CC BY
65
4.7. ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЕ ЛИЧНЫМИ ПРАВАМИ: ПОНЯТИЕ И УСЛОВИЯ
Ульбашев Алим Хусейнович, канд. юрид. наук, приглашенный исследователь. Место работы: Иельский университет (США). E-mail: alim-ulbashev@mail.ru
Аннотация: Целью настоящей статьи является разрешение принципиального вопроса о применимости к личным правам правил о злоупотреблении правом. Для достижения указанной цели автор анализирует отечественную и зарубежную доктрину и судебную практику (сравнительно-правовой метод). В заключение предлагается методология (алгоритм) по квалификации тех или иных форм осуществления личных прав в качестве злоупотребления правом.
Ключевые слова: личные права; злоупотребление правом; «патентные тролли»; неотчуждаемые и непередаваемые права.
ABUSE OF PERSONAL RIGHTS: TERMS AND CONDITIONS
Ulbashev Alim Khuseynovich, PhD at law, visiting researcher. Place of employment: Yale University (USA). E-mail: alim-ulbashev@mail.ru
Annotation: The purpose of this article is to resolve the fundamental question of the applicability of rules on abuse of right to the personal rights. Trying to achieve this specific goal, the author analyzes domestic and foreign doctrine and jurisprudence (a comparative legal method). In conclusion, a methodology (algorithm) for hire is proposed. Keywords: personal rights; abuse of law; "patent trolls"; inalienable and uniriable rights.
1. Постановка проблемы
Долгое время в литературе оставался нерешенным вопрос о принципиальной допустимости такой конструкции, как злоупотребление правом. Многие исследователи (как правило, со ссылкой на М. Планиоля) утверждали, что наличие у лица определенного права автоматически наделяет его всей полнотой действий по реализации содержащегося в субъективном праве набора правомочий1. При этом М.М. Агарков дополнительно указывал: «Те действия, которые называют злоупотреблением правом, на самом деле совершены за пределами права»2.
Однако в последующем В.П. Грибановым было убедительно доказано, что о злоупотреблении правом можно говорить лишь тогда, когда правонарушитель действует на основании принадлежащего ему права. Иными словами, злоупотребление правом связано не с содержанием субъективного права per se, а с его осуществлением3.
Сегодня отечественный законодатель также поддержал предложенное В.П. Грибановым понимание злоупотребления правом: согласно ст. 10 ГК РФ данным
1 Fleischer H. Der Rechtsmissbrauch zwischen Gemeineuropäischen Privatrecht und Gemeinschaftsprivatrecht // Juristen Zeitung. 19. September. 2003. Heft. 18. S. 865.
2 Агарков М.М. Проблема злоупотребления правом в советском гражданском праве // Известия АН СССР. Отд. эк-ки и права. 1946. № 6. С. 427.
3 См. развернутую аргументацию: Грибанов В.П. Пределы осу-
ществления и защиты гражданских прав // Грибанов В.П. Осуще-
ствление и защита гражданских прав (серия «Классика россий-
ской цивилистики»). М., 2001.
понятием охватывается осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав.
Вместе с тем проблема злоупотребления личными правами относительно редко привлекает внимание отечественных и зарубежных цивилистов. Как правило, данный вопрос рассматривается на примере отдельных личных прав (e.g., злоупотребление авторскими правами), при этом без использования индуктивного метода, т.е. без предложения некоторых обобщений для всех видов личных прав. Это обстоятельство отчасти признает Э. Видман: многообразие личных прав порождает многообразие форм злоупотребления правом - в результате у судей практически отсутствует какой-либо общий инструментарий для
4
разрешения тех или иных казусов .
Более того, признание того, что в основе личных прав лежат многообразные проявления человеческой личности (по выражению И.А. Покровского, «право чудака») порождает вопрос: могут ли такие «чудаческие проявления» в принципе выходить за пределы осуществления права (например, можно ли злоупотребить правом на жизнь или правом авторства?).
II. Квалификация действий
по злоупотреблению личными правами
Личные права представляют собой разновидность субъективных гражданских прав sui generis. Из этого следует, что в отношении личных прав действуют общие правила об осуществлении гражданских прав (в т.ч. о запрете злоупотребления). Кроме того, законодатель справедливо не делает в ст. 10 ГК РФ каких-либо изъятий для личных прав, что дополнительно говорит в пользу приведенного утверждения.
Таким образом, к личным правам применимо общее правило о злоупотреблении личными правами, предложенное В.П. Грибановым: «Понятие «злоупотребление правом» может быть использовано лишь тогда, когда управомоченный субъект обладает определенным субъективным правом»5.
Иными словами, первым условием квалификации тех или иных действий в качестве злоупотребления правом является совершение управомоченным лицом этих действий на основе имеющегося у него субъективного гражданского (в т.ч. личного) права, т.е. в пределах предоставленных законом правомочий (в противном случае речь будет идет об ином гражданском правонарушении).
Важным практическим следствием такого условия является то, что злоупотребление личными правами может быть осуществлено исключительно правообладателем (таковым, как известно, может являться только физическое лицо).
В докладах Европейской Комиссии по монополиям и слиянию и применения мер по раскрепощению рынков отмечается, что в Европейском Союзе общества по коллективному управлению авторскими правами нередко включают в свои уставы положения, создающие препятствия в осуществлении авторам принадлежащих им прав (в первую очередь, личных). «Как вытекает из решения Европейского суда справедливости по
4 Wiedmann E. Der Rechtsmissbrauch im Markenrecht: Dissertation zur Erlangung des Doktorgrades der Rechtswissenschaft. Universität Konstanz (Konstanz, Deutschland). 2002. S. 309.
5 Грибанов В.П. Указ. соч. С. 43.
ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЕ ЛИЧНЫМИ ПРАВАМИ
Ульбашев А.Х.
делу Belgische v. SABAM, возложение обществом на своих участников обязательств, представляющих ограничение или обременение их свобод, если это не является условием достижения обществом своих уставных целей, образует злоупотребление господствующим положением»6. Несмотря на то, что такие общества действуют как Gehilfe в отношениях с авторами, тем не менее их собственные действия не могут квалифицироваться в качестве злоупотребления личными правами, так как они не обладают правомочием на собственные действия, которым обладали бы авторы, а также в принципе не могут быть субъектами личных прав. В этой связи действия данных организаций должны определяться как злоупотребление имущественными, а не личными правами.
В литературе (главным образом американской) утверждается, что личные права (moral rights) не имеют постоянной (или, по крайней мере, устойчивой) связи с личностью их обладателя, тем самым подвергается сомнению континентально-европейские представления о непередаваемости и неотчуждаемости личных прав. Обосновывая подобный взгляд, ученые обращаются к наиболее классическому примеру: в конти-нентально-европейской доктрине считается, что, например, художник, создавая картину (равно как и любой другой автор), использует свои творческие способности, в итоге картина результатом приложения интеллектуальных способностей ее создателя. В конечном счете возникает «особая связь» между личностью автора и собственно самим результатом интеллектуальной деятельности - такая связь и получает правовую охрану в институте личных авторских прав (автору предоставляется специальный набор личных неимущественных прав, находящих признание в статье 6-bis Бернской Конвенции по охране литературных и художественных произведений 1886 г а также на уровне национального законодательства) .
Однако, утверждают критики, такая «связь» может возникнуть и у потенциального покупателя, будущего собственника этой картины, испытывающего не менее сильные душевные чувства к данной картине. Следуя подобной логике, можно, на первый взгляд, прийти к выводу, что как автор картины, так и ее покупатель, могут иметь равные права в отношении этой картины (в т.ч. личные, как например, право противодействовать всякому извращению, искажению или иному изменению этого произведения), в связи с чем может быть положительно решен вопрос об отчуждении личных прав8.
Тем не менее такой взгляд не учитывает важного обстоятельства: «связь» создателя произведения с результатом интеллектуальной деятельности носит объективный характер, так как возникает в процессе творческой деятельности (человек использует свои личные способности, умения и навыки в ходе работы над объектом), при этом она не обусловлена субъективными, эмоциональными переживаниями как автора, так и покупателя. Поэтому отчуждение внешней формы предмета искусства (полотна, рукописи и т.д.) не отменяет и факта того, что результат интеллектуальной деятельности возникает благодаря приложению личных усилий автора, реализации его замысла и т.д., что и
6 Шерман Б., Бентли Л. Право интеллектуальной собственности. Авторское право. СПб., 2004. C. 502-503.
7 Бюллетень международных договоров. 2003. № 9.
8 См. особенно: Lee B.A. Making Sense of Moral Rights in Intellectual Property // Temple Law Review. 2011. Vol. 84. P. 91-92.
получает правовую охрану в нормах института личных прав.
Таким образом, признавая, что непередаваемость и неотчуждаемость являются субстантивными признаками личных прав, следует также согласиться и с тем, что и поведение в форме злоупотребления правом также может быть совершено только управомоченным лицом.
Приведенный тезис находит подтверждение и практическое применение при юридической квалификации действий т.н. «патентных троллей» (patent troll), т.е. физических и юридических лиц, специализирующихся на регистрации патентов не в целях «развития новых продуктов, а преследующих цель по предъявлению судебных исков»9. Этот феномен верно объясняет А.С. Ворожевич: «Для некоторых компании, получивших название «патентные тролли», участие в [патентных] разбирательствах стало весьма прибыльным бизнесом: они не производят и не продвигают собственный продукт, а получают патенты для целей (курсив наш - прим. А.У.) подачи исков против компании,
10
успешно использующих технологию» .
Явление «патентного троллинга», изначально появившееся в США, сегодня также получает распространение в континентальной Европе. Стремясь создать правовые средства противодействия данному явлению, высшие судебные инстанции в совместном Постановлении Пленумов Верховного Суда РФ и ВАС РФ от 26.03.2009 № 5/29, разъяснили, что при выявлении признаков злоупотребления правом или недобросовестной конкуренции в действиях правообладателя суды вправе признавать недействительными решения Роспатента о предоставлении правовой охраны товарному знаку и аннулировать регистрацию соответствующего товарного знака (пункт 63)1 . В настоящее время такой подход не ограничивается сферой товарных знаков, а также находит применение по спорам о получении патентов на изобретения, полезные модели и промышленные образцы - при этом факт злоупотребления правом устанавливается судами на основе той цели, которую преследовали участники оборота при обращении в регистрирующий орган12. Следует отметить, что такой взгляд в полной мере соответствует современным тенденциям развития судебной практики по аналогичным делам в развитых правопорядках13
Таким образом, вторым условием признания действий управомоченного лица злоупотреблением правом является осуществление этим лицом правомочий во-
9 Helmers Ch., Love B., McDonagh L. Is there a Patent Troll Problem in the UK // Fordham Intellectual Property, Media & Entertainment Law Journal. Vol. 24. P. 510.
10 Ворожевич А.С. Правовая охрана изобретений и полезных моделей. М., 2017. С. 156-157.
11 Бюллетень Верховного Суда РФ. 2009. № 6; Вестник ВАС РФ. 2009. № 6.
12 См., например: Постановление Суда по интеллектуальным правам от 05.09.2017 № С01-347/2016 по делу № А45-18024/2015; Решение Суда по интеллектуальным правам от 14.12.2016 по делу № СИП-421/2016; Решение Суда по интеллектуальным правам от 24.09.2015 по делу № СИП-308/2015 и др.
13 См. в особенности знаковое дело Teva, сыгравшее важную роль для развития судебной практике по данной категории дел: Reily G. Patent Trolls and Claim Construction // Notre Dame Law Review. 2016. Vol. 91. 1047 ff. Вместе с тем высказывается и другая точка зрения (в т.ч. отдельными судьями Верховного Суда США), что торговля патентнами не всегда должна рассматриваться в качестве злоупотребления правом, если она имеет своей целью не причинение вреда третьим лицам, а систематическое извлечение прибыли от лицензионных выплат (см., например: Golden J.M. "Patent Trolls" and Patent Remedies: Commentary // Texas Law Review. 2007. Vol. 85).
преки социальному назначению субъективного права (т.е. с противоправной целью). При этом такое социальное назначение права должно быть имплицировано из самих норм закона, а не абстрактных категорий морали.
Названные условия злоупотребления правом, а именно (а) наличие у гражданина субъективного гражданского права и (б) и осуществление этого права в противоречии с его социальным назначением, являются необходимыми для квалификации всякого злоупотребления правом (применительно не только к личным, но и к имущественным правам). Однако в случае со злоупотреблением личными правами также необходимо соблюдать дополнительное третье условие, состоящее в проверке наличия в составе данного субъективного права специального правомочия на совершение собственных действий.
Многие личные права (право на жизнь, на честь, достоинство и деловую репутацию и др.) в принципе не содержат такого правомочия. Следовательно, если лицо не имеет возможности совершить действия активного типа при реализации имеющегося у него права, то оно также не способно злоупотребить своим правом.
III. Заключение
1. Признание личных прав разновидностью субъективных гражданских прав предопределяет решение вопроса о возможности применения в их отношении правил о злоупотреблении правом.
2. Общими условиями квалификации того или иного поведения в качестве злоупотребления личными правами являются: (1) наличие у субъекта правонарушения - физического лица соответствующего личного права и (2) осуществление этим лицом правомочий вопреки социальному назначению субъективного права (т.е. с противоправной целью).
3. Вместе с тем для целого ряда личных прав в принципе не могут быть применены правила о злоупотреблении правом. Так, например, человек не может злоупотребить своим правом на жизнь или правом на честь. В этом проявляется специфика личных прав как института объективного права, закрепляющего многообразные проявления человеческой личности, в этих нормах находит защиту человеческая личность, ее свобода и независимость от внешнего вмешательства. Пренебрежение этим ограничением способно нарушить баланс частных и публичных интересов, а также поставить под угрозу физическую и социальную неприкосновенность человека.
Список литературы:
1. Агарков М.М. Проблема злоупотребления правом в советском гражданском праве // Известия АН СССР. Отд. эк-ки и права. 1946. № 6.
2. Ворожевич А.С. Правовая охрана изобретений и полезных моделей. М., 2017.
3. Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав (серия «Классика российской цивилистики»). М., 2001.
4. Шерман Б., Бентли Л. Право интеллектуальной собственности. Авторское право. СПб., 2004.
5. Fleischer H. Der Rechtsmissbrauch zwischen Gemeineuropäischen Privatrecht und Gemeinschaftsprivatrecht // Juristen Zeitung. 19. September. 2003. Heft. 18.
6. Golden J.M. "Patent Trolls" and Patent Remedies: Commentary // Texas Law Review. 2007. Vol. 85.
7. Helmers Ch., Love B., McDonagh L. Is there a Patent Troll Problem in the UK // Fordham Intellectual Property, Media & Entertainment Law Journal. Vol. 24.
8. Lee B.A. Making Sense of Moral Rights in Intellectual Property // Temple Law Review. 2011. Vol. 84.
9. Reily G. Patent Trolls and Claim Construction // Notre Dame Law Review. 2016. Vol. 91.
10. Wiedmann E. Der Rechtsmissbrauch im Markenrecht: Dissertation zur Erlangung des Doktorgrades der Rechtswissenschaft. Universität Konstanz (Konstanz, Deutschland). 2002.
Статья прошла проверку системой «Антиплагиат»; оригинальность текста - 95,84%
