CC BY
30
АРИДНЫЕ ЭКОСИСТЕМЫ, 2010, том 16, № 5 (45), с. 90-97
————————— СПЕЦИАЛЬНЫЙ ВЫПУСК =========
УДК 574.42
ЗНАЧЕНИЕ ДРЕВЕСНО-КУСТАРНИКОВОЙ РАСТИТЕЛЬНОСТИ ДЛЯ ПОЗВОНОЧНЫХ ЖИВОТНЫХ ГЛИНИСТОЙ ПОЛУПУСТЫНИ ЗАВОЛЖЬЯ1
© 2010 г. А.В. Быков
*Учреждение Российской Академии наук Институт лесоведения РАН
Россия, 143030 Московская обл., Одинцовский р-н, с. Успенское, ул. Советская, д. 21.
E-mail: root@ilan.ras.ru
Реферат. Современный дендрофильный комплекс позвоночных животных в глинистой полупустыне Заволжья является крайне редуцированным вариантом населения утраченных байрачных лесов. Искусственное лесоразведение, в определенной мере, компенсирует их уничтожение, способствуя расселению дендрофильных видов и восстановлению почти исчезнувших популяций. Необходимым фактором сохранения разнообразия природной среды и фаунистического богатства региона является восстановление древесно-кустарниковой растительности естественного типа, утраченной в результате хозяйственного освоения территории.
Ключевые слова: глинистая полупустыня Заволжья, искусственное лесоразведение, древесно-кустарниковая растительность, хозяйственное освоение, кочевки, пролет, фауна, население.
Наличие участков, занятых древесно-кустарниковой растительностью среди безлесной территории, всегда оказывает заметное влияние на население животных и его фаунистическое богатство. С середины ХХ в. в искусственных насаждениях, созданных в глинистой полупустыне Заволжья, формируется специфическое население животных, имеющее, в определенной степени, лесной характер. По мере своего формирования это население все больше воздействует на население позвоночных животных окружающих открытых территорий. Кроме того, сам факт появления отдельных деревьев или их групп -специфических вертикальных объектов среди монотонной плоской равнины, не безразличен для большинства обитающих здесь видов. Изучение этих воздействий является одной из центральных задач лесной экологии, для решения которой мы располагаем прекрасным объектом - насаждениями Джаныбекского стационара Института лесоведения РАН и большим объемом материалов, собранных здесь несколькими поколениями специалистов, более чем за полувековой период.
Район работ занимает равнинную территорию на западе заволжской части Прикаспийской низменности. На западе эта территория захватывает огромные депрессии -котловины соленых озер Булухта, Эльтон и Боткуль. На востоке ее ограничивает речка Ащи-Узяк и котловина оз. Аралсор. Бессточная равнина лежит на высоте 20-25 м над уровнем моря, озерные котловины имеют глубину от +16 до -16 м.
Климат отличает резкая атмосферная засушливость и безводность (Доскач, 1979). Испаряемость доходит до 1000 мм, тогда как среднегодовое количество осадков не превышает 300 мм.
Территория представляет собой морскую аккумулятивную равнину хвалынского
1 Работа выполнена при финансовой поддержке Программы «Биологические ресурсы России».
90
возраста. На равнине развит мезо- и микрорельеф. Элементы мезорельефа - плоские понижения: падины и лиманы, занятые злаково-разнотравной растительностью. Остальная территория равнины имеет комплексный почвенно-растительный покров: микроповышения с солонцовыми почвами заняты чернополынно-солянковыми ассоциациями пустынного типа, западины (микропонижения) с лугово-каштановыми почвами заняты злаково-разнотравными ассоциациями степного типа, сходными с растительностью падин (Роде, Польский, 1961).
В прошлом на бессточной равнине естественные древесно-кустарниковые насаждения присутствовали в некоторых падинах и западинах в виде спирейников (преимущественно со Spiraea hypericifolia), единичными деревьями яблони ранней (Malus praecox), жостером слабительным (Rhamnus cathartica) и жимолостью татарской (Lonicera tatarica). Однако, падинное земледелие, выпас скота, сенокошение и другие формы хозяйствования быстро сократили площади их распространения. К середине ХХ в. на бессточной равнине в качестве, своего рода, «лесных» рефугиумов в основном выступали старые сады, насаженные по падинам русским населением в конце XIX - начале ХХ вв., а также ивовые насаждения по берегам немногочисленных прудов, созданных в верховьях балок в первой половине ХХ в.
В озерных депрессиях участки естественной древесно-кустарниковой растительности располагаются по долинам соленых речек, балкам и потяжинам. В прошлом эта растительность была намного богаче и обильнее, по сути, являясь редуцированным вариантом байрачных лесов. Здесь присутствовали древесные насаждения из ветлы (Salix alba), тополя белого (Populus alba), и, может быть, лоха узколистного (Elaeagnus angustifolia; Динесман, 1960). Хозяйственное освоение территории привело к почти полной деградации этой растительности. К настоящему времени в озерных котловинах сохранились, так называемые, «сколки» байрачных сообществ, представленные зарослями терна (Prunus spinosa) с жостером слабительным и жимолостью татарской, иногда с единичными деревьями яблони ранней, дикой груши (Pyrus communis), крайне редко - с бересклетом бородавчатым (Euonymus verrucosa), местами с примесью ежевики (Rubus caesius) и шиповника (Rosa canina).
В настоящее время такие насаждения распространены преимущественно в северной части Эльтонской депрессии, для которой характерна развитая, глубоко врезанная балочная сеть и протяженные долины нескольких соленых речек. В, так называемой, Биологической балке, впадающей в долину р. Хара, сохраняется самый крупный массив естественной древесно-кустарниковой растительности байрачного типа, где представлено все перечисленные выше кустарники, растет несколько экземпляров яблонь и груш, а склоны покрыты зарослями спиреи. Эта балка - единственное место в регионе, где сохранился бересклет бородавчатый. В остальных местах балочная система развита слабее, и естественные насаждения представлены единичными куртинами из терна, жостера и шиповника. Кроме того, в озерных депрессиях сохраняются спирейники, иногда с примесью миндаля низкого (Amygdalus nana). На береговых обрывах озер встречаются заросли тамарисков (Tamarix spp.), а на низких берегах соленых речек и крупных балок, обычно в их самом нижнем течении, - группы селитрянки Шобера (Nitraria schoberi).
Искусственные насаждения (если не считать старых садов и отдельных деревьев, встречающихся на старых базищах) в основном появились в середине ХХ в. В этот период сформированы лесные полосы вдоль железной и автомобильных дорог, отдельные участки которых сохраняются до сих пор. В это же время на Джаныбекском стационаре были созданы многочисленные и разнообразные искусственные лесные насаждения - широкие и узкие лесные полосы на всех элементах рельефа и небольшие массивы из разных древесных пород в падинах. Многие из них уже достигли 60-летнего возраста.
Собственно лесных зверей и птиц, постоянно связанных с древесно-кустарниковой растительностью, в регионе мало. Большинство из них отмечалось еще в первой половине
ХХ в., т. е. до создания системы искусственных насаждений (Волчанецкий, 1937; Волчанецкий и др., 1950; Линдеман и др., 2005). Их присутствие объясняется развитием естественной древесно-кустарниковой растительности озерных депрессий в историческом прошлом. Эти виды «уже издавна отобраны естественным путем и вошли в современную (или в восстановленную) фауну местных естественных биотопов» (Линдеман и др., 2005, стр. 232). Из них иволга (Oriolus oriolus L.), большой пестрый дятел (Dendrocopos major L.), лазоревка (Parus caeruleus L.), чернолобый сорокопут (Lanius minor Gm.), славка-завирушка (Sylvia curruca L.) и белогрудый еж (Erinaceus concolor Martin.) до 1950-х гг. редкие или не отмеченные в естественных биотопах, встречались в старых садах у поселков. Уже к 1970-м гг. именно эти виды, а также большая синица (Parus major L.) и вяхирь (Columbo palumbus L.), прежде отмечаемые лишь на кочевках и пролетах, стали в насаждениях обычными.
В то же время, редкие в естественных терновниках ласка (Mustela nivalis L.) и горностай (M. erminea L.) практически не заселили искусственные насаждения и до сих встречаются спорадически. Мы полагаем, что их естественными местообитаниями в регионе были исчезнувшие прибрежные биотопы, аналоги которых не находятся среди современных искусственных насаждений. Очевидно, к этой группе «пойменных» видов следует отнести и ремеза (Remiz pendulinus L.). Тем не менее этот, в прошлом очень редкий вид, изредка гнездящийся на деревьях и кустарниках в долинах соленых речек или около искусственных прудов (Ходашова, 1960), с последней трети ХХ в. становится здесь обычным. Более того, с этого времени он гнездится и в искусственных насаждениях. Даже заходы лося (Alces alces L.) и косули (Capreolus pygargus Pall.) следует рассматривать, как попытку этих видов восстановить свои давние «пойменные» популяции в долинах мелких речек (Линдеман и др., 2005).
По иному сложилась ситуация с лесной мышью (Apodemus uralensis Pall.). До 1970-х годов этот вид считался крайне редким (Быков, 1984). Его единичные находки были зафиксированы лишь в терновниках Биологической балки около оз. Эльтон (Ходашова, 1960). Однако с середины 1970-х годов лесная мышь стала обычна в естественных терновниках озерных котловин и заселила все участки искусственных насаждений региона, включая лесополосы на межпадинной равнине. Процесс освоения лесной мышью новых местообитаний интересен и достаточно полно описан (Быков, 1987, 1990, 2007; Линдеман и др., 2005). Островной характер и различные размеры заселяемых мышами участков (изолированные древесно-кустарниковые комплексы среди безлесного пространства) и разнообразный породный состав насаждений, обусловили формирование популяций лесных мышей различных типов. Так, в искусственных насаждениях стационара за 40 лет сформировалось монодоминантное население этого лесного вида, организованное по специфическому типу пространственной структуры и состоящее из нескольких десятков устойчивых пространственных группировок. Такая структурно-пространственная организация популяции уже не характерна для собственно лесных видов и представляет собой особую форму существования изолята среди безлесной территории (Быков, 2007).
Кроме того, в искусственные насаждения постоянно внедряются виды, расселяющиеся как вследствие естественной пульсации ареала (черноголовая - Emberiza melanocephala Scop. и желчная - E. bruniceps Brand., овсянки), так и в результате акклиматизации и антропогенного изменения среды (кольчатая горлица - Streptopelia decaocto Friv., вяхирь, грач - Corvus frugilegus L., енотовидная собака - Nyctereutes procyonoides Gray. По лесным полосам и бурьянникам вдоль железной дороги в регион с юга проникла гребенщиковая песчанка (Meriones tamariscinus Pall.). Ее постоянные поселения приурочены прежде всего к искусственным лесным насаждениям (Дубровский, Быков, 1990).
К условно дендрофильным видам следует отнести ряд птиц, гнездование, дневки и
ночевки которых связаны исключительно с древесно-кустарниковой растительностью. Из них лишь сорока (Picapica L.) и ремез кормятся как в насаждениях, так и вне их, остальные же - исключительно на открытых пространствах. Создание искусственных древесно-кустарниковых насаждений настолько увеличило число местообитаний, пригодных для гнездования птиц, что эти виды стали обычными или массовыми в регионе. Популяции некоторых из них, почти исчезнувшие из-за уничтожения естественной древесно-кустарниковой растительности (коршун - Milvus migrans Bodd., кобчик - F. subbuteo L., обыкновенная пустельга - F. tinnunculus L., ушастая сова - Asio otus L., сплюшка - Otus scops L., могильник - Aquila heliaca Sav.), в настоящее время восстановились или восстанавливаются (Линдеман и др., 2005).
Появление искусственных насаждений привело к увеличению численности ряда видов степного и полупустынного комплексов. В искусственных насаждениях обитают белозубка белобрюхая (Crocidura leucodon Herm.), хомяк обыкновенный (Cricetus cricetus L.), домовая мышь (Mus musculus L.) и восточноевропейская полевка (Microtus rossiaemeridionalis Ognev.), встречается хомячок Эверсманна (Allocricetulus eversmanni Brandt.). Курганник (Buteo rufinus Cretzsch.), степной орел (Aquila rapax orientalis Caban.) и некоторые другие птицы, регулярно гнездящиеся на высоких кустах или деревьях по балкам и речкам озерных котловин, охотно гнездятся на равнине: на опушках массивных насаждений и в лесных полосах. Особенно большое значение для них имеют отдельные деревья или группы из двух-трех деревьев, иногда в окружении кустарников, произрастающие по старым базищам. Такие деревья разбросаны на расстоянии десятков километров друг от друга и встречаются по всей территории бессточной равнины. На них всегда присутствует гнездо крупного хищника, но одновременно здесь же гнездятся сорока, кобчик, обыкновенная пустельга и чернолобый сорокопут (Lanius minor Gm.). Интересно, что в некоторые годы на одном дереве отмечается 2-3 гнезда сорокопута.
Массивные лесные насаждения и лесные полосы играют огромную роль для различного рода сезонных скоплений животных. Летом в них держатся ушастые ежи (E. hemiechinus Gm.), а осенью и зимой - зайцы-русаки (L. europaeus Pall.) и лисы (Vulpes vulpes L.), численность которых в окрестностях лесополос всегда выше, чем на безлесных участках (Быков и др., 2006 б; Быков, Лопушков, 2006).
Здесь формируются значительные летние скопления (сотни особей) негнездящихся коршунов (Milvus migrans Bodd.) и орланов-белохвостов (Haliaeetus albicilla L.), большие предотлетные скопления этих же видов и меньшие по численности скопления степных орлов и курганников. Эти птицы находят убежища для дневки и ночевки в достаточно густых и высоких участках лесных полос и в искусственных лесных массивах (Линдеман и др., 2005). В них же осенью и зимой держатся большие скопления врановых и, в меньшей степени, -другие виды птиц. Последние привлекают ястребов: перепелятников (Accipiter nisus L.), тювиков (A. brevipes Sev.) и тетеревятников (A. gentilis L.), а также филинов (Bubo bubo L.). Зимой для кочующих филинов искусственные насаждения чрезвычайно важны. В период осенне-зимних кочевок эти птицы перемещаются в радиусе лишь нескольких десятков километров от гнездовий, и насаждения, особенно массивные, становятся для них единственным убежищем (Быков, 2005; Линдеман и др., 2005).
Огромное значение древесно-кустарниковая растительность приобретает в период весеннего и особенно осеннего пролета птиц. Для региона указано более 100 лесных видов, задерживающихся в насаждениях на пролетах или зимующих здесь. Пролет этих видов шел издавна, но с появлением лесных культур, особенно больших насаждений Джаныбекского стационара и крупных участков железнодорожных лесных полос, он существенно усилился. Птицы кормятся, отдыхают и ночуют в насаждениях. Некоторые виды используют насаждения только для ночевки, а днем кормятся на открытых пространствах. Многие виды,
особенно мелкие лесные птицы, прилетают истощенными и держатся в насаждениях по несколько дней (Линдеман и др., 2005). Их дальнейший путь лежит над плоской равниной озерной котловиной Эльтона, и тогда особое значение приобретают любые участки древесно-кустарниковой растительности. Лесные виды мелких воробьиных могут кратковременно отдыхать и кормиться в различных биотопах: в тростниках, в бурьянниках балок, в спирейниках, но большинство явно предпочитает останавливаться на любых участках древесно-кустарниковой растительности, даже в одиночных кустах. Любая имеющаяся здесь группа деревьев и кустарников, как линза, собирает такие стайки. Так, в куртине из терна или крушины, площадью менее 20 м , в период интенсивного пролета за световой день останавливается до 1000 мелких воробьиных птиц (Быков, Линдеман, Лопушков, 2006 а): зяблики (Fringilla coelebs L), малые мухоловки (Ficedulaparva Bechst.), садовые славки (Sylvia borin Bodd.), пеночки (Phylloscopus sp.) , большие синицы, лазоревки, зарянки (Erithacus rubecula L.), горихвостки (Phoenicurus phoenicurus L.), дрозды - черные (Turdus merula L.) и певчие (T. philomelos Brehm.).
Интересно отметить, что на осенних пролетах варакушки (Luscinia svecica L.), овсянки (Emberiza spp.) и камышевки (Acrocephalus spp.) отдыхают преимущественно в прибрежных тростниках вокруг каналов и в озерных понижениях. При весенних пролетах они в массе останавливаются в искусственных и естественных насаждениях, причем задерживаются в них на 1-2 дня. Для перелетных птиц важны даже маленькие группы древесно-кустарниковой растительности.
Таким образом, современный дендрофильный комплекс животных в регионе является крайне редуцированным вариантом населения байрачных лесов с характерной для них, но сильно обедненной фауной. В разнообразных искусственных лесных насаждениях живут все те же обитатели местных кустарниковых зарослей. В свое время Г.В. Линдеманом (Линдеман и др., 2005) было подчеркнуто, что процесс, который обычно рассматривается, как "формирование лесной фауны в безлесном регионе", по сути есть лишь приближение к естественному населению исчезнувших лесов. Мы видим, что появление во второй половине ХХ в. разнообразных искусственных лесных насаждений, в целом, мало повлияло на фаунистический список позвоночных животных. Другое дело, что появление искусственных насаждений способствовало более широкому расселению дендрофильных видов по территории, способствовало восстановлению некоторых, почти исчезнувших популяций и обеспечило своего рода «плацдарм» для вселения расселяющихся видов. Кроме того, искусственные насаждения используются как место гнездования крупных хищных птиц, а также как убежища и охотничья территория рядом нелесных животных. Особенно велико значение искусственных насаждений для пролетных и кочующих птиц.
Последствия искусственного лесоразведения, которые мы можем рассматривать как положительные для природы региона, в определенной мере, компенсируют уничтожение естественной древесно-кустарниковой растительности, как в озерных котловинах, так и на равнине. Причем компенсируют далеко не в полной степени, так как создаются насаждения, не имеющие аналогов в естественных условиях. Кроме того, создание искусственных насаждений повлекло за собой резкое увеличение числа врановых птиц, которые уничтожают гнезда и выводки степных животных, а также серьезно вредят сельскому хозяйству (Быков и др., 2006 б). Следовательно, возникает вопрос не столько о целесообразности искусственного лесоразведения в регионе, сколько о том, каким оно должно быть и какие цели при этом преследуются.
Оставим за пределами обсуждения вопрос о необходимости создания полезащитных и придорожных лесных полос, а также массивных лесных насаждений рекреационного пользования. Совершенно очевидно, что необходимым фактором сохранения разнообразия природной среды и фаунистического богатства региона является восстановление
естественной древесно-кустарниковой растительности, утраченной в результате хозяйственного освоения территории. Здесь возникает несколько проблем. Важнейшая из них - совершенная не изученность условий произрастания естественных насаждений байрачного типа в озерных котловинах. Парадоксальным образом этот вопрос не привлек серьезного внимания ни одного лесовода, работающего в регионе.
Л.Г. Динесманом (1960) было показано, что еще в XVIII в. в больших балках и по долинам соленых речек существовали обедненные приречные леса. Они были сведены в результате антропогенной деятельности: рубок, пожаров, выпаса скота. К настоящему времени сохранились лишь незначительные по площади фрагменты в виде терновников с примесью иных пород. Характерно, что, в современных условиях сниженного антропогенного пресса (создание Природного парка «Эльтонский», отсутствие необходимости в массовой заготовке дров и пр.), расширение площади таких фрагментов не происходит. Нами за 40 лет наблюдений ни разу не отмечено естественного семенного возобновления ни терна, ни жостера, ни жимолости за пределами уже существующих насаждений. И это притом, что их семена широко распространяются птицами, барсуком, потоками воды.
Сами по себе фрагменты растительности байрачного типа весьма устойчивы. Некоторые из них за последние десять лет трижды горели, но всякий раз восстанавливались в результате корневого возобновления (Быков и др., 2006 а). Тоже относится и к полосам тамариска на береговых склонах озер. Очевидно, что формирование древесно-кустарниковой растительности этого типа происходило здесь в прошлом, причем в условиях длительного влажного периода.
В современных условиях восстановление растительности байрачного типа в озерных депрессиях может оказаться затруднительным, в связи с изменившимися природными условиями. Возможно, необходимо рассмотреть вопрос о создании неких искусственных аналогов насаждений этого типа. Обратим внимание на то, что по всей степи разбросаны маленькие группы или отдельные деревья (яблони, груши, иногда тополя), приуроченные к старым базищам, колодцам, ямам антропогенного происхождения. Деревья этих пород, даже будучи срубленными, восстанавливаются корневой порослью через несколько лет. На экологическую роль таких деревьев мы уже указывали (Быков и др., 1993). На наш взгляд посадка отдельных деревьев не является ни затратной, ни практически сложной, тем более что расстояние между ними не должно быть менее, чем 3-4 км.
В любом случае в данной экологической среде следует избегать высокоствольных крупногрупповых посадок во избежание появления колоний грачей и скоплений других врановых птиц. Так при восстановлении и реконструкции железнодорожных и придорожных лесных полос следует широко использовать лох узколистный, особенно в опушечных рядах, желательно в сочетании со смородиной золотистой. Такие насаждения создают наилучшие укрытия для зверей и птиц и, кроме того, в молодом возрасте мало повреждаются при выпасе, а в дальнейшем от самовольных порубок.
Выводы
1. Современное присутствие естественной древесно-кустарниковой растительности среди глинистой полупустыни, ее несомненное более широкое распространение еще в ХVIII в., обуславливает многие черты фауны региона и, прежде всего, наличие в ней характерного, но обедненного комплекса позвоночных животных, свойственного байрачным лесам степной зоны. Создание в ХХ в. целой системы искусственных лесных насаждений позволило этому комплексу расселиться за пределы озерных понижений.
2. Появление искусственных насаждений привело к увеличению численности ряда видов
степного и полупустынного комплексов, использующих насаждения как место гнездования или убежище. В результате численность многих видов многократно возросла, причем некоторые, уже исчезнувшие или стоявшие на грани исчезновения, восстановили свои популяции.
3. За счет искусственных насаждений поддерживается большое разнообразие и очень высокая плотность пролетных птиц. Присутствие даже отдельных деревьев и биогрупп кустарников оптимизирует пролетную ситуацию и способствует выживанию летящих видов.
4. Создание искусственных насаждений в глинистой полупустыне в большой степени компенсирует недостаток естественной древесно-кустарниковой растительности, почти исчезнувшей под воздействием человека, и является важным, хотя и недостаточным, фактором сохранения современного разнообразия природной среды и фаунистического богатства региона.
5. Дальнейшее искусственное лесоразведение в регионе необходимо направить на воссоздание утраченных естественных сообществ или их аналогов.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Быков А.В. 1984. Распространение и экология мышей в глинистой полупустыне Заволжья //
Экология. № 2. С. 85-88. Быков А.В. 1987. Типы жизненных стратегий популяций лесной мыши в полупустыне
Заволжья // Экология. № 3. С. 57-63. Быков А. В. 1990. Размещение группировок лесных мышей в насаждениях глинистой
полупустыни Заволжья // Лесоведение. № 1. С. 54-58. Быков А.В. 2005. Филин (Bubo bubo L.) в глинистой полупустыне Заволжья // Биоресурсы и биоразнообразие экосистем Поволжья. Международное совещание. Саратов: СГУ. С. 150-151.
Быков А.В. 2007. Формирование изолированной популяции лесных мышей в искусственных
лесных насаждениях Джаныбекского стационара РАН // Лесоведение. № 4. С. 73-78. Быков А.В., Линдеман Г.В., Лопушков В.А. 2006 а. Значение древесно-кустарниковой растительности для позвоночных животных Эльтонского природного парка // Биоразнообразие и проблемы природопользования в Приэльтонье. Сборник научных трудов. Волгоград: Издательство «ПринТерра». С. 17-23. Быков А.В., Линдеман Г.В., Лопушков В.А. 2006 б. Степные пожары в Приэльтонье // Биоразнообразие и проблемы природопользования в Приэльтонье. Сборник научных трудов. Волгоград: Издательство «ПринТерра». С. 112-117. Быков А.В., Лопушков В.А. 2006. Изменение фауны млекопитающих природного парка «Эльтонский» за последние 50 лет // Биоразнообразие и проблемы природопользования в Приэльтонье. Сборник научных трудов. Волгоград: Издательство «ПринТерра». С. 86-91. Быков А.В., Оловянникова И.Н., Сапанов М.К. 1993. Роль зоогенных факторов при создании колочно-западинного ландшафта в глинистой полупустыне Заволжья // Лесоведение. № 6. С. 27-33.
Волчанецкий И.Б. 1937. К орнитофауне Волжско-Уральской степи // Пращ Науково-
дослщного зоолого-бюлопчного шституту. Харюв. № 4. С. 21-78. Волчанецкий И.Б., Капралова Н.И., Лисецкий А.С. 1950. Об орнитофауне Эльтонского района Заволжья и ее реконструкции в связи с полезащитным насаждением // Зоологический журнал. Т. 29. Вып. 6. С. 501-512. Динесман Л.Г. 1960. Изменение природы северо-запада Прикаспийской низменности. М.: Издательство АН СССР. 160 с.
Доскач А.Г. 1979. Природное районирование Прикаспийской полупустыни. М.: Наука. 142 с. Дубровский В.Ю., Быков А.В. 1990. Изменение фауны грызунов глинистых полупустынь
Заволжья вдоль транспортных путей // Биологические науки. № 11 (323). С. 67-73. Линдеман Г.В., Абатуров Б.Д., Быков А.В., Лопушков В.А. 2005. Динамика населения
позвоночных животных Заволжской полупустыни. М.: Наука. 252 с. Роде А.А., Польский М.Н. 1961. Почвы Джаныбекского стационара, их морфологическое строение, механический и химический состав // Труды Почвенного института. Т. 24. М.: Издательство АН СССР. С. 3-214. Ходашова К.С. 1960. Природная среда и животный мир глинистых полупустынь Заволжья. М.: Издательство АН СССР. 140 с.
THE SIGNIFICANCE OF ARBOREAL VEGETATION FOR VERTEBRATES OF THE CLAYEY SEMI-DESERT OF TRANS-VOLGA REGION
© 2010. A.V. Bykov
Institute of Forest Science of Russian Academy of Sciences Russia, 143030Moscow area, Odintsovskii distr., Uspenskoe, Sovetskaja str., 21. E-mail: root@ilan.ras.ru
Abstract. The present-day complex of dendrophilous vertebrates in the clayey semi-desert of Trans-Volga region is a highly reduced variant of the population being inhabited the former ravine forests. Artificial afforestation compensates to some degree the destruction of those forests promoting the spreading of dendrophilous species and the regeneration of almost lost population. The restoration of natural arboreal vegetation lost as a result of the land development is an obligatory factor for the preservation of biodiversity and faunistic richness of the region.
Key words: clayey semi-desert of Trans-Volga Region, artificial afforestation, arboreal vegetation, land development, nomadic migrations, fauna, population.
