CC BY
694
Жестокое обращение с животными:
практика применения ст. 245 Уголовного кодекса РФ
Филиппов Павел Александрович
доктор юридических наук, доцент кафедры уголовного права и криминологии Юридического факультета Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, pilippov@yandex.ru
Предмет исследования: решения судов Российской Федерации различного уровня, связанных с применением ст. 245 Уголовного кодекса РФ.
Цель работы является изучение судебного толкования субъективных и объективных признаков состава преступления, предусмотренного ст. 245 Уголовного кодекса РФ. Методологию исследования составили: формально-юридический, аналитический и системный методы. В статье рассмотрено толкование и понимания судами таких элементов состава преступления как: непосредственный объект, животное, жестокое обращение, садистские методы, увечье животного, корыстные и хулиганские побуждения; обобщены наиболее часто встречающие в судебной практике способы жестокого обращения с животными, виды корыстных побуждений. Сделаны выводы о том, что: под непосредственным объектом преступления, предусмотренного ст. 245 УК РФ, следует понимать общественные отношения, обеспечивающие соблюдение нравственных норм, запрещающих безосновательное (незаконное) причинение насилия в отношении животных; садистские методы это не только мучительный, жестокий способ умерщвления животного, но и обязательно определенное психическое (болезненное) желание виновного удовлетворить свою страсть; необходима квалификация по совокупности ст. 245 УК Рф и норм о хищениях случаев, когда животное похищения с целью употребления в пищу с последующим его умерщвлением жестоким способом.
Полученные выводы могут быть использованы в дальнейших научных исследованиях, а также в практике судебно-следствен-ных органом при квалификации жестокого обращения с животными.
Ключевые слова: преступления против общественной нравственности; жестокое обращение; животные; садистские методы; корыстные побуждения.
X 2 о
о см см
О!
Жестокое обращение с животными среди преступлений гл. 25 УК РФ составляет незначительную долю. За последние десять лет количество осужденных по ст. 245 УК РФ составляло от 0,06% (в 2014 г.) до 0,13% (в 2009 г.) от преступлений против здоровья населения и общественной нравственности. Доля осужденных за рассматриваемое преступление в общем ежегодном количестве осужденных за все преступления за последние десять лет не превышала 0,018% (в 2009 г.). Обращает внимание, что с 2009 г. по 2014 г. количество осужденных за это преступление снижалось как в процентном соотношении, так и в абсолютных цифрах, а с 2015 г. по настоящее время наблюдается обратная тенденция. Ряд авторов отмечает высокую ла-тентность рассматриваемого преступления, с чем можно согласиться. Например, О.В. Саратова пишет о том, что регистрируется таких преступлений не более 10% от реально совершаемых [1, с. 10].
Непосредственным объектом преступления, предусмотренного ст. 245 УК РФ, чаще всего в научной литературе называют «ту сферу нравственности, которая определяет контакты человека с животными» [2, с. 14; 3, с. 154; 4, с. 521]. По одному делу суд указал, что непосредственным объектом преступления является «общественная нравственность и отношения в области содержания животных» [5].
Ряд авторов в качестве непосредственного объекта называют просто нравственность, которая в том числе порицает негуманное отношение к животным [6, с. 476; 7, с. 108]. В этом случае теряется разница между видовым и непосредственным объектами рассматриваемого преступления.
Под непосредственным объектом преступления, предусмотренного ст. 245 УК РФ, следует понимать общественные отношения, обеспечивающие соблюдение нравственных норм, запрещающих безосновательное (незаконное) причинение насилия в отношении животных.
Факультативными дополнительными объектами анализируемого преступления могут выступать: отношения собственности (например, если предметом являются домашние животные), экологические отношения (когда в качестве предмета выступают дикие животные), нравственное (духовное) развитие несовершеннолетних (п. б ч. 2 ст. 245 УК РФ).
Предметом преступления уголовный закон называет животных. В биологии традиционно различают пять царств живых организмов: животные, растения, грибы, бактерии и вирусы.
Главными отличительными признаками животных является то, что они используют в пищу готовые органические соединения, активны и подвижны. К животным относятся одноклеточные организмы (например, инфузории) и многоклеточные, в том числе губки, черви, моллюски, насекомые, рыбы, птицы, млекопитающие и т.д. Однако данное понимание животных в рамках биологии трудно применимо в уголовном праве.
Законодательство Российской Федерации не содержит легального определения «животное».
В научной литературе предложено несколько подходов к толкованию данного понятия. При этом отдельные авторы не дают каких-либо разъяснений по этому вопросу, видимо, полагая, что оно понятно, с чем трудно согласиться [6, с. 477].
Одни авторы понимают под животными только высших позвоночных - млекопитающих и птиц [4, с. 521; 7, с. 108; 8, с. 460], другие говорят о птицах и зверях [3, с. 154].
Полагаем, что основаниями отнесения тех или иных живых существ к предмету анализируемого преступления должны являться следующие факторы: способность чувствовать боль и наличие сознания. Именно эти способности живых организмов вызывают их физиологическую и поведенческую реакции, которая понятна для любого человека.
К предметам анализируемого преступления необходимо относить такие классы хордовых животных как пресмыкающиеся (крокодилы, черепахи, змеи, ящерицы), птицы и млекопитающие.
Миллеров Е.В. в своем диссертационном исследовании говорит, что в 1,6% зарегистрированных преступлениях предметом преступлений являлись ящерицы [9, с. 21].
Анализ судебной (при подготовке настоящей статьи было изучено 141 судебное решение по ст. 245 УК РФ) практики показывает, что наиболее часто в качестве предмета рассматриваемого преступления выступают собаки (67,37%) и кошки (20,56%). Единичны случаи в судебной практике, когда к ответственности привлекают за жестокое обращение с птицами (голуби), коровами, лошадьми, кроликами, хорьками, косулями [10, 11].
Для квалификации анализируемого преступления не имеет значение, принадлежит ли животное виновному или нет либо принадлежит иным лицам. В качестве предмета преступления могут выступать домашние, дикие или бездомные животные. Так, Михеев П.В. и Шипицин А.С. были осуждены по ч. 2 ст. 245 УК РФ за незаконную охоту на особей косулей сибирских при помощи металлических петель, которые причиняли смерть животным путем удушения [11].
Объективная сторона преступления выражается в жестком обращении с животным, повлекшее его гибель или увечье.
Жестокое обращение предполагает такие действия или бездействия, которые вызывают боль или страдание животных. Прежде всего, это касается мучительного способа их умерщвления или увечья. Именно так чаще всего и трактует этот термин и суды. К жестокому обращению также следует
относить избиение животных, оставление продолжительное время без пищи, воды, на морозе и т.д. В качестве подтверждения причинения боли или страдания животного выступает его реакция на жестокое обращение: животное скулит, визжит, хрипит, задыхается и т.д.
Не относятся к жестокому обращению действия, если они не преследуют цель причинения боли и (или) страданий, разрешены действующим законодательством, например, усыпление животных при тяжелых болезнях, необходимая оборона от нападающих животных, разрешенная охота и др.
В тех случаях, когда разрешенная к животным «жестокость» используется с целью причинить им специально неоправданную (не вызванную необходимостью) боль или страдания, действия образуют анализируемый состав преступления. Например, если в целях экономии не используются необходимые для усыпления лекарственные средства, а умерщвление животного осуществляется механическим путем.
Наиболее часто (43,97%) жестокое обращение с животными выражается в нанесении им ударов руками или при помощи использования различных орудий (ножа, топора, отвертки, лопаты, палки, доски и т.д.). При этом судебная практика обоснованно полагает, что жестокое обращение может выражаться и в нанесении животному одного удара.
Так, Страхов В.В. был осужден по ч. 1 ст. 245 УК РФ за то, что нанес удар ногой по туловищу четырехмесячного беспородного щенка, от чего последний, подлетев вверх, упал на бетонное покрытие и убежал. В результате вышеуказанных действий щенку была причина тупая травма живота (забрю-шинная гематома в области правой почки, разрыв печени) и внутрибрюшное кровотечение [12].
Вторым по распространённости (19,85%) способом жестокого обращения с животными является их удушение/повешенье. Далее следуют: сбрасывание с высоты (12,05%), сжигание заживо, поджег животных (5,67%), отстреливание (4,96%), нанесение травм при помощи автомобиля (наезд автомобилем, волочение на привязи за автомобилем) (4,25%), утопление (2,83%). В судебной практике встречаются иные способы жестокого обращения с животными, например, расчленение бензопилой, отрубание головы, отрывание головы, подрыв петардами и т.д. [13].
Нередко виновные используют несколько способов жестокого обращения с животными.
В качестве жестокого обращения, повлекшее гибель животных, судебная практика обоснованно относит отравление животных (преимущественно собак) различными лекарственными препаратами (догхан-теры). Использование веществ, которые являются лекарствами для людей, но ведут к поражению нерв- р ной системы животных, их интоксикации, медленной Д и мучительной смерти, следует квалифицировать как Ч жестокое обращение с животными по ст. 245 УК РФ. С Кислицын Д.С. был признан виновным в совершении А преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 245 УК РФ. Н Используя заранее приобретенные лекарственные у
Н
2
9
о
2 2
О!
препараты «изониазид», относящийся к классу алкалоидов, и «метоклопрамид», относящийся к классу противорвотных препаратов, изготовил отравленные приманки и умышленно скормил их двум собакам, которые через некоторое время погибли, испытывая мучения [14].
В качестве квалифицирующего признака жестокого обращения с животным выступает применение садистских методов (п. «в» ч. 2 ст. 245 УК РФ). Изначально садизм понимался как сексуальная девиация, при которой половое возбуждение и удовлетворение достигаются в результате причинения партнеру физических страданий, унижения и т. п. В настоящее время этот термин используется в более широком значении - как ненормальная страсть (наслаждение), не только сексуальной окраски, от страданий других живых существ. Именно в последнем (широком) значении следует толковать садистские методы применительно к ст. 245 УК РФ, которые вместе с тем не исключают действия сексуального характера с животными (скотоложство).
Изученная судебная практика показывает, что в 41,13% случаев жестокое обращение связано с применением садистских методов. В ряде судебных решений суды дают толкования такого метода:
По смыслу закона, под садистскими методами понимаются мучительные способы обращения с животными, причиняющие им особые страдания: членовредительство, пытки, сожжение живым, удушение, истязание и т.п. При этом для признания жестокого обращения с животным совершенным с применением садистских методов необходимо установить, что умыслом виновного охватывалось именно совершение деяния с применением садистских методов. Сам по себе мучительный способ умерщвления - причинение смерти животному от падения со значительной высоты, при отсутствии других доказательств применения пыток, истязаний, членовредительства, иных способов умерщвления, заведомо для виновного, связанных с причинением животному особых страданий, не может служить основанием для признания жестокого обращения с животным, совершенным с применением садистских методов [15].
Однако большинство судов специально не исследуют вопрос об эмоциональном восприятии виновными мучения животных. Суды фактически пре-зюмируют: если виновные осознают, что причиняют животным особых мучений и страданий, то, следовательно, применял садистские методы умерщвления или травмирования животных. Такое толкование садистских методов ведет к его отождествлению с особой жестокостью, потери его квалифицирующего (отягчающего) значения, что нельзя признать допустимым. Садистские методы это не только мучительный, жестокий способ умерщвления животного, но и обязательно определенное психическое (болезненное) желание виновного удовлетворить свою страсть. Вместе с тем, фактическое отождествление восприятия садистского восприятия виновным с его мучительными действиями в отношении животного можно встретить и в научной литературе [4, с. 521].
Рассматриваемый состав преступления по своей конструкции является материальным и для признания его оконченным требуется наступление последствий в виде гибели или увечья животного. Изучение судебной практики показывает, что в 83,68% жестокое обращение влечет гибель животных.
Под гибелью животного следует понимать его смерть, то есть прекращение жизнедеятельности живого организма.
Под увечьем, как правило, понимается тяжелое поврежденья здоровья, угрожающее его жизни. Отдельные авторы полагают, что под увечьем следует понимать только такие повреждения, которые связаны с нарушением анатомической целостности животного [4, с. 521]. Вместе с тем, такое понимание увечий представляется необоснованно ограничительным. Например, по одному делу суд констатировал увечья не только в виде вреда здоровью собаке (отбиты внутренние органы, внутреннее кровотечение, отбита задняя лапа), но и нарушение психического состояния животного: «в настоящее время собака утратила функции охранника, постоянно сидит в будке» [16]. Вместе с тем, наиболее часто в судебной практике встречаются именно увечья в виде телесных повреждений (проникающие ранения, огнестрельные ранения, переломы, повреждения кожаного покрова, утрата каких-либо органов, например, хвоста и др.).
Субъективная сторона преступления характеризуется виной в форме умысла, что не вызывает сомнений ни в научной литературе, ни в судебной практике. Судебная практика допускает наличие как прямого, так и косвенного умысла.
Полагаем, что до внесения изменений в ст. 245 УК РФ Федеральным законом от 20 декабря 2017 года №412-Фз форма вины могла выражаться в прямом или косвенном умысле. В настоящее время диспозиция ч. 1 ст. 245 УК РФ предусматривает в качестве обязательных альтернативных элементов состава преступления цель (причинение боли, страдания) либо побуждения (хулиганские или корыстные). Данные элементы субъективной стороны также обязательны и для преступлений, предусмотренных ч. 2 данной нормы, т.к. оно предусматривает «то же деяние» при наличии указанных квалифицирующих обстоятельствах. Цели и побуждения как обязательный элемент субъективной стороны возможны только при прямом умысле.
Цели - причинение боли и (или) страданий. Как было уже отмечено ранее, боль и (или) страдание является необъемлемой составляющей жесткого обращения с животными, наказуемого по ст. 245 УК РФ. Вместе с тем, законодатель фактически продублировал этот элемент, придав ему форму цели жестокого обращения с животными. Возможно два подхода к толкованию этой цели. Первый выражается в отождествлении этой цели с особой жестокостью и тем самым нивелирование ее в качестве самостоятельного элемента состава преступления. Второй подход выражается в определении самостоятельного значения этой цели, что выглядит более оправданным.
Полагаем, что выделение такой цели как причинение боли и (или) страданий животным не является ошибкой законодательной техники. Указание на такую цель имеет два важных аспекта. Во-первых, такое целеполагание указывает на то, что виновный не просто совершает действие (бездействие), которое объективно является жестоким обращением, но и желает их совершить. Во-вторых, такая цель позволяет отграничить деяния, которые объективно можно рассматривать как жестокое отношение к животным, но совершенных в общеполезных целях или гуманных целях. Например, проведение испытаний новых лекарственных препаратов на животных, обучение будущих врачей, проведение научных исследований, умерщвление безнадежно больных, заразных животных и т.п.
Хулиганские побуждения. Согласно п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 ноября 2007 года №45 «О судебной практике по уголовным делам о хулиганстве и иных преступлениях, совершенных из хулиганских побуждений» под уголовно наказуемыми деяниями, совершенными из хулиганских побуждений, следует понимать умышленные действия, направленные против личности человека или его имущества, которые совершены без какого-либо повода или с использованием незначительного повода. Однако данное разъяснение не в полной мере раскрывает хулиганские побуждения. Следует также учитывать и другие положения указанного пленума, а именно то, что такие побуждения неотъемлемо связаны с грубым нарушением общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу. Явное неуважение лица к обществу выражается в умышленном нарушении общепризнанных норм и правил поведения, продиктованном желанием виновного противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное отношение к ним. При совершении рассматриваемого преступления виновный грубо нарушает общепризнанные нравственные нормы при обращении с животными. Верховный Суд РФ в определении от 13 июня 2007 г. №11-Д07-33 разъяснил: «по смыслу уголовного закона данное преступление признается совершенным из хулиганских побуждений в том, случае, когда животных убивают, калечат ради желания видеть их мучения или для демонстрации пренебрежения к нормам морали и общественному мнению».
Хулиганские побуждения при совершении данного преступления достаточно распространены и встречаются в 34,75% дел. Изучение судебной практики показывает, что суды констатируют наличие хулиганских побуждений, когда жестокое обращение с животными совершается: (а) без какого-либо повода; (б) в общественном месте.
Корыстные побуждения следует понимать как желание получить материальную выгоду либо избавиться от материальных затрат. Данные выгоды и затраты должны быть непосредственно связанны с животными, с которыми жестоко обращаются. В первую очередь подразумеваются различные соревнования животных, в ходе которым им
наносятся увечья или происходит их гибель (собачьи и петушиные бои). Избавление от материальных затрат может выражаться лишения животного пищи из желания сэкономить. Однако подобные примеры в современной судебной практике встречаются крайне редко [17].
Корыстные побуждения встречаются в 9,92% изученных дел. Так были квалифицированы судом как корыстные побуждения: убийство собаки за вознаграждение в 100 рублей; поимка в результате незаконной охоты особей косулей сибирской и завладение их тушами; использование для верховой езды чужую лошадь; убийство собаки, охранявшей дворовую территорию, при хищении имущества со двора.
Вместе с тем, в судебной практике 64% корыстных побуждений при жестоком обращении с животными составляют случаи завладения или хищения животных в целях их дальнейшего использования виновным в пищу.
Здесь следует также остановиться на рассмотрении дискуссионного вопроса о дополнительной квалификации по статьям, предусматривающих ответственность за хищение, так как завладение животными для их дальнейшего употребления в пищу происходит именно в результате хищения. В судебной практике данная проблема решается неоднозначно. Первый подход заключается в том, что хищение животного с целью дальнейшего употребления его мяса в пищу полностью охватывается составами хищения и дополнительной квалификации по ст. 245 УК РФ не требует. В данном случае суды исходят из общего правила квалификаций хищений о том, что последующее распоряжение похищенным охватывается составом хищения и не требует дополнительной квалификации.
Аналогичная позиция в судебной практике была выражена и в отношении других похищаемых предметов. Верховный Суд РФ еще в 2006 году по делу №4-006-01 указал: «похищение автомобиля С. правильно квалифицировано по ст. 162 ч. 4 п. «в» УК РФ, и последующее уничтожение автомобиля какой-либо дополнительной квалификации не требует, поскольку составом хищения охватывается и последующее распоряжение похищенным, в том числе и его уничтожение».
Вместе с тем, в судебной практике присутствует и второй подход, в соответствии с которым суды квалифицируют такие случае по совокупности статей, предусматривающих ответственность за хищение, и ст. 245 УК РФ [18].
Квалификация хищения животных в целях их употребления в пищу и последующее их умерщвление жестоким способом для употребления в пищу по совокупности статей о хищениях и ст. 245 УК РФ представляется более обоснованной. Во-первых, хищения и жестокое обращение с животными имеют разные объекты преступлений: для первых это собственность, для вторых - общественная нравственность. Во-вторых, жестокое обращение с похищенными животными является самостоятельным преступным деянием, которое требует уголовно-правовой оценки. Из общего правила о том,
5
-о
-С
гп
о
а
Н
А У
т; А
Н
2
9
о
2 2
О!
что распоряжение похищенным, в том числе его потребление, охватывается хищением и не требует дополнительной квалификации, есть исключение: дополнительной квалификации требует последующее распоряжение похищенным, когда оно образует самостоятельный состав преступления. Например: хищение огнестрельного оружия, комплектующих деталей к нему и боеприпасов, а также действия, связанные с их незаконным оборотом должны квалифицироваться по совокупности преступлений, предусмотренных статьями 226, 222 УК РФ; легализация денежных средств и имущества, добытых в результате мошенничества, квалифицируются по совокупности преступлений, предусмотренных статьями 159, 1741 УК РФ. В-третьих, квалификация по совокупности в подобных ситуациях необходима только в тех случаях, когда в отношении похищенного животного наличествует жестокое обращение. Умерщвление животного без особой жестокости и последующее употребление его мяса в пищу будет полностью охватываться нормами, предусматривающих ответственность за хищение.
Тут же уместно отметить, что случаи жестокого обращения с животными, которые находятся в собственности третьих лиц, при их гибели или увечья, по мнению ученых [4, с. 522; 8, с. 462; 9, с. 22] и судебной практики [19], требуют квалификации по совокупности статей 167 и 245 УК РФ. Следует поддержать такую квалификацию. Попутно следует отметить, что, если жестокое обращение с животными осуществляется во время незаконной охоты, то они квалифицируются по совокупности преступлений, предусмотренных ст. ст. 245 и 258 УК РФ.
Субъект преступления общий, то есть вменяемое лицо, достигшее 14 лет. Е.В. Бочаровым было предложено снизить возраст уголовной ответственности за совершение данного преступления до 14 лет [2, с.6, 16]. Данное предложение возможно поддержать, в связи с тем, что в этом возрасте несовершеннолетние осознают и должны понимать нравственные нормы о гуманном отношении к животным.
Квалифицирующие признаки.
Группа лиц, группа лиц по предварительному сговору, организованная группа. Данный квалифицирующий признак присутствует в изученной судебной практике в 8,51% случаев. Данный квалифицирующий признак присутствует, когда объективную сторону (жестокое обращение с животным) полностью или частично выполняют как минимум два соисполнителя.
В присутствии малолетнего. Данный квалифицирующий признак достаточно распространен в судебной практике - 24,82% изученных дел.
А.Н. Игнатов в начале 70-х годов ХХ века справедливо писал: «бессмысленное уничтожение животных. Их истязание и мучение не только оскорбляют нравственные чувства граждан, но и, совершаясь на глазах детей, развивают в них такие отрицательные качества, как жестокость и душевная черствость, равнодушие к страданиям живого существа, способствуют формированию садистских
наклонностей, т.е. наносят огромный вред их воспитанию» [20, с. 343].
Под малолетними понимаются лица, не достигшие 14-летнего возраста.
С публичной демонстрацией, в том числе в средствах массовой информации или информационно-телекоммуникационных сетях, включая сеть «Интернет». Данный квалифицирующий признак самый редко встречающийся в судебной практике (2,83% изученных дел). Демонстрация считается публичной, когда совершена в присутствии нескольких лиц, которые видят и осознают совершаемое жестокое обращение с животными.
Данный квалифицирующий признак частично совпадает с хулиганскими побуждениями, когда, как правило, жестокое обращение совершается в присутствии третьих лиц. Разграничение этих ситуаций должно основываться на следующих критериях. Во-первых, на количестве присутствующих при совершении преступления лиц. Так присутствие одного-двух лиц не образует признак публичности (публику). Полагаем, что о признаки публичности можно говорить, когда присутствует не менее трех «зрителей». Во-вторых, сам характер деяния, образующий жестокое обращение, свидетельствует о желании виновного предать его огласке, сделать видимым и известным присутствующим лицам. Примерами правильно квалификации жестокого обращения с животными с публичной демонстрацией являются следующие дела.
Также в судебной практике встречается размещение в сети «Интернет» видеороликов, на которых виновный демонстрируется свое жестокое обращение с животными.
Так Московским районным судом г. Твери от 14 мая 2019 г. Барсуков и Польшин были признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного п. «г» ч. 2 ст. 245 УК РФ (дело №1128/2019). Их преступное деяние заключалось в следующем.
Барсуков И.В. 24.10.2018 около 22 часов 00 минут взял животное - кота, и, удерживая его правой рукой за холку, левой рукой за задние лапы, используя физическую силу, погрузил животное - кота целиком в бак с водой, тем самым, причинил ему боль и страдания, ограничил поступление кислорода животному, тем самым причинил гибель животного. В это время, Польшина В.С., действуя согласно отведенной ей в совместном преступном плане роли, умышленно осуществляла видеосъемку процесса утопления жживот-ного - кота на видеокамеру мобильного телефона марки «AURII», принадлежащего Барсукову И.В.
Барсуков И.В., 24.10.2018 около 22 часов 30 минут разместил с помощью принадлежащего ему мобильного телефона марки «AURII» видеоролик гибели животного - кота в информационно-телекоммуникационных сетях (включая сеть «Интернет»), а именно в социальной сети «ВКонтакте» по ссылке <данные изъяты> назвав данное видео «Как правильно утопить 0-2х месячного котенка в домашних условиях 18+ (видеоурок)», тем самым Барсуков И.В. и Польшина В.С. совершили жестокое обращение с животным, в целях причинения ему боли и
страданий, повлекшее его гибель группой лиц по предварительному сговору, с публичной демонстрацией, в информационно-телекоммуникационных сетях (включая сеть «Интернет»).
В отношении нескольких животных. Данный квалифицирующий признак присутствует в случаях, когда жестокое обращение осуществляется как минимум с двумя животными. Такое преступление является единым, в связи, с чем следует квалифицировать по п. «д» ч. 2 ст. 245 УК РФ, если действия виновного охватывались единым умыслом и были совершены, как правило, одновременно или с небольшим промежутком во времени. В противном случае каждый эпизод жестокого обращения с животным должен получить самостоятельную квалификацию.
Данный квалифицирующий признак присутствует в 8,51% изученных дел.
В заключении рассмотрения преступления, предусмотренного ст. 245 УК РФ, необходимо проанализировать назначаемое судами наказания за его совершение. УК РФ предусматривает максимальное наказание в виде лишения свободы до трех лет по части первой и лишение свободы на срок от трех до пяти лет по части второй. В 24,8% суды назначают за совершение анализируемого преступления наказание в виде лишения свободы, из которых 40% составляют приговоры с реальным отбытием наказания, из которых 71,42% на срок от одного года и выше.
В 5% случаев виновные лица были освобождены от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа. 7% дел было окончено примирением сторон.
Такие данные позволяют еще раз утверждать, что жестокое обращение с животными обладает необходимой общественной опасностью и обоснованно действующим законом признается преступлением.
Литература
1. Саратова О.В. Предупреждение преступлений, связанных с жестоким обращением с животными. Автореф. дисс...к.ю.н.: 12.00.08. М. 2012.
2. Бочаров Е.В. Уголовная ответственность за жестокое обращение с животными. Автореф. дисс.к.ю.н.: 12.00.08. Москва. 2014.
3. Кобзева Е.В. Преступления против здоровья населения и общественной нравственности. М. 2014.
4. Уголовное право России. Особенная часть/ Под ред. Ф.Р. Сундурова, М.В. Талан. М. 2012.
5. Апелляционное постановление Приаргунского районного суда Забайкальского края от 17.02.2016 г. по делу №10-1/2016.
6. Наумов А.В. Российского уголовное право. Курс лекций. Т. 2. М. 2004.
7. Шалагин А.Е. Преступления против общественной нравственности: уголовно-правовой и криминологический анализ. Монография. М. 2011.
8. Курс уголовного права. Особенная часть. Т. 4/ Под ред. Г.Н. Борзенкова, В.С. Комиссарова. М. 2002.
9. Миллеров Е.В. Уголовно-правовая охрана нравственности. Автореф. дисс...к.ю.н.: 12.00.08. Ростов-на-Дону. 2006.
10. Приговор Клинского городского суда Московской области от 17.12.2018 г. в отношении Тихонен-кова А.А.; приговор Красноармейского районного суда Приморского края от 16.09.2019 г. по делу №193/2019; приговор Староминского районного суда Краснодарского края от 15.06.2012 г. по делу №192/2012; приговор Баргузинского районного суда Республики Бурятия от 23.07.2019 г. в отношении Распопова С.А.; приговор Кузнецкого районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от
31.07.2018 г. по делу №1-193/2018.
11. Приговор Усть-Удинского районного суда Иркутской области от 28.06.2018 г. в отношении Михе-ева П.В. и Шипицина А.С.
12. Апелляционное постановление Ленинского районного суда г. Ставрополя от 16.03.2017 г. по делу №10-15/2017.
13. Приговор Закаменского районного суда Республики Бурятия от 15.11.2013 г. в отношении Русанова М.В.; приговор Славгородского городского суда Алтайского края от 11.07.2018 г. по делу №1100/2018; приговор Саянского районного суда Красноярского края от 23.01.2019 г. в отношении Якушева А.Н.; приговор Арзамасского городского суда Нижегородской области от 21.12.2018 г. по делу №1-429/2018; приговор Благовещенского районного суда Амурской области от 24.05.2018 г. по делу №1-82/2018.
14. Апелляционное постановление Фрунзенского районного суда г. Владивостока от 13.04.2016 г. по делу №10-16/16.
15. Приговор Верхнепышминского городского суда Свердловской области от 28.02.2019 г. по делу №1-55/19.
16. Апелляционное постановление Мотовили-хинского районного суда г. Перми от 18.01.2018 г. в отношении Гладких В.В.
17. Приговор Воскресенского городского суда Московской области от 30.03.2012 г. по делу №194/2012.
18. Приговор Надеждинского районного суда Приморского края от 3.12.2013 г. по делу №1260/13; приговор Вольского районного суда Саратовской области от 22.07.2011 г. по делу №1-146(1)/2011.
19. Апелляционное постановление Тукаевского районного суда Республики Татарстана от
26.04.2019 г. по делу №10-3/2019; приговор Надымского городского суда по делу №1-46/2017; приговор Торжокского городского суда Тверской области от 29.01.2016 г. по делу №1-7/2016; приговор Бла-годарненского районного суда Ставропольского края 26.08.2019 г. по делу №1-152/2019.
20. Курс советского уголовного права/ Под ред. А.А. Пионтковского, П.С. Ромашкина, В.М. Чхиквадзе. Т. 6.М. 1971.
Animal abuse: the practice of applying Art. 245 of the Criminal
Code of the Russian Federation Filippov P.A.
Moscow State University M.V. Lomonosov
5 "Ö
-C
m
о
a
А У
т; А
Subject of research: decisions of the courts of the Russian Federation at various levels related to the application of Art. 245 of the Criminal Code of the Russian Federation. The purpose of the work is to study the judicial interpretation of subjective and objective attribute of a crime under Article. 245 of the Criminal Code of the Russian Federation. The research methodology consisted formal legal, analytical and
systemic methods. The article discusses the interpretation and understanding by the courts of such elements of the offense as: direct object, animal, ill-treatment, sadistic methods, mutilation of the animal, mercenary and hooligan motives; the most common methods of animal abuse, types of mercenary motives that are most often encountered in judicial practice are summarized. The conclusions are made that: under the direct object of the crime, provided for by Article. 245 of the Criminal Code, it is necessary to understand social relations that ensure compliance with moral standards prohibiting the groundless (illegal) infliction of animal abuse; sadistic methods are not only a painful, cruel way of killing an animal, but also a certain psychological (painful) desire of the guilty person to satisfy his passion; qualification required in the aggregate of Art. 245 of the Criminal Code and the rules on the theft of cases when an animal is abducted for eating, followed by its killing in a cruel way. Conclusion can be used in further scientific research, as well as in the practice of the judicial investigative in qualifying of animal abuse.
Key words: crimes against public morality; cruel treatment; animals;
sadistic methods; selfish motives. References
1. Saratov OV Prevention of animal cruelty crimes. Abstract. diss ...
candidate of law: 12.00.08. M. 2012.
2. Bocharov E.V. Criminal liability for animal cruelty. Abstract. diss ...
candidate of law: 12.00.08. Moscow. 2014.
3. Kobzeva E.V. Crimes against public health and public morality. M.
2014.
4. The criminal law of Russia. Special Part / Ed. F.R. Sundurova,
M.V. Talan. M. 2012.
5. The appellate decision of the Priargunsky district court of the
Trans-Baikal Territory of February 17, 2016 in the case No. 10-1 / 2016.
6. Naumov A.V. Russian criminal law. Lecture course. T. 2.M. 2004.
7. Shalagin A.E. Crimes against public morality: criminal law and
criminological analysis. Monograph. M. 2011.
8. The course of criminal law. The special part. T. 4 / Ed. G.N.
Borzenkova, V.S. Komissarova. M. 2002.
9. Millerov E.V. Criminal legal protection of morality. Abstract. diss ...
candidate of law: 12.00.08. Rostov-on-Don. 2006.
10. The verdict of the Klinsky city court of the Moscow region of December 17, 2018 in respect of Tikhonenkov A.A .; the verdict of the Krasnoarmeysky district court of the Primorsky Territory of September 16, 2019 in the case No. 1-93 / 2019; the verdict of the Starominsky district court of the Krasnodar Territory of June 15, 2012 in the case No. 1-92 / 2012; The verdict of the Barguzinsky district court of the Republic of Buryatia dated July 23, 2019 in relation to Raspopov S.A .; The verdict of the Kuznetsk district court of the city of Novokuznetsk of the Kemerovo region of July 31, 2018 in the case No. 1-193 / 2018.
11. The verdict of the Ust-Udinsky District Court of the Irkutsk Region of June 28, 2018 in relation to P. Mikheev and Shipitsina A.S.
12. The appeal ruling of the Leninsky District Court of Stavropol dated March 16, 2017 in the case No. 10-15 / 2017.
13. The verdict of the Zakamensky District Court of the Republic of Buryatia of November 15, 2013 in relation to M. Rusanov; the verdict of the Slavgorod city court of the Altai Territory of July 11, 2018 in the case No. 1-100 / 2018; the verdict of the Sayan district court of the Krasnoyarsk Territory of January 23, 2019 in relation to A. Yakushev; the verdict of the Arzamas city court of the Nizhny Novgorod region of 12.21.2018 in the case No. 1 -429 / 2018; sentence of the Blagoveshchensk District Court of the Amur Region dated May 24, 2018 in case No. 1-82 / 2018.
14. The appellate decision of the Frunze district court of Vladivostok dated April 13, 2016 in case No. 10-16 / 16.
15. The verdict of the Verkhnepyshminsky city court of the Sverdlovsk region of February 28, 2019 in the case No. 1-55 / 19.
16. The appellate decision of the Motovilikhinsky District Court of Perm of 01/18/2018 in respect of Gladkikh V.V.
17. The verdict of the Voskresensky City Court of the Moscow Region of March 30, 2012 in the case No. 1-94 / 2012.
18. The verdict of the Nadezhdinsky district court of the Primorsky Territory of December 3, 2013 in the case No. 1-260/13; The verdict of the Volsky district court of the Saratov region of July 22, 2011 in the case No. 1-146 (1) / 2011.
19. The appellate decision of the Tukaevsky District Court of the Republic of Tatarstan of April 26, 2019 in the case No. 10-3 / 2019; the verdict of the Nadym city court in the case No. 1-46 / 2017; the verdict of the Torzhoksky city court of the Tver region of 01.29.2016 in the case No. 1-7 / 2016; Verdict of the Blagodarnensky District Court of the Stavropol Territory on August 26, 2019 in case No. 1-152 / 2019.
20. The course of Soviet criminal law / Ed. A.A. Piontkovsky, P.S. Romashkina, V.M. Chkhikvadze. T. 6.M. 1971.
X <j>
0 cs cs
01
