CC BY
1485 . Попугаев Ю. И. Содержание и оптимизация правового регулирования стадии возбуждения дела об административном правонарушении // Административное право и процесс . 2015 . № 4 .
6 . Административная юрисдикция органов внутренних дел : учебник . М . , 2002.
7. Цуканов Н. Н. Теория и практика производства по делам об административных правонарушениях, осуществляемого органами внутренних дел : дис . ... д-ра юрид . наук . Челябинск, 2011.
8 . Зуев Б. Р. Возбуждение дела об административном правонарушении : дис . ... канд . юрид . наук . М . ,
2005
9. Бахрах Д. Н. Принуждение и ответственность по административному праву. Екатеринбург, 1999. 10 . Бахрах Д. Н., Ренов Э. Н. Административная ответственность по российскому законодательству. М . ,
2004
11. Телегин А. С. Производство по делам об административных правонарушениях в органах внутренних дел М , 2005
12. Административное право : учебник . Ч . 1 / под ред . А . С . Телегина . Пермь, 2015 .
13 . Бахрах Д. Н. Административное право России : учебник . 6-е изд . , перераб . и доп . М . , 2014 .
14 . Адмиралова И. А., Горин Е. В., Костенков М. В., Куракин А. В. Проблемы административного процесса в деятельности полиции : монография . М . , 2014 .
15 . Применение органами внутренних дел законодательства об административной ответственности : учеб . -практ. пособие / А . С . Дугенец, М . Я . Масленников . М . , 2013 .
16 . Россинский Б. В. Административная ответственность : курс лекций . 2-е изд . , перераб . и доп . М . , 2009.
УДК 342.951:351.82 © С. С. Суменков, 2017
Злоупотребление доминирующим положением: проблемы состава административного правонарушения
С. С. Суменков
Привлечение юридического лица к административной ответственности за злоупотребление доминирующим положением предлагается осуществлять через установление наличия и формы вины соответствующего должностного лица организации, которые следует устанавливать только в ходе производства по делу об административном правонарушении. Обосновывается необходимость выделения и обособленного закрепления в КоАП РФ материального состава административного правонарушения в форме злоупотребления доминирующим положением с установлением наказания в виде «оборотного» штрафа исключительно за совершение такого правонарушения.
Ключевые слова: административное право, административное правонарушение, антимонопольное законодательство, злоупотребление доминирующим положением.
В настоящее время административная ответственность за злоупотребление доминирующим положением установлена ст. 14 . 31 КоАП РФ, которая имеет бланкетный характер: запрет на соответствующие деяния предусмотрен ч . 1 ст. 10 Федерального закона «О защите конкуренции» (далее — Закон о защите конкуренции) .
В соответствии со ст. 14 .31 КоАП РФ составы злоупотребления доминирующим положением дифференцированы по степени тяжести в зависимости от характера общественно вредных последствий:
является ли (может ли являться) результатом таких действий недопущение, ограничение или устранение конкуренции
Предусмотренная ч 1 ст 14 31 КоАП РФ административная ответственность доминирующего хозяйствующего субъекта за совершение действий, которые приводят или могут привести к ущемлению интересов других лиц и при этом результатом таких действий не являются и не могут являться недопущение, ограничение или устранение конкуренции, критикуется рядом исследователей по причине того, что наличие
ущерба (отождествляемого с ущемлением интересов) у потерпевшего лица при отсутствии угрозы конкуренции как публично охраняемому благу приводит к необоснованному привлечению к административной ответственности в случаях, когда спор должен быть разрешен гражданско-правовыми средствами.
С. Б. Авдашева приводит следующий пример: «Верховным судом США установлен принцип «антимонопольное законодательство должно защищать конкуренцию, а не конкурентов... возможность компенсации ущерба — мотив для возбуждения частного иска, но не основа для принятия решения о нарушении антимонопольного законодательства» [1, с. 12]. По мнению И . Е . Великосельской, «в случае совершения правонарушения, предусмотренного нормами публичного права, они заключаются как в нарушении интересов всего общества, государства, так и отдельных лиц» [2, с. 130].
Так, в постановлении Верховного Суда РФ от 16 января 2015 г. № 308-АД14-2663 «По делу № А53-18780/2013 об обжаловании ФГКУ УВО ГУ МВД России по Ростовской области постановления заместителя руководителя УФАС по Ростовской области от 26 августа 2013 года „О привлечении ФГКУ УВО ГУ МВД России по Ростовской области к административной ответственности по ч. 1 ст. 14 . 31 КоАП РФ с назначением административного наказания в виде административного штрафа в размере 650 000 рублей"» 1 отмечено, что существенная угроза охраняемым общественным отношениям заключается не в наступлении каких-либо материальных последствий правонарушения, а в игнорировании учреждением требований антимонопольного законодательства и невыполнении им своих публично-правовых обязанностей контроля за соблюдением этих требований, выразившихся в навязывании контрагенту невыгодных условий договора Как следует из материалов дела, заказчик по договору возмездного оказания услуг просил предусмотреть полную ответственность исполнителя, занимающего доминирующее положение на рынке, за ущерб Последний отказал во включении такого условия в договор, предложил ограничить размер возмещения ущерба суммой, не превышающей суммы оплаты по договору за один календарный год, а также уведомил о расторжении договора в случае несогласия с данным условием 2 .
Применительно к данной ситуации мы склонны согласиться с С . Б. Авдашевой, так как, на наш взгляд,
в данном случае ущемление публичных интересов неочевидно По нашему мнению, спор между сторонами договора подлежал разрешению в гражданско-правовом порядке, например, с точки зрения признания действий исполнителя (учреждения) злоупотреблением правом в порядке ч . 1 ст. 10 ГК РФ.
Рассматривая сложившуюся ситуацию в сфере привлечения к административной ответственности за злоупотребление хозяйствующими субъектами доминирующим положением, А В Пеховский и С А Сосновский указывают: «поскольку конструкция состава нарушения ч. 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции имеет формальный характер и в соответствии с разъяснениями Пленума ВАС РФ не требует доказывания антимонопольным органом наличия негативных последствий нарушения, антимонопольный орган подходит к оценке действий доминирующего субъекта также формально и зачастую с позиции априорной виновности «сильного» в ущемлении интересов «слабого»: если у поставщика есть возможность осуществить отгрузку, то любой отказ будет нарушением» [3, с. 130].
В связи с этим особый интерес представляет теоретическая проблема соотношения между злоупотреблением доминирующим положением как административным правонарушением и злоупотреблением правом в гражданско-правовом смысле
С Д Радченко отмечает, что «позиция значительного числа исследователей этого вопроса (А А Малиновский, О В Штальман, Б Г Бадмаев, М . И. Брагинский) состоит в том, что злоупотребление доминирующим положением, а также недобросовестная конкуренция являются одной из форм злоупотребления правом» [4]
Отметим, что такая позиция концептуально поддерживается и судами Так, Пленум Высшего Арбитражного суда РФ в отношении возможности квалификации по ч . 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции деяний, прямо законом не поименованных, указывает, что, оценивая такие действия (бездействие) как злоупотребление доминирующим положением, следует учитывать положения ст. 10 ГК РФ, ч. 2 ст. 10, ч. 1 ст. 13 Закона о защите конкуренции и определять, были совершены данные действия в допустимых пределах осуществления гражданских прав либо ими налагаются на контрагентов неразумные ограничения или ставятся необоснованные условия реализации контрагентами своих прав 3 .
1 Доступ из справ . -правовой системы «КонсультантПлюс» (дата обращения: 09.02. 2017).
2 Аналитический обзор от 17 февраля 2015 года . Разъяснено, в какой ситуации лицо злоупотребляет своим доминирующим положением (Постановление Верховного Суда Российской Федерации от 16 января 2015 г. № 308-АД14-2663). Доступ из справ . -правовой системы «КонсультантПлюс».
3 О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением арбитражными судами антимонопольного законодательства : постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30 июня 2008 г. № 30 . URL: http://www. arbitr. ru/as/pract/post_plenum/19343.html (дата обращения: 25. 12.2016) .
Соответствующим образом в постановлении Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 2 августа 2010 г. по делу № А56-62505/2009 судом указано, что зафиксированные и отраженные в оспариваемом решении ФАС России от 8 июля 2009 г. о нарушении ОАО «Газпром нефть» ч . 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции ценовые различия при реализации ОАО «Газпром нефть» нефтепродуктов своим дочерним предприятиям и иным лицам правомерно и обоснованно восприняты апелляционным судом как исключающие бесспорное признание создания обществом дискриминационных условий, поскольку по смыслу положений ст. 10 ГК РФ, ст. ст. 3 и 10 Закона о защите конкуренции для констатации злоупотребления правом реализация доминирующим хозяйствующим субъектом гражданских прав в каждом конкретном случае должна подвергаться оценке по критерию допустимости пределов осуществления таких прав, причем во внимание следует принимать и направленность вредных последствий оцениваемых действий (бездействия): исключительность таковых, совершение их во вред определенным лицам без создания юридически либо экономически оправданных выгод и интересов для других лиц 4 .
Следовательно, как указанными учеными, так и некоторыми арбитражными судами неправомерность деяний монополиста с точки зрения субъективной стороны рассматриваемого административного правонарушения оценивается уже, чем это следует из содержания собственно административного запрета на злоупотребление доминирующим положением: противоправность деяний связывается с наличием умысла на совершение таких действий, ведь злоупотребление правом согласно ч. 1 ст. 10 ГК РФ — это осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав .
Абзац 2 ч 1 ст 10 ГК РФ запрещает использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке Значит, злоупотребление доминирующим положением подразумевает наличие у правонарушителя противоправной цели, следовательно, обусловливает существование в таком случае исключительно умышленной формы вины
Рассматривая вопрос о допустимости применения норм ГК РФ к административным правоотношениям, отметим: в п 3 ст 2 ГК РФ закреплено, что к имущественным отношениям, основанным на административном или ином властном подчине-
нии одной стороны другой, в том числе к налоговым и другим финансовым и административным отношениям, гражданское законодательство не применяется, если иное не предусмотрено законодательством .
Частью 1 ст. 2 Закона о защите конкуренции установлено положение о том, что антимонопольное законодательство Российской Федерации основывается на Конституции РФ, Гражданском кодексе РФ и состоит из федеральных законов, регулирующих отношения, связанные с защитой конкуренции
Вместе с тем рядом исследователей делается вывод о том, что установление вины осуществляется только в ходе производства по делу об административном правонарушении, в то время как установление факта нарушения антимонопольного законодательства — в соответствии с предусмотренной Законом о защите конкуренции процедурой рассмотрения комиссией антимонопольного органа дела о нарушении антимонопольного законодательства [5].
Однако тот факт, что в основу решений по антимонопольным делам может быть положена информация, полученная из объяснений должностных лиц привлекаемых к ответственности организаций либо содержащаяся в заявлениях таких должностных лиц, поданных от лица соответствующих хозяйствующих субъектов в порядке п . 1 примечания к ст. 14. 32 КоАП РФ до вынесения решения комиссией антимонопольного органа (так называемая программа освобождения от административной ответственности за картели), позволяет усомниться в справедливости вышеприведенного подхода к определению юридической процедуры, в рамках которой происходит установление вины лица в нарушении антимонопольного законодательства . По нашему мнению, в данном случае имеет место попытка объяснения противоречия между необходимостью регулирования административной ответственности исключительно нормами КоАП РФ и существованием самостоятельной процедуры в Законе о защите конкуренции
Такой подход невольно возвращает нас к проблеме понимания вины юридического лица в административном праве
Существующая законодательная формулировка посвященной вине юридических лиц в совершении административных правонарушений ч 2 ст 2 1 КоАП РФ предусматривает, что юридическое лицо признается виновным в совершении административного правонарушения, если будет установлено, что у него имелась возможность для соблюдения правил и норм, за нарушение которых КоАП РФ или законами субъекта Российской Федерации предусмотрена
4 URL: http://kad. arbitr.ru/PdfDocument/f54b21a1-03f7-46e7-97f6-7d2abff2e9b9/A56-62505-2009_20100802_Postanovlenie%20 kassacii .pdf (дата обращения: 15 .12. 2016) .
административная ответственность, но данным лицом не были приняты все зависящие от него меры по их соблюдению .
На наш взгляд, не юридическое лицо вступает в сговор в целях раздела рынка, например, а конкретные индивиды: менеджеры, желающие таким образом увеличить показатели эффективности организации в целях получения дополнительных выгод в виде премий, продвижения по службе и т. п. , собственники предприятий в целях увеличения своих доходов и влияния и т. д . Таким образом, во всех подобных случаях имеется конкретное физическое лицо (группа таких лиц), желающее достижения конкретных результатов. Сложно представить, чтобы ограничение конкуренции путем заключения соглашения о разделе рынка либо о синхронном повышении цен было осуществлено по неосторожности, поскольку профессиональные управленцы, вступающие в такого рода сговор, очевидно, осознают общественно вредный характер своих действий и их последствий (для своих конкурентов либо контрагентов, не обладающих рыночной властью) и желают наступления соответствующих последствий
Применительно к злоупотреблению хозяйствующим субъектом доминирующим положением эта проблема обретает новые смыслы, связанные с вопросом о том, что первично для привлечения к административной ответственности за нарушения антимонопольного законодательства юридического лица: поведение хозяйствующего субъекта — монополиста или направленность такого поведения на недопущение, ограничение, устранение конкуренции либо ущемление интересов конкретного лица или неопределенного круга потребителей
Первое возвращает нас к тем подходам к вине юридических лиц, которые условно именуются поведенческими. Данный подход связывает виновность юридического лица с объективными проявлениями последнего вовне, на основе чего делается вывод о виновности либо невиновности такого лица в совершении деликта . Так, В. П . Очередько и И . С. Ко-корин указывают, что «в рамках поведенческого подхода учеными исследовались не аспекты психологии субъекта правонарушения, а его конкретные действия либо бездействие» [6]. Именно этот подход воспринят действующим КоАП РФ и, как справедливо отмечает Б. В. Россинский, «согласно нынешней редакции ч . 2 ст. 2.1 КоАП РФ, рассматривая дело об административном правонарушении юридического лица, в принципе, достаточно просто установить так называемую вину юридического лица, что существенно облегчает процесс доказывания по данному делу» [7, с . 25].
Сложившаяся ситуация еще более осложняется в связи с отсутствием необходимости доказывания
наличия угрозы недопущения, ограничения, устранения конкуренции при привлечении к административной ответственности за злоупотребление доминирующим положением по ч. 1 ст. 14. 31 КоАП РФ в условиях существования весьма размытого понятия «ущемление интересов» Как свидетельствует проведенное С Б Авдашевой исследование, среди 4000 дел, рассмотренных арбитражными судами в период 2008-2012 гг. , в пяти случаях из шести свидетельством нарушения ст. ст. 10 и 11 Закона о защите конкуренции было именно «ущемление интересов», а не ограничение конкуренции [8]
По нашему мнению, руководствуясь данным подходом в случае со злоупотреблением доминирующим положением, антимонопольные органы обязаны привлекать к административной ответственности доминирующих хозяйствующих субъектов в подавляющем большинстве случаев изменения цен, поскольку как их повышение (с увеличением нормы прибыли), так и их понижение (со снижением такой нормы прибыли), равно как и отказ в заключении договора, будут считаться административным правонарушением вне зависимости от направленности таких действий на причинение вреда конкуренции Таким образом, можно говорить о том, что установление соответствующей структуры рынка (в качестве монополии) само по себе фактически в ряде случаев будет являться основным юридическим фактом, достаточным для привлечения к административной ответственности
Вместе с тем далеко не во всех случаях занятие хозяйствующим субъектом определенной доли рынка и совершение запрещенных Законом о защите конкуренции деяний однозначно свидетельствуют о том, что последние являются общественно вредными
Так, предусмотренные ч . 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции необоснованный отказ в заключении договора и навязывание контрагенту условий договора, не выгодных для него или не относящихся к предмету договора, очевидно, относятся в большей степени к гражданско-правовой сфере и не посягают в серьезной степени на установленный порядок государственного управления (хотя и могут повлечь причинение вреда конкретным лицам) в тех случаях, например, когда речь идет об индивидуальных действиях субъекта коллективного доминирования, занимающего весьма незначительную долю рынка Однако в соответствии с законодательством указанные действия должны повлечь привлечение к административной ответственности за злоупотребление доминирующим положением, несмотря на отсутствие у организации возможности существенно повлиять на условия обращения товаров на рынке
В связи с этим следует поддержать выраженную в постановлении Конституционного Суда РФ от 18 мая 2012 г. № 12-П позицию о том, что, в случае закрепления законодателем конструкции состава правонарушения, которая предполагает привлечение к административной ответственности не за любое отступление от этих нормативных положений, а лишь за то, которое создает угрозу причинения вреда охраняемому объекту, необходимо устанавливать, что такая угроза была реальной, т е она была действительной (а не мнимой) и вред жизни и здоровью граждан, а также имуществу физических и юридических лиц не был причинен лишь по случайности или благодаря своевременно принятым мерам, независимо от воли (усилий) лица, привлекаемого к административной ответственности 5 .
Таким образом, применительно к злоупотреблению доминирующим положением определение степени общественной вредности (опасности), по-видимому, должно быть основано на установлении, как минимум, реальности угрозы ограничения, устранения, недопущения конкуренции, поскольку сами по себе способы совершения данного правонарушения далеко не во всех случаях свидетельствуют об общественной вредности (опасности) рассматриваемого деяния с административно-правовой точки зрения
Сложность второго (психологического) подхода к вине юридических лиц заключается в том, что он предполагает необходимость решения вопроса о том, каким образом возможно определение формы вины лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении В рамках данного направления можно выделить теории коллективной и доминирующей воли [9, с. 31-35]. Вместе с тем применительно к изучаемому нами составу административного правонарушения можно говорить о том, что злоупотребление доминирующим положением может быть осуществлено как руководителем юридического лица (в случае, например, установления отпускных цен на продукцию приказом или распоряжением соответствующего лица), так и любым другим должностным лицом организации, наделенным соответствующими полномочиями (например, менеджером по продажам, отказавшим в заключении договора с потерпевшим по делу об административном правонарушении) или группой таких лиц .
Полагаем, в случае со злоупотреблением доминирующим положением именно направленность поведения монополиста на недопущение, ограничение,
устранение конкуренции или ущемление интересов неопределенного круга лиц (не только потребителей) должна рассматриваться как основа для принятия решения о привлечении либо непривлечении к административной ответственности, так как иной подход способствовал бы необоснованному расширению усмотрения антимонопольных органов при разрешении соответствующих дел
Положительно в связи с этим следует оценивать тот факт, что в приведенном ранее судебном постановлении Федеральным арбитражным судом Северо-Западного округа дано более широкое, чем предложенное Пленумом Высшего Арбитражного Суда РФ понимание объективной стороны злоупотребления доминирующим положением, предполагающее необходимость установления направленности последствий злоупотребления хозяйствующим субъектом таким положением
Отметим также решение Арбитражного суда г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 11 марта 2014 г. по делу № А56-60916/2013, в котором суд, удовлетворяя требования ОАО «Газпром нефть» о признании недействительными ненормативных актов антимонопольных органов, вынесенных в связи с отказом ОАО «Газпром нефть» как доминирующего на рынке оптовой реализации бензинов автомобильных и дизельного топлива в географических границах Российской Федерации хозяйствующего субъекта от заключения договора поставки нефтепродуктов с ООО «Торговая компания „Лидер"», указал в качестве обоснования, в частности, следующее: «заключение договора поставки с потенциально неблагонадежным и недобросовестным налогоплательщиком затрагивает интересы заявителя в сфере предпринимательской деятельности и влияет на его деловую репутацию как участника экономических отношений. поскольку схема организации предпринимательской деятельности ООО «Торговая компания „Лидер"» основана исключительно на возможности получить предоплату от своих покупателей и перечислить ее в оплату приобретаемых нефтепродуктов заявителю при отсутствии собственных финансовых ресурсов, ООО «Торговая компания „Лидер"» не имеет возможности обеспечить стабильное приобретение нефтепродуктов, создавая тем самым угрозу организации планирования стабильного производства и сбыта нефтепродуктов» 6 .
По нашему мнению, суд в данном случае исходил именно из гражданско-правовой категории злоупотребления правом, а не из прямых требований ч 1 ст. 14. 31 КоАП РФ, руководствуясь не только наличи-
5 Рос. газета . 2012. 1 июня.
6 URL: http://kad. arbitr. ru/PdfDocument/25dbe177-a31f-4d82-9f11-36e6069feef6/A56-60916-2013_20140311_Reshenie .pdf (дата обращения: 15 12 2016)
ем факта ущемления интересов более слабого контрагента монополистом, но также и направленностью возможных последствий действий монополиста
Следует отметить, что и отграничение административных правонарушений от уголовных преступлений определяется степенью общественной опасности (вредности) соответствующего деликта, а последняя, в свою очередь, часто связывается именно с последствиями такового
Так, в настоящее время привлечение к уголовной ответственности за нарушения антимонопольного законодательства осуществляется в соответствии со ст. 178 УК РФ, которая запрещает ограничение конкуренции путем заключения между хозяйствующими субъектами-конкурентами ограничивающего конкуренцию соглашения (картеля), если это деяние причинило крупный ущерб гражданам, организациям или государству либо повлекло извлечение дохода в крупном размере . Согласно Примечанию к ст. 178 УК РФ крупным ущербом признается ущерб, сумма которого превышает десять миллионов рублей, а доходом в крупном размере — доход, сумма которого превышает пятьдесят миллионов рублей Отметим, что одним из возможных уголовных наказаний за совершение предусмотренного ст. 178 УК РФ преступления является штраф в размере до пятисот тысяч рублей Вместе с тем «оборотные» штрафы, в соответствии с ч 4 ст 3 5 КоАП РФ, могут налагаться в размере до 4% совокупной годовой выручки хозяйствующего субъекта, что сопоставимо либо превышает нормы рентабельности на многих товарных рынках Российской Федерации 7.
Очевидно, что, исходя из принципа справедливости, наложению штрафа в 1,1 млрд рублей (как, например, в деле ФАС России против ТНК-ВР) должна соответствовать соразмерная сумма причиненного материального ущерба или соответствующее ограничение (недопущение, устранение) конкуренции, а никак не угроза наступления соответствующих общественно вредных последствий В противном случае следовало бы согласиться с тем, что административные наказания превратились исключительно в инструмент пополнения бюджета [10, с. 15-16].
Как верно указывает судья Конституционного Суда РФ А Н Кокотов, «в отечественной правовой доктрине имеется позиция, согласно которой в условиях, когда в стране отсутствует уголовная ответственность юридических лиц, их администра-
тивная ответственность выступает в известной мере в качестве превращенной формы ответственности уголовной. отсюда повышение административных санкций должно сопровождаться дополнительными законодательными и правоприменительными мерами, направленными на обеспечение надлежащего уровня гарантий прав привлекаемых к административной ответственности лиц» 8 .
Существующая ситуация, по меньшей мере, снижает уровень гарантий прав лиц, привлекаемых к административной ответственности (в связи с существованием объективного подхода к вине юридических лиц в административном законодательстве) и ограничивает возможности правоприменителей по дифференциации административного наказания, поскольку декриминализация злоупотребления доминирующим положением была осуществлена без введения соответствующего материального состава в КоАП РФ, поэтому речь должна идти не только о характере возможных последствий, но и о направленности действий правонарушителя Следовательно, указанные исключительные санкции не должны налагаться без надлежащего установления наличия вины привлекаемых к административной ответственности юридических лиц, которое, по нашему мнению, следует осуществлять через установление вины соответствующих должностных лиц организаций
Отметим, что предлагаемый подход не является новым как для административной науки [7, с . 27], так и для российской правовой системы (п 4 ст 110 НК РФ) Кроме того, привлечение организации к административной ответственности по ст. 14. 31 КоАП РФ должно осуществляться при установлении не только фактов осуществления действий, подходящих по способу под определение злоупотребления доминирующим положением, данное законодателем в Законе о защите конкуренции, но и при наличии соответствующих последствий в виде недопущения, ограничения, устранения конкуренции или причинения вреда неопределенному кругу лиц либо реальной угрозы их наступления
В связи с изложенным предлагаем следующую формулировку диспозиций чч . 1, 2 ст. 14 . 31 КоАП РФ:
«1 Совершение занимающим доминирующее положение на товарном рынке хозяйствующим субъектом либо субъектом естественной монополии действий, признаваемых злоупотреблением доминиру-
7 См . , напр . : Приложение № 4 к приказу ФНС России от 30 мая 2007 г. № ММ-3-06/333@ (URL: https://www. па^. ги/гп77/ taxation/reference_work/conception_vnp/ (дата обращения: 01.12. 2016)).
8 Особое мнение судьи Конституционного Суда Российской Федерации А . Н . Кокотова по делу о проверке конституционности положения части 5 статьи 19. 8 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью «Маслянский хлебоприемный пункт» : постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 17 января 2013 г. № 1-П . Доступ из справ . -правовой системы «КонсультантПлюс» (дата обращения: 25 01 2017)
ющим положением и недопустимых в соответствии с антимонопольным законодательством Российской Федерации, за исключением случаев, предусмотренных статьей 9. 21 настоящего Кодекса, если результатом таких действий может являться недопущение, ограничение или устранение конкуренции либо причинение вреда неопределенному кругу лиц .
2. Совершение занимающим доминирующее положение на товарном рынке хозяйствующим субъ-
ектом либо субъектом естественной монополии действий, признаваемых злоупотреблением доминирующим положением и недопустимых в соответствии с антимонопольным законодательством Российской Федерации, за исключением случаев, предусмотренных статьей 9. 21 настоящего Кодекса, если результатом таких действий является недопущение, ограничение или устранение конкуренции либо причинение вреда неопределенному кругу лиц» .
Список литературы
1. Авдашева С. Б. Основа применения антимонопольных запретов: ущемление интересов — ущерб — благосостояние? // Конкуренция и право . 2015 . № 5.
2. ВеликосельскаяИ. Е. Состав правонарушения : дис . ... канд . юрид . наук . Самара, 2010 .
3. Пеховский А. В., Сосновский С. А. Между налоговым молотом и антимонопольной наковальней: нужно ли проявлять должную осмотрительность при выборе покупателя? Доступ из справ . -правовой системы «КонсультантПлюс» .
4. Радченко С. Д. Отграничение злоупотребления правом от злоупотребления доминирующим положением и недобросовестной конкуренцией. URL: http://radchenko . pro/artides/otgranichenie-zloupotrebleniya-pravom-ot-zloupotreHeniya-dominimyushhim-polozheniem-i-nedobrosovestnojj-konkurenriejj (дата обращения: 25.12.2016).
5 . Цветков И. В. Рассмотрение антимонопольных дел: исправление системных недостатков . URL: http:// www. cljournal. ru/ann2/52/ (дата обращения: 30.11. 2016) .
6. Очередько В. П., Кокорин И. С. От теоретической неопределенности к противоречивости судебной практики при определении вины и административной ответственности юридических лиц // Ленинградский юридический журнал . 2015 . № 4(42) . С. 267-277.
7. Россинский Б. В. Размышления о вине юридического лица после нового прочтения работы В. Д . Сорокина «Комментарий избранных мест Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях» // Административное право и процесс. 2014. № 3 .
8. Avdasheva S., Tsytsulina D., Golovanova S., Sidorova Y. Discovering the Miracle of Large Numbers of Antitrust Investigations in Russia: The Role of Competition Authority Incentives . URL: http://papers . ssrn. com/sol3/papers . cfm?abstract_id=2588989 (дата обращения: 09.05.2016) .
9. Богаева Н. Определение вины юридических лиц // Хозяйство и право . 2007. № 6 .
10 . Кононов П. И. О некоторых актуальных проблемах административной ответственности юридических лиц (по материалам арбитражно-судебной практики) // Законы России: опыт, анализ, практика . 2012. № 3
