нет таких ботинок. Стащил я их у. мэра Ленинграда» [7,с.29].
Произошло это по случаю открытия станции метро «Ломоносовская», на банкете. Обыгрывается стремление советских чиновников выслужиться путем «открытия» новых объектов, организации митингов.
3. «Приличный двубортный ко стюм».
В связи с празднованием Дня конституции герою предлагают подготовить три значимых материала, после чего премируют скромным костюмом. Но случится это только к Новому году.
«Есть решение наградить товарища Довлатова ценным подарком... Так я стал обладателем импортного двубортного костюма» [7,с.63].
4. «Офицерский ремень», отсылка к другому произведению Довлатова - «Зона».
«Я был зачислен в лагерную охрану» [7,с.64].
История сопровождения больного с напарником до Иоссера (название села в Республике Коми), по пути случаются выпивка, драка («В результате Чурилин обрушил бляху мне на голову», [7.с.72]), суд.
«Чурилин получил год дисциплинарного батальона. За месяц до его освобождения я демобилизовался. Сумасшедшего зека тоже больше не видел. Весь этот мир куда-то пропал. И только ремень все еще цел» [7,с.82].
5. «Куртка Фернана Леже», «Зимняя шапка» и «Шоферские перчатки» - это истории о дружеских, теплых компаниях, взаимоотношениях между людьми, о месте в жизни человека, казалось бы, обычных вещей, которые приобретают смыслообразующий характер.
«Эта глава - рассказ о принце и нищем. В марте сорок первого года родился Андрюша Черкасов. В сентябре этого же года родился я. Разумеется, у Черкасовых были друзья из высшего социального круга... мои родители принадлежали к бытовому окружению Черкасовых... Андрюша был моим первым другом. В
школьные годы у каждого из нас появились друзья... Я лет с двенадцати ощущал, что меня неудержимо влечет к подонкам. семеро из моих школьных знакомых прошли в дальнейшем через лагеря. Шли годы. Виделись мы с Андреем довольно редко. Мы не поссорились. Мы просто разошлись» [7,с.83,84,88,89,9]).
Согласно версии, изложенной в рассказе «Куртка Фернана Леже», знаменитый французский художник завещал своей жене быть «другом всякого сброда». Эту куртку мастера она передала личности, достойной этой хлесткой аттестации, - рассказчику и герою довлатов-ского произведения. В общем, его автору.
Свою принципиально заниженную по отношению к среднему уровню жизни позицию Сергей Довлатов находил высокой и как бы предопределяющей его судьбу:
Я льнул когда-то к беднякам
Не из возвышенного взгляда,
А потому, что только там
Шла жизнь без помпы и парада. (Б. Пастернак)
«Жизнь без помпы и парада» - вот истинное и поэтическое содержание книг Сергея Довлатова.
Кульминацией «Чемодана» становятся «Шоферские перчатки».
Идея Шлиппенбаха: «Фильм будет, мягко говоря, аполитичный. Демонстрировать его придется на частных квартирах. Надеюсь, его посмотрят западные журналисты, что гарантирует международный резонанс» [7,с .140].
Но все приводит к другому результату. Герой сначала мерзнет на стрелке Васильевского острова, затем оказывается у пивного ларька на углу улиц Белинского и Моховой:
«Вокруг толпятся алкаши. Это будет потрясающе. Монарх среди подонков.,.»[7,с.148].
«Подонки», пожалуй, означают не мерзавцев, а людей «дна» - измученных, хмурых. Среди них есть и интеллигент. На память об этой истории остались лишь шоферские перчатки.
6. «Поплиновая рубашка», история личная, раскрывающая образы жены, дочери, их отъезд в Америку. Несмотря на сдержанность отношений, любовь была, но своя, особенная.
«Я раскрыл последнюю страницу. И вдруг у меня перехватило дыхание... Это была моя фотография. Хотя, если разобраться, что произошло? Жена поместила в альбом фотографию мужа. Это нормально... У меня не хватало сил обдумать происходящее. Я не знал, что любовь может достигать такой силы и остроты» [7,с.114].
«Познакомились мы двадцать лет назад. Я даже помню, что это было воскресенье. Восемнадцатое февраля. День выборов [7,с.101]... За плечами у нас двадцать лет брака. Двадцать лет взаимной обособленности и равнодушия к жизни. При этом у меня стимул, цель, иллюзия. А у нее? У нее только дочь и равнодушие [7,с. 107].
«Что же нас связывало? И как вообще рождается человеческая близость?.. Потом родилась доч-
ка - Катя... Дочку мы почти не воспитывали, только любили... В общем, после рождения дочери стало ясно, что мы женаты» [7,с.110-111].
«Да и мы с Леной были похожи. Оба - хронические неудачники. Оба - в разладе с действительностью» [7,с.90].
Поводом для создания цикла рассказов послужили государственно-исторические и бытовые нелепости. В «Чемодане» композиция сдвинута в сторону героя-повествователя в большей степени, чем в других произведениях. Носки, полуботинки, рубашка, костюм, куртка, офицерский ремень, шапка, перчатки - вот и человек. Здесь автор и его герой - портрет на фоне вещей и времени.
«Чемодан» вполне можно назвать фрагментарной историей молодого человека середины двадцатого века. Обыкновенной российской историей. Забавной и грустной. Грусть постепенно накапливается, тяжелеет и растворяет юмористический характер последних рассказов.
Все истории, помещенные в сборник «Чемодан», объединяет жанровое своеобразие, автобиографизм и лиризм.
1. На композиционном уровне: композиция - «взаимная соотнесенность и расположение единиц изображаемого и художественно-речевых средств, «система соединения знаков, элементов произведения»; композиционные приемы служат расстановке нужных автору акцентов и определенным образом, направленно «подают читателю воссозданную предметность, совокупность композиционных приемов и средств, стимулирует и организует восприятие литературного произведения» [5,с.262].
2. Повествованием от первого лица: «Но я, конечно, возразил» , «Я чуть не зарыдал от жалости к себе» [7,с. 7].
3. Темами безденежья, несвободы, жажды свободы: « У меня появились долги..Однажды я бродил по городу в поисках шести рублей... необходимо было выкупить зимнее пальто из ломбарда» [7,с.12-13].
«Я украл добротные советские ботинки, предназначенные на экспорт» [7,с.29], «Короче, хочешь заработать пятьдесят рублей?» [7,с.48].
«Яне жалею пережитой бедности... бедность-незаменимая школа для писателя. Бедность делает человека зорким» [7,с.87-88].
«Я и сейчас одет неважно. А раньше одевался еще хуже. В Союзе я был одет настолько плохо, что меня даже корили за это... Своими брюками, товарищ Довлатов, вы нарушаете праздничную атмосферу здешних мест» [7,с.45].
«Собираясь в редакцию, я натянул уродливую лыжную шапочку, забытую кем-то из гостей... сойдет...» [7,с.11]);
«Идти куда хочешь-вот что такое свобода!» [7,с.69].
4. Системой персонажей: персонаж - любое лицо, которое получает в произведении статус объекта описа-
ния (в литературном тексте), изображения (в живописи), демонстрации (в драме, спектакле, фильме). Довлатов вводит в повествование реальных людей: жену, дочь, коллег, друзей.
5. Особенностью повествования является упрощенный синтаксис, характеризующийся простыми, краткими предложениями, без нагромождения оборотов: «Все они были честными, разумными и доброжелательными» [7,с.90], «Шли годы» [7,с.91].
6. Употреблением неполных предложений: «Его окружали веселые, умные.. меня - сумасшедшие, грязные... [7,с.9), «На пороге - молодая женщина в осенней куртке» [7,с. 101], «Лихачев пришел в темно-синем костюме. Цюпин-в замшевой куртке и джинсах [7,с.38].
7. Преобладанием ярких сравнений, диалогов: « Интеллигентность мне вредила, еще когда я занимался боксом» [7,с.72], «Мои родители часто ссорились... развод был чуть ли не единственным миролюбивым актом их совместной жизни [7,с.84], «Только в обществе дикарей, шизофреников и подонков я чувствовал себя уверенно» [7,с.89], «Я думаю, у любви вообще нет размеров. Есть только - да и нет» [7,с.94].
Существуют разные оценки творчества С. Довлатова. Имеет место даже точка зрения, согласно которой Довлатов не может называться «значительным писателем». Как довод приводится высказывание
Довлатова о том, что сам он хотел стать только рассказчиком (повествователем); не учить людей тому, во имя чего надо жить, а лишь писать о том, как живут люди. Но то же самое делал и Чехов. В какой разряд подобные критики отнесут его?
Утверждение о «документальности» прозы Довлатова - «общее место» в исследованиях и литературно-критических статьях о нем. Недоброжелательно настроенные по отношению к писателю критики усматривают в этом изъян, недостаточность художественного начала. Почитатели его таланта, напротив, видят в этом достоинство. Без всякого нарочитого пафоса он верил в спасительную для души суть известного афоризма: «То, что отдал, - твое». По этому принципу он жил, по этому принципу писал.
Практически все запечатленные в прозе истории были сначала поведаны Довлатовым друзьям. Выступая перед ними в качестве мастера «устного жанра», он был к тому же еще и чутким слушателем, потому что рассказывал не столько в надежде поразить воображение собеседника, сколько в надежде уловить ответное движение мысли, почувствовать степень важности для другого человека только что поведанного ему откровения. И в этом весь Довлатов - красивый, умный, легко ранимый, ироничный ко всему и, в первую очередь, к самому себе.
Библиографический список
1. http://vzagranke.ru/adaptaciya/cvety/chelovek-cheloveku-tabula-rasa-sergey-dovlatov.html.
2. Александр Блок. Сборник стихотворений на английском и русском языках. Перевод А. С. Вагапова. Собрание сочинений Александра Блока: http://az.lib.ru/b/blok_a_a/
3. Арьев Андрей. Наша маленькая жизнь (вступление к собранию сочинений Довлатова в 3х томах). Лимбус-пресс, Санкт-Петербург, 1993.
4. Воронцова-Маралина А.А. Сергей Довлатов: Поэтика цикла. М.: МШ У, 2003.
5. Довлатов С. Собрание сочинений: В 3 т., Т.3. М., 1993.
6. Каргашин И.А. Освобожденное слово : (Поэтика прозы Сергея Довлатова) // Литература «третьей волны». Самара, 1997.
7. Кожевников В.М. Литературный энциклопедический словарь. Москва, 1987.
8. Русская литература ХХ века. Тема: Интерпретация свободы в понимании Довлатова. Санкт-Петербург, 2011.
9. Руденко Д. М. Кинематографичность стиля Сергея Довлатова (на примере сборника рассказов «Чемодан»). Санкт-Петербург. 2012.
10. Сергей Довлатов. Чемодан: Рассказы. СПб.: Азбука, Азбука- Аттикус, 2013.
11. Хализев В. Е. Теория литературы. М.: Высш. шк., 2000.
References
1. http://vzagranke.ru/adaptaciya/cvety/chelovek-cheloveku-tabula-rasa-sergey-dovlatov.html.
2. Alexander Blok. Collection poems on English and Russian language. Translation A.S. Vagapova. Collection poems of Alexander Bloc. http://az.lib.ru/b/blok_a_a/
3. Ariev Andrey. Our little life (introduction to the collected works of Dovlatov). Saint-Petersburg, 1993.
4. Voronkova-MaralinaA.A. Sergey Dovlatov: Poetics of cycle. M.: MPGU., 2013.
5. DovlatovS. Collected works.: In 3 b. B.3. M., 1993.
6. Kargashin I.A. The emancipated word: (Poetics of Sergey Dovlatov's prose )// Literature «of the third wave». Samara,1997.
7. Kozhevnikov V.M. Literary encyclopaedic dictionary. Moscow, 1987.
8. Rudenko D.M. The cinematography of S. Dovlatov's style (on the example of collection story «Suitcase». Saint-Petersburg, 2012.
9. The course: Russian literature XX сеntшy. Theme: Interpretation of freedom in Dovlatov's conception. Saint-Petersburg, 2011.
10. Sergey Dovlatov. Suitcase: Stories. S-P.: Alphabet, 2013.
11. Khalizev V.E. Theory of literary. M.: the Higher School, 2000.
