CC BY
47
УДК 94(47).083:05+94(477):05
ЖУРНАЛ «УКРАИНСКАЯ ЖИЗНЬ» VS П.Б. СТРУВЕ: ДИСКУССИЯ ВОКРУГ УКРАИНСКОГО ВОПРОСА
© 2022 Р. В. Трофимов
аспирант кафедры российской истории и документоведения e-mail: [email protected]
Белгородский государственный национальный исследовательский университет
Один из самых «острых» вопросов, который беспокоил русское общество накануне и во время Первой мировой войны, - украинство. В условиях сражений за Галицию и ее освобождение русскими войсками возникли споры о национальной принадлежности коренного населения края: являлось ли оно частью русского народа или самостоятельной «культурной величиной» - украинской нацией. На фоне этих противоречий в русской периодической печати развернулась бурная дискуссия вокруг «украинского вопроса». На одной стороне «баррикад» оказались украинские деятели из московского журнала «Украинская жизнь» и русские либеральные деятели, а на другой - Петр Бернгардович Струве (1870-1944) как последовательный противник украинства и сторонник идеи «большой русской нации». С учетом остроты украинского вопроса сегодня, не теряет актуальности спор более чем столетней давности, который, возможно, поможет найти ответы на современные противоречия.
Ключевые слова: «украинский вопрос», журнал «Украинская жизнь», Петр Бернгардович Струве, Галиция, малороссы, «триединый русский народ», сепаратизм.
MAGAZINE "UKRAINIAN LIFE" VS P.B. STRUVE: DISCUSSION AROUND THE UKRAINIAN ISSUE
© 2022 R. V. Trofimov
Post-graduate Student of the Department of Russian History and Documentation
e-mail: [email protected]
Belgorod National Research University
One of the most critical problems that worried Russian society on the eve of and during the First World War was Ukrainianity. In the conditions of the battles for Galicia and its liberation by Russian troops, disputes arose about the nationality of the indigenous population of the region: was it a part of the Russian people or an independent "cultural capacity" - the Ukrainian nation? Against the background of these contradictions, a robust discussion on the "Ukrainian issue" developed in the Russian periodicals. On one side of the "barricades" were Ukrainian figures from the Moscow magazine "Ukrainian Life" and Russian liberal figures, and on the other - Pyotr Berngardovich Struve (1870 - 1944) as a consistent opponent of Ukrainians and a supporter of the idea of a "big Russian nation". Taking into account the importance of the Ukrainian issue today, the dispute that dates back more than a century ago does not lose its relevance; it may help to find answers to nowadays contradictions.
Keywords: "Ukrainian issue", "Ukrainian life" magazine, Pyotr Berngardovich Struve, Galicia, Little Russians, "All-Russian nation", separatism.
После Первой русской революции 1905-1907 гг. многие цензурные ограничения были сняты. Этим воспользовалось украинское движение, основав свои периодические издания в Малороссии и остальной Российской империи («Хлебороб», «Рада», «Украинский вестник», «Заря», позже - «Украинская жизнь и т.д.). Начинается массированная проукраинская пропаганда с одновременным активным противостоянием двух направлений:
1) русское националистическое во главе с малороссами из Киевского клуба русских националистов и других черносотенных организаций;
2) проукраинское, представленное различными объединениями, ядро которых составляла сельская интеллигенция, активно переезжавшая в города.
Эта борьба двух путей развития юга России, Малороссии, проявилась на культурном, политическом, экономическом и других уровнях. Как непримиримые враги «малороссы» и «украинцы» активно дискутировали в публичном пространстве, прежде всего в прессе. Влияние средств массовой информации на русское общество было велико, и это понимали деятели украинского движения, которые в периодике не только пропагандировали свои идеи на малорусских землях, но и считали важным донести свою позицию к читателям всей России. Возникла идея издавать журнал в столице России - в Санкт-Петербурге, и с 1906 г. начал свой выход еженедельник «Украинский вестник», однако недолго просуществовавший: в этом же году был закрыт. Спустя 6 лет с подобной тематикой в Москве стал выходить журнал «Украинская жизнь» как главный орган украинского движения в России.
Значение этого издания заключается в том, что это была «трибуна» украинских деятелей, издававшаяся на протяжении пяти лет на русском языке, где открыто провозглашались основные идеи украинства. Кроме того, среди редакционной коллегии и авторов статьи значатся такие значительные для украинской идеи деятели, как М. Грушевский С. Петлюра, С. Ефремов, супруги Русовы, Д. Донцов,
A. Саликовский и др. Многие их них станут в буквальном смысле творцами «украинской государственности» после Февральской революции 1917 г., войдя в правительство «Украинской народной республики» (первого украинского государственного образования). С точки зрения современности и исторической науки важно проанализировать основные аргументы сторонников и противников украинства, изложенные в московском журнале «Украинская жизнь» (1912-1917 гг.). Научный анализ дискуссии поможет понять истоки тех проблем в российско-украинских отношениях, которые не решены сегодня.
Итак, условно по отношению к «украинскому вопросу» в Российской империи начала XX века было два основных «лагеря»: русофилы (выступающие против украинства) и украинофилы. Первый «лагерь» представлен как малороссами (С. Щеголев, В. Шульгин, А. Савенко, Д. Пихно и др.), так и великороссами (П. Струве,
B. Розанов, кн. Е. Трубецкой и др.). Важно также отметить, что и «лагерь» украинофилов состоял как из малороссов (представленные редакцией и основными авторами журнала), так и великороссов по культуре, которые либо полностью поддерживали украинство, либо относились к нему с симпатией (Ф. Корш, М. Горький, А. Луначарский и др.). По нашему мнению, было бы ошибкой считать, что борьба вокруг украинства велась сугубо между мало- и великороссами (украинцами и русскими, говоря современным языком). В обоих лагерях был смешанный, русско-украинский состав, и отношение к украинскому вопросу в большей степени определялось не этнической, а политической принадлежностью: деятели правомонархического толка относились к украинству крайне негативно, в то время как либеральные и левые политики и публицисты в целом одобряли украинские идеи. Но, как уже было сказано выше, главными оппонентами для украинского движения
были те же малороссы, представленные, например, Киевским клубом русских националистов, галицкими русофилами и другими сторонниками концепции «большой русской нации», - именно они вызывали самое большое ожесточение у украинских деятелей [8, с. 39-51].
Одним из немногих известных либеральных деятелей, который солидаризировался с русскими националистами по отношению к «украинскому вопросу», был известный кадет Петр Бернгардович Струве, чем вызвал непонимание у своих соратников. В 1912 г. он в своей статье «Общерусская культура и украинский партикуляризм» [22] сформулировал позицию по «украинскому вопросу»: любые попытки придать статус малорусскому наречию самостоятельного от русского языка может привести к фатальным последствиям - вплоть до отделения Юго-Западного края от остальной России. «Я лично полагаю, что, будучи по традиции украйнофильским (по новейшей терминологии), русское прогрессивное общественное мнение должно энергично, без всяких двусмысленностей и поблажек, вступить в идейную борьбу с "украинством" как с тенденцией ослабить и отчасти даже упразднить великое приобретение нашей истории - общерусскую культуру» [Там же]. Таким образом, четко была обозначена главная проблема украинского движения, по мнению Струве, -они были противниками общерусского единства.
На статью Струве откликнулся только что созданный А. Саликовским и С. Петлюрой в Москве ежемесячный журнал «Украинская жизнь» (1912 г.). В первом выпуске журнала автор под псевдонимом «Старый Украинец» вступает в полемику с П.Б. Струве, где категорически отвергнул общерусскую идею, назвав это пустой верой: «Господин П. Струве так уверовал в проблему общерусской культуры с общерусским языком, что готов во имя их пренебречь всеми ненормальностями, всеми болезненными процессами, которые совершаются в настоящее время в жизни, например, украинцев» [18, с. 44]. По нашему мнению, автор ответа не опроверг опасения Струве о желании украинцев «упразднить общерусскую культуру», а скорее подтвердил их.
Московский профессор Ф.Е. Корш в статье «К спору об украинской культуре» , изданной во втором номере «Украинской жизни», тоже оппонирует П.Б. Струве. Корш утверждает, что право украинцев на родной язык не сможет подорвать территориальную целостность государства. Но при этом, он, как и «Старый украинец», обосновывает отличие малороссов от великороссов: «...эти люди, - что весьма важно, -находятся в отличных от великороссов политических условиях, так как живут не в одном государстве. Была у них и собственная культура, и не в незапамятные времена, а приблизительно до половины XVIII века [...] культура малорусская стояла некогда настолько выше великорусской, что в XVII веке ученые выписывались в Москву из Украины» [6, с. 43]. Ссылаясь на украинских исследователей, прежде всего на М.С. Грушевского [1, с. 11-28], он придерживается позиции, согласно которой культурный союз Малой и Великой России основывался на насилии великороссов над украинским народом. Оканчивая свой ответ, Корш предлагает дать украинцам полную духовную свободу для создания собственной культуры, и если они будут неспособны на это, то они сами полностью подчинятся и «растворятся» великорусской. Таким образом, московским ученым отрицалась государственная концепция большой русской нации, обосновывалась культурная отдельность украинцев. Струве в своих оценках украинству оказался прав в главном - его оппоненты не пытались убедить либерального публициста и политика в том, что украинцы за общерусское единство, они пытались его убедить в существовании отдельной украинской культуры! Нас удивляет подобная открытость дискуссии на страницах русской прессы, и это явно рассинхронизируется с современным украинским историческим нарративом, который
утверждает, что «Украина - бывшая самая большая и самая важная колония московской империи» [17, с. 304] или о тотальной русификации и запрете употребления слов «украинец», «украинский» и т.д. [10, с. 425] За открытую поддержку украинского движения не то что никто не преследовал - проукраинские статьи проходили цензуру и печатались на всю страну.
Один из редакторов «Украинской жизни» С.В. Петлюра с радостью воспринял публикацию Струве как известного и влиятельного на тот момент деятеля, отметив, что пускай тот «враг украинства», но зато «украинство» признает, а значит, это движение превратилось в реальную угрозу для всего «черносотенства»: «Струве - идейный враг украинства. Пусть лучше он изложит открыто основание своей вражды и выслушает возражения, чем держит сомнения в тайне [...]. С украинством, как фактом, уже считаются или, лучше сказать, начинают считаться прогрессивные круги» [14, с. 93]. По-другому, более агрессивно ответил на статью Струве другой автор «Украинской жизни» - С.А. Ефремов: «Вообще воевать [с украинством. - Р.Т.] на карте очень легко, как и легко в уютном кабинете предаваться сладостным иллюзиям и мечтаниям насчет всеобщего единства от Карпат до Камчатки [... ] правильнее было бы [...] бросить свои кабинетные измышления об единой культуре, общерусском языке и тому подобных, может быть, и прекрасных, но - увы! - совершенно немыслимых при наших условиях вещах, и заняться предварительным изучением тех слагаемых, которые они насильно желают втиснуть в сумму единой общерусской культуры» [2, с. 85-86]. Очень характерный ответ от сторонника украинской идеи - сама формулировка идеи наличия общерусского (велико-, мало- и белорусского) языка, культуры и государства подвергается решительному отпору, отвергается и называется «сладостными иллюзиями», «мечтаниями».
Итак, по нашему мнению, П.Б. Струве очень точно сформулировал главную идею украинства - «упразднить общерусскую культуру». Добавим, что ответы авторов «Украинской жизни» свидетельствуют о том, что целью украинофилов являлась не только «общерусская культура», но и «общерусская государственность». Открыто об этом не писалось - цензура бы не пропустила открытые сепаратистские высказывания, однако из приведенных цитат явственно прослеживается желание украинцев развеять «миф» о едином русском народе.
На этом заочная полемика между Струве и авторами «Украинской жизни» прервалась на год, когда сам Петр Бернгардович, в январе 1913 г., упомянул журнал в заметке «Несколько слов по украинскому вопросу»: «Должен сказать, что между тем пониманием русского культурно-национального развития, которого держусь я, и украинским движением, выразительницей которого является, между прочим, "Украинская жизнь", никакого идейного компромисса быть не может» [21]. Струве отдельно подчеркнул особое внимание украинских деятелей к вопросу о языке обучения в начальной школе, которые рассматривали язык не как «. педагогическое орудие приобщения подрастающих поколений к образованию и общерусской культуре, а орудие создания национальности и национальной культуры» [Там же]. Ответ «Украинской жизни» не заставил себя ждать. Уже в марте 1913 г. появилась статья М.М. Могилянского «К вопросу об украинском сепаратизме», где автор в спокойном тоне пытается убедить Струве, что тот не разбирается в украинской проблеме и видит угрозы там, где их нет: «Относительно Украины российской не нужно ни свидетельствований, ни наблюдений, чтобы утверждать, что все обвинения в австрофильстве, мазепинстве и сепаратизме насквозь и притом злонамеренно лживы» [11, с. 35].
Новый «раунд» дискуссии на страницах «Украинской жизни» между авторами издания и П.Б. Струве развернулся после начала Первой мировой войны, когда Австро-
Венгрия активно начала разыгрывать «украинскую карту». Уже летом 1914 г. был создан так называемый Союз освобождения Украины, в который входили известные украинцы, в том числе те, кто бежал из Российской империи: А. Скоропись-Иолтуховский, Ю. Меленевский, В. Дорошенко, Д. Донцов. Воззвание Союза «К украинскому народу в России!» содержали антирусские лозунги, призывая всех украинцев Российской империи поддерживать Австро-Венгрию и Германию в текущей войне [3, с. 150].
Не мог остаться в стороне Струве. Отреагировав, на подобные антироссийские выпады сторонников украинства в Австро-Венгрии, в заметке «Австро-германское "украинство" и русское общественное мнение» он подчеркнул, что в деятельности австро-венгерских украинцев скрывается истинная сущность украинского движения: «Эта агитация способна отрезвить русское общественное сознание и излечить его от невнимательно-равнодушного отношения к так называемой "украинской" проблеме. "Украинская" опасность не есть выдумка, но она существует и будет существовать лишь постольку, поскольку притязания так называемых "украинцев" на какую-то особую государственную и национальную культуру рядом с культурой общерусской не будут в русском образованном обществе встречать надлежащего отпора» [19]. Подобная эмоциональная оценка вызвала спор среди русских либералов. Струве ответил его соратник - Н.А. Гредескул, который счел необходимым разделять «украинцев России» и «украинцев Австро-Венгрии». А «Украинская жизнь» заявила, что «... проектируемыми [Струве. - Р.Т.] мерами не достигается единение народностей России; такою проповедью сеют лишь смуту, раздор и взаимное недоверие» [15, с. 49].
П.Б. Струве в своем ответе оппонировал: «Я развивал и развиваю ту мысль, что малороссийская стихия есть стихия областная или провинциальная внутри русской национальной стихии [...] Исторически, политически и культурно малороссийский (украинский) язык занимает и, с защищаемой мною точки зрения, должен и впредь занимать в России такое же положение, как в Германии plattdeutsch и во Франции провансальский язык. Если бы русские "украинцы" довольствовались "провансальством", никакого спора у них с такими людьми, как я, не было бы. Но их желания и притязания идут, как известно, гораздо дальше» [20]. С нашей точки зрения, П.Б. Струве очень метко заметил схожесть требований «австро-венгерских» и «российских» украинских деятелей - желание собственной государственности, языка, культуры, которая, по мнению украинцев как Австро-Венгрии, так и Российской империи, является отдельной от русской. Эти довольно резкие выражения для либерального дискурса о национальном вопросе настолько были необычны, что даже редакторы «Биржевых ведомостей» сделали примечания о том, что не разделяют взглядов автора, но «. крупный публицист, крупный ученый, бывший редактор "Освобождения" имеет и должен иметь право быть выслушан» [Там же].
Поднятая тема в русской публицистике произвела «эффект взорвавшейся бомбы», свой анализ статей Струве почти сразу опубликовали: Н. Коробка, П. Милюков, Ф. Кокошкин, В. Мякотин. Соратники Струве по «либеральному лагерю» обвинили его в «пещерном национализме» и нежелании признавать очевидного -существования отдельной малорусской (украинской) культуры.
Русский литературный критик Николай Ивавнович Коробка, один из авторов «Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона», раскритиковал Струве за его эмоциональность: «Такое отношение г. Струве низводит его с той высоты [...] на уровень понимания рядового воинствующего националиста, видящего торжество русской культуры в уничтожении всяких других» [5, с. 3]. Он обвиняет своего коллегу в том, что тот потерял всякое «чувство меры», «заражен страхами наших реакционеров», и заявляет, что ему «искренне жаль г. Струве». Далее Н.И. Коробка
отмечает, что украинская культура существует и она не может угрожать великорусской.
Другой известный деятель, П.Н. Милюков - лидер кадетов, один из политических «тяжеловесов» Третьеиюньской монархии, тоже написал заметку о статье Струве, отметив, что тот как истинный «ученик германского Nationalstaat» не отделяет культуру от государства. Кроме того, по мнению Милюкова, необходимо признать, что «...малорусская культура есть; она существует как и все остальные» [9, с. 2] и неверно считать, что в России должна существовать только одна -великорусская культура, ведь объективно есть грузинская, латышская, эстонская и другие культуры. В заключение глава русских либералов привычно обвинил Струве в национализме и «охранительстве».
Русский правовед, один из основателей Конституционно-демократической партии Ф.Ф. Кокошкин тоже откликнулся на дискуссию, характерно назвав свою заметку: «Либерализм и национализм». В ней, как и в предыдущих ответах, высказывается недоумение, каким образом такой известный либеральный деятель оказался по одну сторону баррикад с «националистами» и «правыми», Кокошкин требует, чтобы Струве дистанцировался и провел «известную грань»: «П. Б. Струве возражая "Украинской жизни" и Н. А. Гредескулу, не допускает и мысли о том, чтобы его взгляды могли быть истолкованы как оправдание борьбы с украинским движением "путём полицейских мероприятий"» [4, с. 3]. Кокошкин указывает, что нужно считаться с тем, что есть, а между прочим, галицийское украинство, создало украинские учебные заведения с украинским языком преподавания, просветительские общества, наконец, добилось признания малорусского языка на государственном уровне в Австро-Венгрии. По мнению автора, украинство необходимо не искоренять, не бороться в духе воинствующего национализма, а сохранять и признать очевидное -украинцы как состоявшийся народ существуют.
Современный исследователь М. Себелев, рассматривая статью В.А. Мякотина [3, с. 235] (левого русского историка, писателя и политика), отмечает: «Мякотин критикует П.Б. Струве за категоричность заявлений в отношении украинства и его языка. Последний П.Б. Струве считал лишь наречием и диалектом и отказывал в признании за украинцами права быть народом, называя их "стихией". Мякотин видел в заявлениях Струве о существовании единой русской народности на территории страны, о национальной Империи смешение понятий культуры и государства, вновь поднимая право национальностей на политическую и лингвистическую свободу» [16].
В «Украинской жизни» появился эмоциональный ответ М.М. Могилянского, в котором он указал, что украинцы никогда не согласятся на «провансальство»: «Так что не строптивые русские "украинцы", не желающее довольствоваться "провансальством", чтобы избежать "спора" с г. Струве, а факты живой жизни покончили с "провансальством", хотя бы это и показалось "крайностью украинского национализма" некоторым "друзьям украинства"» [12, с. 80].
Точку в этой дискуссии поставил сам П.Б. Струве заметкой «Ответ моим оппонентам» такими словами: «Им [оппонентам. - Р.Т.] не нравится, что человек либеральных взглядов выступает против притязаний, заранее, казалось бы, поставленных под эгиду либерализма [...] На мой взгляд, по существу притязания украинской национальной программы никакого отношения к либерализму не имеют. А русский либерализм будет всегда осужден на слабость до тех пор, пока он не сознает себя именно русским и национальным» [23]. Стоит отметить твердость и решительность, с которой Струве ответил на многочисленную критику со стороны как «украинского», так и «либерального» лагеря.
В своей заключительной статье он подчеркнул, что твердо убежден, что всяческое «поддакивание» по отношению к «украинцам» и другим «культурно-национальным самоопределениям» создает лишь ложь и иллюзию. Лишь безответственностью и неосведомленностью либералов объясняется такая щедрость к украинскому движению. Современный российский историк А.И. Миллер подчеркнул принципиальность позиции Петра Бернгардовича: «Петр Струве, сильно разругавшийся со своими коллегами-кадетами именно из-за украинского вопроса, поскольку занимал в нем позиции, не предполагавшие даже тактического союза с украинским движением» [7].
Таким образом, П.Б. Струве был одним из немногих русских либеральных деятелей начала XX в., который активно поддерживал идею общерусского единства и рассматривал украинское движение как сепаратизм, не разделяя в этом стремлении украинцев Австро-Венгрии и Российской империи. По нашему мнению, Струве был тем, кто отлично осознал намерения украинского движения, внимательно читал украинскую прессу и понимал, что украинству как антироссийскому явлению необходимо противостоять, если цель - сохранить общерусское единство и государство. Его либеральные соратники и другие русские деятели «прогрессивного лагеря» открыто дискутировали с Петром Бернгардовичем, не понимали его и солидаризировались с украинскими деятелями, а авторы «Украинской жизни», несмотря на видимую лояльность к России, на самом деле стремились к автономии, в идеале - к полной государственной независимости, и мало чем отличались в этом от своих австро-венгерских украинских «коллег». Такая точность Струве в характеристике украинского движения, его истинных целей поражает сейчас, в XXI в.
Так, современные отечественные исследователи В. Эрлихман и Р. Костомарова, перепечатав статьи этого русского мыслителя касательно «украинского вопроса», назвали их «пророчествами»: «В известном смысле сто с лишним лет назад Струве высказал пророчество, которое, к сожалению, сбылось [...] Справедливость этого суждения подтверждается событиями последних лет, когда незаслуженно забытые мысли ученого-патриота вновь обрели актуальность» [24].
Остается согласиться с такой характеристикой. Долго ждать правоты Струве не пришлось, - прошло чуть более трех лет с даты его последней статьи об «украинском вопросе», когда 9 (22) января 1918 г. произошло самопровозглашение в IV Универсале «Украинской центральной Рады» независимости «Украинской народной республики», в правительстве которой состояли когда-то «лояльные к России» российские украинцы из постоянных авторов журнала «Украинской жизни» (Петлюра, Грушевский, Ефремов, Винниченко и т.д.). К сожалению, П.Б. Струве не ошибался в главной цели украинского движения - разрушение общерусской культуры и государственности, которую веками вместе строили как великороссы, так и малороссы.
Библиографический список
1. Грушевский, М. С. Украина и украинство / М. С. Грушевский // Украинская жизнь. - 1912 - №1 - С. 11-28.
2. Ефремов, С. А. На текущие темы. Об «украинофильстве» и воинственном азарте г-на Струве / С. А. Ефремов // Украинская жизнь. - 1912. - №2. - С. 85-86.
3. Касьянов, Г. В. Украшська штел^енщя на рубеж Х1Х-ХХ стол^ь: сощально-пол^ичний портрет / Г. В. Касьянов. - Кшв, 1993. - 176 с.
4. Кокошкин, Ф. Ф. Либерализм и национализм / Ф. Ф. Кокошкин // Русские Ведомости. - 1915. - № 259. - С. 3.
5. Коробка, Н. И. Новое выступление г. Струве / Н. И. Коробка // День. - 1915.
- № 303. - С. 3
6. Корш, Ф. Е. К спору об украинской культуре / Ф. Е. Корш // Украинская жизнь. - 1912. - № 2. - С. 32-43.
7. Миллер, А. И. Неуловимый малоросс: историческая справка / А. И. Миллер // Россия в глобальной политике. - 2018. - № 2. - иЯЬ: https://globalaffairs.ru/articles/neulovimyj-maloross-istoricheskaya-spravka/ (дата обращения: 01.09.2021)
8. Миллер, А. И. Украинский вопрос в Российской империи / А. И. Миллер. -Киев: Laurus, 2013. - 416 с.
9. Милюков, П. Н. Украинский вопрос и П. Б. Струве / П. Н. Милюков // Речь. -1915. - № 303. - С. 2
10. Миронюк, Д. I. Журнал «Украинская жизнь» - як чинник захисту украшсько'1 мови в умовах наступу реакцшних сил на нащонально-визвольний рух (1912-1917 рр. ) / Д. I. Миронюк // Науковi пращ Кам'янець-Подшьського нащонального ушверситету iменi 1вана Опенка. Фшолопчш науки. - 2009. - Вип. 20. - С. 420-425.
11. Могилянский, М. М. К вопросу об украинском сепаратизме / М. М. Могилянский // Украинская жизнь. - 1913. - №3. - С. 35.
12. Могилянский, М. М. К характеристике антиукраинских выступлений г. Струве / М. М. Могилянский // Украинская жизнь. - 1914. - №11-12. - С. 78-82.
13. Мякотин, В. Галицийские украинцы и русский национал-либерал / В. Мякотин // Русская мысль. - 1915. - №2. - С. 235-254.
14. Петлюра, С. В. Украинство, черносотенцы и г-н Струве / С. В. Петлюра // Украинская жизнь. - 1912. - № 2. - С. 93-96.
15. Проф. Н. А. Гредескул о выступлении П. Б. Струве по украинскому вопросу // Украинская жизнь. - 1914. - №8-10. - С. 48-53.
16. Себелев, М. Отношение российского общества к украинскому национализму в годы первой мировой войны и сто лет спустя (по материалам периодики) / М. Себелев // Наследие предков - молодым» 2019 года // Сетевое издание Наша история. - иИЪ: https://nashahistory.ru/materials/otnoshenie-rossiyskogo-obshchestva-k-ukrainskomu-nacionalizmu-v-gody-pervoy-mirovoy-voyny-i-sto-let-spustya-po-materialam-periodiki-0 (дата обращения: 01.09.2021)
17. Парахонський, Б. О. Онтолопя вшни i миру: безпека, стратепя, смисл / Б. О. Парахонський, Г. М. Яворська. - Кшв: Н1СД, 2019. - 560 с.
18. Старый Украинец. Украинский книжный язык и общерусская культура // Украинская жизнь. - 1912. - №1. - С. 40-52.
19. Струве, П. Б. Австро-германское "украинство" и русское общественное мнение / П. Б. Струве // Биржевые ведомости. - Петроград, 1914. - 29 сент. - № 14402.
- и^: http://az.lib.ru7s/struwe_p_b/text_1914_avstro-vengerskoe-ukrainstvo.shtml (дата обращения: 01.09.2021)
20. Струве, П. Б. К украинскому вопросу (Ответ Н. А. Гредескулу и «Украинской Жизни») / П. Б. Струве // Биржевые ведомости. - Петроград, 1914. -5 нояб. - № 14476. -http://az.lib.ru/s/struwe_p_b/text_1914_k_ukrainskomu_voprosu.shtml (дата обращения: 01.09.2021)
21. Струве П. Б. Несколько слов по украинскому вопросу / П. Б. Струве // Русская мысль. - 1913. - Кн. I. - Москва, 1913. -http://az.lib.ru/s/struwe_p_b/text_1913_neskolko_slov_po_ukrainskomu_voprosu.shtml (дата обращения: 01.09.2021)
22. Струве, П. Б. Общерусская культура и украинский партикуляризм. Ответ Украинцу / П. Б. Струве // Русская мысль. - 1912. - № 1. - URL: http://az.lib.rU/s/struwe_p_b/text_1912_obsherusskaya_kultuta_i_ukrainskiy_partikulyarizm.s html (дата обращения: 01.09.2021).
23. Струве, П. Б. Ответ моим оппонентам / П. Б. Струве // Биржевые ведомости. - Петроград, 1914. - 6 дек. - № 14538. - URL: http://az.lib.ru/s/struwe_p_b/text_1914_otvet_moim_opponentam.shtml (дата обращения: 01.09.2021)
24. Эрлихман, В. В. Пророчество Струве / В. В. Эрлихман, Р. Костомарова // Историк. - 2020. - №62. - URL: https://xn--h1aagokeh.xn--p1ai/journal/62/prorochestvo-struve.html (дата обращения: 02.09.2021)
