CC BY
38
Научная статья УДК 34
https://doi.org/10.24412/2414-3995-2022-3-128-141 NIION: 2015-0066-3/22-345 MOSURED: 77/27-011-2022-03-544
Злоупотребление уголовно-процессуальным правом: анализируем следственную и судебную практику
Никита Александрович Колоколов
Московский педагогический государственный университет, Москва, Россия,
nikita_kolokolov@mail.ru
Аннотация. Проблемы, возникающие в случае злоупотреблением правом некоторыми субъектами процесса, также стары и актуальны, как и само процессуальное право. Поэтапное выделение уголовного судопроизводства из общей правовой массы в самостоятельную отрасль, безусловно, способствовало отпочкованию некоторых проблем злоупотребления уголовно-процессуальным правом в очерченный лишь в самых общих чертах самостоятельный институт. В то же время, реальный уголовный процесс буквально перенасыщен проблемами, коренящимися в злоупотреблении правом, имеющими междисциплинарный, а то и вовсе морально-нравственный, организационный характер.
Ключевые слова: процессуальные права и обязанности, добросовестное поведение, злоупотребление процессуальным правом
Для цитирования: Колоколов Н. А. Злоупотребление уголовно-процессуальным правом: анализируем следственную и судебную практику // Вестник экономической безопасности. 2022. № 3. С. 128-141. https://doi. org/10.24412/2414-3995-2022-3-128-141.
Original article
Abuse of criminal procedural law: analyzing investigative and judicial practice
Nikita A. Kolokolov
Moscow State Pedagogical University, Moscow, Russia,
nikita_kolokolov@mail.ru
Abstract. The problems that arise in the case of abuse of the right by some subjects of the process are as old and relevant as the procedural law itself. The phased separation of criminal proceedings from the general legal mass into an independent branch, of course, contributed to the branching off of some problems of the abuse of criminal procedural law into an independent institution outlined only in the most general terms. At the same time, the real criminal process is literally oversaturated with problems rooted in the abuse of law, which have an interdisciplinary, if not moral, organizational character.
Keywords: procedural rights and obligations, conscientious behavior, abuse of procedural law
For citation: Kolokolov N. A. Abuse of criminal procedural law: analyzing investigative and judicial practice. Bulletin of economic security. 2022;(3):128-41. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2414-3995-2022-3-128-141.
1. Претендую на то, на что права заведомо не имею
Непосредственно с социально-правовым институтом беззастенчивого злоупотребления правом нам довелось столкнуться в 1991 году в ходе рассмотрения заурядного гражданского дела по иску Б. к родственникам о признании права собственности на часть жилого дома. Метод включенного наблюде-
© Колоколов Н. А., 2022
ния в этот пилотный проект позволил нам уяснить многие скрытые пружины анализируемого в настоящей статье, скорее, негативного, чем позитивного, процессуального явления [об этом также: 26].
Позиция истицы базировалась на сравнительно свежем нотариальном акте, согласно которому за Б. в порядке наследования закреплялось право собственности на 1/2 домовладения. Ссылаясь на некоторые
конкретные известные только ей обстоятельства, Б. требовала 11/12 от спорного имущества. Иск был подготовлен адвокатом Н., в прошлом нотариусом, женой бывшего сотрудника КГБ СССР, на момент рассмотрения дела инспектора по кадрам управления юстиции Курского облисполкома. Оснований предполагать, что адвокат и ее доверитель блефуют, совершенно не было.
Однако в ходе рассмотрения дела по вине сторон затянувшегося (тоже форма злоупотребления правом) на несколько лет постепенно прояснились следующие обстоятельства:
1) Б. - наследник по завещанию, сделанному еще в 60-е годы прошлого века, своевременно подавшая заявление о принятии наследства, однако окончательно оформившей результаты нотариального производства лишь накануне обращения с иском в суд;
2) нотариусы российские в отличие от их французских коллег удостоверяют не реалии жизни, а «бумаги, которые, как известно, все стерпят»;
3) предмет спора на основании соответствующего и не оспоренного постановления органов исполнительной власти от 29 июня 1973 года был снесен;
4) этим же постановлением доля Б. в домовладении была определена «бревнами, оставшимися после разборки старого дома»;
5) с разрешения компетентных органов ответчики возвели совершенно новый дом, да еще и в другом месте;
6) все перечисленные факты изначально были известны истице и ее адвокату;
7) на вопрос суда, почему иск не был подан ранее, до сноса дома, Б. честно призналась: «Не было у нее такого адвоката, как Н.».
Предсказуемый итог: результат решением Промышленного районного народного суда от 2 февраля 1995 года Б. в удовлетворении иска было полностью отказано. Скажем больше, истице настолько понравился предложенный Н. вариант толкования событий, что она, явно злоупотребляя правом, еще долго донимала различные органы государственной власти своими жалобами и заявлениями, требуя, между прочим, привлечения к уголовной ответственности всех, включая судей.
Совершенно очевидно, что Б., предъявляя иск о признании права собственности на тот объект, которого давно нет, а адвокат Н. обосновывая его, злоупотребили правом. Читателю судить, чего в действиях было больше Б.: авантюры или реального непонимания ситуации. Что касается адвоката Н., то качества ее поведения отцами Великой судебной реформы 1864 года было определено как «купленная совесть».
«Совесть! Ее за гроши покупай, чтобы стать хорошим». В этой связи считаем необходимым напомнить читателям про существование понятия «ловкий
адвокат», «умный, тертый и бывалый», который легко «обведет вокруг пальцы» прокурора-мальчишку, добившись от присяжных заседателей оправдания заведомо виновного, четно сознающегося в преступлении убийцу.
Представители адвокатского сообщества нам могут возразить: помимо права реального существует еще и право предполагаемое, защищать которое, как раз, и призваны адвокаты. Как видим, оценки ситуации из правового поля резко сместились в бездну нравственных категорий. Теоретически Н. была обязана: проявить принципиальность, своевременно предупредить Б., что ее задумка - заполучить долю в новом доме, построенном родственниками, «яйца выеденного» не стоит. На что адвокаты возразят: нельзя оставлять гражданина без правовой помощи - это неконституционно.
Данный хрестоматийный пример юридического обоснования абсурда, который нами активно использовался в рамках чтения курса дисциплины «Судебная риторика», приведен только для того, чтобы попытаться объяснить читателю, что проблема злоупотребления правом не столько правовая, сколько морально-нравственная. Для того, чтобы уяснить суть анализируемого явления, предлагаем попытаться сначала разобраться с такими понятиями, как «добро» и «зло».
2. «Добро» и «зло» - парная категория
Термины «зло», «злоупотребить», «злоупотребление» - не только весьма распространены в нашем повседневном языковом обороте, но и имеет несколько взаимосвязанных толкований. Для того, чтобы уяснить их буквальное содержание обратимся к фундаментальному отечественному изданию - «Словарю русского языка», подготовленному еще Институтом русского языка АН СССР. «Зло - все дурное, плохое и вредное. Употребить во зло - воспользоваться чем-то с дурной целью. Я знаю, вы не употребите во зло моей откровенности, подадите дружеский совет (Тургенев, переписка). Он понял, что зла ему мы не хотим (Арсеньев. По уссурийской тайге)» [40, с. 611-612].
«Злоупотребить - неумеренно воспользоваться чем-либо, употребить в большем (выделено нами -Н. Колоколов), чем допустимо количестве». «Злоупотребление - поступок, связанный с незаконным преступным действием. Открылись якобы упущения, недочеты сумм и разные упущения (А. Островский доходное место)» [40, с. 614].
Филологи, как видим, под «злоупотреблением» понимают употребление чего-либо, пусть даже и не обязательно «дурного», «плохого», «вредного», а то не исключено, что и «хорошего», но в недопустимо большом (выделено нами - Н. Колоколов) объеме, количестве. Именно эти измеряемые качества: объем, количество трансформирует нечто сущее само
по себе, как минимум, «нейтральное», а зачастую и вовсе «позитивное» во зло, то есть в «дурное», «плохое», в конечном итоге - «вредное». Не случайно в народе говорят: «все хорошо в меру», «от добра - добра не ищут», «лучшее - враг хорошего».
Отец медицины Гиппократ (около 460 - между 377 и 356 годами до н. э.) на заре европейской цивилизации любил повторять: «всякий излишек противен природе».
Философами категория «зло» толкуется совсем уж своеобразно. «Зло» в их трудах - это обязательно противовес «добра». Скажем больше, некоторые известные представители философской мысли (например, Аврелий Августин) и вовсе полагали, что «зла» в природе нет, реально только «добро». Более того, «зло» - необходимый составной элемент «добра». Другие авторы (Кант, Гегель, Маркс) «зло» классифицировали как необходимый стимул прогресса»
[41, с.170-171].
«Метафизическое зло - в несовершенстве, физическое - в страдании, а моральное зло в грехе. Если Бог есть - откуда зло? Если же его нет - откуда добро? (Лейбниц)». Злодей - человек, ведущий себя как преступник, или, чаще, просто как негодяй» [42, с. 196-197].
Позиция автора этих строк: «добро» и «зло» -парная категория, явления эти во всей их глубине далеко не познаны. Провести между ними четкую границу невозможно даже в принципе. Фактически данная категориальная пара - феномен, ибо они, как и многое другое в жизни, даны нам в ощущение, но трудно объяснимы. «Добро» и «зло» - сложная, системная, историческая реальность, уникальные и, в то же время, закономерно возникающие общественные отношения. Своим возникновением они обязаны социальной природе человечества, которое базируясь в свой эволюции на определенные, более или менее постоянные, ценности, в числе которых государство и право, способно мобилизовать свои (опять-таки природные) ресурсы для разрешения конфликтов.
Существование в общественном сознании категорий «добро» и «зло» - институализация (пусти и наивного) ожидания обществом того, что социальным конфликтам, их разрешению (например, судом) будет уделено достойное внимание.
Проведение границы между «добром» и «злом» -принятая человеческой общностью парадигма поведения при разрешении социальных конфликтов. Граница данная весьма условна, поскольку то, что в одних исторических условиях конкретным обществом расценивается как добро, например, уничтожение класса эксплуататоров, спустя определенный промежуток времени квалифицируется как допущенное по глупости непоправимое зло, так как в революци-
онный период были уничтожены многие социально активные, безусловно, нужные в стране люди.
3. Злоупотребление правом
В отечественной юридической науке до сих пор не сформулировано общепризнанное междисциплинарное определение понятия «злоупотребление субъективным правом». Отсутствует и единообразие в понимании сущности анализируемого феномена. Палитра научных мнений о природе злоупотребления правом настолько разнообразна, что включает в себя противоречащие друг другу теории. Встречаются как концепции, полностью отрицающие наличие у упра-вомоченного лица возможности злоупотребить своим правом, осуществить право во вред другим лицам, так и доктрины в соответствии с которыми злоупотребление правом является исключительно «обычным правонарушением».
Отдельные аспекты проблемы злоупотребления субъективным правом неоднократно являлись объектами научного изучения, что нашло свое отражение в монографических [например, 37; 32] и диссертационных исследованиях [8; 7], а также в брошюрах и научных журнальных публикациях [28]. Фундаментальных работ общетеоретического характера, посвященных анализу феномена «злоупотребление субъективным правом» нет. Ученые, как правило, концентрируют свое внимание на изучении отраслевых проблем вредоносного осуществления права [39; 10], на анализе отдельных злоупотреблений субъективными правами [6; 31; 34], а также на исследовании некоторых правовых институтов, связанных со злоупотреблением правом [9; 38].
Российским правоприменителям еще только предстоит научиться отграничивать злоупотребление субъективным правом от сходных правовых явлений; выявить специфические признаки злоупотребления субъективным правом как правового поведения; осуществить психолого-правовой анализ этого феномена, обратив особое внимание на деформацию индивидуального правосознания управомоченного субъекта, злоупотребляющего своим правом; внести предложения по совершенствованию действующего законодательства, направленные на предупреждение злоупотреблений отдельными правами и свободами [29].
4. Закрепленная в законе конкуренция прав -база злоупотребления ими
Общепризнано: субъект правоотношений (лицо физическое или юридическое) априори свободно в выборе и реализации своих прав. Общепризнанно также и то, что права и свободы одного субъекта правоотношений, как правило, заканчивается в том месте, в котором они сталкивается с общепризнанными правами и свободами других субъектов. Вторжение такого субъекта правоотношений в зону общепризнанных прав и свобод других субъектов - при усло-
вии, если таковое повлекло умаление, ограничение прав и свобод этих других субъектов, не что иное, как злоупотребление субъектов своими персональными правами и свободами.
За многие тысячелетия своего существования человечество выработало качественные и количественные характеристики прав и свобод человека и гражданина, а равно лиц юридических, в том числе и государств. По общему правилу естественные права и свободы человека и гражданина не могут быть ограничены. В то же время, общество ревниво следит за тем, чтобы реализация личностью своих прав и свобод не вела к ущемлению прав и свобод других участников правоотношений.
Равенство прав и свобод человека и гражданина, а равно лиц юридических - категория весьма условная, чтобы не сказать гипотетическая. Проблема не только в том, что у каждого из субъектов правоотношений имеются свои персональные возможности и запросы на реализацию прав и свобод, которые могут, как превышать некую официально разрешенную границу их осуществления, так и не достигать ее. Поскольку природа не терпит пустоты, то правовое пространство «невыбранное» одними субъектами права, как правило, автоматически тут же будет захвачено другими субъектами. Иными словами - конкуренция прав субъектов неизбежна.
При таких обстоятельствах задача общества - не столько воспрепятствовать гиперреализации прав отдельными субъектами, сколько обеспечить защиту и свобод прав тех субъектов, которые не в состоянии самостоятельно защитить свои исконные права и свободы.
В целях защиты прав и свод личности, юридических лиц общество изобрело множество различных регуляторов (этика, мораль, право, насилие), из которых мы более или менее детально попытается осветить только одну тему - злоупотребления правом в уголовном судопроизводстве.
5. Уголовная политика: загадочная очевидность [15]
УК РФ - официальная реакция общества в лице государства на зло, алгоритм реализации данной реакции прописан в УПК РФ. Конструкция этой официальной реакции по своей сути проста до примитивности: ответим злом на зло, «око - за око, зуб - за зуб». Особенность уголовно-правовой реакции государства и на зло заключается в легитимации его права на насилие в тех случаях и в тех объемах, в которых аппарат государства в лице законодателя считает это необходимым. Формулирование уголовного закона К. Маркс называл «великим лицедейством» [30]. В своей работе «Дебаты по поводу закона о краже леса» он подверг убийственной критике попытку одного из региональных органов государственной власти (ланд-
тага) упорядочить, в том числе и путем криминализации деяния, ответственность крестьян за совершенно безобидный сбор валежника.
С тех пор минуло два века, в наши дни уже региональный российский законодатель приступил к упорядочиванию сбора валежника. В одних субъектах Российской Федерации длина сухой хворостины определена в 1 метр, в других 1,2 метра [35; 36]. Результат. В Краснодарском крае прежде, чем пойти за валежником, следует подать уведомление, чиновники должны его осмотреть и учесть. В Пензенской области собирать валежник можно только вручную. Если на валявшемся бревне есть следы спиливания - это не валежник. В Ханты-Мансийском АО собирать валежник можно только на тех участках, где это разрешили делать лесничества. В Тверской области решили: длина палок не должна превышать метра. В Хабаровском крае собирать валежник можно только с помощью ручного инструмента, указанных лесничеством.
6. Злоупотребление правом на легитимное насилие
Что делать с преступностью вообще, с конкретными преступниками в частности, а равно лицами освободившимися «по сроку» из мест лишения? В частности, проф. Ю. Е. Пудовочкин вопрошает: «как вернуть совершившего преступление человека в «нормальное», «здоровое», «официальное» общество»? Как видим: люди совершили «нелегитимное зло», данный клин выбит другим клином - «злом легитимным», то есть добром в виде уголовного наказания. Как в тут не вспомнить народную мудрость: «не спешите делать людям добро, они вас не поймут».
К проф. Ю. Е. Пудовочкину неизбежно возникает вопрос, где он обнаружил описанное им общество в истории человечества? Вариант первый: массы, возбужденные лозунгом «Грабь награбленное» («экспроприировавшие экспроприаторов»). Вариант второй: россияне, пережившие обратный переход общенародной собственности к олигархам.
В первом случае речь идет о ресоциализации падших в рамках уголовно-правового регламента, авторами которого выступили революционеры, а во втором - олигархи.
Проблемы «зла», караемого в уголовном порядке, и ожидаемого обществом «добра» в виде уголовного наказания, всегда стояли перед обществом. Истории известна масса «прожектов», авторы которых доказывают: они изобрели, нашли «философский камень» -эффективный метод борьбы с преступностью, знают, как «перековать» «случайно оступившихся граждан» в «честных тружеников».
Результаты внедрения всех этих «прожектов» в жизнь доказывает: нет у современного общества эффективных методов противостояния преступности. Апофеоз человеческой мыли - могучее госу-
дарство способно: отдельных преступников уничтожить (казнить)1, часть из них взять в плен (лишить свободы)2, третьих - ограничить в материальных благах (штраф, конфискация). На сегодняшний день: казнить - негуманно, держать в плену - дорого3, лишать материальных благ - бесперспективно, так как подавляющее большинство преступников материальных благ не имеет4, а сам их недостаток, а то и полное отсутствие таковых как раз то и подвигло миллионы изгоев на преступление.
В 1917 году лидеры нашего Отечества в деле борьбы с преступностью, вооружились «палочкой-выручалочкой» над названием труд. В местах лишения свободы трудились миллионы: от лесорубов, до авиаконструкторов (узники НИИ тюремного типа: С. П. Королева, А. Н. Туполев и др.).
Не злоупотребило ли советское государство правом на легитимное насилие? Эффективен ли рабский труд «зека»? Исследователи лагерной индустрии утверждают: исправительные учреждения ГУЛАГа всегда являлись дотационными, так как приговор рабскому труду, как способу производства, вынесен историей нашей цивилизации две тысячи лет назад.
В наши дни эффективностью труда заключенных уже не бредят. Цель привлечение их к труду: способ отвлечь внимание тюремного население от стресса, вызываемого таким особенным правовым состоянием его членов, как бессмысленное «сидение под замком».
Возможностей: возместить причиненный преступлением имущественных ущерб, доказать право на УДО, а то и просто подзаработать - утопия, так как размеры заработков в местах лишения свободы символические.
Папа Римский в 2016 году так оценил современную уголовную политику: обществу пора прекратить прятаться за тюремными стенами...
1 По данным Amnisty international в 2018 году было приведено в исполнение всего 690 смертных приговоров (в 2017 году минимум 993). См.: Смертные приговоры и казни. 2018. Amnisty international - глобальный доклад. 2019.
2 На момент написания статьи число таких пленных в России составляло 657.789 человек. Для сравнения, в США - 2.121.600 (25 % от числа заключенных на планете). В этих странах имеется примерно такое же количество лиц осужденных, но оставленных на свободе.
3 В США пенитенциарная система ежегодно поглощает 80 млрд долларов, в штате Нью-Йорк день содержания одного заключенного в сутки обходился налогоплательщикам в 210 долларов.
4 Заместитель министра юстиции РФ - Новак Д. В., выступая на I Всероссийской научно-практической конференции «Новые вехи в развитии административного и административно-процессуального права» (11.04.2019. Москва. ВШЭ), констатировал, что реально удается взыскать менее 50 % штрафов. Дальнейшие усилия государства по взысканию штрафом нерентабельны, ибо затраты на взыскание превышают размер взысканного.
7. Злоупотребление уголовно-процессуальным правом
Как правило, в основе уголовного судопроизводства лежит состязательность сторон. Легитимное противостояние сторон обвинения и защиты - основа для злоупотребления правом каждой из них.
8. Злоупотребление правом на заявление (жалобу)
Основным назначением субъективного права на подачу жалобы, например, в порядке ст. 125 УПК РФ является формальная правозглашенность и государственная гарантированность возможности человека удовлетворить свою потребность (интерес) установленным в законе способом или способом, не противоречащим закону. При этом каждой значимой витальной и социальной потребности индивида должно корреспондироваться соответствующее субъективное право. Если индивид удовлетворяет потребность (интерес) посредством осуществления ненадлежащего субъективного права, то данное право осуществляется в противоречии с его назначением.
Злоупотребление субъективным правом представляет собой такой способ осуществления субъективного права в противоречии с его назначением, посредством которого причиняется вред личности, обществу, государству, в анализируемых ниже случаях судопроизводству. Основными (универсальными) признаками злоупотребления субъективным правом являются: осуществление субъективного права в противоречии с его назначением и вредоносность осуществления права. Другие признаки, такие как осуществление субъективного права с единственной целью причинить вред другому лицу; безнравственное, недобросовестное, неразумное осуществление права, относятся к факультативным.
Недопустимость злоупотребления субъективным правом - общеправового принципа. Он выражается в запрете вредоносного осуществления любого субъективного права в противоречии с его назначением, а также в запрете недобросовестного, неразумного или безнравственного осуществления субъективного права.
Злоупотребления субъективными правами можно классифицировать как правомерные (легальные) и противоправные. Основанием данного деления является юридический критерий оценки вреда (причиненного зла). Психологической детерминантой злоупотребления субъективным правом является деформация индивидуального правосознания упра-вомоченного лица в форме правового эгоцентризма. Данная деформация характеризуется прагматичным знанием индивидом своих прав (интеллектуальный элемент правосознания) и наличием желания к их исключительно утилитарному осуществлению (волевой элемент правосознания). Правовой эгоцентризм
обусловливает сформированность у субъекта специфичной правовой установки, которая выражается в его готовности удовлетворить свою конкретную потребность посредством осуществления любого права любым способом [подробнее: 25].
К означенным выше злоупотреблениям правом мы относим попытки побудить суд, включая его Высшие инстанции, требовать от органов внутренних дел: в стадии возбуждения уголовного дела «установить причину появления пятна на стене, царапины на ножке кресла», в стадии предварительного расследования «найти маленькую собаку по кличке «Флейта», пропавшую несколько лет назад» [подробнее: 21, с. 226, 227].
В первом случае сотрудники органов внутренних дел позволили себя «развести», зарегистрировав в книге учета преступлений факт появления пятен и царапины, во втором - суды, удовлетворявшие жалобы потерпевшего и побуждавшие следователя «живое имущество» все же найти, забыли, что «во время пути собака могла подрасти».
9. Злоупотребление правом - категории я историческая
Злоупотребление правом для обжалования для России не новость. Борьбе с лицами злоупотреблявшими правом на принесение жалоб в нашей истории посвящена не одна страница. Александр I в 1804 г. даже был вынужден издать именной Указ «О предании суду просителей, коих жалобы на несправедливые решения Сената окажутся вовсе неосновательными». Император отмечал: «Соединяя правосудие с милосердием, отверзли Мы свободный путь жалобам на обиды и притеснения, оставляемые со стороны Судебных мест без должного удовлетворения. Но из множества вступающих к Нам прошений не только на нижние места, но и на самый Сенат весьма мало оказывается таких, кои бы справедливо требовали собственного Нашего внимания, напротив того, большая часть, будучи совершенно недельны, не заслуживает никакого уважения»1.
Исключительно подробно тема злоупотребления правом раскрыта в трудах выдающегося российского юриста А. Ф. Кони. Оценим несколько зарисовок великого метра.
10. Потерпевшего - в тюрьму, вора - оправдать
Юноша предстал перед судом за кражу куска хлеба из незапертой булочной. На вопрос судьи о мотиве содеянного, подсудимый ответил: «Я был голоден милорд». Председательствующий: «Если бы я следовал только указаниям закона, то осудил бы вас, ибо закон не знает никакого различия такими предметами как золотая цепь и кусок хлеба. Однако, руководствуясь моей судейской совестью, я оправдываю вас». При-
1 Цитируется по: Власть. 2009. № 25. С. 55.
мечательно, что факт кражи хлеба без правовой оценки не остался: на основании старого закона королевы Елизаветы, карающего каждого, за уход из незапертой лавки, судья приговорил владельца булочной к одному дню тюрьмы» [подробнее: 27, с. 343-344].
Современный читатель скажет: судья вышел за пределы обвинения, злоупотребил правом, по современному российскому закону максимум, что служитель Фемиды вправе себе позволить, так это вынести частное определение (ч. 4 ст. 29 УПК РФ). Впрочем, еще совсем недавно советскому правосудию была известна практика, в рамках которой судьи в процессе брали под стражу свидетелей, каковых они расценивали в качестве лиц, прикосновенных к преступлению, совершенному подсудимым.
Так, в 1987 году судья Фрунзенского народного суда г. Кишинева Харитоненко, явно злоупотребляя правом, взяла под стражу двух освобожденных от уголовной ответственности свидетелей (правда по нере-абилитирующим основаниям), поскольку последние злоупотребляя оказанным им доверием, в судебном заседании отказались изобличать подсудимого. Как известно, данный механизм существует и в наши дни. В частности, лицо, своевременно не уплатившее судебный штраф, рискует быть осужденным в общем порядке (ч. 2 ст. 104.4 УК РФ).
11. Беззастенчиво завравшиеся противники
А. Ф. Кони: «Мне пришлось в Сенате участвовать
в рассмотрении дела, в котором сторонами в речах были сделаны совершенно недопустимые на суде выпады против подсудимого и некоторых свидетелей, направленные к возбуждению и разжигании. Племенных страстей и оставленные председательствовавшим не только без своевременной остановки беззастенчиво зарвавшихся противников, но и без всякого указания в руководящем напутствии на их более чем неуместный характер» [27, с. 355].
12. Неуместные вопросы
У дамы, остановившейся в гостинице похитили портфель. Защитник подсудимого свой допрос потерпевшей начал с вопроса: «Мы позволим себе полюбопытствовать, где вы провели ночь?». Председательствующий в процессе председатель Петербургского окружного суда А. Ф. Кони: «Свидетельница, я запрещаю вам отвечать на этот вопрос, а вас господин защитник, предупреждаю, что при повторении подобных вопросов, указывающих на непонимание вами прав и обязанностей вашего знания, я вас удалю из залы заседания!» [27, с. 348].
Не случайно П. С. Пороховщиков (П. Сергеич) в своей книге «Искусство речи на суде» писал: «во-первых, половина вопросов, задаваемых у нас в уголовном суде с участим присяжных, суть вопросы праздные; во-вторых, из другой, меньшей половины большая часть состоит из вопросов, вызывающих не-
благоприятные ответы у спрашивающих; в третьих, большинство этих последних случаев неблагоприятные ответ бывает заранее предрешен неудачным вопросом».
Автору этих строк довелось выступать в должности председательствующего в процессе в период, когда первым участников процесса (подсудимых, потерпевших, свидетелей, экспертов) допрашивал активный судья. В отличие от сторон (прокуроры, адвокаты) председательствующий, будучи ответственным за приговор, имея четкое представление о перспективе дела, в условиях перманентного цейтнота спрашивал у допрашиваемых им лиц только то, что всем участникам процесса нужно было знать по делу. После этого по закону возможность задать вопросы предоставлялась прокурору и адвокату. О чем им спрашивать, если председательствующий за стороны поработал и все что нужно выяснил? Мудрые участники процесса в таких случаях ограничивались фразой: «Вопросов не имею». Однако, бывали и такие, которые пытали повторить вопросы председательствующего. Подобных «дублеров» приходилось останавливать: «Разве вы не помните, что ответ на данный вопрос допрашиваемое лицо уже давало?»
В 2005 году автору довелось председательствовать в процессе по первой инстанции уже по новому УПК РФ 2001 года, согласно регламенту которого участников процесса первыми допрашивают стороны. Вопросы, в том числе и от государственного обвинителя (прокурора Генеральной прокуратуры РФ) посыпались «как из пулемета», допрашиваемое лицо не успевало ответить на один вопрос, как следовал следующий. Пришлось оставить процесс, разъяснить сторонам, что вопрос им сначала лучше всего сформулировать письменно, задать его участнику процесса, да так, чтобы речь допрашивающего успел записать секретарь судебного заседания, после чего выслушать ответ, дождаться момента фиксации его секретарем судебного заседания.
13. Суд над убитой
Сторона защиты таким образом организовала допрос свидетелей по делу об убийстве жены мужем, что, как заявил в прениях прокурор: «Я не знаю, чем руководствовались те свидетели, которые без краски стыда бросали здесь комья грязи в могилу покойной». Не исключено, что потерпевшая была, как говорится «не без греха», однако спросим читателя, насколько уместен вопрос защитника: «Что ему помешало вступить в связь с убитой - собственное нежелание или ее добродетель»? [27, с. 349].
14. Адвокаты «голосуют ногами»
Что делать адвокату, которого не слышит председательствующий? По закону - писать жалобы. Вот только вопрос: прочтут ли их внимательно в суде вышестоящий инстанции?
О реальном уровне эффективности рассмотрения жалоб в судах общей юрисдикции очень интересно и предельно честно высказался М. В. Кротов - полномочный представитель Президента РФ в Конституционном Суде РФ, выступая в Общественной палате РФ на конференции, посвященной 25-летию Конституции РФ: «многие дела наша судебная система разрешить не в состоянии, граждане по пустяковым вопросам вынуждены обращаться в Конституционный Суд РФ, Европейский Суд по правам человека. Данные инстанции, несмотря на то, что разрешение этих «пустяковых вопросов» не их функция, терпеливо разрешают возникшие коллизии, вынесенные в результате этого судебные решения - база для пересмотра правовых позиций судов общей юрисдикции».
По данному поводу в народе говорится: «до бога -высоко, до царя - далеко». В таких условиях некоторые адвокаты, чтобы привлечь к себе внимание, «голосуют ногами», без разрешения председательствующего самовольно покидают процесс. Безусловно, подобный «исход» защитников - классический пример злоупотребления правом, о вариантах которого писал еще А.Ф. Кони, отмечавший недопустимость подобных действий сторон в процессе.
Данная разновидность злоупотребления правом со стороны адвокатов, выливающаяся в адвокатские войны нами неоднократно описывалась [11; 12; 13; 19; 16; 22].
15. Органы предварительного расследования у^.прокуроры
Если основной причиной злоупотребления правом со стороны адвокатов является мечта о некой адвокатской вольности, то аналогичные действия со стороны представителей Следственного комитета РФ, направленные на дележ «обвинительного пирога», на наш взгляд, совершенно не допустимы. Обвиняемых в уголовном порядке преследует государство, за что согласно УПК РФ персонально отвечают назначенные им прокуроры. Следовательно, именно органы прокуратуры, а не предварительного следствия, определяют текущую уголовную политику. Эпизоды противостояния следователей прокурорам нами также были неоднократно описаны [17; 18; 20].
16. Злоупотребление правом на обвинение
Органы предварительного расследования выявив
факт несвоевременной уплаты предприятием налогов на сумму 834 руб. 35 коп. (позволим читателю самостоятельно оценить степень общественной опасности содеянного), по ч. 4 ст. 159 УК РФ возбудили уголовное дело в отношении его директора Г., получившего государственную субсидию на погашение процентов по кредиту в размере 34.636.992 руб. Неужели инициаторы уголовного преследования Г. ничего не знают про ч. 2 ст. 14 УК РФ, в которой указывается, что форма (да, уплатил налоги позже, путь и до получе-
ния субсидии) не должна противоречить содержанию (поддержка бизнеса - стратегическая задача государства).
По приговору Суджанского районного суда Курской области Г. был оправдан, к сожалению, без ссылки на правила ч. 2 ст. 14 УК РФ [4].
17. Злоупотребление правом на отмену
Институт апелляции был учрежден для того, чтобы уголовное дело не ходило бесчисленное число раз из одной инстанции в другую, решение суда второй инстанции в рамках ординарного производства призвано быть окончательным. Анализ апелляционной практики региональных судов позволят сделать вывод о том, что суды субъектов Российской Федерации, «не желая» рассматривать дела в полном объеме, злоупотребляют правом на их возвращение в суд первой инстанции. По этому пути, в частности, пошла судебная коллегия Курского областного суда, отменившая оправдательный приговор по делу Г. [5], как видим, решение принято, дело возвращено в Суджу.
18. Злоупотребление правом на фактический отказ от защиты
По общему правилу, адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты. По делу Г. адвокат проживает в областном центре, непрерывные командировки в Суджу его утомили, в апелляционном решении он усмотрел отсутствие положительных перспектив, по его мнению, Г. грозит реальный срок, результат, явно не работающий на имидж успешного адвоката. Итог: защитник предлагает Г. сознаться. Подсудимый вынужден искать новых адвокатов.
19. Злоупотребление правом на провокацию
В общей структуре преступности значительное место занимают латентные преступления, то есть те деяния, о совершении которых правоохранительным органам официально ничего не известно. В современном обществе обозначилась тенденция, ее суть: не дожидаясь фактического совершения преступления, заранее выявить возможность его совершения, чтобы затем сразу задержать преступников, их сообщников с поличным, выйти на тех, кто за ними стоит. От органов уголовного преследования сегодня ожидают, что они ведут интенсивное наблюдение за определенной средой с целью обнаружения преступлений еще на раннем этапе, в том числе и в тех случаях, когда еще не появилось никого подозрения, о формах которого пишется в УПК РФ. Не секрет, что борьбе с преступностью известен институт «инициативного расследования», цель существования которого: выявить факты, наличие которых может свидетельствовать, что преступление возможно.
Выявив такие факты правоохранительные органы могут:
- заблаговременно готовиться к будущему уголовному преследованию, педантично собирать ма-
териалы о группе вероятных преступников, чтобы в случае перехода некоторых их них в активную стадию противоправного действия, иметь четкие преставления о параметрах преступной системы;
- внимательно следить за развитием ситуации, терпеливо дожидаясь момента, когда злоумышленников можно будет задержать с поличным (так поступают сотрудники уголовного розыска, борющиеся с «ворами-карманниками»);
- не дожидаясь завершения формирования преступного умысла естественным путем, провоцировать совершение конкретного преступления.
Данные механизмы находятся на вооружении практически всех спецслужб в мире, главное, что от них в таком случае требуется, это то, чтобы собственный вклад преступника в содеянном не отходил на второй план при оценке результатов им содеянного.
Есть государства, в которых вышеперечисленные действия правоохранительных органов, зафиксированы в УПК, прочих общеизвестных законах, как это сделано, например, в ФРГ. В России совершение данных действий правоохранительными органами для общества столь же латентно, как совокупность преступлений, с которыми они борются.
Сторона защиты о проведении таких действий (как правило, лишь о небольшой части некоторых из них) узнает уже после задержания конкретного лица с поличным, оформления комплекса соответствующих документов. Скажем больше, вопреки Конституции РФ - закону прямого действия, декларирующего право на профессиональную юридическую помощь, появление адвоката в момент задержания виновного (в силу презумпции невиновности, еще невиновного) с поличным - явление исключительное.
В частности, в Российской Федерации сложилась устойчивая практика применения ч. 2.1 ст. 14.16 КоАП РФ и ст. 151.1 УК РФ. Анализ состоявшихся судебных постановлений позволяет сделать вывод, что в подавляющем большинстве случаев действия Продавцов были спровоцированы поведением несовершеннолетних Покупателей, которые действовали по поручению сотрудников полиции.
Вопрос о допустимости провокации в отношении потенциального правонарушителя (преступника) нами не обсуждается, ибо это общепризнанная мировая практика. Естественно, что провокационная деятельность должна проходить в строго очерченных рамках и под надлежащим прокурорским надзором и судебным контролем, следовательно, она не может быть произвольными действиями сотрудников полиции.
Вопрос о допустимости привлечения к участию в провокациях несовершеннолетних, их возраст оставим на усмотрение читателя.
Лицо, в отношении которого совершены провокационные действия, обладает правом требовать от органов, их осуществивших соответствующего обоснования.
Лицо, задержанное в процессе провокационных действий, имеет право на адвоката с момента задержания. Данное правило в полном объеме распространяется на лиц, совершивших правонарушение, предусмотренное КоАП РФ, особенно, если его результаты будут положены в основу обвинения по уголовному делу [более подробно о комплексе проблем злоупотребления правом в рамках провокационных действий: 23; 24].
23 ноября 2016 года Смоленским областным судом по п. «б», «в» ч. 3 ст. 286 УК РФ был осужден сотрудник МВД РФ Голубцов, который согласно версии, выдвинутой органами предварительного расследования, явился организатором череды незаконных ОРМ (фактически провокаций) в отношении сотрудников администрации г. Смоленска. Поскольку материалы данного уголовного дела в основном засекречены, то мы ограничимся лишь ссылкой на официальный документ [2].
Также секретно уголовное дело в отношении Су-гробова, который со своими подчиненными согласно итоговым судебным решениям, буквально, специализировался на злоупотреблении правом в рамках многочисленных провокаций [3].
20. Злоупотребление правом на пытку
В Средние века пыткой руководил судья-инквизитор, дозируя вид и интенсивность истязания. Обвиняемого порой пытали публично. Общество глубоко верующих идеалистов зло видело во плоти человеческой, ибо в нее мог вселиться дьявол. Публичная пытка оценивалась народом. Признался подсудимый - хороший судья. Не признался - плохой. Умер испытуемый на дыбе - неумелый судья.
Современная цивилизация декларирует - пытки запрещены. Не будем кривить душой, ибо запрет этот лишь на бумаге. На самом деле современным обществом пытки не порицаются, особенно если они приносят быстрый и положительный эффект. Анализ уголовных дел о преступлениях, совершенных в условиях неочевидности, свидетельствует, что без признания виновного приговора, как правило, не было бы.
Безусловно, далеко не все эти признания получены под пыткой, однако наличие дел, подобных делу Михеева (один из фактов пыток в Нижегородской области, установленных Европейским Судом по правам человека), позволяет сделать неприятный вывод: от пыток не отказались, с привлечением к уголовной ответственности истязателей, не спешат.
21. Злоупотребление правом на отказ от пытки
В Курске пропали четыре девочки. Подозрения
пали на мальчиков - их ближайшее окружение. Пы-
тать ребят не решись. Спустя 10 лет трупы девочек были случайно обнаружены. Опять вышли на уже взрослых «мальчиков», один из которых признался, что девочки были убиты ими.
Суд с участием присяжных заседателей пришел к выводу, что убийство совершили именно они, после чего освободил виновных от наказания в виду истечения сроков давности привлечения к уголовной ответственности.
22. Злоупотребление правом на отказ в освобождении
Как следует из процессуальных документов «группа в составе депутата Магаданской областной думы Шамиряна Г. Л., Трифоновой В. В., Шубина Ю. А. и иных неустановленных следствием лиц», в период с 27 октября по 16 декабря 2009 года, «обещала председателю правления АКБ «МФТ-Банк» Разумову П. В. за 1,5 мил. долларов «продать» должность члена Совета Федерации.
16 декабря 2009 года переговоры о «сделке» трансформировались в оперативный эксперимент, в ходе которого Шамирян был задержан при получении от Разумова через Гридасова С. А. 45 000 000 руб.
В этот же день в отношении в отношении Ша-миряна, Трифоновой и Шубина были возбуждены уголовные дела № 141418 и 141419, которые тут же соединенные в одно производство. Предварительное расследование по нему данному делу осуществлялось следственно-оперативной группой, возглавляемой следователем по особо важным делам отдела по расследованию преступлений коррупционной направленности СУ СК при прокуратуре РФ по Московской области.
16 декабря 2009 года Трифонова задержана в порядке ст. 91-92 УПК РФ. С самого начала следователю, а равно его руководству достоверно известно, что задержанная тяжело больна, ее лечение в условиях СИЗО не эффективно.
Позже в ведомственном акте будет отмечено: «в нарушение требований ст. 99 УПК РФ, приказов Первого заместителя Генерального прокурора РФ, Председателя СК при прокуратуре РФ № 5 и 6 от 7 сентября 2007 года данный факт следствием не проверен» [1].
Явно вопреки здравому смыслу, 18 декабря 2009 года в отношении Трифоновой Одинцовским районным судом Московской области избирается мера пресечения заключение под стражу.
«Без дальнейшей проверки доводов Трифоновой о состоянии здоровья» [3] 25 декабря 2009 года ей предъявили обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ. 15 февраля 2010 года срок содержания обвиняемой под стражей продлен до 4 месяцев, то есть до 16 апреля 2010 года.
Защитники Трифоновой неоднократно ходатайствовали об изменении в отношении последней меры пресечения, назначении комплексной судебно-медицинской экспертизы для установления состояния ее здоровья, однако все они «следователем были отклонены без исследования доводов адвокатов и состояния здоровья обвиняемой».
«Следствием также оставлены без рассмотрения и два обращения начальника ИЗ-77/1 УФСМН по г. Москве о необходимости изменения Трифоновой меры пресечения в связи с ухудшением состояния здоровья» [3].
31 марта 2010 года следователь возбудил перед Одинцовским районным судом Московской области ходатайство об изменении меры пресечения на залог.
Постановлением Одинцовского районного суда Московской области от 6 апреля 2010 года в удовлетворении данного ходатайства было отказано. Мотив -тяжесть содеянного Трифоновой, степень ее общественной опасности настолько велики, что законность и обоснованность ее содержания под стражей у суда не вызывает сомнения. Более того, из представленных в суд документов «не следует, что Трифонова не может содержаться под стражей в условиях изолятора», «органы предварительного следствия, при необходимости, могут самостоятельно изменить ей меру пресечения на подписку о невыезде».
Совершенно очевидно, что препятствий для изменения меры пресечения в отношении Трифоновой на подписку о невыезде у органов предварительного расследования не было. Ущерб ее преступными действиями потерпевшим причинен не был. Почему меру пресечения в отношении Трифоновой менять следует именно на залог, из ходатайства не ясно.
Совершенно очевидно и то, что, разрешая ходатайство следователя, суд забыл о презумпции невиновности, особенно такой ее составляющей как презумпция на лишение свободы.
Выбор меры пресечения - прерогатива следователя (ч. 1 ст. 108 УПК РФ). С предложением последнего относительно ее строгости суд в праве согласится (п. 1 ч. 7 ст. 108 УПК РФ), если же суд с предложением следователя не согласен, то, максимум, что разрешает ему закон - определить менее строгую меру пресечения (ч. 7-1 ст. 108 УПК РФ). Данный закон не может быть истолкован иначе, как прямой запрет на избрание судом меры пресечения более строгой, чем об этом ходатайствовал следователь. Поскольку следователь ходатайствовал об избрании такой меры пресечения, как залог, то суд, минимум, мог позволить себе с ним согласиться, фактически же он был должен избрать менее строгую меру пресечения, например: подписку о невыезде. Решение суда: сохранить меру пресечения содержание под стражей, пол-
ностью переложить решение вопроса о ее виде - явно незаконно.
Анализ двух последних документов позволяет сделать вывод о том, что компетентные инстанции сознательно последовательно уклонялись от принятия решения о мере пресечения: следствие решило «освободить» Трифонову «руками» суда, а последний - «на данную провокацию» не поддался.
Желая добиться освобождения Трифоновой именно «руками» суда Заместитель руководителя СУ СК при Прокуратуре РФ по Московской области старший советник юстиции Филиппов А. П. ходатайствовал перед исполняющим обязанности прокурора Московской области Игнатенко А. Н. об «опротестовании» постановления Одинцовского районного суда от 6 апреля 2010 года. При этом Филиппов указал, что «учитывая обстоятельства и тяжесть совершенного Трифоновой корыстного преступления, избрание в отношении нее иной более мягкой меры пресечения не связанной с лишением свободы, нежели, чем залог недопустимо».
Кассационная инстанция тоже не поддалась на «провокацию» органов предварительного расследования, 20 апреля 2010 года оставила постановление Одинцовского районного суда Московской области без изменения. Мотив: «документов о том, что Трифонова не может содержаться под стражей, в суд не представлено, учитывая тяжесть и обстоятельства совершенного ею преступления, оснований для изменении меры пресечения нет». Выше применительно к постановлению суда первой инстанции уже было приведено обоснование, почему такое решение является явно незаконным.
Разрешая надуманный спор, кому после уклонения суда от изменения меры пресечения следовало освободить Трифонову, А. И. Бастрыкин в своем приказе однозначно констатировал: «Однако следователем мера пресечения не была изменена».
Все ли от нее зависящие сделала защита? В приказе А. И. Бастрыкина есть ответ и на данный вопрос. «В центральный аппарат СК при прокуратуре РФ от участников уголовного процесса обращений по делу Трифоновой не поступало» [3].
Как известно, за решениями и действиями (бездействием) органов предварительного расследования в непрерывном, сплошном режиме осуществляются: ведомственный контроль и прокурорский надзор.
Процитированный выше абзац из приказа - адвокатами должен быть истолкован как прямая обязанность одновременного принесения жалоб во все надзорные и контрольные инстанции. Вдруг, вас хоть кто-то услышит.
Что еще по делу Трифоновой констатировал в своем приказе А. И. Бастрыкин? Волокиту! План расследования по делу не выполнен. Три следовате-
ля и сотрудники ДЭБ МВД РФ за 4,5 мес. провели всего 35 следственных действий, из них сотрудники ДЭБ - 11. «Руководитель СУ не принял должных мер по своевременной реализации законных решений и обеспечению контроля», а его заместитель за «неукоснительным обеспечением конституционных прав граждан при избрании меры пресечения» [3].
Чего ждали следователи? Ответ на данный вопрос в доступных широкой публике процессуальных документах отсутствует. Предположений может быть только два. Они - заурядные волокитчики, цена их бездействия - смерть обвиняемой. Следователи рассчитывали, что сломленная болезнью Трифонова заговорит. Пытка не удалась, подследственная скончалась.
Победителей не судят, но горе побежденному. Непосредственные руководители следователя уволены, в отношении последнего 4 мая 2010 года заместителем Председателя СК при прокуратуре РФ возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 293 УК РФ [подробнее: 14].
23. Основные научно-практические выводы:
1. Регламент понятия «злоупотребления правом» непосредственно в уголовно-процессуальном законе отсутствует. Прежде чем формировать соответствующую правовую норму, законодатель должен глубоко задуматься, нужно ли ему тратить немалые бюджетные деньги на принудительное приведение ее в действие, может быть достаточно морали? Не случайно категория «злоупотребление правом» в самостоятельный институт оформилось в России как раз в тот момент, когда обществом в очередной раз была старая процессуальная мораль, а о новой соответствующей моменту морали представления являются весьма и весьма смутными. Впрочем, она, эта новая процессуальная мораль сама по себе так никогда и не появится, неслучайно ХХ съезд КПСС в Моральный кодекс строителя светлого будущего записал апробированные временем старые библейские истины. В неменьшей степени это касается и морали процессуальной. Очевидно и то, что в отсутствии «бесплатной» или «малозатратной» морали государству приходится тратиться на преодоление никому не нужных барьеров в судопроизводстве.
2. Что же осталось от прежних «процессуальных периодов»? А то, что было и ранее: «злоупотребление процессуальными правами», в основе которого нарушение общественного порядка судопроизводства, а формы этого нарушения могут быть самыми разными, порой экзотическим. Естественно, что предвосхитить правоигнорирующую фантазию отдельных личностей невозможно, следовательно, невозможно обойтись и без «резиновой» нормы, позволяющей органам государства наиболее одиозные злоупотребления правом пресекать. Только мудрый право-
применитель в самой сложной ситуации правильно определит степень опасности злоупотребления правым каждым субъектом процесса, успешно разрешит задачу, пользуясь не только тем инструментарием, который ему выделило государство, но и своим правосознанием.
3. Для успешного функционирования механизмов пресечения злоупотребления правом необходимы следующие условия: в каждой отдельно взятой стране должно быть ясное, четкое и единообразное понимание природы уголовного процессе, роли следователя, прокурора и суда в приведении действующих норм УПК РФ в действие. За судом должны быть закреплены полномочия на творческое применение права, в том числе и международного. У населения страны должно существовать доверие к судейскому корпусу, деятельность судов по пресечению фактов злоупотребления правом должна отличаться ясностью и прозрачностью, Процессуальное законодательство должно содержать совершенный механизм исправления следственных, прокурорский и судебных ошибок.
4. Юридическая «текучка» постепенно выявляет все новые и новые формы злоупотребления правом.
Список источников
1. Приказ Первого заместителя Генерального прокурора РФ, Председателя СК при прокуратуре РФ от 4 мая 2010 года № 47т/п «О привлечении к дисциплинарной ответственности, освобождении от должности и увольнении».
2. Апелляционное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 12 апреля 2017 года № 36-АПУ17-10сс. Электронный архив Верховного Суда РФ за 2017 год.
3. Апелляционное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 19 декабря 2017 года № 5-АПУ17-103сс. Апелляционное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 19 декабря 2017 года № 5-АПУ17-103сс.
4. Приговор Суджанского районного суда Курской области от 7 марта 2019 года № 1-1/2019. Архив Суджанского районного суда Курской области за 2019 год.
5. Апелляционное определение Курского областного суда от 15 мая 2019 года № 22-602/2019. Архив Курского областного суда за 2019 год.
6. Белоножкин А. Ю. Содержание и формы злоупотребления субъективным гражданским правом. Дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2005.
7. Дурново Н. А. Злоупотребление правом как особый вид правового поведения (теоретико-правовой анализ). Дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2006.
8. Зайцева С. Г. Злоупотребление правом как правовая категория. Дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2003.
9. Знамеровский Е. В. Административная ответственность за злоупотребления свободой массовой информации. Дис. . канд. юрид. наук. Хабаровск, 2005.
10. Избрехт П. А. Злоупотребление гражданскими правами в сфере предпринимательской деятельности. Дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2005.
11. Колоколов Н. А. Последствия саботирования адвокатом процесса с участием присяжных // Уголовный процесс. 2010. № 5. С. 29-31.
12. Колоколов Н. А. Адвокатский бойкот // Адвокатская практика. 2010. № 3. С. 6-8.
13. Колоколов Н. А. Еще раз о праве на «справедливую войну» в судопроизводстве // Адвокатская практика. 2011. № 4. С. 43-48.
14. Колоколов Н. А. Пытка - традиционный метод доказывания // ЭЖ-Юрист. 2012. № 27(730). С. 10.
15. Колоколов Н. А. Уголовная полтика : загадочная очевидность. М., 2014. 218 с.
16. Колоколов Н. А. Адвокат - суду не враг, адвокат - суду помощник // Евразийская адвокатура. 2014. № 2 (9). С. 7-12.
17. Колоколов Н. А. «Великое противостояние» : следователь VS прокурора // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2014. № 5. С. 9-29.
18. Колоколов Н. А. Как один суд, прокурора защитил // ЭЖ-Юрист. 2014. № 48. С. 8.
19. Колоколов Н. А. Злоупотребление правом на защиту // Закон. 2015. № 7. С. 28.
20. Колоколов Н. А. «Силу следствия» не суду следует демонстрировать, а преступному миру // Юридический мир. 2015. № 9. С. 66-71.
21. Колоколов Н. А. Что следует понимать под злоупотреблением права на обжалование в порядке ст. 125 УПК РФ? В чем суть злоупотребления правом на обжалование // Практика применения УПК РФ / Под. ред. Председателя Верховного Суда РФ
B. М. Лебедева. 7-е изд., М., 2016.
22. Колоколов Н. А. Адвокатский саботаж и непроцессуальное поведение // Уголовный процесс. 2016. № 8. С. 37-43.
23. Колоколов Н. А. Принципиальность адвоката помогла доказать провокацию взятки // Уголовный процесс. 2018. № 4. С. 88-91.
24. Колоколов Н. А. Можно ли доказать провокацию противоправного деяния // Уголовный процесс. 2018. № 6. С. 74-79.
25. Колоколов Н. А. Злоупотребление правом на обжалование // Уголовное судопроизводство / Под ред. Н. А. Колоколова. В 3-х т., 2019. Т. 2.
C.334-353.
26. Колоколов Н. А. Злоупотребление правом в уголовном судопроизводстве // Десятые Бабаевские чтения. Противодействие злоупотреблению правом : теория, практика, техника. Сборник статей по материалам Международной научно-практической конференции (Нижний Новгород, 23-24 мая 2019 года) / Под ред. В. А. Толстика, В. М. Баранова, П. В. Васильева. Н. Новгород : Нижегородская академия МВД России, 2019. С. 58-84.
27. Кони А. Ф. Собрание сочинений. М., 1966. Т. 1.
28. Крусс В. И. Актуальные аспекты проблемы злоупотребления правами и свободами человека // Государство и право. 2002. № 7.
29. Малиновский А. А. Злоупотребление субъективным правом как юридический феномен : дис. ... док. юрид. наук. М., 2009.
30. Маркс К. Дебаты по поводу закона о краже леса // Маркс К., Энгель Ф. Собр. Соч. 2-изд. М., 1952. Т. 1.
31. Офман Е. М. Злоупотребление правом субъектами трудовых отношений. Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2006.
32. Поротикова О. А. Проблема злоупотребления субъективным гражданским правом. М., 2007.
33. Смертные приговоры и казни. 2018. Amnisty international - глобальный доклад. 2019.
34. Советников И. В. Злоупотребления правом в избирательном процессе. Автореф. дис. ... канд. юрид наук. М., 2006.
35. Чернышев А. Почему извратили закон о валежнике? // Аргументы и факты. 2019. № 3.
36. Чернышев А. Когда отменят наказание за сбор валежника? // Аргументы и факты. 2019. № 5.
37. Юдин А. В. Злоупотребление процессуальными правами в гражданском судопроизводстве. СПб., 2005.
38. Ясер Сулейман Хассан Мохамед. Гражданско-правовая защита от злоупотребления в праве России и Йемена. Дисс. ... канд. юрид. наук. Казань, 2005.
39. Яценко Т. С. Категория шиканы в гражданском праве : история и современность. М., 2003.
40. Словарь русского языка. В 4-х т. Изд. 3. М. : АН СССР, Институт русского языка, 1985. Т. 1.
41. Словарь философских терминов. М., 2014.
42. Конт-Спонвиль А. Философский словарь. М., 2012.
References
1. Order of the First Deputy Prosecutor General of the Russian Federation, Chairman of the IC under the Prosecutor's Office of the Russian Federation dated
May 4, 2010 № 47m/n «On bringing to disciplinary responsibility, dismissal and dismissal».
2. Appeal Ruling of the Judicial Board for Criminal Cases of the Supreme Court of the Russian Federation № 36-APU17-10ss dated April 12, 2017. Electronic archive of the Supreme Court of the Russian Federation for 2017.
3. Appeal Ruling of the Judicial Board for Criminal Cases of the Supreme Court of the Russian Federation № 5-APU17-103ss dated December 19, 2017. Appeal ruling of the Judicial Board for Criminal Cases of the Supreme Court of the Russian Federation dated December 19, 2017 № 5-APU17-103ss.
4. Verdict of the Sudzhansky District Court of the Kursk Region dated March 7, 2019 № 1-1/2019. Archive of the Sudzhansky District Court of the Kursk region for 2019.
5. Appeal ruling of the Kursk Regional Court dated May 15, 2019 № 22-602/2019. Archive of the Kursk Regional Court for 2019.
6. Belonozhkin A. Yu. The content and forms of abuse of subjective civil law. Dis. ... cand. jurid. sciences. Volgograd, 2005.
7. Durnovo N. A. Abuse of law as a special type of legal behavior (theoretical and legal analysis). Dis. ... cand. jurid. N. Novgorod, 2006.
8. Zaitseva S. G. Abuse of law as a legal category. Dis. ... cand. jurid. sciences. Volgograd, 2003.
9. Znamerovsky E. V. Administrative responsibility for abuse of freedom of mass information. Dis. ... cand. jurid. sciences. Khabarovsk, 2005.
10. Izbrekht P. A. Abuse of civil rights in the sphere of entrepreneurial activity. Dis. ... cand. jurid. sciences. Yekaterinburg, 2005.
11. Kolokolov N. A. Consequences of sabotage by a lawyer of a trial involving a jury // Criminal trial. 2010. № 5. P. 29-31.
12. Kolokolov N. A. Lawyer boycott // Lawyer practice. 2010. № 3. P. 6-8.
13. Kolokolov N. A. Once again about the right to a «just war» in legal proceedings // Lawyer practice. 2011. № 4. P. 43-48.
14. Kolokolov N. A. Torture - a traditional method of proof // EZH-Yurist. 2012. № 27 (730). P. 10.
15. Kolokolov N. A. Criminal tactics : mysterious evidence. M., 2014. 218 p.
16. Kolokolov N. A. Lawyer is not an enemy to the court, lawyer is an assistant to the court // Eurasian Advocacy. 2014. № 2 (9). P. 7-12.
17. Kolokolov N. A. «The Great confrontation» : investigator VS prosecutor // Library of criminalist. Scientific journal. 2014. № 5. P. 9-29.
18. Kolokolov N. A. As one court, the prosecutor defended // EZH-Jurist. 2014. № 48. P. 8.
19. Kolokolov N. A. Abuse of the right to defense // Law. 2015. № 7. P. 28.
20. Kolokolov N. A. «The power ofthe investigation» should not be demonstrated to the court, but to the criminal world // Legal World. 2015. № 9. P. 66-71.
21. Kolokolov N. A. What should be understood by the abuse of the right to appeal in accordance with Article 125 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation? What is the essence of abuse of the right to appeal // Practice of application of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation / Ed. Chairman of the Supreme Court of the Russian Federation V. M. Lebedev. 7th ed., M., 2016.
22. Kolokolov N. A. Lawyer sabotage and nonprocedural behavior // Criminal trial. 2016. № 8. P. 37-43.
23. Kolokolov N. A. The lawyer's integrity helped to prove the provocation of a bribe // Criminal process.
2018. № 4. P. 88-91.
24. Kolokolov N. A. Is it possible to prove the provocation of an illegal act // Criminal process. 2018. № 6. P. 74-79.
25. Kolokolov N. A. Abuse of the right to appeal // Criminal proceedings / Edited by N. A. Kolokolov. In 3 t.,
2019. Vol. 2. P. 334-353.
26. Kolokolov N. A. Abuse of law in criminal proceedings // The tenth Babayev readings. Countering the abuse of law: theory, practice, technique. Collection of articles based on the materials of the International Scientific and Practical Conference (Nizhny Novgorod, May 23-24, 2019) / Edited by V. A. Tolstik, V. M. Baranov, P. V. Vasilyev. N. Novgorod : Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 2019. P. 58-84.
27. Koni A. F. Collected works. M., 1966. T. 1.
28. Kruss V. I. Actual aspects of the problem of abuse of human rights and freedoms // State and law. 2002. № 7.
29. Malinovsky A. A. Abuse of subjective law as a legal phenomenon : dis. ... Doctor of Law. M., 2009.
30. Marx K. Debates about the law on the theft of forests // Marx K., Engel F. Sobr. Soch. 2 ed. M., 1952. Vol. 1.
31. Ofman E. M. Abuse of the right by subjects of labor relations. Autoref. dis. ... cand. jurid. sciences. Yekaterinburg, 2006.
32. Porotikova O. A. The problem of abuse of subjective civil law. M., 2007.
33. Death sentences and executions. 2018. Amnesty international - Global report. 2019.
34. Advisers I. V. Abuse of the right in the electoral process. Autoref. dis. ... cand. legal sciences. M., 2006.
35. Chernyshev A. Why did they pervert the law on dead wood? // Arguments and facts. 2019. № 3.
36. Chernyshev A. When will the punishment for collecting dead wood be abolished? // Arguments and facts. 2019. № 5.
37. Yudin A. V. Abuse of procedural rights in civil proceedings. SPb., 2005.
38. Yasser Suleiman Hassan Mohamed. Civil law protection against abuse in the law of Russia and Yemen. Dis. ... cand. jurid. sciences. Kazan, 2005.
39. Yatsenko T. S. Category of chicanes in civil law: history and modernity. M., 2003.
40. Dictionary of the Russian language. In 4 volumes of the 3rd Edition. M. : USSR Academy of Sciences, Institute of the Russian Language, 1985. Vol. 1.
41. Dictionary of Philosophical Terms. M., 2014.
42. Kont-Sponville A. Philosophical Dictionary. M., 2012.
JURISPRUDENCE
Информация об авторе
Н. А. Колоколов - заведующий кафедрой судебной власти, правоохранительной и правозащитной деятельности Московского педагогического государственного университета, доктор юридических наук, судья Верховного Суда РФ (в почетной отставке).
Information about the author
N. A. Kolokolov - Head of the Department of Judicial Power, Law Enforcement and Human Rights Activities of the Moscow State Pedagogical University, Doctor of Legal Sciences, Judge of the Supreme Court of the Russian Federation (honorary retired).
Статья поступила в редакцию 10.04.2022; одобрена после рецензирования 15.06.2022; принята к публикации 04.08.2022.
The article was submitted 10.04.2022; approved after reviewing 15.06.2022; accepted for publication 04.08.2022.
Криминология
Криминология. 7-е изд., перераб. и доп. Учебник. Под ред. Г. А. Аванесова. 447 с. Гриф МО РФ. Гриф НИИ образования и науки. Гриф МУМЦ «Профессиональный учебник».
Учебник посвящен изучению криминологии как науки, преступности - как социально-правового явления. Рассматриваются история криминологической науки, методология и методы криминологического исследования; особенности личности преступника и механизм совершения конкретных преступлений, меры их предупреждения, факторный анализ преступности.
Наряду с общими вопросами, касающимися преступности в целом, анализируются криминологические особенности и меры предупреждения насильственной, организованной, рецидивной и профессиональной, неосторожной преступности; преступлений против собственности, преступлений в сферах экономической деятельности, преступности несовершеннолетних и женщин. Приведен словарь криминологических терминов.
Для студентов юридических вузов.
